Текст книги "Зона 54 (СИ)"

Автор книги: Вова Фетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Ч4. Глава 6

– Ну привет, старый друг, – Роман Панин тяжело сел в одно из кресел перед компьютерным столом. Несмотря на уверенный вид, видно было, что его все же серьезно потрепали. – Я знаю, что ты слышишь. Возможно, даже улавливаешь каждую мысль в этом паноптикуме.

Друг? Что этот андроид несет? Артем попытался пошевелиться и человечье щупальце сильнее надавило на шею.

– Судя по всему ты продолжил эксперименты вдали от дома, – продолжал андроид. – Похвальная приверженность своему делу. И ужасное, абсолютно невероятное нежелание делиться с близкими.

Роман здоровой ногой легонько пнул труп гуля у своих ног. Приглядевшись, Артем опознал охранника Митю. Зря ты нас пустил, Митя, подумал он.

– И у тебя вышло, надо же. Да, со своими побочными эффектами и изъянами, с этой отвратительной массой вместо кожного покрова, с этой… гримасой… но все же в человеческом облике! Потрясающий прогресс. Жаль только немного не успел, да?

Панин, или кто он там на самом деле, откинулся на спинку, чтобы смотреть наверх, в купол, куда сходились все животного вида отростки, сливались вместе и провисали в центре единой люстрой из человеческой плоти.

– Даже хорошо, что ты не можешь ответить, – продолжил робот свою тираду. – Можно немного насладиться монологом, поучением, так сказать, прежде чем перейти к главному. Мы так много сил и средств потратили, чтобы доставить этого синта к тебе. Думаю, мы вполне имеем право прочувствовать момент. Ты сбежал, Олег Эдуардович, признай это. Схватив с собой всех своих обожаемых питомцев. Петрова, Бондаренко, Лукьянову, Хейденберга. Всю интеллигентскую сволоту со всеми их пробирками, книгами и формулами. Всех этих держателей фиги в кармане белого халата.

Роман обратился к этому существу по имени отчеству, как в довоенные времена, как будто общался… с коллегой? И эти имена, которые он перечислил… это ведь известные имена, некоторые из них – вроде Лукьяновой, – отлиты в бронзе истории Атома, а некоторые, как Хейденберг, например, вписаны в историю как имена довоенных легендарных изобретений.

– Конечно, когда пришло время нажимать красные кнопки, нам было уже не до Сибири и уж тем более не до тебя. Просто пришлось воспользоваться старыми разработками. Вколоть себе эту вашу жижу, подключить себя к серверам в бункерах и… стать такой же мерзостью, как ты сейчас. Даже не думал, что у тебя получится провернуть это с собой. Здесь, автономно от всех и, что самое главное, без моего приказа! Я был уверен, что к тому моменту вы все, ссыкуны, и в туалет без моего слова сходить не могли…

Риторика Панина изменялась на глазах. С него будто сходила какая-то навечно прилипшая маска и наружу выходил кто-то… кто-то древний, ужасно обиженный и очень злой.

– Если ты помнишь, Олег Эдуардович, я не прощаю предательств. Никогда. У нас было только два правила – своих не жрем, как предки, но и не предаем. Конечно, я очень рад, что ты не сбежал на Запад или, что было бы даже логичнее, к Китаю. Я думаю, покупателей и покровителей у тебя нашлось бы много. Но ты остался на родине, хоть и очень далеко от ее сердца. Это тебе зачтется. Тем более, что дело давнее. Будь я мелочным и мстительным, как вы все за моей спиной думали, то я бы с удовольствием дал вот этому вот парнишке, – Роман кивнул в сторону Артемия, – сделать, то, что он хотел. Или разрешил бы их опричнику жахнуть по тебе из ядерки. Но вместо этого я предпочту дипломатию и практичность. Цени это.

Я хотел поговорить, хотел бы сказать Артем, ничего такого против Пришедшего я не замышлял. Я просто хотел остановить эту чертову трансляцию и спасти свой дом.

Неожиданно все огромное помещение заполнило шипение. Белый шум, как на пустой радиоволне. Потом все стихло и раздался искаженный помехами голос. Очень узнаваемый. Жители Атома слышали его каждый день – голос проповедника из трансляции Нового Храма.

– Ты зря думаешь, что я не могу ответить, – конечно, голос шел из невидимых, сожранных органикой репродукторов, но казалось, что говорит именно эта отвратительная масса, свисающая с далекого купола. – Я могу все. Но очень хотелось послушать, что ты скажешь, Роман Романович.

– О, так даже лучше, – отозвался Панин, не показывая смущения. Впрочем, с чего бы это делать андроиду.

– Как ты оказался здесь? Этот синт – это же просто передатчик, верно?

– Конечно, – легко отозвался робот, – довольно сложно поддерживать связь так издалека, но можешь быть уверен, я все такая же скользкая мясная куча с проводками, как и ты.

– Спутники, – коротко бахнул репродуктор.

– А ты догадливый. Да, те, что уцелели. Не всегда связь стабильна, но… поуправлять телом, похожим на человеческое – до чего же удовольствие. Даже если бы ничего не вышло, и мы тебя не нашли, все равно стоит того.

– Значит, перевод на китайский… – голос пропал в помехах.

– Тоже верно! Браво! – Роман похлопал в ладоши, эхо многократно повторило аплодисменты, будто в этом огромном зале были зрители. – Пришлось повозиться, конечно, наладить связь с местными ретрансляторами – а их очень мало уцелело, – и вуаля!

Артем снова дернулся. Значит, это все он. Все беды из-за этого дурацкого андроида, который, получается, и не андроид вовсе, а такой же Пришедший, только где-то там, в Новом Союзе. Это он включил китайскую трансляцию, это он призвал Орду на Сибирь…

– Зачем?! – хотел крикнуть Артем, но почти сразу задохнулся, удавка больно надавила на кадык.

– Хороший вопрос, – отозвались репродукторы. – Зачем?

– Я думал ты его совсем там придушил, а он смотри, кричит еще, – Панин как будто даже озабоченно посмотрел на Артемия. – Что ж, очевидно, что в текущем, абсолютно неприемлемом виде, все эти квазигосударства на территории Сибири возвращаться в законную и родную гавань не захотят. Значит, с ними надо разобраться. А потом… ну да ты знаешь все это, господи, проворачивали с десяток раз!

– А потом армия Нового Союза приходит и освобождает Сибирь от иноземных захватчиков, – продекламировал Пришедший, – смотрю, твои методы не изменились за столько лет.

– Не можем же мы уничтожать наш народ, пусть и изрядно выродившийся в своих взглядах, в самом деле?

– Надо ли понимать, что у вас наготове армия синтов?

– Об этом мы будем говорить не сейчас, друг мой, – отозвался Панин. – Но у Нового Союза есть мощности и потенциал, каких, как я понимаю, сейчас нет ни у кого на планете. Но чтобы этот потенциал раскрылся – нам нужно все вернуть. Вернуться к довоенным границам.

– Ты хочешь, чтобы я присоединился?

– Да. Старая гвардия будет в сборе. Останется лишь собрать страну по кусочкам и восстать из пепла.

– Жаль, конечно, что теперь тебе речи не пишут специальные люди, – в репродукторах слышалась насмешка. – Мне-то что с того? Я и без Нового Союза прекрасно справляюсь.

– Вот это уже разговор. Поторгуемся. Смотри, ты тут, конечно, хорошо устроился, и Потомки эти твои – очень интересно. Но что дальше? Размножаться они не умеют, свое идеальное государство не построят. В сражении даже с подбитым синтом, как вот у меня, выстоять не могут. Не захочешь присоединяться – не надо. Подождем пока тебя сожрет Орда, а если и она не справится, что ж… вырежем тебя из этого красивого здания сами. Ты, Олег, правда, ужасно портишь интерьеры.

– Это не торговля, это шантаж.

– Да? Ну, скажем так, у меня просто больше козырей. Ты знаешь, изначально мой план не предполагал с тобой сделок, потому что я решил, что ты тронулся башкой – такую пургу в эфир вещать! Так что прими это как милосердие с моей стороны. Игры в местного божка закончились.

– Зачем ты вообще это предлагаешь? Раз у тебя есть армия роботов, то я тебе не нужен.

– Ну как… мне все же будет нужен полномочный представитель здесь. Мои глаза и руки в Сибири… ну или что там у тебя вместо них. Гораздо проще, если это будет старый друг, не правда ли?

– Как бы ты хотел отрастить свои щупальца от Калининграда до Владивостока, Роман Романович… столько лет прошло, а все еще мнишь себя императором.

– То генсек, то император, – это что, смешок? – Вы все горазды давать прозвища. Конечно, если бы я мог отрастить… щупальца, как ты говоришь, на такое расстояние, то ты был бы мне совсем не нужен. Но раз ты есть… согласись, это очень удобно! И у тебя остается твоя вотчина, она даже расширится – всей Сибирью будешь управлять.

– И мои дети должны быть защищены и в безопасности.

– Конечно. Как угодно. Местные, наверное, не очень будут этому рады, но… уголовка за любое преступление против гулей и принудительная ссылка. Все как в старые-добрые. Даже лучше – теперь есть куда ссылать.

– Может быть, тебе Сибирь для этого и нужна? Будешь совсем как истинный император.

– Какая тебе разница? Решайся. Лучше предложения не будет. Скажи “да”, и я налажу нам прямую связь. Вольешься, так сказать, в круг избранных.

– Нас много осталось?.. – искаженный голос как будто затих. Будто вспомнил кого-то. С кем вместе работал, долгие годы делал одно дело… и скучал по ним.

– Ты удивишься, – ответил Панин.

– Что будет с Сибирской республикой и Атомом, если я соглашусь?

– Будут присоединены к Новому Союзу, конечно. С огромной благодарностью, ведь мы спасем их от Орды. Тех, кто выживет, конечно.

Артем снова дернулся, но у него осталось так мало сил, что удавке даже не пришлось на этот раз затягиваться.

Все что он понимал, это то, что перед ним прямо сейчас заключалась сделка – сделка двух людей времен войны, правителей, тех самых, что нажали кнопки и начали все это… и все они, Атом, Сибирская республика, тысячи людей, тысячи новых поколений, на которых этим древним кучам мяса абсолютно насрать… все они – просто разменная монета в их желании стать снова великими.

* * *

Скай чувствовал как волны психического воздействия, потоков боли, со стороны Второго силятся надавить на все болевые точки в мозгу разом. Но это не работало.

А вот обещание одним ударом пробить грудную клетку и через спину вытащить сердце – да. Юрий держал Второго одной рукой за плечо, а кулак второй упирался ему между лопаток, под костяшками чувствовались податливые позвонки.

Он давно научился чувствовать свою силу и скорость. И он точно знал, что захоти он – и все это сломается под его руками и останется только развести пальцы и схватить ими трепыхающийся кровяной насос. Наверное, он у гулей тоже весь в рубцах и рытвинах, как и их лицо.

Револьвер как угроза был бы все-таки привычнее, но он, к сожалению, остался там далеко, в транспортере. Придется действовать физически и грубо.

Еще он думал о том, что сейчас предает доверие всех, кого встретил на этом пути. Неизвестно, что там в шестеренках у робота Нового союза или в спекшихся мозгах Марты, но вот атомские… они явно доверились ему, точнее даже привыкли доверять. Ведь он, Юрий Скай, сказочный герой из Сибирской республики, никогда их не подводил.

Артем будет в ужасе точно – он, кажется, проникся симпатией к этому Второму, который наверняка плотно присел собирателю на уши, пока они преодолевали Стеклянное море… А теперь Скай ведет этого Второго, который еще и, по ужасной иронии, выглядит как невинный ребенок, как заложника.

Они шли глубоко вниз, в систему бункеров под Оперным театром. К его цели, как солдата Сибирской республики. Настоящей цели. Да, конечно, Орда была проблемой, проблемой, которую следует решить.

Но есть и другая. Юра вспоминал шахты Кузбасса, изможденных работяг, которые поднимались из штолен и с каждым днем выглядели все грустнее и злее. Вспоминал веерные отключения электричества в Красноярске – нужно было выбирать время, когда греть воду, чтобы помыться, успевать воспользоваться вечерним светом, чтобы почитать перед сном перед тем, как весь район погрузиться во тьму…

Уголь заканчивался. Точнее, заканчивалась та его часть, которую Сибирская республика могла добывать. Для более глубоких залежей попросту были утрачены технологии – как и для разведки новых пластов…

Как когда-то у богатых королевств пустели золотые рудники, у страны, которая изо всех сил старается показать себя сильной, кончалось ее черное золото.

Вариантов было не очень много – либо найти способ восстановить разрушенный каскад ГЭС на Енисее, что не представлялось возможным с текущими ресурсами, либо прибрать к рукам Атом с его действующей гидроэлектростанцией на Оби, которая гораздо слабее всего того, что было уничтожено, но она все же была и работала!

Поэтому пришло время архивов. Тайных, секретных. И задолго до того как появилась Орда и первые слухи о некоей трансляции, что манит их к Новосибирску, они нашли кое-что еще.

Надежду.

Надежда выглядела как обычная довоенная папка с грифом особой секретности под заголовком “чистая энергия”. И ее содержимое тоже вело сюда. В центр огромного новосибирского Пятна под Новый Храм, глубоко под землю.

И эта надежда укрепилась, когда Скай увидел, что центр города уцелел и что в этом центре светятся окна жилых домов.

У них не было ничего, ни газа, ни угля, которые они могли бы сжигать. У них не было уцелевший ТЭЦ, где это можно было бы делать. Конечно, это могли быть солнечные панели, ветряки или что-то еще. Но… что-то подсказывало, что гули не договаривают. Что их электричество – это дар Храма, точнее его глубин, того, что гораздо важнее, чем этот мясной куль, называющий себя Пришедшим.

Просто так центр города прототипом противоракетной защиты не накрывают. Даже чтобы спасти свои шкуры.

– Направо, – сказал Второй на очередном повороте и снова предпринял попытку ударить волной боли по мозгу Ская.

– Хватит, – ответил он на это, – не сработает.

– Видимо, вакцина Хейденберга дает больше, чем мы думали, – ответил на это гуль, слегка повернув голову в очках.

Бетонные коридоры с тусклым освещением. Редкие металлические двери. Гермозатворы каждые пару десятков метров. Лестницы вниз. Некоторые – действительно ведущие куда-то, некоторые – затоплены под завязку. Скорее всего, намеренно довоенной системой защиты, когда стало понятно, что пришло время хоронить неприятные секреты.

Их голоса во всем этом отдаются гулким едким эхом, как будто само прошлое участвует в разговоре.

– Да, – просто ответил Скай. Скрывать что-либо уже не имело никакого смысла, – помимо регенерации, силы и скорости есть еще кое-что. Гораздо более важное. Приспосабливаемость. Каждая эта ваша психическая атака обучала мой организм терпеть ее, подавлять боль. Тоже самое с радиацией. Изначально никто из суперсолдат не был к ней устойчив. Но постепенные дозы, увеличивающиеся каждый раз…

– Кто-то назвал бы это пыткой.

– О, это и была пытка. Но уже, к счастью, добровольная. Те кто вколол мне вакцину, были гораздо хуже.

– Сочувствую, – без всякого цвета в голосе сказал на это Второй. Ничерта он не сочувствовал. Возможно за столетнюю жизнь у него в принципе атрофировались все эмоции. Или сошли вместе с кожей при трансформации.

Такие мысли немного облегчали душу Ская. Он все же не привык брать заложников. Это было… вразрез с его внутренним компасом. Да, этот Второй прикидывается кротким и миролюбивым, прикрывается своим невинным внешним видом, но внутри он – циничная бесчувственная оболочка от человека с давно отгоревшими нервами.

– Наш тренер говорил избитую довоенную фразочку. “То что нас не убивает, делает нас сильнее”. Он говорил, что десятки лет люди ее мусолили, хотя она буквально не имела смысла – то что тебя не убило просто тебя калечило, ломало и награждало посттравматическим расстройством. А потом вакцина Хейденберга наконец-то наделила ее смыслом.

– Глубоко, – хмыкнул Второй.

И наконец-то остановился. Перед очередной гермодверью, которая на этот раз, для разнообразия, была закрыта.

– Здесь, – сказал он. – Понадобится четыре руки.

– Хорошо, – просто ответил Скай, – сейчас я тебя отпущу. Но думаю, ты понимаешь, что твое положение от этого не изменится. Мне достаточно мгновения, чтобы среагировать на любую глупость.

Второй только кивнул.

Открывал дверь, судя по всему, электромеханический привод, а вот отжать ригели, которые его удерживали в герметичном состоянии нужно было ручками. Поэтому Скай схватился за вентиль побольше – отвечавший, видимо, за герметизацию, а Второй – за такой же, но поменьше, работающий как обычный замок.

Сначала пошло тяжело, но потом в полотне затвора что-то громко ухнуло, тяжко проскрежетало и вентиль дальше поддался легко.

– Теперь надо отойти, – предупредил Второй. – Вот сюда, за рельсу.

– Напоминаю, что глупостей лучше не делать, – на всякий случай сказал Юрий, отходя за дугу утопленного в полу рельса, который заметно блестел серединкой – дверь открывали не так уж редко.

Гуль нажал грубую промышленную кнопку, где-то за перекрытиями загудел привод и дверь тяжело, но бодро откатилась. Совет отойти подальше оказался полезным – дверь могла сшибить с ног и обычного человека, и супера.

Внутри открывалось большое помещение – со вторым светом и мостками, исчезающим далеко наверху потолке, застекленными отдельными помещениями и многим другим.

А в середине, за тройным ограждением с полустертыми предупреждающими надписями, тихо и красиво светилась она – плазма. Документы не врали. Юра моргнул и ничего не пропало. Он смотрел на установку термоядерного синтеза. Рабочую.

– Красиво, правда? – спросил Второй. – Это то, что вы хотели. Довольны?

– Более чем, – Скай чувствовал, как ему становится легче, как крылья выполненной миссии – не до конца все еще, но на девяносто процентов – приподнимают его над полом. – Наконец-то Сибирская республика получит мощь, которую заслуживает.

Второй тихо засмеялся. А потом пошел к большой контрольной панели, которая занимала почти полстены. Скай в этом ничего не понимал, но ему думалось, что такие же были на атомных электростанциях когда-то.

– Почти всю мощность установки сжирает она же сама на собственное поддержание, – говорил Второй, показывая на различные датчики. – Остальное жрет Пришедший наверху и вся его инфраструктура – сервера, дублирование систем и всякое такое. Ну и небольшие крохи остаются нам, чтобы не страдать без энергии. На небольшое поселение с мизерным производством хватает. Но на большее… Увы, солдат, вольно. Этих мощностей не хватит, чтобы помочь вашей республике.

Не похоже было, что Второй врал. Но он все же упускал важное – наличие работающей технологии. Да, добиться того же результата будет сложно, не говоря уже о масштабировании, но обратный инжиниринг творит чудеса… Во всяком случае, Скаю очень хотелось верить в талант инженеров и ученых республики.

Есть, конечно, маленький нюанс – для этого установку надо отключить. Что, скорее всего, убьет Пришедшего, а все поселение оставит ни с чем. С другой стороны… это решит и проблему с Ордой, не так ли?

– Я знаю о чем вы думаете, – вежливо сказал Второй. Он исподтишка наблюдал, – но не думайте, что ее можно так просто выключить. Процесс самоподдерживается и никто из нас не знает, как это остановить. Тут нет рубильника, который заглушит реакцию, как на классический атомных станциях. Или есть, но мы о нем ничего не знаем. К сожалению, это наследство досталось нам без инструкции.

Неважно, думал Скай, изо всех сил гася внутри себя разочарование. Это все неважно. Его дело сделано – главное отчитаться. Установка существует, в таком-то виде, добираться так-то. Дальше дело за спецами.

– Если мы здесь закончили, – продолжил Второй, – то я бы попросил вас вернуться к тому, что происходит наверху.

Где, возможно, Пришедший продолжает прожаривать мозги Артема и Марты. А синт Панин… куда-то подевался и делает что-то еще. Возможно, тоже ищет источник чистой энергии и прямо сейчас приближается сюда.

– Да, – кивнул Скай, – остановить трансляцию. Как это сделать?

– Поговорить с Пришедшим, – просто ответил Второй.

– Это возможно? Просто встать под куполом и поорать?

– Можно и так, – гуль бесцветно улыбнулся, в глазах за очками ничего не читалось, – но лучше подключиться напрямую.

– А если он откажется?

– Я поговорю с ним еще… – Второй помялся. – Видите ли, это для Седьмого Пришедший – бог, тот, что вещает в одну сторону, говорит с нами через трансляцию и все что от нас требуется – правильно ее интерпретировать. Но для меня он… друг. Друг, который не только вещает, но и иногда слушает. Но для этого обычное человеческое общение не подходит.

Они остались внутри помещения с термоядом, но ушли в сторону, куда-то за стеклянные кабинеты и тут снова пошли металлические двери, но уже обычные. На одной из них было написано “Центр управления (зап.)”.

– Что это? – спросил Скай. Второй бросил взгляд лишь мельком.

– Резервный пункт управления… вооруженными силами.

– И… он работает?

Второй вздохнул.

– Если я не отвечу, вы снова начнете угрожать раздавить мне сердце так что… нет. У нас нет. У Пришедшего – да. Там все в его органоидах. Так что при необходимости он может ее активировать. Но, как мне кажется, это ни к чему не приведет. Арсенал был либо исчерпан, либо уничтожен во время Первого дня.

– Почему вы называете день апокалипсиса – первым?

– Потому что тогда умерла ваша цивилизация и началась наша. Во всяком случае в риторике Пришедшего, который считает нас… своими детьми, что ли? Своими Адамами и Евами.

– И ты веришь этому?

– Я не Седьмой. Я прагматик. Да, мы тогда родились. В смысле, по-настоящему, как Потомки. Прошли трансформацию – сразу или несколько погодя. Но это ничего не значит. Человечество просрало и себя и планету. И за сто лет ничего не изменилось. Разум, возможно единственный во вселенной, все еще на грани гибели. И продолжает уничтожать сам себя.

– Что значит…

– Что это Первый день отсчета до нашей полной и безвозвратной гибели.

– Пессимистично.

– Если среди вас до сих рождаются оптимисты – значит, вы действительно раса глупцов, как считают многие из наших.

Скай только хмыкнул. И правда. Время оптимистов закончилось давным-давно. Еще задолго до того, как сильные мира сего стали хвататься за свои ядерные чемоданчики и пускать их в ход.

– Мы пришли.

Это была дверь без всяких надписей. И она была не заперта. Второй прошел внутрь и Скай последовал за ним.

Это было небольшое, но высокое помещение. Юрий невольно почувствовал себя в стакане. И оно было полностью заполнено щупальцами и отростками Пришедшего – толстыми, безобразными и шевелящимися.

– И что это?

– Переговорная, – ухмыльнулся Второй. – Предупреждаю, вид процедуры может быть слегка шокирующим.

Он прошел в середину комнаты, повернулся к Скаю лицом, раскинул руки в стороны и закрыл глаза. Щупальца будто среагировали на это, отлепились от стен, острые концы со странным наростом стали будто искать что-то в воздухе, а потом резко, одна за другой – стали впиваться в спину Второго, тот молчал, продолжая стоять неподвижно, только слегка сотрясаясь от тычков. Когда щупалец стало больше десяти, они медленно подняли Второго в воздух и там он завис – облезлый подросток в очках, распятый на мясных щупальцах.