Текст книги "Богоборец. Дорога Силы (СИ)"

Автор книги: Ярослав Кожедуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 16

«Оружие человека – клинок. Оружие Заклинателя – техники. Оружие Обладателя – воля.»

Фраза, выбитая над входом в Калиганскую Военную Академию

Мы, в кои-то веки, шагали по действительно комфортной дороге – на искусственном возвышении, выложенной аккуратно подогнанными каменными плитами внушительных размеров, и даже с подобием ливневок по бокам. Поблизости от Лидлера все дороги были такими – мэр не жалел денег на такие, казалось бы, незначительные мелочи, но именно из них складывался общий облик города. Когда даже в десятках километров от Лидлера ты все равно ощущаешь его незримое присутствие в виде таких вот приятных дорог и соответствующего им мощного потока путешественников – это дорогого стоит.

– А ты чем занимался весь месяц, Эдри? – наконец, поинтересовалась напарница. В городе нам не выдалось момента нормально поболтать – сначала выселялись, потом бродили по шумному рынку, потом – по не менее шумным улицам. Вырвавшись из предместий Лидлера, еще долго шли, обсуждая маршрут – в какие города по пути домой надо заглянуть, какие можно пройти стороной, где сегодня остановиться на ночлег…

И вот, исчерпав самые насущные темы, Диомеда с некоторым смущением решила поинтересоваться, чем я вообще занимался все это время. Я же, ухмыльнувшись, сказал:

– Лучше покажу.

Вытянув правую руку вверх, я уже немного отточенным усилием мысли создал рядом с левой воображаемую пластину. Энергия из даньтяня Чжун, что ярко пылал рядом с сердцем, хлынула по левой руке неудержимым потоком и, вырвавшись на волю, быстро наполнила пластину, заставив ту засиять серебром. Подхваченные моей волей нити Ци из окружающего мира, окрашенные Воздухом, быстро складывались в ряды замысловатых символов на сияющей пластине, заполнив её поверхность практически целиком. Картинно щелкнув пальцами, я активировал технику и из моей воздетой к небу руки вырвалось сияющее воздушное лезвие, с негромким свистом улетевшее в небеса.

Да уж, никакого сравнения с моим первым использованием Небесной Речи. Тогда я, потратив кучу времени, на считанные мгновения вырастил воздушные «когти» на руках, и это опустошило меня до самого донышка. Сейчас я за несколько секунд использовал куда более энергоемкую технику – и это потребовало от меня запасов Ци всего лишь из одного даньтяня (да и то, немного осталось). Да, в бою этот трюк малоприменим, да, скорость пока далека от идеальной – маститый Заклинатель даже более мощную технику использует автоматически, за ничтожную долю секунды. Мне же всё еще приходилось «писать» символы один за одним, чтобы случайно не ошибиться. Но это самая настоящая магия, черт возьми! И теперь я могу использовать её нормально, без опасений и ограничений… ну, почти. К тому же, с каждым разом получается у меня все лучше.

– Демон! – Диомеда подняла голову, восхищенно следя, как полупрозрачное фиолетово-синее лезвие исчезает, постепенно слившись с куда более яркой и насыщенной синевой небес. – И на сколько техник тебя сейчас хватает?

– Если брать конкретно эту – то на четыре подряд. Потом нужен перерыв, чтобы восполнить запас Ци в энергосистеме.

– Конкретно эту? – зацепилась за фразу девушка. – То есть это не единственная техника, которую ты освоил?

– Ммм… смотря что понимать под термином «освоил»… и под термином «техника»…

– Эдри, не начинай, – поморщилась Диомеда. – Я, конечно, соскучилась по тебе и твоим лекциям, но это не настолько сложный вопрос, чтобы углубляться в философствования.

– Не скажи, – я демонстративно воздел палец. – Например, я могу увеличить скорость этой техники, сделать воздушное лезвие шире, уже, поменять цвет или сделать практически невидимым – это будет считаться за другие, новые техники?

– Нет, это вариации одной и той же, – отбрила меня собеседница.

– А если я создам клинок, но не буду отправлять его в противника, а оставлю в руке и буду им драться? Поверь, для этого придется внести не очень много изменений. Примерно в тех же объемах, что и для изменения цвета.

Диомеда открыла было рот, чтобы ответить, но ничего не сказала. Поразмышляв некоторое время, она мотнула головой:

– Так, не путай меня. Это другая техника, «Воздушный меч».

– То есть вопрос только в имеющемся названии? – с интересом уточнил я. – Если я изменю цвет и размер «Воздушного лезвия» и назову его «Лазурный парящий клинок Девятого Царства» – это всё-таки будет новая техника?

– Гррррр…

– Ладно-ладно, – я со смехом поднял ладони. – Но ты поняла мою мысль, да?

– Поняла, поняла. Границы между различными техниками размыты и каждый устанавливает их самостоятельно.

– Ну… что-то вроде, да. Возвращаясь к твоему вопросу – на таком же уровне я освоил еще парочку. «Воздушный щит» и «Луч Света». Еще несколько я опробовал и запомнил, но толком не тренировал. Не было времени. Но при нужде смогу их использовать, просто не так быстро.

– Луч света? Что это? Что-то для освещения?

– Нет. Освещающие техники простые, но их почти бесполезно учить в текущий момент. Я же использую внешнюю стихийную Ци для техник.

– И? Почему бесполезно? – недоуменно спросила Диомеда.

– Потому что с нашим неплохим сумеречным зрением освещение может понадобиться только в кромешной тьме. А искать внешнюю Ци Света во мраке смысла мало. Луч же полезен и на свету, – я опустил руку, направив её на землю и, сосредоточившись, создал технику. На этот раз времени ушло больше – символов в этой технике было примерно столько же, но, из-за меньшего Сродства со Светом, я обращался с окрашенной им Ци куда менее ловко – крупинки Ци то и дело норовили ускользнуть из стальных тисков моей воли.

Из вытянутого указательного пальца вырвался узкий, с тот же самый палец толщиной, луч ярко-желтого, практически кислотного цвета. Двигаясь вслед за моей рукой, он оставлял дымящуюся просеку на густом зеленом ковре травы. Я успел очертить им неровный круг, прежде чем вложенная энергия иссякла и, спустя несколько мгновений, луч погас. Диомеда завороженно следила за его движением, после чего, присев, осмотрела результаты испытаний.

– Против человека, особенно с хорошей Закалкой, малоприменимо, – вздохнув, признал я. – Если быстро двигать рукой, то максимум, легкие ожоги оставит. А держать одну и ту же точку в фокусе издалека почти невозможно, тем более что и враг на месте стоять не будет. Но на будущее – перспективно. К тому же есть и другие варианты использования – тот же огонь разжечь на стоянке можно будет мгновенно, даже под дождем.

Следующий час мы, перейдя на легкий бег, неспеша обсуждали перспективные для нас обоих техники. Диомеда, пусть и уступала мне в запасах энергии, уже тоже постепенно примерялась к их использованию – благо, основам Небесной Речи её обучали заранее, еще в детстве. Правда, в её случае большой пользы до этапа Заклинателя они не принесут – сугубо из-за специфики её Стихий. Ты можешь сколько угодно швыряться огненными шарами на тренировках, но в реальной схватке вероятность, что поблизости окажется Огненная Ци в товарных количествах, чтобы «написать» ей технику, достаточно мала. Это в фильмах эпичные битвы происходят в жерле вулкана или на фоне эпичного пожара, а в реальности большинство людей дерется со всяческим зверьем – то есть в лесах, полях и возле Очагов. С техниками на основе стихии Смерти, в целом, ситуация аналогичная. Увы. Это у меня максимально комфортабельный набор – Воздух, Жизнь и Свет найти можно практически где угодно, поэтому шанс их использовать в реальной схватке или сложной ситуации имеется почти всегда. Впрочем, Диомеда нос не вешала, прекрасно понимая плюсы и минусы наших стихий… да и до этапа Заклинателя, где наши возможности сравняются, осталось уже немного.

Заодно я похвастался ей своими достижениями на ниве Навыков, показав в интерфейсе первые звезды магических профессий. В мою коллекцию разве что Искусства Массивов не хватало для ровного счета, но, надеюсь, когда-нибудь я закрою и этот пробел. Надо сказать, напарница впечатлилась. На этом фоне результаты её медитаций в городе казались довольно блеклыми – даже с учетом использования зелий, она за месяц добилась примерно тех же результатов, которые без особого труда получала в Очаге Света за пару дней.

Правда, долго печалиться ей не пришлось.

Появился другой повод для беспокойства.

* * *

На землю медленно опускались сумерки, дорога, прежде оживленная, опустела – мы давно свернули с оживленного тракта на узкую тропку, петляющую между низеньких холмов. По нашим сведениям, вскоре она должна была и вовсе прерваться в небольшой деревеньке, не имеющей на карте даже своего названия – так, едва заметная точка у такого же незаметного озерца. Зато, переночевав в этой деревне и пройдя еще примерно полдня по бездорожью, мы срезали огромную петлю и вновь выходили на большую дорогу, по которой за считанные дни с комфортом должны были добраться до Лон’Гримма.

До деревни оставалось всего ничего, когда я вскинул руку и остановился.

– Стой. Ничего не чувствуешь?

Покосившись на меня, Диомеда прищурилась и осмотрелась. Поразмышляв пару мгновений, кивнула.

– Многовато Ци Смерти в воздухе. Чуть выше концентрация, чем была полчаса назад.

– Хм, вообще я имел в виду запах крови… и, кажется, дерьма. Чуется едва-едва, но в совокупности с тем, что ты сказала…

– Думаешь, деревня…? – подобралась напарница. – Она вроде как уже за вон тем холмом должна быть.

– Возможно… – я достал копьё из браслета, Диомеда тут же последовала моему примеру, обнажив меч. – Идем в том же темпе, но бдительность удваиваем.

Дальше мы двигались молча, прислушиваясь к каждому шороху и оглядываясь вокруг. Запах крови становился всё отчетливее, металлическим привкусом оседая на языке. Неописуемый аромат испражнений заставлял морщиться уже не только меня, но и Диомеду.

Наконец, за очередным поворотом мы увидели деревню.

– М-мать, – я аж остановился на мгновение. Сбоку тихо выругалась напарница.

Чем-то поселение смахивало на Гельт – аккуратные белые домики, поля, полоса выжженной земли вокруг… но сейчас даже издалека было видно, что на немногочисленных улочках валяется множество трупов, а сами улицы и дома залиты кровью. На белом фоне домов этот контраст был особенно заметен.

Переглянувшись, мы молча кивнули друг другу и отошли обратно, за поворот дороги.

– Как думаешь, стоит туда лезть? – спросила слегка побледневшая Диомеда.

– Интуиция молчит. Опасности я особо не чувствую… но лезть туда не хочется, – нехотя признал я. – С другой стороны, если опасность оттуда уже ушла, то оставить их так было бы неправильно. Хотя бы похоронить по-человечески… к тому же, вдруг там выжившие по подвалам прячутся?

Напарница, вздохнув, согласно кивнула и развернулась обратно. Я едва успел ухватить её за плечо:

– Я не договорил. Стоит всё же сначала провести разведку, – я ткнул пальцем в сторону высокого холма справа от деревни. – Давай оттуда осмотримся повнимательней, прежде чем переться в лоб. Потеряем полчаса на то, чтобы добраться, но мне нужна хоть какая-то возвышенность, отсюда нихрена не видно.

– Да мы и оттуда ничего не увидим… – проворчала Диомеда, но всё же направилась вслед за мной.

– Увидим, – уверенно ответил я и на дальнейшие вопросы лишь отмалчивался, загадочно улыбаясь.

Когда мы, наконец, кружным путем обошли деревню и забрались на холм, деревня предстала перед нами во всей своей красе. На всякий случай стараясь не сильно мелькать на высоте (мало ли), мы залегли в траву и, шаря взглядами по улицам, пересчитали недвижимые точки трупов (вышла добрая сотня, а сколько еще скрыты в домах?), но, сколько ни смотрели, не увидели ничего движущегося. Что ж…

– А теперь смотрим внимательно.

Достав из браслета потертый фолиант с истершимися от времени буквами на обложке и десятком закладок внутри, я быстро пролистал его, открыв на одной из закладок в середине. То и дело сверяясь с страницей, начал осторожно создавать технику. Мы никуда не спешим, а эту штуку я создаю всего лишь второй раз, да еще и в модифицированном варианте – лучше уж всё перепроверить, чем взорваться на ровном месте из-за торопливости.

Наконец, спустя пару минут, я убрал книгу и вытянул руку, указывая точку применения техники. Прямо перед нами в воздухе на мгновение зажглась яркая точка… и тут же исчезла. Вместо неё заметный кусок пространства накрыло прозрачным маревом, словно мы разом оказались в жаркий полдень под палящим солнцем. А потом в самом центре марева проступило сначала мутное, но уже спустя пару мгновений – четкое, резко приблизившееся изображение деревни. Точнее – всего пары домов, которые попали в фокус техники. И первым делом глаза сами собой остановились на парочке разорванных тел, лежащих во дворе одного из домов. Одному из мертвецов явно повезло: у тонкой, худощавой фигуры – то ли подросток, то ли просто женщина с таким хрупким телосложением, – кто-то попросту оторвал голову. Половина двора была забрызгана кровью от этого действа, самой головы и вовсе видно не было, но, по крайней мере, она умерла почти мгновенно. Второй мертвец, мужчина, явно пытался оказать сопротивление… и умер куда более болезненно. Весь искромсанный, искусанный, с измочаленной рукой, он скорчился в позе эмбриона, прижимая руки к животу, словно пытаясь запихнуть в него вывалившиеся кишки, которые неизвестный убийца разбросал по всему двору.

«Это объясняет такой мощный запах дерьма» – мелькнула на задворках сознания неуместная мысль. Впрочем, я тут же её подавил и задвигал руками, перемещая магическое подобие линзы. Несмотря на то, что я влил в технику весь свой резерв, времени у меня было немного, а осмотреть стоило всю деревню, во избежание неприятных сюрпризов. Правда, сначала пришлось разбираться с управлением – линза оказалась слишком чувствительной, и от любого движения изображение в фокусе дергалось, шло рябью, рывками смещалось в случайную сторону и тряслось, словно в припадке.

Сбоку прозвучал невразумительный звук и я, покосившись на побледневшую напарницу, торопливо бросил:

– Блюй куда угодно, только не на линзу! И глаза закрой, пока я технику не настрою!

Девушка закрыла глаза и замотала головой:

– Я в порядке… я в порядке. Просто этот запах… и трупы… и сейчас еще эту штуку так трясет…

Меня тоже уже мутило, но я пока держался. Спустя пару минут я, наконец, разобрался в управлении – вытянув руки перед собой и положив их на землю, я нивелировал незаметную дрожь рук, и теперь мельчайшими движениями пальцев корректировал движение линзы так, чтобы она двигалась плавно и туда, куда мне требовалось… но ровно к этому моменту запас Ци в технике иссяк, линза беззвучно схлопнулась и я невольно выругался.

– Ждём, – хмуро объявил я, и закрыл глаза. – Последи за округой, Ди.

Дождавшись утвердительного хмыка справа, я погрузился в медитацию, чтобы ускорить восстановление запасов энергии. В фоновом режиме поглощение Ци шло сейчас постоянно, даже во сне какая-то частичка разума продолжала мерно вытягивать из окружающего мира крупинки энергии. При этом разница между пассивным режимом и полноценной медитацией продолжала расти по мере роста моего контроля – если в фоне я затрагивал лишь ближайшие потоки Ци, то при полноценной медитации незримые крылья моей воли раскидывались уже почти на сотню метров, закручивая вокруг меня мощный энергетический водоворот. Увы, последний нас заметно демаскировал, так что заниматься этим в чистом поле без подстраховки я бы никогда не рискнул. Да и сейчас… предпочел бы подождать те полчаса, требующиеся для пассивного восстановления резерва, если бы не общая ситуация и не клонящееся к горизонту солнце.

Открыв глаза спустя какое-то время, я молча кивнул Диомеде и еще раз создал технику. На этот раз, с учетом предыдущего опыта, управлять линзой оказалось гораздо проще. Быстро осмотрев всю деревню в четыре глаза, мы не нашли ни единого признака движения – все живое, включая домашний скот и птицу, было умерщвлено основательно и педантично. Кто-то пытался бежать, но далеко не ушел – часть трупов встречалась за пределами деревни, на полях, но до выжженной границы никто из бедолаг добраться не смог. Кто-то явно прятался в погребах и домах – и их с легкостью обнаружили, выломали двери или целые куски стен, после чего вытащили наружу, где их постигла судьба остальных жителей.

Когда действие техники закончилось, мы в тягостном молчании спустились с холма и, обнажив оружие, зашагали к деревне. Наконец, Диомеда не выдержала и шепотом спросила:

– Что за дерьмо здесь произошло, Эдри? Есть идеи?

Я немного помолчал, задумчиво покусывая губу. Наконец, кивнул:

– Судя по всему, Хиатус… и у меня сложилось впечатление, что один-единственный. Очень много рваных ран от когтей и клыков… и они очень похожи. Теоретически, это могла быть небольшая стая из очень схожих по размеру особей, но от обычной стаи такое количество людей смогло бы отбиться, – я машинально стиснул копьё чуть крепче. – А вот если это был Хиатус с Ядром, то шансы были бы лишь у группы опытных Заклинателей с хорошим фундаментом… но никак не у обычных крестьян.

– А стаями Хиатусы с Ядрами обычно не ходят, – подхватила мою мысль напарница. – Действительно, похоже. Но откуда здесь такой монстр? Они же редко вылезают из Очагов без большой надобности.

– Понятия не имею, – покачал я головой. – Судя по всему, что бы он ни хотел, он это нашел и давно свалил. Но всё же, давай поосторожней.

Дойдя до границы, мы замедлились, двигаясь скользящим шагом спина к спине и осматриваясь вокруг. Осмотрев первые попавшиеся на пути жертвы, и осторожно потрогав свободные от крови участки кожи, я тихо произнёс:

– Резня была не позже полудня. Возможно, даже утром. Трупы практически остыли.

Войдя на улицы, мы, так же осторожно передвигаясь, начали осматривать деревню. Пустота. И мёртвая тишина, нарушающаяся лишь жужжанием мух, слетевшихся на пиршество.

– Подожди… слышишь? – я замер на полушаге, уловив едва-едва заметный, выбивающийся из привычного фона звук.

Диомеда молча покачала головой:

– У тебя восприятие выше, сам же знаешь. Откуда доносится?

Я с некоторым сомнением покрутился на месте и, уловив звук вновь, указал в его сторону. Дойдя до первого перекрестка, мы повернули с относительно широкого проспекта (единственного в этой деревушке) на более узкую улочку. Теперь и Диомеда слышала тихие всхлипывания, доносящиеся откуда-то с конца улицы. С учетом мрачного окружения, звучали они достаточно… напрягающе. Сразу вспоминались старые земные фильмы ужасов. По закону жанра это должна была быть маленькая девочка в розовом платьице, которая вскоре превратится в неведомую срань и вскроет нам глотки.

– Ты чего? – покосилась на меня напарница.

Я лишь мотнул головой. Глупости какие-то в голову лезут. Нет, я слышал про некоторые виды зверья, которые приманивали жертв при помощи звукоподражания – в том числе и изображая людей. Но это были относительно слабые и засадные виды. Да и редкие, к тому же. А практически любой Хиатус с Ядром – это грёбаная машина смерти, ему нет нужды сидеть в засаде, он и так любого противника догонит и сожрет. Чисто за счёт превосходства в параметрах.

Звук доносился из относительно уцелевшего дома – лишь дверь была снесена с петель мощным ударом. Осторожно переступив через обломки ограды, мы приблизились к крыльцу и поднялись ко входу в дом. Зайдя в сенцы, я осторожно, одними костяшками, стукнул по еще одной вырванной с мясом двери, ведущей непосредственно в дом и повисшей на одной, чудом уцелевшей петле.

– Эй? Есть кто живой?

Всхлипывания резко прекратились.

Из глубины дома показался огромный, широкоплечий, заросший бородой по самые глаза, мужик. Спутанные патлы, красные от слез глаза, сопли, размазанные по усам и щекам, и успешно на них засохшие… видок у него был тот еще. Одетый в грязный охотничий костюм, он бережно нес на руках бездыханное тело ребенка. Я машинально сделал шаг назад, но мужчина, не выказывая никакой агрессии, остановился и мертвым голосом сказал:

– Добрый вечер, путники. Хотя какой он, к демонам, добрый…

Глава 17

«Прежде чем взвалить на себя ношу – подумай, осилишь ли её. Прежде чем помогать с этой ношей другому – спроси, нужна ли ему помощь»

Неизвестный жрец Лиссы Милосердной

Мужчину звали Йоргеном. Всё тем же безжизненным тоном он поведал, что возглавлял небольшую группу местных охотников – всего десяток людей, из которых половина участвовала в охоте лишь эпизодически. И вину за всё то, что здесь произошло, он целиком возлагал на себя.

– Десяток дней назад мы нашли гнездо Хиатуса. Судя по следам, самому гнезду и яйцам внутри, это был ликарр, – Йорген бросил взгляд на наши недоуменные лица, и пояснил. – Большая такая двухвостая ящерица, в холке мне по грудь. Не ядовитая, но очень быстрая, частенько имеет воздушные и водные способности. Если б мы знали, что это была тварь с Ядром… если б мы только знали…

Тоскливо произнеся последние слова, охотник умолк, продолжая безразлично нести сразу два растерзанных тела. Вот уже добрый час мы, переодевшись, чтобы не пачкать одежду, и натянув перчатки, втроем таскали трупы, устраивая на окраине деревни один гигантский погребальный костёр. Сначала мужчина отмалчивался, односложно отвечая на вопросы и полностью погрузившись в себя. Что уж говорить, даже в ответ на предложение помочь с уборкой тел, он посмотрел на нас с некоторым удивлением, словно эта идея ему вовсе не приходила в голову. Вероятно, если бы мы не наткнулись на него, он еще долго сидел бы дома, рыдая и обнимая бездыханное тело своей дочери. Но, спустя какое-то время, он разговорился и неохотно поведал нам свою историю. По крайней мере – ту часть, которую он знал или предполагал.

– Яйца ликарров считаются деликатесом, можно легко по сотне Меди за каждое выручить, – хмуро продолжил Йорген. – Так что мы обрадовались. Думали, что нам повезло. Выгребли всю кладку из гнезда, а потом заспорили – стоит ли ждать, пока мамаша вернется, или идти дальше охотиться. Голоса разделились пополам, но мой голос был решающий. И я проголосовал за то, чтобы не ждать. Если ликарр встанет на наш след – то сам рано или поздно нас догонит и мы его встретим. А если не встанет… ну и плевать. В итоге… не знаю, что там у неё были за дела, и почему она так надолго оставила кладку, но наш след зверюга не обнаружила. – Мужчина тяжело вздохнул, взявшись за очередной труп. – А потом мы вернулись в деревню и Астен – это наш местный знахарь и торговец… был… он сказал, что многовато Ци в яйцах, да и сами яйца слишком крупные для обычного ликарра. Тут мы и поняли, на кого наткнулись.

– А почему вообще Хиатус с Ядром сидел в обычном лесу? – несмело уточнил я, воспользовавшись тяжелой паузой в рассказе Йоргена. – Им же некомфортно за пределами Очагов, как и всем Обладателям.

– Потому что в Очагах поначалу некомфортно их потомству, – недоуменно пожал плечами охотник. – Так что для продолжения рода они всегда выбираются наружу, в зоны с нормальной концентрацией Ци. К счастью, в этот момент они не особо агрессивны… обычно… если их не провоцировать.

Точно. Я и забыл про этот момент. Благодарно кивнув на пояснение, я сделал жест рукой, предлагая ему продолжить историю. Йорген, помолчав немного, глухо сказал:

– Когда Астен сказал про яйца, у нас был еще один шанс на то, чтобы всё исправить. Вернуться обратно к гнезду, положить кладку на место… да, скорее всего, нас бы встретила там разъяренная мать, и мы бы понесли наказание за свою глупость… но, по крайней мере, больше никто бы не пострадал. Но нам даже в голову не пришел такой вариант. Мы решили, что раз ликарр не наткнулся на наш след за весь день, то мы в безопасности. Решили, что схватили удачу за хвост – ведь яйца можно было продать даже дороже, чем мы рассчитывали изначально. Вот и выложили через Астена всё на Аукцион. А через пару дней, получив деньги, окончательно расслабились – от ликарра не было ни слуху, ни духу.

К этому моменту мы уже закончили таскать трупы. Ночь окончательно вступила в свои права, так что заканчивали мы уже в относительной темноте – благо, небо сегодня было чистое. Очистив поленницы и сеновалы в ближайших домах – жильцам всё равно уже без разницы, мы сложили из дров и сена огромную платформу, на которую и уложили тела плотными рядами. Тем, у кого остались глаза и руки – складывали руки на груди и закрывали глаза. Останки тех, кому повезло меньше, складывали как получится. Увы, таких было гораздо больше: многих жертв зверь буквально рвал на куски, которые приходилось собирать по всей деревне.

Измотанные, пропитанные вонью от трупов, мы нагрели воды на жаровне и по очереди помылись, безуспешно пытаясь соскрести с себя ненавистный запах. Привыкнуть к нему так и не получилось, но, по крайней мере, нас уже не тянуло блевать, как в самом начале. Сразу после спешной помывки мы уселись возле погребального костра. Поморщившись, я покосился на недвижимую фигуру Йоргена – тому, казалось, было абсолютно плевать на запахи, грязь и кровь. Он не переодевался и не мылся, таская тела во всё той же простой охотничьей одежде, в которой нас встретил, и потому волны запаха от него вблизи чуть ли не сшибали с ног. Сейчас он попросту сидел на бревне, недвижимым взглядом сверля пространство перед собой. Тело дочери все еще лежало у его ног – мы не решались его трогать, а сам он до конца не хотел класть его на платформу. Поэтому я чуть не подскочил на месте, когда мужчина внезапно вновь хрипло заговорил.

– Многие говорят, что на этапе Ядра животные становятся гораздо умнее. Не как человек, конечно. Их разум другой, они не могут говорить и творить. Но и обычной животной хитростью их действия уже не объяснить. Мне кажется, этот ликарр приходил, чтобы отомстить… и напустить ужас. – Йорген тяжело махнул рукой, показывая на так и оставшуюся безымянной деревню. – Он никого не сожрал, не утащил ни единого тела к себе в гнездо на будущее, и при этом не позволил ни единой живой душе уйти. Разве обычные звери так поступают? Это не горячая животная ярость, это холодная человеческая злость. Убийство ради устрашения. Даже то, что я выжил… Если бы я не пошел с утра проверить силки, то лежал бы сейчас там, вместе со всеми… но сейчас мне кажется, что эта тварь специально позволила мне остаться в живых. Ей ничего не стоило выследить меня по запаху или шуму – я был достаточно близко от деревни. Но она решила оставить меня в живых. Возможно, чтобы и я почувствовал, какого это – потерять всех родных и близких?

Закончив говорить, охотник встал с бревна и, подхватив с земли невесомое тело девочки, подошел к платформе и осторожно положил его сбоку. Нежно дотронувшись напоследок до побелевшего лица дочери, он что-то прошептал, шагнул назад и швырнул огненный шар прямо в середину сложенного костра.

В мертвой тишине мы смотрели, как разгорается и чадит костер. Вспыхнуло сено и ревущие языки пламени поднялись над платформой, охватив тела погибших оранжевым саваном. Йорген, не замечая жара, стоял буквально в шаге от гудящего огня, искры от которого то и дело отскакивали и попадали ему на одежду, бороду и беспомощно опустившиеся руки. Я подошел и, осторожно положив руку ему на плечо, потянул на себя. Мужчина машинально сделал пару шагов назад, оглянулся и как-то недоумевающе воззрился на меня. Мотнув головой, он сбросил мою руку с плеча и снова отвернулся, продолжая с тоской смотреть на пляшущие языки огня. Я лишь вздохнул и отошел обратно, усевшись рядом с Диомедой.

– Что будем с ним делать? – тихо спросила напарница. – Мне кажется, он и завтра будет в таком же ступоре.

– Подождем до рассвета и настойчиво предложим пойти с нами, – так же тихо ответил я. – Надеюсь, согласится.

– А если не согласится?

Я лишь пожал плечами и промолчал. Риторический вопрос. Не силком же его тащить, он всё-таки Заклинатель.

* * *

– Хррр…

Я рывком проснулся от постороннего звука и резко открыл глаза. Последнее, что я помню – как сонно смотрел на пламя и резко выделяющуюся на его фоне недвижимую фигуру Йоргена. Черт, неужели уснул? Покосившись в сторону звука, вырвавшего меня из дремы, я невольно усмехнулся. Диомеда тоже задремала, прислонившись к моему плечу щекой и тихо посапывая. Видимо, девушка случайно всхрапнула особенно громко, а сон у меня чуткий…

Костер уже догорел, да и на горизонте постепенно занималась заря. Так, а где Йорген? Тоже спит неподалеку? Я покрутил головой, осматривая ближайшие окрестности. Никого. Вздохнув, легонько толкнул напарницу:

– Ди, вставай.

– А?

– Йорген пропал.

Девушка сонно посмотрела на меня, потерла онемевшую щеку и тоже огляделась. Потянулась, хрустнув спиной и недоуменно сказала:

– Может, решил поспать у себя дома?

– Сама-то в это веришь? – со скепсисом спросил я. – Давай проверим, но что-то мне подсказывает, что он ушел.

Дом Йоргена, действительно, оказался пустым. Но что-то поменялось. Остановившись на пороге, я рассеянно оглядывал комнату-прихожую и упорно пытался понять, что именно режет мне глаз. Учитывая, какой бедлам здесь устроил Хиатус, просто пройдя насквозь, это было непросто. Внезапно Диомеда щелкнула пальцами и указала на правую стену:

– Копье! Вот здесь, на подставке стояло! А теперь нет…

Я переглянулся с девушкой и тяжело вздохнул. Черт, и правда…

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

– Учитывая его состояние, он вполне мог пойти самоубиваться об лигарра, – Диомеда зло пнула попавшийся под ноги глиняный кувшин. – Идиот! Он же сам понимает, что шансов с таким противником у него практически нет!

– Потому и пошёл, – отстраненно ответил я. – Небо не любит самоубийц, а это всё же честная схватка… формально. Погибнуть так – куда более достойно, чем вздернуться на ближайшем суку.

– Какая разница, если он просто сдался и отказался жить дальше! – яростно выплюнула Диомеда. Эта тема оказалась для неё неожиданно куда более болезненной, чем я ожидал. – Слабовольный ублюдок!

– Ди, это его выбор, – я осторожно взял тяжело дышащую девушку под руку и повел на свежий воздух. – Всё равно мы не сможем его догнать… да и, скорее всего, он уже нашел то, что искал.

Напарница сердито мотнула головой. Наконец, спустя пару мгновений, она хрипло сказала:

– У меня был друг… несколько лет назад. Сын одного из гвардейцев отца, на пару лет старше меня. Все его звали Лисом, у него такая хитрая ухмылка была… Хороший парень, красавец, девушки к нему так и липли. А потом… он с друзьями полез медитировать в дикий Очаг неподалеку. Они наткнулись на Хиатуса с редким даром – тот плевался кислотой, – и Лис словил плевок прямо в лицо. Когда вернулся, его вылечили, но шрамы все равно остались жуткие. Лис не смог этого пережить. Видите ли, он теперь урод и никому не нужен… – Диомеда стиснула кулаки. – Надумал себе какой-то дряни! Ожесточился, оттолкнул от себя всех друзей, стал еще чаще ходить в Очаги, уже в одиночестве, и в какой-то момент просто сгинул в одном из них. Скажешь, тоже его собственный выбор?