Текст книги "Военная-история-Египта.-Том-2"

Автор книги: Всеволод Авдиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

На обратном пути египетский фараон опустошил большой финикийский город

Иартиту

73) с «его [запасами] зерна, вырубив все его хорошие деревья».74) Победы, одержанные египетскими войсками над неприятелем на финикийском побережье, отдали

в руки египтян богатый земледельческий район. По словам летописца, страна

Джахи,

занятая египетскими войсками, изобиловала садами, в которых росли

многочисленные

плодовые деревья. Страна была богата зерном и вином. Поэтому египетское

войско было

обильно снабжено всем тем, что ему полагалось получать во время похода.

Иными

словами, богатое финикийское побережье было отдано [127] на разграбление

египетскому

войску. Судя по тому, что в описании пятого похода Тутмоса III в Переднюю

Азию

упоминается лишь о взятии одного города Иарчета и об опустошении одного

лишь города

Иартиту, остальные города финикийского побережья не были захвачены

египтянами.

Именно поэтому египетский писец, описывая богатства страны Джахи, перечисляет лишь

фруктовые сады, вино и зерно, которые попали в руки египетских воинов, что и дало

возможность снабдить войско всем необходимым. С этим согласуется и

перечисление тех

приношений, которые были доставлены фараону во время этого похода. В этом

списке

приношений обращает на себя внимание большое количество крупного и

мелкого

рогатого скота, хлеба, зерна, пшеницы, лука, «всяких хороших плодов этой

страны,

оливкового масла, меда, вина», т. е. главным образом продуктов сельского

хозяйства.

Другие ценности перечислены либо в очень небольшом количестве (10

серебряных чаш)

или в самой общей форме (медь, свинец, лазурит, зеленый камень).

Очевидно, все местное

население скрылось со своими ценностями за крепкими стенами

многочисленных

финикийских городов, которые египетское войско не смогло занять. Таким

образом,

наиболее важным результатом пятого похода Тутмоса III был захват

нескольких опорных

пунктов на финикийском побережье и плацдарма, который мог дать

возможность во время

следующей кампании высадить здесь уже более крупные военные силы с целью

проникновения в долину Оронта и захвата наиболее важных городов

внутренней Сирии.

Наряду с этим некоторое значение имели захват большой добычи и

опустошение сельских

районов береговой Финикии. Несомненно, настроение египетского войска

должно было

быть приподнятым, так как, по словам летописца, «войско его величества

напивалось

[вдоволь] и умащалось оливковым маслом каждый день, как в праздники в

стране

египетской».75) Такими наивными словами и весьма откровенно

охарактеризовал

египетский писец материальную обеспеченность египетского войска, одержавшего в

Финикии ряд крупных побед. Вполне естественно, что эта материальная

обеспеченность

должна была обусловить и «бодрость духа» воинов. Конечно, и в те времена

материальная

база и моральный фактор играли огромную роль в военном деле, в

значительной степени

обеспечивая исход боевых операций. Характерно, что именно в этот период

египетской

истории мы находим ряд указаний в источниках на эти существенные

обстоятельства. Так,

отмечая полную обеспеченность египетского войска в Финикии, писец именно

этим

кончает свое описание пятого похода Тутмоса III в Переднюю Азию, как бы

ставя на этом

своеобразное логическое ударение. [128]

90

Шестой и седьмой походы Тутмоса III

Во время пятого похода в Переднюю Азию Тутмос III смог захватить лишь

некоторую

часть финикийского побережья. Но этот успех дал возможность фараону на

следующий

год, т. е. на 30-м году своего царствования, предпринять новый поход в

Сирию с целью

расширения завоеванных территорий и захвата важнейшего военно-

политического центра

внутренней Сирии – Кадеша. Имея в своем распоряжении отдельные пункты на

финикийском побережье и даже некоторый плацдарм для развертывания своих

военных

сил, Тутмос смог отправить войска из Египта в Финикию морем. Поэтому

летописец

назвал тостом поход «морским».76) Очевидно, одной из целей этого похода

было как

можно прочнее закрепиться на финикийском побережье, что, конечно, можно

было

сделать, лишь опираясь на сильный египетский флот. Так как основными

стратегическими

задачами этого похода было занятие финикийского побережья, проникновение

в долину

Оронта и захват Кадеша, то можно предполагать, что египетские войска

высадились в

Симире. Ведь именно отсюда открывался наиболее короткий и удобный путь, ведший по

долине реки Элейтероса в долину Оронта. С другой стороны, захват большого

города

Симиры позволял египетским войскам укрепить свои позиции па финикийском

побережье. Предположение, что египтяне высадились в Симире, подтверждается и тем,

что, согласно «Анналам», египетские войска после взятия Кадеша вернулись

обратно в

Симиру, которая названа египетским летописцем Джемара.77) Высадив свои войска на финикийском побережье, вероятно, в Симире, Тутмос

III повел их

по долине Элейтероса к Кадешу, чтобы, наконец, покончить со своим

давнишним врагом,

имевшим столь большое влияние в Палестине, Сирии и Финикии. Кадеш,78) выгодно

расположенный в плодородной равнине верхнего течения реки Оронта в центре

скрещения торговых путей, шедших из Палестины в Северную Сирию, и от

финикийского

побережья в глубь страны, был в те времена важным политическим и торговым

центром,

постоянно возглавлявшим все антиегипетские коалиции сиро-палестинских

князей.

Окруженный со всех сторон водами Оронта, его притока и соединявшего их

канала,

защищенный мощными стенами, Кадеш представлял собой сильную крепость.

Поэтому

понятно, что войскам Тутмоса III пришлось начать осаду этого древнего

сирийского

города, о которой можно лишь догадываться на основании крайне лаконичных

сообщений

летописца: «Прибытие к городу Кадешу, его разрушение, порубка его

деревьев, сбор его

урожая».79) Очевидно, египтяне принуждены были осадить [129] Кадеш

совершенно так

же, как несколько лет назад они осаждали Мегиддо. Деревья вокруг Кадеша

были

вырублены для сооружения осадных укреплений. Осада, возможно, была

длительном, так

как египтяне собрали урожай на полях, окружавших Кадеш, т. е., иными

словами,

простояли под Кадешем вплоть до осени. Однако защитникам города не

удалось отбить

атаки неприятеля. После длительной осады Кадеш был взят египетскими

войсками и

разрушен. После взятия Кадета египетские войска вернулись прежним путем в

Симиру,

затем вторично взяли город Иартиту, поступив с ним так же, как и с

Кадешем, т. е. предав

его разрушению. Чтобы полностью подавить сопротивление непокорных сиро-

финикийских князей, Тутмос III взял в качестве заложников их детей и

братьев и увел с

собой в Египет. «Анналы Тутмоса III» отмечают это событие в следующих

словах: «И вот

доставлены были дети князей и братья их, чтобы содержаться в укрепленных

лагерях

Египта». Очевидно, фараон старался подчинить этих заложников египетскому

культурному и политическому влиянию, чтобы воспитать из них будущих

друзей Египта.

Поэтому «если кто-либо из этих князей умирал, то его величество приводил

[сына] его,

чтобы поставить на его место».80) Только падение Кадеша дало возможность

египетскому

фараону увести с собой в Египет этих знатных заложников и таким образом

искусственно

создать себе среди них будущую опору своей политики. Насколько велико

было

91

политическое влияние Кадеша в Сирии, видно из того, что Тутмос III после

взятия Кадеша

увел в Египет 36 таких заложников.

Первые шесть походов, предпринятых Тутмосом III в Переднюю Азию, привели

к

завоеванию египтянами всей Палестины и значительных частей Финикии и

Сирии, что

укрепило положение и влияние Египта в Передней Азии. Однако некоторые

финикийские

и сирийские города все еще сохраняли свою независимость и пытались

организовать

сопротивление египетскому господству в Финикии и Сирии. Поэтому Тутмос

III

принужден был на 32-м году своего царствования предпринять новый поход в

Переднюю

Азию с целью окончательного покорения этих все еще независимых и

непокорных

финикийских городов. В «Анналах» очень кратко сообщается о том, что

фараон во время

этого похода занял находившийся близ Симиры финикийский город Уллазу, который

назван египетским летописцем Иунрачу.81) Очевидно, Уллаза была крупным

центром, вокруг которого группировались силы антиегипетской коалиции

сиро-финикийских

князей. Большую роль в этой коалиции играл и сирийский город Тунип, который во время

этого похода поддерживал Уллазу. В «Анналах» сообщается, что во время

взятия Уллазы

египтяне захватили среди прочих пленных [130] «сына этого врага из

Тунипа», т.е. сына

князя Тунипа, который, по-видимому, с отрядом вспомогательных войск был

послан из

Тунипа в Уллазу, чтобы задержать дальнейшее продвижение египетских

войск.82) Однако, несмотря на помощь сирийских городов, Уллаза была

занята египетским войском, как это

подчеркнуто в «Анналах», «в очень короткое время. И все имущество его

стало легкой

добычей» египтян.83) Отсюда можно сделать вывод, что египтяне имели

значительный

численный норовое над коалицией сиро-финикийских князей не только на

суше, по и на

море. Ведь упоминание о том, что неприятельский город был захвачен «в

очень короткое

время», встречается в «Анналах» в первый раз. Вероятно, этими словами

летописец хотел

подчеркнуть, что только теперь, во время седьмого похода Тутмоса III в

Переднюю Азию,

ясно обнаружился серьезный перенес египетских военных сил.

Опираясь на свои войска, превосходившие войска противника, и на

достигнутые ранее

успехи, Тутмос III принял ряд мер для того чтобы прочнее закрепиться на

финикийском

побережье и прекратить его таким образом в постоянный плацдарм дли

развертывания

своих военных сил против государства Митанни. В «Анналах» сообщается о

том, что «все

гавани, в которые прибывал его величество, были снабжены прекрасными

лесами,

всякими хлебами, оливковым маслом, благовониями, вином, медом и всякими

прекрасными плодами этой страны». 84) Очевидно, Тутмос III организовал в

городах

финикийского побережья постоянные базы продуктового снабжения египетского

войска,

которое благодаря этому могло совершать длительные походы в глубь страны.

Основным

источником снабжения этих приморских городов были занятые египтянами

области

Палестины, Сирии и Финикии, главным образом, плодородная страна Речену, которая, по

словам летописца, поставляла египтянам большое количество самых

разнообразных

продуктов. На попытку Тутмоса III как можно прочнее укрепиться в

захваченных

областях Передней Азии указывают слова летописца, что повинности Речену

должны

были доставляться в «Дом серебра», т. е. в царскую сокровищницу, совершенно так же,

как повинности Нубии.85) Таким образом, завоеванные области Палестины, Сирии и

Финикии стали рассматриваться фараоном как завоеванные области Нубии, которые уже

были включены в состав египетского государства. Это обстоятельство ясно

указывает на

укрепление египетского господства и влияния в областях Передней Азии, завоеванных

силой египетского оружия. [131]

92

Восьмой поход Тутмоса III Завоевание Палестины, городов финикийского побережья и Южной Сирии, наконец,

проникновение в долину Оронта и захват сильной крепости Кадеша открыли

египетским

войскам стратегически важные дороги, ведущие на север, в Северную Сирию, и на северо-

восток, в долину среднего Евфрата, где находились страна Нахарина и

могущественное

государство Митанни. Очевидно, именно эти два направления имели в тот

момент

наибольшее значение для Египта и поэтому по этим двум направлениям

египетские

войска нанесли главные удары неприятелю во время восьмого похода Тутмоса

III,

который им был предпринят на 33-м году царствования. Захватив буферные

страны

Палестину, Финикию и Сирию, Египет стремился установить непосредственные

взаимоотношения с двумя большими государствами Передней Азии – Хеттским

государством, находившимся в восточной части Малой Азии, и Митаннийским

царством,

расположенным в северо-западной части Месопотамии. Выход Египта к

границам Малой

Азии и Месопотамии еще более расширял район распространения египетской

торговли и

давал египтянам возможность в еще больших размерах, чем раньше, вывозить

свои

товары в страны Передней Азии, обменивая их на ценные продукты и

ремесленные

изделия соседних стран. С другой стороны, для того чтобы окончательно

закрепить свое

господство над Палестиной, Сирией и Финикией, Египет должен был нанести

решительный удар Митаннийскому царству, которое постоянно поддерживало

антиегипетские коалиции в Сирии и Финикии. Этими причинами объясняется

широкий

размах военных действий, предпринятых Тутмосом III против Митанни во

время восьмого

похода в Переднюю Азию.

То обстоятельство, что основной стратегический удар во время этой

кампании был

нанесен государству Митанни, достаточно ясно подчеркнуто в «Анналах».

Автор

«Анналов», крайне скупо описавший восьмой поход Тутмоса III, в самом

начале своего

описания сообщает о важнейших достижениях египтян, которые выразились в

переходе

через Евфрат и опустошении страны Нахарины. К счастью, две другие

надписи,

сохранившиеся от этого времени – надпись из Джебель-Баркала и

автобиография

Аменемхеба, позволяют хотя бы в общих чертах восстановить события, происшедшие во

время восьмого похода Тутмоса III в Переднюю Азию.

Восьмой поход Тутмоса III, как это видно из надписи Аменемхеба, был

предпринят по

суше. Египетские войска под начальством фараона86) двинулись от границ

Египта к стране

Негеб, которая находилась в южной части Палестины. Этот маршрут

объясняется,

видимо, тем, что египтянам ввиду дальности [132] похода необходимо было

прочно

закрепить свой тыл и обеспечить основные сухопутные коммуникации.

Возможно также,

что в Южной Палестине вспыхнуло восстание местных племен против

египетского

господству, что вынудило египтян дать в Негебе битву повстанцам.87) Подавив восстания, египетская армия прошла через всю Палестину и вступила

в Южную Сирию. «Анналы» в

качестве, очевидно, первого крупного успеха египтян отмечают «прибытие к

области

Кеден».88) Кеден, как египтяне называли Катну, был занят египетскими

войсками, как это

можно предполагать по тексту «Анналов», а также по фрагменту надписи, сохранившейся

на седьмом пилоне Фиванского храма Амона. Взятие египтянами Катны было

крупным

военным успехом, который весьма облегчил дальнейшее продвижение на север

египетского войска. Катна, расположенная на месте современного эль-

Мишрифе в 18 км к

северо-западу от Хомса, как показали раскопки,89) была большим городом, издревле

имевшим большое торговое и военно-политическое значение. Судя по тому, что Катна не

упоминается в «Анналах» при описании предшествующих походов Тутмоса III, город до

этого времени сохранял свою независимость от Египта, что, конечно, весьма

затрудняло

дальнейшее продвижение египетских войск. Поэтому можно думать, что один

из первых

93

крупных ударов египтян но время восьмого похода был нанесен именно по

Катне. Заняв

Катну, египетское войско двинулось далее на север и около «высот Уана, к

западу от

Харабу»90) дало сражение противнику, который, возможно, сосредоточил

здесь довольно

крупные силы. Описывая эту битву, Аменемхеб сообщает: «Я взял азиатов в

качестве

пленников – 13 человек и 70 живых ослов, а также 13 бронзовых топоров,

[причем]

бронза была украшена золотом».91) По-видимому, среди войск противника

находились

отборные войска либо одного из крупных городов Сирии, либо даже самого

митаннийского царя, вооруженные драгоценным оружием, описанным

Аменемхебом.92)

Разбив войска противника «к западу от Харабу», т. е., очевидно, к западу

от Халпы,

египетские войска заняли этот город, после чего продвинулись далее к

северо-востоку,

захватили весь район вплоть до Евфрата и подошли к этой реке, которая

являлась

естественным рубежом между Сирией и Месопотамией, неподалеку от

Кархемыша. Здесь,

около этого большого и сильного города, расположенного на восточном

берегу Евфрата,

египетские войска, как об этом говорится в надписи Аменемхеба, дали

большое сражение

войскам неприятеля. Полностью разгромив противника, египтяне овладели

твердынями

Кархемыша и переправой через Евфрат, что дало возможность египетскому

войску

вторгнуться в области государства Митанни, находившиеся уже в

Месопотамии. Этот

крупный успех [133] египетского оружия был справедливо расценен

современниками как

победоносное завершение всей кампании, утвердившее господство Египта в

Передней

Азии и отдавшее в руки египтян обширные и богатые районы не только

Северной Сирии,

но и Митанни. Поэтому о переправе через Евфрат сообщается во всех трех

надписях,

описывающих восьмой поход Тутмоса III. В «Анналах» кратко сообщается, что

фараон во

главе своего войска переправился через «великую перевернутую реку

Нахарины»,93) т. е.

через реку, которая течет не на север, как привычный и знакомый египтянам

Нил, а на юг.

Можно предполагать, что египетское войско переправилось близ

Кархемыша,94) так как в

надписи Аменемхеба говорится, что Аменемхеб переправился через «поток

Нахарины»,

держа в руке пленников, взятых в бою под Кархемышем, который в надписи

назван

«Карикамиаша».95) В результате крупных побед, одержанных египтянами к

западу от

Халпы и в районе Кархемыша, они овладели всем обширным районом, расположенным к

западу от Евфрата. В надписи из Джебель-Баркала красноречиво описывается, как

египетское войско опустошило этот обширный район, предав огню и мечу все

поселения,

вырубив плодовые деревья и захватив в качестве рабов всех жителей, а

также много скота

и запасы зерна.96) В этой же надписи, содержащей ряд существенно важных

данных

относительно восьмого похода Тутмоса III, которых нет в других надписях

того времени,

говорится далее о переправе египетского войска через Евфрат. В надписи

подробно

повествуется о том, как фараон приказал построить множество кораблей из

прочного

ливанского кедра, срубленного «в горах страны бога» около «Владычицы

Библа». Затем

корабли были погружены на большие телеги, запряженные быками, и

доставлены к

берегам Евфрата. На этих кораблях египетские войска переправились «через

большую

реку, которая протекает между этой иноземной страной и страной

Нахарина».97) Эти

последние слова ясно указывают на то, что египтяне в царствование Тутмоса

III называли

страной «Нахарина» область, лежащую непосредственно к востоку от среднего

течения

Евфрата.

Эти крупные военные успехи египетского войска и удачная переправа через

Евфрат

отдали в руки египтян не только западное, но и восточное побережье

Евфрата. Судя по

тексту «Анналов», Тутмос III, реализуя эти успехи, двинулся на юг, отчасти по реке,

отчасти по ее восточному берегу, «захватывая города, опустошая области

этого врага

презренной страны Нахарина».98) Очевидно, сопротивление митаннийского

войска было

полностью сломлено. Египетский летописец образно рисует деморализацию

разбитого

противника, стремительно отступавшего на юго-восток, говоря, что «ни один

из них не

оглядывался, [134] так как они бежали дальше, как стадо диких зверей

пустыни».99) В

94

надписи из Джебель-Баркала полный разгром митаннийского войска подчеркнут

указанием на то, что митаннийский царь принужден был обратиться в бегство

и что

фараон «разыскивал презренного врага в иноземных странах Митанни. Он

бежал от

фараона в страхе в другую страну, в отдаленное место».100) Очевидно, Тутмос III ограничился опустошением западной части Митаннийского царства

и не счел нужным

преследовать митаннийского царя, бежавшего в далекие восточные части

своего

государства. Считая, что египетские войска полностью выполнили

стратегические задачи

данной кампании, которые заключались в разгроме митаннийских войск, переправе через

Евфрат и опустошении западных областей Митаннийского царства, Тутмос III поставил

памятную плиту на берегу Евфрата, около плиты, которая была поставлена

близ Нии

Тутмосом I. Об этом сообщается как в «Анналах», так и в надписи из

Джебель-Баркала.101)

По-видимому, установка памятной плиты на берегу Евфрата была тем

торжественным

моментом, который должен был ознаменовать завершение победоносного

похода.

Однако на обратном пути Тутмосу III пришлось преодолеть некоторое

сопротивление

отдельных областей и городов Сирии, которые все еще не были окончательно

покорены

египтянами. Аменемхеб сообщает в своей автобиографии, что «он видел

победы царя» «в

стране Сенджера», когда он «совершил там большое побоище».102) Далее, на

этом

обратном пути египетскому войску пришлось снова вступить в борьбу с

князем Кадеша,

который, видимо, пытался использовать сложившуюся обстановку, чтобы

поднять

восстание против фараона. Однако, располагая все еще достаточно крупными

силами,

Тутмос III «захватил город Кадеш».103) Наконец, Аменемхеб сообщает, что

он «снова

увидел победы его величества в презренной стране Тахси, у города Мериу».

Все эти

сражения, описанные Аменемхебом, были не случайными небольшими стычками, а

довольно значительными битвами, во время которых было окончательно

подавлено

сопротивление отдельных все еще непокорных сирийских областей и городов.

Аменемхеб

описывает подвиги, которые он совершил во время этих сражений, и награды, которые он

получил от фараона.104)

Прочно закрепив свое господство в Сирии, Палестине и Финикии, Тутмос III принял

особые меры к тому, чтобы князья ливанских областей регулярно снабжали

финикийские

гавани всем необходимым как для отправки этих ценностей в Египет, так и

для

постоянного снабжения египетских гарнизонов и войск, направляемых в

Сирию.105) Таким

образом, эти финикийские гавани стали экономической базой египтян в

Финикии [135] и

тем связующим звеном, которое постоянно соединяло Египет с его владениями

в

Передней Азии. Особенно существенно то, что финикийские города и области

должны

были платить ежегодные подати Египту. Тем самым эти завоеванные страны

были как бы

и в экономическом отношении введены в состав египетского государства.

Результатами восьмого похода Тутмоса III были укрепление египетского

господства в

Сирии, Палестине и Финикии, нанесение сильного удара Митаннийскому

государству,

переправа через Евфрат и опустошение западных областей Митанни, наконец, захват

огромной добычи, часть которой перечислена в «Анналах».106) Помимо того, несомненным результатом восьмого похода было укрепление военно-

политического и

экономического влияния Египта в Передней Азии. Это выразилось в том, что

Ассирия и

Хеттское государство (Великая Хета) прислали свою «дань» в Египет.

Конечно, эти

государства не были подвластны Египту. В качестве самостоятельных

государств они не

были обязаны посылать свою дань Египту. Но так как и Ассирия и Великая

Хеттская

держава вели постоянную борьбу с Митанни, то посылкой даров фараону они

как бы

солидаризировались с его политикой в Передней Азии, ставили себя в

положение его

союзников, признавали его завоевания и в то же время как бы откупались от

грозных

войск фараона.107) Это был один из моментов наивысшего напряжения военно-

95

агрессивной политики египетского государства, когда политика непрерывных

завоевательных походов Египта в Переднюю Азию достигла своего

кульминационного

пункта. Египет был на вершине своего военного могущества. В «Анналах»

указывается,

что египетское войско во главе с фараоном «прибыло... благополучно в

Египет».108)

Дважды отмечает летописец, что фараон этим походом расширил «границы

Египта».109)

Вполне сознательно поместив в этом же описании восьмого похода списки

поступлений

из Пунта и Нубии, летописец этим как бы отмечает огромное протяжение

египетского

государства, в которое постоянно стекались несметные богатства из

Передней Азии и

далеких африканских областей вплоть до «страны бога», той далекой страны

Пунт,

которая, очевидно, была расположена на побережье Восточной Африки.110) Последние походы Тутмоса III в Переднюю Азию

После крупных побед, одержанных в Северной Сирии и Северо-Западной

Месопотамии

во время восьмого похода Тутмоса III в Переднюю Азию, египетским войскам

предстояла

задача удерживать занятые позиции и подавлять восстания, [136] что было

необходимо,

чтобы укрепить положение Египта в покоренных странах. Поэтому, естественно, что во

время следующих походов Тутмос III старался лишь сохранить удержанное и

не считал

нужным продвигаться в глубь завоеванных стран. Во время девятого похода, предпринятого на 34-м году царствования Тутмоса III, египетские войска

заняли главный

город области Нухашше и два других второстепенных города той же области.

Так как

область Нухашше была расположена недалеко от Нии и находилась к востоку

от Оронта

между Северной Сирией и средним течением Евфрата, то войска Тутмоса III должны

были занять в некоторой части эту область и ранее, очевидно, во время

восьмого похода.

Но так как сразу замирить эту область не удалось, то во время следующего

похода

египетские войска провели специальную операцию по захвату трех городов

страны

Нухашше. Поэтому в «Анналах» сообщается, что фараон захватил город

Иниугаса,

причем «люди другого города, находящегося в его области, умиротворенные

полностью

его величеством, пришли к нему с поклоном». Далее в приложенном перечне

«городов,

захваченных в этом году», упоминаются «два города и город, сдавшийся в

этой области

Иниугаса. Всего три (города. – В. А. )».111) Особенно характерны в данном

тексте слова

«умиротворенные полностью» и «пришли с поклоном». Очевидно, целью этого

похода и

было полное умиротворение данной области. Этот район имел большое

экономическое

значение, ибо здесь проходили важные торговые пути, соединявшие долину

Евфрата с

северофиникийским побережьем, глубинные области Северной Сирии – с сиро-

хеттскими княжествами, расположенными в районе Зенджирли, Кара-Тепе и

Сакче-Гёзи.

Страна Нухашше имела, конечно, и большое стратегическое значение в

качестве

пограничного района, находившегося на стыке сфер влияния трех крупных

государств:

Египта, Митанни и Хеттского царства. Поэтому прочное занятие этого

форпоста

обеспечивало египтянам господство во всем обширном районе между средним

течением.

Евфрата и северофиникийским побережьем.

В этом богатом княжестве египетские войска захватили большую добычу, перечисленную

в «Анналах». Летописец, ведя учет захваченных ценностей, упоминает здесь

пленников,

их жен и детей, очевидно, обращенных в рабство, лошадей, богато

украшенные золотом и

серебром колесницы сирийских аристократов, золотые сосуды, золото в

кольцах,

серебряные сосуды, серебро в кольцах, медь, свинец, бронзу, всякое оружие

«для битвы»,

множество крупного и мелкого рогатого скота, ослов, ценные сорта дерева и

роскошные

изделия из дерева – кресла и деревянные части палатки, украшенные бронзой

и

драгоценными камнями (видимо, трофей). [137]

96

Прочно укрепившись в Северной Сирии, египтяне стали господствовать в

экономическом

и политическом отношении во всем обширном районе между Средиземным морем, отрогами Амана, Тавра и средним течением Евфрата. Это дало им воможность

выкачивать

большие ценности из страны Речену. Перечень дани, полученной Тутмосом III на 34-м

году его царствования, поражает количеством и разнообразием статей. Из

Финикии

(Джахи) египтяне по-прежнему получали «всякие прекрасные вещи», которыми

были

богаты все финикийские гавани. В данном случае представляет большой

интерес

упоминание летописца о том, что все продукты и товары отправлялись на

разнообразных

кораблях: на кораблях кефтиу (критские корабли), на библских кораблях и

на морских

(может быть, даже боевых) кораблях. В частности, эти корабли были

нагружены мачтами,

деревянными столбами и большими балками для крупных царских построек.

Очевидно,

писец имел в виду в данном случае подчеркнуть развитие морской торговли

Египта,

устанавливавшего ныне более прочные торговые связи с Критом и Финикией.

Это

подтверждается тем, что в дальнейших строчках «Анналов» говорится о

доставке «дани»

или о получении особых поставок (буквально: «приношений») из страны

Иси112)

(очевидно, Кипра), откуда египтяне получали в первую очередь медь, а

затем свинец,

лазурит, слоновую кость и ценное дерево «чагу».

Одновременно с этим египетское экономическое влияние распространялось и

на далекие

южные области Нубии, страны Куш и Вават. С далекого африканского юга

египтяне

получали большое количество ценностей, главным образом золото, рабов, скот и корабли,

груженные ценными сортами дерева, зерном и всякими иными продуктами этих

южных

стран. О доставке в Египет кораблей с этими ценностями сообщается также и

в надписи из

Джебель-Баркала.

На следующем, 35-м году царствования Тутмос III был вынужден предпринять

десятый

поход в Сирию, с тем чтобы подавить восстания в северной части этой

страны и в

прилегающих областях Северо-Западной Месопотамии, на которые

распространялся

несколько неясный и расплывчатый египетский географический термин

«Нахарина».

Главным врагом египтян в этом году был «этот презренный враг из

Нахарины»,113)

который, по словам летописца, собрал большую армию «с концов страны», причем воины

противника были «более многочисленны, чем песок на берегу». Очевидно, на

этот раз

Египту в Сирии противостояла довольно значительная коалиция

северосирийских и,

возможно, митаннийских областей и городов во главе с одним из местных

князей. Битва

произошла около «города страны Иараианы»,114) местоположение которой

точно

определить [138] в настоящее время нельзя. В «Анналах» описывается

блестящая победа

египетского войска, после которой враги «бежали, падая один на

другого».115)

В результате замирения египетскими войсками непокорных областей Северной

Сирии

страны Речену и Ременен (Сирия и Ливан), а также другие азиатские

страны116) послали

свои приношения и подати египетскому фараону, причем в приведенных

летописцем

перечнях ценностей следует отметить золото, золотые сосуды, благовония, колесницы,

лошадей, наконец, большое количество оливкового масла и вина.

Систематически

подавляя сопротивление народов Передней Азии, египтяне из года в год

выкачивали из

этих богатых областей множество самих разнообразных продуктов и

ценностей, что не

могло в некотором отношении не укрепить материальную базу египетского

рабовладельческого хозяйства и военную мощь египетского государства.

К сожалению, в «Анналах» не сохранилось никаких сведений о походах, которые Тутмос

III совершал в Переднюю Азию на 36-37-м годах царствования. Но так как в

той же

летописи под 38-м годом упоминается и описывается тринадцатый

«победоносный

поход»,117) то, очевидно, одиннадцатая и двенадцатая кампания относятся к

двум

97

предшествующим годам.118) Поход 38-го года ознаменовался лишь одним