Текст книги "Осиновая корона (СИ)"

Автор книги: Юлия Пушкарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 63 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

– Верю, – прохрипела Уна.

* * *

За полчаса до полуночи город за спиной Уны окончательно стих. Последние грузчики, рыцари и солдаты, торговцы с лотками и тележками, нагруженными рыбой, крабами, лепёшками с морской капустой и дешёвыми закусками из водорослей, покинули порт. Разошлись и старухи, пытавшиеся продать приезжим ракушки и платки из тонкой крашеной шерсти. На последнем альсунгском корабле опустили бело-голубые паруса и убрали сходни, а потом бросили якорь; в окошках кают и трюмов погасли огни, а на стенах Хаэдрана, меж зубцов, наоборот, ровным рядом зажглись факелы. Особенно ярко освещались сторожевые башни, жавшиеся к прибрежным скалам; Уна знала, что они были заново отстроены после битвы за Хаэдран в первый год Великой войны. Тогда королева Хелт вызвала с морского дна гигантское чудовище, которое оставило от укреплений города лишь груду камней.

Рыбаки, решившие на ночь вернуться в посёлки, ещё до заката отчалили прочь на своих лодочках, свернув сети. Кутаясь в плащ, Уна представляла, как пустеют рыночные площади (в Хаэдране за последние годы их выросло уже пять – по одной на каждый квартал и одна большая, центральная), как разбредаются крестьяне и фермеры из предместий и с земель лордов. Лавочники закрывают двери и ставни; кое-кто вдобавок вешает на них тяжёлые замки. Теперь до утра на улицах не будет пахнуть свежим хлебом из пекарен, свечным воском и выделанной кожей. Городские ворота тоже захлопываются (а главные, южные – опускаются) с неимоверным скрежетом. Стражники заступают на посты в ночную смену; среди них – примерно по половине альсунгцев и ти'аргцев, и многие за годы совместной службы так и не разучились смотреть друг на друга косо… Стихает скрип перьев и разговоры в городской ратуше.

Засыпает Хаэдран. Только богатые купцы, может быть, долго ещё будут отмечать свою прибыль – или ворочаться без сна, подсчитывая убытки. Их, конечно, поддержат завсегдатаи таверн. А ещё обитатели того красивого кусочка города, где высятся дома знати: Уна была наслышана, что городские аристократы предпочитают ночной образ жизни.

Должно быть, им сейчас весело. Или (что более вероятно) они, как тысячи смертных в Обетованном, старательно убеждают себя в этом – чтобы не замереть от растерянности наедине с ночью.

Уна смотрела на огни факелов, на крючок месяца и редкие звёзды. Всё это отражалось в почерневшей воде, дробилось в бликах, искажаемых волнами. Раньше она никогда не видела море ночью – и оно оказалось прекрасным и страшным, как всё предстоящее путешествие.

Сейчас ей легко было поверить и в русалок, и в некромантию, и в чудовище королевы Хелт…

Уна стиснула рамку зеркала под плащом. Есть ещё группа важных представителей города, которым до сих пор не до сна. Воры. Домушники и карманники, и уличные грабители, и те, кто выходит на охоту по лавкам. Значит, вот кем был лорд Ривэн аи Заэру.

Сколько ещё ей предстоит узнать о людях – о тех, с кем она сблизилась, кто казался простым и очевидным?

О людях – и не-людях. Уна прикусила губу, подумав о Лисе.

И всё-таки новость о прошлом лорда не причинила даже сотой части той боли, которой прошили её измена и обида матери, а потом – предательство Бри.

Бри… Он остался в Кинбралане под охранными чарами Индрис. Но чары не помешают выпустить его снаружи – как только захочет мать. И тогда Бри наверняка приведёт людей наместника к «коронникам» (ко всем, кого знает), а затем – к ней самой. Если, конечно, она вернётся из этого плавания.

Уне долго удавалось отгонять мысли о Бри, будто о чём-то второстепенном. Но теперь, оставшись без Инея, утонув взглядом в бликах на волнах, она почему-то впервые задалась вопросом: возможно ли, что Лис прав?

Что Бри следовало убить?

От одного допущения мерзко сворачивалось что-то внутри. Эта часть себя – умная и бездушная – была отвратительна Уне, но жила и пускала в ней корни, с каждым годом всё более жадные.

Лорд Ривэн подошёл и бережно поддержал её под локоть. От его присутствия становилось как-то теплее и спокойнее.

– Красиво, да? – спросил он, кивнув на отражения факелов. – До войны приличная часть Хаэдрана освещалась огнями магов. Голубыми и зелёными шарами – мне нравилось глазеть на них, когда я впервые сюда попал… Вы, наверное, умеете создавать такие? Нет-нет, не надо сейчас! – он засмеялся, увидев, что Уна потянулась к зеркалу. – Это я к тому, что во всём чуется рука Хавальда. В Энторе в три раза светлее. А ещё маги наладили нам сносный водопровод – может, не такой безупречный, как в Вианте, но всё же… Ох, простите, – лорд улыбнулся. – Вечно забываю, что это давно уже Город-у-Красной-реки, а никакая не Вианта. Глядишь, и Энтор, и Хаэдран когда-нибудь обзаведутся новыми именами…

«А он довольно болтлив», – отстранённо заметила Уна. Впрочем, в лорде это не злило её – не то что в Лисе.

– Магов в Дорелии не считают уродами, – вздохнула она. – И обучение в Долине Отражений – не клеймо для вас. Мне сложно поверить, что когда-то и в Ти'арге было так же.

Лорд вдруг стал очень серьёзен и отпустил её локоть.

– Возможно, будет опять. Иногда смена власти многое решает, леди Уна.

– Смена власти… В нашем случае это её свержение. Нами правит король-чужеземец, – Уна и сама не ждала, что в её словах будет столько горечи. – А наш наместник дрожит от страха перед этим королём. Больше он боится, наверное, только магии. И…

Лорд прервал её, приложив палец к губам. За ними раздался хруст шагов по гальке, приглушённый морем. Уна обернулась.

От городских стен к ним шли Лис и Шун-Ди, навьюченные сумками с вещами, точно два носильщика или ослика. На плече у Лиса восседал Иней – и заинтересованно грыз его золотистую прядь; оборотень не возмущался. Сначала Уна обрадовалась и замахала им, но через секунду поняла, что вокруг миншийца и Двуликого – значительно больше людей, чем Герн и четверо охранников лорда.

По гальке, а после – по доскам пирса, шагала кучка незнакомцев. Темнота скрывала их лица, но Уна легко разглядела ножны – у кого-то за спиной, у кого-то на поясе – и рукояти мечей. Солдаты или рыцари.

– Милорд…

– Я ничего не знаю, леди Уна, – прошептал лорд Ривэн. – Надеюсь, Ваши друзья не попались.

В его голосе ей послышалось неодобрение и лёгкий укор: мол, твердил же тебе – воспользуйся моим рекомендательным письмом, а теперь у нас, похоже, неприятности… Лис подскакал вприпрыжку и расшаркался своими длинными ногами.

– Лорд Ривэн, леди Уна, добрый вечер и доброй ночи! – Иней, издав писклявый рык, выплюнул его волосы и перелетел на плечо к Уне. Она провела ладонью по серебристой чешуе – и почувствовала, как соскучилась за день по его тяжести и слабой боли от когтей. – Позвольте скромному менестрелю представить вам нашего нового друга. Лорд Иггит Р'тали!

Из группы чужаков выступил приземистый широкоплечий человек – молодой мужчина с тёмной бородой и узкими, как у кота, глазами. На нём был полный рыцарский доспех: кольчуга и нагрудник, поножи, латные перчатки – и плащ с капюшоном. Без всякого герба. Пояс тяжелил короткий меч.

Лорды Р'тали жили уединённо, но входили в число древнейших ти'аргских родов. Их земли были ближе к Старым горам, чем угодья любых других лордов: клочок скудной почвы и пара скал на северо-востоке Волчьей Пустоши. Возможно, поэтому об их семье ходило множество слухов – например, о родстве с агхами, которого они якобы не чуждались века назад. Уна всегда считала, что это нелепые домыслы (кто сказал, что от союза человека и гнома вообще может появиться потомство; да и кто из подгорного народа осмелится так уронить свою клановую честь?…) – но теперь, при взгляде на коренастую фигуру лорда Иггита, невольно засомневалась.

– Леди Тоури, – прогудел Р'тали, приподнимая голову, чтобы посмотреть ей в лицо: он был на полголовы ниже. Крестьяне из Делга или Роуви дразнили бы такого Коротышкой… Уна подавила смешок от этой мысли и поклонилась ему. – Всегда мечтал познакомиться с Вами.

Пустая этикетная фраза. Уна не помнила, чтобы кто-то из Р'тали хоть раз явился в Кинбралан, чтобы засвидетельствовать почтение или просто погостить. Ничего странного, конечно: ни дедушка, ни дядя Горо не отличались общительностью. Даже связи с соседями вроде семей Каннерти или Элготи давались им с трудом.

А мать… Знакомство с Р'тали не могло показаться ей заманчивым – хотя бы потому, что те не обладали влиянием при дворе и жили такими же «горными дикарями», как Тоури.

Тем не менее, Уна вежливо улыбнулась Иггиту.

– Мне тоже очень приятно, милорд. Однако Вы выбрали странные обстоятельства, чтобы представиться мне, – поверх плеча Р'тали она поймала встревоженный взгляд Шун-Ди. Лис, напротив, лучился счастьем – и явно не собирался ничего объяснять. – И привели с собой… друзей? Вы тоже по делам в Хаэдране?

– Можно и так сказать, – кивнул лорд Иггит. При свете факела, который держал один из его сопровождающих с длинным двуручным мечом за спиной, лицо коренастого человечка казалось лишённым какого-либо выражения. Но он пожирал глазами Инея – его тонкие кожистые крылья, выгиб шеи, день ото дня утолщающийся панцирь на гребнях и макушке… Уну потянуло снять дракона с плеча и ревниво прикрыть собой. – Но нашим главным делом и была встреча с Вами. Этот менестрель, – он небрежно мотнул головой в сторону Лиса, – связался с нами через агентов из Веентона. Сообщил, что едет к Вам и везёт… вот это поразительное существо.

– Через агентов? – переспросила Уна. Она всё ещё ничего не понимала. Лорд Ривэн на всякий случай встал к ней поближе.

Шун-Ди тихо застонал:

– Жена трактирщика, так? Та, голубоглазая? – Лис кивнул, самодовольно снимая соринку с вышитого рукава. – И почему я не догадался…

– Думаю, сейчас не самое подходящее время для беседы, милорд, – с поклоном вмешался лорд Заэру. – Не имею чести быть Вам представленным…

– И не надо, пожалуй. У Вас дорелийский акцент, – заявил лорд Иггит.

Бывший вор, к счастью, не обратил внимания на грубость.

– Все мы в этом городе – ночью и инкогнито. Думаю, Вы правы и церемонии излишни. Так или иначе, эта леди планирует отправиться в путешествие, поэтому все мы несколько торопимся. Простите, но Ваше дело, срочность которого я не отрицаю…

– …должно и может быть решено немедленно, – промурлыкал Лис. Он снял сандалию с одной ноги и теперь щупал пальцами набегавшие на гальку волны – будто на прогулке. Уна выдохнула сквозь стиснутые зубы: как же бесит его спокойствие. – Продолжайте, лорд Иггит. Если мы и торопимся – то только скрыться от наместника, как и вы. Ночь длинная, всё успеется.

– Может, я сама могу определиться? – не вытерпев, прошипела Уна. – Хватит уже и того, Лис, что ты привёл сюда многоуважемого лорда Иггита, когда…

– Когда Вы готовитесь к магическому обряду? – горный лорд произнёс это, снова и бровью не поведя. Голос выталкивался из его глотки, как из глубокой бочки – глухо и внушительно. – Это очевидно, миледи. Все корабли на якоре, ни одно судно не ждёт Вас. И капитана с гребцами или матросами, готовыми принять Вас на борт, я тоже не вижу. Ну, а зеркало Отражений у Вас на поясе, – он усмехнулся, – и дракон на плече – доказательства явнее явного, видит Шейиз… Я понимаю, куда Вы собираетесь отплыть. И уважаю Ваш выбор.

Лорд Ривэн незаметно подал знак своим людям. Те одновременно, как по команде, взялись за рукояти изогнутых ножей, а грузный Готор потянул из ножен короткий меч.

– Тогда, возможно, Вы воздержитесь от того, чтобы отвлекать леди Уну? Её ждут серьёзные вопросы.

– Пусть говорит, – сказала Уна. Она заметила, что никто из людей лорда Иггита не шелохнулся, а сам он по-прежнему восхищённо буравил глазами Инея – не проявляя агрессивных намерений. – Нам не нужны стычки.

– Это точно, миледи, – лорд Иггит вдруг поклонился ещё раз и прижал кулак к груди. Так рыцари приветствуют своего лорда, а солдаты – военачальника. – Мы с братьями приехали просить союза. И Вашей помощи.

– С… братьями?

– Я имею в виду братьев по ордену, – ручищей размером с небольшой поднос лорд Иггит обвёл своих молчаливых спутников. – Все мы нуждаемся в Вас. И любой из ордена, кто осмелился бы причинить Вам вред, – его борода дрогнула от кровожадной усмешки, – получил бы от меня пару сломанных рёбер как минимум.

Погрустнев ещё больше, Шун-Ди схватился за чётки: его угнетало насилие. Лис наклонился к нему и насмешливо зашептал что-то, прищурив жёлтые, тускло светящиеся в темноте глаза.

– Из ордена, – повторила Уна. До неё наконец дошло – но от осознания не стало легче. Лорд Ривэн в недоумении смотрел то на неё, то на Иггита Р'тали. Наверное, разрывается между ликами владетеля Заэру, в руки которого попало столько ценных сведений о ситуации в Ти'арге, государстве-враге, и друга Альена Тоури, которому – по воле неведомо каких глумливых богов – встретилась его дочь. И, наверное, не в последний раз ему так разрываться… – Сколько вас всего, лорд Иггит?

– Во всём Ти'арге – около двух тысяч человек, миледи, – гордо пробасил он. – И число постоянно растёт.

– Так это вас называют…

– «Коронники», да, – впервые подал голос один из товарищей Р'тали – угрюмый рыцарь с лицом, испещрённым шрамами. – Глупое имя, но оно прижилось. Мы уже не боремся с ним, хоть суть ордена и не в этом. То бишь – не только в том, чтобы посадить на старый трон в Академии короля с ти'аргской кровью.

– А в чём ещё? – негромко, но с вызовом спросил Шун-Ди. – В чём, кроме восстания и новой войны – в пору, когда Кезорре грызётся с кочевниками Шайальдэ, Феорн не так давно захватили, да и боям Дорелии с Альсунгом не видно конца?… Простите, милорд.

Ахнув, он подавленно посмотрел на лорда Ривэна. Тот махнул рукой.

– Ничего страшного. Я согласен с каждым Вашим словом, господин купец.

Лорд Иггит надул щёки и вновь ударил кулаком по латам. Удар был такой силы, что Уна тревожно покосилась на стену вдали – вдоль неё расхаживают часовые, которым видна (а теперь и слышна) приличная часть порта и побережья. Их скрывает тень от утёсов и ночной мрак, но чем не шутит старуха Дарекра…

– Мы хотим не новой войны, но нового мира, – прогудел он. – Мира, где Ти'арг обретёт свободу – ту, что имел на протяжении веков. Ту, что отобрал Альсунг. Мы унижались двадцать лет, леди Уна, так не пора ли поднять головы?

– Это не Ваши слова, верно? – Лис издал мелодичный смешок – словно колокольчик звякнул, – отошёл от Шун-Ди и опять невинно забавлялся с водой. Лорд Иггит уязвлённо нахмурился: брови-щётки сошлись над переносицей.

– Это наши общие слова, устав ордена. Но его в самом деле писал не я, а Риарт, – он вздохнул – кажется, с искренней скорбью. – Да хранят боги память о нём. Он был мне и вождём, и другом… – лорд Ривэн странно улыбнулся, услышав такую формулировку. – Никто не сумеет его заменить. Его убили по приказу наместника, – человек, державший факел, побагровел от гнева, – а потом пытались убить и Вас, миледи. Этого мы не простим. Риарт был молод, храбр и добр сердцем. Он мечтал спасти своё королевство. Он никому не желал зла.

– Кроме альсунгцев и злокозненного лекаришки Велдакира, – пропел Лис, исполняя на гальке причудливый танец. Ветер трепал его волосы, как знамёна на сторожевых башнях.

Все проигнорировали его замечание.

– Я плохо знала лорда Риарта, – выдавила Уна. – Но скорблю о нём вместе с Вами. Однако он никогда не посвящал меня в то, чем занимается ваш орден. И никогда не просил… о содействии. До Кинбралана дошли слухи о вас уже после того, как на меня напали этим летом.

Уну саму изумило, как бесстрастно звучит её голос. И это было не самое приятное изумление.

Лорд Иггит смущённо запустил пятерню в бороду.

– Он не хотел втягивать Вас в это до свадьбы. Не хотел делать участницей нашего дела против Вашей воли… Ну, и наместника остерегался. Он Вас берёг.

– Как будущую жену или будущую королеву? – осведомился Лис. И, когда один из «коронников» свирепо повернулся к нему, со смехом поднял узкие ладони: – Извините, если позволил себе преждевременное упоминание, господа. У менестрелей длинный язык, Вы же знаете.

– А ещё менестрели часто юлят и влезают не в своё дело, – с досадой пробормотал лорд Иггит.

Королеву. Потрясающе. Этого ещё недоставало.

Уна погладила скучающего Инея – пальцы скользили по шершавой чешуе. Собраться с мыслями никак не получалось.

– То есть, согласно вашим планам, лорд Риарт должен был сам занять трон? – у неё не укладывалось в голове, что они вот так, запросто и прямо, стоя под открытым небом, обсуждают такие вещи. Уместнее было бы, будь она придворной дамой, изощрённой в интригах. Весь разговор происходил бы тогда при свете масляных ламп, где-нибудь в замке или в засекреченной, наглухо закрытой комнате городского особняка – со стражей у дверей, желательно при парочке магов. На ней было бы платье из кезоррианского или миншийского шёлка, а не льняная блуза и штаны. Дракона на плече заменил бы полупрозрачный платок или веер – такой, какими щеголяют аристократки в Академии, Энторе и (как говорят) знатные чары и эры бывшей Вианты. Вокруг вместо моря и грязного порта сгрудилась бы мебель из красного или чёрного дерева, книги, десятки дорогих безделушек…

Уна поняла, что мысленно рисует кабинет лорда Ривэна, и ей захотелось истерически расхохотаться.

– Отец и дед Риарта много лет потратили на то, чтобы изучить родословные древа – до самых мелких подробностей, – сказал лорд Иггит. – Было нетрудно установить, что семья Каннерти – ближайшие родичи его величества Тоальва Ти'аргского… Его покойного величества. Из тех, кого оставила в живых северная тварь.

Это он о королеве Хелт? Смело. В тоне Р'тали Уне послышалось ненавидящее рычание дедушки Гордигера. Разница – в том, что старый лорд никогда не давал волю своей ненависти.

И предпочёл сдать войскам «северной твари» свой замок, лишь бы не доверять его защиту сыну-колдуну.

Безумие – или своя, безумная правота?…

– Да, я слышала, что вторую жену короля Тоальва, королеву Дастию, девичестве звали Дастией Каннерти. Но, кажется, она была всего лишь…

– Кузиной деда Риарта, – кивнул Р'тали. – И всё же, судя по Книге Лордов, это неоспоримо. Никого не осталось из кровных родственников. Риарт имел право заявить права на престол.

Лис зевнул, демонстрируя презрение к генеалогическим разбирательствам знати. Шун-Ди побледнел и, казалось, уже с трудом держался на ногах; Уне стало жаль его.

– Так что, если бы он женился на Вас, леди Уна, Вы могли бы стать королевой возрождённого, свободного Ти'арга, – с чем-то, подозрительно похожим на благоговение, заключил рыцарь со шрамами.

У Уны пересохло во рту.

– Возможно, но я никогда не пыталась добиться подобного. И не претендовала на такую ответственность, – Иней кончиком хвоста хлестнул её по спине – больновато, даже через плащ. Уна вздохнула, подыскивая слова. – Брак не состоялся, но вы всё равно рассчитываете на мою помощь, лорд Иггит?

– Да, ибо перед Вами – наш новый вождь, миледи! – воскликнул самый юный из группы мечников – почти мальчик. Крестьянин или фермерский сын, судя по лицу и выговору. Рыцарь в шрамах строго шикнул на него; лорд Иггит покраснел.

– Вождь – слишком громко сказано. Я действительно помогал Риарту, и после его гибели братья по ордену сочли меня достойным руководить. Теперь я помогаю отстаивать права тех, кого притесняют альсунгские двуры, солдаты или сборщики податей. Все восстания и бунты против них в деревнях – дело наших рук, леди Уна. Как и тайная переправа оружия по Реке Забвения – для всех, кто захочет встать на нашу сторону. И подброшенные письма. И первые схватки на границе, на перевалах в Старых горах – мы устроили их весной, чтобы припугнуть Хавальда, но наместник скрыл всё от огласки…

– И убийства приезжих двуров, и скандал с сорванными знамёнами на башнях Академии и в казармах стражи? – Уна натянуто улыбнулась, припоминая слухи и наделавшие шума события последних двух лет. – Вы опаснее, чем я думала, лорд Иггит.

– Мы убиваем только тех, кто этого заслуживает, миледи. Только несущих в наши земли жестокость и беспредел.

А наместник, наверное, точно таким же вершителем справедливости считает себя… Уна не стала говорить это вслух.

– Всё это, полагаю, не обошлось без жертв. Помимо лорда Риарта, конечно.

Лорд Иггит набычился – склонил громоздкую голову так угрожающе, что Уна отпрянула.

– О да, миледи. Война есть война, а то, что происходит, наш орден считает как раз войной, пусть и без крупных битв. В стычках на перевалах погибло три десятка наших воинов из горожан и крестьян, в том числе, – он махнул рукой на юного мальчика, – двое братьев Ренни… Моя семья и семья Каннерти потеряли нескольких рыцарей, которые когда-то присягнули нам на верность. Они жили в наших замках, ели за нашими столами – и пали от рук прислужников наместника.

– Ты забыл про Элготи, – мрачно добавил ещё один «коронник» – с жидкой бородкой, в рубахе, покрытой тёмно-красными пятнами от вина. Он походил на ремесленника и торговца, но сжимал рукоять короткого меча с отчаянной самоуверенностью.

Уна задумалась: а тренируют ли хотя бы простолюдинов эти борцы за свободу – перед тем, как отправлять их в драку с альсунгцами, которые учат мальчиков обращаться с оружием, едва те сделают первые шаги? Да ведь любое из их предприятий – перехват писем, тайное убийство двура, переправа оружия – требует опыта и подготовки. Должной защиты, по крайней мере. Их горстка противостоит морю рыцарей и простых воинов, которые верно служат Альсунгу; как ни крути, в Ти'арге они останутся большинством. Несмотря на ворохи подброшенных писем с воззваниями и короной… Король Хавальд приучил чужеземных подданных к уважению и страху – ничуть не хуже своей предшественницы.

По всё ещё бледному, осунувшемуся лицу Шун-Ди Уна видела, что его одолевают те же мысли. Миншиец перебирал чётки и поглядывал на бунтовщиков с таким видом, будто его слегка мутит.

Всё-таки непонятно, как он решился пойти против Светлейшего Совета и законов Минши. Неужели причина исключительно в Лисе?

– Элготи, – повторила Уна. – Лорды Элготи нам писали, но письма… – она осеклась: Иггиту Р'тали незачем знать об их разногласиях – а тем более о разрыве – с матерью. Разрыве. Разозлившись на себя, Уна тряхнула головой, и Иней возмущённо пискнул. – …До меня не дошли. Что случилось?

– Пару дней назад Нивгорт Элготи, из первых сподвижников Риарта, был убит в Меертоне. Мы не знаем, кто это сделал, но приказ однозначно исходил от наместника. Убийца был жесток, как безумец, – басовито выдохнул лорд Иггит. Лис отчего-то напрягся, прекратив пинать волны.

– Почему? – вкрадчиво спросил он. – Если Вы желаете избавить девицу от ужасающих подробностей, милорд, мы поймём, но…

За лорда Иггита ответил рыцарь в шлямах.

– Нивгорта почти на куски разорвали, – мужчина поморщился и с гадливостью плюнул в гальку. – Выпустили кишки и всё прочее. А хватило бы кинжала в живот или в горло – ну или совсем просто: камнем по затылку. Он и кольчугу-то не носил никогда… Мы не творили такого с теми подонками-двурами. Неравноценная месть.

Лорд Ривэн вздохнул и сжал Уне локоть. Она медленно покачала головой: всё в порядке. Лис выслушал рыцаря очень внимательно – а потом потянулся с бескостной гибкостью, вывернув длинные пальцы.

– И что говорят те, кто видел тело?

– Что поработал какой-то зверь, а не человек, – сказал лорд Иггит. – Лично я думаю, что наместник просто нашёл себе подходящего наёмника – кого-то без совести и границ. Может, обратился к кезоррианцам… Если его не покарают боги, покараем мы, – он скрипнул зубами: Уна удивилась, но отчётливо слышала звук. – Нивгорт не заслужил такого.

Лис ничего не ответил: задумался, глядя на горизонт. Волны – местами высотой в локоть – словно повторяли узор жёлтой нитью на его менестрельской рубашке с пышными рукавами. Хоть что-то роднит его с лордом Ривэном: сорочье пристрастие ко всему яркому.

Иней взлетел и завис где-то над головой Уны – решил размяться. Она плотнее запахнула плащ, скрестив руки на груди.

– Всё, что вы делаете, заслуживает восхищения и уважения, лорд Иггит. Но чего вы просите у меня? Я помогла бы, будь это в моих силах. Но, во-первых, Кинбраланом сейчас управляю не я, а моя леди-мать. Во-вторых – у Тоури не осталось ни солдат, ни воинов, способных сражаться за ваше дело, – (она предпочла не упоминать единственного Эвиарта, оруженосца без господина – было бы как-то смешно и грустно). – На наших землях всего две деревни и несколько ферм. Жертвовать крестьянами, фермерами или слугами я не готова…

– Такого мы и не требуем, – заверил лорд Иггит. Взгляд его плутовато-настойчивых глаз снова метнулся к Инею – к его серебристо-белому, пока не обросшему панцирем брюшку. – Но…

– Моему дракону понадобится ещё много лет, чтобы вырасти и войти в силу, – сухо сказала Уна. Ей опять захотелось спрятать Инея от этих людей – и вдруг стало с новой силой ясно, почему Шун-Ди так оберегал яйцо от вельмож и магов Минши. – Не рассчитывайте на него как на оружие.

– А он выдыхает огонь, миледи? – пролепетал юный Ренни – и ойкнул от подзатыльника, который отвесил ему мечник справа.

– Он из другой породы, дышит раскалённым паром, – Уна прищурилась, глядя в лицо лорду Иггиту. – Но обваренный труп, господа, мало чем отличается от обожжённого.

Лис развернулся на пятках и беззвучно зааплодировал. Лорд Ривэн зевнул, скрывая смешок одобрения. Даже Шун-Ди улыбнулся – правда, по-прежнему скупо и нервно.

– Мы просим – нет, умоляем – о помощи и союзе, леди Уна, – лорд Иггит грузно опустился на одно колено. Галька и песок хрустнули под его весом, и Уна порадовалась, что они ушли с досок пирса. – Там, куда вы плывёте, есть силы, которые могут нас поддержать. По крайней мере, так говорят слухи и легенды… Всем известно, на что способна магия. Западный материк – земля магии, веками укрытая от людей. Те, кто плавал туда, рассказывают о кентаврах с конским телом, об оборотнях, о духах – вроде тех, что когда-то выручили столицу Дорелии, – он враждебно покосился на лорда Ривэна и со вздохом прибавил: – О драконах.

– Я был на западе и прожил там более года, – вмешался Шун-Ди; его голос звенел от напряжения, а рабская татуировка на лбу в лунном свете почему-то проступала чётче. – Могу Вам поклясться, лорд Иггит, что все жители того материка разумны и развиты – может быть, кое в чём больше нас…

– Великолепно, Шун-Ди-Го, – улыбаясь, громко выдохнул Лис. Шун-Ди смутился, но продолжил:

– Они ни за кем не пойдут бездумно, как животные. Они не станут рисковать своими жизнями ради неизвестно чего. Использовать их в своих целях, обманывать их доверие – верх людской подлости, коварства и…

Лорд Иггит усмехнулся и перебил:

– Вы не на торговых переговорах, господин миншиец. Поумерьте своё красноречие.

– Ну, я бы не отрицал так яро торговые переговоры… – едко протянул Лис. Его медовые глаза вновь сузились, остановившись на приземистой, коленопреклонённой фигуре Р'тали. – Ах, простите, господа. Менестрель вас больше не отвлекает.

– Я сделаю то, что покажется мне целесообразным и… допустимым, лорд Иггит, – выговорила Уна, подобрав наконец максимально осторожные и размытые слова. Мать, пожалуй, гордилась бы её дипломатичностью. – Но не могу ничего обещать. Если кто-то из жителей запада согласится быть вашим сторонником, я приведу их. Однако не возлагайте на это слишком много надежд: нам ведь нечего… Нечего предложить им взамен.

Горло сдавило – и смотреть хотелось почему-то не на Инея, а на Лиса. Уна заставила себя не отводить глаз от коренастого человека перед ней.

– Также у меня есть ответные условия, раз уж мы заключаем союз, – Уна улыбнулась. Лорд Ривэн смотрел на неё с умилённым восхищением – так смотрят на умненького ребёнка, который вдруг начинает рассуждать, подражая взрослым. Или бывшего вора опять окружили тени прошлого? – Я не хочу подбивать народы запада на напрасные битвы. Новый король, кто бы им ни стал, должен быть порядочным человеком, готовым защищать Ти'арг. Лорды должны доверять ему. Возможно, даже выбрать его сообща. Учитывая, что род Тоальва прерван, это было бы справедливо.

– Да будет на то воля богов, миледи, – серьёзно сказал лорд Иггит. – Мы все этого и добиваемся.

– Кроме того, нужно сначала исчерпать все мирные пути и убедиться, что они не подействуют, – Уна приостановилась, заметив презрительную ухмылку рыцаря в шрамах, но всё же закончила: – Я имею в виду переговоры с наместником Велдакиром. И, возможно, с самим королём.

– Глупые надежды… – произнёс кто-то из «коронников». Не добавили – надежды не видавшей жизни девчонки, – и на том спасибо.

Тем не менее, лорд Иггит кивнул.

– Мы попросим о переговорах, миледи. И, если они состоятся, то Вы будете присутствовать там. Даю слово Р'тали.

Уна набрала в грудь побольше солёного воздуха.

– И, наконец, новый король должен будет прекратить преследование магов в Ти'арге. Восстановить в правах их гильдии, их труд в городах и замках. Оставить в покое целителей. Вернуть доступ в Долину Отражений – и вновь позволить Отражениям пересекать наши границы, – Уна выпрямилась, когда Иней опять опустился к ней на плечо. Краем глаза она видела, как дракончик запрокинул голову; гребни на его спине воинственно встопорщились. Несчастный лорд Иггит будто бы ещё сильнее вжался в землю. – Я прошу о письменном договоре, милорд. Когда я вернусь с запада (при условии успеха), то сразу сообщу Вам. Мы встретимся и оформим всё это, как подобает… И, пожалуйста, встаньте.

– Как прикажете, леди Уна.

Лорд Р'тали поднялся – обросший бородой, низкорослый, похожий на одну из глыб Синего Зуба. Но глаза у него блестели при свете луны – немного иначе, чем раньше.

– Я был глупцом, когда не завидовал Риарту… – прогудел он, будто сам себе, а потом прибавил: – Могу я просить ещё об одном одолжении?

– Ах, неужто предложение брака перед богами и людьми?! – Лис всплеснул руками и бросился к своему узлу, где носил чехол с лирой. Уна в очередной раз задумалась, каким заклятием быстрее всего убить оборотня; зря она не спросила у Индрис. – О водяная Льер! Подождите, милорд, я обязан запечатлеть это в песне!..

– Я имел в виду другое одолжение, менестрель! – прорычал лорд Иггит, схватившись за рукоять меча. Затем смиренно повернулся к Уне: – Вы позволите нам проводить Вас – увидеть Ваше отплытие?

* * *

Колокол на главной башне Хаэдрана гулко ударил единственный раз, возвещая полночь. Его сосредоточенный удар повторили другие колокола: в храмах Шейиза, Эакана, Дарекры и Льер. Храм Аргье-Торговца, лукавого дельца с головой акулы, был разрушен ещё в первый год Великой войны, и Уна его никогда не видела. Дядя Горо рассказывал, что в той же многодневной битве с альсунгцами разнесли в щепки и статую корабля, которую прежде считали сердцем города.