Текст книги "Военная-история-Египта.-Том-2"

Автор книги: Всеволод Авдиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

крупным

военным событием, которое летописец счел достойным отметить в своих

кратких записях.

Это было опустошение городов в области Иниугаса, которая была впервые

захвачена

Тутмосом III во время его первого похода. Однако этот район Сирии

неоднократно

восставал против господства египтян. Во время девятого похода фараон

снова покорил эту

область; наконец, на закате своего многолетнего царствования он принужден

был опять

нанести сильный удар этим непокоренным северосирийским городам.119) В

перечнях

обильной дани, полученной царем из различных стран и областей Передней

Азии после

тринадцатого похода, упоминаются Ливан (Ременен), Финикия (Джахи), остров

Кипр

(Иси). Наряду с ними встречается впервые название «страны Иарарех».120) На 39-м году своего царствования Тутмос снова совершил поход в Переднюю

Азию, о

котором мы, к сожалению, очень мало осведомлены. В летописи в данном

случае

упоминается лишь, что во время четырнадцатого победоносного похода царя в

страну

Речену египетские войска столкнулись с «поверженными врагами страны

Шасу»,121)

которых принято обычно считать «бедуинами». Разумеется, эти племена шасу

не имеют

никакого отношения к современным бедуинам. Возможно, что под словом,

«шасу»

египтяне подразумевали кочевников пустынных районов Передней Азии. Однако

в

данном случае имеются [139] в виду племена какой-то определенной страны, как это

видно из соответствующего гиероглифа.122) События следующих двух лет почти ничем не отмечены в «Анналах Тутмоса

III». Текст,

относящийся к 40-му году, состоит всего лишь из одной плохо сохранившейся

строки, в

которой Зете пытается видеть упоминание о пятнадцатом походе. 123) Под

41-м годом в

сохранившихся строчках летописи вообще не говорится о каком-либо походе, а сразу

приводится «перечень приношений князей Речену»,124) затем описывается

снабжение

гаваней, причем упоминается, как обычно, «урожай из Джахи»,125) далее

сообщается о

приношениях из «Великой Хеты», наконец, приводится перечень повинностей

из стран

Куш и Вават. Особенно существенно в данном случае упоминание о

приношениях из

Великой Хеты, с которой египтяне с этого времени устанавливают более

тесные, чем

ранее, экономические связи, получившие затем дальнейшее развитие, как это

видно из

дипломатических писем Амарнского архива.

Последний поход Тутмоса III в Переднюю Азию, описанный в «Анналах», относится к 42-

му году его царствования. Этот поход был своего рода крупной карательной

экспедицией,

направленной в Сирию для того, чтобы окончательно подавить крупное

восстание

непокорных сирийских городов, во главе которых стояли Тунип и Кадеш.

Египетское

войско, возглавляемое самим фараоном, прибыв в Сирию, двинулось вдоль

побережья.

Очевидно, экспедиция носила характер военной демонстрации, которая должна

была

показать финикийским городам мощь египетского оружия. Как указано в

летописи,

ближайшей целью этого марша был захват финикийского города «страны

Иркаты»,126)

расположенного неподалеку от Симиры. Египетские войска, заняв и опустошив

Иркату и

города, находившиеся в ее области, создали себе тем самым прочную базу на

побережье,

которая дала им возможность, обеспечив свой тыл, двинуться в глубь

страны. Как видно

из крайне сжатого текста летописи, египетские войска сперва направились

на север, чтобы

нанести первый удар Тунипу. Этот маневр имел целью вбить клин между

мятежными

городами Северной и Средней Сирии и лишить главного врага египтян – Кадеш

поддержки северосирийских городов, во главе которых, вероятно, стоял

князь Тунипа.

Осада Тунипа затянулась и продолжалась до осени, однако Тунип был взят и

опустошен,

причем египетские войска собрали урожай в области Тунипа. Изолировав

таким образом

Кадеш с севера и отрезав его от его союзников, находившихся в Северной

Сирии, Тутмос

III двинул свои войска против Кадеша и завладел городами, расположенными

в его

98

области. Судя по рассказу, сохранившемуся в надписи Аменемхеба, Тутмос

III разрушил

укрепления, возведенные [140] князем Кадеша вокруг этой сильной крепости, что,

видимо, дало возможность египетскому войску завладеть этим важным центром

сопротивления непокорных Египту сирийских городов и областей.127) В

сирийских

городах египтяне взяли большую добычу и захватили вспомогательные войска, посланные

для поддержки этих городов «врагом презренной страны Нахарины».128) Таким

образом, этот последний поход Тутмоса III в Переднюю Азию надолго укрепил

господство Египта

в Финикии и Сирии. Во время этого похода египетские войска нанесли

сокрушительный

удар главным очагам сопротивления в Сирии – Тунипу и Кадету.

Завоевания в Нубии

Несмотря на то, что основное внимание египетского правительства в

царствование

Тутмоса III было обращено на завоевание Палестины, Сирии и Финикии и

укрепление

экономического, политического и военного влияния Египта в Передней Азии, Египет

должен был продолжать свою военно-агрессивную политику па юге, в Нубии и

прилегающих к ней странах, из которых египтяне издавна вывозили ряд

товаров,

необходимых для развития рабовладельческого хозяйства, а также много

рабов.

То обстоятельство, что Нубия все еще продолжала сохранять для Египта

значение

богатейшего резервуара, из которого египтяне обильно черпали сырье и

рабочую силу —

рабов, указывает в первую очередь на то, что даже в «Анналах», в которых

описываются

походы Тутмоса III в Переднюю Азию, начиная с седьмого похода, совершенного на 31-м

году его царствования, перечисляется дань, полученная фараоном из Нубии и

сопредельных с нею южных стран. Весьма возможно, что эта дань посылалась

в Египет

далеко не добровольно,129) а поступала в царскую сокровищницу в

результате военных

экспедиции, которые отправлялись, как это было и ранее, для ограбления

богатых южных

стран. К сожалению, в сохранившихся документах этого времени содержится

очень мало

сведений о военных действиях, которые египтяне предпринимали в Нубии и

соседних

странах.

Очевидно, уже и самом начале царствования Тутмоса III египетское

правительство

поставило перед собой задачу энергично возобновить завоевательную

политику на юге, с

тем чтобы полностью укрепить господство Египта во всей Нубии и даже в

прилегающих к

ней странах. На это ясно указывает надпись Тутмоса III, относящаяся ко 2-

му году его

царствования и сохранившаяся на стенах храма, построенного фараоном в

Семне, у 2-го

порога Нила, на месте в то время уже развалившегося [141] храма Сенусерта

III, некогда

покорившего Нубию. В этой надписи говорится, что «благой бог Мен-хепер-

Ра, соорудил

он памятник для отца Дедуна, главы Нубии и для царя Верхнего и Нижнего

Египта Ха-

кау-Ра (Сенусерта. – В. А.), построив им храм из белого прекрасного камня

Нубии».130)

Изобразив на стенах этого храма Сенусерта III в качестве обоготворенного

правителя

Нубии, Тутмос III тем самым провозглашал себя продолжателем его дела —

завоевания

Нубии. Изображения нубийского бога Дедуна, помещенные тут же, должны были

наглядно свидетельствовать о том, что нубийское жречество санкционирует

египетское

завоевание. Таким образом, при завоевании Нубии египтяне пытались

использовать

нубийскую религию, включив нубийского бога Дедуна в египетский пантеон.

Мы имеет

все основания предполагать, что надпись Тутмоса III в Семне была не

случайностью, а

органическим звеном в целой цепи аналогичных мероприятий. Так, к тому же

самому

времени относятся надписи Тутмоса III на острове Сехель, в храме в Кумме, в Сильсиле и

Вади-Хальфа.131) Однако реально приступить к полному покорению всей Нубии

Тутмос III смог только после смерти Хатшепсут, когда вся полнота

верховной власти

99

сосредоточилась в его руках и он мог бросить все ресурсы Египта для

завершения

завоевательной политики, которая была начата его предшественниками.

О внимании, которое Тутмос III стал уделять Нубии после смерти Хатшепсут, говорит

строительство многочисленных храмов, предпринятое им в различных пунктах

Нубии,

главным образом в тех, которые имели стратегическое значение. Так, после

30-го года

своего царствования Тутмос III значительно расширил храм, построенный

ранее в

Семне. 132) В храме в Вади-Хальфа им был построен большой колонный зал.

133) В Амада

Тутмос III начал постройку храма в честь бога Горахте.134) Наконец, в

Верхней Нубии

между 2-м и 3-м порогами на острове Саи наместник фараона в Нубии,

«царский сын

Куша» по имени Нехи, построил не только храм, но и крепость, что ясно

указывает на

военный характер интенсивного строительства, предпринятого фараоном в

Нубии.135)

Возможно, что в эту эпоху в Нубии уже существовали египетские поселения, которые

были опорными пунктами египетского экономического, политического и

культурного

влияния в Нубии. Таков, например, город, раскопанный в Сесеби, в

развалинах которого

среди множества предметов времени XVIII династии был найден скарабей с

именем

Тутмоса III.136) Наконец, самым южным египетским поселением в Нубии было

поселение

близ «священной горы» Джебель-Баркала, где впоследствии выросла столица

эфиопского

государства Напата. Здесь в развалинах храма, построенного Тутмосом III, была найдена

большая стэла [142] с ценнейшей исторической надписью, описывающей

военные походы

и могущество этого фараона.137)

Весьма возможно, что текст этой надписи, составленной в 47-м году

царствования

Тутмоса III, был своего рода манифестом, обращенным к египетскому

населению Нубии

на самой южной границе Египетского государства.

Эта крупная строительная деятельность египтян в Нубии стала возможной

лишь

благодаря тому, что вся Нубия была прочно завоевана египетскими войсками

и египетские

гарнизоны были размещены во всей ныне покоренной стране. Об этом

завоевании Нубии

говорят сохранившиеся на шестом и седьмом пилонах Фиванского храма Амона

списки

завоеванных в Нубии местностей. Надпись над одним из этих списков гласит:

«список

этих южных местностей троглодитов Нубии в Хент-хен-нофере, сраженных его

величеством, который произвел побоище среди них, число которых

неизвестно, который

привел всех людей их в качестве живых пленников в Фивы, чтобы наполнить

«работный

дом» (ergastulum – В. А.)138) отца Амона-Ра, владыки Фив. И вот все

страны стали рабами

его величества, согласно приказу отца Амона».139) В этих списках

перечисляются 269

географических названий, которые до сих пор не могут быть отождествлены, но которые

все же указывают на то, что в те времена Нубия уже была прочно завоевана

египтянами.

Как видно из приведенной надписи, египтяне считали основной целью своего

господства

в Нубии максимальную эксплуатацию ее населения, из среды которого

вербовалось

большое количество рабов, необходимых для развития рабовладельческого

хозяйства

Египта.140)

Тутмос III смог уделить все свое внимание Нубии лишь после того, как

господство Египта

было полностью упрочено, в Передней Азии. Именно поэтому лишь в конце

своего

царствования, на 50-м году, Тутмос III принял реальные меры к тому, чтобы

прочнее

присоединить Нубию к Египту. Чтобы иметь возможность бесперебойно

перевозить по

Нилу войска и товары, Тутмос приказал расчистить старый, засорившийся

канал в районе

1-го порога. Об этом говорится в надписи на скале на острове Сехель в

следующих

словах:

100

«Год 50-й, 1-й месяц 3-го сезона (шему), день 22-й при его величестве

царе Верхнего и

Нижнего Египта Мен-хепер-Ра, дарующего жизнь. Приказал его величество

прорыть этот

канал, после того, как он нашел его засоренным камнями, так что не

проходил корабль по

нему. Он направился на юг по нему с радостным сердцем, поразив врагов

своих. Название

этого канала: «Открытие счастливого пути Мен-хепер-Ра, живущего вечно».

Рыбаки Абу

(Элефантины. – В. А.) должны расчищать этот канал ежегодно».141) [143]

Главным результатом завоевательной политики Египта в царствование Тутмоса

III была

неограниченная, хищническая эксплуатация египтянами завоеванных стран в

Передней

Азии и Восточной Африке и укрепление торговых связей Египта с рядом более

далеких

областей. На это ясно указывают многочисленные сохранившиеся на стенах

гробниц

этого времени изображения данников, доставляющих дань, и торговцев, привозящих

товары в Египет, чаще всего в резиденцию крупного чиновника, будь то

первосвященника

Амона, начальника казначейства или везира, должности которых порой

соединялись в

одном лице. Так, в гробнице Мен-хепер-Ра-снеба, который занимал эти

высокие посты

при Тутмосе III, сохранилось несколько таких изображений. В пояснительной

надписи

сообщается, что «возносится хвала владыке двух стран, и славословие

благому богу

вождями каждой страны. Они относятся с почтением к победоносному

могуществу его

величества. У них на спине дань каждой страны [?], страны бога: серебро, золото, лазурит,

малахит, всякий ценный камень... »142)

В обычной сцене принесения иноземцами «дани» фараону представлен сам Мен-

хепер-Ра-

снеб, приносящий царю поздравления по случаю праздника нового года. Во

главе

данников и торговцев стоят их вожди, что в каждом случае отмечено особыми

краткими

надписями. Очевидно, здесь имеются в виду не только «вожди», но также

правители

наиболее крупных городов Сирии (Тунипа и Кадеша) и князья отдельных

областей Малой

Азии (Хеты) и островов Средиземного Моря (Кефтиу).143) Изображение в гробнице Аменмеса рисует сбор дани египтянами в Сирии при

помощи

грубой военной силы. Художник постарался возможно нагляднее показать

смирение и

покорность подвластных Египту сирийцев, падающих на колени и подносящих

завоевателям свои дары – громадную вазу, драгоценные камни, ткани, кувшин

– и даже

ведущих на привязи быков. Внизу показаны египетские воины, вооруженные

топорами,

копьями и щитами. Очевидно, здесь имеется в виду отряд египетских

оккупационных

войск. Вся сценка представлена на фоне соснового леса, столь типичного

для Ливанских

гор; название «Ливан» встречается в надписи, которая в поврежденном виде

сохранилась

тут же. Отдельные слова указывают на то, что писец старался отметить

какой-то вполне

реальный конкретный факт – «прибытие начальника пехоты Аменмеса в Негау», где

правил покорившийся египтянам «начальник Ливана».144) Таким образом, завоевание египтянами ряда областей в Палестине, Сирии и

Финикии

позволило им доставлять из Передней Азии драгоценные металлы (серебро и

золото) и

камни (лазурит и малахит), роскошные изделия, главным образом [144]

сосуды и ткани, а

также военное снаряжение (оружие и колесницы), ценное сырье (слоновую

кость, масло

или вино к кувшинах), рогатый скот и, наконец, рабов, взрослых и детей.

Эти основные

виды ценностей, которые в качестве дани или товаров египтяне вывозили из

Сирии,

весьма наглядно изображены на стенах той же гробницы Мен-хепер-Ра-снеба.

145)

101

Сирийцы, приносящие дань. Новое царство. XVIII династия.

Торжество египетских победителей, желавших увековечить мысль о своем

неограниченном господстве в завоеванной стране, ясно показано в сцене

триумфа Тутмоса

III. Фараон избивает целую кучу сирийских пленников, крайне схематически

нарисованных. Соответствующая надпись содержит перечень завоеванных стран

и

областей. Их названия заключены в овалы с головами пленников. Жречество и

в данном

случае поддерживало своим религиозным авторитетом хищническую

завоевательную

политику Тутмоса III, представляя богов (Амона и Аментет) в качестве

покровителей

царя, подводящих к нему покоренные города.146) Завоевания Тутмоса III, укрепившие военно-политическую мощь египетского

государства,

дали возможность Египту выкачивать из богатых южных областей Нубии и

прилегающих

стран много различных ценностей, в первую очередь золото, [145]

экзотические виды

восточноафриканского сырья и, наконец, рабов.

На стенах гробниц богатых аристократов-рабовладельцев, крупных чиновников

и видных

жрецов того времени нередко изображались данники или торговцы, которые

смиренно

преподносят драгоценные предметы, диковинки далеких стран, особенно

ценившиеся в те

времена в Египте. Иногда тут же мы видим египетских чиновников, присутствующих при

доставке этих ценностей. Египетские художники пытались изобразить внешние

особенности, своеобразные черты лица, прически и одежды жителей Пунта и

Нубии,

которые привозили в Египет эти многочисленные и драгоценные

«приношения».147)

В гробнице Имунджеху сохранились две симметрично расположенные и как бы

противопоставленные друг другу сцены приношения различных предметов

иноземцами.

102

На одной из них изображены сирийские торговцы или данники, на другой —

нубийцы,

которые возносят «восхваления владыке Двух Стран, падают на землю

(буквально:

«нюхают землю». – В. А. ) перед благим богом. Приходят [они] из страны

Итер,

приношения их на спинах. Преподносят их его величеству». Эти «приношения»

нубийцев

состоят из шкур диких зверей (леопардов или пантер), слоновых клыков, страусовых яиц,

золота в кольцах, рабов, черного дерева, живых обезьян, жирафов, пантер

или леопардов,

корзин, может быть, содержащих ладан, доставлявшихся из Пунта. 148) Подчиненное

положение Нубии, богатства которой хищнически эксплуатировались

египтянами,

подчеркнуто в речи нубийцев, текст которой начертан около этого

изображения. Нубийцы

говорят фараону: «Велика мощь твоя, царь победоносный, правитель, – да

будешь ты

жив, здрав и невредим! – любимый богом Ра. Он вселил страх перед тобой во

все страны,

ужас перед тобой во все иноземные области. И вот мы под сандалиями

твоими».149)

Особенно много египтяне вывозили из Нубии золота, что ясно показано в

одной сцене,

сохранившейся на северной стене гробницы Мен-хепер-Ра-снеба. Мы видим

здесь, как

золото, сплавленное в кольца и просто в мешках, очевидно, с золотым

песком, лежит на

циновках. Большие золотые кольца взвешиваются на весах, причем особый

писец

записывает результаты взвешивания. Три носильщика несут золото в кольцах, золотой

песок на блюде и ящик, возможно, с золотыми слитками, подвешенный на

палке. В

помещенной тут же надписи указывается, что «получается золото из

Коптосской пустыни

и презренной Нубии в качестве ежегодной подати». 150) Последние слова

особенно

подчеркивают то обстоятельство, что Нубия была полностью введена в состав

египетского

государства в качестве подчиненной области, население которой вносило

ежегодную

[146] подать в сокровищницу фараона. Возможно, что эта подать вносилась в

определенные сроки, например в начале каждого года, как об этом говорится

в надписи из

гробницы Имунджеху. 151) Золото в Египет из восточной (Коптосской) пустыни и Нубии

привозили в большом количестве в кольцах, слитках, самородках и в виде

золотого песка.

Во время доставки оно охранялось особым конвоем и сопровождалось

представителями

местного населения золотоносных районов, которые, очевидно, вели

охотничий образ

жизни, так как вели за собой диковинных для Египта страусов, зайцев и

обычных для

Восточной Африки газелей, антилоп и каменных козлов. Особые носильщики, помимо

золота, несли символы пустыни: бурдюк, возможно, с водой, страусовое перо

и стрелы,

что должно было обозначать мирный охотничий быт племен тех пустынь, где

добывали

золото. Следовательно, и эти изображения должны были подчеркнуть

полностью

подвластное положение Нубии, почти замиренной и во всяком случае прочно

включенной

в состав египетского государства.152)

Сирийцы, приносящие дань. Роспись из гробницы Имупджеху.

Новое царство. XVIII династия.

103

Длинная вереница нубийцев, несущих знатному и могущественному сановнику

«приношения», изображена на левой внутренней стене гробницы Рехмира, бывшего

везиром при Тутмосе III. Художник представил нубийцев со всеми

отличительными

чертами этого племени, пытаясь передать характерные черты лица, прическу

и одежды

южных соседей Египта. Только два нубийских вождя, идущих впереди, несколько более

похожи на египтян по типу лица и фигуры и по одежде. Возможно, что этим

художник

хотел показать, что нубийские вожди в одежде и повадках пытались

подражать более

культурным египтянам. [147] Конечно, в период XVIII династии Нубия

подвергалась

значительной египтианизации, причем высшие слои нубийской племенной знати

особенно

быстро стали воспринимать внешние формы египетской культуры. «Вожди южных

иноземных стран, Иунтиу-Сети и Хент-хен-нофер» доставляют в резиденцию

верховного

египетского сановника типичные «дары» Нубии: золото в слитках и кольцах, золото

«джам» (может быть, электрум), в виде золотого песка, хранившегося в

сумках, черное

дерево, слоновые клыки, шкуры леопардов, большие кувшины с умащениями —

«сети»,

страусовые перья и яйца, крупный рогатый скот низкорослой нубийской

породы, образцы

зверей Нубии (жираф, обезьяна, павиан, охотничьи собаки), наконец, «детей

вождей»,

которые должны в качестве рабов трудиться в храмовых поместьях бога

Амона.153)

Все эти изображения и надписи ясно свидетельствуют о том, что египтяне

смотрели на

Нубию как на основной сырьевой придаток Египта, как на страну, обладающую

неисчерпаемыми ресурсами. Эксплуатация естественных богатств и людских

резервов

Нубии давала возможность Египту вести войны за овладение Сирией, Финикией

и

Палестиной и в то же время способствовала развитию рабовладельческого

хозяйства

Нильской долины, непомерно обогащая крупную аристократию Египта, что, несомненно,

влекло к дальнейшему обострению классовых противоречий.

Проникновение египтян в Переднюю Азию и их культурные

взаимоотношения с народами Палестины, Сирии и Финикии

Раскопки, производившиеся в Палестине, Финикии и Сирии в течение

последних 25 лет,

обнаружили несколько древних городов, относящихся главным образом к III—

II

тысячелетиям. В этих поселениях, возникших в период ранней и средней

бронзы как на

средиземноморском побережье, так и в глубине страны, выросла своеобразная

культура,

созданная различными племенами, которые сталкивались и смешивались здесь

на

протяжении многих столетий. Исконные семитские племена хананеев и

финикиян уже в

III тысячелетии вели торговлю с египтянами и народами Месопотамии. Во II тысячелетии

в Сирию, Финикию и Палестину стали проникать хурриты из областей

Северного

Двуречья и хетты из Малой Азии. Палестину наводнили племена хабири (са-

газ), а на

побережье Средиземного моря стали все в большем количестве проникать

эгейские

племена, в частности с Крита и Кипра. В этой борьбе за экономическое и

политическое

господство в областях восточного [148] Средиземноморья в середине II тысячелетия

энергично принял участие Египет, который при Тутмосе III сделал успешную

попытку

укрепить свое военно-политическое преобладание в западной части Передней

Азии.

Вполне естественно, что военное и экономическое проникновение египтян в

эти страны

привело к укреплению торговых и культурных связей Египта со странами

Передней Азии.

На это указывают многочисленные египетские и египтианизованные предметы, найденные в различных странах Передней Азии, а также взаимные влияния в

области

литературы и языка.

В Сирии, на месте современной Хама, между Хомсом и Алеппо, были

обнаружены

развалины древнего города, низшие слои которого восходят в концу IV

тысячелетия до н.

э. Многие памятники, обнаруженные здесь, как, например, ортостаты и

большая лестница,

104

относятся к сиро-хеттскому времени. Здесь были раскопаны некоторые части

города, а

также погребения: места погребальных урн и четыре могилы, высеченные в

скале. В

конце III тысячелетия здесь была хорошо известна колесница, маленькие

вотивные

образцы которой, сделанные из глины, были найдены в слоях J и H.

Возможно, что

сирийские племена занесли наряду с конем и колесницу в долину Нила, где о

ней впервые

упоминают египетские надписи XVI в. до н. э. Начиная с середины II тысячелетия,

очевидно, после походов Тутмоса III, египетское влияние в Хама становится

довольно

заметным. В слое F были найдены разнообразные мелкие египетские изделия: амулеты-

статуэтки богини Сохмет, богов Пта-Сокар и Беса, скарабеоиды и скарабей с

именем

Тутмоса III.154) Как видно, эти взаимодействия в значительной степени

находят отражение

в области идеологии, в частности религии. Так, например, культ

ханаанского бога Хорона

появляется в Египте в период совместного правления Тутмоса III и

Аменхотепа II.155)

Борьба за господство в Передней Азии протекала в значительной степени на

территории

Палестины. Характерно, что именно в Галилее, в Тель-эль-Орейме, была

найдена надпись

на камне, в которой фараон (по-видимому, Тутмос III) сообщает, что он

«отразил

иноземцев страны Митанни», 156) о чем подробно повествуется в «Анналах»

этого

воинственного царя. Множество разнообразных следов египетского влияния в

Палестине

было обнаружено во время раскопок древнего Бет-Шана (современный Бейсан).

Здесь в

развалинах большого южного храма, который обычно называется «храмом

Тутмоса III» и,

возможно, относится ко времени его царствования, было обнаружено много

предметов

иноземного происхождения, указывающих на сильное проникновение в Бет-Шан

различных влияний, шедших из страны Митанни; из хеттских областей, из

районов

Эгейского [149] моря. Таковы, например, две золотые кипрские булавки, хеттский

бронзовый кинжал с загнутым концом, очень похожий на кинжал, изображенный

на поясе

хеттского царя на рельефе из Богазкеоя, базальтовая плита с рельефными

изображениями

львов и собак, выдержанная в стиле митаннийского искусства, и некоторые

другие

предметы.157)

Наряду с этими эгейскими, хеттскими и митаннийскими влияниями в Палестину

все

сильнее и сильнее проникали влияния, шедшие из Египта, особенно с того

времени, когда

Палестина была прочно завоевана войсками Тутмоса III. Мы имеем все

основания

предполагать, что в Бет-Шане местные сирийские культы, в частности

обоготворение

змеи и культ местного бога Мекала, облекались в своеобразные

египтианизованные

формы. Так, в большом южном храме Тутмоса III, в котором было раскопано

шесть

помещений, включая внутреннее святилище и помещение для жертвенного

алтаря, было

найдено несколько египетских и египтианизованных предметов, в том числе

стала

Мекала, выдержанная в стиле типично египетских стэл и снабженная

египетской

гиероглифической надписью, а также обломок зеленого фаянсового сосуда с

несколькими

гиероглифами, входящими в состав имени некоего бога и, может быть, в

состав названия

«Бет-Шан».158) Далее в том же слое времени Тутмоса III в Бет-Шане были

найдены

следующие египетские и египтианизованные предметы: золотая подвеска с

гравированным изображением стоящей богини Ашторет с посохом «уас» в

руках,

базальтовая головка мужской статуэтки, изображение сидящего негра, скарабеи с именем

Тутмоса III, а под ступенями храма Тутмоса III был обнаружен скарабей с

именем царицы

Хатшепсут.159)

Столь же интенсивно проникали египтяне и в области прибрежной Финикии и

Северной

Сирии, где им приходилось преодолевать сильное влияние хеттов, хурритов и

эгейцев.

Крупные археологические работы, произведенные в Рас-Шамра, на месте

древнего города

Угарит, обнаружившие множество памятников архитектуры, материального

быта,

искусства и письменности, ясно показывают, что со времен Среднего

царства, особенно в

105

период XVIII династии, главным образом после походов Тутмоса III, египтяне пытаются

укрепиться в важнейших экономических и политических центрах страны.

Египетские

художественные изделия, относящиеся к XIX в. до н. э. как, например, базальтовая

статуэтка египетской царицы, скульптурная группа с изображением

«начальника города,

везира и судьи Сенусертанха», обломки двух сфинксов с именем Аменемхета

III, обломки

других скульптур, осколки скарабеев и статуэток, были найдены в

развалинах Угарита. В

некрополе этого древнего финикийского города были обнаружены явные следы

проникновения [150] в Сирию египетских культовых предметов, в частности, здесь была

найдена бронзовая статуэтка священной птицы (сокола или ястреба) с

двойной царской

короной Верхнего и Нижнего Египта на голове. Вблизи нее была найдена

вторая

аналогичная статуэтка меньшего размера, покрытая золотом.160) Ко второй

половине II тысячелетия относятся египетские и египтианизованные

предметы, указывающие на

сильное проникновение египетской культуры в страну Угарит. Так, в

развалинах храма в

Рас-Шамра были найдены типично египетская стэла с изображением царского

писца и

начальника казначейства Меми, молящегося перед местным богом Сэтом-Депен, золотые

блюда и чаши, наконец, большая стэла с изображением сиро-финикийского

бога Ваала,

выдержанные в духе аналогичных художественных изделий древнего Египта

времени

Нового царства.161) Борьба с местными племенами – хурритами, хеттами и

эгейцами, которые двигались с запада, севера и востока, чтобы захватить

ключевые позиции на

финикийском побережье, нашла отражение не только в скрещении

художественных и

религиозных влияний на территории Палестины, Сирии и Финикии в середине

II

тысячелетия, но и в произведениях художественной литературы как

финикийцев, так и

египтян. В древнефиникийской мифологической поэме о богине Анат

упоминаются Крит

(Кптр – Кафтор) и Египет (Хкпт – Хет-ка-Пта – Мемфис).162) Очевидно, Крит

и Египет

особенно соперничали в деле экономического и культурного проникновения в

области

Финикии и Северной Сирии, в частности в богатый приморский город Угарит.

В

египетских литературных произведениях, в письме писца Гори (папирус

Анастази) и в

«Сказке о занятии Иоппе» египетским военачальником Тхути ярко сказывается

не только

прекрасная осведомленность египтян о Сирии и Финикии, но и их обостренный

интерес к

этим странам, которые стали объектом энергичной завоевательной политики

египетских

фараонов XVIII династии. Так искусства, религия и литература отразили

факт глубокого

проникновения египтян и египетской культуры в страны Передней Азии, бывшие

давнишним яблоком раздора между великими державами древнего Востока во II тысячелетии до н. э.

106

Глава V.

Последние завоевания и упадок военной мощи Египта

в XV—XIV вв. до н. э.

Военная политика Египта при Аменхотепе II При Тутмосе III египетское государство достигло апогея своего

политического и военного

могущества. Египетские войска одержали ряд крупных побед над племенами

Нубии и

Передней Азии. Нубия до 4-го порога была полностью замирена и включена в

состав

Египта. Свободолюбивые народы и непокорные города Палестины, Финикии и

Сирии

были подчинены Египту. Тутмос III во время своих походов достиг

естественных рубежей

Сирии на севере в предгорьях Тавра и на востоке у берегов Евфрата. Больше

того,

египетские войска переправились через многоводный Евфрат, вторглись в

пределы

страны Митанни и нанесли тяжелый удар Митаннийскому государству. Опираясь