Текст книги "Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров (СИ)"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
– Это ведь не все?
– Не все, – согласилась богиня, крутя в пальцах декоративную пуговицу-сапфир на отложном воротнике отца, – осталось самое главное.
Смоляная бровь изогнулась еще сильнее, сине-зеленые глаза потемнели, две вертикальные морщины, точно такие, как у другого, более старшего мужчины немного ранее, прорезали ровный лоб, рука на плечах дочери напряглась.
– Твой отец, Леоранд, тоже жнец, как и дядя Вэлль. Он был очень болен, серьезные нарушения в тонких структурах, но теперь выздоравливает, спит в гроте в водах нашего Источника под целительным заклятьем.
– Это и есть твои странные вести, – каким-то деревянным голосом медленно произнес король, ни по его тону, ни в излучаемых эмоциях нельзя было прочесть реакции на сообщение.
– Да, папа, – покорно призналась принцесса.
– Элия, так больше нельзя! Я устал от твоих секретов, от тех опасных тайных игр, которые ты ведешь за моей спиной, от страха за тебя, – громыхнул бог, кубок с грохотом стукнулся ножкой о столешницу, освободившейся рукой владыка Лоуленда взмахнул, сметая со стола альбом с эротическими голограммами. Тот упал корешком на ковер и распахнулся на закладке.
Богиня невидящим взглядом впилась в большую книгу, где-то далеко метал громы и молнии Лимбер. А Элия сидела на коленях отца в коконе тишины еще более надежном, чем заклятье глухоты, как прелестная живая статуя в коллекцию к тем, что красовались в альбоме. Наконец, спустя вечность длиной в несколько секунд, она тихо, но внятно, спросила:
– Отец, эта закладка в альбоме, откуда она у тебя?
– Нишарада утром подарила, – рыкнул король, имея в виду свою последнюю или, судя по скорости с какой происходили замены на поле, предпоследнюю пассию, – ей по наследству от какой-то чокнутой бабки досталась. Не пытайся перевести тему, девочка, на сей раз не получится.
– Теперь все равно бесполезно, – эхом откликнулась на слова короля принцесса, соскальзывая с его колен, наклоняясь и поднимая с пола то, что служило небольшой, размером в ладонь, стильной закладкой.
Элия поддела острым ногтем и содрала глупую рамочку из декоративных сердечек перевитых красными розочками. Не хватало только вязи высокого шрифта с каким-нибудь глупым посвящением «моему сладенькому пусику». Хотя, за «сладенького пусика», Лимбер, пожалуй, мог убить, не раздумывая. Под наклейкой открылась совсем другая рамка и надпись: «Туз Политики». Над ней же красовалась та самая, привлекшая внимание богини, великолепная, других гениальный пророк не писал, миниатюра-портрет его величества Лимбера. Спутать было невозможно, хотя, очень, очень хотелось.
Все заслоны, что выстраивала Богиня Логики, все попытки оградить отца от опаснейшей информации в одночасье обернулись провалом из-за подарка какой-то пустоголовой бабенки, всей заслугой которой были умелый язычок и ненасытное лоно. Счастье еще, что излучение карты сейчас мешалось с личной силой Лимбера, поэтому издалека, да даже и вблизи, оно не ощущалось, как нечто самостоятельное. По-видимому, королю остался не такой уж долгий путь к тому образу, что запечатлел рисовальщик Либастьян.
Но медлить было нельзя. Элия потеряно оглянулась, соображая. Зеркал в кабинете короля не водилось отродясь. Любоваться собой, подобно Энтиору, владыка Лоуленда не привык, да и времени на такую ерунду жалел. Зато слева от стола было окно, забранное зачарованным на неуязвимость стеклом. Иногда Лимберу нравилось бросить взгляд-другой на Сады Всех Миров. Пейзажные виды помогали в краткой релаксации не хуже голых красоток, пусть более успокаивали, чем возбуждали. В стекле под углом отразился кабинет короля, его величество, замерший в кресле и сама принцесса.
«Подойдет!» – решила богиня, схватила отца свободной рукой, велела строго и четко: «Ни о чем пока не спрашивай, идем за мной!» и рванула, практически волоча массивную фигуру оторопевшего короля на буксире к окну. Портал – воронка первозданной тьмы – распахнулся так, словно принцессу уже ждали.
Глава 19. Судьбоносные откровения
Элия и Лимбер рухнули вниз или вверх или вовсе куда-то в сторону. А впрочем, неважно, потому что спустя миг они уже не падали и не летели, а стояли посреди многоугольной залы с окнами-порталами в сотни миров, статуями-драконами и одиноким троном на возвышении. Роскошные люстры под потолком позволяли разглядеть необычный дизайн помещения во всем ужасе или красе, кому уж как подсказывало эстетическое чувство.
– Злат!!! – заорала принцесса так, что эхо загуляло по громадной зале, откликаясь: «Злат! Злат! Злат!».
– Элия, какого драного демона ты притащила меня в Межуровнье?! – прорычал Лимбер, пытаясь выдрать руку из когтей дочери, но одновременно бог не преминул окинуть тронную залу Дракона Бездны беглым взглядом. Тут Хранителю Мира Узла бывать еще не доводилось и неизвестно, доведется ли когда-либо.
– Я объясню отец, чуть позже, – нервно рыкнула принцесса и собралась было завопить по новой, настойчиво вызывая хозяина апартаментов, не столько для того, чтобы быть наверняка услышанной – Дракон Бездны слышал каждый шорох в своей резиденции, тем паче вопль-именование, – сколько для того, чтобы друг уяснил степень неотложности дела.
Но Повелитель Межуровнья уже явился в зале лично. Нет, не на троне. Такими дешевыми фокусами он уже давно не пытался впечатлить Элию. Просто тень, лежащая на полу, сама по себе взметнулась вверх, и из нее шагнул лорд Злат в золотисто-алом, оттененном черными камнями и браслетами, одеянии.
– Приветствую короля Лимбера! – Владыка Лоуленда удостоился легкого, но при этом почти уважительного кивка, потом Злат обратился к богине:
– Знаешь, дорогая моя, будь на твоем месте кто-то другой, визит в мою скромную обитель в обществе драгоценного родителя можно было бы трактовать совершенно однозначно.
– Если ты на ней жениться хочешь, я вам хоть сейчас свое благословение дам, – хмыкнул король, не веря ни в любовь до урны с прахом со стороны демона из Бездны, ни в пылкость чувств обожаемой и избалованной до безобразия дочурки.
– Тьфу на вас, шутники! – топнула ногой Элия и сунула Злату под нос карту:
– Глянь, какой подарок нынче сделала папе пассия!
Повелитель Межуровнья исполнил пожелание богини, а потом начал говорить громко, прочувствованно, на каком-то демонском, не поддающемся переводу, наречии. Впрочем, перевода не требовалось. Вполне хватало того, как именно говорил Злат, чтобы твердо увериться: в его речи нет ни одного сколько-нибудь цензурного слова за исключением союзов и предлогов.
– Что-то я не припомню, чтобы он в то Новогодье так матерился, – Лимбер уже оправился от первого шока, и маска невозмутимого ехидства опустилась на лицо короля забралом, отсекая шок от перемещения в Межуровнье. – Наверное, много с вами общался, бедняга. Вы, кого хочешь, до белого каления доведете! Пусть оклемается чуток, а ты мне, Элия, может, все-таки объяснишь, что происходит? И при чем здесь мой портрет? – в голосе бога прорезался металл, подразумевающий, что никакого «может» он не потерпит, исчерпывающие объяснения должны быть дадены прямо сейчас, то есть, чем быстрее, тем лучше.
– Какая подстава, – горько посетовала богиня, – мне, отцу, семье, я просто ума не приложу, что делать!
Женщина устало потерла глаза. На мгновение подумалось о камне неодолимой дремы, но мысль тут же была признана бесперспективной. Отец ни за что не согласится забыть, как ни упрашивай.
– Этот портрет относится к секрету, за который готовы убить очень многие, папа. Ты – король и Хранитель Мира Узла – слишком значительная фигура, содержимым твоей головы способны заинтересоваться многие. Именно из-за этого я и пыталась удержать тебя подальше от тайны. Мы приложили такие усилия для ее сохранения, и все оказалось напрасно!
– Есть способ, – неожиданно объявил Злат, малахитовые глаза смотрели уверенно и твердо. Он подошел и притянул богиню к себе в жесте утешения.
– Неужели? – Элия была настроена скептично.
– Яд базлигаха, – ответил Повелитель Межуровнья, – одного из моих Приближенных.
– Кардинальный выход, а? – недобро нахмурился Лимбер, не считавший смерть от отравы для себя лично лучшим способом сохранения странных дочкиных секретов.
– Другие не подойдут, – отрезал Злат. – Я не знаю, насколько поможет этот, но яд демона-василиска, базлигаха, отданный добровольно в смеси с одним из вин черной ночи дает забавный эффект: он мешает читать в сознании того, кто испил напитка любому, будь то живое создание или Сила.
– Ты попросишь Приближенного? – в душе богини возродилась надежда.
– Не я, ты, дорогая моя, – мягко поправил Дракон Бездны, напоминая о неписаных, но оттого не менее строгих законах Межуровнья. – Я могу лишь приказывать, в твоей же власти просить. Будет ли дано согласие, обещать не могу.
– Хорошо, благодарю тебя, я попрошу, – признательно согласилась Элия, готовая ухватиться за любой шанс.
У Лимбера от этих предварительных договоренностей едва глаза на лоб не полезли. Уловив недобрый настрой отца, богиня попросила:
– Отец, клянусь, это действительно необходимо, я объясню тебе все, что смогу и что ты захочешь услышать, чуть позже, если смогу получить яд.
– А если нет? – скрестил на груди руки бог.
– Тогда нам лучше вообще не показывать носа из Межуровнья, – честно ответила принцесса.
– Экие страсти, – хмыкнул Лимбер, временно смиряясь с собственным непониманием происходящего. Для шутки дочь была слишком серьезна и взволнованна. Доверившись Богине Логики, Бог Политики временно отступил.
– Я накину на ваше величество туман невидимости, мой подданный не заметит и не учует гостя, – походя пообещал Злат и сделал небрежный взмах рукой. Потом приблизился к одному из окон в какое-то пепельно-серое пространство. Определить сразу что это: песок, воздух или какая-то иная субстанция неведомой плотности не представлялось возможным. Опершись на раму, Повелитель Межуровнья прищурился и прошипел, просвистел какую-то мелодию с рваным ритмом и прищелкиваниями. Ответ пришел незамедлительно. Им стал все нарастающий шорох. Такой, наверное, создавало бы массивное тело, скользящее по песку.
Шорох все нарастал, стал так громок, что едва не закладывало уши, из пепельно-серого провала показалась голова в чем-то схожая с драконьей, но более грубой лепки, с оскаленными клыками и мечущимся меж ними раздвоенным языком. Глаза цвета пепла увидели Повелителя в обличье бога. Контур демона поплыл, меняя очертания и вот в окно, ставшее дверью, вполз базлигах. Костистое лицо, нос с горбинкой, длинные волосы цвета золы, пепла и тлеющих углей, разделенные на два хвоста, перевитых черными жгутами, вполне мужской торс, прикрытый чем-то вроде широкой рубашки из шелка арадов с разрезами по бокам у бедер. Вот только вместо ног у Приближенного Дракона Бездны был толстый чешуйчатый хвост серо-зеленого отлива – сплошная река перекатывающихся мускулов. Он свернулся в клубок у ног Злата, кажется, исполняя традиционное приветствие владыке. Злат прошелестел нечто базлигаху, тот пружиной взметнулся от плит пола и повернул голову к богине.
Элия без страха или брезгливости глянула в серые, ничего не отражающие, лишенные ресниц глаза, прикрытые лишь прозрачным веком, блокирующим магию мгновенного окаменения. Приблизилась к демону и заговорила:
– Я обращаюсь с просьбой о толике яда, отданной добровольно, Приближенный.
– Ты готова заплатить? – демон не говорил, его вопрос прозвучал напрямую в сознании принцессы.
– Да, – в свою очередь четко и прямо согласилась богиня.
– Хорошо, шаер-каррад, я дам тебе яд, – решил базлигах и выдал инструкцию: – Поцелуй меня, но в глаза не смотри, я могу моргнуть, а каменной плоти мой яд не поможет.
В приглашении к поцелую не было ничего сексуального, никакой тяги мужчины к женщине, демон словно объяснял, как перелить воду из кувшина в бокал, и процесс этот для него никакого интереса не представлял. Чтобы яд сохранил или, напротив, обрел нужные свойства, он должен быть передан таким контактным способом. Именно поведение базлигаха натолкнуло Элию на догадку-объяснение.
Демон наклонился, в противном случае Богине Любви пришлось бы вставать на кресло, чтобы дотянуться до лица Приближенного или левитировать. Элия коснулась его сухих, теплых узких губ. В рот женщины скользнул раздвоенный язык, потом верхняя губа демона пришла в движение, клыки увеличились в длину и на них показались желтоватые маслянистые капли, раздвоенный язык слизнул яд, смешивая с собственной слюной, и передал из уст в уста принцессе. В этот миг сознания демона и богини соприкоснулись, и Элия уже совершенно точно осознала, как именно может заплатить василиску за дар. Теплая сила благословения коконом окутала Приближенного, деловитый шепот прозвучал в сознании дарителя:
– Этого желания хватит, чтобы покрыть самку, а потом ты будешь прежним.
– Если это случится, ты заплатила, – пришел мысленный отклик демона.
Его голова взметнулась вверх. Злат прошипел нечто, вероятно, трактуемое как разрешение удалиться, и базлигах метнулся к окну, назад в пепельно-серый мир, уже в скольжении принимая более привычную форму: громадный демон с пятью хвостами, мордой дракона, гребнем на спине и мощными лапами.
Повелитель Межуровнья словно заправский официант протянул Элии бокал с бледно-розовой, вопреки названию «темная ночь», жидкостью и велел:
– Сплюнь!
Элия послушно сцедила в бокал синюю струйку яда. Коктейль стал фиолетовым. Вероятно, как и должно, поскольку Злат одобрительно кивнул и протянул напиток Лимберу:
– Пейте, ваше величество.
– Ты в самом деле считаешь, дочка, что мне настолько нужна отрыжка демона? – подозрительно поболтав содержимое бокала, полюбопытствовал король.
То, что Элия целовалась с демоном, на него никакого особого впечатления не произвело. С какими только экзотическими кавалерами ему не доводилось ее видеть. Этот был, пожалуй, еще не самым экстравагантным. Самый стоял сейчас рядом и разглядывал монарха Лоуленда, как занимательный ребус. Ладно хоть слегка прикрывал вежливостью этот свой интерес.
– Твоя дочь заплатила за «отрыжку» благословением богини, – заметил Повелитель Межуровнья.
– У парня не стояло? – мимоходом посочувствовал король, никогда не испытывавший проблем с потенцией.
– На самок своей расы, – скрупулезно поправила Элия, – были проблемы с продолжением рода.
– С такой красоткой, – сочувствующий Лимбер припомнил облик полной демонической формы – самый благоприятный для зачатия потомства, а в большинстве случаев даже обязательный, – у меня бы тоже не трепыхнулось.
Принцесса начала неодобрительно сдвигать брови, король покосился на озабоченную дочь и одним махом осушил бокал. Ожидал неприятного вкуса, но вино с ядом оказалось вполне приятным напитком, так что даже поворчать, скрывая тревогу и раздражение, было не на что.
– Спасибо, папа, – выдохнула богиня.
– Действует? – скептически вопросил Лимбер, никаких перемен в себе, не считая отрыжки, не ощутивший.
Элия попробовала запустить аккуратный мысленный щуп в сознание короля, увязла в ватной неразберихе странных образов, похожей на ту, что бывает у бога при крайнем переутомлении, когда он пребывает на грани между сном и явью, и отпрянула назад.
– Да, замечательно! – огласила результат полевых испытаний заботливая дочь и признательно кивнула Злату за помощь.
– Вы можете говорить здесь, – разрешил Повелитель Межуровнья, великодушно оставляя свой любимый уютный уголок в распоряжение Элии, и проинформировал подругу мысленно:
– Шкатулка на столе у моего кресла, вернетесь назад через окно, пятое от края. Кстати, твои кладоискатели в логове некроманта нашли еще одну карту. Ваш Кэлберт – Всадник Стихий. Ждут тебя, чтобы закончить поиск в лабиринте. Когда поговоришь с отцом, позови на пару слов.
– Благодарю, – откликнулась богиня, но сказала она это пустому месту, Злата уже не было. В Межуровнье и без членов безумного семейства из Лоуленда хватало хлопот, самые главные из которых, разумеется, сваливались на плечи Дракона Бездны. В его задачу входило не только оглашать галереи резиденции грозным ревом и метать изумрудные молнии взглядов, но и реально решать проблемы своих демонов. А поскольку число этих самых демонов Межуровнья считалось неисчислимым, то и объем проблем был соответствующим.
– Это его тронная зала? – поинтересовался владыка Лоуленда, оценивая чуждую красоту резиденции Злата и испытывая некоторое моральное удовлетворение при мысли о том, что аналогичное помещение в Лоулендском замке на треть больше. Вопрос вопреки законам распространения звука прозвучал едва слышно. Покои Повелителя Межуровнья подчинялись своим законам, в реестре которых не числился пункт: соответствовать ожиданиям короля Лоуленда.
– Нет, скорее что-то вроде кабинета для приватных встреч и временами комната отдыха, – рассеяно ответила Элия, присаживаясь в кресло рядом с небольшим столиком, на котором стояла шкатулка, за содержимое которой готовы были продать душу (желательно чужую, можно не одну тысячу) властолюбцы и интриганы многих сотен Уровней.
Лимбер разочарованно хмыкнул, прошелся до кресла соседнего с дочкиным, сел, демонстративно скрестил руки и почти ласково проронил:
– Я жду, милая. Теперь-то ты скажешь мне, во что ввязалась?
– Расскажу, если ты настаиваешь, папа, – Элия чувствовала почти облегчение оттого, что не нужно было больше скрывать правду от отца. Вопреки той уверенности, с которой богиня убеждала братьев в нежелательности посвящения короля в тему пророчеств, ей все равно было несколько не по себе от необходимости держать Лимбера в стороне от грандиозной семейной затеи. – Речь пойдет о Джокерах.
– При чем здесь легенды? – ожидавший чего угодно, но не такого, удивился король, заподозрив дочь в намерении обойти самую важную тему, прикрывшись шелухой полуправды.
– Так получилось, что члены нашей семьи имеют к легенде самое непосредственное отношение, – промолвила принцесса и в продолжение разговора откинула крышку на шкатулке, достала оттуда пачку бесценных карт, вручила отцу и предложила: – Смотри, а я буду рассказывать. Все началось не так давно с пророчеств жрицы Ижены из Жиотоважа…
И Элия без утайки поведала обо всем, начиная от первых трех пророчеств, приведших богов к решению о сборе колоды, и заканчивая встречей с безумным Леорандом в логове некроманта и найденной там картой Кэлберта. Разумеется, богиня опускала те знания о Силах и Служителях Творца, которые король не был готов воспринять.
– Итак, – подвела итог своим речам богиня. – Пророчества о Джокерах начинают сбываться. Карты Либастьяна, полагаю, первые глашатаи этих грандиозных событий. Каким-то даром Творца гениальный рисовальщик смог через пространство и время уловить черты и отражение сути будущих спутников Триады, и так уж случилось, что наша семья оказалась на перекрестке пророчеств.
Король слушал дочь молча, только просматривал, а потом уже почти машинально тасовал карты колоды. Когда Элия замолчала, Лимбер знал не меньше, а кое в чем даже больше сыновей и племянников, но радости или удовлетворения ему это знание не принесло.
Монарх Лоуленда хмурился, возвращая карты в шкатулку и захлопывая крышку. А вот этот резкий звук, между прочим, вопреки законам акустики, принятым на Уровне, разнесся по всей зале, да еще и эхо с отголосками породил, такое, что бог почти вздрогнул.
– Вы пытались уничтожить их? – первым делом спросил Лимбер.
– Нет! Как можно, папа! – горячо возмутилась принцесса, щеки окрасились румянцем негодования. – Они – живое доказательство воли Творца, самого грандиозного из предсказанных событий во Вселенной!
– Они опасны, – бог указал на очевидный для него, но почему-то не доходящий до обыкновенно здравомыслящей дочери, факт и пристукнул указательным пальцем по крышке для убедительности.
– Во Вселенной масса опасностей, – философски пожала плечами Элия и пошутила: – Мы с тобой или Злат, к примеру, тоже опасные твари.
– Да уж, особенно мы с тобой, – буркнул Лимбер, который не знал, то ли погордиться тем, что его поставили в один ряд с Повелителем Межуровнья, то ли обидеться.
Элия только кивнула, соглашаясь и продолжила гнуть свою линию:
– Но даже если не углубляться в рассуждения о том, что акт вандализма с Колодой Либастьяна будет противен Воле Творца. Я не думаю, что уничтожить карты само по себе возможно. Во всяком случае, уничтожить без эффекта обширного магического резонанса. Думаю, будет такой всплеск силы, что все, кто еще не в курсе наших действий, тут же о них узнают. И, кстати, пока карты хранятся у Злата, опасности для семьи и Лоуленда нет. Излучение гасит шкатулка и сама сила Межуровнья, – привела обоснованные аргументы богиня, умолчав о том, что шкатулок у Дракона Бездны две и во второй должна лежать одна единственная карта – Джокера Элегора. – Впрочем, уничтожение карт уже ничего не решит. Память о них отпечаталась в наших сознаниях и изменила их бесповоротно, особенно тех, кто смотрел на собственные образы. Да, ради этих миниатюр многие, очень многие готовы убить. Едва не отправился к Творцу Эйран и Связист, но именно решение собрать карты в колоду подарило семье брата из Мэссленда, помогло разделению душ Клайда и Рика, способствовало обретению целостности Леймом, наконец, вернуло нам дядю Моувэлля. Именно благодаря намерению собрать колоду я познакомилась с Силами Равновесия, и поэтому твой отец сейчас спит в гроте Источника, а не безумствует в мирах. Потому прерывать сбор карт я не считаю целесообразным. Пусть уж лучше найдутся и останутся на хранении у Злата, нежели окажутся в руках наших врагов.
– Ты от своего не отступишься, – задумчиво констатировал король, оценивая планы богини и ее доводы.
– Нет, и ты, отец, понимаешь, что я права, только желание защитить Лоуленд и семью у тебя перевешивают чувство истинности, – уверенно ответила принцесса, тонкие брови сошлись на переносице, правда, вертикальной семейной морщинки не появилось.
– Должен же кто-то мыслить разумно, если Богиня Логики не желает, – рыкнул Лимбер, действительно ощущая правоту дочери, но не желая уступать этому чувству. Бог пытался растравить досаду и запахнуться в нее, как в плащ.
– Не всегда разумные размышления самые правильные. В безумии и безрассудстве может открыться более высокая истина, – мягко промолвила Элия. – И что есть разумность, а что безрассудство подчас вблизи не разглядеть. Мы ввязались в эту грандиозную игру Творца не по своей воле, но я полагаю, что в таких забавах лучше участвовать сознательно, нежели быть рабом, которого волочет на аркане эндорский кочевник. И тебя тоже, отец, избрали Силы, отречение не подпишешь, даже не пригрозишь.
– Не нравится мне все, – мрачно констатировал король. – Колода каких-то Безумных Шутов. Мне кажется, в этой истории слишком часто встречается слово «безумный».
– То, что выходит за рамки обыденности всегда воспринимается как ненормальность, – пожала плечами Элия. – Нашу семью, к примеру, иначе, как сумасшедшей семейкой в мирах редко кличут. Мы слишком мало знаем о Триаде, чтобы строить предположения. Но зато я знаю точно, коль Джокеры собираются изменить тысячелетние устои Мироздания, им наверняка понадобится помощь. В мирах уже очень давно пора многое поменять.
– Хочешь стать советницей при Шутах? – выгнул бровь Лимбер, оценивая масштабы амбиций любимицы.
– Как можно советовать грозе, где бушевать, а ветрам, куда дуть? Их можно только попытаться принудить, но с Триадой такой трюк будет никому не под силу, – мечтательно улыбнулась принцесса. – Я просто хочу видеть, как все будет вершиться! Хочу видеть, как в этом будут участвовать братья, помогать чем смогу и где смогу.
– М-да, уж эти-то олухи в любую авантюру с радостью ввяжутся и без твоего здравого смысла им не обойтись. Надо же, чего от меня ухитрились скрыть! Нет, я больше не злюсь, понимаю, без защиты разума в такое посвящать Хранителя Мира Узла нельзя было. Ладно, оставим пророчества, – сдался Лимбер, почему-то разговор о Джокерах, хоть и интересный, требовал сильнейшего напряжения воли, за эти несколько минут бог устал больше, чем за семидневку безвылазного сидения над документами, а уж как начала трещать голова – никакому похмелью такая мощь не снилась. – Когда, как думаешь, я смогу навестить отца, и смогу ли?
– Сможешь, – согласилась Элия, что-то быстро прикинув, – полагаю, нам удастся выторговать для дедушки Лео небольшой отпуск для поправки здоровья. Я не думаю, что у него окажется силен синдром «разрыва нитей».
– Чего? – нахмурился король, гадая, сколько всего и на какие загадочные темы известно его дочери такого, что никогда не узнает он сам. Мало того, никогда не пожелает и не сможет даже узнать.
– Жнецы считаются одиночками, потому что, не имея родственных связей, им проще исполнять миссию Слуги Творца. Если жнец слишком привязан к семье, то может ощутить желание оборвать нити привязанностей вместе с существами их образующими. Поэтому дядя Вэлль так осторожен при контактах с нами, но дед Лео другой. Он куда легче воспринимает связи и никогда не считал их чем-то вроде обузы или препятствий, – коротко объяснила богиня, почти удивившись тому, что отец не знает столь элементарных вещей. – Так вот, я полагаю, деду разрешат даже задержаться в Лоуленде. Конечно под личиной, чтоб не переполошить его нежданным воскрешением народ. Кроме того, Лео действительно нужно будет время на выздоровление, пожалуй даже, помощь.
– И ты, конечно, знаешь, как лечить занемогших жнецов, – сыронизировал король. Остроты слетали с языка, а глаза смотрели внимательно, почти с опаской и каким-то смутным, неясным разуму, но уже очевидным для глаз души подозрением.
– У меня есть версия, – оправдывая интуитивные догадки родителя, ответила принцесса. – Давай зайдем к Источнику вечером, ты сможешь перемолвиться словом с отцом, а потом я попробую проверить свои предположения. А сейчас тебе надо возвращаться, прежде, чем какой-нибудь ушлый секретарь поднимет на ноги стражу, вопя о похищении короля демонами Межуровнья.
– Я ж не баба, на хрена я здешним демонам? А после Новогодья, когда у нас Лейма «похищали», стража в такие шутки не поверит, – невесело усмехнулся Лимбер, дернув уголком рта. – Как нам отсюда выбраться?
Элия подвела отца к окну, пятому по счету, темнота за рамой сменилась изображением рабочего кабинета лоулендского монарха, по счастью, пока пустого.
– Иди, пап, Злат просил меня задержаться на пару слов, – попрощалась богиня.
– У него что, тут в любую комнату замка окошки? – скривился король, которого взбесила мысль о незримом могущественном соглядатае, для которого все их заботы не более, чем игрушки.
– Здесь окна и двери в любое место любого Уровня, если таковым будет желание Повелителя или его особых гостей, – пожала плечами принцесса, успевшая привыкнуть кое к каким фокусам друга. – Впрочем, вряд ли он подглядывает за тобой в свободное от разборок с демонами время. Сам же сказал, ты – не баба. А политические тайны Лоуленда Злату на кой сдались бы?
– Поосторожнее, – попросил на прощанье Лимбер, обняв на несколько мгновений так быстро повзрослевшую дочь, и шагнул в окно-портал.
Вид на рабочий кабинет, едва король покинул зал, снова сменился непроглядной темнотой, что доказывало правоту слов богини. Наблюдением за работой короля Мира Узла Повелитель Межуровнья не увлекался. Куда больше его интересовало потомство Лимбера, в частности его дочь, ну да и куча сыновей с племянниками забавляла Злата сильнее любой головоломки с Уровней.
– Жаль, нельзя этим напитком угостить для профилактики всех родичей, слишком масштабной афера бы вышла, – проводив короля, чья голова гудела от ошарашивающих откровений, мечтательно подосадовала принцесса. – Хорошо бы хоть с отцом все удалось.
– Яд демона-василиска или его воздействие не в силах распознать магия Уровней, должно получиться, – подбодрил Повелитель Межуровнья, возникая за спиной богини. Ни шороха, ни дыхания, ни шума шагов не было, но такой мощной волной накатила сила Дракона Бездны, что оборачиваться, дабы определить его присутствие, нужды не было. Пусть Бездна и ее Повелитель считались единым, но такого прилива энергии не уловить было невозможно.
– Спасибо, дорогой, ты очень помог, – признательность в голосе собеседницы была самой искренней, а не обыкновенной вежливой данью благодарности.
– Это было в моих интересах, вздумай вы всей толпой спасаться от амбициозных преследователей в Бездне, я навеки позабыл бы покой, не говоря уж о моих несчастных подданных, – иронично хмыкнул Повелитель, кладя руки на плечи Элии и обжигая горячим дыханием шею женщины. Не ласка, лишь намек на нее. – Мне и визитов Связиста с лихвой хватает.
– И все равно спасибо, – не стала поддерживать шутки богиня.
– Джокер приказывает, Ферзь ищет выход, – философски констатировал Злат.
– Что-о-о? – резко развернулась богиня, сбрасывая руки мужчины с плеч.
– Я сказал это вслух? – озадаченно, почти растерянно нахмурился Повелитель Межуровнья, совершенно не понимая, как мог так по-детски проколоться.
– Или очень громко подумал, – рыкнула Элия, рука легла на бедро, глаза холодно прищурились. – Так что это за шуточки?
– О, яд василиска, ты держала его во рту. Эхо влияния, – чертыхнулся Дракон Бездны, осененный запоздалым осознанием истины химических реакций. Однако, используй хоть весь словарный запас нецензурной лексики Связиста, коллекционирующего ругательства Уровней, все равно ничего не изменишь. Богиня Логики, Богиня Любви, принцесса Лоуленда, Советница короля, шаер-каррад Повелителя Межуровнья, Джокер Творца – одна из Триады, ждала ответа.
Ферзь взял Джокера за руку, подвел к дивану у окна-портала в грозовое небо, где беззвучно полосовали багровое небо скальпели раскаленных добела молний и сек ливень. Сел сам, подождал, чтобы Элия опустилась рядом, и ответил:
– Элегор нашел твою карту в пещере среди сокровищ некроманта, тех, что сейчас собираются тащить домой твои братья. Он увидел карту через окно-портал в моей зале, когда возвращался от Белых Братьев после спасения шкуры Нрэна. Это я предложил не показывать миниатюру тебе, но сейчас вряд ли действие яда базлигаха и мой ответ были случайной обмолвкой. В истории Джокеров ничто не бывает просто случайностью.
– Значит, вот как, – Элия машинально провела рукой по воротнику рубашки. Она была в растерянности, близкой к шоку, являясь живым воплощением мудрой поговорки: «Прежде, чем требовать ответ, хорошенько подумай, что будешь с ним делать».
Богиня не казалась настолько растерянной даже тогда, когда притащила в Межуровнье Лимбера вместе с картой. Злат подумал было предложить ей вина, но не стал, опасаясь какого-нибудь еще более феерического эффекта от смешения с ядом. Повелитель Межуровнья просто накрыл своей ладонью кисть принцессы и погладил, переплетая пальцы с пальчиками Элии.
