Текст книги "Зона 54 (СИ)"

Автор книги: Вова Фетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Ч3. Глава 3

Разбрасывая грязь, бронестранспортер выбрался на берег, заросший мелким кустарником. Внешний дозиметр будто и ждал, когда они преодолеют водный барьер – и стрелка упала в черную зону.

– Вот теперь все по-настоящему, – сообщил Артем команде.

Он вырулил на трассу и дальше они поехали под склоном плато. Кое-где порода съехала вниз, перекрыв пути, но гусеницы отлично справлялись. Под высотой ехать было не очень-то уютно – мало ли кто там сверху есть. Если бы гули хотели, чтобы на их территорию никто не мог попасть, то самое время захлопывать ловушку.

До створа тоннелей метро оставалось километров шесть.

Артем поглядывал на Романа – или как его теперь назвать? – но тот вел себя как ни в чем не бывало. Разглядывал окрестности в триплекс, то и дело осматривал свою ногу, а в какой-то момент даже спросил у Ильи, нормально ли у того все.

– Я думаю, – немного невпопад ответил тот.

– Это полезно, – зачем-то встрял Максимов.

– Мы едем отключать трансляцию, – сообщил Илья таким образом, как будто для всех остальных это должно стать новостью, – но зачем?

– Чтобы остановить Орду, – напомнил Тема, – а то они сожрут Атом, также как все южные поселения.

– Да, это понятно. Но ведь проблема не в самой трансляции, а в ее синхронном китайском переводе. То есть нам можно было бы уничтожить лишь то, что переводит…

– Трансляция мы знаем, где находится, – заметил Максимов, – а китайскую ретрансляцию, где искать?

– Да, но возможно источник находится в менее недоступном месте, – продолжал Илья.

– В любом случае идея хорошая, но думать о ней уже поздно, – прервал их Роман, – мы слишком глубоко забрались.

– Почему ты вдруг об этом подумал, Илья? – спросил Тема.

– Если источник придется уничтожить, то, наверное, я никогда не узнаю, что со мной.

– Но тогда и проблема будет решена, нет? – уточнил Максимов.

– А если такая трансляция не единственная? – вопросом парировал Тема. – Илья, конечно прав. И в первую очередь мы постараемся трансляцию просто отключить. А уж если это не выйдет…

Дорога впереди вдруг обрывалась. Артем замолчал и осторожно снизил скорость. Объехал обрушившийся путепровод, ведший на некогда существовавший мост через Обь и увидел впереди, что асфальт ломаной линией обрывается в пропасть. – У нас проблема, – сообщил Тема остальным, – Кажется, Плющиха размыла полотно. Кому-то нужно сходить посмотреть, насколько глубок овраг.

– Я схожу, – заявила Лена.

– Нет, силовая броня очень заметна. Пните там Ская, пусть он.

– Я могу, – подал голос Роман.

– Ты мне тут нужен, – соврал Артемий.

Из-за того, что здесь, судя по всему, удар пришелся основательно, все впереди очень хорошо просматривалось. Про правую сторону от дороги лежала промзона, точнее то, что от нее осталось – оплавленные стены длинных приземистых сооружений – складов и цехов, всего, по чему били целенаправленно. По левую – некогда крупный жилой район, теперь больше похожий на обломанные и гнилые зубы старика. Отовсюду торчали бетонные колонны с обнажившейся арматурой и все это напоминало поникшие восковые свечи на торте, когда праздник уже окончился.

Еще левее была река, а за ней – развалины левобережья Новосибирска. Левый берег лежал высоко, а потому хорошо просматривался – и там была все та же безрадостная картина тотального разрушения.

Со стороны промзоны только одно сооружение относительно устояло и возвышалось одиноко и грустно над пустошью – огромная махина мелькобината. Видно было, что перекрытия, галереи и переходы обвалились, но сами пузатые цилиндрические стены удивительным образом устояли.

Далее Артем переключился на ближнее окружение. Справа расположились руины небольшой церкви и сразу за ней наверх, на плато уходила дорога. В очень плохом состоянии, но, в случае чего, могла стать альтернативным путем. Впрочем, Плющиха явно тянется далеко и подниматься выше резона немного – только сложнее найти будет пологий брод.

Слева – болото, из которого торчали кирпичные трубы и гнилые проваленные крыши частного сектора. Южнее это все бы заросло лесом, но здесь даже деревья не приживались, так сильна все еще была радиация. Тоже есть опасность застрять в каше, но шанс перебраться все же повыше.

Сзади открылась дверь десантного отсека и почти сразу Артем увидел Ская, который прошел по левому борту, подошел к краю, стал осторожно пробовать ногой – и куски дороги стали падать вниз. Скай осторожно отступил и, вытянув шею стал смотреть вниз. Потом резко поднял голову, будто что-то услышал, дернулся в сторону, неестественно изогнулся и упал. Перекатился, пополз. Тема сразу понял, что произошло, движок взревел, транспортер дернулся вперед, опасно заехал на край и повернулся бортом, чтобы закрыть Юру броней.

– Скай ранен! – рявкнул Тема в микрофон. – Затащите его внутрь. Не высовывайтесь, у нас снайпер.

Какое-то время было тихо, потом Лена сообщила:

– Все на борту.

Тема тут же сдал назад, развернулся и загнал машину за церковные руины.

– Вылезаем, – бросил он Роману, взял рельсотрон и полез прочь. Как только люк открылся, личный дозиметр зашелся в истерике и зашкалил.

Дверь десантного отсека была открыта. Юра лежал между железными тушами экзоскелетов, зажимая рану на бедре, из которой активно хлестало, кровь текла сквозь пальцы. Марта как будто хотела пробиться к Скаю, но стальные руки ее не пускали.

Тема сунулся внутрь.

– Снайпер, – прошипел сквозь боль Юра.

– Да, – кивнул Тема, – дерьмо. Дай глянуть.

Он осторожно убрал руку республиканца и увидел четкую небольшую круглую дыру в ноге. Очень аккуратную.

– Бля…

– Что?

– У снайпера рельсотрон. Как у меня. Такая пуля и силовую броню прошибет и не заметит. Так что все сидим тихо.

Роман тоже вылез наружу, и они вместе принялись оказывать Юре первую помощь – перевязали ногу, закрыли рану, вкололи обезбол.

– Сквозная, – сообщил Тема, – это хорошо.

– Слышь, пусти, – вдруг взорвалась Марта, – я ему тоже помочь могу, ты!

Громогласный, усиленный динамиком и металлом голос Лены велел ей молчать и не дергаться.

– Все в порядке, – сжимая зубы, сказал Юра, – ребята сделали достаточно. Дальше я справлюсь.

– Хорошо бы и мне такую регенерацию… – пробормотал Максимов также громогласно.

– Заткнитесь, жестянки, – не выдержал Тема, – ваши голоса на тыщу километров слышно, наверное…

Он проверил винтовку, осмотрелся. Очень не хотелось отходить от БТРа – слишком много неизвестных. Команда превратилась черт знает во что – дикарка, желающая ее порешать студентка, легкомысленный особист, сраный робот и раненый суперсолдат.

Но Тема был единственным, кто мог бы найти и снять снайпера. Скорее всего, тот, конечно, сейчас быстро менял позицию, Артем именно так бы и поступил на его месте. Но с другой стороны, стрелять он могу только из одного места – с верхотуры руин мелькомбината, а вокруг там сплошное открытое пространство, так что можно успеть поймать его… наверняка он не ожидает, что против него выступят с тем же оружием.

За Ская он сильно не переживал – тот и не от такого излечивался.

– Я попробую выследить стрелка, – сообщил Тема, – ждите здесь и не двигайтесь с места.

– Куда?! – резко возразил Максимов, вопрос эхом отразился от руин и разлетелся, наверное, на все Пятно. – А если он и тебя подстрелит, кто транспорт повезет? Просто сменим маршрут.

– Беглый осмотр показал, что тут ситуация тяжелая даже для нас. Можем застрять.

– Что за чушь? При желании везде проедем.

– Даже если так – мы все это время будем под огнем. При правильном угле, снаряд рельсотрона и броню транспорта прошьет. Попадет в движок – встанем на открытом месте и будем прекрасной мишенью, которая уже никуда не торопится.

– Значит отступим и поднимемся на плато в другом месте, – отрезал Максимов, – как старший по званию…

– Ой, заткнись, – тут же перебил его Тема, развернулся и пошел прочь. Вся эта бравада была лишь из-за того, что особисту хотелось командовать – и это вызвало бурю ярости. Если бы Максимов не был в броне, он бы давно показал ему сколько зубов за раз приклад пересчитывает и как звания важны в пустошах.

Вообще капитан мог его сейчас легко остановить – что сделаешь против силовой брони? Но остался сидеть.

Тема тем временем проник внутрь церкви через пролом – внутри ничего не осталось кроме горы бесформенного мусора. Все убранство сгнило за десятилетия под открытым небом. Тема перебрался через все это к выходу – тот смотрел на дорогу. Встал так, чтобы его не было видно снаружи. Хорошей позиции не наблюдалось. Пустота дороги, а за ней не менее открытое болото. Придется искать другой вариант.

С другой стороны от церкви был склон, а на его вершине, за остатками дороги – кривая линия рыжей кирпичной кладки от давно разрушенного дома. Там можно было залечь. Тема пробежался под защитой склона, осторожно залез наверх, измазавшись в глине, отчего дозиметр совсем зашелся и его пришлось заткнуть. Наверху он двигался ползком, пока не завалился за остатки стены на груду битого кирпича.

Здесь первым делом он поискал, где можно залечь, подумав, расшатал несколько кирпичей в стене и сделал себе что-то вроде окошка. Лег, упер приклад в плечо и стал осматривать окрестности.

На стенах мелькомбината, конечно, уже никого не было. Его прицел скользил по стене – вот и канат, по которому, скорее всего, быстро спустился стреляющий. К сожалению, Тема потерял много времени в препирательствах с особистом, а потому снайпер уже мог залечь где-то в укромном месте. Заводские территории не подходили – оплавленные стены почти по фундамент не очень подходили для укрытия, если хочешь не просто лежать, но вести огонь или иметь путь отхода.

Конечно, он мог и перебежать дорогу и спрятаться в руинах старого жилмассива, который высекло не совсем под корень, однако это так себе идея – оставлять возможность врагу прижать себя к реке.

Так что… так что оставалась сама громадина мелькомбината – скорее всего, стрелок залег под его торцом. Дождется темноты и спокойно двинет восвояси. Дурацкая ситуация.

Тема услышал какой-то свистяще-шелестящий звук, не сразу понял что это, а когда понял, то сразу увидел разрыв – прямо в недрах руин церкви. И без того слабые станки обвалились внутрь, каменная шрапнель забарабанила по броне транспортера, вверх взвилась туча пыли.

Второй снаряд лег на дорогу перед провалом – и еще один значительный кусок земли со шлепком съехал в овраг. БТР завелся – непонятно, кто прыгнул на место водителя и, задом, двинулся прочь. Снаряды продолжали падать, взметая пыль, осколки чиркали по асфальту и глухо впивались в глинистый склон.

Пора было сваливать. Тема вскочил и уже не скрываясь побежал прочь и вверх по склону, надеясь, что команда про него не забудет и подберет позже. Он обернулся как раз в тот момент, когда снаряд угодил под стену, за которой он залегал – во все стороны брызнуло смертоносное кирпичное крошево.

Тема добежал до обрушенного путепровода через железнодорожные пути, кубарем скатился вниз, голова чудом остановилась в сантиметрах от острого выступа бетонной шпалы.

Он все еще слышал звук движка за разрывами, а значит Максимов не приказал рвануть обратно изо всех сил. Наверняка они спрячутся там, где не страшен навесной огонь, а это значит – под частично обрушенной развязкой на мост, который они проехали сразу перед тем как встать у оврага. Поэтому Тема вскочил и побежал по вросшим в землю развороченным путям, они полого сворачивали направо – как раз куда ему и было нужно.

Минометный обстрел – а это, несомненно, был он, – прекратился.

Вот это, конечно, дружественный и дипломатический прием, думал Артем, глядя под ноги, чтобы не споткнуться о неудачно вылезшие костыли. Где-то впереди должна быть станция и справа от нее – руины развязки. Лишь бы они были там…

Внутри закипала злость. Не на гулей, а на то, что сраный особист оказался прав, а он, Тема, не прав. Жители Пятна даже не попытались поговорить. Они сразу атаковали – снайпер подстрелил Ская, а затем навел минометчиков.

Мы их ничем не спровоцировали. Да, мы едем на военном транспортере, но это – от радиации… Должны же они понимать, что людям здесь без защиты не выжить.

С другой стороны, если лингвисты правы, то гули считают обычных людей низшим сортом, будущими рабами. И в этом плане, конечно, ничего удивительного.

Он добрался до развалин станции – справа вырос горб дорожной петли, которая более-менее уцелела. Забрался на раскрошенную эрозией бетонную платформу, чтоб тут же с нее сойти в плотный, но явно больной, бурого цвета, бурьян.

Никаких троп и дорожек, конечно, тут давно не сохранилось, начался уклон – трасса лежала ниже железки. Приходилось правильно ставить ногу и следить, что под подошвой надежная опора, а не какой-нибудь кусок предательски скользской глины. Это было привычно – обычные дела в пустошах, и Артем почувствовал себя увереннее.

Он добрался до первой бетонной опоры – она вся была искрошена и покрыта дырками, будто язвами. На ум пришло слово “ноздреватый”. Да. Ноздреватый бетон.

Говорят, раньше люди умели делать бетон, который держался тысячелетиями и ничего ему не было. Это явно был не он.

Тема пытался прислушиваться, но движка не слышал. Заглушили? Или заглохли? Или… Почти наверняка место водителя занял Панин, точнее чертова железка Нового Союза и мало ли что он мог учудить.

Зато само Пятно издавало очень много звуков. Это было не совсем так, как разговаривала пустошь, но все же похоже. И гораздо-гораздо беднее. Скрипы – но не сосен друг о друга, а какое-то старое ржавое железо страдает на ветру. Потрескивания – будто кто-то ступает по веточкам, но вокруг нет ни веточек, ни чьих-нибудь, за исключением артемовых, ног. Шелест – но не листьев, а какого-то неопределенного довоенного мусора.

Артем зашел под изгиб эстакады и руины развязки появились перед ним во всей красе. Ближайшее хорошее укрытие для транспортера – это съезд, проходящий под этим изгибом, но там было пусто. Справа – уцелевшие пролеты основного путепровода, но и там никого.

Он добрался до трассы – здесь все просматривалось и нигде не было ни следа БТРа. Не угадал, с досадой подумал Артем. Они приняли какое-то другое решение. Не укрываться, а… что?

Что мог предпринять капитан Максимов, явно взявший на себя командование теперь в полной мере? Или что мог натворить говорящий андроид, если он захватил управление?

Тема удивился сам себе, но больше всего он переживал за Ская – вообще-то чужеземца, который возможно имеет какие-то свои тайные интересы здесь. Однако он ранен и у него нет защиты в виде силовой брони.

Собиратель напряг весь свой натренированный в пустоши ум, чтобы вспомнить детали обстрела. Вот он начинается – мины ложатся широко, то ли потому что пристрелка никакая, то ли потому что хотят захватить большой радиус, так как не уверены, где именно прячется людская машина.

Он бежит прочь от своей кирпичной позиции – и звуки напряженно работающего движка четко слышны, транспортер стронулся и куда-то двинул.

Еще какое-то время его было слышно – Тема и команда двигались параллельно в одном направлении… и видимо именно поэтому ему пришла в голову мысль про укрытие под мостом.

Но потом звук затих вдали. Они все-таки решили полностью отступить. Как минимум – к Ине. До которой пешему топать минут сорок-пятьдесят… почти час без минимальной защиты от радиации.

Артемий так беспокоился за других, что совсем забыл о себе. Он совершенно один в Пятне. Он потерялся.

Просто потрясающе.

Ч3. Глава 4

Очень быстро выяснилось, что главный враг Темы прямо сейчас отнюдь не радиация, а закат. Становилось темнее и искать бронетранспортер будет гораздо сложнее. Как и разглядеть врагов. Кто его знает, что сейчас делает тот снайпер? Может быть, отправился проверить как дела у незваных гостей?

У Темы аж мурашки по затылку пошли и очень сильно захотелось обернуться. Он представил как враг смотрит через прицел – точно такой же, как у него самого – и перекрестье прям чуть выше его головы, с поправкой на расстояние и ветер.

Он шел по верху, по железной дороге. Слева был склон плато, справа, внизу – лента шоссе. Так он надеялся, будет проще заметить БТР.

Невольно мысли стали работать так, как они должны работать в пустошах. Где остановиться на ночлег? Как обезопасить себя от незваных гостей? Не хотелось бы проснуться и увидеть темный провал дула, а за ним – ухмылку на обезображенном лице. Или того хуже – ускользающий и смертоносный оскал баскера.

А может вовсе не спать. Это всегда плохое решение, любой опытный собиратель предпочтет пусть немного и с риском, но поспать, чем быть вялым и несобранным, когда резко понадобится вся имеющаяся концентрация и сфокусированность.

Справа вдоль дороги стояли развалины ангарного или складского типа. Их не разрушило взрывами – просто обветшали от времени. Можно было укрыться там. А сразу за ними открывался провал – когда-то давно тут явно был карьер, часть его стен обвалилось, но все еще можно было угадать ступенчато уходящие вниз ярусы.

Подходило время обязательного сеанса связи с Атомом. Интересно, что будет говорить Максимов, если у них вообще этот радиообмен состоится? Что они потеряли члена команды? Что на них напали? Будет просить дать залп по району театра? Это было обидно – так глупо потеряться и отдать все в руки людей, которым он не доверяет.

Артем даже посмеялся про себя. Чуть ли не все участники отряда так или иначе ему угрожали, а некоторые прям даже пытались убить. Как быстро выяснится, что они не очень-то и горят желанием его искать?

Он дошел до скального выступа справа от насыпи, который венчала залитая бетоном горка камней и торчащий из них деревянный обломок. Поклонный крест – такие ставили вдоль дорог и на скальных вершинах. Когда-то он нависал над шоссе, напоминая водителям о том, что неплохо бы на дороге быть аккуратнее. Страшная сила ядерного огня и последующего времени снесла его, как и тех, кого он предупреждал.

Артем решил, что это хорошая точка, если он хочет, чтобы его заметили. Да, как команда, так и враги, но что поделать. Найтись сейчас гораздо важнее, чем осторожничать. Главное, наблюдать за дорогой и нависающим над железкой склоном.

Он лег ногами к ржавым рельсам, головой – к основанию креста, кисло подумав, что нашел себе удобную могилку. Рельсотрон положил поперек груди – чтобы быстро вскинуть в случае чего. Открывался отличный вид на вершину склона – если кто заявится с плато, то его будет видно сразу, как башка покажется над краем. Кроме того легкий поворот головы помогал следить за полотном в обе стороны.

Обидно, конечно, что так не видно шоссе и мало ли кто там на нем окажется, но с другой стороны и его, Артема, снизу видно не было.

Хотелось жрать. Команда наверняка уже поужинала и возможно сейчас дискутировала о целесообразности спасения одного мусорщика. А может быть и не дискутировали. Из Атома вполне мог прийти приказ не тратить ресурсы ради одного участника суицидальной экспедиции и просто двигаться дальше. Если Максимов решит, что они двинут в обход, через ТЭЦ-5 – то у Артема не будет никакой возможности их догнать.

Если прикинуть честно – особисту он скорее мешает, а потому капитан будет рад выполнить приказ. Панин будет за него, чтобы человек, знающий его секрет точно не уже никому ничего не рассказал. Сидит такой важный, двигает какую-нибудь речь про статистическую вероятность найти товарища живым в Пятне и при этом вежливо отказывается от еды… или он ел? Тема попытался припомнить хотя бы один момент приема пищи Романа и не вспомнил. Чертова железка.

С другой стороны есть Юрий Скай, который, вроде как, не лишен понятия чести и сострадания. И если ему дали оправиться от раны, то с ним мало кто решится спорить, если тот решит нарушить приказ,отданный не его правительством. Может быть, конечно, красноярский суперсолдат примет и другое решение… Меньше атомских – легче продвигать свою сибирскую повестку, если у него есть какое-то свое тайное задание насчет Пятна.

Лена? Она выглядит человеком, который не оставил бы другого в беде. Тем более – своего спасителя. Человек, который видел, что бывает, когда группа разобщена и не вытаскивает своих. Конечно, ее легко задавить – она молода и неопытна, а вокруг суровые, познавшие жизнь мужики! Во всяком случае, Артем был уверен, что у Максимова будет именно такая картинка в голове, если Лена решит перечить.

А еще есть Марта… которая, скорее всего, просто рада, что сраный убийца ее дружков пропал. И будет всячески мешать поискам.

Кто остался? Илья? К сожалению, Тема не верил, что тот может пойти против группы и выступить за поиски. Слишком тихий. Слишком в себе. И вряд ли хоть в чем-то уверен. Во всяком случае, он, Тема, не был бы уверен вообще ни в чем в этой жизни, если бы потерял память.

В общем, собиратель уверился, что его шансы не очень-то и велики. Может быть, эти выводы больше говорили о нем самом, чем о команде. Возможно, прямо сейчас они строят план поисков. Переживают. Твердо стоят на том, что ни шагу дальше без потерянного друга! Но он, такой весь интроверт, одиночка, любитель гулять по пустошам в одиночку, не верит в людей и приписывает им худшие качества.

Впрочем, был еще один вариант. Вернуться. Пойти обратно в Атом. Да, пешком это займет прилично времени, но в конце концов, не умирать же здесь одному?

Но Артема останавливало две вещи. Первая – очевидная. Баскеры никуда не делись, и они явно стерегут дорогу на Матвеевке.

Со второй вещью сложнее, и она, пожалуй, страшнее баскеров, хотя казалось бы куда уж. И это воспоминания о родителях. Они тоже вернулись – лишь затем, чтобы медленно и мучительно умереть в полном бессилии. Артем вспомнил темно-бурое пятно перед входной дверью своей квартиры и вздрогнул. Может быть, именно поэтому он до сих пор не завел семьи. Боялся, что однажды вот также вернется и его сын или дочь будет с ужасом наблюдать, как с бати сходят лоскуты кожи…

Темнело. Край плато постепенно сливался с небом и разглядеть что-то становилось все сложнее. А еще Артем сообразил, что задремывает и, в порыве безрассудности, поддался этому чувству. Он в Пятне, прямо сейчас его тело бомбардируется радиацией, от которой обычный человек уже давно бы умер. Он здесь один. Чего еще боятся?

* * *

В один из первых выходов в пустоши Артем напоролся на медведя. Это была старая медведица с облезлой мордой, бугристыми опухолями на шее и вдоль позвоночника и гниющими от какой-то болезни лапами. Она все еще была крайне опасна, хоть и еле ходила и, кажется, была слепа на один глаз. Но от нее ужасно воняло, и рептильная часть мозга юного собирателя учуяла запах задолго до того, как Тема его осознал.

Тогда он посчитал это интуицией – неожиданно, будто не из-за чего стало тревожно. Он двигался по сосняку, совсем недалеко от стен города, но чем глубже в лес заходил, тем больше тревога усиливалась. Благодаря ей он заметил медведицу до того, как она заметила его и ему удалось отогнать ее криками и стуками пистолета о фляжку с водой. Полумертвый зверь предпочел отступить перед крикливым соперником и исчез среди деревьев. И только после этого вонь нагнала его – и он понял, что чувствовал ее уже какое-то время.

Это была вонь хищника. Да, раненого, да старого и немощного, но все еще опасного.

С тех пор Артем привык доверять своей тревоге и сейчас его из сна выдернула именно она.

Он резко проснулся, не вставая, перекатился под склон плато, стараясь не шуметь на ржавых рельсах и выхватил пистолет. Стал оглядываться в поисках опасности. Все еще было темно и мало что видно, наверняка он проспал не больше трех часов. Глаза, уши и нос ничего такого не улавливали, но каждый волосок на теле поднялся, вопя об опасности.

Железнодорожные пути были пусты до ближайшего изгиба. Глаза, натренированные пустошью, не улавливали никакого осмысленного движения. Шуршала жидкая трава, поскрипывала ржавчина, где-то вдалеке что-то металлическое билось друг о друга на ветру. Пахло металлом, холодной глиной, древесной гнилью.

Ничего такого.

Баскеры охотятся ночью? Баскеры пахнут? Издают звуки?

Если за Артемом сейчас охотится одна из этих тварей, то скорее всего он ничего не успеет сделать. У него силовой брони нет. И резвого суперсолдата в качестве поддержки.

И вдруг звук – шипение. Как… от рации. И бормотание. Приближается, становится громче.

Это было странно. Любая переносная рация, никак не экранированная, сдохнет в Пятне очень быстро…

Затем послушались шаги – мягкие, осторожные, но уверенные. Артем задержал дыхание. Увидел фигуру – двигалась по путям, та вывернула из-за склона.

Несомненно гуль – кто же это еще мог быть. Фигура была тонкой, очень ловкой на вид, несмотря на мешковатую форму и разгрузку… и с винтовкой. Точнее – с рельсотроном, точно таким же, как у самого Темы, только приклад и рукоять заводского производства.

Стрелок. Тот, кто навел на них минометы. Фигура приблизилась, и в свете звезд стало можно разглядеть лицо – изуродованное, с темным провалом вместо одного глаза. На голове капюшон, дающий дополнительную тень. Артем вздрогнул – будто на череп смотрел. К тому же это определенно была женщина – движения и формы тела подтверждали это.

К счастью, ее интересовало шоссе внизу, и она пока не заметила человека в небольшой канаве вдоль полотна. Она подошла к обломку креста, присела на колено.

– Я на позиции, – сообщила она в рацию. Голос был низкий, хриплый, даже какой-то треснутый, будто у нее не только с лицом, но и с голосовыми связками проблема.

Голос что-то забормотал в ответ. Удивительно, но Тема так и не мог различить слова, хотя хозяйка рации, кажется, все прекрасно понимала.

Он уперла приклад в плечо и стала смотреть в визор прицела. Неужели что-то видит? У нее тепловизор? Артема кольнула жадность собирателя. Очень захотелось присвоить штучку себе, уж больно редкая вещь. Свой он нашел случайно несколько лет назад и больше ничего подобного не встречал.

Вообще это был шанс. Она его не замечала и сосредоточенно смотрела вдаль вдоль шоссе. Искала следы транспортера, очевидно. Один рывок – и можно попытаться выбить оружие из рук. Или – просто направить пистолет и медленно подняться… но темно, опасно… и в рацию свою заорет. Да, это первое, что нужно сделать – лишить ее связи.

Так или иначе она его точно заметит – достаточно встать и обернуться. И лежа он против нее вряд ли что-то сделает.

Артем расположился не самым удобным образом, чтобы быстро и без шума вскочить. Поэтому она среагировала почти сразу – на звук. Но он все же успел раньше, винтовка за спиной не мешает, а у нее, по сути, весло в руках… Он сшиб ее с ног и сразу упер пистолет в мягкое – в бок, в бедро, непонятно куда, важно обозначить ей присутствие огнестрела.

Но удержать не получилось – противница явно была натренирована в ближнем бою. Секунда, и она его сбросила с себя, боль пронзила вывернутую руку с пистолетом. Артем стал бить левой не глядя, куда попадает и когда понял, что это не помогает – нажал на спуск.

Выстрел в ночной тишине показался оглушающе громким, казалось, его и в Атоме должны были слышать.

Соперница сдавленно вскрикнула, и ослабила хватку – куда-то попало, значит, затем рукой стала шарить на груди. Артем понял, что она ищет рацию, вырвал руку с пистолетом, ударил рукоятью, целясь в лицо и снова попытался остановить схватку: нацелил пистолет в грудь.

– Хватит! – рявкнул он. Он теперь находился сверху, зажав бердами лодыжки стрелка. – Руки от рации убрала!

И это было зря. Она явно не собиралась останавливаться и явно не боялась пистолета. Снова два ловких движения, Артем охнул, и вот уже его ноги в ловушке, но зато небольшой коробок рации – вот он, прямо перед носом, почти выпадает из подсумка – тесемки держателя распущены, чтобы удобно было доставать. Тема хватает рацию, дергает – и резко отбрасывает в сторону, она приземляется где-то на путях с глухим стуком.

И это почему-то производит очень сильное впечатление на женщину, она рефлекторно тянется руками в сторону рации, вскакивает, освобождая ноги Артема и этот глупый ход дает ему шанс просто напросто, стоя на коленях, пихнуть ее плечом в живот – и вот она уже катится кубарем со склона вниз, к шоссе.

Тема сразу подобрал рельсотрон, удержался, чтобы не начать его рассматривать – закинул за спину к своему. Подошел к краю.

Женщина встала, отряхнулась, посмотрела наверх. Артем прицелился, держа пистолет двумя руками, чтобы в случае чего уж в третий раз выстрелить по-настоящему и не промазать.

Он старался не думать, почему противник после пули и падения по скалистому склону с острыми гранитными выступами, стоит на ногах.

Капюшон слетел и стало видно, что вместо одного глаза у нее повязка, а голова совершенно лысая.

– Все кончено, – громко сказал Артем, стараясь вложить в голос всю уверенность, – я стою выше тебя.

Какое-то время она молчала. А потом вдруг начала смеяться – очень звонко и заливисто. Тема поднял бровь. Странная реакция.

– Ты недооцениваешь мою мощь! – вдруг крикнула она в ответ, намеренно сделав голос злым и басовитым… будто пародировала мужчину.

– Что ты несешь?! – крикнул он.

– Да ты не поймешь, человек, – ответила женщина. – Мало годков на свете прожил, чтобы понять…

– Сдавайся.

– Ну сдаюсь, например. Ты все равно уже мертв.

– Почему это?

– Ты частицу Пришедшего осквернил. Такое не прощается.

– Кем?

– Да всем. Теперь каждый предмет, каждая пылинка, каждое дуновение воздуха тебя будет пытаться убить.

Артем усмехнулся. Как будто не это делает отравленная окружающая среда каждый день всю его жизнь.

– Что за частица Пришедшего?

– Семя бога… – она запнулась, – да кому я объясняю… Рация. В рации частица, дурачок. Как по-твоему обычная полевая связь тут работает?

– Не дергайся, – приказал Тема, отошел к полотну, быстро нашел рацию, – ничего, выжила, – выключил и сунул в карман. В нормальной ситуации, положить на рельсу, да шарахнуть сверху камнем, но инстинкт собирателя сильнее. Штука ценная. С частицей их дурацкого бога или нет, неважно.

– У меня побудет твоя святая вещица, – сообщил он, вернувшись к склону, – и если вздумаешь что-то сделать, что мне не понравится – разломаю сразу. А теперь ответь на мои вопросы.

– Может я поднимусь все-таки? Или так и будем орать другу?

– Будем орать, – отрезал Артем. Не могло быть и речи снова сравнять шансы. Пусть он и вооружен, но она явно ловчее и сильнее. И, судя по всему, очень стойкая к ранам… прям как Скай… как суперсолдат.

– Здесь еще кто-то есть из ваших людей? Поблизости?

– Так я прям и сказала.

– Пулю хочешь?

– Ладно, – она легкомысленно пожала плечами. – Нет никого.

– Лжешь.

– Лгу. Пятьдесят бойцов уже движутся в нашу сторону, а мой приятель снайпер уже смотрит на твой красивый висок через прицел.