Текст книги "Школа жестоких юношей (СИ)"

Автор книги: Яна Кельн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Несомненно.

– Хочешь, открою тебе страшную тайну? – шаг вправо, сажусь в его кресло и фривольно закидываю ноги на стол, Николас сверлит меня ожидающим взглядом, но молчит. – Нечего уже блюсти, недоглядели, мистер Стоун, – развожу руки в сторону, усмехаюсь.

Позволил я себе слишком многое. Понял это, когда рука мужчины смокнулась на моем горле, ощутимо сдавливая. Руки рефлекторно взметнулись вверх и вцепились в его пальцы, пытаясь отодрать от себя и позволить воздуху снова поступать в легкие.

– И кому же ты ее подарил? – шипит мне в лицо Николас.

Я своего добился, он в бешенстве. Верхняя губа приподнята, обнажает ряд верхних зубов, словно у дикого животного, ноздри трепещут, мужчина дышит часто и тяжело, борется с приступом ярости, но пока счет не в его пользу.

– Кто, Джастин? – тихо, но угроза в каждом звуке.

Пальцы сильнее сжимают горло, чувствую, что перед глазами мутнеет, мне необходим воздух.

– Пусти, пожалуйста, – хрипло, умоляюще, ногти царапают кожу, но слишком коротки, чтобы нанести ощутимый вред.

Стоун отпускает, опирается поясницей о столешницу, складывает руки на груди. Прокашливаюсь и сглатываю вязкую слюну, неуютно под его взглядом.

– Мэтью, – смотрю в пол между раздвинутых ног, кожа горит под моими дрожащими пальцами, когда глажу место, где пару мгновений назад смыкались пальцы Стоуна, наверняка, останутся синяки. Я предпочел бы выйти отсюда с засосами на шее…

– Пошел вон, – четкий, совершенно спокойный голос, словно и не было этой вспышки безудержного гнева.

– Николас, Мэт меня спас тогда. Помнишь, того парня, что оказался в больнице в ночь убийства, – шепчу сбивчивые оправдания, только для того, чтобы снова вернуть его желание, – он пытался меня изнасиловать, ему это даже практически удалось, я бы не справился с ним. Не знаю, откуда тогда появился Мэтью, но если бы не он, то…. В общем, он спас меня в ту ночь, это Кирст избил моего потенциального насильника, я бы сам не смог. Слишком страшно, а он слишком сильный. Я бы не смог, понимаешь?

– Дальше, – Стоун сидит на корточках возле меня и стирает пальцами слезы, текущие по щекам, сам не заметил, как появились мокрые дорожки. Зря опять погрузился в эти воспоминания.

– Мэт стащил его с меня и уволок куда-то, потом вернулся. Я подумал, что лучше с ним, чем с очередным ублюдком, – слова сквозь рыдания в пиджак мужчины, в его объятиях спокойно, прихожу в себя, отгораживаюсь от воспоминаний той ночи.

– Прости, – шепчет он мне в макушку, поглаживая по спине.

– За что?

– Думал, что моего влияния хватит, чтобы оградить тебя от этой гадости. Просчитался, – горькая усмешка, и я снова вижу его глаза, в которых плещется расплавленная сталь.

– Но все же хорошо?

– Хорошо, – говорит так, чтобы успокоить меня, но вижу, что он не согласен, не завидую парню, который покусился на меня, Стоун теперь не оставит его в покое.

– Пойдем, провожу тебя в комнату, – поднимается, дает мне руку.

Не хочу уходить, хочу побыть с ним, хочу повторить то, что делал с Мэтью, но понимаю, что ситуация не та. Настрой испарился, махнув лапкой на прощание. Вкладываю свою ладонь в его, поднимаюсь.

В коридорах школы темно и пусто. Наши шаги гулким эхом отражаются от стен. Невольно вспоминаю явление, за которым мы гонялись сегодняшним вечером. Не могу отделаться от ощущений, что этот чертов плач связан с убийством.

– Мистер Стоун…

Замолкаю, так как мужчина резко тормозит и поворачивается ко мне. Брови удивленно приподняты в глазах немой вопрос.

– Ник.

– Что?

– Можно, просто Ник. По-моему, я четко дал понять свое отношение к тебе, Джастин. Поэтому давай мистером Стоуном для тебя я останусь только при других людях.

– Угу. Ник, тебе не встречались плачущие дети?

– В школе? – снова движемся по коридору.

– Да.

– Сталкивался, – кивает.

– И что?

– Ничего. Слышал, видел издалека синее свечение, но ни разу никого не встречал вблизи.

– Странно.

– Джас, выкинь это из головы, – останавливается возле моей комнаты, ждет, пока я найду ключ в карманах куртки.

– Я бы выкинул, если бы эта хрень не мельтешила перед глазами.

Наконец, нахожу ключ, открываю дверь. Николас входит следом за мной.

– Джастин, – несильно дергает мою руку, снова обнимает, – твое заявление о том, что с Кирстом вас связывает только дружба, актуально?

– Да. Мы не любовники. Мэт, вообще, под прицелом у Агилара, – не удерживаю смешок.

Как все же хорошо в твоих руках. Где раньше были мои глаза, что я не заметил этого интереса, ведь он появился не за один день.

– Хорошая из них пара получится, – мужчина тоже усмехается.

– Надеюсь, что нет, – отхожу, чтобы упасть на диван и растечься на нем расслабленной лужей, устал.

– Чем больше внимания эти двое уделяют друг другу, тем меньше вреда окружающим.

– Мэтью ни на кого с кулаками не кидается, – обидно за друга, не понимаю, почему Николас считает его психом сродни Андресу.

– Его спокойствие действительно ровно до тех пор, пока его никто не трогает. Но мимо этого парня спокойно мало кто проходит, потому что никому не дает покоя его видимая невозмутимость. Пусть они с Агиларом оттачивают свои пороки друг на друге. Мне меньше проблем.

– Ник, а почему ты здесь? – смотрю на мужчину из-под опущенных век, он сидит в моих ногах и нежно поглаживает правую ступню.

– Можешь не верить, но мне нравится эта работа, – проводит рукой по волосам, взъерошивая темно-русые пряди. – Нынешний директор дружен с моей семьей. Он предложил, я не стал отказываться.

– Эта школа больше похожа на серпентарий, в котором разводят особо ядовитых змей, – бурчу в сгиб локтя, пусть знает, что я думаю об это учебном заведении.

– Джастин, ты смотришь поверхностно, не заглядываешь в саму суть. Хотя, тебе недостает знаний об истинных целях этой школы.

– Просветишь?

– Нет, есть занятия куда более интересные.

Николас нагибается ко мне, целует. В этот раз поцелуй мягкий, плавный и неторопливый. Мог бы назвать его ленивым, но это не так. Лени не было, было желание, быстрым порывом поднимающееся на поверхность. Его губы творят чудеса. Несколько мгновений, и я уже не могу сдерживать мелкую дрожь и стремление тела быть ближе к тому, кто будоражит его спокойствие. Но Стоун не переходит границы, не дает моим рукам забраться под рубашку, не дает перейти к более активным действиям. Он дразнит и тут же окатывает ведром холодной воды, чтобы не дать разуму улетучится. Он взрослый мужчина, который способен контролировать себя и свою похоть. Обидно до слез. Не хочу, чтобы он сдерживал себя, чтобы натягивал мой поводок, не позволяя взять столь желанный плод.

***

– Что ты хочешь здесь найти? – Мэтью откладывает в сторону очередную книгу.

– Трудно сказать…

Уроки закончились, и я утащил друга в библиотеку. Ответить на его вопрос я не могу даже сам для себя. Это на уровне интуиции. Я чувствую, что-то должно быть, но не могу обличить свои ощущения в словесную форму.

– Джас, оглянись вокруг, – блондин развел руки в стороны и покружился вокруг своей оси, – если ты не знаешь, что мы ищем, то вряд ли что-то найдем.

– А он считает, что это нормально, перекопать всю библиотеку в поисках того, не знаю чего, – Андрес спрыгнул с подоконника и попытался обнять Мэта.

Тот только ухмыльнулся и ловко скользнул в сторону, уходя от нежеланных объятий. Не переношу Агилара, у меня на него аллергия. Этот человек вызывает приступ неконтролируемой агрессии. Стоит испанцу только появиться на горизонте, и я жалею, что у меня нет пистолета или ножа. Не раздумывая пустил бы в ход и то и другое. Но теперь приходится скрипеть зубами и мириться с его нахождением рядом. Де Агилар стал цепным псом Мэтью и неотрывно следует за блондином по пятам.

– Агилар, тебя никто не просит здесь находиться. Съебись, – машу рукой в сторону выхода.

– Послушай, ты, маленькая тварюшка, если тебя трахает Стоун, это не значит, что ты можешь открывать свой ротик в мою сторону. Понял?

– Хамло неотесанное…

– Заткнулись оба! – рявкнул Мэт, подходя ко мне с раскрытой книгой в руках. – Прочти.

Мэтью сунул книгу мне в руки, а ту, что читал я, убрал на полку, не заботясь о том, ей ли принадлежало это место.

– Что там? – Андрес вертел сигарету в руках, явно раздумывая, возможно ли покурить в библиотеке или лучше убраться отсюда.

– Школа была построена на руинах старого замка. Согласно легенде, обитателей этого замка беспокоил призрак синего мальчика. Он появлялся на территории замка и в его окрестностях и плакал.

– О-о-о! Так это был призрак. Всего то! Вы рехнулись? – Андрес все же прикурил сигарету, разбавляя пропитанный книжным запахом воздух сигаретным дымом.

– Блять, ты заткнешься?!

– Я тоже не верю в паранормальные явления, – Мэт пожал плечами и последовал примеру Агилара, закуривая.

– Я пересказал вам то, что написано в книге. Кстати, судя по тому, что это история школы, то мы должны ее знать. Я сам слабо верю во всю эту сверхъестественную чушь, но наше неверие не мешает легенде существовать.

– Дальше что? – испанец все же обнял Мэта за плечи и притянул к себе ближе.

– Может, вспомним детство и изловим нарушителя границ миров? – хохотнул Мэт.

– Ты играл в охотников за приведениями? Скучное, однако, детство, малыш, – фыркнул Андрес.

– Нет, всего лишь любил этот фильм.

– Мэтью, мне твоя идея по душе, но позволь узнать, каким образом ты собираешься это сделать?

– Бля! – Агилар с силой хлопнул себя по лбу, – два параноика. Вы точно мозги растеряли или вам делать нечего?

– Второй вариант, Андрес, – блондин распахнул окно и выбросил окурок, – но тебя в нашу песочницу никто не зовет.

– Конкретно от тебя я хочу, чтобы ты позвал меня в свою постель, – томно протянул Агилар.

– У тебя без тем о сексе ни один разговор не клеится? – поднимаюсь с насиженного места, хватаю сумку и направляюсь к выходу.

– Тебя не спрашиваю, подстилка.

Достал. Отшвыриваю сумку, кидаюсь к испанцу, но Мэтью меня опережает и засвечивает брюнету с локтя под дых. Агилар резко выдыхает и сгибается пополам. Мэтью улыбается ему самой обворожительной улыбкой и подхватывает мою сумку. Уходим. Блондин недовольно хмурится.

– Чем недоволен?

– Это правда?

– Что? – не могу предположить, как парень отреагирует на эту самую правду.

– Ты и Стоун? – Мэт останавливается посреди коридора.

– Сложно, – прохожу мимо, бреду к выходу из школы.

– Сложно ответить?

– Нет, сложно разобраться, что между нами.

– Но наказаний вчера не последовало, – не спрашивает, утверждает.

Медленно бредем к пруду. Дорожки усыпаны опавшими листьями: красные, желтые, коричневые. Загребаю их ногами, поднимаю голову к серому небу. Оно тяжелое, кажется, что вот-вот сорвется и упадет на голову. Осень пришла внезапно. Казалось, что уже можно было уверовать в то, что холода не наступят в этом году, настолько по-летнему теплым было ее начало. Но как только в груди начала теплится надежда, погода вмиг испортилась. Пожухла трава, померкли краски, холодный ветер принес дожди и серость.

Присаживаюсь на берег. Земля холодная и влажная. Плевать, сейчас не до эстетики. Хочу поймать последние дни, когда можно просто посидеть, наблюдая за редкими всплесками на гладкой поверхности воды. В ней отражается небо. Пруд такой же серый, как хм… глаза Николаса. Я не видел его сегодня. Соскучился. Улыбаюсь. Неужели, мне выпала возможность получить от обучения здесь что-то хорошее?

– Ты улыбаешься…

Мэтью. Я даже забыл о его присутствии.

– Я надеюсь, что со Стоуном что-то получится.

Блондин приобнимает меня за плечи и целует в щеку. В этом жесте нет ни намека на то, что между нами было. Мэтью всего лишь выразил свою радость за меня. Дружеский жест, не более. Улыбаюсь снова. Возможно, все действительно не так плохо, как казалось ранее. Я уже приобрел друга, надеюсь, что приобрету любимого…, если последний не будет и дальше сопротивляться своим желаниям и уповать на то, что он мой куратор.

Глава 10.

Том.

Сижу на третьей ступени лестницы, ведущей наверх. Хороший наблюдательный пункт. Мимо туда-сюда снуют ученики школы. Все, как один, облаченные в убогую школьную униформу. Ненавижу. Ненавижу все, что связано с этим учебным заведением, начиная от фундамента и заканчивая последним учеником этой школы. Тюрьма для малолетних преступников. Но никто не задумывается о том, что здесь, как и в любом месте лишения свободы, есть те, кто невиновен. Разве только в том, что появился на свет. В чем в своей жизни провинился я? Я виноват в том, что моя мать меня нагуляла? Почему я должен расплачиваться за ее грехи? Почему я должен страдать из-за того, что она шлюха, раздвигающая ноги перед каждым, кто пошлет ей ласковую улыбку? Нет, конечно, это все осталось в далеком прошлом. Сейчас эта женщина, носящая по какой-то насмешке судьбы имя моей родительницы, добропорядочная мать семейства. Она замужем, воспитывает двоих детей от своего мужа и выкинула из головы тот факт, что у нее есть старший сын, которого она в пятнадцать лет принесла в подоле своим родителям. Думаю, мама очень благодарна деду, сумевшему решить столь деликатную проблему. Старший родственник, как только это стало возможным в силу возраста, засунул меня сюда, практически стерев с семейного древа. Старый ублюдок. Я столько лет желаю ему смерти, самой ужасной и медленной, но мои мольбы остаются не услышанные, дед жив и, к сожалению, здоров, как бык. А я все еще здесь. Во что превратила меня эта школа? В то, кем я раньше никогда не был. Теперь я стал таким же, как они, бездушным чудовищем, способным… убить? Не исключено.

Улавливаю знакомые голоса, поворачиваю голову. Из библиотеки выходят Ноуман и Кирст. Уже привычно видеть этих двоих вместе. Друзья? Любовники? Скорее друзья. Дверь книжного склада хлопает спустя пару минут, Агилар вылетает злой, как тысяча чертей. Легко удается представить себе, как за спиной парня хлопают черные крылья. Демон во плоти. Он и падший ангелочек Кирст, вот кто будет чудесной парой. Эти две твари стоят друг друга.

Смотрю в другую сторону. В конце коридора невозмутимый Стоун. Человек – статуя. Холодный, как все мировые льды. Айсберг, натолкнувшись на которой однажды, невозможно не пойти ко дну. Мужчина идет ко мне, слегка поворачивает голову в сторону Джастина и Кирста, исчезающих за дверьми здания. Жду куратора, уверен, что он по мою душу.

– Добрый день, мистер Вертон, – кивает, замирает напротив.

– Здравствуйте, мистер Стоун.

– Том, я хочу знать обо всех, кто смотрит в сторону Джастина Ноумана. Любые обрывки разговоров, слухи, все.

– Хорошо, мистер Стоун.

В душе смеюсь. Я не ошибся в своих наблюдениях. Не ошибся в выводах. Куратор млеет от смазливого личика Джастина. Покровительствует ему. Благодаря Стоуну мальчик-милашка учится здесь без приключений. Жаль, что Кирсту удалось его спасти в тот раз. Очень жаль.

Мужчина уходит по своим делам. Я снова остаюсь один на один со своим я. Побитым и покалеченным. И кто спрашивается, в этом виноват? Запрокидываю голову, выхватываю взглядом удаляющуюся фигуру Николаса. Ненавижу.

Вечер приходит медленно и плавно. Сначала солнце исчезает за деревьями, в комнату прокрадываются сумерки, затем меркнут и они. Лежу в кромешной темноте. За окном на черном небе загораются звезды, луна призрачным светом проливается на землю. Не хочу включать свет. Но он все равно вспыхивает.

– Я думал, тебя нет, – в комнате появляется Роберт.

Не реагирую на раздражитель. Этот человек меня порядком достал. Но он не мог не прийти сегодня.

– Куда же я денусь? – присаживаюсь на кровати, подкидываю перочинный нож, ловлю нагретую металлическую ручку, складываю и убираю в карман джинс.

Хикс подходит ближе, опирается на кровать, тянется к моим губам. Отвечаю на поцелуй, хотя с большим удовольствием вогнал бы острое лезвие ему в шею. В артерию, чтобы белое одеяло пропиталось темной кровью. Красное на белом, как прелестно. Пока перед глазами рисуются красивые картинки, Роберт переходит границы дозволенного и лапает мое голое тело, футболка задрана на уровне сосков.

– Ты все сделал? – слегка отталкиваю мужчину от себя, взглядом обещая все самое сладкое немного позже.

– Как ты просил. Они ждут.

– Тогда пошли, – резво вскакиваю с кровати и торопливо иду к выходу.

– Их нет в комнатах. Ни одного из них, – боязливо сообщает Роберт.

– Что?! – оборачиваюсь, сжимая кулаки, готов убить его сейчас. – Где? – шиплю сквозь сжатые зубы.

– Джастин пропал, за Агиларом по пятам не походишь. Как только видит меня, растворяется в воздухе, – с каждым его словом зверею еще больше, – знаю, где Кирст, – улыбается.

– Где?

– В парке, – улыбка расползается по всему лицу.

– Один? – в удивлении изгибаю брови, не могу поверить в удачу.

– Да.

– Пошли.

Несусь по коридору. Уже отлично знаю, как прятаться в тенях и не попадать в объективы камер. Хикс идет след в след за мной. Здание школы выпускает из своего плена. Ночной воздух холодит, пробирается под одежду. Передергиваю плечами, ускоряю шаг. Бегу, но не потому, что хочу согреться, а потому, что хочу как можно быстрее исполнить задуманное. Роберт обгоняет меня, как только мы влетаем в парк, берет за руку и уводит с тропинки. Как этот книжный червяк умудряется ходить по лесу в темноте абсолютно бесшумно? Даже у меня, наученного горьким опытом таиться и прятаться, не получается так ловко.

Скоро выходим на небольшую полянку, спрятанную в кругу высоченных исполинов. На поляне нас ждут трое мужчин. Чувствую, как по мне скользит взгляд одного из них. Липкий, похотливый. Но я не боюсь. Не со мной эти трое будут сейчас развлекаться.

– Он? – спрашивает высокий худощавый мужчина в толстовке с накинутым на голову капюшоном. Так низко, что лица не разглядеть.

– Нет. Мне нужна ваша помощь.

Мужчина кивает и взмахом руки отправляет еще двоих за Хиксом. Пальцы крепко сжимают нож, нервничаю. Знаю, что сейчас будет происходить на моих глазах. Я – охотник, и в считанные мгновения одна из моих жертв будет валяться в грязи под моими ногами, униженная и растоптанная, желающая умереть. Туда ему и дорога. Таким, как он, место в аду. В ноздри забивается запах крови, он оседает на языке, невольно облизываюсь. Незнакомец, что остался со мной смотрит мне в глаза, но долго моего взгляда не выдерживает, отворачивается и делает несколько шагов в сторону от меня. Пусть боится. Страх питает меня. Упиваюсь им. Я научился жить, генерируя это чувство в энергию, столь необходимую моему сознанию. Все рецепторы напряжены до предела, я сам, как оголенный нерв, чувствую каждое колебание воздуха вокруг меня. Слышу тяжелые шаги. Они уже не так далеко. Ухожу за дерево. Прячусь, для меня поляна, как на ладони, не мешает даже темнота, глаза давно привыкли к ней. Я готов смотреть кино. Документальные ужасы для одного конкретно взятого человека.

Хикс быстро выискивает меня среди толстых стволов деревьев. Его способности все больше и больше поражают меня. Мой вынужденный любовник встает рядом, обнимает, притягивает к себе, заставляя опереться спиной о его грудь, и кладет острый подбородок мне на плечо.

– Смотри, – шепчет он мне в ухо.

Передо мной красавчик Мэтью Кирст, так легко и быстро влившийся в коллектив класса и школы, с одного мановения руки занявший теплое место в строгой иерархии. Чем он заслужил свое положение? Тем, что его смазливая мордашка приглянулась королю? Или тем, что подружился с одержимостью Стоуна? Он ничем не лучше меня, еще один избалованный жизнью ублюдок.

– Qualis vita, et mors ita, – губы едва шевелятся, когда эти слова слетают с языка.

– Что?

– Собаке, собачья смерть, – усмехаюсь, любуясь захватывающим зрелищем.

– Не в этот раз, надеюсь?

В интонации Роберта отчетливо слышен вопрос, поэтому отрицательно качаю головой. Не в этот раз.

Эту тварь нанятые Хиксом люди притащили без сознания. Жаль, я бы с удовольствием наслаждался каждым криком о помощи, каждым стоном, наполненным болью и страхом. Но если Кирст будет орать, то в школе могут услышать его вопли. Без свидетелей. Все должно случиться без лишних глаз. Это шоу для меня.

Мужчина с капюшоном, скрывающим лицо, стоит, прислонившись спиной о ствол дерева и наблюдает, как с блондина осторожно снимают куртку, затем расстегивают толстый свитер. Не только я пренебрегаю дресс-кодом. Кирст лежит на земле, в его белых волосах, наверняка, запутаются травинки и кусочки мокрой осенней земли.

– Отошли, – незнакомец сам опускается рядом с моей жертвой, – держите его, но не лапать, – приказывает он.

Его слушаются, а я не против, мне все равно, кто трахнет эту белобрысую сучку. Мужчина откидывает капюшон, но он сидит боком ко мне. В темноте могу разглядеть только его профиль и темные волосы. Его пальцы порхают по лицу Кирста, поглаживают, изучают, на шею уже опускается раскрытая ладонь. Ему нравится Мэтью. И ему тоже. Горько усмехаюсь. Тварь, сумевшая завоевать даже расположение насильника. Мужчина проводит по всему торсу, задирает белую футболку, обнаруженную под кофтой, видимо, блондин собирался на длительную прогулку. Пропускаю момент, отвлекаясь на руки Роберта, скользнувшие под мою верхнюю одежду, а незнакомец уже наклонился к животу Кирста и вылизывает пупок. Как я мог забыть про серьгу? Эта безделушка многим являлась в эротических кошмарах после выступления Мэта на матах. Кирст лежит, раскинувшись звездой, руки и ноги плотно зажаты в тисках чужих рук, а главный из этой троицы уже не оглядываясь ни на кого облизывает бесчувственное тело. Как порой бывает сладко забвение…

– Тише, малыш, тише, – шепчет высокий парень, прижимая меня к стене.

Его друзья стоят возле выхода и скалятся в мою сторону. Я даже не подозревал, что в школе есть такие места, как эта комната. Пустая бетонная коробка с одной дверью, отсюда не убежать, не скрыться, не исчезнуть. Почему я? За что? Что они хотят сделать? Выпускники – самые жестокие, отмороженные ублюдки. Зачем им понадобился скромный девятиклассник?! Дрожу всем телом, еще шаг и упираюсь в холодную стену. От этого прикосновения дергаюсь, словно от удара. Страшно, Господи, как же страшно!

– Что от тебя хотел Стоун? – задает вопрос самый главный из этой шайки.

Он король школы. Это звание он заслужил своей жестокостью, упорством и неземной красотой. Не встречал такого, никогда не встречал. Если бы мы находились не в Англии, а в воображаемом мире, о которых в последнее время пишут все кому не лень, то предположил бы, что в нем смешана кровь прекрасных эльфов и не менее прекрасных вампиров, только характер этому парню достался от самого Дьявола.

– Н-н-ничего, – заикаясь, выдавливаю из себя.

– Врешь, – шипит он и хватает железной рукой за подбородок.

Знаю, что стоит признаться. Но если расскажу, что от меня хотел куратор выпускных классов – подпишу себе смертный приговор. Эти ублюдки сожрут меня и не поморщатся. Я молчу, а у Стивена, именно так зовут мой самый страшный кошмар, кончается терпение. Он бьет наотмашь по лицу. Падаю на пол, перед глазами белая пелена, все плывет от слез.

– Приступайте, – холодно бросает лидер и отходит в сторону.

Один из парней начинает раздеваться. Теперь понимаю, зачем они притащили меня сюда, спеленав по рукам и ногам. Страх застилает глаза и, как ни странно, придает сил. Рывок, отталкиваю парня, который подошел ко мне, бегу к двери, но с ног сбивает сильный удар в спину. Кажется, что позвоночник сломался пополам. Падаю на пол и хватаю ртом воздух.

– Не надо! – кричу я. – Хватит! – полный боли и страха вопль разрывает тишину комнаты, пытаюсь удержать на месте брюки.

Но мне не тягаться с ними, они старше, сильнее, жестче. Для них нет преград, они не знают, что такое жалость. Руки заламывают за спину, срывают одежду. Школьная форма трещит по швам и разлетается бесполезными тряпками по комнате.

– Не надо! – вновь вою я.

За что? Господи, за что? Что я сделал?! Ведь я не согласился на предложение Стоуна. Я не согласился! Так за что? Поднимаю голову от серого пола, один из парней, уже расстегнул ширинку на брюках и гладит свой член, пытаясь возбудиться. Не верю, что это произойдет, они не могут, не посмеют. Нет! Только не меня!

В те минуты я мечтал не видеть и не чувствовать. Поэтому пусть Кирст скажет спасибо, что сейчас без сознания. Звон пряжки ремня. Переходим к более интересному. С Мэтью приспускают джинсы, переворачивают, но продолжают удерживать. Мужчина приподнимает его бедра, гладит, целует фарфоровую кожу, он явно решил не торопиться и насладиться возможностью и молодым телом. Перевожу взгляд чуть выше. На белых волосах Мэта темнеет бурое пятно. Пусть мне не видно, но я точно знаю, что это кровь. Красное на белом, я все же увидел это сегодня. Воображение дорисовывает недостающие детали, а я вновь плыву…

Черноволосый ублюдок дрочит, смотря мне в глаза, он упивается моим страхом, ноздри трепещут, втягивая густой воздух. Смотрю на дверь, до которой так и не смог добраться. Стивен пристально смотрит на нас, следит за разворачивающейся перед ним картиной. Он даже не моргает, чтобы не пропустить ни единого момента. Дергаюсь словно уж на сковородке, но чужие стальные руки, крепко сжимают запястья за спиной, а тело придавливает к полу тяжеленный груз. Дышать не могу, в груди все болит, слезы текут рекой, скатываются с уголков глаз, текут по щекам, попадают в рот, разъедая искусанные губы. Понимаю, что беспомощен. Не могу противостоять им, они неизбежно меня изнасилуют. Ору, громко, зову на помощь, но только вызываю приступ смеха у Стивена и его дружков.

– Заткни его, – шипит школьный король, и широкая ладонь зажимает мне рот, стискивая до боли.

Пытаюсь укусить грубую кожу, но меня лупят по губам. Больно. Чувствую, как кровь из разбитых губ наполняет рот. Еще несколько мгновений и мне раздвигают ноги. Замираю, меня, словно парализовало, не могу пошевелить даже пальцем. Кто-то мнет ягодицы, раздвигает их, а затем меня разрывает напополам. Боль острая, дикая, неожиданная. Хочу умереть, здесь и сейчас. Глаза режет от слез, которые, казалось, залили все вокруг. Мысленно зову на помощь, обращаюсь ко всем силам, обещаю душу дьяволу, только бы это прекратилось. Но никто меня не слышит, никто не приходит спасти. Вою, мычу, ору, но ладонь так и продолжает заглушать мои крики. Только звон в ушах, голова, словно сейчас взорвется от ультразвука, в который превращаются мои мольбы о помощи. Меня трахает брюнет, приподняв зад, чтобы было удобней, он двигается ритмично, глубоко вбиваясь в мое истерзанное тело. Кажется, что это не кончится никогда, слышу его размеренное дыхание, тихие стоны, которые иногда долетают до моих ушей. Рука, закрывающая рот исчезает. Я уже не ору, только хватаю ртом воздух.

Безвольное тело Кирста ставят на колени. Мужчина гладит спину, недовольно сдвигая мешающуюся одежду. Как только его пальцы исчезают между ягодиц, Мэтью приходит в себя. Стонет, с трудом поднимает голову и пытается осознать, что с ним происходит.

– Заткни его.

До боли знакомая фраза вызывает лишь усмешку. Теперь уже на лицо Кирста ложится ладонь, зажимая рот и нос, не давая возможности не только орать, но и дышать. Мэтью начинает дергаться и мычать, вырывается из хватки, его насильнику это не нравится. Он поднимается на ноги и бьет по ребрам. Кирст пытается закрыться, сжаться в комок, но его держат двое мужчин. Непостижимым образом, блондин стряхивает ладонь, орет во всю мощь легких, но звук режет слух недолго. Его снова бьют, в этот раз по лицу…

– Хватит, хватит, прошу, – шепчу я, потому что сил на что-то большее не осталось.

– Не дергайся, сучка, – только шипит второй парень мне на ухо, – я тоже хочу насладиться твоим тщедушным тельцем.

Хриплю, вновь и вновь умоляю их остановиться. На секунду чувствую, что меня не наполняет больше чужой член. Но это только жалкое мгновение, которое исчезает в зябкой дымке и в меня снова впихивают чей-то половой орган. Уже не понимаю, кто насилует меня. Все происходящее слилось в один сплошной кошмар, который никак не закончится.

– Подними ему голову, хочу увидеть всю гамму его эмоций, – долетают до сознания слова Стивена.

Меня тут же дергают за волосы и оттягивают голову назад. Ору, но вижу, что мои слезы, моя боль только доставляют удовольствие. Глаза Стивена горят потусторонним огнем.

– Убью вас всех, ублюдки! Выродки! – ору я, захлебываясь своей слюной.

– Дин, мальчик хочет быстрее, трахни его сильней, – повелевает Стивен, взмахивая рукой, поистине королевский жест.

Член неизвестного мне Дина начинает быстрее скользить в моем истерзанном теле, уничтожая все мое существо. Его пальцы впиваются в бедра, шея затекла, я давлюсь, но прокашляться не получается, мои волосы никто не отпускает. Силы медленно утекают из тела, покидают не капля за каплей, а уходят бурным отливом, оставляя пустоту. Боль яркая и не проходящая разливается по каждой клеточке. Господи, когда все кончится?

Кажется, теряю сознание, прихожу в себя, от того, что мне на лицо что-то льют. Открываю глаза и вижу очередной член, из которого течет вода мне на лицо, она обжигает, разбитые губы нещадно щиплет. Они уже убили, зачем еще так унижать?

Но меня уже не держат, уже не трахают. Лежу на холодном полу в луже чужой мочи, своей крови и спермы, которые выплескиваются из разодранного зада при каждом нервном сокращении мышц. Стивен подходит ко мне, вижу его начищенные до блеска ботинки. Он опускается на корточки и заглядывает мне в глаза.

– Теперь ты, надеюсь, не такой смелый и глупый? – тихо и спокойно говорит он, пламя в его глазах погасло.

Я молчу, потому что не могу даже шевельнуть распухшим языком.

– Запомни, никто не смеет врать мне. Никто не смеет, не отвечать на мои вопросы. Я хуже, чем правила и наказания школы. Надеюсь, ты это понял. Теперь, повторяю свой вопрос. Что от тебя хотел Стоун?

– Хотел, чтобы я делился с ним происходящим…, – еле шевелю губами, кровь вновь наполняет рот.

– Ну, вот и стоило это признание таких мучений? – усмехается он, кривя красивые губы.

Стивен встает и разворачивается, чтобы уйти. А мне хочется доказать им, что они неправы, что они сделали самую большую ошибку в жизни. Я вскакиваю и кричу.

– Я отказался, слышишь, я отказался! – ору, вновь захлебываясь слезами.

– Мне-то что, – пожимает он плечами и уходит.

Из воспоминаний выдергивают вопли Кирста, и стон одного из мужчин. Не зря Мэтью уложил на лопатки прихвостней де Агилара, постоять за себя он может. Перед глазами уже не изнасилование, а драка. Мэтью стоит на ногах. Джинсы, пусть и расстегнуты, но на месте. Изворотливый, юркий, но все же побитый, поэтому Кирст вновь оказывается на спине. Мужчина больше не изобретает ничего, наваливается всем телом, придавливает к земле. Мэтью разводят ноги, дергают за пояс. Но фортуна сегодня на стороне жертвы. Хочу орать от разочарования, когда на поляну вылетает Андрес. Сука, он быстро соображает, что происходит, поэтому, не раздумывая ни секунды, бросается в драку. Возня, кровь, удары, стоны. Чужаки убираются восвояси. Испанец отбил свою собственность. Роберт прикрывает мой рот рукой. Чувствую спиной, что он дышит через раз, боясь быть обнаруженным.