Текст книги "Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров (СИ)"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
– Разумно, – поразмыслив, согласился Леоранд, не утративший вкус к хорошей выпивке, несмотря на смену профессии с короля на жнеца и долгие годы безумия. И продолжил рассуждать вслух:
– Вы с этим мальчиком всерьез рассчитывали уговорить меня или действительно запасной козырь в рукаве держали?
– Я сглупила, посчитав, что твое безумие вызвано мутацией структуры души, а с таковой я могла бы попытаться справиться, даже если бы ты сильно возражал, – принцесса не договаривала, но была откровенна и потому слова ее не воспринимались как ложь.
– Все равно, риск слишком велик, если тебя предупредили, почему не позвала на помощь? – почти потребовал ответа бог.
– Тебя бы убили, – просто ответила Элия, – а я не хотела такого исхода.
– Глупый риск, – строго буркнул Леоранд.
– Оно того стоило, – богиня наклонилась и потерлась лбом о плечо родича. – Мы с тобой одной крови. Своих не предают!
– Глупая малышка, – повторил жнец почему-то враз охрипшим голосом и отвернулся сморгнув, его ладонь накрыла голову принцессы и бережно погладила по волосам.
– Не такая уж и глупая. Ты явился вовремя, чтобы упокоить лича-некроманта и его ручную зверушку, – наставительно объяснила Элия. – Вряд ли нам удалось проделать такой трюк с быстротой жнеца.
– Много ли нужно времени, чтобы пережечь ключевую нить? – недоверчиво скривился Леоранд, считая слова внучки пустым утешением.
– Лео, расскажи, мне о таком способе ничего не известно, так же как и ключевых нитях, – навострилась принцесса, как-то даже вся подобралась, чуя новую важную информацию.
– Тоже мне секрет, – пожал плечами бог, потом потер подбородок и неожиданно признал: – А ведь ты можешь быть права, детка, я не читал о таком в гримуарах. Знание пришло вместе с иными знаниями жнецов, как часть сути. Слушай, пригодится. Бога-некроманта и его подвластных тварей уничтожает рассечение нитей-ключей. Это самая тонкая, едва заметная нить в заклятье, чаще всего лежащая на внешней кромке контура или даже в стороне от него. Она единственная и подвластна обычным боевым чарам вроде огненной стрелы, меча возмездия или пламенного лезвия. Только бить надо точно в цель, если орудие затронет сферу близ нити, то разорвать ее не сможет, зато плотность поля заклятья увеличится.
– Понятно, – серьезно кивнула богиня, оставляя при себе мнение о том, что главной проблемой противника лича-некроманта станет отсутствие времени на обнаружение почти незримой нити. Пока враг будет разбираться в многослойном плетении, немертвый отправит его к мертвецам. Наверное, по этой веской причине метод поиска нити и не нашел отражения в специфических трудах. Сама-то Элия, случись ей в следующий раз столкнуться с некромантской магией высшего порядка, прежде, чем выискивать нужную нить, собиралась попробовать призрак серого пламени, – Значит, ты действительно нам помог, если не спас! Поэтому я считаю, что все сделала правильно!
Недоверчивое хмыканье стало ответом.
– Правильно! Так, как должно быть! – снова повторила Богиня Логики, уверовав в перспективу полного исцеления родича. Его личность возрождалась буквально на глазах, теперь деду оставалось только закончить процесс, погрузившись в целительный транс в Гроте Источника. – Ты снова будешь здоров!
– Но я все равно не смогу быть с вами, малышка, если ты позабыла, я жнец, – глухо напомнил мужчина, пара вертикальных морщин, не проявлявшихся на лице во время тяжелейших манипуляций отсечения, прорезала высокий лоб.
– Я в курсе, Лео, – беспечно улыбнулась Элия, не поддавшись мрачному настрою, – Моувэлль тоже жнец, но время от времени навещает семью. Мы договорились с Силами Равновесия. До тех пор, пока дядюшка не ощущает инстинктивной необходимости обрыва связей, он волен встречаться с нами, не афишируя, разумеется, своего воскрешения из мертвых. Думаю, для тебя такое право тоже выторгуем. В качестве стимула для восстановления целостности тонких структур общение с родными порекомендует любой целитель душ.
– Ха, только если он не знает нашей семьи, – коротко хохотнул жнец.
– Если от нас потребуют подтверждение тезиса, мы выберем самого неосведомленного врачевателя из глухой провинции и щедро оплатим нужный рецепт, – захихикала принцесса.
Болтовня о пустяках и вещах серьезных длилась и длилась. Утекали секунды, минуты, часы, но все-таки не дни. Нет, они справились раньше! И вот настал миг, когда Источник вернул себе отключенный слух и объявил:
– Мы все сделали. Элия, контур структур восстановлен, осталась только регенерация. Я не знаю, сколько времени это займет. Леоранд, ты доверишь мне хранить твой покой?
– Конечно, не в Храм же Равновесия мне досыпать идти. У них там из всей мебели только каменный пол холоднющий. Никакого здоровья не хватит в моем-то возрасте на такую постель, – фыркнул с демонстративной небрежностью жнец, оставаясь в гамаке энергий. – Давай, наведи на меня целительный сон, только разбудить не забудь, а то стану твоим принятым являться в Гроте, Садах и замке как призрак! Пугать буду!
– Чем? – живо поинтересовалась богиня, готовясь взять на карандаш ценный совет.
– Придумаю, – расплывчато пообещал дедушка Лео, пытаясь сообразить, чем можно отравить жизнь нахальным потомкам, не боящимся ни демонов Межуровнья, ни Творца, и тут же, радостно оскалившись, заявил: – Буду заявлять жертве, что избрал ее своим наследником на троне!
– Страшная кара, папа ее тоже время от времени практикует, – улыбнулась принцесса, переливчато засмеялся Источник, не столько даже обрадованный шуткой, сколько успешным завершением первого, самого сложного этапа исцеления безумного жнеца. Смех Сил все еще звенел. А заклятье целительного сна уже мягко обволокло жнеца Леоранда, так и сморила его дрема с широкой улыбкой на губах. Элия осторожно высвободила пальцы из чуть расслабившейся во сне мозолистой от меча руки деда и с чувством сказала:
– Спасибо, Источник, большое спасибо!
Умиротворяющее свечение в Гроте стало стеснительно-лиловым, Силы смущенно откликнулись:
– Пожалуйста, Элия. Ты же знаешь, я всегда делаю все, что могу!
– И даже больше! Конечно, знаю. Именно поэтому и стараюсь поменьше тебя загружать, чтобы в случае чего ты мог заявить о своей непричастности и неосведомленности, – мягко ответила женщина.
– А я полагал, что ты мне не доверяешь или считаешь слабее других Сил, с которыми общаешься, – поделился застарелой обидой Источник.
– Вот еще глупости, – возразила принцесса. – Не смей так думать, сегодня, когда мне понадобилась настоящая помощь, я пришла именно сюда! А теперь позаботься о дедушке, мне пора переговорить с отцом!
– Спасибо! Значит, ты сама ему все расскажешь? – облегченно просиял Источник, даже не представлявший, как завести разговор с ныне здравствующим повелителем Лоуленда о его предшественнике и отце. «Привет, Лимбер, оказывается твой отец жив, он жнец, только был немного безумен, а теперь спит у меня в Гроте?». Пожалуй, ответом на такую речь вполне мог стать хороший огненный шар или гроздь молний.
– Расскажу, – согласилась Элия, собиравшаяся вести разговор с родителем совсем о другом, но Силы были правы, поведать отцу о деде Лео тоже необходимо.
Глава 18. Карты и ловушки
Когда Элия исчезла вместе с дедом и фиолетовым кристаллом, первое, что сделал герцог, так это сбросил с себя оглушающие чары. Вдохнув полной грудью чуть затхлый запах пещеры и поковыряв в левом ухе, где словно засела пробка, Элегор в очередной раз полез через груды сокровищ к Джею. Кэлберт все равно сидел, даже если будет приходить в себя резко, то никуда не грохнется. Подобравшись почти вплотную к белобрысому богу, герцог потянул за управляющие нити снотворных чар, перекинутые ему богиней перед телепортацией. Джей дернулся всем телом, но ловить его не понадобилось, устоял на ногах и даже сетку-плетение из пальцев не выпустил. Где-то сбоку судорожно глотнул воздуха и закашлялся Кэлберт.
– Какого демона, где эта тварь? – подозрительно сощурился Бог Воров, изучая горсть праха и бесценные побрякушки, украшавшие лича-Нафила Цапперина – все что осталось от Бога Некроманта в мире физическом.
– Мертв окончательной смертью. А вы заснули, задетые чарами Элии. Она отбыла уговаривать его величество принять груз сокровищ, меня оставила за старшего, хранить покой ваших высочеств, – нахально ухмыльнулся Элегор. Он от всей души надеялся, что дерзости отвлекут принцев от главных вопросов о сути происшедшего. Зря!
– Как Элия его прикончила? – хрипло поинтересовался Кэлберт, вставая и на чуть подрагивающих ногах ковыляя к компании. Он запнулся о выступающий из холма монет угол большого ларца и едва не рухнул плашмя. Нести под мышками шары с дираванками и балансировать на все еще подгибающихся ногах оказалось затруднительно.
– Вернется, у нее и спросишь, – пожал плечами герцог, как можно более беспечно. Дескать, мне, авантюристу, на магию леди Ведьмы плевать с самой высокой башни Лоулендского замка, некроманта нет, сокровища есть и ладно.
– Блин, чем она нас приложила? – скривился Бог Воров, потирая ушибленный лоб и передергивая плечами, – голова гудит, словно семидневку пил не просыхая наперегонки с Клайдом.
– Кстати, классный рецепт! – оживился Элегор, серые глаза заискрились проказливым блеском. – Берешь одного зомби-дракона, встаешь поближе, так, чтобы в момент развоплощения оказаться на траектории разлетающихся костей, подставляешь лоб и экономишь на семидневке непрерывной пьянки!
– Сам пробуй, могу прямо сейчас обеспечить! – огрызнулся принц, радуясь тому, что эта самая кость – вон, как раз под ногами зараза здоровенная валяется – не размозжила ему череп.
– Мне нельзя, – доверительно объяснил Лиенский и тоном записного лизоблюда продолжил, – если я не буду пить в меру, то кто ж будет вина дегустировать, заботиться о том, чтоб к столу ваших высочеств поставлялись лишь самые лучшие?
Джей собирался было ответить герцогу нечто вне всякого сомнения ехидное, когда трое кладоискателей услыхали какие-то странные звуки, весьма схожие с отдаленным грохотом, лязгом и паническими криками.
Переглянувшись, трое временно оставили все несущественные разборки и устремились на звуки, среди которых различались слишком хорошо знакомые интонации. Герцог, обладающий музыкальным слухом, мог бы поклясться, что узнает голос первого помощника с «Разящего».
Тот самый коридор, из зева которого возник на пороге пещеры ныне упокоенный капитан-пират Нафил, оказался очередным лабиринтом с сетью ответвлений, но, по счастью, гибель некроманта от меча жнеца оказала богам великолепную услугу – в прах распался не только мертвец, но и все его тщательно свиваемые столетиями заклятия. Уцелели лишь те ловушки, что являлись примитивными механизмами. А с такого рода капканами за первое путешествие к сокровищнице научился справляться даже Элегор. Правда, ему приходилось еще поддерживать временами оступающегося Кэлберта, но тогда спутников подстраховывал Джей.
Трое спешили, и как оказалось, не напрасно. В очередном, правом ответвлении коридор распахнулся глубокой ямой с гигантской сеткой-мухоловкой над ней, свитой из настолько гнилой, что казалось чудом одно то, что она еще не расползлась, нитки. В этом замечательном гамаке сейчас отдыхало трое, распластавшись как можно шире, вцепившись всеми конечностями в максимальное количество веревок и жалея, небось, о том, что не имеют хвоста или крыльев для дополнительной страховки. Одним из пленников, герцог не ошибся, был Торк. Вторым какой-то матросик с корабля. А третьим корабел Шей-кхо, все корабельное искусство которого, равно как и дар отца-тритона, обернувшийся оригинальным талантом стихийника, не мог спасти мастера из ловушки.
Кэлберт сплюнул, гневно сверкнул глазами и сплел без лишних слов (к лишним относилась даже весть о прибытии спасителей) заклятие малой левитации. Оно подхватило трех паучат, узревших-таки в свете дираванок благословенное явление богов, отодрало их вместе с нитями гнилой сетки и перенесло на пол коридора. Впрочем аккуратно ставить жертвы никто не собирался. То ли пират опять малость ошибся с коэффициентами смещения, то ли сделал это нарочно, но моряки оказались над полом примерно в полуметре, когда заклятье утратило свою силу. Грохот получился ничего, вполне приемлемый. Эхо, чуть приумолкшее в процессе перемещения спасенных, с новой силой загуляло по коридорам.
– Торк, какого демона морского? – напустился Кэлберт на своего заместителя, оставленного старшим на корабле с трактуемым однозначно приказом: «на берег не сходить».
– Моя вина, капитан Кэл, я просил о прогулке на берегу. Мне казалось это полезным для обновления силы, – стыдливо прошептал Шей-кхо, поднимаясь сначала на колени, а следом на ноги. Он сложил руки в замок, склонил голову перед богом и застыл пыльной, потрепанной статуэткой.
Не было загадочного мастера-корабела, его сменил перепуганный подросток. Тот самый, который, как неожиданно ясно понял Кэлберт, сбежал с островов в большой мир в поисках самого себя, мальчишка, который желал скрыться от жалости и опеки взрослых родичей, а угодил в еще одну западню. От сочувствия к уважительному благоговению. Но так и не добился цели – отношения к себе как к равному.
– Вот я и подумал, чего плохого-то случиться может, если мы там раз десять уж воду брали, места проверенные. Далеко его отпускать даже и не собирался. Так, по песку пройти, под пальмами постоять, – подхватил эстафетную палочку оправданий Торк, став пунцовым от стыда и последней запоздалой волны ужаса. Бугай повесил нос и даже как-то ужался в ширине плеч минимум на треть, продолжая бормотать: – Других-то не пустил, сам на весла сел и Кара с собой прихватил. А там мы чуть на холм к пальмам взошли, как свет померк, тряхнуло нас, точь-в-точь сельдей в бочонке, и сюда в сеть бросило. Ох, натерпелся страху, думал, расшибемся сейчас, моей виной будет, что корабела угробил!..
Похоже, везунчики-моряки успели угодить в сеть колдовских ловушек, распадающуюся из-за смерти владельца на отдалении медленнее, чем в пределах самой горы, и привести капкан-телепорт в действие. Счастье еще, что заклятье не отказало в процессе действия, а то неизвестно, где и в каком виде оказались бы останки любителей пляжных променадов, нарушивших приказ капитана.
– Возвращайся с этими кретинами, – ласково посоветовал Джей брату, выслушав краткую историю туристической прогулки по побережью. – Мы Элию дождемся и закончим.
Вести моряков и корабелов в пещеру с сокровищами никто из лоулендцев не собирался. Даже Кэлберт не стал поминать морского обычая о десятине. Здешние сокровища морякам с «Разящего» были не по зубам, так же, как и принцу. По сути, как честно признавался себе мужчина, всю работу проделали Джей, проведший компанию через многочисленные ловушки, и Элия, какими-то хитрыми чарами одолевшая дракона и лича-некроманта. А он, Кэл, даже герцога переплюнул, попался по-глупому в ловушку и стал для родичей обузой. Так что своей доли в груде, заполнявшей пещеру дракона, бог выделять не собирался, хотя, разумеется, выплатить экипажу премию, так сказать, за доставку к месту, был обязан. Но сейчас ничего, кроме оплеух, проштрафившиеся моряки не заслуживали, что и сами понимали превосходно, потому ни одного вопроса о сокровищах и находках даже не было задано. Торк виновато сопел, Шей-кхо осторожно вытирал рассаженную о камень губу и выглядел нашкодившим пацаном, но никак не великим наследником мудрости шшиисуц, а Кар, тот вообще старался сделать вид, что его тут нет и никогда не было.
Совет брата Кэлберт признал здравым. Согласившись молчаливым кивком, он отвесил легкий подзатыльник корабелу, передал богам дираванок вместо ламп, облапил трех ослушников, принимая в персональную зону телепортации, и исчез из подгорных пещер. Джей и Элегор остались вдвоем в коридоре у пропасти. Поднимавшийся оттуда гнилостный ветерок едва уловимо трепал кончики оборванных веревок сети.
– Идем пешим ходом или сразу телепортом в пещеру, а герцог? – подкинул вопрос вор.
– Давай пешком. Все равно Элию ждать. Вдруг мы тут не все еще осмотрели? – предложил Элегор, рассчитывая потянуть время для леди Ведьмы. Ей ведь следовало не только переброситься парой слов с отцом. Между прочим, бог сомневался, что дело ограничится всего парой, даже учитывая привязанность Лимбера к дочери и божественные таланты принцессы к аргументации собственного мнения. По сути, беседа с королем была лишь задачкой-прикрытием для основной цели – лечения деда Леоранда. А с таким даже Элии в пять минут не совладать. Хотя в том, что подруга справится, герцог был совершенно уверен. Если уж принцесса за что-то бралась, то дело было обречено на успех. Наверное, понимало, проще сразу сдаться, чем с такой стервозой бодаться.
– Ну, пошли, прогуляемся, – пожал плечами принц и, весело насвистывая, направился по коридору в скале небрежно-прогулочным шагом. На ходу он чуть ли не жонглировал шарами с дираванками. Если бы братец Кэлберт увидел, как вор обращается с бесценными созданиями, точно навешал бы негоднику оплеух, правда, прежде дираванок бы отнял, чтоб ненароком не пострадали.
Световые круги мелькали, создавая ослепительно-яркие пятна цвета золота то на потолке, то под ногами, то где-нибудь на стене. Герцог даже чуть отвел глаза, чтоб его не загипнотизировало, после Камня Дремы даже свет червяков казался Гору каким-то подозрительным. Джей шел так беспечно, точно прогуливался по Лоулендскому замку, а не последнему пристанищу бога-некроманта. Нет, так только казалось. Потому что, уловив едва заметное шевеление головки одной из дираванок, принц вдруг резко оборвал свист и затормозил, впившись взглядом в стену. Прищурился, хмыкнул и свернул в правый, прячущийся за выступом проход. А там…
Нет, новой груды сокровищ не было. Лишь притулился в углу большой сундук из тех, которые заменяют неприхотливым людям кровать, со свернутым куском ветхой парусины вместо постели. Поодаль валялась бухта почти начисто сгнившего каната, а посередине помещения стояла рассохшаяся бочка, наверное, служившая табуретом. Рядом с бочкой же стоял дивной красоты пюпитр из черного дерева с золотой, ничуть не потемневшей от времени, инкрустацией. На пюпитре красовалась небольшая миниатюра.
– Всадник Стихий, – прочитал, будто хороший мальчик, отвечающий задание учителю, Элегор. – Так вот что Кэлберта так тянуло к кладу Нафила!
– Судьба! Все-таки нашли! – удовлетворенно щелкнул языком Джей и ласково погладил шарики с чуткими дираванками.
– А у Элии дираванка на поиск не сработала, только вплотную к месту сигнал дала, как на Нафилов клад, – заметил герцог.
– Точно. И что нам теперь всю груду в той пещере вручную ворошить и лабиринт на карачках шерстить? Нет, не стоит, думаю, самое ценное Нафил тут держал, давай-ка я пошарю, а ты шарики подержи, – объявил принц.
Нагрузив герцога дираванками, вор заскользил по комнате в известной только ему одному последовательности, казавшейся неподготовленному наблюдателю хаотичным кружением. Однако в этой внешней беспорядочности явно прослеживалась система, позволяющая обследовать максимально большее пространство за минимальный отрезок времени максимально качественно. Во всяком случае, Элегор не сомневался, если в этой каморке – личном кабинете и спальне великого некроманта по совместительству – есть еще карты, то Бог Воров их отыщет. Логика Джея насчет мест хранения была безупречна, но герцог-то прекрасно помнил, где и как он отыскал первую карту из клада Нафила. Ведь пещера с горами сокровищ была тем самым видением из окна Повелителя Межуровнья, в котором Элегор углядел карту Либастьяна и кинулся, не думая, точно в омут головой. Счастье еще, что Злат тогда решил его спасти, наверное, счел это менее хлопотным делом, чем оправдания перед Элией за гибель беспутного идиота.
Но почему же тогда одну карту Нафил оставил при себе, а вторую – на взгляд любого мужчины самую привлекательную, – поместил в сокровищницу? Ответ пришел быстро: Цаперрин-некромант был еще и моряком, потому он оставил карту Кэлберта себе, как главное сокровище, а все остальное решил использовать, как наживку. Быть может, после предательства любовницы и Соррадо, пират не доверял красоткам, даже изображенным на портретах? Но, если так, как узнать, не завалялась ли в той демонской груде побрякушек или пещерном лабиринте еще одна карта? Эх, поскорее бы возвращалась Элия, уж леди Ведьме точно что-нибудь придет в голову. И тут герцога осенило самого. Вдруг волшебная способность к поиску у дираванки не подействовала потому, что вещь-наживка была перемещена из Межуровнья? Что если процесс переноса туда-обратно смывает все связи объектов? Но, если карта Кэлберта считается частью коллекции не только Нафила, но и Либастьяна, и пока не побывала в Бездне, есть шанс попробовать поискать в лабиринте другие карты!
Элегор подошел к пюпитру и водрузил на него одну из дираванок. Та мигнула и потухла. Возродив зверюшку к жизни старым способом подкладывания монетки герцог пронаблюдал едва заметное шевеление в сторону карты-находки и разворот в направлении основной массы клада. Потом авантюрист наскоро объяснил Джею, закончившему обыск каморки, свои соображения.
Во взгляде Бога Воров, внимательно, без обычных ехидных шуточек выслушавшего герцога, промелькнуло нечто похожее на одобрительное уважение.
– Идея стоила того, чтоб ее проверить, – согласился Бог Воров, тоже приближаясь к пюпитру, наверняка раньше окруженному тучей некромантских заклятий, а ныне просто безобидному поставцу. Окинув с видом знатока портрет, бог констатировал: – А хорош братец Кэл!
Герцог мог только молча согласиться. Как-то странно было бы подтверждать красоту другого мужчины вслух. Но, принц, изображенный на карте из колоды сумасшедшего Либастьяна – знакомые розы, игральные кости и шутовские колпаки орнамента – явственно свидетельствовали о принадлежности карты к колоде, – действительно производил впечатление. Высокий, широкоплечий, не столько смуглый от природы, сколько загорелый и обветренный мужчина в черном, золотом и зеленом был эффектен. И это было не только следствием удачно подобранного одеяния, суровой мины и правильной позы. Излучаемая портретом, перехлестывающая через край сила Всадника Стихий, а не только водных просторов, сквозила в каждой черте бога. В карих наполненных светом глазах, резком росчерке крыльев носа, решительно вздернутом подбородке. Да, на картине безумца-картежника был нарисован принц Кэлберт, сын Лимбера, и в то же время, Кэлберт таким пока не являлся. Эта картина была все равно что окно в будущее или одну из будущих вероятностей, к которой Бог Мореходов лишь начал свой путь.
Пару минут боги разглядывали миниатюру с образом брата, а потом Элегор сплел заклятье связи и нахально позвал:
– Злат, тут тебе подарок в коллекцию и попутная просьба в тему!
– Мне с вас надо за хранение и каждый новый подарок виру брать, а уж за просьбы и вовсе тройную цену назначать, – готовясь принять картинку в свои владения – единственное место, где излучение колоды не могло быть зафиксировано вездесущими Силами, язвительно буркнул Повелитель. Судя по всему, Дракон Бездны пребывал не в лучшем расположении духа и, несмотря на интерес к новинке, не преминул сие продемонстрировать. Напугать-то чокнутых лоулендских принцев, как успел убедиться Злат за последнее время, было абсолютно невозможно. Во всяком случае, напугать всерьез и надолго. Может, Элия бы и смогла, а у него, Повелителя Межуровнья, никак не получалось.
– В чем виру? – заинтересовался приемлемым эквивалентом, способным стать достаточной компенсацией душевных страданий Дракона Бездны, зубоскал Джей. – Если в девственницах для жертвоприношений, то предупреждай заранее. В Лоуленде с этим жуткий напряг, придется заказ в другие миры отправлять!
– Зато остроумных распутников у вас явный перебор, – огрызнулся Злат и, выслушав короткий рассказ богов, проиллюстрированный картой Кэлберта вкупе с дираванками, объявил уже серьезно: – В большой пещере среди сокровищ других карт нет, это я видеть могу.
– Что, прям оттуда видишь? – восхитился Бог Воров с толикой скепсиса. Нет, Злат, конечно, сволочь могущественная, но чтоб настолько!
– Я Дракон Бездны и в состоянии различить каждую монетку, каждый камень в сокровищах, не касаясь его, если того пожелаю, – небрежно фыркнул Повелитель Демонов, давно привыкший к своему дару и считавший его само собой разумеющимся, вроде руки или ноги. – Но обо всем лабиринте такого не скажу. Давай проверим вашу версию о разрыве связей.
Карта была перемещена в Бездну на несколько мгновений и снова вернулась на пюпитр. Герцог опять проделал опыт с шариком дираванки. На сей раз, подтверждая гипотезу о смывании меток собственности имущества после пребывания в Межуровнье, волшебная зверюшка, сдобренная монеткой, даже не дернулась в сторону портрета Туза Стихий. Его словно не существовало для магических сенсоров червяка.
– Значит, ты прав, герцог! Вещицу из Межуровнья на поиск не зарядить! А коль карта Кэла до экскурсии в Бездну дираванку не вдохновила, то, стало быть, больше картинок в ухоронках Нафила нет! – провозгласил Джей и переправил портрет Кэлберта на постоянное хранение Злату. Повелитель Межуровнья мгновенно разорвал заклятье связи. – Осталось дождаться Элию. Что она так долго, решила заодно еще и ванну принять? Хорошо если только ванну, а то вдруг стосковалась по какому-нибудь своему любовнику и, пока не проведает хорошенько, не вернется.
– Молись Творцу, чтоб одного, – хулигански ухмыльнулся Элегор.
– Да уж, – скривился Бог Воров, сноровисто увязывая тонким шнурком кипы каких-то бумаг, вытащенных из сундука-кровати мертвеца.
– А зачем тебе этот хлам? – ляпнул герцог.
– Ты что, идиот? – удивился Джей, заканчивая упаковку пергамента. Злословить об Элии с тем, кто ничуть ею не увлечен, оказалось совершенно неинтересно. – Это же корабельные журналы Нафила! Представляешь, сколько за них на аукционе отвалят, особенно если через Мелиора толкнуть?
– А-а, ясно, – кивнул Элегор, не подумавший о таком варианте наживы.
Вот когда дело касалось Лиена, в голове у герцога что-то словно щелкало, наверное включался калькулятор и просыпался расчетливый, не упускающий ни диада собственной выгоды делец. Во всем же остальном молодому богу деньги были совершенно безразличны. Это в детскую пору он считал каждую монету, а теперь даже никогда не знал точно, сколько у него звенит в кошеле и карманах, денег всегда хватало.
Лето – сезон затишья в балах – вовсе не являлся таковым в политической жизни страны.
Это безработный нищеброд бывает абсолютно свободен, выпросив кусок хлеба, король же – по определению профессия сложная, предполагающая полную занятость. Разумеется, если ты настоящий король, а не фикция, марионетка на троне, выставленная для того, чтобы народ любовался парадной мантией и короной на благородном челе.
Но даже в жизни монарха бывают минутки покоя, когда часть сверхсрочных дел выполнена, а другая может подождать еще пару-тройку минут или даже с полчасика, пока его величество переведет дух.
Папки с документами и шкатулка с кристаллами связи, дожидавшихся переговоров особ, были сдвинуты на край огромного стола. Лимбер сидел, откинувшись на спинку рабочего кресла, почти медитировал, любуясь чеканкой на кубке с легким охлажденным вином. Рядом покоился большой альбом с подборкой великолепных магических репродукций произведений эротического характера самых разных форм от скульптуры до миниатюры.
Телепортируясь в кабинет отца Элия одновременно порадовалась удачно выбранному моменту и мимолетно огорчилась тому, что нарушает отдых родителя.
– Детка, а проход через приемную заблокировали враги государства? – выгнул бровь король, впрочем, досады или злости в голосе не было, скорее, обычное лоулендское ехидство.
– Ой, па, не знаю, у тебя там столько секретарей и стражи, что отыскать среди них врагов будет непросто. Способ, конечно, есть, но времени на него жаль, – улыбнулась богиня, присаживаясь на ручку кресла, обнимая и целуя отца в щеку.
– И какой же способ? – невольно заинтересовался Лимбер, делая глоток вина.
– Понаблюдать, кто больше всех бездельничает, тот и есть враг. У твоих секретарей времени не то, что на козни, на туалет-то едва хватает, – прыснула Элия, пересаживаясь на колени отца и устраиваясь поудобнее.
– Не одному же мне мучиться, – усмехнулся бог, приобнимая любимицу и целуя ее в щеку.
«Защиту поставь», – послала тихую мысль-просьбу принцесса, продолжая держать на лице усмешку.
Король исполнил просьбу дочери. Кабинет окружила плотная завеса, препятствующая подглядыванию и подслушиванию любым известным богам способом и, как считалось, страхующая от любого неизвестного. Даже Источник, по предварительному договору с его величеством, не совался через заграждение для пригляда, давая королю право на уединение, да еще и свою завесу от любопытных добавлял.
– Что случилось? – разом посерьезнел Лимбер, смаковать вино резко расхотелось, хотя в горле почему-то пересохло.
– Я должна тебе кое-что рассказать и кое о чем попросить, – отозвалась богиня. – Не тревожься, это не плохие вести, пожалуй, лишь странные и не для каждых ушей. Но сначала маленькая просьба. Мы с братьями – Джей, Элегор, Кэлберт – нашли клад пирата-некроманта Нафила Цаперрина.
– Мм-м, слыхал, легендарная тварь, – отрывисто кивнул король, расслабившись лишь самую малость после оправдания дочери, но с колен ее не отпустил. – И?
– Клад очень большой, чтобы переместить его в подвалы Лоуленда, нужна твоя нить силы, как печать разрешение.
– Насколько большой и какой состав? – принахмурил брови Лимбер, прикидывая куда деть нежданный вклад в серебряный запас государства без угрозы для краха экономики.
– Монеты разного достоинства, камни, украшения, утварь, предметы обихода, оружие, занимают две трети объема пещеры размером с большую летнюю гостиную фазаньего стиля, ту, которая на третьем этаже замка, – четко объяснила Элия.
– Заклятья? – уточнил чистоту потенциального груза бог.
– После смерти лича-некроманта рассеяны, угрозы нет. Явных чар на компонентах груза не отслеживается, но это потом можно будет перепроверить, – деловито отчиталась принцесса.
– Хорошо, отправите в подвалы, позже пересчет долей сделаем, – согласился монарх и поинтересовался: – Герцог свой процент требовать будет?
– Нет, он уже взял приключениями, – засмеялась леди Ведьма, зная неалчный характер неугомонного друга. – Так, может, пару сувениров на память прихватит.
Ухмыльнулся и Лимбер, вручил дочери нить-силу, свитую в пропускную печать для телепорта, которую следовало прикрепить на заклятье, непосредственно перед его активацией, и спросил уже серьезно:
