Текст книги "Последний поклон президента (СИ)"

Автор книги: Ярослав Питерский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Ева вскочила со стула и радостно воскликнула:

– Герхард! Ну, вот видите – все нормально!! Я знала, что все будет хорошо!

Смирнов посмотрел на нее с тревогой в глазах и медленно, поднявшись со стула, сказал:

– Ева, Ева! Подожди! Как он мог приехать? Его ведь встречал... – Смирнов осекся и посмотрел с опаской на Пронькина.

– Договаривай, доваривай, что еще за тайна? – Пронькин скорчил обиженную гримасу.

– Нет, ничего, пойдем, спустимся, посмотрим на Герхарда, а потом я расскажу, – виновато ответил ему Андрей.

– Ну, идите, идите, но потом ко мне в кабинет – нам надо поговорить! – обиделся Пронькин и отвернулся к окну.

Андрей соскочил со стула и вышел из кабинета вслед за Евой. Та буквально бежала по коридору. Смирнов догнал девушку и, схватив за руку, остановил. Посмотрев ей в глаза, он возбужденно спросил:

– А ты, Ева сама-то, знаешь в лицо этого Герхарда?

– Нет, но причем тут это? Он в другой программе работает – у нас ведь больше пятисот человек в телекомпании! А что ты имеешь в виду?

Смирнов помолчал и, отпустив девушку, печально буркнул:

– Нет, ничего – так...

Ева погладила его ладонью по щеке и шепнула:

– Андрей, успокойся, все будет хорошо!

Смирнов вдруг почувствовал в ее голосе нотки искренности. Это было не просто стандартное вежливое выражение соболезнования. Это было нечто большее. Андрей печально улыбнулся и сказал:

– Ладно, пойдем! Я думаю, он хороший оператор!

Высокий рыжий мужчина стоял возле охранника. Заметив спускающуюся по ступеням Еву, он громко что-то крикнул по-немецки. Девушка подбежала к нему и протянула руку. Андрей остановился на лестнице и наблюдал за их разговором сверху. Ева что-то возбужденно, говорила рыжему, тот в ответ лишь кивал головой.

Андрей медленно спустился и подошел к ним поближе. Рыжий внимательно, посмотрел на него и что – то спросил у Евы.

Та улыбнулась и ответила:

– А, вот и Андрей Смирнов! Он снимал мне! Кое – что мы успели, но не все. Надеюсь, что теперь работа у нас пойдет!

– Очень приятно! – с заметным акцентом, сказал рыжий, и протянул Андрею руку.

– Герхард Хунц!

– Андрей Смирнов, русский журналист! – вызывающе ответил Андрей, и вяло пожал ладонь Герхарда.

Смирнову не понравился взгляд Хунца. Какой то колючий – он словно пронизывал с головы до ног. В глазах мелькнула злоба и любопытство. Андрей отвел глаза в сторону и тихо сказал.

– Ладно, вы тут разбирайтесь пока, а я пойду – мне надо позвонить срочно! – и повернувшись пошел по коридору.

Ева с тревогой посмотрела ему в след и крикнула:

– Андрей! Приходи на второй этаж, к господину Пронькину! Мы будем тебя там ждать!

– Посмотрим, да и нужен ли я тебе теперь... – грустно буркнул себе под нос Смирнов, и обернувшись, громко добавил: – Ладно, приду....

В голове стоял туман. Витя мертв! Витя мертв! Они убили его! Зарезали как собаку на улице! Следующий, кто следующий?! Мышеловка захлопнулась. Сколько еще так можно продержаться?! Загнанный волк, охотники гонят его на флажки. Господи прятаться некуда! Нельзя же все время убегать?! Смирнов быстрыми шагами двигался по коридору.

Нет! хватит! Пора ставить точку! Сколько еще горя принесут эти чертовы бумаги?! Пронькин обо всем догадывается! Пора!

Смирнов, подойдя к двери туалета, дернул ручку и нажал на включатель. Маленькое помещение, отделанное светлым пластиком, наполнилось противным ярким светом люминисцентной лампы. Андрей закрыл за собой щеколду и, опустив стульчак на унитазе, уселся на него как на стул. Достав сигарету, закурил.

С конца крана в умывальнике редкими каплями стучала об раковину вода. Одна капля, вторая. Чаша переполняется. Жизнь тоже чаша – наступает время, когда одна из капель лишняя. И тогда, тогда все, все – поток через край! Конец. Одна капля! Маленькая частица воды – свернутый комочек, летящий мгновение и разбивающийся о твердь земли...

Андрей грустно посмотрел на умывальник. Не докурив сигарету – затушил о край унитаза, затем, резко вскочив, повернулся и встал ногами на стульчак. В подвесном потолке он отодвинул одну из пластмассовых пластин и, поднявшись на цыпочки, засунул в отверстие руку. Пошарив в боковом углублении, Андрей нащупал сверток.

– Вот они, вот... – тихо шептал он, глядя на пакет.

Спрыгнув на пол, Андрей вновь уселся на закрытый стульчак и, достав из пакета бумаги, бережно развернул листы.

– Чертова макулатура, чертова макулатура.... – пробормотал Смирнов, глядя, на документы.

Обращение губернатора, список состава переходного правительства. Еще какие-то распоряжения о создании чрезвычайных комитетов.

– Из-за этого бреда погибли люди – мои друзья! – Андрей, вглядывался в ровные строчки.

Рукой он нашарил в кармане маленький цилиндрик зажигалки. Сухой щелчок и синий огонек газового пламени засветился маленьким факелом – убийцей. Рука медленно поднесла огонь к бумагам. Еще мгновение и пламя вцепится в бумагу хваткой бультерьера – уничтожая ее навсегда. Пепел, пепел который просто развеется по грязному полу туалета – станет единственным свидетелем причины всех бед последних дней. Пепел...

Но неожиданно чувство бесполезности борьбы сменилось злостью и упрямством.

– А х... вам! – Андрей произнес ругательство, с каким то изощренным наслаждением.

Рука дернулась, пальцы обожгло накалившейся пластинкой – на конце зажигалки. Андрей громко выдохнул, задув пламя. Помотав головой, он опустил руку с документами.

Нет! Он не может этого сделать! Нет, иначе – все усилия, а вместе с ними и, смерть друзей – были напрасны! Нет! Это самый легкий путь – сжечь бумаги! Но, все равно его не оставят в покое! Нет! Надо что-то делать, что-то делать!

Андрей вновь поднялся на унитаз и, подтянувшись положил пакет обратно в тайник. Время не пришло. Время сжечь есть всегда! А тут, в туалете под потолком, бумаги все равно никто не найдет.

Смирнов спустился на пол и, подойдя к умывальнику, ополоснул лицо холодной водой. Посмотрев на свое отражение в зеркале, он пробубнил:

– Ну, что раскис?! Что раскис?!

Пронькин в своем кабинете встретил его ехидной улыбкой. Нет – это было не злорадное выражение, нет, это была гримаса человека раскрывшего тайну! Шеф редактор кивнул на стул и сказал:

– Ну, садись и рассказывай.

Андрей присел на сиденье, и тяжело вздохнув, тихо ответил:

– А что рассказывать-то? И так все рассказал...

– Нет, друг мой нет! – Громко выдохнул воздух из легких Пронькин.

Андрей пристально посмотрел ему в глаза:

– Что ты имеешь в виду?

– А то и имею, ты мне сам сейчас все расскажешь! Я чувствую своим нюхом! Нюхом старой журналисткой телеищейки, что тут попахивает сенсацией! А ты ее стараешься как-то замять! Так ведь, Андрюха?!

– Хм, не знаю, о чем ты?

Пронькин встал из-за стола и, повернувшись к подоконнику, взял кружку с кофе. Помешивая маленькой ложечкой черный напиток, он медленно сел и словно следователь прокуратуры сталинских времен, противно сощурил глаза.

– Ты Андрюха хитро-мудрый мужик! Я, конечно, тебе сейчас покажусь циничным! У тебя друг погиб и тут не до смеха конечно, и не до моих нравоучений. Но, тем не менее, я скажу тебе одну вещь, а после этого – ты сам решай, как тебе поступить!

Смирнов попытался улыбнуться, но на его лице всплыла лишь кислая гримаса:

– Ты, что такое говоришь, что-то я не пойму?

– Поймешь, поймешь... – Пронькин, достав ложечку из чашки аккуратно положил ее на бумажную салфетку, и отхлебнул кофе.

– Так вот, Андрей! – лицо у Пронькина вдруг стало серьезным. – Погиб Виктор, его убили на улице, а до этого, я уже знаю – погиб еще один твой друг! Тот, у которого вы брали автомобиль, что бы съездить в Саяны. Так ведь? – и Пронькин вновь противно прищурился.

– Ну и? – Андрей попытался сказать безразличным голосом, но у него это не получилось

Пронькин уловил эту интонацию и добавил:

– А! Вот видишь! Значит, я говорю точно!! Снаряды мои попадают – точно вцель! И он вновь отхлебнул кофе: – И я подозреваю, что все эти смерти связаны! Более того! Ты мне не сказал что там, в Саянах погибла молодая пара! Молодожены – тоже твои друзья!

– Ну и что?! Что из этого? – раздражительно бросил Смирнов.

– А то, что и это еще не все!

– Как это не все?! – Андрей испуганно посмотрел на Пронькина.

– А так! Так! Все эти смерти связаны, связаны!! Андрюха! И еще – то, что ты не знаешь! Сегодня в выпуске наших новостей будет сюжет о гибели второго пилота губернаторского вертолета!

– Что?! – Андрей вскочил со стула.

– Во! Видишь! И тут тоже накладка! Значит и пилот этот – Симигин, то же погиб, в одной связке!

Но Андрей, не дослушав последних слов, перегнулся через стол и схватил Пронькина за лацкан пиджака. Тот выронил чашку с кофе, и она разбилась о пол, оставив большое черное пятно на ковровом покрытии.

– Черт! Ты что делаешь? – взвизгнул Пронькин.

– Повтори, что ты сказал?

Шеф-редактор отстранился от Андрея и пнув по осколкам ногой – грустно ответил:

– Я говорю, что погиб этот Симигин. Черт! Ты мне весь пол кофе залил!

– Да хрен с ним с этим кофе! Говори – что ты знаешь!!

– Говори что знаешь.... – Пронькин вновь скорчил противную рожу.

Сталинский следователь в обличье современного шеф редактора.

– Андрей! Давай так! Я тебе кое-что расскажу. А ты мне взамен шепнешь, что же все-таки за охота началась в нашем городе?!

Смирнов тяжело вздохнул и, положив руки на стол шефа, сжал кулаки:

– Тебе этого лучше не знать. Я понимаю, ты сенсации захотел! Известности!

Пронькин надул щеки и задержав воздух, стал похож на Будду в непальском храме. Глазки его сощурились, и на губах наползла противная улыбка.

– Ну и в этом доля правды есть, но и ты ведь можешь в этом поучаствовать! – выдохнул он воздух.

– Хм, я и так уже в этом участвую... – буркнул Андрей.

– Ну, ну колись, говори.

Андрей пристально посмотрел на Пронькина и выдержав паузу спросил:

– А кстати где Штольц с Рихардом или как там его Герхардом?

– Что?! Понравилась немочка? Заметь, это, я ее тут – пригрел! Бабки заработаешь и глядишь, знакомство заведешь за границей.

– Да пошел ты! – отмахнулся Андрей. – Говори, где она?

– Уехала на съемки. Сегодня ведь гроб с телом губернатора для всенародного прощания выставили в городском ДК!

Андрей грустно кивнул головой.

– Ты от вопроса-то не увиливай, говорить будешь? Как я понимаю и твоя жизнь стоит на кону? Ведь если этих людей убили, то и ты можешь пострадать, а вместе-то, Смирнов, все равно искать выход легче! Пусть даже через корысть. Все польза будет! И я тебе пригожусь! Колись! – уговаривал Пронькин.

Смирнов опустил голову и, посмотрев на ботинки, тяжело вздохнул:

– Ой, шеф – не знаю, история-то совсем хреновая, совсем. Гляди, не пожалей сам, что влез в эту дрянь!

– Не боись! Не боись! Все будет нормалек! Рассказывай!

В этот момент противно затрещал телефон. Пронькин вздрогнул и схватил трубку. Его лицо вытянулось. Смирнов напрягся, понимая, что сейчас что-то произойдет.

– Тебя.... – шеф редактор протянул ему трубку телефона.

– По моему, твоя мама.

– Мама?!! – Андрей вскочил и потянулся к трубке.

– Андрюша! Это я мама...

– Мама?! Что случилось?!

– Андрюша, беда – то, какая!! Витеньку убили!!! Мне сейчас его мама Валентина Петровна позвонила, рыдает, ты, знаешь?

– Хм, да... мама ... да знаю...

– Ой! Андрюша! Ой! Горе – то, какое! Тебе бы к ней съездить, поговорить, успокоить!

– Съезжу, мама, съезжу...

– Ой, Андрюша! Надо бы сейчас! Плохо ей совсем с отцом!

– Съезжу, мама и ты сходи....

– Да Андрей! Тут я совсем забыла у нас дома то гости!

– Гости?!! – Андрей напрягся.

Вот она следующая плохая новость.

– Кто они мама?!! Кто? – закричал в трубку Андрей.

– Андрюша, успокойся, успокойся, это милая девушка. Она не хотела, чтобы я говорила, что она здесь! Она говорит, что вы с ней поссорились, но она пришла ко мне это твоя невеста! По крайней мере, она так представилась. Света. Света!

– Что?!! Какая невеста?! Какая Света?

– Ну!

– Мама будь дома, я сейчас приеду! И не вздумай с ней никуда ходить! – прокричал Андрей и бросил трубку.

Пронькин удивленно посмотрел на него. Смирнов поймал его взгляд и напористо спросил:

– У тебя машина есть?

– Да, а что?

– Давай ключи!! – потребовал Андрей.

Огромная толпа. Бесконечный нескончаемый поток людей. Площадь перед большим зданием из желтого кирпича забита. В воздухе витал дух напряженности и всеобщего возбуждения. Люди двигались узкой колонной. Эта гигантская змея вилась петлей по ступеням дворца культуры и исчезала, в дверях, словно в пасти гигантского чрева.

Вокруг стояли милицейские патрули и солдаты в серых коротких шинелях. Совсем юные ребята то и дело потирали замершие уши рукавицами и переминались с ноги на ногу. Их грязно серые бесформенные валенки выглядели нелепо на фоне траурных лент и приспущенных флагов. На фасаде ДК – огромный портрет Гусева, обрамленный толстой, черной полосой из блестящей ткани. Серое, почти траурное небо и грязный снег. Страшная помпезность последнего прощания...

Ева напряженно вглядывалась в лица пришедших проститься, с погибшим губернатором и никак не могла поймать общего настроения этих людей.

На некоторых печаль, на некоторых неподдельное любопытство. Что привело их сюда? Неужели этот Гусев действительно им так дорог, или их толкнуло обыкновенное любопытство и приказ начальников?

Загадочный народ, загадочная страна! Неужели это правда, что говорит Андрей? Неужели эти люди действительно хотят жить отдельно от Москвы? Нет! Бред! Россия всегда была империей! При царе, при большевиках, при Ельцине. Русские всегда были поклонниками монархии, как бы она ни называлась. Этот народ всегда любил и любит подчиняться барину, хозяину, комиссарам, секретарям и президенту. Этот народ не привык сам управлять страной. Этот народ всегда хотел и хочет, что бы им управлял один человек...

Бред! Погибший Гусев не мог, вернее просто не смог бы совершить этот местный переворот! Народ бы не пошел за ним! Народ бы просто отвернулся и ждал, ждал, когда все разрешится само собой!

Ева видела телехронику многих похорон советских партийных лидеров. Все очень похоже на них. Не понимающие всего, что происходит народ просто идет посмотреть на покойника, так из любопытства, что бы потом за бутылкой водки похвастаться о присутствии на этих мрачных событиях. Похороны для русских – этакая "тусовка" ради последнего взгляда на мертвого правителя, а потом странные поминки, на которых пьется много спиртного. Пир во время чумы! Фарс, воплощенный в реальность. Странная страна, странный народ и обычаи.

Ева засмотрелась на движущуюся вокруг нее толпу и вздрогнула от неожиданности, когда кто-то потрогал за локоть. Это был Герхард, он поставил камеру на штативе рядом и вопросительно смотрел на Еву, не зная, что делать.

– Что, ты наснимал вокруг? Мне важны лица, лица крупным планом! – сказала ему Ева.

– Да, да – тут все!

– Смотри, нам сегодня надо отправлять материал в Берлин! Важно. Что бы все было готово!

– Да, конечно! Все нормально! Но вот только батарея быстро садится! Кончилась! Я боюсь, что если мы сейчас зайдем внутрь помещения – совсем сядет!

– Так почему ты не взял с собой запасную? Странно, обычно операторы берут запас, а ты?

– Да я взял! Просто она в машине осталась! Ты бы сходила, а то вдруг сейчас, что-нибудь такое произойдет, ну для картинки, а я не успею снять! – виновато ответил Герхард.

– Ничего себе, ну ты даешь! Странно, ты, что тут в России начал их болезнью разгильдяйства страдать? – хмыкнула Ева.

В этот момент послышался голос из толпы. Какая-то русская женщина громко сказала своей соседке:

– Вон иностранцы чешут, по – своему, их че сюда занесло?

– Это немцы! По языку слышно – видно и им Гусев интересен, все-таки сильный мужчина был.... – грустно ответила ей соседка.

Ева хотела было попросить этих женщин рассказать, что ни будь о Гусеве в камеру, но вспомнила, что у Хунца села батарейка и пришлось выполнить его просьбу. Действительно пусть лучше снимает пока. Мало ли, что оператор всегда должен быть наготове. А с интервью потом можно договориться – сейчас русские любят говорить в камеру, не то, что при социализме, когда все были зажаты. Ева, конечно, этого не помнила, она была тогда девчонкой и сама жила в ГДР, но ее старшие коллеги в телекомпании перед ее поездкой в Белоярск не раз рассказывали о замкнутости советских людей во времена СССР. Но это уже была история.

А Хунц какой-то нерешительный оператор слабо двигается. Обычно операторы часто меняют позицию съемки для смены ракурса, а Герхард!

Ева пробивалась сквозь толпу к дороге. Милиционеры, стоящие в оцеплении, неприветливо косились на нее. Ева постаралась улыбнуться, но поймала себя на мысли, что сейчас не время для улыбок. Похороны губернатора... Ева достала из кармана свой журналистский "бэйдж" – яркое удостоверение, покрытое прозрачным пластиком, и показала его недовольным стражам порядка. Один из них – видно офицер, кивнул головой и пропустил Еву за кольцо оцепления.

Машина такси, на которой они приехали на съемки – стояла в самом углу площади. Там на специальной огороженной канатами площадке было организовано, что-то вроде стоянки для транспорта.

Ева с трудом нашла желтую "Волгу" с черными "шашечками". Но, подойдя к ней, она разочаровано прищелкнула языком – в автомобиле не было водителя.

– Куда он делся? – буркнула она и, озираясь, посмотрела по сторонам.

Неожиданно прямо перед ней вырос высокий мужчина в сером пальто. Он, злобно улыбнувшись, взял ее за локоть.

– Фройлен Штольц? – спросил незнакомец по-русски.

– Да! – Ева в растерянности открыла рот.

– Вы ищете своего водителя?

– Да, а откуда вы знаете?

– Хм, я видел, как вы на этой машине приехали!

– Да и что? – Еве не понравилось дотошность человека в сером пальто.

– Ну, так ничего – он там! – незнакомец махнул рукой в сторону угла соседнего дома. – Встретил, какого то знакомого и пошел меня вот попросил, если я вас увижу, сказать! – человек в пальто опять злобно улыбнулся.

– А откуда вы знаете, как меня зовут? – подозрительно спросила Ева.

– Ну, я же вам сказал, что ваш водитель меня попросил – он и сказал. Что съемочную группу из Германии возит, вот и имя ваше назвал!

– А! Понятно! – успокоилась Ева. – А вы не могли бы его сюда позвать?

– Позвать можно! Но, только вот я тоже сейчас своего пассажира жду, как придет, я схожу! – ответил виновато незнакомец.

– А нет, простите, я сама схожу. Где вы говорите – там за углом?

– Да, там стоит микроавтобус, такой синий – он возле него и ли в нем. Холодно ведь!

– Спасибо! – и Ева двинулась в сторону, указанную незнакомцем.

За углом дома действительно стоял синий микроавтобус. Ева даже немного обрадовалась – это был "Фольксваген". Частичка родины, показалась ей какой-то красивой. Подойдя к автомобилю, Ева постучала в боковую дверку. Черная тонировка на стеклах не позволяла рассмотреть пассажиров. Дверь, скрипнув, отъехала в сторону, открыв проход в салон. Внутри сидели двое мужчин. Они приветливо улыбались. Ева то же улыбнулась им в ответ и спросила:

– Извините, здравствуйте, мне сказали, что тут, должен быть водитель моего такси?

Незнакомцы ничего не ответили. Зато сзади послышался знакомый голос.

– Он там, поверьте...

Ева невольно обернулась. Это был мужчина в сером пальто – тот, который отправил ее сюда.

– А вы что...

Но Ева не успела договорить. Сильные руки схватили ее за локти и затянули в автомобиль. Ева попыталась закричать, но ей кто – то ловко наклеил пластырь на рот. Ева обезумела от страха. Ее бросили на сиденье и один из мужчин – нахально и ловко, обшарил ее тело руками, причем особенно усердно он мял бюстгальтер. Ева попыталась дернуться, но ее тут же прижали к сиденью.

– Вроде ничего, но все равно надо будет одежду потом проверить вдруг какой-нибудь микрочип вшили! – сурово сказал облапавший ее нахал.

– Ладно, трусы тоже проверь! – буркнул ему второй.

Ева с ужасом почувствовала, как холодная рука шарит у нее под трусиками. Она попыталась замычать – но тут же получила удар в солнечное сплетение. У нее сперло дыхание и потемнело в глазах.

– Фройлен! Спокойней! – приказал ей досмотрщик.

Ева затихла. Она поняла, что лучше сейчас этих людей не раздражать. Животный страх охватил все ее тело. Во рту стало противно кисло.

Кто могут быть эти люди? Неужели все-таки вся эта история – страшная правда! Ева до последней секунды надеялась, что все это какая то нелепая игра, приключение с реальными героями, и вот она сама стала непосредственным участником!

Закончив обыск Евы, мужчина достал черную повязку и завязал ей глаза. Теперь Ева могла только слушать. Последнее, что она услышала – был голос незнакомца в сером пальто:

– Ну, ладно, коли ее, и трогаем! Пока суета не поднялась!

Ева насторожилась. Что значило это самое – коли?

И тут она почувствовала, как выше локтя в нее впилось что-то острое. Через мгновение в голове зазвенело, мышцы ослабли, и Ева потеряла сознание.

Андрей пробежал по коридору второго этажа телекомпании за несколько секунд. Он чуть не сбил уборщицу, возившей тряпкой по мраморному полу. Женщина испуганно вскрикнула и чуть не расплескала воду из ведра. Посмотрев в след Смирнову, тетка зло буркнула:

– Бегут! Бегут! Торопятся, куда торопятся?! На тот свет что ли?

Несколько прыжков, и Андрей спустился по широкой лестнице и ринулся к входной двери. Охранник сидевший на вахте испуганно смотрел на его спурт по вестибюлю. Но когда Смирнов подбежал к блестящей никелированной вертушке, на его пути вырос широкоплечий мужчина. Незнакомец перегородил Андрею дорогу и схватил за локоть. От рывка у Смирнова затрещали нитки на рубашке. Андрей испуганно остановился как вкопанный. Мужчина, одетый в серое пальто и черную норковую формовку, мрачно ухмыльнулся и тихо спросил:

– Андрей Смирнов?

– Да?! Что вам угодно?! – в голосе Андрей послышались нотки растерянности и страха.

– Нам нужно с вами поговорить.

– Хм. А, кто вы?

– Не важно – уделите мне несколько минут.

– Извините, я сильно спешу! Не могли бы вы придти в другой раз? – Андрей попытался освободиться от незнакомца, но тот крепко сжимал его рукав.

– Извините, но дело не терпит отлагательства! – напористо сказал мужчина.

– Извините! Я сейчас не могу! – в голосе Андрея послышалась угроза и раздражение.

– Сможете, это очень важно!

Андрей рванулся, но незнакомец удержал его. Смирнов обреченно посмотрел на настырного мужчину:

– Да кто вы, черт бы вас побрал?!

– Андрей! Вы торопитесь домой?

– Хм, какая вам разница?! Что вам надо то?!

– Если вы торопитесь домой, то мы вас можем подвезти. – Незнакомец кивнул в сторону двери.

– Хм, я не езжу с незнакомыми людьми! И вообще, что вы ко мне прицепились?! – Андрей специально повысил голос, привлекая внимание окружающих.

Но в вестибюле никого как назло не было. Вахтер же виновато посмотрел на Смирнова и остался сидеть на своем месте. Андрей понял – что он чего – то боится. Смирнов тяжело вздохнул и, посмотрев на мужчину, сказал послушным голосом:

– Ну, говорите, что вам надо?

Андрей понял, что дергаться бесполезно – незнакомец все равно его не отпустит. Тот понимающе кивнул головой и ответил:

– Вот так-то лучше, пойдемте, присядем там. Нам надо не спеша поговорить! – мужчина указал на кресла, стоящие в углу.

Андрей послушно поплелся за ним. Мужчина расстегнул пальто и, сняв шапку – уверенно плюхнулся в одно из кресел. Андрей устроился в другом напротив.

– Андрей, вы, кажется домой торопитесь, у вас какие то проблемы? – издевательским тоном спросил мужчина.

– Хм, да – вы же знаете... – зло буркнул в ответ Смирнов.

– А, что у вас за проблемы?

– Хм, личного характера...

– Понятно, вы, все еще не догадываетесь откуда я?

Андрей, окинув незнакомца взглядом, ехидно ответил:

– Ясно откуда, из ФСБ, вестимо, судя по вашему фэйсу!

Незнакомец улыбнулся и, почесав кончик носа ладошкой, миролюбиво сказал:

– Ну зачем же вы так, обидеть хотите? Неправильно это.

– Вас обидишь! – зло прошипел Андрей. – Что вы хотите?! Это ваши люди пришли ко мне домой?!

Незнакомец противно улыбнулся:

– Да, вам уже мама позвонила?

Андрей напрягся. Кровь прилила к лицу, вены вздулись на висках:

– Если хоть один волос упадет с ее головы!!! Вы пожалеете!!!

– Ну, ну! Спокойней! Спокойней, мы не хотим вашей маме зла и вам! Напротив! – незнакомец замахал рукой, словно отгоняя мух.

– Чего же вы хотите тогда?!!

– А вы не догадываетесь?!

– Примерно догадываюсь! Но учтите! Никаких бумаг вы не получите! Вы – убийцы! Вы подлецы! Мне плевать, если вы и меня убьете, все равно эти бумаги найдут огласку! И не просто огласку! Будет скандал! Мировой причем!

Мужчина неожиданно изменился в лице. Маска доброжелателя сползла – словно крем с горячего пирога.

– Ну, ты! психопат! Ты болтай да не заговаривайся! Что мелешь-то?!

Смирнов понял, что разозлил незнакомца:

– А, что не так? Сколько вы уже народа на тот свет отправили?!

Незнакомец внимательно посмотрело в глаза Смирнова, тот не выдержал его взгляда и опустил глаза.

– Где бумаги?! – тихо и зло спросил незнакомец.

– Послушайте, я даже не знаю, кто вы? Может, вы представитесь? – попытался протестовать Андрей.

Незнакомец вновь изменился и, лукаво посмотрев на Смирнова, полез во внутренний карман пальто. Достав темно – красное удостоверение, протянул его Андрею:

– Майор Серегин, региональное ФСБ! Устраивает?!

– Хм, устраивает? Ничего меня не устраивает! Все вы – на одну рожу, одно слово – жандармы системы, причем кровавые!

– Слушай, Смирнов!! Ты мне надоел! Давай говорить по существу! Мне некогда тут с тобой в детсад играть! Все очень серьезно! – вновь разозлился Серегин.

– А как мне с вами разговаривать? Вы моего друга убили, товарища и молодую семью! А до этого кончили губернатора, и я, и вы знаете – за что!

– Да заткнись ты! никого мы не кончали! А вот если ты тут будешь сопли развозить по своей журналисткой роже, то действительно – еще несколько человек кончат! Понял!! – прикрикнул Серегин.

Андрей с удивлением посмотрел на майора. В его словах чувствовалась искренность. Смирнов удивленно спросил:

– Если не вы, то кто? Кто это все делает?

– Делает! – передразнил его Серегин. – Не твоего это ума! Да не знаем мы кто это!! Понял! Если бы знали, давно бы все прекратили, а сейчас вот стараемся, что бы тебя дурака, следующего не кончили!! – раздраженно сказал Серегин.

– Не знаете?! – Андрей был поражен. – Вы хотите сказать, что кто-то, замочил губернатора и пятерых человек еще вдобавок! И сейчас охотится на меня – а вы не знаете?!

Серегин, тяжело вздохнул и, откинувшись в кресло – устало ответил:

– Слушай Смирнов! Давай будем о деле говорить, я и так тебе слишком много сказал, не должен был, а сказал! Где документы? Где обращение это чертово Гусевское?

Андрей внимательно посмотрел на Серегина. Он почувствовал, что гебешник не врет. А если врет, то очень искусно.

– Да, обращение, а вы потом меня кончите, отдай вам! – молвил он печально.

– Значит так! Смирнов! Ты мне надоел! Сейчас каждая секунда на счету! Хочешь выпутаться из этой истории – придешь в черную "Волгу", стоит у подъезда. Не хочешь жить – иди к черту! Но учти! Мать твою, мы, может, и спасем, а вот тебя – нет! Ты вляпался по самые помидоры! И играют эту партию не какие-то там фраера! – майор встал с кресла и направился к выходу.

Но, сделав два шага, остановился и, обернувшись, добавил в пол голоса:

– Да, кстати, я тебе не хотел говорить, чтоб ты глупостей не наделал, но твоя подружка – эта немка Штольц, пропала! А чертила, который приехал, этот Герхард и не Герхард вовсе! Так, что сам решай – врал я тебе или нет! – И Серегин двинулся к двери.

Смирнов с ужасом смотрел ему в след. Новость о пропаже Евы его шокировала. Андрей был похож на индейского истукана с острова Пасхи. Неподвижный монолит застывший в изумлении.

Мысли в голове – словно пчелиный рой гудели ужасом реальности. Ева! Господи! Ева, как он сразу не догадался про этого Герхарда, а эти козлы! Они то, комитетчики чертовы! А если, правда, они не знают кто мочит? И из-за чего начался весь этот кошмар!

Андрей даже не заметил, как к нему подсел охранник. Мужчина осторожно тронул его за рукав и тихо спросил:

– А чего этому черту надо-то?

– Хм, не знаю... – Отрешенно ответил Смирнов, не глядя в его сторону.

– Вот мать его ее! Комитет, фээсба хренова, да видно – чего-то ты, переборщил Андрюха! – печально пробубнил охранник.

Андрей зло на него посмотрел, но ничего не ответил. Молча встав с кресла, он медленно пошел назад к лестнице. Но, не дойдя до ступеней – резко повернулся и решительно двинулся к выходу.

Когда он вышел на крыльцо, то сразу увидел припаркованную недалеко черную "Волгу". Водитель несколько раз мигнул фарами. Андрей, поежившись, медленно спустился по лестнице и, подойдя к автомобилю, сел на заднее сиденье. В салоне, помимо Серегина и водителя, сидел еще один мужчина. Седой и суровый взгляд и волевые черты лица говорили, что этот человек наверняка, какой-то начальник.

– Здравствуйте Смирнов, – сухо поздоровался он. – Я полковник Поляков! Отвечаю за эту операцию, а это как вы понимаете, операция и вы знаете то, чего не знаем мы. А это не допустимо при нашей профессии, – взял в разговоре быка за рога седой.

Андрей немного смутился и, посмотрев в запотевшее окно, грустно ответил:

– Честно говоря, я ничего такого не знаю.

– Хм, ну бумаги то у вас? – спросил Поляков.

Андрей кивнул. Он был подавлен.

– Так. Уже лучше! – хриплым голосом добавил Поляков и дотронулся рукой до плеча Смирнова. – Андрей, вы поймите, вам лучше все нам рассказать, вы ведь видите, до чего доводит эта ваша журналистская самодеятельность!

Смирнов тяжело вздохнул. Посмотрев на Полякова, он сощурил глаза и зло сказал:

– Да, вижу – как все на самом деле, но ничего не пойму! Этот ваш Серегин! – Андрей кивнул на майора. – Взболтнул мне, что вы сами-то, не хрена ситуацию не контролируете, и сейчас ваши люди у моей мамы, у меня дома?

Поляков выдержал паузу и, посмотрев Андрею в глаза, ответил:

– Да, в ваших словах есть правда. Ситуация действительно несколько запутанная, но не безнадежно, но вот вы – делаете, к сожалению, все, что бы ее окончательно запутать! А это нам не подходит! Поэтому мы к вам и приехали! Что же касается вашей мамы – то вам не о чем беспокоиться, там наши сотрудники, они ее охраняют.

– Как же охраняют! Витьку вы тоже охраняли и Гусева!

– Виктор Постников сам виноват! Кстати, мы уже выходили на него! Но он наделал глупостей! Стал скрываться! Запутал след! Вы то же с тали скрываться, с этой Штольц и что?

– Да, кстати, что теперь? Вы не знаете где она? Проморгали? Или все-таки, ведете какую-то игру? – возмутился Андрей.

– Успокойтесь Смирнов! К сожалению, выходит так, что вы сами все осложнили! И сейчас Штольц не угрожала бы опасность, не втяни вы ее в это дело! Так что и ваша вина тут есть...