Текст книги "Школа жестоких юношей (СИ)"

Автор книги: Яна Кельн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Мэт, давай вернемся, – шепчет Джастин через несколько метров.

      Его голос дрожит, он сам начинает мелко трястись.

– Страшно? – спрашиваю шепотом.

– Мать твою, да! – шипит он и дергает меня, вынуждая остановиться. – Пошли отсюда. Лучше вернуться.

– Нет! – говорю громко и уверено, только на самом деле уверенности никакой нет, сам бы сбежал отсюда, но не хочу показаться трусом.

– Мэтью, у меня предчувствие нехорошее, давай убираться из этого лаза на хуй!

– Ты открыл в себе экстрасенсорные таланты и теперь видишь неприятности? – усмехаясь тяну его дальше, знаю, что без меня он не пойдет обратно.

– Иди ты на хер!

– Вперед! – бодро командую и ускоряю шаг, чувствуя, что коридор забирает вниз.

      Вскоре перед нами возникает крутая лестница, уходящая в совсем непроглядный мрак, сжимаю руку Джастина еще крепче и начинаю спуск, направляя фонарь на каждую ступень, они настолько крутые, что можно запросто полететь вниз и финал будет печальный. После лестницы опять ровная прямая поверхность, вероятно, мы пришли. Шарю рукой по стене и нащупываю деревянный косяк, веду рукой дальше, ожидая почувствовать запертую дверь. Но рука соскальзывает, проваливаясь в пустоту, двери нет или она открыта.

– Джас, тут комната или еще один коридор, – шепчу я, оборачиваясь.

– Давай посмотрим, но не пойдем, не хватало еще заблудиться, лучше идти прямо и никуда не сворачивать.

– Хлеб забыл взять, чтобы раскидывать крошки за нашими спинами, – усмехаюсь и направляю луч света в темное пространство.

      Джастин что-то зло говорит мне в спину, кажется, посылает, а я не могу отлепить язык от неба, чтобы ему ответить. Из темноты на меня смотрят распахнутые глаза на бледном лице. Мертвые глаза на мертвом лице! И этого человека я знаю. Бывший любовник Андреса. На ватных ногах делаю шаг вперед, тело словно одеревенело и слушается плохо, не могу отвести взгляд. Джастин входит внутрь со мной и видит ту же картину, я так и не осветил остальное помещение, продолжая таращится в одну точку.

– Блять! – Джас стонет и дергает мою руку, знаю, что он хочет убежать.

      А я прирос к месту, не могу уйти. Опять вижу мертвого человека, второго в этой школе. Мне опять страшно и в данный момент со мной нет каменно спокойного Агилара, который скажет, что делать и убережет от эмоций. Со мной только Джастин, который перепугался еще больше, чем я и у него начинается истерика, потому что сквозь вату, что окутала меня слышу его всхлипы.

– Мэтью, пошли отсюда. Прошу тебя! – заскулил Ноуман.

– Мы не можем его тут оставить, – отвечаю хрипло, горло сдавило болезненным спазмом.

      Понимаю, что говорю бред. Этому парню уже не суждено подняться отсюда самостоятельно, а мы не те, кто будет его отсюда вытаскивать. Надо подняться и сообщить хотя бы Стоуну о том, какой клад мы нашли в тайных коридорах школы.

– Он еще слишком свежо выглядит, его убили недавно, – нервно шепчет Джастин.

– Может, он упал с лестницы, – очередная глупость слетает с языка, но я не хочу верить в то, что в школе, даже пусть в этой разгуливает хладнокровный убийца.

– Тогда он лежал бы возле нее, – припечатывает Джастин.

– Твою мать! – опускаюсь на корточки и тяну дрожащую руку к лежащему человеку, может, он еще жив.

      Но холод мертвого тела обжигает пальцы, вздрагиваю, подскакиваю на ноги и резко разворачиваюсь, чтобы нестись отсюда со всех ног, врезаюсь в Джастина, мы оба падаем на пол, фонарь вылетает из моих рук. Тянусь за ним, пропуская тот момент, когда тяжелая деревянная дверь захлопывается, оставляя нас в этой комнате вместе с мертвецом. Перепрыгиваю через Джастина, который так и сидит на землистом полу, кидаюсь на дверь, колочу ее руками, ору, но никто не отвечает, а проклятое дерево не поддается.

– Крышка нашего гроба, – хихикает Джастин у меня под ногами.

      Пинаю его, не уместен сейчас его истерический юмор. Паника накрывает с головой. Я как сумасшедший кидаюсь на дверь, пытаясь ее открыть, толкаю, беспорядочно шарю по ней руками в поисках ручки. Джастин поступает более разумно, кажется, он взял себя в руки. Ноуман поднимает фонарь и лучик света жадно шарит по стенам в поисках другого выхода, но его нет.

– Мы заперты, – вздыхает любовник куратора, – другого выхода нет. Зато у нас есть веселая компания!

      Ноуман сгибается по полам и начинает дико ржать, а у меня по щекам катятся слезы. Господи, как же мне страшно!

– Андрес, где ты! – шепчу я, утыкаясь мокрым лбом в шершавое дерево.

– А ты не думал, что это твой Агилар его грохнул, – Джастин опять внезапно успокаивается и становится чересчур серьезным. – Вроде мы наблюдали их разборки в коридоре. Эта тварь может и убить.

– Заткнись! – выкрикиваю в темноту и бросаюсь на звук его голоса.

      Мы падаем на пол и катаемся по нему, вцепившись друг в друга. Драка не разгорается, потому что мы впечатываемся в стену, хорошо, что хоть мертвого парня не потревожили. Я сел, вытер слезы и обнял тяжело дышащего Джаса.

– Это не он, понял.

– Ты влюбился, а Мэтью? – глумливо тянет Ноуман.

– На хер пошел! – огрызаюсь и встаю. – Надо искать выход, пока мы не присоединились к его, – кивок в строну трупа, – холодной компании.

Том

      Плаваю на границе сна и яви, объятия Доминика успокаивают мою душу. Он как мое личное успокоительное, чей состав подобран специально для моей израненной души. Рука парня скользит по спине, ощутимо надавливая, словно он пересчитывает мои позвонки. Открываю глаза и хмуро смотрю на него.

– Проснулся, лягушонок? – спрашивает он шепотом.

– Я не спал, – отвечаю ему, хмурясь.

– Мне надо уйти, – Доминик поднимается, выпуская меня из кольца своих рук.

– Надо, иди, – безразлично пожимаю плечами, не хочу показывать свою зависимость от него, прискорбно, но она растет.

      Парень уходит, тихо прикрыв за собой дверь комнаты, а я лежу на кровати еще какое-то время, а потом резко поднимаюсь и тоже ухожу. У меня есть незавершенные дела. В полутемном коридоре наталкиваюсь взглядом на фигуры Кирста и Ноумана, направляющихся в библиотеку. Иду за ними, держась ближе к стене, чтобы они не заметили меня, обернувшись. Но парочка даже не смотрит назад. Веду их до библиотеки, оказывается, они решили подготовится к завтрашним зачетам. Скукота. Стою за стеллажом и наблюдаю за ними, прячась в тени. Спокойствие наполняет меня ровно до тех пор, пока Кирст не замечает зазор в стене. Твою мать! Доминик не закрыл дверь до конца. Скриплю зубами в бессильной злости. Это моя тайна! Вместе с Джастином они открывают дверь, а Кирст посылает Ноумана за фонарем.

– Смертники, – шиплю сквозь зубы, сжимая кулаки, и скрываюсь от взгляда Джастина, который проходит мимо меня.

      Пока Ноуман отсутсвует, сверлю Мэтью, сидящего на полу, взглядом, а в голове медленно созревает план. Возможно, не сунь они свои любопытные носы, моя месть обошла бы их стороной. Главный мой враг – Агилар, человек носящий корону школы, но теперь у них нет шансов. Даже, если они не найдут труп Хикса, свои тайны я не раздаю на каждом углу.

      Когда Ноуман возвращается с небольшим карманным фонариком, они исчезают в проходе, плотно прикрыв за собой дверь. Суки, думали обезопасить свои спины, но главная опасность для них я, а не преподаватели школы, а я знаю, как открыть эту дверь.

      Жду несколько минут, долгих, растянутых нетерпением, словно жвачка в руках ребенка, а затем открываю потайную дверь и соскальзываю в темноту. Мне не нужен свет, я знаю здесь каждый сантиметр, поэтому легко иду на ощупь. На лестнице замираю, потому что понимаю, эти гребанные ищейки нашли труп Роберта. Прикусываю губу, чтобы не заорать от бессильной ярости. Меня трясет от злости и лютой ненависти к этим парням. Очередной раз убеждаюсь, что не выпущу их отсюда живыми, у Хикса появятся соседи.

      Через некоторое время Кирст и Ноуман скрываются в комнате. Пробираюсь на другую сторону, стараясь не дышать, но им не до меня, справится бы с накатившим ужасом от находки. Ухмыляюсь, закрываю тяжелую деревянную дверь и опускаю в пазы толстый засов. Кирст быстро реагирует на шевеление и бросается на дверь, орет что-то, но звук его голоса приглушен, дверь слишком толстая. Прислоняюсь к ней спиной, мелко вздрагивая от каждого удара, что обрушивает Мэтью, и лихорадочно думаю о том, что делать дальше.

      Чем дольше копаюсь в себе, тем больше понимаю, что устал от этой проклятой школы, от учеников, даже от мести устал. Я хотел бы, чтобы последние несколько лет исчезли из моей жизни, только в этом случае я потерял бы и Доминика. А его я терять не хочу, он мой. Такой необходимый, понимающий, излечивающий мои раны. Его присутствие рядом разглаживает криво зарубцевавшиеся шрамы, снимает боль, позволяет вдыхать свежий воздух, а не отравленный гнилым запахом ненависти.

– Прости, Доминик, – произношу онемевшими губами, но я должен сделать то, что начал. – Остался только один человек.

      Быстро взлетаю по ступеням и выбегаю из библиотеки, закрыв на этот раз тайную дверь до конца. Около получаса занимает у меня, чтобы оббегать всю школу в поисках Агилара, должен же я ему сказать, что его восхитительный Мэтью попал в беду. Он побежит его спасать, не может не пойти, Кирст зацепил испанца, это видит каждый, кто умеет смотреть, поэтому Агилар плотно сидит на наркотике, имя которому Мэтью. Бесценные минуты бегут вперед, время ускоряет свой бег, а испанец, словно сквозь землю провалился, его нет нигде. У меня не так много времени. Кирст и Ноуман должны умереть. Поэтому бросаю поиски.

      Теперь мой путь лежит вниз, на парковку, легко обхожу камеры, потому что точно знаю, где они, и умные электронные замки для меня не преграда.

На парковке пусто, только несколько машин и ни единой живой души. Выхожу из бокового прохода, шаги разносятся гулким эхом по большому полупустому помещению. С другой стороны дверь в техническую комнату. Захожу внутрь и щелкаю выключателем справа на стене. В тесном захламленном помещении вспыхивает свет. На железных стеллажах стоят канистры с бензином, беру одну на пять литров, открываю тугой клапан и принюхиваюсь. Резкий запах топлива бьет в нос, глаза тут же начинают слезиться. Отставляю ее и подхожу к другой стене, там на полках свален всякий хлам, не без труда нахожу коробок спичек. Огонь – страшная сила, отставляющая после себя девственную чистоту, прикрытую серым вонючим пеплом.

      По пути назад я особенно осторожен и внимателен. Звезды на небе встали так, что сегодня я подвожу финишную прямую всему.

      Библиотека все так же пуста, книги утопают в тишине, мысленно прошу у них прощение за предательство, ведь они многочисленное количество раз спасали меня, а я погружу их в огонь, как и все, что окружает их. Бумага – лучшая еда для зарождающегося пламени, она даст сильный толчок огненным язычкам, которые потом расползутся дальше, уничтожая все на своем пути.

      Открываю канистру, выплескиваю бензин около входа в хранилище, иду вперед к потайной двери, а за мной разливается вонючая дорожка, капли оседают на форменных брюках, а запах становится настолько сильным, что кружится голова. Обливаю вход, отставляю канистру.

– Вот и все, – громко произношу я, доставая коробок спичек из кармана.

      Трясу его в руке, улыбаясь. Мне не страшно, несмотря на то, что я решил сжечь себя здесь. Лучше быть пеплом, чем жить так, как живу я. Раньше мне было страшно оборвать свою жизнь. Я не смог этого сделать даже после забав Стивена, тогда меня питала ненависть. Но сейчас я устал. Возможно, Доминик сумел бы вытащить меня из этого замкнутого круга, мой защитник, опора и поддержка, соучастник убийства, согласившийся скрыть эту тайну. Но случай распорядился иначе. Его сейчас нет рядом, а Кирст и Ноуман ждут своей участи.

      Чиркаю спичкой, вспыхивает маленькое, но бойкое пламя, которое вмиг устремляется вверх по тонкой деревянной палочке, держу ее за кончик перед глазами. Оно завораживает, но стоит мне ее отпустить, как огонь тут же распространиться по всему помещению, для него уже выложена дорожка из бензина, книги быстро подхватят эту стихию, отдавая ей на растерзание свои страницы и обложки, они будут шипеть и скукоживаться, подкармливая пламя.

      Разжимаю пальцы и слежу за полетом. Он такой медленный или, может, мое воспаленное сознание так транслирует эту картинку. Но вот спичка касается пола и под моими ногами взмывает вверх пламя, брюки тоже загораются, смоченные бензиновыми каплями. Мне горячо и больно, на глазах слезы, за спиной ревет пламя, огненная дорожка убегает вдаль к выходу, пристально слежу за ней.

      На том конце все загорается и окрашивается в желто-оранжевые цвета, и в это безумие врывается новый персонаж. Я не ждал его, поэтому растерян.

– Твою мать, Том! – орет Доминик, каким-то образом разглядев в этом хаосе мою пылающую фигуру.

      Парень бежит ко мне, на ходу стаскивая пиджак. Миг и он хлещет им меня по ногам, пытаясь затушить пламя, а я стою и улыбаюсь, мой герой успел.

– Блять! Снимай штаны! – испуганно орет он, сам тянется к ремню, расстегивает их и выдергивает меня из горящей ткани.

      В следующий момент мир переворачивается и Доминик бежит сквозь стены огня обратно к выходу, слышу, как орет противопожарная система. В коридоре уже полно дыма и любопытных учеников. Мой герой не останавливается, парень бежит в сторону комнат. В поднявшейся суматохе на нас никто не обращает внимания. Залетаем в комнату, Доминик опускает меня на диван, стараясь не побеспокоить обожженную кожу на ногах. Он молчит, ничего не спрашивает, не говорит, осматривает мои раны, хмурится, а потом быстро идет к шкафу и швыряет мне новые брюки.

– Одевай! – бросает Доминик.

      Повинуюсь, отмечая про себя, что его голос злой, он звенит, пропитанный этой злобой. Невольно начинаю его бояться. Застегиваю пряжку и пытаюсь выскочить в коридор, пока он не видит, потому что стоит ко мне спиной.

– Лягушонок, – шепчет Доминик, оборачиваясь и протягивает руку, его взгляд тут же теплеет. – Я же говорил, что тебе не стоит меня бояться. Иди сюда, – Доминик заключает меня в объятия и целует, ласково касаясь губ. – Пошли, надо выбираться.

      Мы выскакиваем в коридор, где уже полно учеников, дым и запах гари, откуда-то издалека доносится вой сирен пожарных машин, но я знаю, что они не успеют. Суматоха быстро поглотила нас с Домиником, странно, но я не чувствую боли в ногах, хотя кожа на них очень сильно повреждена, у меня навсегда останутся воспоминания о сегодняшнем вечере, такие шрамы не позволят его забыть.

      Доминик крепко держит меня за руку, выводя из горящей школы, вокруг нас другие ученики, кто-то одет, кто-то в пижаме, но все до одного напуганы, только на меня опустилось странное спокойствие. Теперь я знаю, что защищен.

      На улице стоят несколько пожарных машин, бегают люди, кареты скорых мерцают люстрами, врачи осматривают детей, валящих толпой из горящего здания. Доминик опять проводит меня мимо всего этого, мы уходим в парк, теряясь между деревьями. Он отпускает мою руку и отходит на несколько шагов. Я прислоняюсь к мокрому стволу дерева и прикрываю глаза, начиная ощущать сильное пощипывание на икрах.

      Спустя какое-то время Доминик подходит ко мне и встряхивает за плечи, открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом, на его лице странная смесь из эмоций, он словно пытается что-от понять, но не может. Невольно улыбаюсь.

– Том, зачем ты это сделал? – его голос низкий, пробирает до костей, покрываюсь мурашками, понимая, что не хочу ему врать. – Решил таким образом скрыть смерть Хикса?

– Нет, – мотаю головой.

– Тогда зачем, объясни. Ты знаешь, я не предам.

– Я хотел убить, – четко, практически по слогам произношу я.

– Себя? – обеспокоенно переспрашивает Доминик, вспоминает, откуда вытащил меня.

– И себя, – киваю. – Но впервую очередь должны были умереть Ноуман и Кирст, – озвучиваю свою правду и отхожу.

      Доминик спокойно отпускает, его руки, удерживающие меня до этого, падают плетьми вдоль тела.

– Господи, зачем?! – шепотом кричит он мне в спину.

– Они нашли Роберта, – отвечаю не оборачиваюсь. – Жаль, что с ними не было Агилара.

– Андреса? – переспрашивает Доминик.

– Да.

– Почему он?

– Это я, возможно, объясню тебе позже, – криво усмехаюсь, а примет ли он меня после того, как узнает, что со мной сделали, а главное, что сделал я? Сейчас я не готов посвящать Доминика в свои тайны, он не поймет, не сможет. Но пройдет время и я обязательно расскажу.

      Между нами повисает молчание. Минута, две, три, тишина давит, опускаюсь на мокрую землю, мне больно стоять на поколоченных ногах.

– Том, – Доминик опять привлекает мое внимание. – Они мертвы? – его голос сел, превратившись в неясный хрип, но я понял, о чем он спрашивает.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Сам я их не убивал, это должен был сделать огонь, – бесцветным голосом объясняю свой план Доминику.

– Где они? – голос совсем близко, Доминик стоит у меня за спиной.

– В тайной комнате вместе с Хиксом.

– Ты псих, лягушонок, – шепчет Доминик, целует меня в макушку и уносится прочь.

      Улыбаюсь. Мне больно, душа вывернута наизнанку, ненависть убрала свои щупальца с души, позволяя мне понять, каким чудовищем я стал, и хохочет неподалеку. Но поцелуй, что оставил Доминик, говорит о том, что он вернется, поэтому я счастлив.

Глава 19.

Николас.

      Трудпринудительном приводе на допрос в случае вашей неявки сказать, что гнало меня вернуться в школу после ужина с родителями, предчувствие, интуиция или просто желание увидеть своего Джастина, но я гнал машину обратно по темной полупустой дороге, крепко сжимая руль. Волнение появилось в тот момент, когда меня, несущегося на большой скорости, обогнала пожарная машина, освещая дорогу сине-красным сиянием. Когда за ней последовала вторая, я вжал педаль газа в пол, покрывшись холодным потом, потому что точно знал, что это не совпадение и в пожар случился в моей школе. Все мысли тут же метнулись к Джастину. Послушался ли он меня и остался в комнате, и теперь вместе со всеми учениками эвакуирован из здания или последовал за Кирстом и пропадает неизвестно где? В тот момент я впервые проклял правила школы, запрещающие ученикам иметь средства связи. Руки чесались набрать его номер, но я его просто не знал, мне некуда было звонить. Вскоре меня обогнали три кареты скорой помощи, это стало последней каплей, вознесшей мою панику до небес. Случилось что-то серьезное.

      Ворота школы были на распашку, со стороны главного входа слышался шум, гомон голосов, громкие команды пожарных, но самого бедствия я не заметил. Бросив машину на обочине, побежал ко входу в здание, там царил хаос. Тщетно попытался среди толпившихся учеников высмотреть черноволосую макушку Джастина. Моего мальчика нигде не было. Выругался сквозь зубы и вклинился в толпу, кто-то пытался меня остановить и завалить вопросами, но я лишь зло огрызался, потому что не имели никакого представления о том, что здесь произошло. Прошерстив всю толпу, понял, что Агилара, Кирста и Джастина здесь нет. Поднял глаза на школу из окон которой все еще вырывалось пламя, горело крыло, где располагалась библиотека. В этот момент спина взмокла от холодного пота, страх за жизнь Джастина едва не вынес мне сознание, заставив скорчится от сильной боли в груди на истоптанном газоне. Более не раздумывая ни секунды, бросился в горящее здание, чтобы самостоятельно найти пропавших учеников, мысленно обещая им все семь кругов ада.

      Я не стал проверять жилые комнаты, заранее понимая, что там никого не найду, иначе бы их уже давно вывели, значит эта троица затерялась где-то в коридорах. Вспомнил о недавнем наказании, что сам придумал для них, возможно, они решили закончить разбор документов, чтобы освободить себя от загруженности на следующие дни. Перескакивая через несколько ступеней и кашляя от едкого дыма, взлетел на вверх. Сюда, слава Богу, пламя добраться не успело, вероятно, что пострадало только левое крыло. Смахнул испарину со лба и побежал дальше, руки сами сжимались в кулаки, губа закушена до крови, я надеялся, что с ними все в порядке, главное, чтобы Джастин был жив. Смерти Агилара и Кирста не принесут миру сильного разочарования.

      Распахиваю дверь в кабинет, куда сам недавно отправлял эту троицу и замираю на пороге. Здесь полный бардак, столы и стулья сдвинуты к стенам, а тяжелый старый шкаф стоит по середине помещения. Что-то не так. Медленно обхожу деревянную махину, челюсть сама открывается, из-за того, что тело сковал самый настоящий шок от удивления. В стене огромная-огромная дыра. Кажется, теперь я догадываюсь, где искать свою пропажу. Криво усмехаюсь, придумывая наказания нерадивым ученикам, достаю мобильный телефон, где установлено приложение с фонарем и спрыгиваю вниз. Ноги подгибаются и я падаю на колени, ощутимо сильно ударившись, морщусь от боли, глубину я не рассчитал. Поднимаюсь, держась за шершавую стену, впереди темный коридор, луч фонаря светит вдаль, но кроме темноты там ничего не видно. Как можно быстрее иду вперед, прислушиваюсь, но ничьих голосов не слышу, в этом лазе царит полая тишина.

      Преодолев несколько десятков шагов, упираюсь в деревянную дверь, она заперта. Улегшаяся было паника поднимается вновь, замораживая меня своими щупальцами. Здесь никого нет, кроме меня. Если они и нашли этот лаз, то уже исследовали вдоль и поперек, потеряв к нему интерес. Тогда возникает закономерный вопрос. Где они? Думать о том, что в момент пожара вся троица готовилась к завтрашним зачетам в библиотеке, не хочу. Не верю в это. Джастин возможно и мог бы заняться учебой, но не Агилар с Кирстом, эти двое вряд ли могут усидеть на одном месте дольше пяти минут и не найти на свои задницы приключений. Маленькие шакалы, им не живется спокойно даже в закрытой школе. От досады, вынуждающей слезиться глаза, бью со всей силы по дверь, сбивая костяшки пальцев о грубую поверхность и разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Есть там кто? – меня останавливает уставший, но громкий голос, раздавшийся из-за преграды.

      Понимаю, что это не Джас, но кидаюсь обратно, чтобы освободить пленника. Пару минут у меня уходит на то, чтобы разобраться, как открыть эту проклятую дверь. Свет от фонаря выхватывает из темноты злое лицо Агилара, кажется, парень намеревался убить своего спасителя. Не знаю, сколько он тут сидит, вероятно, несколько часов точно. В руках у него пустая пластиковая бутылка из-под воды, форменный пиджак болтается за спиной, а рукава рубашки закаты до локтей.

– Мистер Стоун? – черные брови взлетают вверх от удивления, а на лбу появляются мелкие складки. – А я думал Ноумана замучила совесть.

– Где он? – тут же цепляюсь за фамилию своего малыша.

– Понятия не имею, это же Ваш любовник, – он безразлично пожимает плечами и обходит меня стороной.

      Скриплю зубами от злости, я совершенно не хотел, чтобы наши отношения стали достоянием таких сук, как Агилар.

– А Вы думали утаить кота в мешке? – насмехаясь спрашивает парень.

– Я все еще твой куратор, не забывай, – решаю поставить наглеца на место, раз знает, то теперь его главная задача молчать. – Где Кирст? – уверен, что они вместе.

– К сожалению, это мне тоже не известно. Мы выйдем отсюда или Вас очаровала романтика тайного коридора? – Андрес верен себе, наглый и самоуверенный, как всегда.

– Иди, – разворачиваюсь и толкаю парня в спину, – их надо найти. В школе пожар, вывели всех, кроме этих двоих.

– Что? – Агилар резко оборачивается и замирает на месте, сталкиваюсь с ним и едва не падаю на задницу, потому что от осознания, что Джастина я так и не нашел, навалилась какая-то печальная слабость, страх выжигает внутри все.

– Пожар, – повторяю я шепотом и опять толкаю его.

      Агилар, услышав это срывается на бег. Выскакиваем из лаза, несемся по коридорам, лестница опять вниз, парень все же решил поискать их в комнатах, в левом крыле продолжают суетиться пожарные, на полу разливается огромная лужа воды, видны клочки белой пены, но дым выветрился, оставив после себя только едкую вонь. Вероятно, с пожаром уже покончено.

– Их нет в комнатах, – кидает он мне и быстрым шагом направляется на улицу.

      Я тоже выхожу, опять вглядываюсь в каждое лицо в толпе. Кажется, что еще нет Вертона, но его судьба меня мало интересует. Взгляд мечется, останавливаюсь только на испанце, который разговаривает с кем-то из учеников. Их разговор привлекает внимание, потому что явно ведется на повышенных тонах, Андрес взмахивает рукой, чтобы ударить парня, но останавливается, резко разворачивается и бежит ко мне.

– Они в библиотеке, – кидает он на ходу и хватает меня за руку.

– Твою мать!

      Только остались бы живы. Преодолеваем коридор за несколько секунд, так быстро я еще не бегал. Кто-то из пожарных пытается нас остановить, но Агилар просто отталкивает помеху с пути, из-под ног летят брызги, модельные туфли промокли насквозь, брюки тоже мокрые. Я стараюсь не смотреть по сторонам, чтобы страх не взял верх и не растопил лед, сковавший сознание. Если они были здесь в момент пожара и сразу не выбрались, то в живых их скорее уже нет. Тут невозможно было выжить. Если они не сгорели заживо, то просто напросто задохнулись.

      Агилар тоже не заглядывает в каждый обогревший угол, парень несется вперед. Сейчас я завидую его сучности и ублюдскому характеру, со стороны кажется, что он абсолютно спокоен, о себе я этого сказать не могу, у меня каждая мышца трясется от страха за жизнь Джастина, с трудом представляю, что будет со мной, если он все же погиб. Андрес подлетает к одной из стен, почерневшей и обуглившейся и начинает шарить по ней руками.

– Что ты ищешь? – спрашиваю, несколько минут понаблюдав за его дерганными движениями.

– Это должно быть где-то здесь, – коротко бросает он, не прерывая своего занятия.

– Что?

– Вход. Мистер Стоун, Вы как сотрудник школы должны знать ее историю. Он вплавлена в какое-то старое здание и здесь полно тайных ходов. Доминик сказал, что Мэтью с Джастином нашли один из них.

      Еще один коридор. Кидаюсь на помощь к Агилару, наверное со стороны мы смотримся, как два психа, кидающихся на стены, но нам плевать. Не знаю, сколько прошло времени, пока мой взгляд не наткнулся на канистру. Поджег. Это был поджег. Но сейчас мозг не думает о том, кто мог это сделать, в нем поселилась призрачная надежда на то, что Джас жив. Раз они не были в помещении на момент пожара, то не сгорели, а возможно в потайных коридорах нормальная вентиляция и они не задохнулись. Андрес тоже видит канистру, сыплет проклятиями и обещаниями смерти в чей-то адрес и пинает ее ногой, но смещается вправо по стене со своими поисками.

      Вскоре мы находим то, что искали, натолкнувшись на кокай-то рычаг. Дверь открывается, являя нам темный провал. В моих руках вновь появляется телефон и зажигается фонарь. Нагоняю Агилара, который уже бросился в темноту и хватаю парня за шкирку, чтобы он не переломал себе ноги в темноте.

      Коридор уходит вниз и обрывается лестницей, Андрес поскальзывается на первой ступени и падает, хорошо, что я не отпустил его и вовремя успел подхватить. Упав с этой высоты, можно запросто свернуть себе шею.

– Здесь, – испанец кивает на первую дверь слева.

      Откидываем тяжелый засов и открываем дверь. Тусклый свет тут же выхватывает две фигуры Кирста и Джастина, сжавшихся в дальнем углу.

– Джас, – вылетает с облегчением изо рта.

      Бросаюсь к этой парочке и, наконец, заключаю живого малыша в объятия. Сердце колотится, как сумасшедшее, грозя разнести грудную клетку в клочья. Мой мальчик жив.

– С тобой все хорошо? – спрашиваю, нервно шаря руками по его телу в поисках ран и повреждений.

– Да, – слышу его ответ, который прозвучал мне в грудь и выдыхаю, медленно успокаиваясь.

      Острожно нащупываю его лицо, приподнимаю и целую, мягко касаясь соленых от слез и крови губ, они шершавые и покрывшиеся коркой. Самому хочется заплакать от радости, что он жив и его страхи остались позади. Теперь все будет хорошо. Мысленно уже строю планы на то, как увезу его домой, отмою от запаха пожара, закутаю в одеяло и усну, прижимая этот драгоценный кокон к себе.

      В паре шагов от нас, Андрес прижимает растерянного Кирста к стене, жадно целуя, не давая возможности тому сделать даже глоток воздуха. Мэтью вырывается, пытаясь оттолкнуть агрессора, но сейчас ему, наверное, проще сдвинуть скалу. Я был прав, пара из них вышла чудесная. Две заразы, воюющие друг с другом за лидерство в отношениях. Кажется, остаток учебного года обещает быть спокойным. Улыбаюсь, сжимая Джастина в объятиях и гладя его по черноволосой макушке.

– Там труп! – выкрикивает Мэтью, как только его рот оказывается свободным.

      Н-да, поторопился я с выводами о спокойствии. Медленно поворачиваю голову и направляю свет в ту сторону куда указывает Кирст. Джастин у меня в руках начинает мелко дрожать и прятать лицо, прижимаю его к себе еще крепче так, что мышцы на руке сводит судорогой.

– Он разбавлял наше одиночество на протяжении пары часов, – бубнит Джас и нервно хихикает.

      Меня перетряхивает от этого заявления. А труп, действительно, есть. На полу лежит Хикс, смотря мертвым взглядом в темный потолок.

– Блять!

– Пошли отсюда, – Андрес берет Мэтью за руку и уводит из комнаты.

      Следую его примеру и тоже забираю Джаса. Нет смысла сейчас кидаться к мертвецу. Он мертв, дальше им займется полиция.

      Перед школой народу стало значительно меньше. Эвакуация была организована по всем правилам. К школе уже подъехали несколько автобусов, по которым распределяли учеников, чтобы отвезти их в пансионат в тридцати километрах отсюда. Мэтью и Джастин попали в руки врачей скорой помощи. Пусть они и говорили, что с ними все хорошо, но осмотр квалифицированного медика им сейчас необходим.

– Андрес, – окликаю испанца, есть у меня к нему несколько вопросов.

– Мистер Стоун? – издевательски тянет он и подходит ко мне.

– Это был поджег.

– И?

– Кто это сделал? Кто запер там Джастина и Мэтью?

      Вопросы повисли в воздухе. Я видел, как он борется сам с собой, видел, как в ярости сжимаются кулаки. Андрес закусил губу и смотрел куда-то поверх моей головы в сторону школьного парка.

– Я могу сказать. Но это останется между нами. А могу и промолчать...

– Говори.

– Наше молчание – та плата, которую мы внесем за их жизни.

– Ты же понимаешь, что это бред, – хмурюсь, не вовремя у него появились понятия о чести.

– Если бы Доминик не рассказал мне, то они погибли бы там от голода, жажды, не важно! – выкрикнул Андрес. – Они были бы мертвы. Я не буду сообщать о поджоге полиции и Вам не назову виновника, если не поклянетесь сделать тоже самое, – серьезно произнес Агилар.