Текст книги "Приключения Марси (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

Мои недоучки переглянулись и побледнели. Точней, побледнела Сильвия, а долговязый только мрачно кивнул. Сходили поучиться, экспериментаторы липовые. Я фыркнула и запустила зубы в бутерброд. Сыр не колбаса, я вздохнула, меланхолично жуя и поглядывая на магов.

– Марси, чаем запивай, – кивнула на кружку Сильвия.

Я нагнулась к кружке, высунула язык и попробовала лакать.

– А-а-а, – вскрикнула я, вскакивая из-за стола. – Гояфо!

– Конечно, горячо, – Сильвия подскочила ко мне и начала дуть на мой высунутый язык. – Ты зачем языком-то полезла?

– Пывыфка, – ответила я, утирая выступившие на глаза слезы.

– Привычка, – проворчала недотепа и посмотрела на долговязого.

Тот сплел короткое заклинание, и ожог сразу прошел. Я вернулась на свое место, с опаской поглядывая на кружку. Не прикоснусь к ней, ни за что больше не прикоснусь. Но Сильвия вручила мне ее в руки, пытаясь научить пользоваться. Мы некоторое время мерились взглядами, и недотепа сдалась, отстав от меня.

– Скоро остынет, – успокоил меня долговязый и встал. – Мне пора, девочки.

Студенты обнялись, поцеловались, и Нарв ушел, оставив нас с Сильвией в напряженном молчании. Моя хозяйка бросала на меня взгляды исподлобья, я поглядывала на нее. Без долговязого появилась какая-то неловкость. Я ее, конечно, понимаю. Была кошка, стала девушка. Ну а кто виноват? Я что ли? Я вообще тут главная жертва, так что пусть сама подлизывается.

Сильвия еще немного постеснялась и решительно встала.

– Пойдем в душ, надо тебя отмыть, – сказала она. – Все-таки тело два дня в лесу пролежало, потом в склепе.

Я поднялась со стула и направилась к двери. Сильвия залезла в шкаф, достала оттуда два халата, две сорочки, два полотенца, взяла мыло и первая вышла в коридор. Она воровато огляделась и махнула мне рукой. До душевой мы крались, как двое воришек. Меня терзал исследовательский интерес до тех пор, пока дверь за нами не закрылась. Мы разделись и подошли к душу, как эту штуку назвала Сильвия. Она повернула кран.

– Вода! – заорала я и отпрыгнула в сторону.

– Марси, ты же мыла руки, – с укоризной покачала головой хозяйка, – это тоже самое.

– Сравнила, – фыркнула я, пятясь назад. – Там тоненькая струйка на руки, а тут такой поток на голову. Не дамся.

– Марси, ты ведешь себя, как ребенок, – улыбнулась Сильвия. – Иди сюда, я тебе помогу.

Я замотала головой, все больше приближаясь к двери. Моя чистюля начала сердиться. Она решительно подошла ко мне, схватила, чуть ли не за шкирку, и потащила под воду. Затолкала и, не слушая моих подвываний, начала мылить. Я пыталась шипеть, царапаться, даже кусаться.

– Сейчас заморожу, – начала угрожать моя криворукая магичка.

– Не надо, уже натворила дел, – ответила я и встала неподвижно, героически страдая и всхлипывая.

Затем меня вытерли, помогли одеться и оставили отходить от шока, пока моя хозяйка проделывала с собой подобную процедуру, напевая под нос песенку. Я некоторое время сидела, глядя в одну точку. Меня мыли... водой. Я была мокрая, от воды. Какой ужас! Задрала рукава и начала вылизывать все, до чего смогла дотянуться. Может люди так и не делают, но я же кошка! Такая привычная процедура принесла облегчение, и я понемногу успокоилась. Сильвия тем временем закончила мыться, вытерлась, оделась и теперь смотрела на меня, качая головой.

– Отстань, – буркнула я.

– Пошли, горе мое, – вздохнула она.

– Это я-то горе? – возмутилась я. – Я с тобой три года мучаюсь. Ты неряха, не хозяйственная, криворукая, безответственная и дуреха.

Развернулась и покинула душевую с гордо поднятой головой. Сильвия догнала меня уже возле нашей комнаты. Она сердито посмотрела на меня, первая зашла в комнату, огляделась и собрала разбросанные вещи. Я села на стул, дожидаясь, что будет дальше. Точней, ждала, чтобы мне подсказали, что делать дальше.

– Ложись, – процедила сквозь зубы Сильвия.

– Куда? – спросила я.

– В кровать, – она встала возле кровати и ждала, пока я улягусь. – Да, на подушку. Люди спят на подушке.

А мне привычней в ногах! Но кого это интересует. Я переползла на подушку, моя недотепа примостилась рядом, укрыла нас и демонстративно закрыла глаза. Я вздохнула, положила на нее руку, еще вчера это была лапа... Сильвия некоторое время продолжала обижаться, затем повернулась ко мне, погладила по голове и тихо сказала:

– Прости меня, Марси.

– Купишь мне молока, ваш чай я пить не буду, – извинила я ее. – И сосисок.

– Хорошо, – кивнул хозяйка. – Спокойной ночи, Марси.

– Мр, – ответила я и провалилась в сон.

Глава 4

Мой первый день в человечьем теле проходил очень похоже на обычный кошачий. Во-первых, Сильвия унеслась на занятия, закрыв меня в комнате, а во-вторых, еды мне опять не осталось. Я забралась с ногами на подоконник и тоскливо обозревала хмурый осенний пейзаж. Уже появились первые студенты, но моей недоучки пока не было видно, и я отчаянно тосковала, слушая, как урчит мой собственный желудок.

– Эй, девонька, а ты кто? – раздался хрипловатый голос домового.

Я подняла голову кверху и посмотрела на него, таинственно промолчав. Хебер слез, увеличился в размерах и подошел к окну. В руках он держал крынку с молоком.

– Принес-таки, хрыч бородатый, – облизнулась я и спрыгнула с подоконника.

– Грабли-то убери, – недовольно проворчал домовой, пряча крынку за спину. – Кто такая, спрашиваю?

– Ты, что, борода, решил молоко зажать? Мое выхлебал, а свое не даешь? – напустилась я не него.

Старый хрыч отошел подальше, прищурился, вглядываясь в меня, потом крякнул и вернулся назад.

– Эк, тебя, бестолочь хвостатая, – он покачал головой и протянул крынку. – На, сердешная, попей. Кто ж тебя в человека-то оборотил?

– Будто не знаешь, кто, – жалобно сказала я и попробовала лакать молоко.

– Силька? – Хебер снова покачал головой, хмыкнул и запрыгнул на подоконник. – Как же ее угораздило-то?

– Мертвяка поднимать училась, – отмахнулась я, вертя крынку и пытаясь подобраться к ней с разных сторон.

– Да что ты ее крутишь-то? Смотри, как надо, – домовой отнял молоко, взял крынку обеими ручонками и начал пить через край.

– Эй, борода, не увлекайся! – возмутилась я и отняла свое молоко.

Попробовала пить, как он, и вылила на себя половину крынки. Домовой тихо хихикал, поглядывая на меня. Потом смеяться перестал, наморщил лоб и почесал подбородок, запустив ручонку под бороду.

– Мертвяка, говоришь? – задумчиво повторил он. – Уж не убиенную ли девицу, что сегодня в город должны были увезти.

– Угу, – отозвалась я, наконец, сообразив, как люди пьют.

Домовой спрыгнул с подоконника, прошелся по комнате и вернулся ко мне, рассматривая с большим интересом. Я покосилась на него и отвернулась, опасаясь за крынку. Там и на одного мало осталось, а он уставился.

– Справная девка была, – хмыкнул домовой. – Ты смотри, хвостатая, студиезы-то приставать начнут. Не отобьешься.

Я снова покосилась на него. Чего сказал? Сам-то понял? Что им ко мне приставать? Хебер отошел от меня и начал кружить по комнате, наводя порядок. Я не мешала, пускай трудится. Мое дело указывать, других исполнять. Так всегда было. Жаль, не всегда меня понимали. Ничего, теперь-то я им все скажу.

– Тело девки этой ищут по всей академии, – внезапно сказал домовой, останавливаясь. – Ректор сам за расследование взялся. Следователи приехали, а мертвячка исчезла. И стражи до сих пор не объявились. Кто и куда их дел, понять никто не может.

– Были б стражи, – проворчала я. – Страшилы прозрачные.

– Твоя, значит, работа. – усмехнулся Хебер.

– Больно ты догадливый, борода, как я погляжу, – усмехнулась я в ответ.

– А то ж, – он самодовольно погладил бороду. – Я тут, почитай, годков двести служу, чего только не навидался. Только вот, что я тебе скажу, Марси, – в руках домового появилась метла, – ректор, мужик дюже умный, он ведь и догадаться сможет. Полетит тогда твоя Силька из академии.

Я хотела было презрительно фыркнуть, но передумала. Нет, нам с Сильвией домой нельзя. Нас там замуж могут выдать и прощай жизнь вольной магички. Приехали мы из деревни, я еще котенком была, несмышленышем. Мамка моя, кошка Фенька, окатилась за четыре месяца до поступления. Сильвия и взяла меня, как самую любимую, так и мыкаемся вместе. У моей недотепы трое сестер еще. Они без дара, моей вот только повезло, потому и сбежала в академию. Когда на каникулы приезжаем, ей вечно кого-нибудь сватают, но мы не поддаемся. Нам эти деревенщины не нужны. Ну, сами посудите, что моя красавица с такого замужества иметь будет? Кучу детей, да хозяйство в придачу. И мужа, у которого воскресное воспитание жены в норме дела. Нас такое совершенно не устраивает. В магах-то и тебе уважение, и перспективы на лучшую жизнь. А то и тепленькое местечко найти можно, да и жениха получше. Вон, хоть Нарвис. Может и не лорд какой-нибудь, но вполне порядочный и перспективный. Так что, академия для Сильвии стала окном в новую жизнь. Мы с ней, как ниточка за иголочкой, куда она без меня уже? А как начинали. Меня же оставить не разрешали, моя дуреха тогда наплакалась. И обратно не отвезти, занятия начинаются, и оставить нельзя. Тогда я свою первую мышь поймала, прямо в кабинете прошлого ректора, и под ноги ему плюнула. Ректор умилися, и я осталась. Единственная, кому разрешили из живности жить со студентами. А там и со всеми студиозами перезнакомилась, вместе взрослели. За три года я столько их тайн узнала, ни один отец-последователь из храма Сятителей в жизнь столько не узнает.

– Оглохла? – домовой недовольно толкнул меня, и я очнулась от своих размышлений. – Говорю, тебе бы работать пойти. Тебя Силька-то теперь не прокормит.

– С ума сошел, борода? Что значит – работать? – возмутилась я.

– А то и значит. – Хебер напустил на себя важности. – В столовой посудомойка требуется. Еще ассистент преподавателю по зельям нужен. А что, работа не хитрая. Особого ума не надо. Пусть Силька тебе морду подправит, чтоб не признали, и сходи к ректору, авось, примут. Глядишь, и поможешь девке своей.

– Сдурел, старый хрыч? Я же кошка! – я посмотрела на него, как на душевнобольного. – Кошки не работают. Нас холят и лелеют, а мы себя гладить даем в награду.

Домовой хмыкнул, домыл пол и уменьшился.

– Пойду я, а ты, хвостатая, думай. Персонал-то тоже кормят, – подмигнул он. – Прихватить, что домой сможешь. А еще жалованье. Это тебе не стипендия.

Он исчез, а я обиженно засопела. Ерунда какая, Марси и работать! Потом еще подумала. Кормить будут, это хорошо. Хоть где-то Марси кормить будут. Я снова забралась на подоконник, представляя себя, окруженную призраками-подавальщиками. Держат они в руках своих призрачных подносы с едой всякой и на стол передо мной ставят и ставят, ставят и ставят. Хорошо-то как... Я выглянула в окно, Сильвия быстрым шагом направлялась в общежитие. Она подняла голову, махнула мне, как обычно, и я пошла ее встречать. Через некоторое время в замке заскрежетал ключ, и в комнату влетала сумка, попав мне в голову. Я вскрикнула и приземлилась на пол.

– Когда же ты научишься нормально входить? – заворчала я, потирая ушибленный лоб.

– Ой, – Сильвия виновато посмотрела на меня. – Извини, Марси, нервы.

– Нервы у нее, – продолжила я ворчать. – А у меня тогда что? Три года уворачиваюсь то от сумки, то от обуви.

– Не ругайся, – недотепа улыбнулась и культурно разулась. – А Нарв сегодня должен в библиотеке засесть, – сообщила она. – А ты что такая грязная?

– Молоком облилась, – отмахнулась я. – Вы же, люди, не можете лакать, вам пить надо.

Сильвия достала мне чистое платье, недовольно качая головой. Была бы порядочной магичкой, очистила бы пятно за пару секунд. Бытовую магию они еще на первом курсе изучали. Сколько добра моя недотепа тогда перепортила, пытаясь, то убраться в комнате, то грязные вещи почистить. И стекла в окне три раза меняли, когда она их взрывала. А что, кардинальное решение проблемы. Убрала грязь вместе со стеклами. Нет стекол, нет проблем.

Я тоже недовольно посмотрела на нее и попыталась переодеться, запуталась и, чуть не завалилась. Спасала меня Сильвия. Пока мы с ней воевали с платьем, в двери постучались. Моя хозяйка пошла открывать.

– Джар? Ты зачастил, – услышала я недовольный голос Сильвии.

– Здравствуй, Сили, – действительно страдалец пришел. – Я Марси тут принес, вчера что-то не додумался.

Я привычно вылезла проверить, что там мне принесли вкусненького.

– Здравствуйте, – растерялся молодой лорд.

– Ага, – ответила я и потянулась к нему носом, ну, привычка, что я могу поделать?

Аерн изумленно смотрел на меня сверху. Я деловито обнюхала его, уловила запах ветчины и приветливо улыбнулась, протянув руку. Джар несколько мгновений продолжал стоять столбом, затем вытащил из кармана сверток и передал мне.

– Это Марси, – уточнил он.

– Да мы поняли, – кивнула я, засовывая в рот кусок ветчины.

– Для кошки, – с нажимом произнес жадина.

– Марси сейчас нет, Джар, – поспешила вмешаться Сильвия. – Мы передадим ей твой подарочек.

– А это кто? – Аерн ткнул в меня пальцем, и недотепа отняла у меня сверток с ветчиной.

– Моя троюродная сестра, – соврала Сильвия. – Навестить меня приехала. Марсия.

Джар с интересом осмотрел меня и хмыкнул.

– Почти, как кошку зовут, – сказал он.

– Мы с ней на одну морду, – опять встряла я.

– Я кошку в честь сестры назвала, – Сильвия оттеснила меня в комнату, и я высунула голову из-за ее плеча.

– Понятно, – кивнул Аерн. – Сили, мы могли бы поговорить наедине?

– Нет, Джар, не могли, – нахмурилась моя недотрога. – Ты лучше не приходи, Нарву это не нравится, и мне не нужно.

– А мне нравится, можешь приходить, – сказала я. – И для Марси подарочки не забывай, она их очень уважает.

– Марси... я, – Сильвия возмущенно посмотрела на меня. – Прощай, Джар.

Она спешно закрыла дверь и повернулась ко мне, уперев руки в бока. Я фыркнула, отняла свой сверток с ветчиной и забралась на окно, меланхолично уничтожая передачку от Джара Аерна. Сильвия подошла ко мне, отняла кусок и пошла ставить чайник. Я увидела Джара, неспешно удаляющегося от нашего общежития. Неожиданно он повернул голову и посмотрел на меня. Я помахала ему рукой, он машинально махнул в ответ. Потом развернулся, засунул руки в карманы своего пальто и направился прочь.

– Силь, а чем тебе Джар не нравится? – спросила я, глядя вслед удаляющейся фигуре.

– Я Нарва люблю, – отозвалась она.

– Это я знаю, ты мне много раз об этом говорила. А Джар-то чем не нравится? Мы бы с ним в сытости жили, – не отстала я.

– У меня есть самоуважение. Быть его очередной подружкой мне совсем не хочется, – Сильвия вышла из-за шкафа и облокотилась на него, сложив на груди руки. – Тебе бы понравилось, если бы твой кот от тебя к другим кошкам бегал?

– Мы, кошки, вообще не постоянны, – усмехнулась я. – Слушай, Сильвия, откуда я столько всяких слов знаю?

– Может это память твоего тела? – пожала плечами недотепа. – Нарв придет, все объяснит.

Я вздохнула и доела ветчину. Сильвия вернулась на кухню и загремела чашками. А чем там еще греметь... Может и правда работать пойти? Надо спросить Нарвиса, что это вообще такое.

* * *

Ректор Магической Академии имени Диглана Донага был мужчиной серьезным и строгим. Студенты его опасались и уважали. Я сама с ним сталкивалась всего один раз, когда вылезла на собрание студентов год назад. Кстати, мы с ним очень мило тогда поболтали. Ректор стоял на возвышении, читал приветственную речь, а я запрыгнула на трибуну и развалилась там, разглядывая толпу наших недоучек и лоботрясов. Сильвия побелела, как полотно, ожидая гнева всемогущего мага, но он запустил мне пальцы в шерстку и гладил, не прерывая своей речи. Потом даже на руках подержал, пока студенты расходились. Мне надоело, и я спрыгнула с его рук. Ректор не настаивал на продолжении знакомства. Дуреха Сильвия, которая подошла забрать меня, долго извинялась, заикаясь, и меняла окрас с бледного на красный. Лорд Ормондт Ронан вежливо улыбнулся в ответ и ушел, оставив мою хозяйку в полуобморочном состоянии.

Вспоминая этот эпизод, я очень надеялась, что и сейчас мы сможем поговорить не хуже. Я ждала под кабинетом, Сильвия и Нарвис стояли неподалеку. Мы долго спорили перед тем, как мне прийти сюда. Маги считали, что я должна оставаться в комнате, я хотела из нее выбраться, потому что два дня, проведенные взаперти меня доконали. На моей стороне выступил домовой, приведя самый весомый довод-жалование. Мне хватало и сознания, что меня будут кормить в столовой. Я даже призраков готова терпеть, лишь бы живот не сводило от голода. Так что вчерашний день меня учили, как я себя должна вести, о чем говорить. Придумывали мне биографию и имя. Документы Нарв обещал принести, но пока решили рискнуть без них. Сильвия собиралась зайти со мной, но решили, что это будет только минус мне.

Дверь в кабинет ректора открылась, и на пороге появилась домовиха. Она оглядела меня с ног до головы, нахмурилась и вздохнула.

– Молодая, – сказала она сварливо. – Толку с вас молодых нету. Заходь, ректор освободился.

Я посмотрела на нее сверху вниз, затем одернула платье и степенно вошла в кабинет, как и положено порядочной кошке. Дверь за мной закрылась, и домовиха исчезла. Страшно мне не было, я же кошка, мы вообще любим заходить без приглашения. А тут позвали сами, так что я себя чувствовала вообще хозяйкой положения. До тех пор, пока не столкнулась с внимательным взглядом льдисто-серых глаз.

Ректор, молча, указал мне на кресло для посетителей, сам поставил локти на стол и опустил голову на переплетенные пальцы.

– Добрый день, – поздоровалась я.

– Добрый, – вежливо ответил лорд Ронан и замолчал, ожидая от меня продолжения.

Я тоже молчала, с интересом разглядывая кабинет. Ректор негромко кашлянул, привлекая мое внимание, привлек. Я обернулась к нему, так же ожидая, что будет дальше.

– У вас ко мне какое-то дело? – первым сдался он.

– Ага, – кивнула я.

– Какое? – все так же вежливо спросил лорд Ронан.

Как там говорил Нарвис? А, да, вспомнила.

– Я слышала, что на кафедре зельеварения требуется ассистент. Меня интересует эта должность.

– Допустим, – кивнул ректор. – У вас есть опыт в этой области?

– Я разбираюсь в травах, – важно ответила я.

– Правда? – он с любопытством посмотрел на меня. – Как к вам обращаться?

Точно, Нарв говорил, что надо сначала представиться. Забыла...

– Мое имя Марсия Коттинс, – улыбнулась я.

– Насколько вы разбираетесь в травах и прочих ингредиентах магических зелий, госпожа Коттинс? – он откинулся на спинку своего кресла и сложил руки на груди.

Ни насколько. Нарв и Сильвия что-то мне объясняли про это, но информации было так много, что я не запомнила. Ректор ждал ответа, а я делала многозначительный вид и мучительно искала выход из ситуации. А вообще, зачем мне эта работа? Потом вспомнила, меня будут кормить. Травы, травы, травы, какие-то ингредиенты... Что это вообще такое? Я уже готова была сдаться, тем более, что взгляд лорда становился все более скептическим, как вдруг что-то произошло. Не могу сказать, что, но тело само выпрямилось, подбородок приподнялся, руки легли на колени, и на губах появилась новая для меня улыбка. Такая вежливо-отстраненная, я бы сказала.

– Лорд Ронан, – тон голоса был таким же, как и улыбка. – Что именно вас интересует? Зелья делятся на несколько типов, о какой области зельеварения спрашиваете вы?

– Хм, – ректор снова подался вперед, разглядывая меня как-то иначе. – Ну, предположим, меня интересует зелье долголетия.

– Такого зелья нет, – вежливо улыбнулась я. – Есть зелье омолаживающее, долголетие относится к другой области магии.

– Вы знакомы с магией? – полюбопытствовал ректор. – Потенциала я в вас не вижу.

– Чтобы знать, не обязательно иметь потенциал, дорогой лорд Ронан, – мама моя, что я несу? Откуда я все это знаю?! – Так что, я устраиваю вас на должности ассистента?

Ректор усмехнулся при последней моей реплике, встал из-за стола, обошел его и присел на краешек. Я все так же официально улыбалась, сидя так прямо, что даже лопатки начали болеть. Тем временем ректор продолжал рассматривать меня.

– Никак не могу понять, госпожа Коттинс, что с вами не так, – задумчиво сказал он. – У вас странная аура, никогда подобного не видел. И в то же время есть что-то знакомое. Мы могли с вами быть раньше знакомы?

– Мир не так велик, как известно, лорд Ронан, все мы где-нибудь когда-нибудь встречались, – я позволила себе чуть выше приподнять уголки губ.

– У вас, несомненно, благородное воспитание, но первое впечатление было совсем иное, – он все так же пристально разглядывал меня.

Я промолчала, ожидая его решения. Ректор вернулся за стол, взял чистый лист бумаги и протянул мне.

– Пишите, – коротко сказал он.

– Что? – опешила я.

– Прошение о приеме на работу, я подпишу, – произнес лорд Ронан, открывая какую-то папку и углубляясь в ее изучение.

Но я не умею писать! Как я напишу? Я с тихим ужасом смотрела на лист бумаги и на перо с чернилами, а руки сами уже потянулись к ним. Пододвинули лист, устраивая поудобней, взяли перо, обмакнули в чернила, стряхнули лишнее, и я подняла взгляд на ректора.

– Что нужно писать? – спросила я.

– Полное имя, возраст, место рождения, – ответил он. – Потом само прошение.

Я все так же отстранено наблюдала, как моя рука выводит красивые ровные буквы. Замерла она только, когда писала имя, чуть дрогнула, выводя букву "Э", сразу же меняя ее на витиеватую "М". Я еще и понимаю то, что пишу! Кошачьи боги, что же со мной? Возраст я написала совершенно уверено– 23 года. Местом рождения указала нашу с Сильвией деревню, как и собиралась изначально. На самом прошении рука замерла. Я снова подняла глаза на ректора и увидела, что он меня опять рассматривает.

– Я никогда не составляла прошений, – сказала я. – Будьте так любезны, лорд Ронан, помогите мне, подскажите, что написать.

Дальше я писала под диктовку, в конце поставила росчерк, больше похожий на вензель. Ректор подтянул к себе лист с прошением, пробежал глазами, и сам поставил подпись.

– Отправляйтесь в секретариат, госпожа Коттинс, – сказал он. – Там у вас примут прошение, назовут жалование и условия вашей работы, а после сможете познакомиться с вашим преподавателем и рабочим местом.

– Благодарю, – я, чуть склонила голову.

Встала и направилась к двери, но стоило взяться за ручку, как ректор меня окликнул.

– Марсия, где вы остановились? – спросил он.

– У троюродной сестры, – ответила я, не задумываясь.

– Если вам нужно жилье, можете об этом сказать в секретариате, вам выделят комнату в общежитие для преподавателей. – Сказал лорд Ронан и вернулся к своим занятиям.

– Благодарю, – снова кивнула я и вышла из кабинета.

Стоило двери закрыться, как у меня затряслись ноги, и захотелось срочно вылизать себя. Сильвия подбежала ко мне, Нарвис шел следом за ней. Они посмотрели на прошение, на подпись директора, и моя хозяйка радостно подпрыгнула, хлопая в ладоши. А вот долговязый внимательно посмотрел на меня.

– Кто это писал? – спросил он.

– Я, – выдохнула и присела на корточки, непроизвольно лизнув руку.

– Марси, – зашипела Сильвия, взяла меня за руку и потащила подальше от кабинета. – Рассказывай, – потребовала она.

– Да, как все прошло? – поддержал подругу Нарвис.

– Там была не я, – сказала я, все еще пытаясь унять дрожь в теле.

Я рассказала им про то, как зашла в кабинет, и как начала разговаривать. Маги меня внимательно слушали. Нарв хмурился, Сильвия все шире открывала рот.

– Сили, закрой рот, так ведут себя только неотесанные деревенщины, – фыркнула я. – Благородная леди всегда следит за своими манерами, – и тут же прикусила язык, ошалело глядя на них.

– Ты-то откуда знаешь? – немного обиделась Сильвия.

– Память тела, – почти шепотом произнес долговязый. – Память тела и сознание Марси начинают переплетаться. Даже жутко представить, что будет дальше.

– Вы еще главного не знаете, – ответила я. – Я знакома с магией, и я знаю все о зельеварении. Меня ректор спрашивал, а я отвечала. Силь, мне страшно, – я всхлипнула и уткнулась ей в плечо.

Мои недоучки переглянулись. Сильвия гладила меня, Нарвис хмурился и тер подбородок. Он огляделся и потянул нас дальше, к секретариату. Я немного пришла в себя. В конце концов, я вам кто? Я КОШКА! А кошки наглые и смелые, если им это выгодно. А мне выгодно, потому что теперь у меня не будет проблем с пропитанием, наверное. Ректора-то я и забыла спросить о насущном, надо не забыть спросить в этом как его – секретариате. Слово-то какое основательное. Секретариат. Напридумывают эти люди.

Мы подошли к большой белой двери. Нарвис постучал и подтолкнул меня. Сильвия пошла было со мной, но ее опять удержал долговязый. В кабинете сидели две женщины. Одна помоложе, вторая постарше. Обе скользнули по мне равнодушными взглядами и снова уткнулись в свои бумаги. Я решительно подошла к первой, той, что постарше, и положила перед ней прошение. Она бегло осмотрела его, вернула мне и указала на молодую.

Я повторила свой маневр. Молодая женщина, так же, как и ее коллега, прочитала мое прошение, встала из-за стола и достала из шкафчика папку. И все это молча и деловито. Мне вручили еще одну бумагу и вернулись к прерванному делу. Я уставилась на лист, постепенно понимая, что читаю его. Это был договор о найме. Я узнала, что мой рабочий день будет начинаться в девять утра, а заканчиваться в семь вечера. У меня был один выходной и право пользоваться услугами целителя академии, а так же столовой. Это пункт меня особо порадовал. Жалованье мне полагалось десять золотых на первые два месяца. Это был мой испытательный срок. Потом жалование увеличивалось в два раза. К слову, стипендия Сильвии составляла четыре золотых. Так что я буду просто богачкой. Святители, почему я все это знаю? Почему Святители? Кошачьи боги! А, неважно, я буду сыта и довольна жизнью, пока два раздолбая ищут, как меня вернуть в мое тело. Надеюсь, они с этим быстро справятся, иначе я превращусь в человека, а это потеря, знаете ли.

– Вас все устраивает, госпожа Коттинс? – подала голос секретарь.

– Да, меня все устраивает, – кивнула я.

– Вам нужна комната? – она взглянула на меня поверх очков в тонкой оправе.

– Нужна, – я решительно кивнула. Зачем, потом разберемся.

– Подпишите договор, – она протянула мне перо, и я нарисовала свой вензель. Подумала и нахулиганила, пририсовав к вензелю кошачьи уши.

Женщина написала короткую записку, поставила печать и протянула мне.

– Отдадите смотрителю общежития, – сказала она.

– Я могу идти? – спросила я.

– Да, – она снова зашуршала бумагами.

Мои студенты ждали меня под дверью. Я показала им записку, и Сильвия надулась.

– Могла бы и со мной жить, – произнесла она.

– Так правильней, – не согласился Нарвис. – Раз Марсия начинает жизнь человека, то пусть все будет по правилам.

– Но вы должны вернуть меня в кошку, – я нацелила палец на Нарва.

Он кивнул, и мы пошли знакомить меня с преподавателем зельеварения, господином Сканлоном Терло.