Текст книги "Несовместимость (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Денек выдался еще тот. Возле крыльца скопилась гигантская лужа, Лионель сумел отыскать только один зонтик, и они замешкались, решая проблему «как добраться до машины и не промокнуть насквозь». Ли со свойственной ему смекалкой вручил Рэйму раскрытый зонт и подхватил его на руки. Не удержался – закружил по мокрой дорожке, улыбаясь своими фирменными ямочками. Как хорошо, что будет альфа, подумал Рэйм, пусть у него будут такие же ямочки, и такие же ясные, искрящиеся смехом глаза.

– Поставь меня, – остановил он кружение, чувствуя, что вестибулярный аппарат перестает справляться с поставленными задачами, – если меня стошнит, тебе придется переодеваться, и мы опоздаем на церемонию.

Лионель рассмеялся, усадил его в машину и прыгнул за руль. Они оба напрочь проигнорировали традиции, по которым альфе надлежало ждать жениха в церкви, а вести омегу под венец должен был старший в роду. Рэйм был одинок, как перст, Ли не признавал никаких традиций, так что на пороге часовни они появились рука об руку, вызвав потрясенное молчание гостей.

Ситуацию спас Диего, обсыпав Рэйма и Ли лепестками из большой корзины. Точнее, просто швырнул в физиономии.

– Какой ты бестолковый, ДиДжей, я учила тебя, учила! – воскликнула тоненькая девушка лет тринадцати в белом платье, с густой копной черных волос, – смотри, как надо.

Грациозным движением юная нимфа взяла из корзины горсть лепестков и бросила им под ноги.

– Простите, – обезоруживающе улыбнулся Диего Джордан, – Сидни учила меня, учила. Но я же форвард. Бью наверняка.

Рэйм засмеялся, и волнение окончательно отпустило его. С всё возрастающим интересом он оглядел украшенную белыми цветами и свечами часовню. Свечи были везде, в канделябрах на потолке, на стенах, даже на полу огненным ковром. Пахло лилиями и розами. Гостей было действительно немного: ребята из спасотряда Лионеля, Блэйк Джордан с семьей, Йонг и Чет с очаровательной дочерью Сидни, месье Маршан и Флави, и еще – к великому удивлению Кеннеди – доктор Уэйбл, которого за длинную бороду все называли Гэндальфом.

– Давай еще раз, форвард, – велела Сидни среднему сыну Блэйка, – только целься пониже.

В них снова полетели лепестки. Невидимый музыкант на органе заиграл «Свадебный марш» Вагнера. Рэйм переглянулся с Лионелем, его руку сжала ладонь альфы, и они сделали шаг навстречу новой жизни. Образно говоря, конечно, ведь жизнь Кеннеди изменилась в ту ночь, когда под его скальпель угодил мужчина его мечты. Но в этот миг последние сомнения развеялись, и короткий путь до алтаря Рэйм прошел вдохновленным и исполненным надежд.

Пожилой священник-омега приветствовал их и зачитал какую-то молитву. Рэйм боялся шелохнуться, внимательно слушая и вбирая в память каждую секунду церемонии. Ему хотелось запомнить все до мельчайшей подробности.

Ли переплел свои горячие пальцы с пальцами Кеннеди. Он стоял сосредоточенный и серьезный.

После недолгой, но вдохновенной проповеди священник уточнил, добровольно ли они пришли сюда и будут ли уважать и любить друг друга. Рэйм повернулся к Лионелю, и вдруг его словно ударило поддых: а ведь он никогда не говорил Ли, что любит его. Конечно, альфа и сам это прекрасно знал, но ведь так невероятно важно сказать о своих чувствах вслух.

– Клянусь всегда любить и уважать тебя, Лионель Марэ, – сказал он, глядя в ласковые глаза своего альфы, – я люблю тебя.

– И я люблю тебя, Рэми. И буду любить до конца жизни.

– Ах, как это романтично! – воскликнула Йонг.

– Пора обмениваться кольцами. Где кольца, Блэйки? – спросил Чет.

Рэйм все еще загипнотизированный счастливыми глазами Ли, не сразу обратил внимания на возникшую заминку и сдержанную панику в группе поддержки. Обернувшись, он увидел комичную сцену: взволнованный Блэйк хлопал по карманам в поисках обручальных колец.

– Ты что, потерял их, идиот? – шипел Арди.

– Шон, – быстро сориентировалась Кора, – сколько тебе нужно времени, чтобы сгонять до ближайшей ювелирки?

– О, Боже, наш Блэйк в своем репертуаре!

– Лучше бы ты голову дома забыл!

Рэйм покосился на Ли и увидел, что тот едва сдерживается, чтобы не заржать.

– Спокойно, ребята, – вдруг выпрямился и широко улыбнулся Джордан, – это была шутка. Вот они, ваши колечки, в целости и сохранности!

– Очень смешно, блядь! – раздраженно высказался Арди под дружный хохот «адреналинщиков».

Во всей этой суете Ли надел Рэйму на палец изящный перстенек с голубым топазом. Равнодушный к украшениям Кеннеди был потрясен, насколько точно альфа угадал его предпочтения. Пожалуй, он сам не выбрал бы лучше. Форвард юниорской сборной снова зарядил им в физиономии лепестками роз, получил подзатыльник от «нимфы», и все ринулись их поздравлять.

Рэйм, хоть и не был неженкой, зажмурился от ужаса, когда его схватил в объятья Блэйк Джордан. Потом настал черед Йонг, нежно поцеловавшей в щеку. Чет долго жал руку и рассыпался в комплиментах, так что ожидавшая своей очереди Кора бесцеремонно отодвинула «звезду» локтем. Доктор Уэйбл, улыбаясь в бороду, по-отечески обнял Рэйма, приговаривая:

– Ну вот, так-то лучше, зайчик мой! От души, дорогие мои, от всей души поздравляю!

Арди Джордан приблизился последним. Протянул три строгих белых розы на длинных стеблях.

– Я не успел тогда, – сказал он, – вот, держи, – и вложил в руку Кеннеди что-то небольшое и мягкое.

– Что это? – удивился Рэйм, раскрыл ладонь и увидел потрепанные детские носочки.

– Талисман, – очень серьезно ответил Арди, – смотри, не потеряй. Мне они уже не нужны, а тебе пригодятся.

Рэйм озадаченно кивнул, решив потом спросить у Ли об этой странной фишке семейства Джорданов.

Все же Лионель умница, думал он, свадьба получилась идеальной. И самочувствие не подвело. И даже дождь перестал, сквозь витражи в часовню заглянуло солнце, всё вокруг разукрасив разноцветными огоньками.

– Горько! – скомандовал Блэйк. Кто-то распахнул скрипучие двери часовни и…

– Кто, мать вашу, растрепал журналистам?! – раздался рык Лионеля, ослепленного вспышками камер.

Надо ли говорить о том, что никто так и не признался в этом?

Комментарий к Глава 16

http://www.youtube.com/watch?v=Im_An1OAjBs – свадебный марш Вагнера

========== Глава 17 ==========

– И все-таки, я настоятельно, слышишь, настоятельно рекомендую тебе пройти генетический тест, – напирал Перье.

Рэйм заторможено вытирал гель с живота и посматривал на часы – с минуты на минуту у Лионеля должно было закончиться дежурство, и он обещал забрать его из больницы, чтобы вместе погулять.

– Нет, я не буду делать никаких тестов, – покачал он головой, комкая салфетку и прицельно швыряя ее в мусорное ведро.

– Ты же понимаешь, как сильно рискуешь?

– Я – врач, Андрэ, конечно, я осознаю риск. Но ведь ты не увидел никаких уродств?

Ребенок растет, как положено, и его развитие соответствует сроку беременности. Будем считать, что с ним всё хорошо.

– А что думает по этому поводу твой альфа? Если ребенок родится больным, не каждый альфа…

– Это наше общее решение, – отрезал Рэйм, вставая и забирая снимки с изображением плода, – скажи, ты согласен вести беременность или мне следует искать другого акушера?

Перье так многозначительно замялся, что Кеннеди кивнул сам себе. Доктор Уэйбл был прав. Ни один практикующий врач не возьмется сохранять их с Ли ребенка. Чертовы трусы!

Он натянуто улыбнулся.

– Понятно, – кивнул он, – извини, что потревожил. Я найду того, кто не боится.

– Кеннеди, – вскочил Андрэ, – ну, послушай, пойми и ты меня! Мы с женой купили дом и копим на ребенка! Что я буду делать, если меня лишат лицензии врача? Скажи спасибо, что я не рассказал о ваших фокусах генетической комиссии.

Рэйм резко развернулся и поглядел в глаза акушера:

– Спасибо, – процедил он и вышел из кабинета.

Лионель уже ждал его возле парковки, облокотившись на капот своего Jeep. Увидев его, альфа выпрямился и улыбнулся, но сразу помрачнел, без труда считав настроение Рэйма по его лицу.

– Что-то не так?

– Он отказывается наблюдать меня, боится за свою лицензию. Думаю, что никто не возьмется. Ума не приложу, что делать.

– Рэми! – Ли выдохнул и легонько ткнул его кулаком в плечо. – Разве можно так пугать? Я думал что-то с ребенком. И этот… да наплюй ты на этого говнюка. Найдем мы тебе врача. Надо будет, поживем в Лондоне, пока мелкий не родится. Как он там, а?

Рэйм рассмеялся в ответ на эту эмоциональную тираду. Вытащил из кармана снимки и протянул альфе.

– Судя по результатам УЗИ, все хорошо. А от генетических исследований я отказался. Боюсь их, если честно.

– Боишься – не будем делать, – пожал плечами идеальный альфа и обнял пребывающего в растрепанных чувствах омегу.

Рэйм долго не мог решиться прийти к Перье. Дошло до того, что месье Маршан, узнавший о беременности на свадьбе, едва ли не за руку привел Кеннеди к акушеру. Кроме того, он объявил, что в ближайшие месяцы Рэйм будет вести только амбулаторный прием больных, и ни о каких ночных дежурствах не может быть и речи.

От его искренней заботы Кеннеди делалось неловко. Знал бы Маршан про несовместимость, думал Рэйм порой. Ведь, если разобраться, они с Лионелем преступники. С точки зрения общеевропейской генетической политики их авантюра угрожает безопасности генофонда.

Ли выслушал его сомнения и покрутил пальцем у виска.

– Не говори глупости, док, – сказал он, – наш ребенок никому и ничем не угрожает. Генетическая политика – это полное дерьмо! Иначе после стольких поколений отбора дебилов бы уже не осталось, а их, блядь, миллионы!

В начале четвертого месяца в спаленке малыша появилась чудесная дизайнерская колыбелька, у Рэйма прекратилась тошнота, донимавшая его в первые месяцы, а проблема поиска врача встала в полный рост.

– Может, уговорим Гэндальфа пожить у нас, а? – выдвинул креативную идею Лионель. – Ну, а что? После смрадного Лондона – чистый альпийский воздух, натуральные продукты, вид на горы из окна.

– Это только ты сходишь с ума по горам, – проворчал Рэйм, в душе покатываясь со смеху, – ну, может, еще я. Но вряд ли мистер Уэйбл разделяет наш фанатизм.

– Я ему всё-таки позвоню, – решил Ли, который в любом деле шел до конца.

Гэндальф, конечно, не променял лондонский смог на хрустальный воздух Альп, но пообещал помочь.

– О, Мадонна! – не сдержал удивленного возгласа Марэ, увидев на пороге дома благообразную старушку с удивительной для ее солидного возраста осанкой, и одетую с безукоризненным изяществом.

– Нет-нет, красавчик, – энергично возразила старушка, – ты немного ошибся. Меня зовут Мелисса МакГрейв, я акушер, правда, бывший. Теперь я гадаю на хрустальном шаре и содержу приют для кошек, – весело подмигнула старушка, мелко потрясывая головой.

– Как оригинально, – нахмурился Ли, – надеюсь, к нам вы не погадать пришли?

– Не слушайте его, – Рэйм распахнул дверь пошире, приглашая гостью войти, – хотите чаю?

У старушки была болезнь Паркинсона и потрясающее чувство юмора. Пока осматривала Рэйма, Мелисса все время беззаботно болтала, рассказывая о своих «крестниках», некоторые из которых были даже старше Кеннеди. Дело свое она знала отменно, сходу определив срок и размер плода, а также прочитала длинную лекцию о презираемой ею генетической политике. Лионель после этой лекции проникся к Мелиссе глубочайшим уважением.

– Совместимость, – фыркнула она, поджав накрашенные розовой помадой губы, – выдумали же! Будь все так, как думают эти яйцеголовые болваны, мы уже давно избавились бы от всех болезней. Совместимость – она тут, – Мелисса постучала указательным пальцем по виску, – и тут, – морщинистая ладонь легла на грудь слева. – А все остальное, милые мои, отлично лечится.

У Рэйма немного отлегло от сердца. Он старался держать себя в руках. Зачеркивал на календаре прожитые его ребенком дни и с облегчением отмечал, что у них все больше и больше становится шансов выносить и родить его здоровым. И все же подспудная тревога грызла его изнутри. Ночами страхи не давали спать. Рэйм прижимался к спящему Ли, горячему, сильному, надежному и вздрагивал от ужаса, не в силах прогнать пугающие картины, возникающие в воображении. Наутро он был сонным и уставшим, а Лионель снова и снова уговаривал его оставить на время работу.

Зима пришла со снегопадами и лавинами. Это было тяжелое время для Ли. Обстановка в горах менялась каждую минуту, наплыв туристов во много раз увеличил количество вылетов спасотряда. Не хватало рабочих рук, не хватало техники, его ребята работали почти без выходных. Но даже в редкие свободные от работы дни случались авралы, когда требовалось немедленно заменить вышедшего из строя спасателя.

И все бы ничего, если бы не Рэми. Нет, он не упрекал, не устраивал скандалов и всегда спокойно желал ему удачи перед вылетом, но неизбывная темная тревога прочно засела в его глазах. Он беспокоился не только о ребенке, но и о Ли, а Лионель боялся за них обоих. Это был какой-то бесконечный замкнутый круг.

Мелисса почти поселилась у них вместе со своим шаром и рыжей кошкой Немезидой. Старушка пекла для Рэми булочки с изюмом и корицей, травила байки и гадала омеге на хрустальном шаре. Марэ было спокойнее, что док в компании и под присмотром. Он старался звонить, как только появлялась такая возможность, но чертов циклон периодически создавал проблемы не только с лавинами, но и со связью, заставляя их обоих мучиться неизвестностью.

И все же Ли никогда не чувствовал себя настолько счастливым и удовлетворенным жизнью. Когда он был совсем маленьким, их соседкой была старушка, чем-то похожая на Мелиссу. Она, бывало, подкармливала непоседливого мальчишку и читала ему сказки из большой, яркой, хоть и изрядно потрепанной, книги. Ли почти не помнил тех сказок, но образы, поселившиеся тогда в его воображении, вдруг нашли отражение сейчас, много лет спустя. Светящийся теплыми окнами пряничный домик, крестная фея и бесконечно близкий человек, носящий в себе самое главное чудо.

Последний романтик – так Лионеля всегда называла Йонг.

Они так и не решились пройти генетический тест. Рэми боялся этого, как огня, поэтому даже осторожные уговоры Мелиссы и куда более резкие – Гэндальфа, не заставили Ли пойти против желания омеги.

– Все будет, как будет, – решил Лионель и получил благодарный поцелуй от дока.

Еще одной проблемой стал запрет на секс. Совсем.

Это было абсолютно оправданно, и альфа воспринял ситуацию более чем спокойно. Секс – не воздух и не вода, никто на свете не умер от недотраха, и если от этого зависит благополучие ребенка, Ли был согласен потерпеть.

– Если захочешь мне изменить, сделай так, чтобы я ничего не узнал, – сказал док однажды вечером, когда они валялись в постели, лениво целуясь и лаская друг друга.

Ли буквально вышибло из колеи этой фразой. Перекатившись на свою половину кровати, он сел и взъерошил волосы руками.

– Ты сам-то понял, что сказал, док? – кипя от возмущения, спросил он. – Вот к чему это сейчас было?

– Все нормально, – стушевался Рэми, – просто я подумал, раз нам нельзя, то есть же другие омеги…

– Нет, ты точно ебнулся! – прорычал Ли. Так Кеннеди его никогда ещё не обижал.

– Ну, прости, – Рэми натянул одеяло на грудь, инстинктивно пряча свое главное сокровище от взгляда разъяренного альфы, но все же настойчиво продолжил, – я не хотел тебя обидеть, просто чтобы дать тебе выбор…

– Нахер мне такой выбор, – Ли выбрался из постели и прошелся по спальне, пугая спящего в кресле Альберта, – сам представь: что бы я сейчас не ответил, ты теперь всегда будешь подозревать меня в измене.

– Нет! У меня и в мыслях такого нет! Ладно, прости, я сморозил глупость.

Рэми пристыжено разглядывал завитки на ковре, боясь поднять взгляд на альфу.

– А ты изменил бы мне, если бы я не мог тебя удовлетворить? – с каким-то болезненным интересом спросил Лионель. – Стал бы изменять по-тихому, чтобы сберечь мои чувства, да?

– Нет, – вот теперь он поднял взгляд, изумленный и обиженный – как Ли посмел даже подумать такое, – никогда!

Вот, мстительно усмехнулся про себя Марэ, дошло, наконец!

Он вернулся на кровать, притянул к себе замороженного Рэми.

– Бестолочь ты, – беззлобно сказал Ли, – думаешь, все альфы распущенные козлы?

– Нет, что ты! – завозражал омега.

– Я не мальчишка со спермотоксикозом, который не умеет контролировать свое либидо. И я не хочу никакого другого омегу, ясно тебе?

– Ясно, – от неловкости Рэми спрятал лицо у него в подмышке. Ну, чисто мышонок!

Ли обнял его, заставив удобно распластаться возле своего бока, и погладил по спине, успокаивая. Ему тоже было стыдно за свою вспышку и за всех альф, которых Рэми встречал в своей жизни до него. Потому что не будь они все сплошь мудаками, его доку даже не пришла бы в голову эта глупая мысль.

В детской появились комод и манеж. Рэйм пытался сдержать родительские порывы Ли, но это было бесполезно. Марэ называл это «тактикой» и, надо признать, его тактика работала.

Рэйм окончательно убедился в ее действенности в тот тягостный вечер, когда Лионеля срочно вызвали на поисковые работы, а Мелисса не могла прийти – принимала роды у одной из кошек в приюте. Рэйм изнывал от тоски и тревоги. Кроха кувыркался в животе и все бы ничего, Рэйму нравилось чувствовать его движения, но от его возни живот, то и дело схватывало нешуточным спазмом. И это было уже опасно.

Мелисса по телефону велела выпить успокоительного и немедленно лечь. Но лежать, когда Ли рискует жизнью, вызволяя людей из-под завалов, Рэйм был физически не способен. Вот тут и пригодилась тактика альфы.

Кеннеди поднялся в детскую, включил свет и полюбовался творящейся там красотой. Ли со свойственным ему вкусом и щедростью выбирал для своего сына все самое лучшее. Рэйм погладил бока колыбельки, переложил маленькие подушечки так, как считал нужным, пересадил медведя поближе к манежу, случайно затронув висящую над ним карусельку. Карусель отозвалась мелодичным перезвоном.

– Нравится тебе? – спросил Рэйм у ребенка, мягкое движение стало ему ответом. – Тебе придется еще потерпеть, малыш. Мы с твоим отцом очень тебя ждем, но ты не спеши, ладно? Тебе нужно еще немного подрасти.

За окном мела вьюга. Рэйм смотрел на нее из окна, слушая мелодию детской игрушки и поглаживая живот. Скоро спасательные работы закончатся – до завтрашнего утра, а он зачеркнет красным маркером еще один день на календаре.

Свет фар у ворот, а потом звонок в дверь заставили сердце радостно забиться. Вот удача, Ли уже дома, не придется ложиться одному в холодную постель и ворочаться без сна, гадая, вернется альфа или останется на базе до утра.

Рэйм распахнул дверь и едва не застонал от огорчения. На пороге стояла Йонг. Как всегда, ослепительно красивая и веселая. Кеннеди был рад ее видеть, но всё же не смог сделать лицо попроще. Йонг сразу же раскусила его настроение.

– Где этот засранец? Снова разгребает завалы? – она стряхнула песцовую шубу прямо на пол и расцеловала Рэйма в обе щеки, – а ты отлично выглядишь!

– Спасибо, – смущенно улыбнулся Кеннеди, подбирая шубку и вешая ее на плечики. – Да, Ли на работе. Видишь, что творится – лавина за лавиной.

– Нервничаешь? – Йонг цепким взглядом окинула его лицо.

Делать хорошую мину при плохой игре было бесполезно.

– Очень.

– Я пыталась ему позвонить.

– Ли не берет трубку, когда работает. Пока он не закончит, я даже не узнаю, жив ли он, – мрачно вздохнул Рэйм, – хочешь чаю?

– Ой, да что с ним сделается? Бродяга – он же, как кот, у него девять жизней, – успокоила его Йонг, но по её взгляду Рэйм понял, что Лионеля ждет разбор полетов от строгой «сестрички».

Так всё и произошло. Но Йонг не была бы самой собой, если бы не пошла дальше. Наверное, это было в характере всех членов команды «Адреналин». Они никогда не сдавались и в любой ситуации находили нестандартный выход.

Йонг осталась у них на пару дней. Она объяснила, что летала в Париж, где сейчас жила Сидни, получившая контракт с известным домом моды, и может себе позволить немного погостить. Рэйм был рад её компании. Йонг пришла в восторг от Мелиссы МакГрейв, дамы превратили гостиную Кеннеди в гадальный салон, чем изрядно развеселили Марэ.

Но главный сюрприз ждал Рэйма, когда Лионель в очередной раз позвонил и сообщил, что вылетает на спасательные работы и пару часов будет недоступен.

Йонг поманила омегу на диван, открыла свой розовый со стразами ноутбук, и Рэйм не поверил своим глазам. На экране был Ли. Крупным планом, до ужаса серьезный, он пытался понадежнее закрепить нетвердо стоящий в щели камалот. Формат съемок напоминал шоу «адреналин», но это точно было не шоу. Камера скользнула, и Рэйм увидел Шона, который страховал какого-то парня в разбитом шлеме.

– Что это такое?

– Наше новое шоу, – подмигнула Йонг.

– Ничего не понимаю, – Рэйм впился глазами в Лионеля, деловито пропускающего веревку через карабин.

– Что непонятного? Я купила оборудование, похуже, конечно, того, что мы использовали в «восхождении», уговорить его ребят – было раз плюнуть, они с восторгом согласились помочь мне успокоить тебя. Теперь ты сможешь в любой момент увидеть, где болтается твой благоверный.

У Рэйма захватило дух от подобной перспективы. Это было невероятно!

– Это круто! – честно признался он, сдерживая слезы благодарности. – Ты гений! Спасибо тебе!

– Ну что ты, братишка, – улыбнулась Йонг, – мы все, как можем, стараемся помочь тебе. Ты же наш герой. Мы просто молимся на тебя.

– С чего это? – опешил Рэйм.

– Ты сделал невозможное, Кеннеди. Мы с ребятами думали, что Ли безнадежен. Его отношения с омегами никогда не ладились. Да и как они могли ладиться? Он же рассказывал тебе о своем детстве?

Рэйм кивнул, потрясенный ее словами.

– Его папочка трахался с альфами в той же комнате, где спал Ли. Он все свое детство видел этот разврат, неудивительно, что Ли считал всех омег тупыми давалками, дырками без сердца и мозгов. Потом эта история с Лукасом… честно, мы боялись, что Ли пропадет, не поднимется. Человек не может жить в вечной мерзлоте. Но ты спас его. Во всех смыслах.

– Гхм, – смутился Рэйм, не спеша признаваться в каком-то мифическом героизме. На его взгляд, всё было совсем наоборот. Это Ли пришел в его дом и принёс в него свет, жизнь, надежду, наполнил смыслом каждый день. До сих пор с трудом верилось, что всё это не сон.

– Смотри, возвращаются.

Рэйм уставился на экран, где спасатели грузили носилки в вертолет. Они с Йонг всё пропустили, но, главное, скоро его альфа будет дома.

– Как думаешь, стоит выложить этот ролик в сеть? – задумчиво спросила Йонг.

========== Глава 18 ==========

– Это мальчик, – с улыбкой сообщил доктор Барнетт, – пока нельзя сказать более определенно, но, по-видимому, у вас будет альфа.

Ли обменялся взглядом с Рэми, который, казалось, во время процедуры боялся лишний раз вздохнуть. Информация о поле ребенка прошла по краю его сознания.

– Ребенок здоров? – взволнованно спросил он доктора.

– Ничего страшного я не вижу, отличный малыш, довольно крупный для своего срока, – с улыбкой на добродушном лице ответил акушер, – вам пора прекратить паниковать и уже начать наслаждаться беременностью.

– Если бы это было так просто, – вздохнул, успокоенный его словами, Рэми и протянул руку Ли, чтобы тот помог ему сесть. – Тяжело расслабиться, когда тебя считают нарушителем закона за простое желание иметь ребенка…

«…от любимого альфы», – мысленно продолжил его фразу Лионель, у него, в отличие от дока, на сердце было тепло и спокойно.

– Не принимайте близко к сердцу, – посоветовал доктор Барнетт, – вы не единственная пара, которая сталкивалась с несовместимостью. Множество альф и омег проходят через это, ведь любовь все-таки нечто большее, чем влечение по запаху.

– А… генетические мутации? – напряженно спросил Рэми, натягивая футболку на округлость живота.

Нельзя сказать, что Ли не думал об этом. Вероятность рождения больного ребенка, да что кривить душой – ребенка с тяжелым уродством, пугала его не на шутку. Но где-то в самой глубокой глубине души он чувствовал, что Рэми прав, категорически отказываясь от тестов.

– Я открою вам секрет, – ответил Барнетт, – несмотря на все усилия ученых, частота генетических патологий остается практически на том же уровне, что и до начала всеобщей генетической политики. Это элемент случайности, русская рулетка, которая не зависит от совместимости партнеров.

– Я не понимаю, тогда в чем проблема? – удивился Лионель.

– А все дело в том, – многозначительно помолчав, продолжил Барнетт, – что центры репродукции зарабатывают миллионы евро на одних только тестах на совместимость, кроме того, нельзя исключать возможность манипулирования сознанием альф и омег, навязывание услуг искусственного оплодотворения и суррогатного отцовства. Это бизнес, господа, хорошо организованный, приносящий огромную прибыль, государственный бизнес.

Рэйм обнял живот, потрясенно качая головой.

– Господи!

Ли сразу же вспомнил наглую девицу из центра репродукции, которая бесцеремонно напирала и откровенно запугивала Рэми. Чертова сучка!

– Значит, у нас все хорошо? – уточнил он.

– У вас есть все шансы родить здорового малыша, если только ваш омега не будет себя накручивать.

Снег поскрипывал под подошвами, когда они шли по дорожке элитной клиники в пригороде Лондона к машине Джордана.

– Слышал, что сказал доктор? – спросил Ли, приобняв Кеннеди. – Прекращай психовать. А если будешь продолжать это делать, то я оставлю тебя здесь под присмотром Гэндальфа.

– Я не буду! – энергично замотал головой Рэйм. – Нет уж, я доверяю Мелиссе. И…

– И?

– И я не хочу оставаться здесь без тебя.

Блэйк ждал их в своей излюбленной манере, опираясь задницей на капот новенького Тайфуна. Ли не помнил, с чего началась любовь друга к этой тачке, и который по счету Тайфун появился в жизни Джордана, но вместе они смотрелись потрясающе, взаимно дополняя друг друга. Сложно было представить Блэйка на другой машине.

Рождество решили отпраздновать с Джорданами. Гэндальф и Барнетт настаивали на полном осмотре Рэми, а Блэйк воспользовался случаем и пригласил всю компанию к ним в Суррей. Кеннеди немного поколебался, прежде чем согласиться. Он не любил надолго уезжать из дома, особенно теперь, когда ждал ребенка. Ли был готов к отказу, но Рэми неожиданно быстро согласился. Не иначе, как решил сделать ему приятное! В отличном настроении они прикупили подарки, отнесли Альберта в приют Мелиссы и сели в самолет.

Единственное, на чем настоял Кеннеди – это сначала съездить в клинику. Лионель не возражал. Никто не обидится, если они убедятся, что с малышом все в порядке прежде, чем предаваться веселью.

– Какие новости? – с искренним участием спросил Блэйк, распахивая дверцу перед Рэми.

На губах дока мелькнула нежная улыбка.

– У нас будет альфа, – ответил он и принялся с удобством устраиваться в салоне Тайфуна.

– Ну, бродяга, ты силен! – обрадовался Блэйк, стиснул Марэ в объятьях, с силой хлопая по спине. – Рад за вас, ребята!

– Поехали уже, – сдавленно прохрипел Ли, пресекая дальнейшие попытки Джордана проверить его ребра на прочность.

– Да, поехали. Арди звонил уже раза четыре. Пора наряжать елку.

Приглашение от Арди и Блэйка пришло в разгар семейных разборок. Когда у Ли на планшете звякнуло входящее сообщение, альфа вдохновенно матерился по поводу появившегося в сети ролика, в котором шестой спасотряд вытаскивает лыжника из ущелья. Ругался, правда, в адрес Йонг, но утаивший правду Рэйм тоже чувствовал себя виноватым.

Что мешало ему рассказать Ли про выдумку Йонг раньше? Вряд ли альфа стал бы так психовать, если бы знал, что к чему, когда его вызвали к начальству и показали ролик. Спасенный из ущелья лыжник оказался публичной личностью, председателем правления какой-то международной корпорации, а на курорте отдыхал с любовником, о чем, разумеется, позабыл сообщить законному супругу. Ролик за сутки собрал два миллиона просмотров.

Досталось всем. Кора, Шон и Хавьер боялись показываться шефу на глаза, Лионель едва не потерял контракт, Йонг долго извинялась и каялась, то и дело посылая Ли слезные сообщения. Рэйм давно не чувствовал себя так неудобно, ведь Йонг и ребята сделали это ради него и его спокойствия. В конце концов, от стыда и переживаний у него начался жуткий спазм в животе. Ли перепугался, заставил его лечь и вызвал Мелиссу. Весь вечер он говорил исключительно шепотом, уговаривая успокоиться и простить его, несдержанного на язык дурака. От этого было еще хуже.

Чтобы хоть как-то загладить свою вину, Рэйм согласился поехать к Джорданам. Он немного переживал перед вполне вероятной встречей с Лукасом, но вышедший встретить их Арди, не дожидаясь вопроса, сообщил:

– Не волнуйся, Лукас с Эдом улетели в штаты к папе Блэйка. Эдисону неожиданно предоставили отпуск, а Йен давно звал их в гости, да и тут такой повод – Миечке исполняется годик. В общем, они на ранчо в Техасе.

– Ага, – с благодарностью кивнул Рэйм.

– Тогда привет, – рассмеялся над его смятением Арди, – пойдем, отдохнешь с дороги, в нашем доме елку наряжают только альфы.

– Почему? – удивился Кеннеди, глядя на то, как Диего тащит громадную коробку, а Блэйк забирается на стремянку с гирляндой в руках.

Арди замер, задумавшись.

– А, не помню уже, – махнул он рукой.

Дом Джорданов охватила предпраздничная суета, огромная елка светилась огоньками, по всему дому плыл запах хвои и карамели. Правда, занимались подготовкой исключительно альфы. Блэйк в клетчатом фартуке хозяйничал на кухне, дирижируя Диего и Лионелем, которые были привлечены к готовке и, похоже, воспринимали свою повинность с мальчишеским восторгом.

Рэйм просто диву давался, как Арди сумел построить домочадцев.

– У меня в подчинении была вся полиция Лондона, – пожал плечами супруг Блэйка, с нежностью качая на руках Бреннана, – так что пара-тройка альф – это сущая ерунда.

Рэйм, затаив дыхание, поглядывал на мирно сопящего малыша.

– Хочешь подержать? – спросил Арди.

– Если можно, – сердце Рэми заколотилось от желания притронуться к крохе, покачать на руках, представить, как это будет, когда он возьмет на руки своего ребенка.

– Конечно, можно, – Арди осторожно протянул сына и устроил его на руках Кеннеди, – не бойся, он спокойный, как танк. Лукас в его возрасте все время капризничал, Диего ерзал и не желал лежать в кроватке, а Бреннан – чудо, – с законной родительской гордостью пояснил Арди.

Рэйм, затаив дыхание, прижал к себе ребенка, чуточку сдвинул его, устраивая так, чтобы не давил на живот. Он увлеченно разглядывал маленького омежку, отмечая длинные светлые реснички, нахмуренные бровки, мягкие щечки и губки бантиком.

– Какой красивый, – прошептал он.

– У тебя будет такой же.

– Мне сказали, что у меня будет альфа.

– До года почти никакой разницы нет, – поделился опытом Арди, – а потом держись – перевернет весь дом. Кстати, я хотел спросить: Ли говорил тебе о проекте «Эверест 2»?