Текст книги "Серп и меч на краю империи (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 3

Мы потратили ещё час на выслушивание докладов.

После того, как я ответил «да» на сакраментальный вопрос Мещерского, меня официально приняли в Союз. Безо всяких клятв верности, присяг, удостоверений и прочей чепухи. Строганов, бессменный секретарь сообщества, внёс меня в список постоянных членов, я торжественно пообещал соблюдать правила и сел на прежнее место. Всё выглядело так, что юридически меня преследовать нельзя – даже если будет совершён серьёзный проступок. Но я понимал, что на кону нечто гораздо большее – репутация. Причём, репутация всего Рода, а не только его номинального главы.

В мире, где аристократы и простолюдины ухитряются сосуществовать вместе, у первых выработался своеобразный кодекс поведения. Здесь сила важнее законов, а слово – мощнее договоров. Знать выделяет себя не только по наличию титула или одарённости (редко, но встречаются и лишённые Дара аристо), она очерчивает круги общения, выстраивает собственную этику и стиль поведения. На дворе – конец двадцатого столетия. Но честь и слово дворянина – не пустые звуки. Удивительная архаика.

Давая обещание неукоснительно следовать правилам, я осознавал, что малейшее отклонение в сторону приведёт к потере авторитета. О моей оплошности будут знать не только фамилии, входящие в Союз, но также их вассалы, друзья и знакомые, случайные собеседники на званых вечерах. Рано или поздно весть докатится до потенциальных поставщиков и деловых партнёров. А если не докатится, то человек с деньгами может озадачить собственную СБ и навести справки.

Усевшись на прежнее место, я весь оставшийся час умирал со скуки. Мои новые партнёры, договорившиеся заранее о выступлении, сообщали о своих замыслах и предприятиях, расширениях производств и новых направлениях продаж, а также о наметившихся на внутреннем и внешнем рынках тенденциях. Я ощутил себя мимокрокодилом, искавшим библиотеку, но случайно забредшим на экономический форум в Давосе.

Чего не скажешь о Джан.

Морфистка испытывала живейший интерес к докладчикам. Более того, я с изумлением увидел, как она достаёт из сумочки миниатюрный блокнот и делает в нём пометки. На мой изумлённый взгляд девушка ответила воздушным поцелуем.

Я чуть не заснул на этом празднике жизни, но потом слово взял князь Мещерский и ко всеобщей радости объявил перерыв, плавно переходящий в фуршет для дорогих гостей. Народ сразу зашевелился и начал неспешно покидать зал, обмениваясь любезностями с соседями и друзьями.

Сверившись с программой, я понял одну вещь: желающих высказаться слишком много. Да, в программе Строганова было указано, что выступления докладчиков запланированы на второй день съезда, но некоторым из них предоставили слово сегодня, чтобы уложиться в общий регламент.

Ладно, Крикс, привыкай.

Здесь люди друг дружку не режут на части, их интересует рост прибыли.

Фуршет – он и в Африке фуршет. Люди свободно прогуливались по нескольким смежным залам, кивали старым знакомым, сбивались в стайки, оживлённо беседовали и смеялись. Среди гостей мелькали слуги, поднося тарелки к фуршетным столам. Обычная для такого формата еда – лёгкие закуски, нарезки, канапе и десерты. Напитки – как алкогольные, так и без. Большинство гостей прогуливались с бокалами шампанского или белого вина в руках, я же, по своему обыкновению, ограничился классическим зелёным чаем.

Практически сразу к нам начали подходить люди и знакомиться.

– Барон, какая встреча! – ко мне приблизился улыбчивый бородач крепкого телосложения. – Граф Толстой, к вашим услугам. Пётр Васильевич.

Мы пожали друг другу руки, не снимая перчаток. Пётр Васильевич вежливо поклонился Джан, бросил цепкий взгляд на мою трость и продолжил беседу:

– Мы только что обсуждали вас с господином Строгановым. Вы столь юны, однако успели снискать репутацию жёсткого и бескомпромиссного человека.

– Благодарю вас, – я слегка поклонился.

Так и подмывало спросить, не балуется ли достопочтенный граф сочинительством. Уж больно он смахивал на знаменитую личность с портретов, висевших в советских школах.

– Это чистая правда! – подмигнул мне граф и сделал глоток из бокала с красным вином. – А ещё, как я слышал, у вас интересная служба доставки.

– Целых две, – уточнил я.

– Прекрасно! – воодушевился граф и протянул мне визитку. – Завтра у нас будет время, чтобы подробнее всё обсудить. Я заинтересован в сотрудничестве.

До меня только сейчас дошло, что нужно было заранее обеспокоиться визитными карточками. Впрочем, ситуацию исправила Джан: с милой улыбкой она протянула графу чёрный прямоугольник с золотой окантовкой и сообщила, что занимается всеми бумажными вопросами в нашем Роду.

Когда граф отошёл, я удивлённо посмотрел на свою спутницу:

– Ты напечатала визитки?

– С запасом, – Джан всучила мне небольшой футляр. – Держи во внутреннем кармане пиджака, так принято.

Я ошалело повертел футлярчик в пальцах. Чёрная кожа, оттиск нашего родового герба. Отдалённо напоминает кошелёк. Открываю – и вижу стопку карточек, вложенных в специальный кармашек. Вытащил одну для интереса. С одной стороны значилось: «БАРОН СЕРГЕЙ ИВАНОВ». И рабочий номер телефона, по которому мне все звонят. С другой – золотая рамка и герб. Обратная сторона чёрная, лицевая – белая. Добротный глянцевый картон. Ощущается уровень.

– Восхищён? – лукаво улыбнулась морфистка.

– Не то слово.

Мы двинулись к очередному фуршетному столу. Я совсем уж решил сконцентрироваться на закусках, они тут были удивительно вкусными, когда на горизонте объявился следующий тип.

– Разрешите представиться, господин Иванов.

Я отложил канапе на крохотную тарелочку и коротко кивнул.

Передо мной стоял прямой как жердь аристократ лет тридцати в безукоризненном чёрном костюме и чёрной рубашке. Галстук тоже был чёрным, с серебристым узором.

– Барон Мозалевский, – ответил мне кивком новый знакомый. – Андрей Валерьевич. Приятно, что вы с нами, молодой человек. Наслышан о ваших предприятиях, но меня прежде всего интересует сфера туризма.

– Правда? – я изогнул бровь. – И какое я имею отношение к этой сфере?

– Ну, как же, – улыбнулся Мозалевский. – У вас есть один очень интересный пансионат, господин Иванов. И я могу организовать приток… хм… деловых людей, которые хотели бы организовывать встречи на берегу моря в комфортных условиях. Всевозможные форумы, конференции, семинары, игры на сплочение. В межсезонье особенно актуально, не находите?

– Речь идёт о раннем бронировании, насколько я понимаю.

– Правильно понимаете, – улыбнулся собеседник. – Нередко в подобных случаях арендуется весь пансионат на два-три дня. Со всей прилегающей территорией и инфраструктурой. Что скажете?

– Хорошее предложение, – согласился я. – Обсудим завтра детали.

Мы обменялись визитками.

За следующие сорок минут я успел пообщаться с очень интересными личностями, причём с некоторыми из них я уже пересекался в прошлом. Взять, например, Вячеслава Морозова. Этот персонаж участвовал в коалиции, сражавшейся против Халифата во время недавней войны. Финансист, сколотивший внушительные капиталы на акциях российских компаний и прикупивший около десяти лет назад практически обанкротившийся фармацевтический концерн «Биотика». Сейчас этот концерн – один из ведущих на Урале. Несложно догадаться, что Дар господина Морозова – целительство. То есть, я разговаривал с одним из лучших хиропрактиков России.

– Странно, что при вашей деловой хватке, – заметил Морозов, – вы ещё не запустили доставки по Екатеринбургу. Город находится на стыке интересов, здесь не властны Великие Дома.

– Я непременно изучу этот вопрос, – откладываю шпажку, на которой до этого были нанизаны сырные кубики и оливки. – Расширяться, безусловно, планирую.

– У нас мало круглосуточных аптек, – прозрачно намекнул Морозов. – А город большой. Спрос на доставку лекарств, как мне кажется, будет запредельным.

– И эти лекарства у вас есть, – догадался я.

– Только натуральные компоненты! – воодушевлённо заговорил собеседник. – Чудодейственные травы, корешки и ягоды. Всё апробировано, сертифицировано и успешно продаётся.

– Давайте обсудим, – улыбнулся я.

И мы тотчас обменялись визитками.

Никита Поляков поспешил присоединиться к нашему разговору. Ещё один фармацевтический магнат. Для Морозова – деловой партнёр. Крепко сбитый мужчина лет сорока, в шикарном костюме-тройке Мы перекинулись ничего не значащими фразочками, я посмеялся шуткам про погоду Еката.

– Кстати, – заметил Поляков, – городской магистрат сдержал обещание. Обратите внимание – тучи рассеиваются.

Мы как раз стояли у необъятного панорамного окна, за которым всё это время валил снег. Проследив за рукой собеседника, я увидел, что серость отступила, метели больше нет, а в небе начали образовываться световые окошки.

– Тучеразгонители? – поинтересовался я.

– Они самые, – кивнул Поляков.

Джан стояла у фуршетных столов с Аней Строгановой и неизвестной девушкой – ослепительно-рыжей, с копной кучерявых волос. Все трое смеялись, что-то усиленно обсуждали и много жестикулировали.

Музыка, как и прежде, звучала фоном, не мешая разговаривать.

– Добрый знак, – улыбнулся я. – Так что там вы говорили по поводу фармацевтики?

– К вам уже обратился мой глубокоуважаемый коллега Морозов, – ответил Поляков. – Мы с ним тесно сотрудничаем по ряду направлений. Если вы захотите расширяться и охватывать своими доставками больше городов, я с удовольствием присоединился бы к сотрудничеству. Моё предприятие специализируется на целебных мазях, омолаживающей косметике, экологически чистых шампунях и мыле.

– Мы это обсудим, – кивнул я.

Мы провели ритуал обмена визитками.

А в следующую секунду со стороны двери послышался шум, и я увидел молодого человека лет двадцати, который бесцеремонно прокладывал себе путь… прямо ко мне.

– Что происходит? – поинтересовался я у Полякова и Морозова.

Аристократы провожали вторгшегося типа недоумёнными взглядами.

– Это виконт Троепольцев, – сказал владелец «Биотики». – Похоже, он опоздал. Но это не повод для столь вызывающего поведения…

Я включил память и вытащил из её глубин информацию о Троепольцеве. Да, фигурировал такой Род в списке Союза Вольных. Кажется, семья виконта культивировала эмпатию. И да, Валентин Троепольцев возглавил семью примерно год назад – после того, как его отец погиб на дуэли. Пересечений с этими господами у меня нет, воевать я с ними не воевал.

Виконт смотрел прямо на меня.

Не оставалось ни малейших сомнений, что этот господин имел некие претензии.

Разговоры в зале начали стихать.

Троепольцев остановился в пяти шагах от нашей компании и громко произнёс:

– Господа! Я спешил изо всех сил на сегодняшний съезд, но опоздал по воле случая. Всюду пробки, дороги замело. Я вижу среди нас подлеца, которого вы по незнанию приняли в наше славное сообщество!

– Вы заговариваетесь, виконт, – спокойно произнёс я. – Закусывать надо.

Лицо молодого аристократа побагровело.

Я невозмутимо рассматривал потенциального противника. Юноша дерзкий, вспыльчивый, но… В глазах этого типа было что-то ещё. Расчётливость? Пожалуй, да. За напускными юношескими понтами скрывался трезвый рассудок. Меня провоцировали намеренно.

Вокруг нас стали скапливаться гости. Кое-где нарисовались неприметные типы из службы безопасности «Господства». Оружия они не доставали, но по взглядам я понял, что в случае чего будут действовать без колебаний.

В круг протолкался князь Мещерский.

– Господа! – голос человека, привыкшего повелевать, перекрыл музыку и перешёптывания гостей. – Что здесь происходит?

– А происходит здесь то, – виконт смерил меня откровенно неприязненным взглядом, – что в уважаемую организацию приняли человека во всех отношениях недостойного. Вам известно, что среди нас стоит наёмный убийца по прозвищу Кромсатель?

Повисла гробовая тишина.

Видимо, не все были в курсе об этой части моей биографии.

– И этот, с позволения сказать, баронишка, – буквально выплюнул последнюю фразу виконт, – все свои капиталы построил на крови честных граждан. Я здесь, потому что это ничтожество под покровом ночи убило друга моей семьи, графа Крутова!

Наверное, сейчас иголка могла упасть на паркет и произвести эффект разорвавшейся бомбы.

– Весьма серьёзное обвинение, – заметил Мещерский. – Чем вы можете подтвердить свои слова?

– Пусть он их опровергнет, – виконт ткнул пальцем в мою сторону.

Из задних рядов донеслось:

– Граф Крутов, по слухам, умер во сне.

– Конечно, – с сарказмом признал Троепольцев. – Вот только все вы знаете, кто такие боевые морфисты. Этот малолетний щенок убил графа!

– Довольно этого бреда, – я сорвал с левой руки перчатку, приблизился к виконту и наотмашь ударил его по лицу. – Дуэль.

– Господа, – укоризненно протянул Мещерский. – Нельзя же так. Я уверен, мы можем сесть, во всём разобраться, принести друг другу извинения и уладить вопрос миром. Это рядовое недоразумение.

– Я принимаю вызов, – процедил Троепольский.

Джан в ужасе наблюдала за происходящим.

Она понимала, чем всё закончится.

– Как сторона, принявшая вызов, – с обречённым вздохом произнёс князь, – вы, господин Троепольцев, имеете право выбрать оружие и условия поединка. В подвале есть небольшая арена, куда я и предлагаю перейти всем желающим. И ещё одно. Я призываю к вашему благоразумию, коллеги. Если вы уважаете наше сообщество, то будете драться до первой крови.

– Бой насмерть, – отрезал виконт. – Без применения сверхспособностей. На мечах.

Князь помрачнел.

На лицах большинства гостей отразился шок.

– Что ж, – Мещерский взял себя в руки. – Вы в своём праве. Прошу следовать за мной.

Глава 4

И какой же дворянский клуб без ямы?

«Господство» – не исключение.

Аристократы, даже объединившиеся в сообщество, люди горячие. Нередко конфликтные. И в любой момент может вспыхнуть ссора, перерастающая в дуэль. Так что в клубах для дворян арены проектируются по умолчанию.

Мещерский провёл нас боковым коридором в западное крыло, далее – по винтовой лестнице вниз. К массивным дверям, открывающимся каббалистической печатью. Пока я шёл к яме, то успел отметить наличие меча у моего оппонента. Троепольцев подготовился к дуэли заранее, прихватив добротную катану в полированных деревянных ножнах.

– Экипировка нужна? – поинтересовался князь.

– Нет, спасибо, – бросил через плечо мой противник.

– Аналогично, – добавил я.

Мы прошли по коридору мимо арсенала, открыли очередную дверь и оказались на арене. Вспыхнул свет – лампы зажглись под потолком и по периметру верхних зрительских рядов. Арена была покрыта мелким жёлтым песком, а не прорезиненными плитами, как в других заведениях. Очень хорошо. Напоминает времена моей юности. Первой юности, если так можно выразиться.

Зрители прибывали.

У меня возникло ощущение, что все гости дружно спустились в яму, дабы развлечься поединком. Для многих это было своеобразным тестированием новичка. Так ли я хорош, как рассказывают? Смогу ли победить, не прибегая к помощи Дара?

Я отыскал в толпе Джан.

Морфистка проявляла внешнюю невозмутимость, но я видел, что она волнуется. Определил это по осанке и напряжённости в движениях.

– Господа! – обратился к нам Мещерский. – Дуэль объявлена спонтанно, секундантов у вас нет. Я взял на себя роль распорядителя. У кого-нибудь есть возражения по этому поводу?

Мы с Троепольцевым молчали.

– Хорошо, – кивнул князь. – По традиции, я должен ещё раз уточнить, не желаете ли вы примириться.

– Нет, – отрезал Валентин.

– Нет, – поддержал я.

– В качестве оружия выбраны мечи, – напомнил Мещерский. – Использовать сверхспособности нельзя. Поединок идёт до смерти одного из участников. По приёмам и стилям боя никаких ограничений. Приступайте.

Князь отступил к борту.

Мы с Валентином остались в центре круга.

Дистанция – пять шагов.

Я положил руку на трость, сжав рукоять скрытого меча. Валентин повторил моё движение. Каждый из нас непроизвольно принял боевую стойку.

Песок скрипнул под моим каблуком, когда я слегка развернул корпус, перенеся вес на переднюю ногу. Трость в моей руке внезапно перестала быть просто аксессуаром – она стала продолжением руки, скрывающей стальной коготь, готовый вырваться наружу.

Противник выхватил катану одним плавным движением. Лезвие блеснуло под светом ламп, описав в воздухе холодную дугу. Деревянные ножны отлетели в сторону. Валентин держал меч двумя руками, клинок направлен в мою сторону – классическая тюдо-гамаэ, стойка перед атакой.

Я не стал ждать.

Резким рывком выдернул клинок из трости – слегка изогнутый, более короткий, чем у противника. Деревянная оболочка упала в песок, и теперь в моей руке сверкал тридцатидюймовый клинок, идеальный для колющих и режущих ударов.

Первый выпад был быстрым, как удар змеи. Остриё метнулось к горлу Троепольцева, но он парировал движением катаны вверх. Сталь встретила сталь – резкий, высокий лязг, от которого по спине пробежали мурашки.

Я отскочил, чувствуя, как его меч скользнул в сантиметре от моего плеча. Катана тяжелее, мощнее, но мой клинок – быстрее.

– Неплохо, – сквозь зубы процедил Валентин.

Я не ответил. Вместо этого сделал шаг влево, вынуждая его развернуться против света. Лампы слепили, и на мгновение его взгляд дрогнул.

Этого хватило.

Я ринулся вперёд, серией коротких, точных выпадов заставляя противника отступать. Каждый удар он отражал, но я видел, как его запястья напрягаются – катана не для такой скорости. Песок взлетал из-под наших ног, перемешиваясь с потом и запахом нагретого металла.

Внезапно Троепольцев изменил тактику. Вместо того чтобы продолжать парировать, он резко развернул меч горизонтально и рубящим движением пошёл в атаку. Кеса-гири – удар, способный разрубить человека пополам.

Я едва успел отпрыгнуть, но край моего пиджака распороло, как бумагу.

Валентин был хорош. Но недостаточно хорош, чтобы успешно противостоять мне. Не бес и не мета. Даже не прыгун-диверсант.

– Почти, – усмехнулся я, намеренно провоцируя.

Он не поддался. Вместо этого сделал шаг вперёд, замахиваясь снова.

И тут я понял его замысел.

Он загонял меня к краю арены. Ещё пара шагов – и ноги упрутся в каменный парапет.

Значит, пора менять правила.

В следующий момент, когда его клинок опустился, я не стал уворачиваться. Вместо этого резко поднял меч и встретил удар под углом, направляя силу его инерции в сторону. Металл заскрежетал, искры посыпались на песок.

И тогда я контратаковал.

Резкий выпад вперёд, остриё – прямо в живот. Валентин едва успел отклониться, но мой клинок всё же задел его бок, оставив кровавую полосу на белоснежной рубашке.

Толпа ахнула.

Противник стиснул зубы, но не издал ни звука. Вместо этого глаза молодого аристократа вспыхнули яростью, и он снова пошёл в наступление.

Теперь дуэль превратилась в смертельный танец.

Сталь звенела, песок резал лицо, а вокруг нас сгущался запах крови и пыли.

Что ж, мне удалось показать шоу. Несмотря на фехтовальное мастерство Троепольцева, я мог разделаться с ним на четвёртом ударе. Но у меня не было гарантий, что этот ублюдок не пользуется отравленным клинком. А рисковать почём зря не хочется. Даже лёгкая царапина может оказаться фатальной, если я правильно понял намерения тех, кто затеял эту игру. А за молодым Троепольцевым явно стоят недобитые ушлёпки из распавшихся Десяти Родов.

Меч – на обратный хват.

Нижняя стойка, отведённая назад ударная рука.

Валентин, выставив перед собой катану, скользнул по песку, быстро перебирая ногами. Как же задолбали эти японские техники!

Вместо того, чтобы парировать молниеносный диагональный удар сверху, я сместился влево и полоснул врага снизу вверх. Меч прошёлся по рёбрам, разрезая мышцы, сухожилия и кость. Я же, не успокоившись на этом, вывернул кисть и на обратном движении снёс оппоненту голову.

Да, с обычным мечом, пусть идеально наточенным, такой фокус не прокатил бы. Но мой трофейный клинок, доставшийся от Старших Рептилий, мог перерубить что угодно, причём без малейшего напряжения с моей стороны. Остаётся открытым вопрос, почему я не рассёк саму катану. Думаю, непростой меч у моего противника. Что-то родовое, артефактное.

Отступив на пару шагов, я дождался, пока обезглавленное тело рухнет на песок.

Из обрубка хлестала кровь.

Голова Троепольцева мёртвыми глазами уставилась в потолочный свод. В зрачках читалось удивление – парень даже испугаться не успел.

Хватило одного резкого взмаха, чтобы очистить клинок от крови.

И под гробовое молчание зала убрать в трость.

– Дуэль окончена! – объявил Мещерский. – Прошу расходиться, господа!

Коротко кивнув хозяину съезда, я направился к Джан.

Зрители нехотя поднимались, чтобы проследовать к выходу. Некоторые меня поздравляли, но большинство пребывало в шоковом состоянии. Очевидно, Валентин считался здесь первоклассным мечником, и никто не ожидал такого-вот-поворота.

Замысел моих врагов лежал на поверхности.

Не зная ничего о моём прошлом и настоящем, они были уверены, что вся сила наглого выскочки Иванова – в проницаемости. Достаточно организовать дуэль с запретом на применение сверхспособностей, и я в капкане. Опытный мечник порубит идиота-малолетку на куски. А то, что провокация сработает… Ну, как может быть иначе? Я зелёный юнец и обязательно разведусь на простенькую уловку.

Что ж, сегодняшний день для многих станет уроком.

И для меня.

Невзирая на четверых благородных мертвецов, мои несостоявшиеся враги не успокаиваются. Теперь, когда у них нет обязательств перед Новосильцевым, во главу угла поставлена месть. Возьмём на заметку.

Джан крепко меня обняла и прошептала на ухо:

– Сергей, я была уверена в твоей победе!

Я погладил девушку по спине и отстранился.

– На мне кровь. Испачкаешься.

– Ерунда, – морфистка даже не взглянула на свой наряд, который придётся выбрасывать или отдавать в химчистку. – Фуршет почти закончился.

К нам приблизилась Аня Строганова:

– Впечатляющий бой, учитель. Но ты поддавался.

– Соблюдал осторожность, – уточнил я. – Лезвие катаны могло быть смазано ядом.

– Уже проверяют, – сказал проходивший мимо князь. – Если обнаружится нечто подобное, на Род Троепольцевых падёт позорное клеймо. И они будут лишены права на вендетту.

А вот это уже интересно.

– Благодарю, ваше сиятельство, – я кивнул Мещерскому.

– Не за что, – обронил князь. – Поединки чести в моих владениях должны соответствовать всем стандартам.

К нам приблизилась рыжая девушка, с которой мило беседовали Аня и Джан.

– Разреши представить, – спохватилась Джан. – Ирина Звягина, урождённая графиня и единственная наследница Петра Ильича Звягина.

– Очень приятно, – я отвесил лёгкий полупоклон.

– Мы общались в Неваполисе, – пояснила Джан, – а до этого несколько раз пересекались в Европе. До того, как я… переехала в Россию.

На протяжении всего разговора Ирина изучающе смотрела на меня. Девушка была одного с нами возраста, и при этом имела удивительное сходство с рыжей лисой. Такой же хитрый взгляд слегка раскосых глаз, красивое изумрудное платье, выбивающееся из общей деловой атмосферы. Единственным украшением Звягиной были серьги из белого золота, но и этого хватало для сногсшибательного эффекта. Как по мне, на сегодняшнем мероприятии эта троица затмевала всех.

– Честно говоря, я была удивлена, что Джан приняли в никому не известный Род, – заметила Ирина. – Но лично о вас, господин Иванов, наслышана.

– Надо полагать, от Ани? – улыбнулся я, бросив косой взгляд на блондинку.

– И от неё в том числе! – рассмеялась молодая графиня.

Мы выбрались из ямы и вместе с последними зрителями, покидающими свои места, двинулись в сторону ближайшей лестницы. Тоже спиральной, но более широкой, чем та, по которой меня вёл Мещерский.

Фуршетный зал встретил нас звуками пианино и обновлёнными закусками.

По регламенту у нас было ещё минут двадцать на общение.

Ирина Звягина, словно почувствовав моё внимание, тут же подошла ближе, слегка касаясь рукавом моего пиджака.

– Джан говорила, что вы не только опасный дуэлянт, но и прекрасный собеседник, – её голос звучал чуть игриво, с лёгкой насмешливой ноткой. – Хотя, судя по сегодняшнему выступлению, слова – далеко не ваше главное оружие.

Я усмехнулся:

– А вы любите оружие, графиня?

– Только если оно в умелых руках, – она прикрыла ресницами изумрудные глаза, делая вид, что поправляет перчатку. Но уголок её губ дрогнул – явный намёк.

Джан, стоявшая рядом, слегка сжала мою руку – не то предупреждение, не то напоминание.

– Ира, – сказала она слишком сладким голосом, – ты же знаешь, что Сергей не любит, когда его тестируют.

– О, прости, – Звягина приложила пальцы к губам, изображая невинность. – Я просто восхищаюсь. После такого боя любой даме захочется узнать поближе победителя.

Аня, до этого молча наблюдавшая за разговором, вдруг вставила:

– Барон, кстати, не только мечом владеет. Он ещё и в шахматы играет так, что даже князья проигрывают.

В душе шевельнулось беспокойство. Где я, и где шахматы. Меня даже Федя выносит, не особо напрягаясь. А ведь целых два тысячелетия было в запасе, чтобы освоить эту игру!

– Да? – Ирина приподняла бровь. – Тогда, может, сыграем партию? Только… на интерес?

Джан слегка нахмурилась.

– Интерес – это как?

– Ну, например, – Звягина медленно провела пальцем по краю бокала, – если я выиграю, то господин Иванов проведёт со мной вечер. А если он…

– Если он выиграет, – вдруг чётко сказала Аня, – то вы перестанете кокетничать.

Тишина.

Ирина рассмеялась, но в её смехе было что-то нервное.

– Ого, какая ревнивая свита.

Я покачал головой:

– Дамы, давайте без крайностей. Графиня, если хотите партию – сыграем. Но без ставок.

– Скучно, – надула губы Ирина, но глаза её блестели. – Ладно, как скажете.

Джан слегка расслабила хватку на моём рукаве, но её взгляд всё ещё был настороженным. Аня же, напротив, выглядела довольной – будто только что выиграла небольшую дуэль сама.

Мещерский, проходя мимо, бросил на нас оценивающий взгляд и едва заметно ухмыльнулся.

Ну вот, теперь весь клуб будет обсуждать, как рыжая лиса пыталась увести новоиспечённого дуэлянта у его же спутницы.

К нам приблизился человек из службы безопасности «Господства».

– Ваше благородие, разрешите на пару минут?

По тону эсбэшника я понял, что разговор серьёзный.

Извинившись перед собеседницами, отошёл вместе с охранником к окну.

– Я по поручению князя, – тихо произнёс охранник. – Вы были правы. Клинок покойного господина Троепольцева смазан соком кураре. Факт зафиксирован и по решению князя будет предан огласке. Никто теперь не имеет права объявить вам вендетту.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста.

Охранник поклонился и направился прочь.

Дурацкая ситуация.

Кураре – быстрый и сильнодействующий яд, но им смазывают стрелы. Вряд ли мимолётная царапина, да ещё с регенерационными возможностями одарённых, могла бы меня свалить с ног. Разве что слегка подпортить настроение. От своих врагов я ждал… чего-то большего. Нейротоксина, хитрой лабораторной разработки… Сразу видно, в планировании не участвовал мистер Джонс. Мельчает народец.

Я обречённо направился к девушкам, чтобы обсудить грядущую партию в шахматы.

В своём проигрыше я ничуть не сомневался.

И в этот момент появился слуга с запечатанным конвертом на подносе.

– Что это? – я подозрительно уставился на конверт.

– Доставлено курьерской службой, – пояснил слуга. – Адресовано вам, господин Иванов.

Мои руки были в перчатках, так что я неохотно взял конверт и отпустил слугу. На конверте действительно было указано моё имя.

Ножа под рукой не оказалось, и я вскрыл послание, надорвав его кромку. Внутри обнаружилась открытка с видом на Старый Город Фазиса.

Перевернув открытку, я прочёл:

«Сын, настало время поговорить. Жду у главных ворот клуба через пятнадцать минут».