Текст книги "Дом в тысячу этажей. Авторский сборник"
Автор книги: Ян Вайсс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
XXXIII. Миллион великанов… – Бешеная гонка в шаре – Пойманное ничто – Окошко на вершине купола – „Он жив…“ – Что нужно запомнить…
И вдруг двери открылись. Не одна – неисчислимое множество. Одна возле другой, одна за другой в бесконечных шеренгах. И из всех выходят полураздетые великаны с красной лентой вокруг пояса. Они похожи друг на друга как капли воды. У всех маленькая голова, волосатая грудь и через плечо переброшена сеть. Миллион великанов, выходящих из морских глубин.
Брок бросился к одной двери, сопровождаемый резким звоном, но натолкнулся на закругляющуюся стену. И в этот момент все двери исчезают, великаны вступают в зал и начинают раскручивать над головой сеть. Их черты искажены, лица вытянуты, образуя единую бесконечную цепь. Миллион сетей нацелен на него со всех сторон. Начинается бешеная гонка по кругу. Брок мечется, скользит, увертывается, прыгает, наталкивается на стены. Но каждый его шаг известен гримасничающим чудовищам – этому жуткому порождению ада.
Если стряхнуть наваждение зеркальных отражений, то понимаешь, что охотится один человек, который движется со своей сетью в ограниченном пространстве. Но проклятые звонки под ногами Брока неумолимо оповещают – я здесь! Я здесь! И по этим звонкам великан ведет свою охоту. Сеть все чаще проносится над головой Брока, она падает все ближе. Выхода нет! Но так просто Брок не сдастся… Удар кулаком по лицу, ногой – в живот. Однако нога отскакивает, как мяч от стенки.
В изнеможении Брок падает на зеркальную поверхность. Его накрывает широкая сеть. Наматывающаяся веревка скручивает его, прижимая колени к груди. Она врезается в кожу, сдавливает веки, в глазах темнеет…
Брок успевает заметить, что под самым куполом открывается маленькое окошко. В нем показывается лицо. Отвратительная желтая физиономия, рыжая бородка, расщепленная надвое, вместо носа – черные дырки, нижняя губа потемнела и отвисла, будто гниет.
– Он жив? – раздался голос.
– Жив! – выдохнул великан, вытирая пот со лба.
Но эти два голоса уже звучат как бы из его старого сна. Над ним склоняются два человека в пожелтевших халатах, пахнущие карболкой. Один из них трогает носком сапога сероватую кучу и брезгливо откидывает с его лица угол халата.
– Жив, – разочарованно повторяет нетерпеливый голос. Брок с усилием поднимает веки, чтобы убедить кого-то, – очень сильного и здорового, что он еще не умер…
Сквозь завесу душного воздуха он видит желтый огонек, светящийся где-то между толстыми балками, поддерживающими этот смертельный свод. Два человека, пышущие здоровьем, кладут что-то тяжелое на носилки. Жилы на их руках набухают, и они в ногу – раз-два – трогаются по проходу между нарами. Видны лишь удаляющиеся сапоги.
Все это так странно, так непонятно и в то же время так просто! Достаточно прикрыть лицо уголком халата – и все исчезнет, кончится. Всего лишь уголок халата! Это надо запомнить!
XXXIV. „…Боитесь пойманного дьявола!“ – Каким видел Петра Брока Орсаг с помощью своих линз – „Что за бесстыдство…“ – „Он красив?..“
Очнувшись, Петр Брок обнаружил, что все еще опутан сетью, хотя веревка ослабла. Можно было вытянуться. Он находился в захламленной кухне. В углу – полуразвалившаяся плита. На стенах – светлые прямоугольники от висевших здесь когда-то вещей. В другом углу – стопка посуды.
Вокруг – множество незнакомых лиц. Глаза широко раскрыты, нервы напряжены. Между каймой сети и теми, кто ближе всех, – добрых три шага. Это расстояние не ущемляет самолюбия, но оно вполне соразмерно их трусости.
Странная это сеть. Она не опадает, как можно было бы ожидать. Но ведь воздухом сети не наполнишь. В этом случае она должна упасть, превратившись в бесформенную кучу. А эта сеть крепко натянута, она охватывает овальное пространство, некую твердую пустоту. И никто не отваживается сунуть руку в это шевелящееся, живое ничто!
– Эх вы, рыцари! Боитесь пойманного дьявола!
Молодая женщина в пестрой короткой юбке пробивается вперед.
– Пустите меня ближе! Я не боюсь! Я хочу дотронуться до него мизинцем!
– Да пустите ее. Не видит, так пусть дотронется. Банкир Салмон тоже пожертвовал пальцем!
– А почему она должна попасть ему именно в рот? Может быть, она сунет руку в другое место, хе-хе-хе!'
– От карающей руки бога Мюллера он не уйдет! – . покачал головой бородатый старик.
– Злого бога поймали в сеть!
– Что же с ним делать?
– Утопить его!
– Повесить!
– Задушить!
– Да что вы советуете всеведущему!
Это произнес великан, поймавший Брока. Его мощная грудь вздымалась от гордости. Ревниво охраняя свою добычу, он обошел ее, готовый броситься на нее в любую секунду, как только сеть пошевельнется.
Но в это время людское кольцо разорвалось и образовался коридор, ведущий к двери.
Вошли два человека. Первый – высокий мужчина с красивым, ухоженным лицом из породы благородных, следящих за собой старцев. Его орлиный нос и синие жесткие глаза делают его похожим на военного в гражданской одежде. Все взоры перешептывающихся людей устремлены на него. А за ним – о, ужас! – идет слепой Орсаг с линзами на висках.
Военный прошел по проходу твердым, уверенным шагом, он подошел к самой сети и пхнул по ней ногой с таким безразличием, будто это был мешок с грязным бельем. Он спросил Орсага:
– Как он выглядит?
Брок задрожал.
«Неужели этот слепой меня увидит? Ведь я сам не знаю, как я выгляжу! И он мне сейчас об этом скажет? Боже мой, как я боюсь этих круглых линзочек, которые будто прожигают мне душу! Я боюсь, боюсь в них взглянуть!»
Слепой Орсаг уже вертит винтики, чтобы навести на резкость. Волосатый гигант прерывает всеобщее молчание вопросом, который вертится у всех на языке:
– Ну, Орсаг, скажи – как он одет?
– Он вообще не одет! Он голый!
– Голый!!!
– О-о-о-о!
Сердечки дамских губок от ужаса вытягиваются в эллипсы.
– Какое бесстыдство!
Одна из дам с напудренными грудями, торчащими из глубокого выреза, падает в обморок.
Другие бросаются бежать.
А Брок ликует!
«Слепой не видит моей одежды! Какое счастье! Ведь у меня с собой бумажник с документами! Если бы Орсаг его увидел, это означало бы конец!..»
Между тем Орсаг приблизился к Броку, чтобы рассмотреть его вблизи;
– Он весь белый! У него белые глаза, белые губы, белые волосы! Я думаю, что у него и кровь белая!
Профессиональным движением перекупщиков лошадей он раскрыл ему рот и сказал:
– Я думаю, ему лет тридцать!
К этому времени женщины пришли в себя. Они постепенно подходят все ближе и ближе.
– Он красив? – спросила брюнетка с цыганскими глазами.
– Как вы можете спрашивать, Лаура? Ведь он же голый!
– Ну почему же сразу думать о самом худшем…
– И вы, княгиня, отваживаетесь…
– Я полагаю, что он скрывает свою наготу намного надежнее, чем многие из нас!
– Да ведь он совсем не одет!
– Вы его так себе представляете?
– Какая богатая фантазия!
– Кандалы! – голос военного, обратившегося к волосатому гиганту, перекрыл общий шум, напоминая звук упавшей на мостовую тяжелой цепи.
Приказ был немедленно выполнен.
XXXV. Опять все начинается с лампочки – Петр Брок сдерживает слово – Ночь, планы, побег – Разваливающиеся королевства – Не будет счастья в мире, пока стоит Мюллер-дом
Брок лежит в полузабытьи, прикованный ногами и руками к темноте. В этой глубокой пропасти нет ни дней, ни ночей. Лишь время от времени в сознании у него вспыхивает желтый огонек, тускло освещающий полусгнившие балки чердака…
Это помещение с серыми балахонами относится уже к его снам. Неожиданно у Брока появилось тело, отчетливо видимое, измученное болью и покрытое вонючими тряпками.
Когда после таких снов Брок приходил в себя, он благодарил бога за то, что у него вообще нет тела, что он – лишь голос, пойманный в сети.
Эта пропасть, в которой не существовало понятий времени и пространства, исчезла самым неожиданным образом. Показался свет, и вместе с ним в комнату четырьмя белыми стенами вернулось пространство. И послышался голос:
– Мой милый, любимый мой, где ты?
Это принцесса!
Ее рука еще только отыскивает выключатель, но глаза уже нашли его.
Она вся в черном, как и в первый раз, когда он ее увидел у окошка концерна «Вселенная».
– Принцесса!
Путы спали, он потянулся, ощутив наслаждение от того, что может, вытянув ноги, напрячь все мышцы.
– Бежим!
Она взяла его за руку, и они пошли осторожно, на носках.
Центральный лифт.
Темные коридоры, мертвые лестницы и снова – залы, залы…
Но в руке принцессы сияет электрическая звездочка, указывающая путь своим единственным лучом.
– Сейчас ночь? – прошептал Брок.
– Да, ночь! Но Мюллер может создать день в любой момент, когда он этого захочет! Если бы он знал, что мы сбежали, все уснувшие солнца над нашими головами разом бы зажглись. Поэтому мы должны поскорее выбраться из Мюллер-дома.
– Выбраться из Мюллер-дома? А ты знаешь, как это сделать? Ты смогла бы отсюда убежать?
– Ну конечно же, мой странный незнакомец! Ты доволен мной? В то время как тебя, несчастного бога, поймали в ловушку, я готовилась к побегу.
Брок покачал головой:
– Выйти из Мюллер-дома – ведь это невозможно! А если все-таки возможно, то почему ты уже давно не убежала в свое королевство?
– Одной мне отсюда не выбраться! Но я придумала отличную штуку! Я знаю, где живет лорд Гумперлинк, который увез меня из родного дома… Ты сыграешь роль Мюллера. Вернее, подделаешь его голос. Ты прикажешь, чтобы Гумперлинк отвез меня туда, откуда украл… Лорд ничего не узнает! Все распоряжения подданным отдает голос Мюллера. Никто из них еще не видел его лица!
– Посмотрим…
А принцесса, всецело захваченная своей мыслью, продолжает:
– Там есть аэродром! Площадка висит в воздухе наподобие стола, одной своей гранью прикрепленного к Мюллер-дому. Стальные птицы слетаются туда в то время, когда Мюллер пожинает золотой урожай. Но когда я заглянула туда, то увидела лишь мертвый сон этих крылатых яхт. Среди них я нашла маленькую синюю птичку с двойным сиденьем! Ты и я… Мы полетим в наше королевство…
Она замолчала, словно уже готовилась к вылету. Ее слова наводили на мысль о далеком пути и долгожданном его окончании. Ио голос рядом с ней прозвучал приглушенно, словно он шел от самой земли:
– Я не могу, не имею права! Ты улетай, а я, я останусь.
– Тогда и я останусь! – воскликнула принцесса.
– А где же я укрою тебя, как защищу от его мести? Сам я могу скрыться в луче света, в его зрачках. Но как быть с тобой? Как скрыть твои глаза от его глаз? Твои руки от его щупалец?
– Милый мой, я сама прекрасно знаю, какая мне грозит опасность. Сколько раз я уже совершала побег, но сейчас я убеждена, эта попытка – последняя! Он позволял мне убегать и ловил меня, когда ему надоедала эта игра… Он издевался надо мной, натравливая на меня своих агентов и шпиков, которые каждый раз оказывались на моем пути. Сегодня, рядом с тобой, я уже не боюсь этого урода! Меня страшат лишь его солнца, которые наблюдают за нами во тьме. Сегодня они видят нас в последний раз. Но как же я убегу без тебя? Синий колибри ждет нас, пойдем, унеси меня!
Мой отец, последний король из рода белобородых, плачет на троне. У него нет никого, кому он мог бы оставить свое королевство. Единственную дочь украл у него колдун, и у подножия башни выросла первая ветка шиповника.
Парк, раскинувшийся вокруг нашего замка, одичал.
Ветви платанов трутся о крепостные стены, обдирая их.
Зубцы башен накрыты кронами лиственниц.
Окна утонули в кустах сирени, по парадной лестнице поднимается плющ, а на карнизах цветет вереск…
Ложе мое зарастает дикими розами…
– Несчастная, грустная ты моя сказка! Тяжело мне с тобой расставаться, но я не могу покинуть Мюллер-дом… А ты не можешь здесь оставаться. Лети домой! Подожди! Скажи своему белобородому отцу о том, какой у тебя странный жених. Однажды он придет за тобой. День этот будет таким, как и все предыдущие дни. Даже ты меня не узнаешь, потому что увидишь меня! Я сам еще не знаю, что будет со мной, после того как я убью Агасфера Мюллера. Что-то заполнится, что-то опустошится, погаснет некий чудовищный свет! Что-то разрушится – этот немыслимый, невообразимый колосс в тысячу безумств, который давит на мозг невероятной тяжестью! Торчащее над миром порождение больного ума! Своей черной тенью он накрывает и твое родное, распадающееся королевство, расположенное на другом конце мира…
Не будет счастья и мира на Земле, пока живет Мюллер и стоит Мюллер-дом!
Но он рухнет!
Мюллер-дом сам рухнет, когда погибнет Он!
И тогда в моем сознании все прояснится и взойдет Солнце!
Принцесса слушает, но ее уста, утонувшие в темноте, крепко сомкнуты.
Все залы, через которые они проходят, однообразны своей молчащей, бархатной темнотой. Повсюду множество странных предметов, разбросанных по паркету, коврам и кафелю. В темноте они утрачивают смысл и цель своего существования. Они плывут по дну комнат, черные, угловатые, коварные. Неожиданно появляются на конце луча, как на конце удилища, – изломанные грани, осколки целого, бесформенная масса. Ноги обо что-то спотыкаются, скользят, что-то давят. Раздается треск, бульканье, что-то липнет к ногам. Сюда лучше не ступать…
– Какие страшные вещи, – шепчет Брок.
– Это не вещи, это – их смерть! Это гибель вещей! – Какая гибель?
– Последствия оргий. Так выглядит «рай» после ухода небожителей. Надо торопиться, чтобы не застать армии рабынь, которые чистят этот небесный хлев.
XXXVI. Переулок Воздухоплавателей – Морская чайка – лорд Гумперлинк – Солнце над Мюллер-домом – Брок прощается с принцессой – Сиденье рядом с ней остается пустым
Они долго идут по лабиринту узких улочек, которые как бы просыпаются, сбросив покров темноты и потягиваясь в неярком свете луча. Наконец они добираются до переулка с металлическими стенами, который называется
ПЕРЕУЛОК ВОЗДУХОПЛАВАТЕЛЕЙ
На стальных дверях с выпуклыми шляпками кованых болтов написаны экзотические имена мюллердомовских летчиков:
АРОН КОРКОРАН, штурман «Плачущего лебедя»
АХИЛЛ МОБИЛЬ, капитан «Разбойника»
ДУГЛАС ГУЛЛИВЕР, прыгун с парашютом
ЧЕРНЫЙ ВЕТЕР, придворный аэронавт Южного Креста
ГРАФ ЛЮСЬЕН Д’О, пилот высшего класса
РЕМ МАЙОРЕСКУ, акробат на «Альбатросе» – быстрее звука!
ЛОРД ГУМПЕРЛИНК, Морская чайка
– Мы пришли, – прошептала принцесса, остановив Брока перед этой дверью. Дверь была заперта, ключ вынут, в замочной скважине – тьма.
План действий был выработан быстро. Принцесса отошла в конец коридора и потушила электрическую звезду. Брок наклонился к замочной скважине и прокричал в темноту:
– Лорд Гумперлинк, Морская чайка! Немедленно заведи Синего колибри и будь готов к вылету!
Брок приложил к скважине ухо.
Тишина.
Глаз.
Тьма.
Он повторил свой приказ еще громче. На этот раз за дверью послышался шорох. Однако вскоре вновь наступила тишина.
Тогда Брок прокричал в третий раз.
Наконец-то! Шорох сменился топотом босых ног. Послышалось тихое проклятье. И вот уже в замочной скважине виден свет.
Растрепанный человек в пижаме недоуменно вертит головой. В руке у него револьвер, в глазах – подозрение и готовность пристрелить того, кто кричал в замочную скважину.
Темнота зевнула открывшейся дверью. Человек перешагнул порог и с недоверием посмотрел в стороны. В этот момент Брок проскользнул в спальню. Он прыгнул на стол и встал под стеклянным глазом на потолке. И когда лорд Гумперлинк вернулся к себе, снова раздался голос Брока.
На этот раз он доносился с потолка:
– Лорд Гумперлинк, Морская чайка! В конце переулка Воздухоплавателей тебя ждет черная дама! Это принцесса Тамара, которую ты похитил по моему приказу. Я приказываю тебе доставить ее туда, откуда ты ее привез! Такова моя воля!
Лорд Гумперлинк выслушал этот приказ, стоя по команде смирно, руки его вытянуты по швам, пальцы растопырены, на лице – выражение священного ужаса.
– Слушаюсь, о повелитель! – воскликнул он и быстро начал одеваться. Он надел кожаную форму, шлем с застекленными отверстиями для глаз, зажег факел и вышел в коридор.
В конце переулка его ждала принцесса. Желтый свет факела вырвал из темноты ее черную, молчаливую, прислонившуюся к стене фигуру.
– За мной, – качнулся вперед факел лорда Гумперлинка.
Брок осторожно двинулся вслед за ними.
Они подошли к железным воротам. Морская чайка поднес факел к черному кольцу, которое было вдето в ноздри стального льва, охраняющего ворота. Через несколько мгновений, когда кольцо закоптилось, обе створки ворот бесшумно распахнулись настежь.
Резкий дневной свет ворвался в темноту.
Огромный солнечный диск купался в синеве неба. Это было фантастическое зрелище!
Брок на несколько мгновений совершенно ослеп.
Солнце!
Настоящее, живое солнце!
А здесь – ночь.
Он стоял на широкой площадке, с трех сторон окруженной стеклянными ангарами. В одном из них исчез лорд Гумперлинк.
Брок подбежал к принцессе.
– До встречи и с богом!
И не пытаясь подыскать нужные слова, он молча стал целовать ее глаза, лоб, волосы. Губы ее он оставил на прощанье – полуоткрытые, ждущие. Она хотела что-то сказать. Но влажное прикосновение его губ обожгло ее.
Еще мгновение он может держать ее в объятиях, с откинутой назад головой, охваченную страстью и улыбающуюся раскаленному солнечному диску.
– Ты придешь? Придешь за мной?
– Приду! Обязательно приду!
– А как я узнаю тебя? Скажи мне одно лишь слово, то, которое ты шепнешь мне, когда придешь к нам… Скорее, скорее скажи мне его! Чтобы я узнала тебя…
В ангаре заработал мотор. Принцесса вздрогнула.
– Ну, мой милый, кто же ты?
– Петр Брок!
Принцесса вырвалась из его объятий и широко раскрытыми глазами посмотрела на него в пустоту.
– Петр Брок! Ты – Петр Брок?
– Да, а ты меня знаешь?
– Я никогда не видела Петра Брока. Но я слышала…
– Что ты слышала? Скорее! Морская чайка идет сюда…
– Я знаю, что Петра Брока когда-то звали совсем не так… Он был единственным сыном андалузского короля, потом он удрал из дому и стал грабителем!
– Грабителем?
– Да, но каким грабителем! Он вскрывал сейфы, совершал нападения на банки, а золото раздавал беднякам. Грабитель, который грабил грабителей!
– Не знаю… Я ничего не знаю. Ничего не помню!
– Пять лет полиция гонялась за ним, но не смогла его поймать. Спустя много времени, когда эта игра ему надоела, он явился с повинной и сам стал детективом. Принц-детектив! Да, таков Петр Брок!
Синий стальной колибри стоит посредине площадки и нетерпеливо гудит. Лорд Гумперлинк машет принцессе рукой.
– До встречи!
– Скажи мне еще раз: Петр Брок – это ты?
– Я!
Последнее объятие на глазах ничего не понимающего Гумперлинка, и принцесса усаживается в синее кресло колибри.
Сиденье рядом с ней остается пустым.
XXXVII. Сирены тревоги – Приказ об аресте Петра Брока – Резиденция Мюллера – Брок приближается к Мюллеру – Сначала нужно искупаться
Когда колибри с принцессой черной точкой исчез за голубым горизонтом, Брок вернулся в Мюллер-дом и тихо закрыл за собой ворота. Он стремился ликвидировать все следы, которые могли бы привести преследователей к этому висячему аэродрому. Брок решил отдохнуть в пустующей спальне лорда Гумперлинка и дождаться там наступления мюллердомовского дня.
Но когда за ним закрылись ворота, он снова очутился в кромешной темноте. Он пожалел, что забыл попросить принцессу дать ему электрическую звездочку, которая освещала им дорогу. Брок сделал несколько шагов – и замер!
Над его головой раздался пронзительный звук, как будто кто-то засвистал, засунув в рот два пальца. Одновременно завыли сирены тревоги. Внезапно Брок увидел коридор, вырванный из тьмы обрушившимся светом.
Окна и двери с обеих сторон стали распахиваться, в них появились заспанные лица с вытаращенными глазами.
– Что случилось? Что происходит?
И словно в ответ сверху раздался громовой голос:
– Сбежал Петр Брок! Схватить его!
Толпа полуодетых людей выскочила из бокового коридора. Кинжалы, палки, пистолеты, сети, лассо, противогазы. Матовые шары освещают сверху растерянные лица, на которых страх гонимых перемешивается с азартом преследователей.
Брок в несколько прыжков догнал эту разношерстную толпу, словно стремился принять участие в погоне за самим собой. Он хотел узнать, что люди знают о его исчезновении и куда они мчатся. Слава богу, об исчезновении принцессы пока еще никто не знал.
После длительного бега по кривым улочкам они оказались на круглой площади, накрытой стеклянным куполом. По ее окружности возвышались административные здания этого этажа. Одно из них, напоминающее ратушу с башенкой, было все облеплено объявлениями и декретами.
Среди них было старое предупреждение о желтой эпидемии, свирепствующей на 489-м этаже, и постановление о герметизации этого этажа, до тех пор пока все больные не умрут.
Другой декрет провозглашал мобилизацию в связи с восстанием в пролетарском секторе.
Компания «Крематорий» объявляла о безболезненном умерщвлении больных и престарелых.
Небезызвестный концерн «Вселенная» предоставлял особые льготы тем эмигрантам с этого этажа, которые пожелают перебраться на звезду Л-9.
Братство бога Мюллера объявляло о молебне в честь благословенной баронессы Гортензии Мюллер.
Но все столпились вокруг черного плаката, на котором алели красные буквы:
ПРИКАЗ ОБ АРЕСТЕ
Всем обитателям этажа № 376!
«Невидимый дьявол, который искушал нашего Великого повелителя Агасфера Мюллера и которого вчера схватили в Шаре зеленых зеркал, сбежал. Согласно высочайшему постановлению, издан приказ о его аресте! Исходя из того что он и в дальнейшем будет совершать свои дерзкие преступления, нарушая общественный порядок в Мюллер-доме, я призываю всех обитателей этажа № 376 внимательно следить за своим имуществом и порядком на улицах и о каждом подозрительном движении, которое бы указывало на присутствие невидимого провокатора, немедленно сообщать в муниципалитет девятого департамента. Пожизненное пребывание в Гедонии, 100000 мюлдоров и 999 новых звезд – такова награда тому, кто сумеет схватить невидимого дьявола живым или мертвым».
Подпись: Ван Гросс, губернатор этажа № 376.
Броку вскоре надоели долгие и бесполезные споры, вспыхнувшие в связи с этим объявлением. Но внезапно толпа затихла и взоры всех устремились к человеку, который показался в дверях ратуши.
Брок сразу же узнал его. Это был тот самый военный в гражданском костюме с жесткими синими глазами, который ударил его ногой, когда он лежал, окутанный сетью.
Толпа расступилась. Он, гордо подняв голову, спускался по лестнице, в уголках его губ затаилось плохо скрытое презрение.
Брок двинулся вслед за ним с мыслью о мщении.
Они вошли в лифт, и высокопоставленный спутник Брока нажал на кнопку с цифрой 100. Когда через мгновение стрелка остановилась против этой цифры, открылась дверь кабины, и Брок очутился в прекрасном парке. Сквозь густые кроны деревьев проникали лучи укрытых в них светильников, они освещали их сказочные, фантастические формы, напоминающие зеленые облака. Брок шел вслед за своим обидчиком мимо мраморных скульптур и опаловых фонтанов, по пальмовым аллеям, вдоль кустов роз. Они быстрым шагом прошли через ворота, образованные тысячью цветных струй, извергаемых двумя рядами фонтанов.
Вдали, посреди голубого озера, плыл прекрасный остров. Из веера пальм и гигантских папоротников вырастал дворец, построенный, казалось, из солнечных лучей. Над озером висела девятицветная радуга-мост, соединяющая берег озера с островком. Когда они вступили на него, радужный свод неожиданно отозвался минорным аккордом, словно заиграл невиданный до сих пор девятиструнный музыкальный инструмент.
Не встречая никаких препятствий, они вошли в первый зал ожидания. Оттуда вторая дверь вела в римскую баню, где военный должен был искупаться. Брок наблюдал, как под ладонями рабынь краснеет его кожа. Натертый пахучими мазями, припудренный и облаченный в римскую одежду, он, наконец, прошел во второй зал.
Там сидело пять человек в белых тогах, все они были вымыты, и от них пахло душистыми маслами. Они ждали своего часа, нервно барабаня сандалиями по земле. Кое-кто дрожал как в лихорадке. Губы шептали: «Мюллер, Мюллер!»
Среди сидящих Брок узнал облысевшего старика Шварца, который специализировался на производстве газа СИО и с которым он уже однажды встречался в трактире «Эльдорадо». Кто знает, как давно это было…
Военный направился прямо к двери, скрытой за гранатовой портьерой, на которой черными буквами было выткано:
ПРИЕМНАЯ
Он насмешливо усмехнулся, обернувшись к пяти ожидающим, которые побелели от зависти и покраснели от злости. Когда они переступили порог приемной, Брока охватила дрожь…
Наконец-то!
«Наконец страшная тайна должна открыться. Еще шаг, и я увижу… Кого?
Человека?
Как выглядит голова, выдумавшая чудовищный Мюллер-дом?
Как бы он ни выглядел, я сумею взглянуть ему в глаза!»
