Текст книги "Сюрприз для двоих (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова
Соавторы: Наталья Стрекоза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Эй! возмущенно воскликнул Сема. У нас одна дама на всех, и я тоже хочу с ней играть! Давайте, тянуть жребий.
– Я свою помощницу в орлянку разыгрывать не позволю, – подмигнул я. Иди ко мне, сладкий, я тебя сейчас быстренько раздену.
– Меня?! развести Штыря «на слабо», как и раньше, пара пустяков. Ну-ка, идем, Железный лоб, я сейчас тебя в одних твоих мажорских часиках оставлю.
Я подмигнул Ире, она послала мне воздушный поцелуй, и мы перешли в зал, где стояли бильярдные столы. Штырь встал за арендованный стол, закатал рукава рубашки и многозначительно посмотрел на меня.
– Даю фору, бей первым, – усмехнулся я.
Сема презрительно фыркнул и разбил шары, не забыв кинуть:
– Десять баксов.
– Без проблем, лишь бы не поцелуи, – ответил я и облокотился на край стола.
– Ты меня не возбуждаешь, – невозмутимо сказал Штырь, загоняя шар в лузу.
За соседним столом витала легкая эротическая дымка. Ира вовсю развлекалась, принимая чувственные позы. Она отчаянно мазала. Когда в очередной раз, она фальшиво воскликнула:
– Ой, опять мимо, – я не выдержал и рассмеялся.
Ирка играла, как бог. Ну, как особа приближенная небесной благодати, так точно. Ее бывший муж был заядлым игроком на бильярде, и она, как хорошая жена, интересовалась увлечениями мужа. Лично я, если и играл, то с ней в паре, один на один мог, но пару партий. Дальше это било по моему мужскому самолюбию.
– Гоша, я проиграла, – Ира притворно вздохнула и обвила шею ошалевшего Жорика своими изящными руками. Бильярдный долг долг чести, – и первый поцелуй свершился.
– Лом-облом, – проворчал Штырь, уступая мне место у стола.
– Штырь-упырь, не завидуй, – усмехнулся я, выбирая шар для удара.
Эту партию я проиграл. Сознательно. Когда Сема ринулся к соседнему столу гусарским наскоком, я отловил его и вернул на место.
– Я хочу отыграться, – возмутился я.
Штырь порычал на меня и снова взял кий. Выиграл я, потом отыгрывался азартный Сема, и когда соседний стол опустел, мы уже не видели. Просто обернулись, а там играют два мужика. Ни Лома, ни Иру мы в них опознать не смогли. Штырь махнул рукой и предложил перебраться обратно за столик. Я не имел ничего против. К нам подошла официантка.
– Вы желаете еще что-нибудь? спросила она, глядя на меня.
– А вы? ухмыльнулся ей Штырь.
Девушка покосилась на Сему и снова перевела взгляд на меня. Я отрицательно мотнул головой, и официантка удалилась, покачивая бедрами.
– Ути какая, – рассмеялся Штырь и повернулся ко мне. Ты все так же нравишься бабам, – сказал он.
– Знаю, – усмехнулся я. Может, прогуляемся?
– Идем, – пожал плечами Сема. Думаю, если попросишь номерок этой киски, она тебе не откажет.
– Мне не нужен номерок этой киски, – ответил я, поднимаясь из-за стола.
– Ты верный жених? про Лильку я сказал, когда она мне названивала в прошлую субботу.
Я закатил глаза и тяжко вздохнул. Мы покинули спорт-бар. На улице стоял теплый вечер. Хмель снизил градус, и ветерок оказался приятным. Домой идти не хотелось. Мне не нравилась моя квартира, мне в ней было неуютно. Возможно, все дело было в той женщине, которая делила ее со мной. И пусть она сейчас отсутствовала, но Лилькин дух ощущался в половине комнат.
– Так, что не так с твоей невестой? спросил Сема, так же, как и я, подставляя лицо ветру.
– Там все сложно, – усмехнулся я. Она считает, что она у меня есть, а считаю, что это временное недоразумение, которое разрешится в скором времени. И вообще я с Машкой сегодня встречался.
Я широко улыбнулся, вспоминая моего ершистого Светлячка. Сема повернул ко мне голову.
– И что? осторожно спросил он.
– Получил по роже, – рассмеялся я. Она не меняется.
Штырь покачал головой. Его отношение к Машке я знал, он его выразил на нашей субботней встрече. Не то, чтобы Сема негативно высказался в адрес той женщины, которую я считал своей, но неодобрение обозначил. Мне было все равно, что думает друг детства. Впрочем, меня интересовало только мое собственное мнение, а оно было однозначным.
– Все сначала? спросил Сема, я кивнул. Не боишься снова лоб разбить?
– Сем, я ничего не боюсь, – усмехнулся я. В этой жизни я столько раз бился лбом, что там сейчас кожа, как броня.
– А сама-то Машка хочет?
Я бросил косой взгляд на Штыря, и он усмехнулся.
– Ясно, – сказал он. Опять будешь отлавливать ее и караулить у подъезда?
– Это мелко, Хоботов, – стащил я фразу из фильма «Покровские ворота». Но, если придется, то вернусь к старым методам. Когда-то они сработали.
– Ретроград, – хмыкнул Сема. Будет сопротивляться?
Я пожал плечами и снова улыбнулся. Штырь хохотнул.
– Узнаю старого доброго Железяку, – воскликнул он, запрыгивая мне на спину. Но, жеребец!
– Пошел на фиг, Штырина-упырина ! – возмущенно воскликнул я, пытаясь скинуть с себя зарвавшегося приятеля.
На нашу возню поглядывали прохожие, но на дури двух взрослых мужиков это никак не сказалось. Я скинул Штыря, дал ему ногой под зад и рванул в сумрак вечернего парка. Оскорбленный Сема понесся следом за мной, грозя всеми муками ада и, как и раньше, смешно вскидывая свои длинные ноги. Я спрятался за деревом, подставил ему ножку и довольно заржал, глядя на растянувшегося на земле друга детства. Пока веселился, пропустил удар под коленку и свалился сверху. Мы откатились друг от друга, хохоча во все горло.
– Жизнь прекрасна! заорал я.
– Железяка влюбился, – пропищал рядом Штырь, и мы сели, продолжая смеяться.
Господи, если ты там, действительно, есть, спасибо! За Машку и ее испуганно-ждущий взгляд, за Штыря, сохранившего в душе юность, и за мою всепонимающую Ирку. За этот безумный день и за это невероятное искрящееся счастье. Спасибо!
Маша
– Мань, а ты сегодня приедешь? – я посмотрела на будильник.
– Дань, восемь утра. М-да, а так хотелось выспаться в выходной день, забыться сладким сном от всего наваждения, что вертелось вокруг меня, особенно сильно дав о себе знать именно вчера.
– Ма , ну мы соскучились. – В голосе младшего проскользнули обиженные нотки.
– Дань, я тоже соскучилась. Я приеду через пару часов, хорошо. Я очень четко ощутила пустоту внутри из-за отсутствия мальчишек.
– Ок, – и он резко сбросил звонок.
Я улыбнулась Данька в своих поступках не меняется, даже не смотря на то, что мы неделю не виделись – и спрятала голову под подушку, скрываясь от ярких солнечных лучей, ворвавшихся в комнату вместе с рассветом.
– Черт, Железнов. Что же ты задумал? – стукнула кулачком по кровати.
За открытым окном слышалось веселое щебетание птиц, неспешные переговоры соседских бабушек – любительниц обмывать всем косточки, тявканье какой-то мелкой шавки.
Проведя необходимый утренний моцион, я пила кофе на кухне, когда позвонила подруга с предложением собраться у них на даче.
– Нет, Лен. Сегодня без меня, я к мальчишкам еду. И да, я уже в норме.
Попрощавшись с подругой, я взяла ключи от машины, и покинула квартиру до завтрашнего вечера.
Супермаркет шумел потоком наплывших покупателей, какой-то классической музыкой, еле доносившейся из динамиков, писком и грохотом касс Я набирала продукты с полок, учитывая, что нужно сделать недельную закупку на трех взрослых мужчин.
– Привет, красавица. Помощь нужна. Я уставилась на парня, стоящего чуть позади меня. Нет серьезно, может помочь довезти. Знакомые голубые глаза все также тепло улыбались. Я – Игорь, – парень протянул руку для приветствия.
– Маша, – я улыбнулась, вспоминая молодого мужчину. Ну если не сложно, то помоги. Согласно кивнула головой и отдала бразды правления тяжелой тележкой Игорю. Спасибо.
– Да, ну что ты, – парень смутился. Мне не сложно, а ты тут столько всего тяжелого понабирала
Рядом раздался грохот падающих ящиков и недовольное бурчание парня-грузчика, который пытался выставить на полки пакеты с соками. Видимо, не рассчитав свои силы, именно эти пакеты, пока еще упакованные в коробки, он и уронил.
– Это недельный запас продуктов на трех мужиков. я поспешно ответила, словно оправдываясь.
– Ого... даже трое? он удивленно приподнял одну бровь.
– Отец и двое взрослых сыновей. Они сейчас на даче, вот им и везу продукты.
– Подожди, – в голосе Игоря слышалось недоумение. Отец это понятно, а взрослые сыновья это как?
– А вот так, – я улыбнулась и посмотрела в теперь уже смущенные голубые глаза. Одному восемнадцать, а второму одиннадцать.
– Восемнадцать? глаза парня округлились от удивления. Ты, наверно, придумала.
– Нет, не придумала. Моему старшему действительно восемнадцать. Я улыбаясь смотрела на собеседника. Его реакция меня абсолютно не удивила мало кто верил, что у меня такой взрослый сын.
– М-да, Мари, – сосредоточенно произнес Игорь – А я то уж понадеялся..
– Игорь! я громко рассмеялась. Ты очарователен. Собеседник покраснел от моего комплимента, взял мою руку и поцеловал пальчики.
– Думаю, ваш муж должен гордиться такой женщиной. Тут смутилась я и резко отвернулась. Ладно, не будем об этом. Игорь, видимо о чем-то догадался
Первые теплые дни лета. Мы гуляем по городскому парку, который утопает в тишине, потому что время позднее, и многие любители вечерних прогулок, уже покинули территорию парка, спеша домой. Только изредка разносятся звуки модной музыки это молодежь собирается на лавочках и коротает теплый вечер.
– Ма -а-аш , – Димка нежно обнимает за плечи, когда мы неспешно прогуливаемся по парку. Я же серьезно.
– Дим, ну какая свадьба. Нам еще учиться и учиться. Мне было приятно и одновременно страшно слушать такие разговоры от любимого.
– Светлячок, – он резко развернулся и посмотрел мне в глаза. Зато когда мы поженимся, нам можно будет всё. В серых глазах светилось искушение.
– Мы и так уже себе позволяем это «все». Парировала я.
Да, мы стали очень близки с Димкой, изучая, любуясь, упиваясь друг другом в те редкие моменты, когда удавалось оставаться наедине. Мы тщательно скрывали ото всех эту тайну, словно боясь, что узнав про такие наши моменты, окружающие возненавидят все, что касается меня и Димы.
– Но тогда нам не придется от всех прятаться. Мой любимый не сдавался, пытаясь подобрать все больше аргументов и сломить мое сопротивление.
– Дим, – я погладила его по щеке, – Давай не будем спешить. А то потом вдруг ты пожалеешь, что женился на мне
– Даже не думай такого, Светлячок! он гневно посмотрел на меня, а затем сильно прижал к себе, обнимая. Ты моя, и это факт. Жадный поцелуй пресек дальнейшие мои попытки препирательства.
– Ну и где ваш автомобиль, мадам Игорь выталкивал тележку из магазина.
– Там, за углом, – я махнула рукой, указывая направление, и резко остановилась, уставившись на серый джип «Лексус».
«Мань, прекрати. Не только у него есть такая машина» – внутренний голос пытался привести меня в чувство.
– Маш, все в порядке? Игорь настороженно разглядывал меня, остановив тележку в непозволительной близости от этого самого джипа.
– Да, чего-то растерялась немного. Я изобразила подобие улыбки и двинулась в сторону своей машины.
– Ну что, красавица, удачи тебе. Мой собеседник помог уложить покупки в багажник, действуя смело, даже отчасти нагло, когда другие покупатели, приехавшие сюда на автомобилях, пытались сдвинуть в сторону тележку с моими покупками. Все-таки, я завидую тому, кому достанется такое счастье. Он громко вздохнул и подмигнул мне.
– Спасибо тебе за все. И удачи. Я улыбнулась и завела двигатель.
Поток автомобилей стремился из города. Казалось, что буквально все жители старались хоть на выходные дни покинуть пыльный, шумный и жаркий город. Я выехала на трассу, когда солнце начало уверенно припекать, намекая, что и сегодня не стоит надеяться на хоть какую-нибудь прохладу.
Мимо проносились зеленые поля, немногочисленные деревья, определяющие границу между ними. Под веселое щебетание птиц, я выключила музыку и остановилась, позволяя себе вздохнуть таким сладким воздухом, которым наделяла окружающая природа. Я наслаждалась видом поля, на котором росла уже чуть порыжевшая пшеница, стрекотом кузнечиков, ароматом цветов, которые росли по краю поля.
– Мань, ну ты где? звонок телефона выдернул меня из умиротворенного состояния.
– Дань я рядом, скоро буду. Я улыбнулась, слушая голос младшего. Можете выходить и встречать. Я усмехнулась, когда младший резко бросил трубку.
– Ура! Маня приехала! Данька радостно кричал, встречая меня на въезде в поселок.
У калитки стоял отец, глаза которого светились любовью и радостью.
– Привет, маленькая. Как ты? он обнял меня и поцеловал в щеку.
– Все хорошо, пап. Я разглядывала родное лицо, покрытое сеточкой морщинок. Как вы тут? Мальчишки не утомили? папа притворно скривился.
– О, Мань, привет Кир подошел и небрежно чмокнул меня в лоб. Слушай, тут такое дело
Я растворялась в неспешных разговорах с Киром, наблюдая краем глаза, как Данька лезет в кусты с малиной, и с довольной рожицей срывает ягоды, жадно закидывая их в рот.
Отец разгрузил багажник, занося пакеты с продуктами в кухню, где я как раз находилась, судорожно соображая, что приготовить моим мужчинам на обед.
– Мань, у тебя все в порядке. Папа пристально разглядывал меня, пытаясь при этом разгрузить тяжелые пакеты. Я всегда удивлялась его умению чувствовать мои эмоции, особенно негативные.
– А, – я невольно поймала себя на мысли, что не слышала, о чем он говорит. Все хорошо.
Отец, в очередной раз, глянул на меня испытующим взглядом, потом молча покинул кухню, оставив меня наедине со своими мыслями. Я остановилась у окна, схватившись руками за подоконник, и судорожно выдохнула: понимала, что от папы не смогу скрыть мое дерганое поведение, но объяснять происходящее я действительно боялась. Однажды мои родители уже пережили эту историю... А вот теперь, спустя столько лет, я была не уверенна, что отец сможет снова пережить давно забытые эмоции. Тем более, что уже несколько лет нет мамы, всегда и во всем поддерживавшей его.
– И все-таки, Маш, может ты мне расскажешь, что происходит. После позднего ужина папа вновь попытался вытянуть меня на разговор.
Темное небо, украшенное яркими точками звезд, обычно не видимых в пределах городских кварталов, указывало, что ночь полностью вступила в свои права. Мальчишки, быстро поужинав, убежали в комнату, и, ухватившись за мой планшет, о чем-то громко спорили.
– Па, – я неуверенно пожала плечами и стала убирать посуду со стола на веранде, где мы ужинали. Даже не знаю, как тебе сказать. Я краем глаза глянула на отца и заметила напряжение, охватившее его.
– Как есть, так и говори. Вот он, мой папа, не терпящий ни каких условностей и ужимок.
– Железнов вернулся в город. Мой голос утонул в резко раздавшемся пении сверчков.
– Маш, – папа подошел ко мне сзади и положил руки на плечи. Я думаю, что вы уже взрослые люди и можете сами разобраться во всей этой истории. Его руки опустились, держа меня за предплечья.
Я посмотрела на мальчишек, которые стоя на пороге дома, беззлобно толкали друг друга, определяя, кто первым попадет в летний душ.
– Па, я сейчас ни в чем не уверенна. Тихо прошептала, сопровождая взглядом сыновей.
– Знаешь, – отец сильнее сжал меня. Наверное, в этом есть даже своя прелесть.– Он поцеловал меня в висок и выпустил из своих объятий.
Глава 6
Маша
– Мария Константиновна, к вам посетитель. Звонкий голос подруги, вошедшей ко мне в кабинет, заставил меня резко дернуться и оторваться от монитора.
– Кто? я прикрыла глаза и потерла пальцами переносицу.
– Курьер, – Ленка зашла и прикрыла дверь изнутри. И опять только тебя требует.
Интересно, что он задумал в этот раз, хотя учитывая его фантазию «подарок» мог быть каким угодно, вплоть до полной нелепости.
– Ладно, зови. И Лен, – подруга, собиравшаяся выйти, резко остановилась и посмотрела на меня. – С чего такой официоз?
– Так Мань, там потенциальные заказчики пришли. И тоже только тебя требуют. я изумленно изогнула бровь. Я честно пыталась предложить кого-нибудь из других дизайнеров, но извини, им именно Светлову подавай.
– Черт, – я тихо выругалась. Видимо я в отпуск не скоро уйду. Вновь прикрыла глаза и затылком уперлась в спинку кресла. Ладно, давай начнем с курьера, а потом все остальное.
Ленка посмотрела на меня сочувствующим взглядом и вышла из кабинета, приглашая курьера.
Железнов уже третий день пытается сломить мое сопротивление, присылая каждый день мне на работу какие-нибудь значимые в прошлом для меня вещи. В понедельник был огромный букет разномастных ирисов, среди которых я нашла и его визитку. Почти такие же выращивала его матушка на даче, а Димка, не обращая внимания на недовольство мамы, честно их обрывал и приносил мне.
Что удивило больше всего, так это где он смог достать такой огромный букет именно георгин, ибо это не голландские розы или герберы, которые можно купить на каждом углу. Ирисы так и остались цветами, которые дачники холят и лелеют, выращивая на своих приусадебных участках и уж ни как не продавая. Хотя, при желании и определенных материальных возможностях
Цветы оставила на работе, а визитку закинула в сумку, так и не решив, что с ней делать.
На следующий день курьер доставил коробку мармеладных конфет и записку, в которой был лишь знак вопроса. Потешила собственное самолюбие мыслью, что помнит ведь, что я не люблю шоколад, и ждет, видимо моего звонка. А я, все же, сопротивлялась. Себе. Ему. Эмоциям, которые Димка вызывал во мне. Ощущениям, которые так и не исчезли после нашей последней встречи.
Сегодня молодой парнишка-курьер доставил только конверт, в котором лежали билеты на футбол и записка «Следующий ход твой.». Я рассмеялась так громко, что прибежала перепуганная подруга, решив, что у меня началась истерика
– Маш, ну идем с нами. Димка смотрит на меня преданными глазами, пытаясь добиться моего согласия.
– Железнов, ну где я, и где футбол? я недовольно смотрю на любимого. Мы с тобой уже раз ходили на футбол, тебе напомнить, чем закончилось? в моем голосе сарказм.
– Машуль , это же не просто дворовой футбол. Это городской чемпионат. Он падает на колени и обнимает мои ноги. Машенька, любимая, ну пожалуйста
– Вот зачем я там тебе? я искренне не понимаю, зачем меня Дима тащит на стадион.
– Маш, я честно-честно обещаю потом выполнить твое любое желание, только пойдем со мной. Я сдаюсь под напором любимого и соглашаюсь.
Уже там, на стадионе, случайно услышав разговор пока неизвестных мне парней, я выяснила, что Димка поспорил, сможет ли он меня, такую всю замечательную, как он всем рассказывает, уговорить посетить футбольный матч. Парни оказались сокурсниками Димы, с которыми я просто была еще не знакома. Я действительно высидела весь матч, надувшись и задумывая ответную пакость Железнову. И надумала. В течение недели, каждый вечер, я заставляла вместе со мной смотреть слезливые мелодрамы, типа «Красотки» и «Привидения» Он смотрел, скрипел зубами, обиженно сопел и все равно смотрел, отбывая наказание. И за сам футбол и за истинную причину моего появления на стадионе. Даже пытался не заснуть
– Мань, что? Ленка вернула меня в реальность.
– Он на футбол меня приглашает. Я пытаюсь остановить всхлипывания от смеха. В субботу.
– И?
– Я давно стала похожа на любительницу футбола? подруга стушевалась от моего взгляда. И, да, Лена, если я правильно помню, то у тебя день рождения, и мы собирались его праздновать
– Ну, так ты позвонишь и предупредишь его? она внимательно смотрит на меня, пытаясь разгадать мои дальнейшие действия.
– Лен, а зачем? мне все еще весело. Он же не пытается выяснить мои планы, только в свои посвящает, если это можно так назвать.
– Мань, а может просто соблазняет. В ее голосе послышалось томление.
– Лен, а про Лилианну ты забыла? я холодно глянула на подругу и вернулась к работе.
– Мань, так клиентов звать? подруга не решилась более затрагивать болезненную тему.
– Зови, – я посмотрела на лежащие на столе билеты, и тяжело выдохнула.
Работа кипела, позволяя мне не окунаться в омут воспоминаний, словно удерживая на плаву обыденной жизни. Рисунки, чертежи, проекты, каталоги мне казалось, что этот день не закончится количество клиентов превысило все допустимые пределы.
– Лена, – мы уставшие выходили из дверей офис-центра. Завтра, если допустишь столько людей ко мне, я точно напишу заявление на увольнение. Так нельзя, я же не железная.
Последние клиенты оказались из истории тех, с кем я просто ненавидела работать истеричная дамочка с мужем-кошельком, удовлетворявшим все капризы. И ее гениальная идея сделать из дачи королевский дворец, ввергла меня просто в панику. Мне очень долго пришлось ее уговаривать, что можно сделать все несколько иначе, но более гармонично и соответственно статусу домика, то есть дачи. Пообещав через неделю предоставить готовый проект, я, еле сдерживая свое недовольство, выпроводила супругов из кабинета.
– Это что? удивленный вопрос Ленки прерывает мое недовольное ворчание. Я прослеживаю ее взгляд и вижу свою машину: к ручке водительской двери привязаны разноцветные воздушные шарики, пытающиеся вырваться и устремиться в небо.
– Вот только этого цирка мне не хватало. Меня охватила злость: одно дело, когда Железнов пытается наладить со мной контакт, не вынося эти попытки на суд общественности. И совсем другое, когда он действует так открыто. Вот уж публичности из этой истории мне совсем не хотелось делать
Осеннее дождливое утро. К стеклу окна прилип желтый листок, словно доказывая, что осень полностью вступила в свои права, принеся дожди и холод, так ненавистный мною. По квартире раздаются ароматные запахи свежей выпечки. Родители о чем-то тихо шепчутся на кухне, а я, проснувшись, не желаю вставать из теплой постели.
– Машенька, – легкий стук в дверь. Доченька просыпайся. Мама тихо уговаривает меня.
– Сейчас, ма , – я лениво потягиваюсь в кровати, когда родители, поняв, что я проснулась, уже смело входят в мою комнату.
– С днем рождения, дочь. Папа протягивает мне маленькую коробочку, целуя при этом.
– С днем рождения. Мама улыбается, обнимает и тоже целует меня.
– Спасибо, – я улыбаюсь им в ответ и пытаюсь открыть подарок, когда раздается удивленный возглас мамы.
– А это что? за окном, тем самым к которому прилип листок, поднимаются вверх разноцветные шары, следом за которыми показывается довольное лицо Димки.
– Машка, с днем рождения! он радостно кричит, но тут же растерянно замолкает, разглядывая удивленные лица моих родителей.
Я наблюдаю за этой картиной и накрываюсь с головой одеялом, скрывая от всех свою счастливую улыбку – это мой Димка, только он так умеет меня удивлять и радовать.
– Дим, слезай немедленно, – возмущается мой отец, – Для этого входная дверь есть.
Дима что-то кричит, глядя вниз, а затем медленно спускается, унося с собой разноцветие надутых шаров.
– Вот же удумал, – папа беззлобно хмыкнул и подошел к окну, выглядывая исчезнувшего из обзора Димку. И где только в выходной день машину с подъемником нашел-то?
– Маш, ну теперь точно надо вставать. Мама улыбнулась, вновь поцеловала меня и пошла в сторону двери. Придется и его чаем с пирогами поить
– Мань, это кто, Железнов? ее взгляд устремлен куда-то дальше.
По ту сторону дороги, чуть в стороне стоит уже знакомый серый джип, хозяин которого, небрежно облокотившись о дверцу машины, пристально наблюдает за мной.
– Угу, он самый. Я спешно достаю из кармана сумки ключи и перочинный ножик, который постоянно ношу с собой.
– Мань, а он сюда идет. Растерявшаяся подруга словно проглотила язык, выдавая совсем короткие и несвойственные ее словарному запасу, комментарии.
Я отрезаю букет из шариков от ручки двери, отпуская их в свободный полет. Железнов, держа одну руку в кармане джинсов, начинает неспешное движение в нашу сторону – ленивой, нарочито медленной походкой, при этом взгляд хищника, вышедшего на охоту и уже определившего свою жертву. Вот интересно, Железнов, скольких женщин ты таким вот видом заманил в свои сети. Кажется, последнее я произнесла вслух, когда услышала в ответ тяжелый Ленкин вздох.
– Лен, у тебя Серега и Алька. я напоминаю подруге и сажусь за руль своего автомобиля, все еще наблюдая, как Железнов вальяжно идет в нашу сторону.
– Ага, – подруга на секунду вернулась в адекватное состояние, бросила прощальное «Пока» и ушла к своей машине.
– Не сегодня, Дмитрий Владимирович. Я прошептала сама себе, сидя в машине, – Не сегодня. Завела двигатель и резко рванула с почти пустой стоянки в противоположную, от Железнова, сторону. И кстати, – произнесла вслух, словно обращаясь непосредственно к Димке. В эту игру можно играть вдвоем.
В моей голове уже созрел план.
Дима
Салон машины заполняла мелодия песни старого доброго «Ace of Base », я мычал под музыку, сдерживая улыбку, то и дело норовившую растянуть губы. За последние дни на волнах ностальгии и зашкаливающего настроения я забил магнитолу древними песнями. Душа пела, мозг отказывался работать в привычном режиме, беспрестанно гоняя мысли по наезженному кругу. Эта игра 'Поймай Машку' доставляла неимоверное удовольствие. Ирка уже махнула на меня рукой и велела быстрей возвращать мозги на место, полностью заменив меня по всем фронтам и дав мне возможность на личное маленькое сумасшествие.
'Лексус' остановился напротив дизайнерской фирмы. Я некоторое время смотрел в окошко, раздумывая, ввалиться в кабинет к госпоже Светловой или еще придержать коней? Решил придержать и продлить предвкушение встречи. И все же заглушил мотор и положил голову на руки, все еще сжимавшие руль, рассматривая ее 'Фокус'. Мысли сами собой вернулись на несколько дней назад.
Субботу я провел в своем офисе, пока Ирина Павловна придавалась любовным упоениям и духу романтизма с Георгием Ломовым, ударение на последний слог. Потому мой день прошел в звонках, переговорах и решении маленьких проблем, хоть душа и рвалась на волю. Зато в воскресенье, купив букет гвоздик, это были первые цветы, которые я когда-то подарил моему Светлячку, я помчался к ней домой.
Примчался, поцеловал дверь и почесал в затылке. На помощь мне пришла вездесущая и всезнающая тетя Поля.
– Дим, так она на дачу умотала, – сказала она. – Вчерась еще. Вечером, наверное, вернется, ей же на работу.
– Спасибо, теть Поль, – поблагодарил я и вернулся к своей машине.
Черт его знает, зачем меня понесло в сторону дач? Можно было приехать вечером сюда же, но я завел двигатель и помчался за город. Туда, где когда-то была и наша дача. Несчастные гвоздики валялись на пассажирском сиденье, забытые мной в тот момент, когда я въехал в дачный поселок.
– Ох, ты ж ежики колючие, – выдохнул я, глуша мотор еще на въезде.
Там и оставил машину, решив пройтись, вспоминая эти места. Сейчас здесь было много новых домов, появилось больше живности. Судя по обустроенному быту, кто-то предпочитал жить здесь круглый год. Я с интересом рассматривал дачников, дачники с не меньшим интересом рассматривали меня. Когда я дошел до того места, где когда-то стоял наш домик, сердце на мгновение замерло.
Перед глазами калейдоскопом пронеслись воспоминания о детстве...
Мама, только постирала белье и развесила его на веревке. Я подкрадываюсь и пытаюсь нарисовать на простыне рожу приведения, как в мультфильме про Карлсона. У меня уже припасены мятое ведро и швабра, чтобы полностью соответствовать образу.
– Димка, паразитина ты такая! – кричит мама, замечая мой вандализм. – Готовь задницу, – она грозит мне пальцем и кидается на перехват.
Я пытаюсь сбежать от праведного гнева родительницы, но уже в калитке меня отлавливает отец под мамин вопль:
– Вовка, держи этого засранца!
Так что, вместо Карлсона мне досталась роль Малыша, стоявшего в углу. А на зад я потом несколько дней не мог сесть, не покривившись. Но простынь я все-таки стащил, потом. И рожу нарисовал, и ведро на голову надел, и тут же завалился и разбил колени, потому что не подумал, что нарисованные кляксы моим глазам никакой информации не дадут. Да и простынь путалась в ногах. В общем, простынь я выкинул и каждый раз, когда мама удивлялась, куда делся предмет постельного комплекта, мои глаза становились невинными и честными до безобразия...
Сколько их было таких моментов? Не счесть. И вытоптанная грядка с укропом, и 'восьмерка' на отцовском велосипеде, взятом без спроса, и драки с мальчишками, и, конечно, гадости Машке, потому что иначе показать свое особое отношение к ней у меня не получалось. В углу я мог стоять по несколько раз за день и слушать от мамы нотации, что не быть мне человеком, если не возьмусь за ум. Отец важно кивал, и только бабуля подсовывала мне, втихаря, барбариски , и горестно вздыхала, пока я ими хрустел. «Молодо-зелено, погулять велено»...
– Мужчина, вы кого-то ищите? – из каменного дома, сменившего наш желтый деревянный домик, вышла молодая женщина.
– Нет-нет, – я мотнул головой и отошел.
Но недалеко. Присел на лавочку в тени, у чужого забора, и снова посмотрел в сторону нашей бывшей дачи. Здесь мы с Машкой переступили ту черту, которая разделяла невинные объятья и поцелуи, и взрослые отношения. Здесь я стал мужчиной, а Машка женщиной. Черт, это было... волнительно. Если закрыть глаза, то, кажется, я и сейчас помню свежий запах ее кожи. Легкую дрожь ее тела и ту всепоглощающую нежность, затопившую мою душу, когда я поймал ее взгляд, боясь продолжить начатое, и ее шепот: «Я люблю тебя», который смел все последние барьеры. Господи, было ли мне когда-нибудь так же хорошо, как в тот первый раз?
– Черт, – я выругался сквозь стиснутые зубы.
Неожиданная мысль испортила очарование момента. Мы ведь оба были неопытными. И те несколько раз, что у нас были, не предохранялись. Ее Кирюха мог бы быть моим сыном... Мог, но забеременела она не от меня, такое Светлячок не стала бы от меня скрывать. Ни за что и никогда. Значит, Кирилл от ее мужа. Наверное, Машка связалась с его отцом, обидевшись на меня, забеременела, потому так быстро и выскочила за него замуж...
Отогнав ненужные мысли, я поднялся с лавки и отправился дальше, уже совсем мало понимая, зачем я здесь? И все же уходить прямо сейчас я не стал, решив дойти до цели своего маленького путешествия. Но не дошел совсем немного, потому, что услышал мальчишеский голос:
– Мань, ну, пойдем со мной!
– Дань, я уже скоро поеду домой, мне же на работу завтра. Давай, на следующих выходных. Ладно, дорогой? – ответила пацану Машка, и от звука ее голос у меня сладко заныло под ложечкой.
Хотелось подойти, обнять, снова почувствовать в своих руках ее тело. Но я не подошел. Верней, подошел, но не к ней. Осторожно приблизившись, я заглянул во двор со стороны, где рос куст сирени, оставаясь в его укрытии. Тот самый мальчишка, едва не сбивший меня, стоял перед Машкой, умоляюще глядя ей в глаза. На лице Светлячка застыла растерянность, но тут открылась дверь, и к ним сбежал по деревянным ступеням крыльца паренек, примерно с меня ростом. Шатен с серыми глазами, с широкоплечей, по-мужски, фигурой. Он оттеснил младшего бедром и положил руки Машке на плечи.
