Текст книги "Кофейня мадам Мирабель (СИ)"
Автор книги: Юлия Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Бель, – произнес хрипло, но без удивления. Будто ожидал визита гостьи.
– Прости, я не… – застыв на пороге, я вдруг осознала, насколько безрассудно себя веду и хотела попятиться назад в коридор.
– Не можешь уснуть? – Не сводя с меня глаз, мгновенно понял хозяин дома.
– Да.
– Я тоже.
От скупой улыбки Алекса сердце пропустило удар.
– Лучше пойду, – все еще надеясь перебороть шторм эмоций в груди, опустила глаза… но было поздно.
Он в несколько уверенных шагов сократил расстояние, взял за руку и втянул меня в спальню.
– Останься, Бель.
– Твоя возлюбленная будет страдать, – покачала головой, все еще не в силах поднять к нему глаз. Обычно дерзкая и уверенная в себя, в присутствии этого мужчины я постоянно и беспричинно робею.
– Тебя это заботит?
– Не хочу стать причиной вашего с ней разрыва. Я достаточно насмотрелась на измены бывшего мужа.
Алекс осторожно обхватил мой подбородок пальцами и приподнял голову, вынуждая смотреть в свои темные мерцающие глаза.
– Ты моя возлюбленная. Уже очень давно.
И не давая не единого шанса на побег, рывком прижал к себе и запечатал мой рот настойчивым поцелуем.
Дыхание оборвалось. Я вцепилась в широкие мужские плечи, погладила их и спустила руки на твердую грудь Алекса, чтобы через секунду добраться до пряжки мужского ремня. Тело мужчины напряглось. Он подхватил меня под бедра, не заботясь о сохранности дорогой шелковой сорочки, и подсадил на письменный стол. Я услышала его голодное, хриплое рычание, обожглась о неприкрытую страсть. Одежда полетела на ковер. Я даже не заметила, сосредоточенная на его горячих губах, сильных ладонях и бесподобном напоре. Так сладко… Так упоительно выпивать его нежность и желание до дна.
Я была подобна натянутой струне. Все чувства звенели, и внизу живота нарастало жаркое напряжение. Толком не помню, как оказалась на кровати, прижатая разгоряченным мужским торсом к прохладным простыням.
– Бель, – его голос как вспышка света, обжигает и манит. – Ты прекрасна.
Прямой откровенно чувственный взгляд глаза в глаза длится секунду, и мир меркнет для нас.
Теряясь в его безумном натиске, выгнула спину и обхватила мужские бедра ногами. Я остро нуждалась в поддержке, заботе и ласке. Пылающий внутри пожар нарастал.
Я больше себе не принадлежала, отдавшись во власть уверенных рук и страстных губ. И пусть эта ночь единственное, что мы можем себе позволить, я буду хранить ее в памяти, как самое дорогое в жизни сокровище.
Глава 28
Рано утром я уехала.
Несмотря на изнывающее от боли сердце и пьянящую негу в крови, погладила щеку спящего рядом мужчины костяшками пальцев, полюбовалась его хищной от природы красотой и, стараясь не тревожить чуткий мужской сон, покинула отделанную в лучших традициях позднего ренессанса роскошную спальню.
Через двадцать минут уже катилась в карете по пустынным улочкам Ривтауна и невидяще глядела в окно. В зазор шелковой занавески втекали лучи утреннего солнца. Рассыпаясь осколками золота по обитому кожей сиденью, ласкали мои плотно смеженные веки, упрямо стиснутые губы и скользящие по лицу струйки слёз. От осознания своего бессилия и терзавшего меня чувства вины мысли путались, и в голове гулял туман.
Я влюбилась.
Влюбилась в мужчину, которого едва знаю. О случившейся страсти необходимо молчать. Но как же делается больно от одной только мысли, что я ни с кем не смогу поделиться распирающим душу счастьем. Никому не доверю тающий на губах сладкой ватой секрет. И до конца своих дней – вынуждена держать чувства в узде.
… В кофейне всё шло как по маслу.
От обращенных в мою сторону заинтересованных взглядов, едва я появилась на пороге, стало не по себе. Спасибо, Клоду. Мгновенно возникнув рядом, он оградил хозяйку от ненужных расспросов, сопроводил меня в сторону лестницы и, пообещав охранять мой покой, предоставил самой себе. Боковым зрением подметив шумных посетителей за уютными столиками, стайки детей, веселье и радость, убедилась в полнейшем порядке и молча поднялась в свою квартирку, где надолго спряталась от подчиненных. Надо отдать им должное – меня не беспокоили до самого вечера.
Мне было о чем подумать.
Меряя гостиную шагами и прокручивая в памяти чудесные мгновения в объятиях Алекса, я изо всех сил убеждала себя в необходимости смириться с незавидной судьбой. Вместе нам быть не суждено. Высшее патриархальное общество Весталии не примет такого союза. Я фактически разведенная, брошенная мужем женщина. Он… слишком влиятелен и хорош собой. Следует вернуться к партнёрским отношениям и с этого момента держать с Алексом приличную дистанцию.
Я провела в квартире весь день, о делах толком не вспоминала. И уже готовилась лечь пораньше, когда в заведение наведался мсье Грегори, обрадовав удачным завершением эксперимента.
– Всё получилось, мадам, – воскликнул он, как только я спустилась в пропахшую пряным горьким шоколадом рабочую кухню. – Смотрите.
И продемонстрировал громоздкий измельчительный инструмент. Некогда жутковатого вида мясорубка была переделана в нечто новое, симпатичное и даже стильное. Верхнюю часть устройства прикрывала стеклянная крышечка. От нижней – тянулся черный провод с подобием вилки на конце.
– Первая в мире электрическая кофемолка, – сообщил с гордым видом. – Проверим в действии?
Охотно кивнула.
– Конечно. Показывай.
Ну, что сказать… Шуму вновь изобретенное устройство производило – до звона в ушах и черных точек перед глазами, но, подключенное к главной электрической сети, оно работало! И это было невероятно.
– Ты гений, Грег, – восхищенно признала я, наблюдая за практическим кулинарным опытом. Грегори сыпал в массивную с виду непривлекательную кофемолку горсти зерен, и на выходе, ссыпаясь в специальный стакан, получалась перемолотая кофейная «пыль».
– Магия, – буркнули Люк и Оливер, с нескрываемым интересом косясь на «чудо-машинку».
– Наука, – с доброжелательной улыбкой поправил Грег, отключил от сети изобретенное ноу-хау и вопросительно уставился на меня.
– Блестящая работа, – похвалив присланного Алексом парня, я повторно изучила созданный им механизм, отметив, что всё гениальное – на самом деле просто. Вернула кофемолку на столик и распорядилась: – На первое время сделай десять подобных устройств. Установим их в подсобке, вдоль дальней стены и, наконец, снимем с парней утомительную обязанность молоть кофе вручную.
– Понял, мадам, – бережно обматывая электрическую кофемолку полотенцем и укладывая в коробку, Грег пообещал изготовить нужное количество дней через пятнадцать.
– Отлично. Буду ждать. Клод, проводи, пожалуйста, Грегори обратно к лаборатории и проследи, чтобы за вами не было «хвостов», – попросила телохранителя, с горечью признавая – насколько у Веймаера длинные руки. В случае необходимости герцог расправится с Грегори столь же играючи, как с несчастным пожилым нотариусом накануне.
– Слушаюсь, хозяйка. Доставлю господина до дома в целости и сохранности.
Исполнительный помощник кивком головы предложил парню следовать к выходу. После их ухода я углубилась в чтение смет расходов, занялась подсчетами прибыли и убытков, анализом платежей. Работа отвлекала от мыслей об Алексе, заполняла голову сложными математическими расчётами, искусно вытесняя его притягательный образ. И я охотно цеплялась за любую возможность… лишь бы не думать о самом желанном в этом мире мужчине.
До вечера в уютном заведении царили умиротворение и безмятежность.
Из главной залы слышался звон посуды, монотонные голоса, детский смех, звук сдвигаемых стульев. Идиллия рассыпалась спустя два часа. Закончив с чтением бумаг и распланировав дела на ближайшие несколько дней, я собрала документы в стопку и хотела идти наверх, но в кухню вбежала обеспокоенная Лизбет с газетой в руках.
– Мадам! Кто-то только что подбросил свежий номер на крыльцо! – Воскликнула женщина, протягивая мне прессу. – Вам лучше взглянуть!
Я незамедлительно схватила новостной вестник Ривтауна, бегло пробежалась глазами по заголовку и мелким строчкам статьи и шумно выдохнула:
– Началось.
От чтения отвлекли вошедшие на кухню помощники. Они смеялись, обсуждали «безумное» устройство Грегори, но заметив меня, помрачнели.
– В чем дело, мадам?
– Вы побледнели. Вам плохо?
– Нет, наоборот, – задумчиво покачала головой, анализируя полученную информацию. Она, в самом деле, оказалась полезной, вот только как к ней относиться я еще не решила.
Мужчины с неверием переглянулись и, устав от затянувшегося молчания, потребовали ответа:
– Что там написано? Не томите.
– Король при смерти. Врачи дают ему от силы два-три месяца. В следующие выходные, накануне праздника Всех Святых, во Дворце состоится королевский прием, где монарх озвучит имя приемника, – кратко пересказала содержание газетной статьи, занимавшей всю первую полосу.
– Назовет имя... герцога Веймаера? – С хмурой складкой между бровями Терсен озвучил то, о чем все мы думали, но вслух произнести не решались.
– Понятия не имею, – свернув вестник трубочкой, сунула подмышку и вернулась к управлению тетиным наследством. – Так, господа, по местам. До закрытия еще далеко.
– Всё, всё, расходимся, – буркнули парни.
Сбежать на второй этаж удалось лишь спустя два долгих часа. Распустив работников по домам, заперла пустующее заведение изнутри и, взлетев по лестнице, тотчас окунулась в прохладную мглу. От мыслей – старых и новых, голова невыносимо гудела. Стоит только Йену возглавить страну – моя относительно спокойная жизнь хозяйки кофейни закончится. Одно дело «бодаться» с высокомерным и коварным герцогом, и совсем другое – идти против самого короля.
С осознанием полного провала, пересекла темную гостиную наискось, налила из графина в стакан воды и выпила залпом. Меня потряхивало. На душе было скверно. Но винить кого-то в заключенном пари – кроме себя и собственной самоуверенности я не могла.
Размышления прервал какой-то шорох и мелькнувшая у дивана высокая тень. Я резко обернулась. В серебристом свете полной луны угадывалась плечистая мужская фигура. Не успела я испугаться и закричать – незваный гость очень знакомой походкой шагнул навстречу, обхватил мои плечи ладонями и, обдавая опьяняющим мужественным ароматом, прижал к своей твердой груди.
– Почему ты сбежала из имения, Бель?
Выронив газету, я с жадностью прильнула к мужчине, зарылась лицом в его шелковистую сорочку, позволила обнять себя чуточку крепче, потереться щекой о волосы и только потом опомнилась.
– Так было правильно.
– Правильно?
– Да. Нам нельзя…
– Чего?
– Ты знаешь, – глухо пробормотав, я с трудом выпуталась из крепких объятий и даже не отреагировала, когда он вновь завладел моей рукой и поднес к губам.
– Что знаю, Бель?
– Между нами слишком много тайн и противоречий, – ответила с придыханием, почти неслышно. – Я тебе не подхожу.
– Веймаеру ты тоже не подходила, но он женился на тебе. Ради приданого, – тихо напомнил Алекс, глядя своими невозможными, переливающимися в полутьме как расплавленная сталь глазами – такими родными, нежными и одновременно чужими.
– Четыре года назад всё было иначе, – возразила вполголоса. – Я была дочерью заурядного торговца, а он потомственным аристократом на грани разорения. Брак был выгоден обеим семьям.
– И только на этом основании ты мне отказываешь?
– Отказываю, чтобы спасти тебе… жизнь! – Не выдержав, я упрямо вскинула голову, всматриваясь в его суровые черты лица. – В следующие выходные король объявит имя приемника. Веймаер не пощадит соперника, когда взойдет на престол. Пока ты рядом со мной – ты в смертельной опасности, Алекс.
Улыбка Алекса в неровном зареве луны сделалась какой-то многозначительной, до боли манящей. Пришлось на секунду зажмуриться, дабы унять вспышку сладостных воспоминаний. Из плена откровенных видений вырвала приятная щекотка на коже. Он мягко выводил на моей щеке большим пальцем зигзаги и линии.
– Рад, что ты тревожишься за меня. Это всё подтверждает.
– О чем ты?
– Наши чувства взаимны, – провокационно прорычал.
Я с сожалением отметила, что спрятаться негде. Да и сбежать я уже не успею – слишком темно и много мебели вокруг. Его лицо близко-близко, крепкие пальцы сжимают за талию. Хочется испить этот момент до дна, окунуться в пылкое безумие без остатка, но разум сильнее. Я кое-как заставляю себя отстраниться.
Алекс не препятствует. Позволяет отступить на три шага и, как только разворачиваюсь лицом к открытому окну и вдыхаю холодный ночной воздух, прижимается к моей спине всем телом, обвивает за талию и шепчет на ухо:
– Я не дам тебя в обиду. Всё образуется, поверь. Но ты должна кое-что сделать.
– Что?
– Явиться на королевский прием по случаю объявления приемника. Приглашение будет прислано на имя Мирабель Веймаер в конце недели.
Я тихонько застонала.
– Ни за что.
– Бель, верь мне.
– Алекс, я не могу. Не хочу видеть Йена.
– Это в последний раз, – он прижимается к моей обнаженной шее губами, его крепкие бесцеремонные пальцы скользят в неглубоком вырезе блузы. – Обещаю.
Пребывая в полной растерянности, сбитая с толку недвусмысленными намеками, я долго рассматривала пустынную улицу внизу, освещенную уличными фонарями, скользила рассеянным взглядом по речной глади близкой реки и невольно дрожала в его объятиях.
Алекс определенно с самого начала знакомства ведёт свою опасную игру. Вот только какая роль уготована мне? Кто я для этого противоречивого и могущественного мужчины? Наживка? Жертва? Или он действительно хочет помочь?
– Хорошо, – пообещала с осознанием, что самолично затягиваю на собственной шее петлю. Бессильно вздохнула и повернулась к нему лицом.
Мужчина ответил пристальным долгим взглядом, чуть заметно хмуря брови.
– До королевского приема мы не увидимся. Мои люди повсюду, и все же очень тебя прошу, Мирабель, будь осторожна, – не сводя глаз с моих приоткрытых пухлых губ, он подался навстречу с намерением поцеловать, но будто в последний момент смахнул наваждение и скрипнул зубами. – Помни, как ты мне дорога.
Затем рывком отстранился, в мгновении ока оказался у распахнутого окна и легко перемахнул через подоконник, исчезая в ночи. Ахнув, бросилась следом, выглядывая на улицу. Внизу было темно. На противоположной стороне – тоже. И только вдалеке – на широкой безлюдной дороге я рассмотрела стремительно удалявшийся от кофейни мужской силуэт, который через секунду растаял в сумерках переулка.
Глава 29
– Мадам… вы потрясающе выглядите! – Ахнули помощники, окидывая меня восхищенными взглядами, едва я спустилась по лестнице, придерживая небесно синий подол, из-под которого выглядывали бархатные туфельки.
– Спасибо, – мило усмехнулась, поправляя сложную прическу, над какой корпела целый час. Положив аккуратный ридикюль на столик, расправила складки на тонком небесного оттенка шелке с отблеском перламутра и еще раз осмотрела себя в отражении стеклянной двери.
Платье, выбранное на прием по случаю объявления имени приемника короля, было невероятным. Нижняя сорочка из перламутровой ткани льнула к телу, обтягивая точеные формы Мирабель мягким кружевом. Сверху струился воздушный шелк, ниспадавший в пол тяжелыми складками. Плечи и часть спины остались открытыми, тугой лиф усеивали камешки драгоценных камней. Расправив на ажурной перчатке из черного кружева незаметную морщинку, подхватила ридикюль и кивнула замершему в напряженном ожидании Клоду.
– Пора.
– Удачи, мадам.
– Хорошо вам повеселиться, – посыпались в спину возгласы помощников, хотя я прекрасно знала, что еду во дворец отнюдь не ради праздного развлечения, а по настойчивой просьбе таинственного покровителя, от одного взгляда на какого сердце в груди начинает биться быстрее, а дыхание перехватывает.
– Утрите нос всем высокомерным дамочкам столицы!
– Особенно той… бесстыжей баронессе, любовнице вашего мужа, – от всего сердца пожелали участливые Лизбет и Лорна, сжимая за меня кулачки.
– Постараюсь, – весело пообещала, не показывая внутренней дрожи, от какой едва держалась на ногах. Раздав подчиненным указания насчёт кофейни, махнула рукой на прощание и, приподняв как невесомое облачко подол, двинулась к черному ходу, у которого дожидался заранее нанятый экипаж.
Незаметно коснувшись выходного ридикюля пальцами, убедилась, что присланное накануне приглашение надежно укрыто в тайном карманчике, устроилась в сумеречный салон и как только Клод сел напротив, закусила губу, ощущая плавное движение по мощенной камнем дороге.
Алекс в очередной раз убедил меня в умении держать данное слово. С того волнующего вечера в моей квартирке мы больше не виделись. Я изо всех сил гнала о нем мысли, погрузившись в рутину и быт, но оставаясь в своей постели совсем одна, в свете далеких холодных звёзд – раз за разом переживала лучшую ночь в своей жизни, какую разделила почти с незнакомцем.
Экипаж проехал по освещенным уличными фонарями респектабельным кварталам и вскатился на территорию королевской резиденции. Близ парадного входа с многоступенчатой лестницей уже толпились аристократы. Кареты выстроились в ряд, всюду сновали мрачно-настороженные гвардейцы в серой форме.
Клод первым покинул карету и предложил мне ладонь.
– Мадам.
Опираясь на твердую мужскую руку, я обвела взглядом людный, усыпанный скверами и парками двор, инстинктивно выискивая в толпе плечистую фигуру Алекса. Даже если он здесь был, я его не заметила. Зато – стоило приблизиться к настежь распахнутым массивным дверям парадного входа, ко мне незамедлительно хлынули «подруги» Мирабель, каких девушка за годы заточения в имении мужа успела забыть.
– Бель, дорогая, это ты? – Воскликнула миниатюрная девица в чересчур откровенном черном платье с жуткими рюшами. Покопавшись в памяти Бель, с трудом припомнила ее имя.
– Летиция, рада тебя видеть, – ласково улыбнулась, безупречно играя роль. – Как видишь, я.
– Бель, это правда?
Нахмурилась.
– О чем ты?
– Твой муж сказал, ты была при смерти. Врач выходил тебя, но из-за приема лекарств… эм, твой рассудок помутился и теперь ты не отдаешь отчет своим действиям, – склонившись ко мне вполголоса, сообщила Летиция, обмахиваясь веером. – До той степени, что рискнула подать на развод.
Я чудом не выплюнула ругательство.
– Йен такой шутник, – перевела всё в шутку и улыбнулась. – Я прекрасно себя чувствую и даже открыла собственную кофейню.
Летиция и присоединившиеся к ней дамочки сморщили носики, пропустив эти слова мимо ушей. Их ветреные головки были забиты скользкими слухами.
– Но Бель, Веймаер утверждает – ты совершенно невменяема в последнее время. – В разговор вступила хорошо знакомая мне мадам Роваль: – Он предупреждал держаться от тебя подальше, представляешь?
– Серьезно?
– Да.
Я закипела от негодования.
Представляю, как это выглядит со стороны. Заботливый и любящий муж печется о здоровье больной молодой супруги, а она из-за своего ненормального состояния не способна оценить его трогательные поступки, да к тому же – неблагодарная – подала на развод!
– Бель, ты действительно душевно больна? – Словно не слыша меня, поинтересовалась вульгарная баронесса Климентина, наряженная в алое пышное платье, роднившее её с тряпичной детской игрушкой.
– Милая, скажи правду, – поддержала ее гадкая Жюль, положившая свою ладонь мне на руку. – Мы – твои лучшие подруги. И всё – поймем.
Дамочки взирали на меня с таким злорадным сочувствием и неприкрытым любопытством, что стало тошно. Высшее общество Ривтауна – хуже зловонного болота. Зависть, фальшь, лицемерие, неприкрытая лесть. Я здесь исключительно по просьбе Алекса, и как только приём завершится – сбегу в уютный и родной нижний квартал и навсегда забуду дорогу к королевским покоям.
– Бель, милая, не молчи, – настаивали «подруги», сверля меня прищуренными взглядами.
– Нам можешь довериться.
– Мы сохраним твою тайну.
– Честное слово, подруга.
К счастью, отвечать не пришлось. В холле наметилось движение и приглашенные хлынули в отведенный для приема роскошный зал. Девицы, тотчас забыв о «подруге», подхватили пышные подолы и, восторженно переговариваясь, поспешили за остальными.
К горлу подкатил горький комок.
Среди разодетой толпы я рассмотрела бывшего мужа под ручку с матушкой.
Йен, как всегда красивый и элегантный, облачился в подчеркнуто-строгий костюм темно-коричневого оттенка с серебряным шитьем, на шею повязал шелковый платок. Старая мадам Веймаер щеголяла в закрытом бордовом платье и хвастала жемчужным ожерельем, некогда подаренным мужем мне, но судя по всему, вновь отошедшем в семью после нашего окончательного разлада. Вместе с остальными гостями, они исчезли внутри. Мне не оставалось иного, как последовать их примеру.
Придерживая легкий подол небесного оттенка, я прошлась по залу, отмечая неприлично дорогое убранство. Мебель из красного дуба, полы из сосны, золото, серебро, хрусталь, мрамор. От обилия драгоценностей на гостях рябило в глазах. На улице стремительно темнело: над головой сияли громадные люстры, а из распахнутых настежь окон, выходящих на узенькие балкончики, врывались ледяные порывы.
Сделав по залу круг и приметив, как минимум, с полсотни знакомых Бель, среди которых отчетливо выделялся управляющий королевским банком мсье Хок с немолодой, но симпатичной женой, а так же мой компаньон, владелец портовых складов, господин Отул в окружении семейства, я отошла к столам с напитками. В хрустальных бокалах сверкали соки и винло. На плоских серебряных блюдах гостям предлагали канапе, овощные салаты в крохотных тарталетках, паштеты, фруктовый мармелад, кексы и пудинги, а так же сыр и клубнику.
Подхватив бокал с соком, прекрасно осознавая, что терять ясность ума – ни к чему, сделала глоток и расслышала звуки музыки. Шумные господа и дамы разбились на пары и отправились танцевать. Оставаясь к толпе спиной, стискивая кулак добела, я не сразу разобрала шелест одежды.
Ее приторно-холодный голос застал врасплох:
– Йен уже сделал мне предложение. Мы поженимся, как только вас официально признают невменяемой, мадам.
Я резко оглянулась, упираясь взглядом в напудренное личико баронессы Терим. Невысокая брюнетка с красивыми глазами и ужасно надменным выражением кукольного личика, растянула губы в улыбке.
– Вы не ослышались, Мирабель. Герцогу вы больше не интересны.
– Простите? – улыбнулась высокомерной сопернице, пряча внутренний озноб и лютую неприязнь.
– Йен не проигрывает. Уж вам-то это должно быть понятно. Как-никак, состояли четыре года в браке.
– Серьёзно? – Стискивая хрустальный бокал до боли, не сводила с любовницы Йена прищуренных глаз.
– Как только Йен займет трон королевства, вас отошлют в больницу для душевнобольных. Он уже обо всем позаботился. Да, да, не удивляйтесь. Для несчастной жены будущего короля там подготовили скромную одиночную палату и ждут ее с нетерпением.
Воздуха отчаянно стало не хватать. Как я сразу не догадалась?
Вот для чего Йен распустил слухи среди высшей аристократии о якобы нездоровом поведении «любимой» жены. Не сумев выиграть пари честным образом, не добившись от беглянки Мирабель ответной благосклонности, он задумал объявить меня ненормальной и с честной совестью упечь до конца моих дней в больницу. Подданные, разумеется, поддержат молодого монарха в его отчаянии и скорби, а чуть позже, когда всё утихнет, с пониманием отнесутся к новой женитьбе на сильной и здоровой аристократке.
– Он не посмеет!
– Посмеет, – с усмешкой выплюнула Алва, удовлетворенная мелочной местью красивой сопернице. Вздернула подбородок и гордо прошествовала в сторону, где ее дожидалась матушка Йена.
Свекровь одарила меня осуждающим взглядом, перехватила Алву за руки и, словно они лучшие подруги, повела прочь от столов. Мать Йена искренне поверила сыну, будто я давно и безнадёжно не в себе. И судя по оценивающим и насмешливым взглядам, какие я ловлю на себе всё отчетливей – эту чушь охотно приняли и все остальные.
Выругавшись сквозь зубы, я вдруг осознала всю степень нависшей над собой смертельной опасности. Ужасающие перспективы мрачного будущего раскрылись перед глазами во всей красе.
Горло стиснул удушливый спазм, колени ослабели.
Бежать из Весталии! Бежать немедленно!
Пока я еще на свободе и распоряжаюсь своей судьбой.
Отставив бокал на стол, развернулась к арке с выходом, но сделала всего пять коротких шагов. Из толпы неожиданно возник незнакомый светловолосый мужчина и, заступив дорогу, протянул мне ладонь в плотной перчатке.
– Мадам, потанцуем?
Глава 30
Ответить я не успела. Стиснув за руку, он потянул в центр зала, где кружились разодетые в шелка, бархат и атлас пары.
Чувствуя себя бабочкой, залипшей в паутине хитроумного паука, я сжала зубы, немного потанцевала и как можно спокойней процедила:
– Думаю, одного круга достаточно. А теперь вынуждена вас покинуть.
Бесцеремонный светский франт стиснул в своих объятиях еще крепче и одарил дерзкой улыбочкой:
– Мадам так спешит?
– Не представляете, насколько.
– И куда позвольте узнать?
– А вот это вас уже не касается, мсье. – Я выдернула кисть из цепких пальцев, но нахал явно не думал сдаваться.
– Не спешите, прошу. Вы пропустите самое интересное, – полагая, что действует на дам безотказно, он одарил белозубой улыбкой.
– Если вы об оглашении имени королевского приемника, то уверяю, мне оно абсолютно не интересно, – процедила сквозь зубы, невероятными усилиями отстранилась от мужчины и, приподняв подол, поспешила из шумного центра.
В уме вертелись подзабытые со времен учебы в Пансионе географические названия стран и континентов нового мира. С юга к Весталии примыкали Ризанда, Эстервилль и крошечное гористое государство Блемвер. На западе простирались недружественный альянс, от какого следовало держаться подальше. А вот восток и север манили своей очаровательной природой, умеренным климатом и вполне могли дать одинокой гонимой всеми герцогине приют в случае необходимого бегства.
– Мадам, я настаиваю, – наглый до зубовного скрежета светловолосый выскочка нагнал меня у выходной арки и, опередив, заступил широкий арочный проем. – Куда вы торопитесь?
Нет, это уже переходит все границы! В моем родном мире с таким поведением он бы уже огрёб.
– Подальше от вас.
– А чем я плох? – Мужчина картинно изогнул темную бровь и склонил голову на бок. Я вдруг поймала себя на странной мысли. Казалось – незнакомец намеренно привлекает к нашей паре внимание. Надо же, сработало. Позади раздалась уверенная мужская поступь. Настолько знакомая, что стало дурно.
– Дорогая, этот тип досаждает тебе?
Властный голос Веймаера – так близко, заставил Бель внутри меня содрогнуться. Я замерла, на силу подавив желание схватиться за шею, а в это время муж обошел нас по дуге и очутился рядом с невоспитанным красавчиком, сверля того взглядом.
– Я задал вопрос.
– Вы его знаете, мадам? – Щуря глаза, поинтересовался навязчивый ухажер.
– Разумеется, она меня знает. Мы муж и жена, – холодно уведомил Йен. – Не так ли, любимая?
– А, ясно, – растеряв весь боевой запал или, быть может, искусно играя заранее отрепетированную роль, незнакомец отвесил дерзкий поклон, пожелал нам «чудесного» вечера и исчез, оставив с Йеном наедине.
– Здравствуй, Бель, – как ни в чем не бывало, муж усмехнулся. – Прекрасно выглядишь.
– Наверное, в глазах окружающих это странно. Учитывая, каким именно диагнозом ты наградил свою жену, – выдохнула яростно. Теперь выход из блистающего роскошью зала загородил Веймаер, и я опять была вынуждена топтаться у арки.
– Ты первая начала, – с показной шутливостью напомнил красавец-герцог, без пяти минут король. – Когда пустила слух о моей якобы мужской несостоятельности. Это было больно, Бель. Теперь ты поняла, что я чувствовал.
– Не знала, что вы настолько ранимы, Ваша Светлость. Впредь буду осторожней. Обещаю.
Йен похлопывал себя по бедру пальцами и смотрел так, что ноги под платьем подгибались, а всю меня пробирал морозный озноб.
– Я не согласен на развод, – отрезал резко, меняя тему. – И никуда тебя не отпущу. По крайней мере, не так, как ты себе это представляешь.
– Уже поняла. Ты скорее упрячешь любимую женушку в дом для душевнобольных. Подальше от глаз. Но разводом себя не запятнаешь.
Йен вдруг взъярился, в его глазах сверкнул огонь. Решительный шаг навстречу, он обхватывает меня за плечи и пока за спиной веселятся, развлекаются, смеются и наслаждаются жизнью на всю катушку, притягивает к себе, болезненно встряхивает и заставляет смотреть прямо в лицо.
– Боги свидетели, не я начал эту войну. И я все еще готов простить тебя и принять обратно в семью. Слышишь? Я люблю тебя, Мирабель.
Внутри все болезненно тряслось, кровь в венах леденела. Сознание балансировало на грани панического обморока, но я нашла в себе силы улыбнуться:
– Так любишь, что уже сделал своей любовнице предложение? И заодно поделился планами, как избавишься от первой неугодной жены. Дай, угадаю. Это было до очередной вашей близости или после?
– Перестань, – Йен на секунду вышел из себя и на его висках вздулись вены. Он тотчас совладал со вспышкой гнева, шумно выдохнул и произнёс: – Я устал повторять, баронесса – ничего для меня не значит. Вернись ко мне, Бель. Подари сына. И мы вновь станем семьей. Будем править Весталией вместе, моя королева.
Предложение бывшего было очень заманчиво.
Зачем бежать из страны, если всего-то и надо наступить себе на горло, сделать вид, что пари – глупая неудачная шутка и вернуться к влиятельному супругу.
– Нет, извини.
Я отрицательно покачала головой, давая понять, что между нами всё решено.
Йен досадливо дернул щекой и, явно разочарованный моим отказом, хотел продолжить бессмысленный спор, но не успел. Музыка оборвалась. Гости притихли, выступивший из смежной комнаты королевский герольд объявил:
– Дамы и господа, Его королевское Величество, Мариус Второй!
Из смежного коридора донесся шорох тяжелых шагов – так идет безмерно уставший, пожилой человек, подволакивая ноги и опираясь на трость. На заранее заготовленный постамент выступил Его королевское Величество. Я попыталась вырваться из жадных лап, оглянуться к монарху, но муж счёл наш разговор не оконченным.
– Продолжим вон там, без свидетелей, – прорычал не терпящим возражений тоном и потянул меня к уютно обособленному балкончику вдалеке, скрытому плотной темной портьерой.
– Йен, нам не о чем разговаривать. Отпусти! – Прошипела, сопротивляясь сильным жестким рукам.
Мой протест услышан не был. Муж уверенно направлялся в сторону балкона и через мгновение, отдернув штору, втолкнул меня на крошечную, огороженную узорными перилами, площадку под синим небом.
Рывок, он прижимает меня к себе, и одновременно отталкивает к хлипким перилам. Этаж, на каком развернулся прием, был вторым, но внизу простиралась мощенная камнем дорога и если Йен столкнет меня с балкончика, травмы и увечья я получу очень серьезные. Не факт, что вообще переживу это падение.
