Текст книги "Зона 54 (СИ)"

Автор книги: Вова Фетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Расщепление 5

Второй вышел в партер, аккуратно вытирая окровавленные руки платком. Оправился, толкнул слегка покосившиеся очки выше по переносице. Порезы от стекла жглись и болели, но это было не проблема – через полчаса они затянутся.

Подумал о том, что у Марты были шансы выжить, но Захару нужны были все свои силы, если бы он не среагировал быстро и летально, она бы успела его пырнуть.

– Стой! – приказал он Илье, пока тот не успел снять перчатку. – Помоги с андроидом!

Второй разбежался, прыгнул – и обеими ногами врезался в твердое тело синта. Тот устоял на ногах, но отвлекся. Пророк повернулся к Скаю и кивком головы указал на боковой проход. Сообразительный сибиряк сразу понял о чем речь.

– Справитесь? – успел спросить он, прежде чем синт снова бросился в атаку. Второй только пожал плечами, мол, это неважно.

Суперсолдат кинулся ко входу в бункер со всей своей невероятной прытью.

Второй встал в боевую стойку. Он был так себе бойцом. Жаль на тебя не действует психическая атака, жестянка, подумал он, когда композитный кулак со свистом полетел прямо в лицо.

* * *

Юрий сделал, как Пророк – встал спиной и раскинул руки. Щупальца вокруг тут же зашевелились, как будто эта поза разблокировала в них какой-то рефлекс. Сейчас будет больно, предупредил суперсолдат себя мысленно и сжал зубы.

Тентакли с силой впивались в тело, зарывались в глубь и там сразу начинало что-то происходить – они будто сливались с телом, переплетали нервные окончания, сращивали сосуды… Пришедший врывался в тело Ская будто огромный паразит, опухоль.

Когда ноги оторвались от земли, Юрий все же не выдержал и закричал – он будто снова оказался там, в подвале, где его спину полосовали кнутами, чтобы приучить его усиленное тело к боли.

Но есть такая боль, к которой не привыкаешь.

Одновременно с ней в голову ворвались мысли – целая куча, огромный поток, который сразу захлестнул его, Ская, собственный голос. Это было еще ужаснее, чем физическая боль.

“Чужак!”

“Кто ты?!”

“Сейчас ты умрешь!”

Сознание захлестнуло уже привычной психической атакой, но она будто разбилась о внутренний барьер.

– Нам придется поговорить, – простонал Скай, по привычке, вслух, хотя это и было необязательно.

Он напрягся и отправил мысленный приказ щупальцам – перестать дергаться. И они послушались – сразу стало легче, тело неподвижно зависло в воздухе.

“Нет!”

– Это только начало, – прорычал Скай.

Он чувствовал как Пришедший переходит в оборонительную позицию, как он пытается вырвать свои органоиды из спины Ская – и не может.

Юрий пошел глубже и почти сразу провалился в чужие воспоминания. Он увидел себя в зеркале – лысеющий крупный мужчина в солидном возрасте, поправляет галстук перед зеркалом. Ему некомфортно: пиджак жмет, ремень трет пузо, рубашка норовить вылезти. Стук и в комнату заглядывает женщина моложе его лет на двадцать.

– Идешь, милый? – спрашивает она, улыбается и исчезает. Он смотрит вниз на тумбочку под зеркалом. Там лежит значок с государственным флагом. Рука тянется к нему, но потом останавливается, и мужчина выходит из гардеробной без него.

Воспоминание рассыпается – накатывает следующее. Река в граните, мост, на другом берегу красно-кирпичные стены крепости, на вершинах зеленых шатров – звезды. Рядом черная машина с мигалками. Холодный осенний воздух вызывает мурашки на руках.

– Пора, Олег Эдуардович, – говорит кто-то из темного нутра внедорожника. – Еще час-полтора и этот самолет улетит без вас.

– Все на месте? – его голос дрожит, волнуется. Боится, понимает Юрий. Но голос безошибочно узнает – именно он вещает галиматью про Новый Храм.

– Лукьянова в Новосибирске, Петров за границей. Хейденберг ждет вас, вы летите вместе.

– И все?

– Будут еще, – голос в машине звучит убедительно, будто что-то обещает. Но Юрий чувствует сомнения Олега Эдуардовича, привычные, набившее оскомину – он привык никому не верить.

– За границей – это где? – спрашивает он.

– Какая разница? Да садитесь вы!

И он лезет внутрь машины.

Снова воспоминание. Места уже знакомые – площадь прямо перед Оперным театром, только город живой, вокруг цветут клумбы, деревья шелестят маленькими, еще весенними листьями. Очень молоденькая девушка со светлыми волосами сидит на лавочке и смотрит на него, Олега Эдуардовича, снизу-вверх. На ее лице – презрение, смешанное с болью.

– Доча… – бормочет он, но слова застревают в горле. – Ты же понимаешь, какие у меня связи. Это вопрос двух-трех дней.

– И что? Я лучше сгорю заживо, чем перешагну порог твоих пыточных.

– Это клиники… – он замолчал. Это было бесполезно. Все бесполезно.

Выход из воспоминаний – будто ведро ледяной воды в лицо. Он снова Юрий Скай, но что-то изменилось. Он уже не ощущает, что висит на щупальцах, нет, это он, Юрий и у него есть щупальца, они растут из спины и расходятся далеко вокруг по всему зданию – он ощущает его, весь театр, каждый его уголок. И где-то там, в центре, высоко под куполом исходится в истерике сознание Олега Эдуардовича, некогда дважды министра, четырежды семьянина и лишь единожды отца.

Юрий приказывает ему сидеть тихо и не дергаться, а затем ищет трансляцию – и находит ее. Там снова Олег Эдуардович, но уже другой – никаких пиджаков, никакого лоска. Он стоит в дешевом спортивном костюме посреди длинной палаты с бесконечными рядами одинаковых коек и в руках у него – папка с надписью “Полный список” на титульном листе.

Он открывает ее и ведет пальцем по фамилиям. Останавливается на какой-то строке, переходит в столбец “Место рождения” и с неудовольствием качает головой.

– С каких пор Екатеринбург у нас Сибирью считается? – спрашивает он кого-то невидимого, вне поля зрения. Не глядя выставляет руку ладонью вверх и туда сразу послушно ложится ручка. Он вычеркивает имя из Екатеринбурга.

Все исчезает, затем – кабинет, экран компьютера, а в нем – лицо усталой женщины в очках.

– Вы серьезно? – говорит ее голос прямо в уши, Юрий не сразу понимает, что на голове у Олега Эдуардовича наушники. – Так вы хотите прикрыть факт, что у вас толпа подопытных в подвалах?

Губы женщины на экране немного отстают от голоса и это странным образом раздражает.

– Что ты хочешь? – раздраженно говорит голос Олега Эдуардовича.

– Перестать в этом участвовать. Я понимаю, мы спешим, потому что у нас нет времени проводить все стадии испытаний, хорошо, хоть на крысах что-то успели увидеть… Но лить в уши общественности пропаганду, что вы отобрали лучших из лучших со всей Сибири и создаете нового человека… я отказываюсь в таком участвовать. Это какая-то гребаная секта, а не наука.

– Это уже давно не наука, если ты сразу не поняла, – рявкает Олег Эдуардович. – Это выживание!

Юрий снова выныривает в реальность. Мысленно дергает рубильник – и слышит как Пришедший орет, что он уничтожает дело всей его жизни. Трансляцию Скай не слышит, но чувствует – она затихает, сходит на нет и в конце концов превращается в ровный белый шум.

Сибиряк, собрав все силы, начинает говорить прям в это шипение:

– Бегите! Бегите из Сибири и не возвращайтесь! Любой, кто понимает это сообщение прямо сейчас должен остановиться и двигаться прочь от источника этой трансляции.

Его слова встраиваются, вплетаются в шум, а затем и вовсе заменяют его. Постепенно Юрий начинает чувствовать, что может говорить это просто на фоне, неосознанно.

Он чувствует, как в главном зале происходит движение – это выжившие гули и его друзья, его команда, с которой он уже никуда не вернется, пытаются удержать Илью, который всеми силами рвется прочь. Он надеется, что они все же найдут способ вернуть бедолаге его память, личность и свободу от трансляции.

Рассыпанное по гигантскому организму сознание Пришедшего будто вздыхает со всех сторон.

“Идиот, теперь ты заперт тут со мной навсегда”.

“Это не я заперт с вами, – возражает Юрий, – это вы заперты со мной!”

ОБНАРУЖЕНО РАСЩЕПЛЕНИЕ ПРОСТРАНСТВА-ВРЕМЕНИ

ИДЕТ ОБРАБОТКА... ОЖИДАЙТЕ.

Расщепление 6

Второй выдохнул, открыл глаза. Встал, отключил насосы, подождал, пока выровняется давление и подошел к люку наружу.

Там, за дверью его ждет Марта. Как она его нашла, по запаху что ли? Все-таки прав был Артем, они, жители Атома и Дьяволы, кочующие вдоль Пятна, все же сильно отличаются. Это большое высокомерие со стороны Потомков, думать, что все они там одинаковые, дикие и на одно лицо.

Он знал, что совершил ошибку – никак не провзаимодействовал с Мартой. Недооценил ее. Подумал, что она никак не в этом не поучаствует, сбежит при первой возможности. Он ошибся.

С другой стороны… почему бы не сделать ошибку вариантом?

Он открыл люк, вышел в тамбур и толкнул дверь наружу. Он не стал сопротивляться, уворачиваться, хотя тело и очень пыталось следовать рефлексам. Стекло настигло его – сначала в живот, а потом быстрый размашистый удар по шее.

Очень больно, но спасибо, что быстро. Марта действительно знала свое дело…

* * *

Пятая втолкнула Артема в главный зал. Он с ужасом увидел рядом с оркестровой окровавленное тело явно мертвого Юрия Ская, его будто изрешетили – такое даже суперсолдат не переживет. Рядом с ним лежало, механизированным и электронным нутром наружу, туловище Романа Панина.

А наверху, над ними, ужасающе дрожал, корчился и извивался тяжелый мясной мешок Пришедшего.

– Кто из вас убил его?! – ревели репродукторы голос, полным ярости и боли. – Признавайтесь, кто? Откуда?

Чуть погодя в партер ввели и Лену. Она глазами показала, что ничего не вышло. Когда ее подвели ближе она успела сказать:

– Все шло хорошо, я слышала его в своем сознании, мы говорили… а потом он как заорет, как будто ему сердце выдрали…

Но на нее быстро прикрикнули и даже замахнулись, и она замолчала.

– Это неважно! – продолжал реветь Пришедший. – Активировать все боевые системы! Немедленный запуск! По всем известным целям! Красноярск, Атом, Москва! Запуск всего дежурного арсенала!

– Что он несет? – не выдержал Артем и даже у Потомков вокруг не нашлось ответа – они также недоуменно смотрели вверх, как и он.

* * *

Где-то в глухих лесах вокруг Новосибирского Пятна оживали много лет спящие механизмы, открывались тяжелые крышки шахт и оттуда – в потоках дыма и огня взлетали длинные, тонкие, словно стрелы, ракеты. Они поднимались все выше, их траектория отклонялась и расходилась страшным цветком. Им задали три цели. И они их настигнут.

ОБНАРУЖЕНО РАСЩЕПЛЕНИЕ ПРОСТРАНСТВА-ВРЕМЕНИ

ИДЕТ ОБРАБОТКА... ОЖИДАЙТЕ.

Расщепление 7

Когда первые солдаты Потомков исчезли под колоннадой, Артем повернулся и, пригнувшись, двинулся обратно. Он увидел на вершине купола маленькую фигуру Лены, махнул ей, но она, кажется, не увидела.

Засяду рядом с лестницей, подумал Тема. Не дам им добраться до Лены.

Очень, конечно, хотелось спуститься вниз – хотя бы чтобы узнать, что там происходит. Побежден ли синт? Вернулся ли Второй? Сумели ли они попробовать свои варианты?

Но Артем понимал, что мало чем им поможет, скорее всего, его подстрелят или поймают и пленят.

Когда он оказался наверху, Лена подняла на него глаза полные слез и помотала головой. У нее не вышло.

– Дымовая шашка, – только и сказал Артем. Та медленно кивнула, достала, зажгла – и подняла руку вверх.

В этот момент на крыше появились первые враги – сначала два человека с автоматами, а потом скользящий призрачный муар баскера. И Артем недолго думая выстрелил в монстра. Тот взвизгнул, проявился, повернулся на опасность и бешено прыгнул прямо на купол. Лапы скользили вниз, угол наклона ему мешал… но баскер, цепляясь когтями за серебристую чешую полез наверх.

Автоматчики тоже среагировали, повернулись и дали по очереди вверх, но Артем опередил их – успел выстрелить в баскера еще раз, тот сразу осел и скатился обратно вниз – а потом пригнулся и успел показать знак Лене, чтобы залегла тоже.

Тема перекатился поудобнее, повернулся к лестнице – и снял первого автоматчика, который появился на ней. Второй успел скользнуть обратно вниз под защиту купола и дать очередь вслепую.

Тема прикинул пробивную способность снаряда ускорителя, кривизну купола и решил, что, в целом, видеть ему противника необязательно – и выстрелил вдоль купола. Снаряд ушел в металл чешуи, оставив аккуратную дырочку, и вышел с другой стороны – и вскрик гуля был знаком, что все прошло удачно.

Тема повернулся к Лене, чтобы сказать, что опасность миновала… и уткнулся в ее глаза. Большие красивые глаза, застывшие навсегда. Во лбу у нее было входное отверстие, которое не могла оставить обычная пуля.

Артем сжал зубы задрожал – от боли и злости, а еще от несправедливости, потому Лена, молодая, не сделавшая в своей жизни ничего плохо, девушка, больше всех заслуживала вернуться в Атом, к нормальной жизни. Она ведь никому не сделала зла, даже Марте, которая этого более чем заслужила, и у Лены было множество шансов с ней покончить…

Он снова перекатился, лег, вытянулся, стараясь стать как можно меньше, немного сполз ногами по куполу вниз – чтобы на вершине, у пустого флагштока, осталась только голова и винтовка.

Такой выстрел могла сделать только она. Елизавета. И он ее найдет.

Он стал шарить прицелом по окнам зданий, которые выходили на площадь, по крышам, по створам улиц – в центральной, уходящей вперед он заметил неподвижно лежащего Максимова в силовой броне и женщину с черными длинными волосами, стоящую над ним.

Где-то с секунду он держал ее голову в перекрестии, но все же не решился сделать выстрел и продолжил поиск.

Он знал, что она любит менять дислокацию, прятаться и… наводить минометы. Хоть последнего на крыше их священного Храма можно было не опасаться.

Он уже почти отчаялся, проверил все места, откуда можно было произвести такой точный выстрел, собирался и сам поменять позицию, как вдруг – длинный ствол, ловкая фигура – в круглом окне под четырехскатной крышей зеленого высокого здания справа. Она уже на изготовке, целится – у нее фора.

Время будто замедлилось. Артем делает длинный выдох. Он хорошо подготовился, тело почти полностью спрятано за кривизной купола, но она может провернуть тот же трюк, что и он с автоматчиком – снаряд ускорителя мало что может остановить, если выстрелить под правильным углом.

Он наводит перекрестье прицела по центру ее тела – просто нет времени наводится в голову или иную точку, все по учебнику, в центр силуэта…

Выстрела другого ускорителя, конечно, не слышно, но свистящему звуку металла, прошивающему жесть и бетон, он успевает понять, что они выстрелили одновременно. Он попал – непонятно куда, но Елизавета дернулась, как от боли и сразу исчезла.

Но и она попала тоже. Он почувствовал, как раскаленной иглой ему прошило правый бок – от подмышки куда-то вниз, минус лежачей позиции, снаряд полоснул его почти вдоль.

Правая рука почти сразу стала ныть, жгучая боль в боку усиливалась, одежда справа сразу стала мокрой от крови.

Прежде чем хоть что-то делать Артем глубоко вдохнул – и ему это удалось. Это хорошая новость. Значит, снаряд не прошил легкое. Только потом он попробовал пошевелиться и, конечно, сразу понял, что стрелять будет тяжелее – правой рукой он теперь правил через боль.

Он еще раз посмотрел на Лену – попрощаться. Она лежала на вершине купола, скорее всего, самого красивого здания на планете из уцелевших, спокойно, на боку, радиоактивный ветер трепал ей волосы, а взгляд был устремлен по горькой иронии далеко на юг – в сторону Атома, домой.

Снова скрипнув зубами, Тема сморгнул слезы, скатился по лестнице вниз, кряхтя и охая и там с удивлением обнаружил вполне живого второго автоматчика.

Тот стенал и, отбросив автомат, перевязывал простреленное плечо. Когда Артем шумно объявился перед ним, гуль судорожно схватился за бинт двумя руками, как будто это могло помочь.

– Переговоры? – спросил Тема, направляя рельсотрон в испуганное безобразное лицо.

И показал на свою рану. Ему бы тоже не помешала перевязка.

* * *

Внизу Артем появился перевязанный, решительный – и от физической боли, и от жажды мести, готовый уничтожать каждого, кто встанет между ним и Пришедшим.

Но воевать было не с кем. Второй стоял перед оркестровой ямой, заложив одну руку за спину, вокруг него каким-то даже умильным кружком сидели солдаты Седьмого, сам Иволга лежал немного в стороне, придавленный стальным коленом Ильи. На одном из уцелевших театральных кресел полусидела-полулежала Марта в глубокой, кажется, отключке.

Пятая стояла на страже главного входа, но спокойно пропустила Артема и заложника внутрь.

– Да отпусти ты его, – еще издалека сказал Второй.

Тема подумал и помотал головой.

Левой он держал гуля, а ноющей правой поднял рельсотрон так, чтобы он смотрел примерно в Пророка. Ствол болтало из стороны в сторону.

– Я понимаю, ты, наверное, в шоке, – сообщил Пророк. – Очень жаль Лену, конечно.

– Откуда ты знаешь? – скорее прохрипел, чем сказал по-настоящему, Артем.

– Я же Пророк, – просто ответил Захар. – Работа такая.

– Раз ты Пророк, не мог предотвратить ее смерть?

– Мог, – кивнул Второй, вышло довольно печально и уныло. – Но не в этом варианте.

– Какой еще, к чертовой матери, вариант?

Артем подошел к одному из столов с компьютерами, тяжело опустил ствол на столешницу, но так, чтобы он продолжал смотреть в сторону Второго. Толкнул автоматчика к своим.

– Трансляция все еще идет, – заметил Второй так, как будто речь шла об оставленной включенной лампочке в туалете.

– И что?

Второй обвел взглядом зал.

– Никто не преуспел, – сказал он. – Третья обезвредила, к нашему счастью, Максимова, Елизавета застрелила Лену, что, повторюсь, очень печально, но в текущей ситуации неизбежно, Илья под моим контролем держит Седьмого, потому что тот хочет делать всякие глупости, а нам это не нужно. Скай погиб, потому что солдаты Седьмого… что ж, ты сам это видишь. Марта, скажем так, отдыхает, а синта разорвали баскеры. Остаешься ты.

– А ты сам?

– Мое дело сделано, – ответил Второй. – Но я могу предложить тебе два варианта. Оба их я уже говорил Илье, но как видишь, он занят, а еще для выполнения этого ему придется снять броню, что гибельно. Первый – ты можешь перенаправить трансляцию Пришедшего прямо нам, гулям, в голову. Скорее всего, это всех нас убьет. А еще это просто сложно, нужно понимать код и все такое, но Илья, если что, тебе подскажет. Второй… Ты можешь перегрузить Пришедшего. Это гораздо проще с точки зрения работы за компьютером, даже ты справишься. А еще это наверняка. Перегрузка, скорее всего, убьет всю Орду, а не просто остановит ее. Проблема решится одним махом.

– Но если умрет Орда…

– То умрет и Илья, и другие осененные Милостью. Болванчики, как сказала бы Марта.

– То есть выбор – между вами, Потомками, видом людей, который даже размножаться не может и моими сородичами, которых вы свели с ума своей галиматьей по радио?

– Не мы, а Пришедший, но да. Расклад такой. Около трехсот Потомков или неизвестное количество болванчиков в Атоме, Сибирской республике и среди рейдеров. И вся Орда впридачу.

– И мой друг!

Второй покосился на Илью.

– Я не говорил, что выбор будет легкий. Ты же собиратель, ты, наверное, знаешь, что такое проблема вагонетки?

– Дурацкая загадка из ваших времен, у которой нет решения. Вполне в вашем духе. Неудивительно, что вы весь мир расколошматили.

– Мы… Знаешь, у нас еще была концепция коллективной ответственности, ее особо никто не любил. Ракеты запускали конкретные люди и никто из них не в этом зале, – Второй отмахнулся с досадой. – Речь вообще не об этом. А о том, что тебе именно это и предстоит. Сделать дурацкий выбор, у которого нет правильного решения.

– Верни мне Илью. Это чудовищно, принимать такое решение, когда человек, чья судьба в том числе решается, себя не контролирует.

Второй кивнул. Устало поднялся, подошел к лежащему Седьмому со стороны головы.

– Успокоился? – спросил он.

– Пошел ты, еретик!

– Не успокоился, – сделал вывод Пророк. – Ты же понимаешь, что ты в меньшинстве, даже твой отряд сложил оружие?

– Конечно, потому что ты им мозги вскипятить в любой момент можешь!

– Тебе тоже могу. Но не хочу. Давай по-хорошему, а? У меня мало времени.

Они еще какое-то время препирались, пока Седьмой не сдался.

Илья вышел из оцепенения, Иволга крякнул под его ногой, и Илья поспешил убрать ее с него.

– Извините, – сказал он громогласно и это было так… просто и мило, что гули вокруг засмеялись – без всякой злобы.

Черт, подумал Артем. Все очень плохо. Рядом лежало бездыханное, ужасно израненное тело Ская. Наверху осталась Лена. Неизвестно, выжил ли капитан.

Терять еще и Илью… по своей воле. Своей рукой его убить… Да, это будут кнопки клавиатуры, а не спусковой крючок, но суть одна.

С другой стороны – целый народ, триста Потомков, точнее уже меньше, потому что он своими руками проредил их ряды. Да, они были другими, они пытались его убить, убили его друзей и вообще выглядели чуждо и отталкивающе… но…

Уничтожить весь народ под корень? Это не то, что он хотел бы делать, учитывая плачевное состояние человечества. Возможно, они именно те, кто нужен – люди из довоенных времен, которые могли бы объединить силы с Атомом, Сибирской республикой – и, возможно, все же получить шанс на новый расцвет, а не продолжать медленное увядание, как сейчас.

– Что происходит? – спросил Илья. Визор уперся в Артема. Жаль, что не видно глаз. Это как будто нечестно.

Артем не стал ничего говорить. И Второй тоже. Илья понял все сам.

Оглянулся, осмотрел гулей, которые сидели в ожидании.

– Вы же можете скрутить меня прямо сейчас, – сказал Артем, – и сделать выбор, который обеспечит ваше выживание.

– Можем, – кивнул Захар, а потом сказал всю ту же непонятную фразу, – но не в этом варианте.

Видно было, что Седьмой с этим активно не согласен – ему внезапная смерть из-за выбора гладкокожего вообще не подходила. Видимо, именно поэтому его и пришлось усмирять Ильей – Иволга вряд ли принимал добровольную жертвенность своего сотоварища.

Я не могу выбрать, подумал Артем. Это бесчеловечно – предлагать такой выбор кому бы то ни было. Никто не должен брать на себя такую ответственность.

– В проблеме вагонетки можно и не трогать рычаг, – будто прочитав его мысли заметил Второй, – но в этом случае все равно кто-то умирает. Так уж эта бессердечная загадка устроена.

Да, подумал Тема. Если ничего не сделать, то Орда настигнет Атом, накроет Сибирскую республику – и вырежет людей под корень.

Его даже затошнило немного и закружилась голова – может от потери крови и что он, раненый, все еще на ногах, вместо того, чтобы лежать с зашитым боком под капельницей, – но Артем решил, что это от ситуации в целом.

– Если что, я готов, Тем, – вдруг сказал Илья. – Я все равно собирался снять броню и умереть от того, что радиация превратит мою внутренности в кашу… А так меня просто резко выключит… это гораздо более приятная смерть.

– Но я не хочу… терять еще кого-то.

– Ты теперь тоже Потомок, – сказал Илья, – мостик между Атомом и Новым Храмом. Так что ты потеряешь в любом случае.

– Ах да, – Второй кивнул, – хорошее замечание. Скорее всего, первый вариант убьет и тебя тоже. И Лену, если бы она… ну ты понял.

– Ты знаешь, что нужно выбрать второй вариант, – продолжал Илья, – из нас двоих, именно ты нужен и здесь, и в Атоме. Это не эмоции, это рациональность.

К черту рациональность, хотел крикнуть Артем. Отпустил, наконец-то, рукоять рельсотрона. Посмотрел на компьютер.

Поднял глаза на Илью.

Да что ж такое! Артем закричал прямо на клавиатуру. Ему было пофигу, что о нем подумают окружающие – он все равно держит их жизни на кончиках своих пальцев.

– Что ж… – Илья вдруг поднял руки и положил их на шлем с двух сторон, – я могу упростить задачу…

Артем крикнул “Стой!”, даже кто-то из гулей тоже закричал возмущенно, но никто ничего не успел сделать, потому что не было среди них доброго, быстрого суперсолдата, который успел бы остановить безумца… и уж точно не мялся бы с принятием решения.

Илья снял шлем и посмотрел на Тему своими светлыми, прозрачными глазами и слабо улыбнулся.

Теперь ввести команду на перегрузку Пришедшего было не столько убийством, сколько милостью… То есть, убийством, конечно тоже – геноцидом, учитывая Орду… Но Илья сделал свой выбор – чтобы трусливому собирателю выбирать не пришлось.

Артем покачал головой, снова смахнул слезы и положил руки на клавиатуру.

ЦЕЛОСТНОСТЬ ПРОСТРАНСТВА-ВРЕМЕНИ ВОССТАНОВЛЕНА

Выбор Наблюдателя неизвестен

КОНЕЦ