Текст книги "Звезды в моих руках"

Автор книги: Юлия Лим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 36. Аля

Неделя за неделей проходят в напряженном бою. У меня нет времени ни вздохнуть, ни выспаться. Наш девичник с Розой переносится. Ей хорошо, она сдает только обязательные, потому что не собирается поступать в университет. А я до сих пор не знаю, на кого хочу учиться, поэтому сдаю все предметы, в каких более-менее разбираюсь.

Отсыпаюсь сутки, сдав последний экзамен. Смартфон забит сообщениями от Жоры и Розы. Пишу своему парню, что хочу немного поспать, и звоню Розе по видеосвязи. Она выглядит взволнованно:

– Ты куда пропала? Мы с Жорой уже хотели вломиться к тебе домой!..

– Да все в порядке, – со смехом отвечаю я. – Просто так устала учиться, что организм вырубило. Девичник еще в силе?

– Спрашиваешь! Давай умывайся и иди ко мне, будем отмечать.

Раз мне велит сама Роза, кто я такая, чтобы отказываться? Принимаю быстрый душ, перекусываю и готовлю папе на вечер спагетти с сосисками. Вернется с работы, съест и вспомнит обо мне. На стол леплю стикер: «Я у Розы с ночевкой».

Натягиваю футболку с надписью Best Friends, легкие леггинсы и поверх них пышную юбку до колен. Надеваю солнцезащитные очки и улыбаюсь. Лето в самом разгаре, пора отдыхать!

Перед уходом кидаю взгляд на свою комнату. Вижу аквариум, забитый бумажными звездами. Меня охватывает чувство легкой грусти.

– Наполню тебя водой и поселю в тебе золотую рыбку, – говорю я, погрозив аквариуму пальцем.

У Розы вовсю работают вентиляторы. Она тащит мороженое на подносе, обливаясь потом, ставит его на стол и скидывает с себя майку, оставшись в бежевом лифчике.

– Боже, ненавижу лето, – объявляет она, расставляет руки и встает перед вентилятором. Ветерок приносит ко мне аромат ее дезодоранта – ананас и манго. – Скорее бы жара спала.

– А мне нравится. Зима была мерзкой, так что теперь можно насладиться летом. К тому же в жару хорошо купаться в море или озере. Еще после нее увеличивается урожай.

– Птенчик, жара в любой момент может превратиться в засуху и погубить этот самый урожай, – язвит Роза.

Пожимаю плечами и беру мороженое. Включаем дурацкие ромкомы и смотрим один за другим. Их накопилось много за то время, что мы не виделись.

– Я тут нашла один фильм. – Набираю в поисковике название, чтобы запустить кино на ноутбуке Розы. К нему подключен HDMI-кабель, выводящий экран ноутбука на телевизор. – Судя по описанию, должен быть очень интересным и веселым. Ну или хотя бы нестандартным.

– О, а мы с Юрой на него ходили, – вырывается у Розы. Она виновато глядит на меня исподлобья и тихо добавляет: – Прости.

– Да ничего. Ромкомы для того и созданы, чтобы таскать на них парней. – Я усмехаюсь. – И как он перенес эту пытку?

– Удивительно, но ему понравилось. Сказал, что не против посмотреть еще что-то подобное. – Роза лежит на кровати и размахивает пятками. – А вы с Жорой ходили в кино?

– Нет. У нас не было времени, – опять вру Розе в лицо, но в этот раз у меня есть оправдание. Я не могу разбалтывать секрет Жоры направо и налево. Я даже не сказала лучшей подруге, что отец ударил меня. Не хочу втягивать ее в свои проблемы. – Просто были заняты.

– Поня-ятно, – тянет подруга, облизывая столовую ложку с шоколадно-ореховым мороженым. – Тебе стоит самой сделать первый шаг. Видимо, он потерял последние мозги, раз тебя никуда не приглашает.

– На самом деле мы встречались ненадолго каждую неделю. – Краснею и отвожу взгляд.

– И что вы делали? Неужели… это?! – Роза с любопытством пялится на меня, а я прыскаю со смеху.

– Нет! Просто целовались и обнимались. До этого у нас еще не дошло.

– А почему?

– Откуда я знаю. Нельзя же взять и отдаться. К тому же он уже совершеннолетний, а я еще не… – Вскакиваю на кровати и начинаю по ней расхаживать. – О, черт! Черт-черт! Роза, я такая дура!

– Ты чего? – Подруга бросает ложку в ведерко с остатками мороженого, ставит его на стол и тоже встает на кровати. Придерживает меня за плечи. – Объясни, что случилось.

– Я забыла поздравить Жору с днем рождения!

– А когда он был?

– Да почти месяц назад! Я знала об этом и совсем забыла из-за дурацких экзаменов! – Издаю обессиленный рев. Смотрю на Розу сквозь растопыренные пальцы. – Что мне делать?

– Ну, вот тебе и ответ. Вы ведь за этот месяц не ругались?

– Нет. При чем тут?..

– Это ведь отличный повод! Подумай, что бы ты могла ему подарить или в какое место его сводить, чтобы ему понравилось.

Покусываю ногти. В голову ничего не приходит. Мне казалось, что я провожу с ним много времени, а на деле я до сих пор ничего не знаю о его интересах. Как же это тупо! Нужно быть внимательнее к своему парню…

– Аля! – Роза щелкает пальцами перед моим лицом. Проморгавшись, киваю. – Не паникуй. Просто подумай об этом. Жора точно говорил тебе о каком-то месте или о чем-то, что его могло бы сильно порадовать.

– Спасибо за поддержку. – Обнимаю подругу.

Благодаря ей у меня созрел план.

Я знаю, что нужно Жоре. Он не раз говорил об этом, но перестал напоминать из-за моей загруженности. Сижу дома за рабочим столом, а щеки пылают от стыда. Никудышная из меня вышла девушка. От волнения и вины тереблю браслет, который мне вернула Кристина. Похоже, это он помог мне сдать экзамены.

Я так долго отталкивала Жору, не доверяла ему, а теперь еще и забыла про его день рождения! Я не только на месяц забыла про Жору, еще и после экзамена вместо него выбрала Розу. Хоть она и моя лучшая подруга, Жора не заслуживает такого отношения. Удивительно, что он вообще разговаривает со мной после такого.

Вытираю брызжущие слезы. Бью ладонями по столу. Соберись! Не время ныть и упиваться жалостью к себе. Нужно срочно исправить положение. Смотрю на разложенные листы бумаги. Ноль идей. Никакого суперкрутого оригами. Вряд ли Жора оценит фигурку из бумаги.

Хлопает входная дверь. Раскрываю глаза и бегу в коридор. Проворонила время ужина!

– Привет, пап! – Вихрем проношусь мимо и наливаю воду в чайник.

– Привет, дочь. – Он заглядывает в кухню. – У тебя все хорошо?

– Да, просто задумалась и забыла о времени. – Виновато смеюсь и криво улыбаюсь. – Сможешь подождать дополнительно минут десять?

– Конечно. Я еще не проголодался. – Папа целует меня в макушку и уходит в ванную комнату.

Вот он, мой шанс сделать идеальный подарок. Вода в чайнике бурлит, на встроенной панели меняются градусы: 70, 80, 90…

Нужно поговорить с папой. Я давно обещала Жоре сделать это. Если даешь обещания, их нужно выполнять. Выдыхаю. Всего лишь один разговор на серьезную тему. Папа в хорошем настроении. Думаю, у меня получится.

Телефон вибрирует в кармане. Достаю, читаю сообщение. Сердце ускоренно бьется.

Жора: Я снял нам квартиру.

Он не написал «Я снял себе жилье», он написал «нам»! Мечтательно прижимаю смартфон к груди и чуть не обжигаюсь о горячий чайник. Хорошо, что кипяток внутри. Посмеиваясь над своей рассеянностью, переливаю воду в кастрюлю.

– Как дела, Аля? – Папа садится за стол.

– Хорошо, а у тебя?

– Когда пришел домой и увидел тебя, настроение сразу улучшилось. – Он улыбается, а у меня на сердце становится тяжело.

– Когда ты поешь, тебе станет еще лучше, – говорю я.

Мы ужинаем. За чаем с халвой я наконец набираюсь храбрости и говорю:

– Пап, у меня есть парень…

– Я знаю, мы же с ним знакомы.

– Подожди, ты не дослушал, – говорю я, пока папа посмеивается. – Он предложил мне переехать к нему, и я…

– Отказалась? – Лицо папы вмиг становится серьезным.

– Нет, я согласилась. Ну, вернее, я ему еще не сказала, но…

– Никаких переездов. – Его жесткий голос и пристальный взгляд пробуждают старые страхи.

– Но, пап, я ничем таким не буду заниматься, клянусь. Мы просто будем жить вместе и…

– Я сказал нет. – Папа непреклонен. – Пока тебе нет восемнадцати, за тебя отвечаю я. И потом, сожительство с парнем в раннем возрасте обычно ни к чему хорошему не приводит. – Его голос смягчается.

Надуваю губы, пытаюсь уломать его.

– Слушай, а если я захочу выйти за него замуж? Сейчас ведь уже не древние времена, когда жених с невестой впервые видели друг друга только на свадьбе.

– Замуж выскочить всегда успеешь, главное, перед этим не натворить глупостей. – Лицо папы мрачнеет. – Не хотелось об этом вспоминать, но твоя мать так и сделала. Выскочила за меня.

Мы замолкаем. Папа прав, он тут главный. А я так, всего лишь ребенок.

– Дочь, когда-нибудь у тебя будут дети, и ты поймешь, что не все их капризы нужно выполнять. Пока в моей власти удержать тебя от ошибки, я буду поступать так, как считаю нужным.

– Ладно, как скажешь, – сдаюсь я. – Пойду полюбуюсь потолком в своей комнате. Спокойной ночи.

Заваливаюсь на кровать и недовольно бью кулаками по матрасу. Папа такой вредный! Почему бы не разрешить мне пожить самостоятельно? Разве я давала повод сомневаться во мне? К тому же я уже жила одна, пока они с мамой выясняли отношения друг с другом. Мне тогда всем приходилось заниматься: и стирать, и гладить, и готовить. И никаких претензий не было!

Звоню Жоре. Когда он берет трубку, жалуюсь:

– Папа не разрешил мне переехать к тебе.

Глава 37. Жора

С тех пор, как мать стала ходить на приемы к Васе, наши с ней обязанности по дому разделились. Теперь она иногда загружает посудомойку и с вечера готовит завтраки. Ужины все еще на мне, но мы списываем это на ее усталость после работы. Зато по выходным мы ходим в рестораны и кафе. Время от времени мать просит меня научить ее готовить какое-нибудь блюдо. Теперь мы похожи на счастливую семью. Для завершающего штриха нужен только взрослый мужчина в доме. Я считаю себя мужчиной, но мать видит во мне кого-то другого.

Мой день рождения отметили походом в ресторан и поеданием торта с огромным количеством взбитых сливок и крема. Следующей ночью мне было плохо и пришлось держаться, чтобы не выблевать сытный «подарок». Когда еще мать меня побалует? Хорошо, что она хотя бы помнит про мою аллергию.

– Георгий, ты уже достаточно взрослый, – говорит она, когда мы сидим на кухне.

– Типа того, – отвечаю с усмешкой, ем зеленый горошек.

– Что ты думаешь о моем женском счастье?

Кусок сочной говядины застревает во рту. Как ни пытаюсь, не могу его проглотить. Медленно разжевываю его и запиваю водой.

– О чем ты? – Стакан в руке подрагивает, разбалтывая оставшуюся воду.

Ставлю его на стол и опускаю ладонь на колено, стискиваю пальцами джинсовую ткань. Мать не должна заметить, что я злюсь.

– Я знаю, что ты хочешь жить своей жизнью. Я разрешаю тебе это делать. Еще я дам тебе денег на все твои нужды. Только озвучь честное мнение о последнем вопросе.

– Прямо-таки честное? – спрашиваю с прищуром. Она кивает. – Ты уверена, что сможешь перенести мой честный ответ?

– Уж как-нибудь постараюсь. – Она улыбается, отправляя еду в рот. У нее хорошее настроение, и она не ждет, что я его испорчу. Идеальный момент, чтобы напасть.

– Нужен тебе мужик или нет? – Скрещиваю руки на груди. – Ты как-то не особо интересовалась моим мнением, когда спала со всеми подряд.

Мать осуждающе смотрит на меня, держа в руке бокал с красным вином; делает глоток и вертит бокал за ножку.

– После ухода твоего отца у меня ни с кем не было сексуальных отношений, – говорит она отрешенно. – Я не знаю, Георгий, откуда у тебя такие фантазии, но я правда ни с кем не доходила до постели. Было несколько мужчин, готовых на это, но я всем отказывала.

– А как же твои пьяные выходки, когда мне приходилось тащить тебя до квартиры? – Гнев бурлит в груди, как лава в вулкане. – Уж это-то я точно не выдумал.

Мать опускает взгляд.

– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это.

Забираю у матери бокал, допиваю вино и с вызовом смотрю на нее.

– Раз уж ты признала меня взрослым, вот мое мнение: делай что хочешь. Я снимаю квартиру и валю отсюда. Можешь тут хоть бордель устроить, мне все равно.

Встаю из-за стола, резко отодвинув стул, и смотрю на мать сверху вниз. Она потеряла свое превосходство. Теперь она не сможет мной управлять. Поднимаю палец, указываю на стол и раковину.

– Убери тут все, не в хлеву живем, – говорю я и добавляю напоследок: – И я не люблю спорт. Не вздумай меня снова куда-нибудь записать.

Захожу в комнату, беру подушку, прижимаю к лицу и позволяю себе хорошенько просмеяться. Я не могу остановиться даже тогда, когда от смеха текут слезы и болит живот.

Мать больше не кричит и не плачет. Если ей что-то нужно, она идет на кухню и исследует холодильник. Я наконец могу расслабиться в своей комнате и попрощаться с белыми стенами. Мебель в стиле минимализма останется здесь. Мне нравится, когда ничто не захламляет комнату, а мебель визуально увеличивает ее. Но мне никогда не нравилась эта люстра с позолотой. Она совершенно не подходит к общему стилю.

Достаю из шкафа коробку и ставлю в нее аймак. Тот, кто придумал моноблоки, гений. В походный рюкзак складываю необходимую одежду. Не беру ничего лишнего. Если чего-то не хватит, куплю. Может, мы с Алей выберемся в магазин и устроим двадцатичетырехчасовой шоппинг. Улыбаюсь, представляя, как она будет выбирать мне одежду. Я уже купил для нее зубную щетку и полотенца. Все розовое, сразу бросается в глаза. Еще я заказал в интернет-магазине флуоресцентную бумагу и стремянку. Несколько дней вырезал звезды, каждая получилась по-своему кривой. Пока обклеивал потолки, чуть не упал, но оно того стоило. Теперь самодельные звезды будут светиться ночью и порадуют Алю. Надеюсь, ей понравится мой сюрприз.

Смартфон громко вибрирует на деревянной поверхности стола. Это Аля! Хватаю телефон, выравниваю дыхание и отвечаю:

– Алло?

– Папа не разрешил мне переехать к тебе, – звучит ее жалобный голос.

– …ты все-таки решилась? – Хоть она и звонит с плохими новостями, меня охватывает безудержная радость.

– Да. Я подумала, что это может быть одновременно и сюрпризом, и поздним подарком. Прости, в этой суете с экзаменами я совсем забыла про твой день рождения.

– Пф, подумаешь. Твое согласие значит для меня больше, чем поздравление.

– Ты правда на меня не злишься?

– Ни капельки. А что он тебе сказал?

– Сказал, что он за меня в ответе, пока мне нет восемнадцати. И что раннее сожительство ни к чему хорошему не приводит.

Невольно расплываюсь в улыбке. Ее недалекий папаша сам поможет мне заполучить ее. Обожаю, когда гениальные идеи приходят вовремя.

– Хочешь, я с ним поговорю? – предлагаю я.

– О, а ты сможешь? Правда его переубедишь?

– Конечно. Он ведь уже знаком со мной. Да и кто устоит перед моим обаянием?

Аля посмеивается. Мы болтаем, пока у обоих не устают уши от долгого разговора.

– Твой папа завтра будет дома?

– Да. Может, чуть задержится, но в ближайшее время командировок вроде не запланировано.

– Я приду завтра вечером и поговорю с ним.

Приодевшись, иду к дому Али. Немного волнуюсь, вдруг все пойдет не по плану? Однако стоит ее отцу открыть дверь, как я чувствую себя гораздо увереннее:

– Александр Егорович, здравствуйте. – Протягиваю ему руку и смотрю ему в глаза. – Я пришел к вам серьезно поговорить.

Он пожимает мне руку и отвечает:

– Подожди, сейчас переоденусь и выйду.

Проходит минут пять, прежде чем он оказывается в подъезде. У меня пошаливают нервы, над губой испарина. Все же я живой человек и мне свойственна нервозность.

– Что, пришел упрашивать отпустить дочь к тебе? – спрашивает Александр с насмешкой. Мне не нравится его тон. Он явно чувствует надо мной превосходство. Что ж, чтобы выиграть главный приз – Алю, – придется постараться.

– Да. – Решительно киваю.

– Начинай. У меня есть немного свободного времени.

Спускаемся на лестничный пролет к широкому окну. Александр прислоняется к подоконнику и скрещивает руки на груди. Я ведь не замуж ее зову, к чему такая серьезность?

– Ну… – Как же трудно подобрать слова, когда это необходимо! – Мы с Алей любим друг друга…

– Любовь – еще не повод съезжаться. Тем более с моей несовершеннолетней дочкой.

– Это то, чего она хочет. – Пытаюсь нащупать больную мозоль. Вспоминаю слова Али о том, что ее ударил отец. Неловко почесываю шею, поглядывая в сторону. Он должен почувствовать, что я воспитанный и что мне неловко поднимать столь щекотливые темы. – Знаете, она просила меня вам не говорить, но я скажу, потому что честность важна в наше время как никогда.

Драматично замолкаю, прислушиваясь к дыханию Александра и присматриваясь к его лицу – проступает озадаченность. Есть!

– Вы же знаете, что Аля – очень хороший человек. Она умная, добрая и ласковая… – Затыкаюсь, чтобы не сболтнуть при ее отце «сексуальная», перевожу дух и продолжаю: – Она ни за что не расскажет вам, как ей было обидно и больно, когда вы ее ударили.

Гляжу на Александра исподлобья. Теперь на его лице горькое удивление.

– Она тебе рассказала … – обреченно говорит он. Его руки опускаются на подоконник. Защитная стойка убрана. Так-то!

– Да… И я верю, что ей будет лучше немного пожить со мной. Она избавится от стресса и отдохнет. Вы же знаете, что у нее и так выдался не самый легкий период, когда она сдавала экзамены. Аля заслужила эту возможность. – Делаю паузу и смотрю Александру в глаза. Он медлит с ответом. – Клянусь, что не наврежу ей.

– В твоих словах есть смысл, – говорит он с печальной улыбкой, но все еще не торопится с разрешением.

Как же мне надоели эти условия. Стоит в чем-нибудь преуспеть, как тебя сбрасывают с пьедестала. И как мне уломать этого старика?

– Знаете пословицу «насильно мил не будешь»? – невзначай вспоминаю я. – Если удерживать ребенка дома против его воли, он сбежит и не вспомнит о вас, когда у него появится возможность.

Поднимаю голову и смотрю Александру в глаза. Его взгляд проясняется, словно я раскрыл великую истину, доступную лишь единицам.

– Я об этом не думал. Моя бедная девочка…

Едва не закатываю глаза. Какой сентиментальный старик! Завожу руки за спину, чтобы он не видел дрожащих кулаков. Что еще я должен сказать, чтобы его убедить? Пока я хаотично перебираю мысли, Александр кивает сам себе.

– Хорошо, – говорит он. Расслабляю руки и опускаю их. – Я доверю тебе мою девочку.

Пока он не передумал, выдвигаю условие:

– Только не звоните ей и не пишите. Пусть она ощутит свободу по-настоящему.

– Хочешь изолировать ее от меня?

Спину прошибает холодный пот, а по телу волной проходит дрожь. Неужели он все понял?..

– Назови причину, почему я должен тебя послушать и не беспокоить дочь.

Поджимаю губы. Этот Александр не так-то прост. В отличие от моего отца, он любит своего ребенка. Это может стать проблемой…

– Если все время дергать человека, которому нужен покой, у него разовьется невроз, – сбалтываю первое, что приходит на ум. – Не волнуйтесь. Я буду делать фотоотчеты каждый день и присылать вам. Могу снимать видео, но Аля может понять, что я делаю это не просто так.

– Значит, сделай так, чтобы она не догадалась, – жестко отвечает Александр. – Уяснил?

– Да.

Попался. Едва не потираю руки прямо перед ним. Теперь дело остается за малым.

Мы снова пожимаем руки.

– Не говорите ей, что передумали. Пусть это будет сюрпризом.

Ухожу домой, так и не увидевшись с Алей. Она ждет моего звонка и волнуется. А это мне только на руку. Очень легко нагнать переживаний на того, кто и так весь извелся. Звоню ей, гуляя во дворе, чтобы мать не подслушала.

– Ну, как прошло? – выдыхает Аля, будто только что бежала и решила остановиться.

– Хуже, чем я предполагал, – отвечаю грустным голосом. – Твой папа прямо кремень.

– Ой… И что теперь делать?

– Ты готова рискнуть?

– Что ты имеешь в виду?

– Готова сбежать из дома сегодня?

Аля выпаливает:

– Да. Готова!

– Только не говори ничего отцу. Оставь ему записку, что будешь у меня, и я тебя заберу.

– Ох, у меня так сердце колотится, – тихо восклицает Аля и шмыгает. – Прости, что я тебя напрягаю с этим…

– Ты же моя девушка. Твои проблемы – мои проблемы.

– Пойду соберу вещи. – Шепот Али ласкает мое ухо. – Приезжай около полуночи.

Хотя сейчас июнь в самом разгаре, ночью довольно холодно. Стою во дворе и жду сигнала Али. Она должна включить свет в комнате и открыть окно. Дальше – бросить веревку. Я поднимусь по пожарной лестнице и привяжу ее крепким узлом, а второй конец закину Але в окно. Поначалу я представлял, что спасу ее, как в кино. Буду стоять внизу с вытянутыми руками, а она выпрыгнет из окна и упадет ровно в мои объятия. Потом я погуглил реальность этого сценария и решил, что целые кости и здоровый позвоночник мне еще пригодятся.

Таксист сигналит. Вздрагиваю, подхожу к открывающемуся окну машины.

– Долго еще ждать? – говорит он.

Вглядываюсь в его добродушное лицо:

– Пойми, тут сложная ситуация. – Делаю прискорбное лицо. – Мою девушку запер в комнате отец-тиран, а мы с ней хотим пожениться.

– Так ты ее что, похищаешь?

– Не-е. Похищение – это ж когда против воли. А она сама со мной пойдет. Мы друг друга любим, поженимся, как только ей восемнадцать исполнится.

– На сколько лет ты старше нее? – Таксист с подозрением смотрит на меня.

– Друг, мне самому восемнадцать исполнилось первого числа, а ей всего-то до осени подождать надо. Так что у нас все будет по закону, не волнуйся.

Таксист кивает. Сую руки в карманы куртки, сгибаю-разгибаю кулаки, разгоняя кровь по задубевшим пальцам.

– Она? – Водитель указывает головой куда-то за меня.

Поворачиваюсь. В окне Али горит свет, и она, высунувшись, высматривает меня. Достаю смартфон, провожу по экрану и машу туда-сюда в темноте. Пора действовать.

Подхожу к дому и задираю голову, улыбаюсь Але. Она подносит палец к губам. Я киваю. Жестами она просит меня отойти. Отступаю. Мне на голову падает веревка. Макушка саднит и чешется.

Подбираю моток, взбираюсь на капот чьей-то машины – по-другому до лестницы не достать – и замираю в ожидании. Сигнализация не срабатывает. Забираюсь по лестнице чуть выше Алиного окна, привязываю веревку и смотрю на нее.

– Давай вещи. – Протягиваю руку и забираю тяжелый рюкзак. Надеваю его себе на спину, держась за ступеньки то одной, то другой рукой. Передаю Але веревку и предупреждаю: – Только аккуратно, не торопись. Лучше помедлить и пошуметь, чем свалиться и что-нибудь себе сломать.

– Знаю, я ведь уже падала, – шепчет Аля, улыбаясь.

Спускаюсь на капот машины. Сигналка снова не реагирует. Сегодня явно мой день.

Когда я задираю голову, Аля уже стоит на подоконнике, обвязывая веревку на талии. Живот скручивает. А вдруг она сорвется? Что, если веревка не выдержит? А если я не смогу ее поймать?

Аля тянется к лестнице и, решившись, прыгает. Сердце колотится, как кролик в клетке. От страха жмурюсь. Открываю глаза, когда слышу металлический отзвук ступенек. Она смогла… Смогла!

Вскидываю руки, подавляю радостный вопль. Аля спускается, пока веревка не натягивается. Аля достает из кармана джинсов нож и говорит:

– Только не вздумай меня уронить. – Затем разрезает страховку и прыгает.

Ловлю ее на руки. Вместе мы продавливаем капот, и сигнализация автомобиля наконец срабатывает. Спрыгиваю на асфальт, ставлю Алю на землю, и мы бежим к такси, держась за руки.

– Трогай! – кричу таксисту, когда мы запрыгиваем в машину.

Взвизгивают шины, и водитель увозит нас в счастливое будущее.

Мы с Алей смеемся во весь голос, задыхаясь от счастья. Она поворачивает ко мне свое красивое лицо, и я, прильнув к ней, целую ее, пока не заканчивается воздух.

– Красивая вы парочка, – говорит таксист, поглядывая на нас через зеркало заднего вида. – Только потом не сдавайте меня своим родителям, если что-то пойдет не так.

– У нас все будет хорошо, – говорю я, сжимая руку Али.

Мы переглядываемся со счастливыми улыбками на лицах.

Мы едем в наш дом. Теперь в нашей жизни все будет так, как мы захотим.

– Прости, что так поздно, – говорит Аля и целует меня. – С днем рождения.