Текст книги "Выжить в приличных условиях (СИ)"

Автор книги: Юлия Галл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Горе-рунист выхватил из кармашка листок бумаги. На браслете, что оказался чернильницей, открыл заклепку и, сорвав один из стеков, обмакнул его в чернила и быстро начертил руноскрипт. То, как ловко он это провернул, навело на мысль, что он не раз это проделывал. Довольный своей скоростью он спокойно повесил стек на место, закрыл чернильницу и протянул мне листок. Я покачала головой и осторожно попросила:

– Лучше в помещении такое не проверять.

– Это банальная формула сокрытия, – хмыкнул мальчишка. Ратан Эвран шагнул вперед и протянул руку, желая взять листок.

– Не советую. Можете остаться без пальцев, – остановила я его.

– Да это же простая рунистика. Он такое с закрытыми глазами делает, – возмутился Кривой и сам, шагнув вперед, выхватил листок. Заорать я не успела. Громыхнуло так, что, кажется, крыша подскочила. Меня знатно приложило к стелажу, а вот ратана Эврана вышибло в окно. Что случилось с Рэем и Кривым, я не увидела, так как дымовая завеса надежно укрыла их от чужих глаз. То ли от удара, то ли от дыма стало трудно дышать, и я, встав на карачки, поползла к двери, что в этом дыму выделялась светлым прямоугольником.

– Ха! – раздалось от двери и дым мгновенно выдуло, а меня подхватили на руки.

– Цела? Где болит? – у Эра был пылающий взгляд, и выражение лица человека готового убивать.

– Цела. Немного затылок болит, но все в порядке, волна меня только по касательной швырнула.

– По касательной? – переспросил Эр, – И кто эту волну пустил?

Покосившись на остолбеневших Кривого и его рунописца, я решила, пока Эр не успокоиться, не выдавать их. И поинтересовалась:

– А где ратан Эвран?

– Убью! – прорычало нечто черное, взлохмаченное и грязное в лохмотьях. Оно ввалилось в дверь и с такой яростью смотрело на Кривого, что тот икнул и, задвинув Рэя себе за спину, начал отступать к разбитому окну. Ратана Эврана я узнала только по голосу, и растерянно икнула.

– Кого из них первым? – уточнил Эр и старший ратан остановился. Моргнул. Посмотрел на мага, перевел взгляд на меня и так же икнул. Мне его «ик» не понравился так же, как и его взгляд. Потому, подняв руки, посмотрела на них с подозрением и чуть не заорала в голос. Все мое тело, одежду и даже волосы покрывал слой черной копоти.

– Мелкого первым, – не задумываясь о словах, прорычала я и тут же взмыла в воздух. Только окрик ратана Эврана вернул мне рассудок и понимание, что я уже на руках у Хубасуса, а Эр держит Рэя на вытянутой руке за шею. Кривой медленно сползает по стенке на пол с таким ошарашенным выражением лица, что это при его кривизне было даже забавным.

– Стой! Стой! Лира! Да, скажите ему!

– Эр, неси этого смертника сюда, – попросила я, оглядывая свой стол и пихая Хубасуса в грудь, чтобы он опустил меня на ноги. – Он мне живым нужен.

– Уверена? – маг рассматривал побелевшего парня у себя в руках как диковинку.

– Это, – я указала на копоть, – просто так не смыть.

– За нападение на ратана, – начал было Кривой, но тут же задохнулся от удара ратана Эврана. Тот наклонился к нему и прошипел.

– Нападение говориш-шь… Кому говорили не трогать?

Кривого за шиворот подняли на ноги и, зло смерив взглядом, оставили около стенки, к которой он и прислонился, немного ошарашено оглядывая пространство вокруг. А смотреть было на что. Вся комната была словно выкрашена в черный цвет. Только там, где стоял Кривой с Рэем, остался чистый пол. Выбитая дверь, стулья, карта, даже документы на столе – все было покрыто сажей. Ратаны через окна и дверной проем заглядывали внутрь и, видя замершего Рэя в руках моего парня, тихо переговаривались, не решаясь заходить внутрь.

– А теперь доставай бумагу, – проговорила я Рэю, понимая, что ничего из моих вещей не избежало копоти, – и создавай свое очередное: «Хоба»!

– Может, не надо? – всполошился старший ратан, видимо, опасался повторить полет в окно.

– Надо, надо обратную руну сделать. Я в таком виде ходить не хочу.

– Тогда давай.

Рэй недовольно покосился на Эра и старшего ратана, более спокойно достал листок, открыл чернильницу и дернул стек.

– Стоп! – рявкнула я, заставляя всех вздрогнуть. – Ты прошлый руноскрипт не этим стеком писал.

– Да какая разница, – возмутился Рэй.

– Другой стек полон грязи и может привнести свою лепту в написании руноскрипта, – прошипела я. – Я не собираюсь проверять, что у тебя получится. Уже насмотрелась. Бери прежний стек и пиши, пока я не решила из тебя жаркое сделать.

Паренек посмотрел на Кривого, тот хотел было заступиться за своего руниста, но ратан Эвран поднял черный кулак к его носу, и тот благоразумно промолчал. Недовольно вздохнув, Рэй начертил руноскрипт, и я поразилась его четкости. Несмотря на то, что первый руноскрипт писали на скорости, он был такого же качества, как и тот, что парень вывел со всем своим старанием.

– Теперь здесь и здесь сделай черточки, как на руне перемен, – велела я.

– Это что за руна? – удивленно уставился на меня рунописец. Я похлопала глазами посмотрела на копоть вокруг и на столе начертила руну перемен. Парень кивнул и добавил штрихи, теперь я взяла руноскрипт, и новая волна прошлась по командному помещению. Вся сажа собралась и осела на Кривом, Рэе и полу, где они ранее стояли. Схватив очищенный лист, я начертила руну чистоты и бросила её на пол. Тихий шорох, и пол очистился.

– А нас, – недовольно оглядывая черные руки, поинтересовался Кривой.

– Я запомнил, – обрадовался Рэй и, опять провернув свое «Хоба!», активировал руну чистоты, сделанную его стеком. Снова громыхнуло и оба грязнули стали серо-буро-малинового цвета. Ратан Эвран икнул, а меня разобрал дикий смех.

– А попробуй другим стеком, – предложила я ошарашенному пареньку. – Бабушка говорила, что порой так можно лишнюю руку вырастить или голову. Вторая, если будет по умней, тебе точно не помешает.

– Лучше не надо, – остановил паренька ратан Эвран. – Ота Лира, прошу, исправьте это. Рэй, без обид, но тебе запрещено заниматься рунами.

– Э-э! – мое возмущение с Рэем прозвучало созвучно, и паренек растерялся еще больше, понимая, что я встала на его защиту. – Не надо запретов, – попросила я, беря чистый лист бумаги. – Но поучить его придется. Талант, как никак. Таким Великий Лиурх просил помогать. Вот и поможем.

Видимо, последнюю фразу я сказала более зловеще, чем хотела, так как Эр довольно хмыкнул, а вот Кривой и Рэй вздрогнули.

Глава 41

Рэй стал сиротой в девять лет. Тот возраст, когда сам ещё на многое не способен, но можешь понимать, что никому в этом жестоком мире уже не нужен. Тот год был неурожайным, и в деревне лишний рот кормить никто не захотел. Мимо как раз проходил старый ратан, что возвращался с пустоши домой. Он был слаб и подобрал парнишку, попросив его сопроводить до родного дома. Он оплачивал еду и ночлег, развлекал историями из своей службы, и в тот момент большего мальчику и не надо было.

Старик, как и Рэй, был сиротой. Дома, как оказалось, его никто не ждал. Старый, покореженный дом не был пригоден для жилья. Рэй осознал, что старик и не собирался в нем жить, так как едва тот переступил порог, как тут же умер, а мальчику за работу и помощь досталось скудное наследство. Среди старого хлама обнаружилась потертая книжечка с рунами и сносный набор руниста. Чернильница и костяной стек.

Решив, что таким даром Великий Лиурх направляет его на работу рунистом, мальчик начал перерисовывать руны и пытаться продать их ратанам. Так уж получилось, что первым покупателем стал Кривой. В тот момент Рэй уже несколько дней голодал, и первая сделка обернулась обмороком. Оставлять мальчика на улице ратан не решился, тем более руны сработали как надо, и потому забрал ребенка с собой.

Ну как забрал… По началу он пристроил ребенка в гостевой дом, где тот начал помогать по хозяйству, но как только Кривой двинулся к пустоши, Рэй рванул за ним. Мальчик решил влиться в ряды ратанов и стал преследовать Кривого. Ратану волей не волей пришлось взять парнишку под свою защиту, иначе монстры или отравили, или сожрали бы его. Желая быть полезным, паренек писал руны, и они вроде бы работали, но всегда с небольшим изъяном. Вроде и активировалось сокрытие, но вокруг все сажей покрылось. Вроде создает ускорение, но вперед несутся ноги, а верх тела в этот момент словно парализует. Сила удара стекается только в один удар, но не знаешь, в какой руке заложена сила.

Парнишка старался. Ратаны из команды Кривого уже даже приноровились к такой погрешности, но, когда кто-то останавливался рядом с их группой, чужаки непременно страдали от последствий: таких, как покрытие сажей или другими «прелестями» в виде взрывной волны.

Старший ратан Эвран молча наблюдал, как вставляют новое окно в командную комнату, как навешивают обратно выломанную дверь. Я попыталась выпроводить Эра, но тот отказался. Да еще и стихии, узнав о шумихе, пришли следом и, обернувшись лисами, сидели под столом, поглядывая то на Рэя, с грустью снимающего с себя все навешанные стилусы и оружие, то на Кривого, решившего, что я должна защитить мальчонку и не дать старшему ратану дурить и лишать парня любимого дела. Эр следил за мальчиком и тихо фыркал, когда на стол ложился очередной клинок или стилус. Смотря на растущую горку этих предметов, я только головой качала. Куда ему столько?

– От же рунист, благословленный самим Великим Лиурхом, – продолжал бубнить Кривой.

– Вот не ври, – недовольно обернулся ратан Эвран. – Рунист, получивший благословение, стоит рядом с тобой, – Рэй удивленно воззрился на меня, а Кривой недовольно крякнул.

– Да ладно тебе, старший. Ота Лира училась не один год, разумеется, у нее опыта больше. Но благословение…

– Тут не в опыте дело, – взвился ратан Эвран.

– Да ладно вам, – я подняла руку, останавливая спор. – Ратан Кривой, скажите. Почему вы не отправили его в Храм на учебу, если считали, что он получил благословение?

– Дык…, – ратан почесал голову, подбирая слова.

– Он отправлял, – буркнул недовольно Рэй. – Но я не хотел уходить и оставлять своего старшого, – мальчик сделал ударение на предпоследний слог.

– Старшого? – растерялась я, глянув на ратана Эврана.

– Это он меня так зовет, – пояснил Кривой. – Не нравится меня по прозвищу называть.

Мне тоже не нравилось прозвище Кривой, хотелось обращаться к человеку хотя бы по имени, и с этим вопросом меня опередил Эр.

– А чего тогда не по имени? – поинтересовался он.

– Не любит он, как его зовут, – фыркнул Эвран. – не соответствует его званию охотника.

– И как же вас зовут? – поинтересовалась я, не понимая, как имя может не соответствовать.

– Матушка его Пуселеем назвала, что означает…

– Вот только продолжи, – рыкнул старый охотник, ратан Эвран усмехнулся и промолчал, а вот Эр, заметив мое любопытство, дополнил:

– Означает – милый ребенок.

Я улыбнулась, понимая, что отныне буду называть ратана Старшим. Имя действительно не соответствовало виду этого мрачного охотника. Стихии под столом тихо зафыркали.

– Не смейте! – неожиданно разозлился мальчик. – Не смейте смеяться!

– Рэй, – миролюбиво потрепал Кривой паренька и, посмотрев с интересом на Эра, поинтересовался. – Вы, уважаемый, знаете древние языки?

– Было время, изучал, – не стал отпираться Эораш.

– В таком возрасте, вы много знаете…

– Внешность и опыт разные вещи.

– Согласен.

– Старшой, – обратилась я к ратану Кривому. – Если я лезу не в свое дело, остановите меня, но откуда у вас такие увечья?

– Да дело то былое, не стоит о нем…

– А ты бы рассказал, – заметил ратан Эвран, усаживаясь за свой стол. – Ота Лира Тайли исцелила. Может, и твою физиономию подправит.

– Да поздно мне ее править, ота Лира. Это по молодости было, решил, что бессмертный. Захотел себе значимость среди охотников поднять. Решил в одиночку огнееда завалить.

– И как? – неожиданно заинтересовался Эр.

– Значимость он поднял, – хмыкнул ратан Эвран, – а я потом на своем горбу его и огнееда до лагеря пёр.

– А чего монстра то не бросили? – изумилась я.

– Да кто бы мне поверил, что я его завалил? – возмутился Старшой.

– Он в его тушу так вцепился, что у меня выбора не осталось.

– Огнеед – редкий магический монстр, – пояснил для меня Эр. – Его шкура выдерживает и уберегает своего носителя от любой огненной атаки, проецируя защитное поле.

– Сталкивались с таким? – поинтересовался Эвран.

– Да, было дело.

– И как? Удалось прожечь? – заинтересовались ратаны. Я тихо хмыкнула и обернулась к Рэю.

– Разложи стилусы и оружие на то, что используешь часто, редко и то, что не используешь.

– Я все использую, – надулся парень.

– Сделаешь быстро, расскажу о твоих ошибках и как это можно исправить.

– Исправить? – встрепенулся Рэй.

– Да. Так что поторопись.

– Не мешай им, – окликнул Кривого Эвран и, кивнув на стул, предложил, – лучше расскажи, что с черным когтекрылом.

Старшой посмотрел на Рэя, но тот махнул рукой, что с ним все в порядке и быстро пересортировал свои «сокровища».

– Этим я часто пользуюсь, – пододвинул ко мне несколько клинков и пару стилусов Рэй. – Этим реже, только если надо монстров разделывать, – указал он на несколько клинков помощнее. – Ну а это, чтобы все видели, что я рунист, – указал он на стилусы. – Они больше для значимости.

– Сам делал? – я осмотрела последнюю часть, с интересом подхватив пару стеков, сделанных из кости.

– Да. Ворчун мне книгу раздобыл, как их делать, вот я и на вырезал.

– А почему не использовал?

– Да странные они. Не пишут…

– Великий Лиурх, – покачала я головой. – Книга с собой?

– В вещах где-то. Надо?

– Надо, – кивнула я, собираясь получить хоть такую плату за обучение. – Значение рун, я так понимаю, не изучал, названий не знаешь.

– А смысл?

– Смысл есть. Во-первых, изучая руны и основы рунистики, ты первым делом обучаешься ухаживать за своим инструментом.

– А чего за ним ухаживать? – изумился Рэй. – Протер и все…

– Если бы я так ответила своему учителю, то бишь своей бабушке, – задумчиво протянула я, – она бы меня палкой побила. Ты хоть понимаешь, что в какой-то мере создаешь магическую искаженную заводь у себя на стилусе?

– О чем это вы? – ратан Эвран, услышав мои слова, поднялся и подошёл к моему столу.

– То и значит. Опуская рабочий стилус в чернильницу, мы наполняем его чернилами и соответственно магией. Вырисовывая определенную руну или руноскрипт, мы активируем ее и тем самым меняем магическое предназначение изначальных чернил. Это изменение касается не только руны на бумаге, но остатков тех чернил, что остались на стеке, даже если это капелька размером с песчинку. Если ее не очистить, она сохраняется, и при работе на другой руне начинает влиять на написание, так как ты, получается, уже до активации искажаешь магический фон. Получается у тебя идет наложение. Магия от чернил смешивается с магией старой работы. Соответственно после активации происходит новое загрязнение стилусов, а у тебя руноскрипт с подвохом.

– И чем дольше он работает одним и тем же стилусом, тем больше отклонений, – догадался ратан Эвран.

– Да.

– То есть, – оживился Старшой, – ему просто надо чистить стилус, и все будет хорошо?

– Это решит половину проблемы, – кивнула я.

– А что за вторая половина? – насупился Рэй.

– Твое незнание рун. Из того, что я увидела, у тебя удивительная чувствительность к правильному написанию рун.

– Во! – обрадовался Старшой.

– Но абсолютная тупизна к их значению, – осадила я его энтузиазм. – Если бы ты понимал, что пишешь, то осознал, что, создавая сокрытие, ты вложил в нее нападение на чужаков. Старшой в твоей команде, его не тронуло, а вот мне и ратану Эврану досталось.

– Но как он определил, что Старшой свой? – заинтересовался Эр.

– А это уже работа самого руниста. При работе соединяются три элемента. Чернила с магией, стилус и сам рунописец. Он при активации рун опознал, что в комнате есть свой и чужие, потому и обновленная магия определила нас именно так.

– Хочешь сказать, он повлиял на магию рун?

– Любой рунописец это делает, – пожала я плечами. – Давайте покажу разницу.

Взяв лист бумаги, я разорвала ее на три равных части. Выбрав один из своих стеков, написала на ней простую руну. Рэй внимательно следил за каждым штрихом.

– Запомнил, как написала? – все же уточнила я у паренька, тот довольно кивнул. – Тогда здесь напиши то же самое только своими чернилами и стилусом.

– А не рванет? – забеспокоился ратан Эвран. Эр для надежности встал ближе.

– Нет. В этой руне даже при искажении нет активной части.

– Готово, – Рэй быстро закончил и положил готовую руну рядом с моей.

– Хорошо. Смотри. Если ты пишешь одну и ту же рунистику подряд, то очищать стилус не надо. Наложение магического фона при активации просто сольется в одно. Но я все же покажу, как делать очищение. Это называется знак рассеивания. В начале начисто протираешь стек тряпицей, а после на ней же вычерчиваешь стеком такой знак. Он рассеивает остатки магического фона и очищает от него и сам стек. Запомнил?

– Да.

– Теперь возьми мой чистый стек и напиши ту же руну, что и раньше. Моими чернилами.

– А своими нельзя?

– Твои чернила так же запачканы, как и стек. Чтобы понять разницу, лучше использовать мои.

– Хорошо, – в этот раз Рэй с большим интересом начертил руну.

– Знаете, как проверять руноскрипт? – поинтересовалась я у ратанов.

– Да, – ратан Эвран протянул руку и повел ею над моей руной. – Дрема, – улыбнулся мужчина, определяя магию, что потянулась к нему.

– Я тоже хочу, – Старшой подвинул его и протянул руку над моим листком, довольно хмыкнул и протянул руку над последним рисунком Рэя. – А ведь разница, и правда, есть, – довольно хмыкнул ратан. Эр тоже протянул руки и накрыл сразу оба листика. Прислушался и, улыбнувшись, довольно кивнул.

– Я бы сказал огромная.

– Это для таких, как вы, огромная, – проворчал Эвран, но тоже протянул руку к листку Рэя. Прислушался. Нахмурился и вновь коснулся моей руны. – Но она действительно заметна.

Меня осторожно тронули за рукав.

– Что они делают? – Рэй растеряно смотрел на меня.

– Проверяют силу руноскрипта. Ты тоже так можешь. Коснись моего листика. Закрой глаза и представь, как магия касается твоих пальцев. Что ты чувствуешь?

– М-м, тепло, – удивился Рэй. – В сон потянуло.

– А теперь проверь свою.

– Усталость чувствую, голова потяжелела. Тоже спать захотелось.

– Отлично. Ты не знал, что означает руна, но при написании интуитивно вложил в нее свои ощущения дремы. У тебя она идет через усталость, а у меня через уютное тепло и расслабленность. Ну что? Кто рискнет посмотреть третий вариант грязного стека?

Ратан Эвран посмотрел на Старшого. Тот на Эра. Эр на Рэя, паренек весь сник и потянул руку к руноскрипту.

– Не переживай, – успокоила я его. – Чего-то ужасного не будет. Просто ты лучше всего осознаешь разницу между чистым руноскриптом и грязным.

Парень кивнул и коснулся третьей бумажки. Прислушался, а после, побледнев, отступил.

– Рэй! – забеспокоился Старшой.

– Это кошмары, – тихо прошептал парень. – Ты уснешь, но будут сниться кошмары…

– Вот как, что ты видел?

– Как умирали родители…

– Хм, – Старшой коснулся третье бумажки и, охнув, схватился за поврежденную сторону лица.

– Я, пожалуй, откажусь от проверки, – хмыкнул ратан Эвран, а вот Эр, протянув руку, коснулся порченной руны. Он нахмурился, а после, выпустив пламя, сжег руну.

– Не стоит такому влиять на людей, – заметил он, странно посмотрев на меня.

– Вы научите меня очищению? – встрепенулся Рэй.

– А хочешь?

– Разумеется.

– Что ж, тогда давай посмотрим, с чем ты можешь работать. А еще нам с тобой надо будет сделать личный блокнот.

– Зачем? Руны же есть у других ратанов.

– Они-то есть, но работать с ними ты не умеешь. Но давай все постепенно. Пока начнем с инструмента. Нам понадобится для них одежка, небольшой кусок кожи и нить с иглой.

– Ага.

– Так же пройдем основы чистки. Чернила в твоей чернильнице поменяем. Да, и книжку по изготовлению стилусов, очень хочу посмотреть.

– Хорошо. Я тогда за кожей и книгой сбегаю.

– Может, вы этим в другом месте займетесь? – предложил ратан Эвран. – Сейчас тут шумно будет. Ратаны на отчет придут.

– Да, точно. Тогда пошли к нам. В наши комнаты. Видел купол на конце бараков?

– Ага.

– Я тебя там буду ждать. Не задерживайся.

– Хорошо, – парень убежал, забрав свои «сокровища», а я, шагнув к Эру, тихо поинтересовалась. – Ты со мной или ратанами?

– Если ты не против, послушаю новости от Старшого. Он охотился на черного когтегрива.

– Это того монстра, что питается магическими артефактами?

– Да.

– Хорошо. Тогда мне потом все расскажешь.

– Договорились.

Прихватив бумагу и стилусы, я направилась к себе. Стихии двинулись следом, продолжая сохранять облик и странно ведя носом.

– Что случилось? – удивилась я такому поведению.

– В воздухе напряжение, – заметила Ливерт, оборачиваясь в девушку. – Но понять почему – сложно.

– Что-то в лагере?

– Нет, скорей это идет из пустоши.

– Мы ожидаем возвращения еще одной группы ратанов, – заметила я. – Может, потому пустошь в напряжении?

– Возможно, но мы лучше побудем рядом.

– Зачем?

– Скоро молодой рунист придет. Второго взрыва рядом с тобой Эораш ему не спустит.

– Хм, так вы кого спасать собираетесь? Меня или его? – засмеялась я.

– Тебя Рух защитит, пока Эра рядом нет, – усмехнулась Ливерт, – а мы парня от ошибок прикроем.

– Так вам приглянулся?

– Он забавный…

Рух встретил нас в зале. В отличие от бараков ратанов, мы создали свое жилище иным способом. Наши комнаты располагались по кругу, оставляя в середине пустое пространство, а после стихии сотворили над ними стеклянный купол. Так что у нас был светлый зал, где Рух создавал нам уют и комфорт расставив самодельную мебель и отделив места для отдыха, работы и еды.

– Нита Лота уже вернулась с кухни, – предупредил он. – Будем ужинать?

– Погоди немного, у нас гость будет. Будет ли он с нами есть, не знаю, но чаю на него сделай обязательно.

– Хорошо.

Тар, почувствовав мое возвращение, вышел из комнаты, и когда я уселась на земляную скамью, улегся в ногах. Прилетела королева и, искря пыльцой, стала жаловаться, как Рух не пустил их ко мне, когда раздался взрыв.

– Мастер Эораш, сказал, что справится, – заметил Рух.

– И правильно сделал, – улыбнулась нита Лота, выходя из своей комнаты. – В таких вопросах он быстрей и лучше ориентируется.

– Добрый вечер, – раздался растерянный голос Рэя. Он таращил глаза то на фею, что крутилась над моей головой, то на Тара, то на Руха, и последний, кажется, интересовал его сильней всего. Спросить, чем же его заинтересовал мой помощник, я не успела на улице неожиданно раздался громкий звон.

– Что это? – выскочил из своей комнаты полуодетый Сай, стягивая полотенце с мокрых волос и желая уже бежать на звук.

– Оставайтесь на своих местах! – Рэй отступил от двери. – Это звук тревоги. Монстр рядом! Вам лучше пока не выходить на улицу.