Текст книги "Выжить в приличных условиях (СИ)"

Автор книги: Юлия Галл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава 39

В лагере, чтобы не терять времени, я позвала стихию воздуха и ушла с ней в повозку. Правда, перед тем как писать имя, я начертила руноскрипт исцеления красными чернилами и только после протянула Руху ладонь для надреза. Имя уже было выбрано и мой помощник привычно рассек кожу у основания большого пальца. Боль снова разделилась с помощью руха на двоих и я принялась за работу.

Голубая лисица получила имя Ливерт. Эта руна означала дом. Мне показалось, что вольному ветру не хватает основания. Места, чтобы притягивало ее и дарило теплоту и уют. И пусть это будет хотя бы имя, но, прописывая его на груди у стихии, я делилась с ней через чернила всеми чувствами, что царили у меня в сердце от этого слова. Стихия ветра подросла так же, как и Хубасус. Ее почерневший камень на моей подвеске Эр уничтожил лично и, заметив мой удивлённый взгляд, пояснил:

– Хочется избавиться от любых воспоминаний прошлого. Только новая жизнь. Только свобода.

– Как скажешь.

А стихия осматривала себя со всех сторон. Вместо скудных одеяний ее тело окутал изысканный наряд и, хотя он был одного и того же цвета с ее телом, но все же девушка знатно похорошела. От понимания этого она весело рассмеялась и рассыпалась по лагерю струйками теплого ветра.

Руноскрипт с алыми чернилами запалили над моей ладонью, и странная магическая волна вышла за пределы повозки. Раздались удивленные голоса. Оказалось, что без следа затянулась не только моя рана, но и синяки и ушибы всех, кто был в лагере. У многих прошел зуд в ногах, у кого-то головные боли.

– Надо бы узнать рецепт этих чернил, – заметил Рух. – Так усилить руны без особой магии сложно.

– Придет мастер, можно будет поинтересоваться, – согласилась я, прикладывая палец к губам и прося ратана Бината сохранить в тайне, кто поспособствовал исцелению. Тот понятливо кивнул и показал три пальца. Ясно. За молчание придется три таких же руноскрипта ему сделать.

Под шум оживленных разборок, у кого что прошло, вернулся ратан Эвран вместе с Хубасусом. Узнав, что случилось, с интересом посмотрел на меня, но после поманил к себе Эра и отошел с ним в сторону, и по довольно бурной жестикуляции старшего, поняла, что случилось что-то плохое.

– Хубасус? – позвала я невольного свидетеля. Довольная физиономия огненной стихии всплыла передо мной.

– Что мне за это будет? – довольно поинтересовался он, видимо, чувствуя мое любопытство.

– Забудь, – надулась я, не люблю, когда меня используют. – Подожду, Эр сам все раскажет.

– Да ладно тебе, – огневик усмехнулся. – Хоя, оказывается, много чего принцу разболтал. Этот дурак, не в одном храме побывал и хорошо знал, как ратаны между собой общаются, как послания передают. Как о помощи просят и о проблемах сообщают. Как я понял, много из этого может сильно ударить по ратанам. Особенно если им придется встать на защиту королевства.

– Вот же…, – расстроилась я.

– Что случилось? – Рух принес мне миску с едой и, заметив мой расстроенный вид, забеспокоился.

– Понимаю, как сглупила, в прошлом остановив Эра от поимки Хои. Схвати мы его тогда, еще близ Белиурма, и многих проблем удалось бы избежать.

– Не расстраивайтесь, Лира. Прошлое, в любом случае, не исправить.

– Не сказала бы, – улыбнулась я, посмотрев на моего бывшего палача. – Просто в следующий раз буду помнить, с дураками – не связываться.

– А как понять, кто дурак, а кто нет? – серьезно поинтересовался Хубасус.

– На Хоя посмотри. Если такой же, значит, дурак, – усмехнулся Рух. – Но дурак дураку рознь. Хоя деньги любит и признание. Такие, больше всего вредят. Так как не видят разницы между плохим и хорошим.

– Может, его спалить? – предложил Хубасус.

– Не стоит, – Рух кивнул в сторону старшего ратана. – Они его судить будут и на работы отправят. Может, от тяжкого труда тот поумнеет. А если нет, то сил на глупости у него, в любом случае, не останется.

Едва я поела, как в лагерь пришел мастер Виони. Весь обвешанный огненными артефактами. Он взбудоражил половину лагеря, так как от него просто фонило огненной магий. Но когда мастер увидел Хубасуса рядом со мной, заголосил так, что и вторая половина лагеря проснулась и выскочила из палаток и повозок узнать, что случилось.

– Стихийник! Великий Лиурх! А-а-а! Живой! Здоровый! А высокий какой! А хвост! Хвост! У него есть хвост! Вы знаете, что значит хвост! Это же полноценный элементаль! Стабильный! Сильный.

– Можно я его спалю? – осторожно поинтересовался Хубасус малость шокированный таким бурным поведением.

– Э-э, он вроде бы как друг бабушки, – заметила я, начиная сильно сомневаться в адекватности мастера. – Вдруг она расстроится…

– А вдруг – нет? – с надеждой перебил стихийник, видя, как ратанов прибывает, а мастер не умолкает. Тот уже вопил как можно использовать силу элементаля, когда весь его бурный всплеск перекрыл грозный вопрос старшего ратана Эврана:

– Мастер Виони, у вас же нет наследников?

– Почему вы спрашиваете? – тут же подобрался мастер, засовывая себе руку за пазуху.

– Просто полагаю, что свободная стихия не такая терпеливая, как мы. Потому спалит вас, а мы ваши руноскрипты, при отсутствии наследников, между собой поделим.

– Старший ратан! Я буду жаловаться!

– Я тоже, – довольно хмыкнул ратан Бинат. – Вы нарушили покой всего лагеря, а нам завтра в дорогу.

– Что?! – мастер растерянно воззрился на меня. – Ота Лира, надеюсь вы не с ними?

– С ними. Потому и поторопили вас с огненными артефактами.

– Что за артефакты? – нахмурился старший ратан.

– Для связи, – вмешался Эр, с интересом оглядывая то, что принес мастер. – Лира решила мастеру отдать свой, для связи с бабушкой. А мы сделаем новый, чтобы Лира и дальше могла с ней обмениваться посланиями.

– Бабушкой? – нахмурился ратан Эвран. – Хотите сказать, что не смотря на такое расстояние, письма доходят?

– Все завязано на магии стихии, а она может призываться в любой объект, где находится хотя бы искра его магии, – заметил Эр.

– А нам сделаете? – ратан Эвран шагнул к Эру. – Вследствие последних новостей, нам такое нужно позарез.

– Вам придется дорого за это заплатить, – улыбнулся матер Виони. – Я скупил все товары с огненной магией.

– Запасы основного корпуса ратанов не прикосновенны, – хмыкнул Эвран. – Мы достанем все, что скажете. – Эвран посмотрел на моего парня, тот на меня и Хубасуса.

– Тут многое зависит от Лиры и стихии огня. Согласятся ли они.

– Как-то нет особого желания. Меня опять хотят разобрать по частям…, – кровожадно усмехнулся Хубасус, смотря прямо в глаза мастера Виони. Тот от такого вздрогнул, но уже через секунду сложил руки в жесте уважения и поклонился.

– Прошу простить мою эмоциональность, – громко заявил мастер. – По большей степени я исследователь. Знаю много теории, но возможность практики отсутствует. Увидев вас, я не подумал о ваших чувствах и потому оскорбил вас своими воплями. Простите мне мои слова, что оскорбили вас, и умоляю разрешить работать с вами. Клянусь, ни словом, ни делом не затрагивать вашу свободу и жизнь.

Старик выпрямился и с мольбой посмотрел на стихию. Хубасус фыркнул и посмотрел на мня, а я что, крайняя? У меня такой же исследователь дома живет. Бабушка и эльфийские руноскрипты не один раз сводили меня с ума.

– Чего хочешь за помощь? – тихо поинтересовалась я.

– Каплю добровольной крови, – так же тихо ответил стихийник.

– Это что?

– Потом расскажу. Но согласие готов получить уже сейчас.

– Если это меня не убьёт, то согласна.

– Не убьёт, – улыбнулся Хубасус. А я заметила, с тех пор как огневик получил имя, часто улыбается, и, обернувшись к мастеру и ратанам, дала свое согласие на работу вместе со стихийником.

Мастер был явно в шоке, когда ратаны довольно быстро доставили в лагерь огненные камни. Большие и маленькие, круглые и плоские. Можно было подобрать все, что нужно. Пока ратаны с Эром обсуждали, какую связь им нужно наладить, мастер подсел к нам с Хубасусом и стал задавать вопросы, предлагая за ответы огненные артефакты, до сих пор висевшие на нем.

Старика интересовало все. Как Хубасус формирует свое тело, как рассеивает. Как при этом меняется его сознание, и как он сливается вместе с простым огнем. Как давно у него имя и какие возможности он получил, став свободным. Видит ли огневик сны и отдыхает ли вообще. Что он ест, а чего старается избегать. Слушая ответы и, молча, наблюдая, как части тел монстров перекочевывают огневику, я понимала, что мастер, и правда, исследователь. Его интересовало все, и за знания он был готов отдать все до последнего. В какой-то момент мастер осмелел и поинтересовался, не может ли Хубасус поделиться с ним своей магией. Стихийник ярко вспыхнул, выдавая волнение, но, взглянув на меня, успокоился и, склонив голову набок, поинтересовался:

– Что вы мне за это можете предложить?

– Э-э, – мастер осмотрел пустые руки, все, что он принес с собой, уже перекочевало Хубасусу.

– А что вы хотите? Я достану?

– Что-нибудь хочешь получить? – огневик посмотрел на меня. – Он же рунист, как и ты?

– Рецепт красных чернил? – наобум предложила я, не рассчитывая на согласие мастера. Тот удивленно хмыкнул и более деловым тоном поинтересовался.

– Почему свое желание вы адресуете оте Лире, уважаемый?

– Потому что она та, кто дал мне имя и так же освободил мою сестру. В мире магии важно равновесие, и, получив от Лиры дар, я должен возместить его не меньшим подарком.

– Вы дали ему имя? – растерялся мастер. – Он попросил вас об этом?

– Нет. Я сама решилась на это, – заметила я. – Хотела освободить от рабской печати.

– Но почему? – мастер поддался вперед. – Владея камнем печати призыва, вы могли повелевать им, заставлять работать на себя. Он был бы вашим до конца жизни!

Мастер говорил, а у меня к горлу подкатывало чувство тошноты. Неужели, бабушка была другом такого человека? Он тоже хочет власти? Признания? Хочет владеть чужими жизнями? Но тогда…, что он делает здесь? На граничной пустоши?

– Я отдам вам рецепт красных чернил, – мастер неожиданно довольно выпрямился и улыбнулся. – Вы так изменились в лице, только представив, о чем я говорю, что нет необходимости в ответе.

– И что вы в ней увидели? – Хубасус с интересом посмотрел на мастера.

– Искренность. Она не гонится за силой, властью и признанием. Она делает все, пропуская каждый свой поступок через сердце. Так делал ваш дедушка, ота Лира. Именно поэтому Лирусса и выбрала его в мужья. Мы с ней были друзьями, соратниками, но нам не хватало именно искренности. Думаю, вы будете использовать чернила правильно и во благо процветания мира Великого Лиурха.

Хубасус остался доволен ответом, а я растерялась от такого доверия. Но, найдя взглядом Эра, успокоилась. Он рядом, значит, я со всем справлюсь, а он подстрахует. Ратаны нагло воспользовались нашим согласием и практически всю ночь я, Хубасус и Эр создавали артефакты связи. Да не простые, а связанные между собою сетью. Самый крупный предстояло отвезти в управление ратанов. Средние по лагерям, ну а самые мелкие выдали старшим команды. При помощи наших артефактов появилась новая и довольно быстрая сеть общения между ратанами. И после нашей работы и проверки им осталось только развести артефакты по местам.

Мастер Виони под руководством Эра и Хубасуса так же создал артефакт связи. Теперь я могла писать письма бабушке и отправлять их мастеру Виони, а тот уже передавал их адресату. Ближе к рассвету к нам пришла Ливерт, но ратан Бинат сориентировался быстро, и мастеру Виони закрыли рот раньше, чем он опять воспылал эмоциональностью. Мне написали рецепт красных чернил, а мастер получил два камня заряженных силой стихий. Чистая она сверкала в камнях драгоценным светом и, кажется, на этом мои силы закончились, так как я совершенно не помнила, как добралась до кровати. Больше того, я даже не почувствовала, как меня перенесли в повозку и проснулась в объятьях Эра только в полдень уже в дороге от его тихого разговора с огневиком.

– И что если это он? – тихо поинтересовался стихийник.

– Попробую освободить его. В прошлом он не видел смысла в жизни, но если я ему его дам, думаешь, он упустит такую возможность?

– Сложно сказать. За столько лет, может, ему и не хочется получать этот смысл.

– Но все же, я хочу попробовать…

– Дело твое. Лире расскажешь?

– Только когда буду уверен, что не ошибся.

– В чем? – не удержалась я.

– В том, что увиденное прошлое можно изменить, – меня ласково чмокнули в лоб. – Кушать хочешь?

– Нет. Я еще не проснулась. Сколько времени.

– Полдень, – хохотнул Хубасус и, сверкнув искрами, рассеялся.

– Полдень? – удивилась я.

– Вчера было слишком много эмоций и работы. Если хочешь, можешь еще поспать.

– Рецепт чернил? – спохватилась я.

– Убрал тебе в сумку. Наложил на нее чары. Так что никто ее не тронет, кроме тебя. Сай и Лота забрали Тара, обещали кормить и отпустить, как ты проснёшься. Саяна с Тайли приходили перед дорогой. Хотели с тобой поговорить. Рух даже попытался тебя разбудить, на что ты попросила меня оторвать всем головы.

– Я!?

– Да, – засмеялся Эр, – но не переживай, Рух убедил меня, что ты шутишь и велел дождаться твоего пробуждения, чтобы подтвердить просьбу.

– Видимо, я действительно устала.

– Оно и не удивительно. Дать имя стихии ветра, а потом еще магическую сеть налаживать, но знаешь, твои руны, и правда, уникальные.

– С чего ты это решил? – я приподнялась на локтях, заглядывая в глаза Эра.

– Прежние артефакты я создавал сам. В видении Дара Жизни такой метод общения открыли только ближе к концу завоевания Тахароном остальных королевств. Руны я чертил по памяти, но твоя работа очень точная.

– Это же просто руны.

– Не скажи. Точность линий и соответствие размерам, как более крепкое основание для работы магии. Твои руны как хороший трамплин. Подбросит и усилит магию в нужном направлении. Теперь понимаю, почему мастер Виони доверил тебе красные чернила. Я, кстати, рассказал ему, как сработала руна исцеления. Он был в восторге. Хотел разбудить тебя, чтобы ты продемонстрировала.

– Странный он.

– Странный, – согласился Эр, – но интересный. Его знания в рунистике и артефактах поражают. Ратан Бинат сказал, что он давно живет на границе и цены за свои руноскрипты назначает не малые, но они того стоят. По своей силе и особенностям они лучшие из возможных. Но порой мастер отдает их просто так. Без объяснений или требований. Особенно новичкам.

– Он так говорил о Хубасусе…

Эр тихо фыркнул, скрывая улыбку.

– Я видел ваши лица, это было забавно.

– Чему ты смеешься? Я всерьез думала, что он уговорит ратанов, и те схватят Хубасуса.

– Ага, и тем самым разорвут с тобой контракт и развяжут мне руки. Ратаны не дураки. Они прекрасно знают, кого лучше держать рядом в виде союзника, а не врага. Ты и твои руны им нужны больше, чем столкновение со мной и Хубасусом. Тем более стихиями могут управлять только сильные маги, но даже старший ратан Эвран не рискнет взять в руки камни с печатью призыва.

– А как же я? Я же не сильная.

– Да. Ты особенная. Стихии не стали противостоять тебе, узнав, что я хочу быть рядом. В их понимании я добровольно склонял голову перед тем, кого считал сильнее себя. Ну а потом…

– Потом?

– Ты дала имя Хубасусу. Могла дать любому другому, но дала и освободила самого сильного. Будь на твоем месте кто-то другой, он бы попросту сбежал, но этот ребенок остался. И теперь постоянно лыбится.

– Ты это тоже заметил? – я расплылась в довольной улыбке. – Разве это не здорово?

– Ты больше не боишься таких счастливых моментов? Не опасаешься, что все закончится?

– Когда ты рядом, я даже не вспоминаю об этом. А если волнение охватывает сердце, я смотрю на тебя, и все налаживается.

– Получается, – улыбнулся Эр, – мы успокаиваем друг друга одинаково?

– Говорят, так действует любовь, – я с нежностью коснулась щеки Эра. Он перехватил мою ладошку и поцеловал.

– И я счастлив от этого, любимая.

Как всегда, при этом названии в груди что-то дернулось. Мне хотелось сказать нечто нежное и значимое, но страх из прошлого вновь сковал горло. «Их больше нет…» – голос бабушки до сих пор отзывается во всем теле холодной волной.

– Прости, Эр, я очень тебя люблю…

– Все в порядке. Моего имени на твоих губах достаточно. Придет время, и даже плохие воспоминания о родителях потеряют свою силу. Я же буду рядом и постараюсь сделать все, чтобы ты продолжала улыбаться.

– Неужели я так красиво улыбаюсь? – засмеялась я, пряча счастливое лицо на груди у любимого.

– Прекрасней всех на свете, – серьезно заявил Эр.

Мне хотелось раствориться в глазах этого мага. Стать с ним одним целым и передать этому суровому порой парню все, что я чувствую… Но сначала в повозку влетела королева фей, радостно заверещав, что я проснулась, после ворвался Тар, который решил, что он давно не получал моей ласки. Заглянул Рух, беспокоясь не голодная ли я, а следом примчались Сай со своей мамой и Тайли с Саяной. Держа эльфийку за руку, мой друг попросил отдать ему девушку в жены. Видя, как волосы у девушки приобретают нежно зеленый оттенок, говорящий, что девушка становится членом клана Весны, я понимала, что мое согласие тут уже и не важно. И все же, с превеликим удовольствие сказала: «Забирай! Желаю вам счастья».

Глава 40

Граница – это не полоса на земле, определяющая чужую и свою территорию. Граница – это пустошь. Земля, покрытая мелкой порослью и ставшая пристанищем для монстров, чье телосложение не любило деревья и другие препятствия. Пустоши образовались в местах сражений и по началу притянули трупоедов мертвыми телами, а после магическими запрудами, что поддерживали и меняли тела заблудших. Поговаривали, что даже люди, попав в такие места, менялись и оборачивались монстрами.

Ратан Эвран говорил, что это не так. Магическая запруда – это магический феномен, что появился из-за скопления магической энергии в определенных местах. Нельзя определить, хорошая она или плохая, на вид это черная зыбкая субстанция, что покрывает землю. Почва рядом с ней окаменелая и время от времени именно из запруды появляются монстры. Почему это происходит и откуда берутся монстры, никто не знает. Возможно, это отголоски прошлого, когда вот в такие запруды скидывали мертвые и живые тела врагов. Вот только монстры, что из них появляются, в любом случае, ведомы голодом и злобой.

Крупные монстры обитают рядом с такими запрудами и перехватывают новорождённых чудовищ. Ратаны таких великанов старались не трогать, понимая, что пока они используют запруду как источник пропитания, то большинство монстров погибает раньше, чем успевает добраться до территории, подконтрольной ратанам.

Ядовитая мелочевка часто ускользала от таких громил и селилась в приграничье. Иногда ратаны объявляли на них охоту, но ядовитая мелочь не продвигалась в глубь королевства и в свою очередь служила хорошей охраной приграничья от разбойников и контрабандистов. Самым главным врагом и опасностью были такие монстры как шигеры и оклы. Они были достаточно сильны, чтобы суметь отбиться от прожорливых гигантов, но не такие пугливые, чтобы оставаться в укромных местах. Они бродили по округе, нападали на караваны, ратанов и других смельчаков, что уходили от лагерей.

Работа ратанов заключалась в контроле части пустоши, что граничила с королевством. Они осматривали территорию и, найдя следы опасных монстров, сообщали об этом в лагерь, и тогда выдвигалась боевая группа. Но более удаленные территории, такие как наша, не имела лагеря и тут изначально дежурили три боевых группы, что не только контролировали, но выслеживали и уничтожали чудовищ.

При начале строительства в лагере первым делом построили склад и командную комнату. Тут повесили карту. Отметили на ней запруды и количество великанов, обитающих вокруг. Там же мне оборудовали место для работы, поставив стол и сделав невольным свидетелем всех собраний ратанов и их обсуждений. Зато после них мне тут же поступали запросы на работу, и я принималась за дело. Первую неделю я по наитию ждала заказов, но, впервые получив заказ на более чем с десяток руноскриптов, поняла, что это было опрометчиво и лучше такое делать про запас. Потому в любое удобное время принималась писать руноскрипты. Рух сделал мне небольшой стеллаж вроде того, что я видела у мастера Виони, и, поставив его у себя за спиной на рабочем месте, складывала туда заготовки.

На этом стеллаже я проверила защитные руноскрипты. Так как по началу оставляла заготовки без присмотра, а некоторые личности стали их тайком таскать. Заметив это, я поинтересовалась у ратана Эврана, нормально ли такое? Тот возмутился и, собрав весь лагерь на построение, объявил всем, что я работаю по найму, и любой руноскрипт – это собственность Храма. Брать мои работы могут только старшие групп и только по заявке.

После такой пламенной речи я думала кражи прекратятся, но Эр настоял, чтобы я поставила защиту на стеллаж. Вначале я думала, что это будет выказывание недоверия ратану Эврану, но, немного подумав, решила все же послушать Эра и опробовала несколько руноскриптов по защите. На следующую ночь трое мужичков, что были в группе приманок и носили ошейники, предстали перед ратаном Эвраном. Они оправдывали свой поступок тем, что они все же рабы и ратанам нет дела до их жизней. Ратан Бинат, отвечающий за их безопасность, скрипнул зубами и разорвал с ними контракт. В тот же день этих воришек отправили обратно в старый лагерь с последующим возвращением на рынок рабов. А ратан Эвран напомнил, что защита приманки всегда была на первом месте и, если кто-то в этом сомневается, лучше сразу отказаться. Больше воровства не было, но руноскрипты защиты ратан Эвран попросил оставить. Мало ли, опять появятся такие пугливые. Их лучше сразу возвращать в город, во избежание проблем в будущем, так как пустошь такой халатности не прощает.

Работая рунописцем, я мало принимала участия в строительстве лагеря, но без моего косвенного вмешательства тут не обошлось. Ратанов вполне устраивала площадка, что они приглядели для лагеря. Но мне не хватало удобств. Проживание в палатке и нескончаемая грязь под ногами не сильно вдохновляли. Чтобы исправить ситуацию, я попросила стихию земли помочь. Услышав, что я хочу, девочка растерялась. Ей не хотелось мне отказывать, но ее сил в данном облике явно не хватало, о чем тут же сообщил Хубасус, а Ливерт предложила не затягивать с именем, обещая помочь. Так Земля получила имя Рикас. Руна, обозначающая тепло и уют, дала силу малышке и невероятную красоту. Девочка не только подняла весь лагерь повыше, но и проложила дорожки, избавляя жителей городка от слякоти под ногами. Ратаны с этим не спорили. Высота лагеря дала дополнительную защиту и возможность обновить башни дозора, вставших по краям лагеря.

По нескрываемой улыбке ратана Эврана можно было понять, как тот счастлив такой помощи. Особенно после того, как мы предложили вместо палаточного городка построить бараки. С одной стороны они стали комфортной обителью ратанов, а с другой частью стены, что частично окружила лагерь. Впервые увидев, как Огонь, Воздух и Земля работают сообща, я пришла в неописуемый восторг. Вот не думала, что, используя их силу, можно создать жилье, что будет источать тепло зимой, а летом приятную прохладу. Ратанам только и осталось, что сделать двери и вставить окна. А по крыше проложить переход, что будет соединять две башни.

Стихия воды, наблюдавшая все эти изменения, предложила свою помощь. Имя она не просила, так как наличие рядом двух речушек вполне хорошо питали ее силы. Мы провели водопровод, устроили душевую и оборудовали туалеты. За довольно короткое, по меркам ратанов, время основали лучший из возможных лагерей. Эр стал непосредственным участником всего строительства. Именно он помог ратану Эврану все организовать. Был посредником между охотниками и стихиями, а также вместе с Рухом делал чертежи и разметку будущих строений.

Спокойный, уверенный в себе, он быстро завоевал авторитет не только стихий, но и всех, кто был в лагере. В какой-то момент я услышала, как сам старший ратан предлагал что-то уточнить у Эра, полагая, что тот найдет лучший вариант. Эр лично руководил строительством комнат для нашей группы, не забыв наметить большой зал для стихий и удобные комнаты для остальных. Мою комнату он отделывал лично, и по стенам моей спальни шёл цветочный орнамент из огненных цветов, что тускнели ночью, но разжигались от малейшего прикосновения. Эр сделал себе комнату рядом и теперь ночевал там. Привыкшая во время путешествия к его присутствию рядом, порой я обижалась на это, но маг только улыбался и целовал меня в лоб, замечая, что останется ровно в тот день, как я назову его любимым.

И я пыталась. Осознавая все чувства в своем сердце, понимала, что не смогу отпустить этого человека из своей жизни, но «любимый» … Это слово было связано с невыносимой утратой и болью. От моих попыток произнести это слово мне стали сниться кошмары. Я, то видела момент нападения на родителей, то мчалась по лесу на обезумевшей лошади, крича от страха и потери. Порой я замирала перед огромным костром, где горело тело матери, и слышала истошный крик отца. Я не говорила о кошмарах Эру, но чем дольше я упорствовала в произношении важного для него слова, тем страшнее становились сны.

В отличие от меня у Тайли и Саяны таких сложностей не было. Договорившись что менять хозяина на ошейнике мы не будем, дабы не увеличивать срок рабства, они объявили всем о своих отношениях. И стали жить вместе, разделив одну комнату на двоих. Помогали ните Лоте на кухне и занимались сортировкой магических артефактов на складе. В данный момент их было немного, но ратан Бинат предупреждал, что скоро вернутся две группы и могут набить склад полностью. Потому эльфы готовили полки и разрабатывали системы хранения.

Сай, Тар и моя королева фей носились везде, где могли. С восторгом встречали ратанов, возвращающихся с добычей. Обследовали ближайшие территории и даже пару раз пытались сбежать вслед за отрядами охотников. Но охранные руноскрипты, сделанные мной заранее, возвращали их обратно. Нита Лота, отчитав беглецов, забирала провинившихся в качестве наказания к себе на кухню и заставляла мыть грязную посуду.

Тар на мясе монстров заметно подрос и временами катал Сая на своей спине, но по-прежнему по-кошачьи млел, когда я его вычесывала и чистила ушки. Нашу жизнь можно было бы назвать беззаботной, но мясо для Тара было всегда, и ратаны уходили в пустоши с регулярной периодичностью. И редко когда возвращали неиспользуемые руноскрипты. Потому ячейки в своем стеллаже я пополняла регулярно. Вот и сейчас, дописав руноскрипт усиления, я, проверив, как высохли чернила, собиралась его уже скатать в трубочку, когда ,распахнув дверь, в комнату влетел Сай. Ратан Эвран поднял взгляд от книг учета и строго посмотрел на мальчика, но тот на радостных эмоциях завопил:

– .Отряд пришел!

– Кто? – спокойно спросил старший, начиная закрывать книги.

– Дядя Бинат сказал, Кривой со своей шайкой.

– А-а, – ратан Эвран хмыкнул, покосился на меня и вновь принялся открывать книги. – Передай, чтоб разгружались, мылись и только после этого на доклад приходили.

– Хорошо, – заулыбался Сай, но, увидев мое удивление, тихо добавил. – От них, и правда, жутко попахивает.

– То, что попахивает, слабо сказано, – усмехнулся ратан, – а вот, что жутко, в самую точку.

– Они такие неряхи? – удивилась я.

– Тут скорей вопрос выживания, чем гигиены. Кривой со своими парнями уходит дальше остальных. Говорят, даже в запруде купался, и его чуть великий тахан не сожрал. Правда или нет, не знаю, но тот череп, что вы видели в управлении ратанов, – его добыча. Запах делает их своими в пустоши и позволяет ближе подходить к монстрам.

– А почему Кривой?

– Лицо у него с особенностями, но тут лучше увидеть. Объяснить сложно.

Это, и правда, было сложно объяснить и описать. Я даже представить не могла, что за магия могла так повлиять на лицо этого человека. Но когда ратан по прозвищу Кривой вошел в помещение, у меня даже вопросов не возникло, кто передо мной. Правая сторона лица у него была словно оплавлена и сдвинута назад, от чего глаз и часть рта были странно растянуты и искажены. Влажные, черные с сединой волосы были заплетены в косу, что только подчеркивали искажение лица. Уродства я не испугалась. Тайли в первую нашу встречу выглядел куда хуже, а вот ответ на вопрос, сработает ли на нем руноскрипт исцеления, что я давала эльфу, очень заинтересовал.

– Помылся, побрился, красивше не стал, – хмыкнул Кривой, проходя к столу старшего ратана и перехватив стул, уселся перед Эвраном, кинув ему на стол трубку плотно свернутых листов.

– Сколько? – ратан Эвран поддел ремешок и, размотав его, расправил доклад.

– Четыре оклы и три шигеры.

– Не плохо. Что по основной охоте?

– Да, чтоб его…, – эмоционально начал ратан, но, покосившись на меня, усиленно делающую вид увлеченной работой, более спокойно добавил. – На «шутника» нарвались. За нос три недели водил. Всех парней измотал. Но даже ранить не смогли. А как начал проверять нашу защиту, я лагерь свернул.

– Правильно сделал. Парням отдых нужен, – старший ратан Эвран сделал знак, и Кривой, понятливо кивнув, поддержал его. Ясно, о монстрах решили говорить без меня.

– Согласен, тем более вы такие хоромы отгрохали. Уж и не помню, когда последний раз на кровати спал.

– Наслаждайся. Кстати, Мелкий твой где?

– Так за дверью, – Кривой как-то нервно подобрался и хмуро спросил, – Позвать?

– Зови.

– Рэй! – ратан гаркнул так, что я вздрогнула, хотя и ожидала окрика. Дверь тут же распахнулась, и на пороге появился крепкий парнишка, лет пятнадцати. Весь в черном, обвешанный оружием и стеками, он выглядел воинственно. Но, только взглянув на него, мне захотелось надрать ему уши.

– Ота Лира, знакомьтесь. Рэй. Рунист в группе ратана Кривого.

– Очень приятно, – кивнула я пареньку, но в ответ вежливого кивка не дождалась. Парен хмыкнул и отвернулся и тут же получил подзатыльник от своего ратана.

– За что? – возмутился вредина.

– Сейчас сказать? – сверкнул глазами Кривой.

– Нет, – парень по-детски утер нос рукавом, и я с интересом посмотрела на ратана Эврана. Он меня не с каждым охотником знакомит, а тут еще и позвать велел мальчишку, чтоб лично представить.

– Этот, невежа, рунистом в группе работает. Но руноскрипты не всегда срабатывают, как надо. Причем всегда недочеты по-разному проявляются. Я пару его работ в Храм возил, с написанием все отлично, а вот в работе чистоты нет. Может, посмотрите его в работе да что подскажете?

– А стилусами, что работает, на нем висят? – поинтересовалась я.

– Да, – сам ответил мальчишка. – Если вдруг монстр нападет, я – хоба!