Текст книги "Волчицы"

Автор книги: Вольф Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Крупный человек средних лет сидел за столом и, держа в руках куриную ляжку, мрачно рвал ее зубами. В полутемном зале не было больше почти никого, лишь за спиной мужчины маячил верзила двухметрового роста с квадратными плечами, да за стойкой бара стоял бармен – он осторожно протирал стаканы, явно стараясь не шуметь, чтобы, не дай бог, не привлечь к себе внимание.

В ночной стрип-клуб «Афродита» пожаловал сам хозяин, грозный Фома. Этого всесильного человека знали и побаивались в деловых кругах и криминальном мире города, он взошел к власти и получил воровскую корону благодаря не столько деловой хватке, сколько безграничной жестокости, шагая по трупам в буквальном смысле слова. Ему негласно принадлежал практически весь Зареченский район с его притонами, кабаками, забегаловками, гостиницами, заправками, автостоянками, рынками. Все здесь работало и процветало под властью одного человека – Фомы. Безумцы, осмеливавшиеся противостоять ему, очень скоро оказывались на дне реки.

Своим удельным княжеством Фома правил жестко и даже жестоко, хоть и вполне справедливо по законам криминального мира – чаще карал, чем миловал. Даже внешний облик хозяина Заречья был способен привести в трепет людей впечатлительных – его волчий лик хранил постоянное выражение мрачной настороженности, он никогда не улыбался и мало кто мог выдержать его пристальный прожигающий взгляд.

Сегодня Фома пребывал не в лучшем расположении духа. Впрочем, глядя на него, было невозможно определить, в каком настроении хозяин Заречья и что можно от него ожидать.

День выдался нелегким, только что закончились сложные переговоры с левобережным конкурентом. Переговоры оказались столь напряженными, что стрелка грозила закончиться кровавым побоищем. Пилорама – молодой отморозок с левого берега, рвущийся к общему котлу – не уступал в решительности самому Фоме, а в жадности вообще не имел себе равных. Недаром его так прозвали – прет напролом, пилит по живому, не считаясь ни с чем. Мало того, что чинит препятствия Фоме на своем берегу, так еще и зарится на его исконные владения.

Хоть переговоры и закончились без кровопролития, все же стороны не пришли ни к какому соглашению, каждый остался при своем мнении. А это уже сулило скорое начало войны. Пилорама от своих притязаний так просто не откажется, Фома тоже не собирается уступать свою территорию. Значит, опять по реке поплывут трупы.

Однако война сейчас совсем нежелательна. Фома все еще в авторитете, его уважают и боятся, но он-то сам своим волчьим чутьем понимает – Пилорама сейчас сильнее, он только и ждет повода, чтобы показать свою силу. Желторотый юнец, ни разу не топтавший зону, не имеющий никакого представления о правильных понятиях, возжелал свалить короля. Хваткий парень с каждым днем укрепляет свои позиции, у него уже всюду свои люди, даже в городской администрации. А вот он, Фома, свои позиции сдает.

Но ситуация еще может измениться, если Виктор справится со своей задачей. Если он сможет заполучить для хозяина девчонку, о которой рассказывал, Фома уж сумеет прижать отцов города и Пилораме придется потесниться.

А Виктор подвести не должен, не зря же Фома приблизил его к себе. Он из тех парней, которые предпочитают работать не кулаками, а головой и умеют это делать. Надежда нации, будущее новой России, так о них трубят горлопаны, заполонившие телевидение и радио. Бог с ней, с Россией, у Фомы в отношении продвинутой молодежи свои интересы. Котелок у Виктора варит и язык подвешен как надо. Такой и с братвой может перетереть по понятиям, и с фирмачами договориться, и смазливой девчонке мозги запудрить, знает, кому дать, а с кого и взять. Фома не доверял никому даже из своего ближайшего окружения и уж тем более не доверял Виктору, однако не сомневался в его преданности. Этот парень не из блатных, не из «быков», в нем даже угадывается что-то от «ботаника». Он сумел подняться исключительно благодаря своему изворотливому уму и готов в лепешку расшибиться, чтобы стать своим в мире больших акул криминального бизнеса. А на такого целеустремленного парня можно положиться. До той поры, пока его личные планы не разойдутся с планами самого Фомы. А такое обязательно должно произойти когда-нибудь, Фома понимал это своим волчьим чутьем.

Вскоре появился сам Виктор. Он вошел в зал со стороны сцены и быстро направился к шефу.

– Привез? – спросил Фома.

– Да, она здесь, – кивнул Виктор.

– Где она?

– В гримерке. Инга хочет опробовать ее. Сейчас оденет и выведет, поработает с ней немного, пока есть время до открытия. Думаю, у нее получится.

– Ну-ну, – произнес Фома.

Он отложил обглоданную кость, вытер руки салфеткой и сказал:

– Впрочем, если она не сможет танцевать, для смазливой девчонки всегда найдется другая работа.

Громила усмехнулся. Услышав его смешок за спиной, Фома оглянулся через плечо и произнес:

– Хватит сопеть мне в затылок. Иди, Сом, выпей чего-нибудь.

Верзила послушно кивнул и направился к барной стойке. Этот огромный парень всюду сопровождал своего хозяина, только, что в сортир с ним не ходил. Сом был наделен невероятной физической силой и молниеносной реакцией, в свое время он с успехом боксировал в тяжелом весе. Налететь на него сгоряча было все равно, что столкнуться с бронепоездом. Фома нигде не обходился без своего телохранителя, однако доверял ему не более, чем всем прочим, а потому предпочитал, чтобы некоторые разговоры не касались и его ушей.

– Припаркуйся, – сказал Фома Виктору. – Потолкуем.

Виктор сел за стол.

– Твою информацию я проверил, – продолжал Фома. – Все складывается в нашу пользу. Один из пацанов действительно сынок большой шишки. Его папаша Озимов, первый заместитель мэра, он кормится с руки Пилорамы и от него зависит очень многое. Можно начинать большую игру и твоя девчонка в ней главный козырь. Ее подружка одной ногой в могиле и будет очень даже неплохо, если она не задержится на этом свете. Можешь привлечь девчонку к своим танцулькам, но она не должна покидать эти стены. Она рычаг, которым мы надавим на отцов города. Пора поменять расстановку сил и прижать Пилораму. Завтра я пришлю к тебе адвоката, он обработает девчонку как надо. Ты тоже не слазь с нее, пусть поменьше думает. И главное – береги ее. Ты все понял?

– Понял, – кивнул Виктор.

– Вот и отлично. Постарайся объяснить девочке, что теперь ее безопасность зависит от нас. Кстати, это не блеф. Как только все завертится, Пилорама начнет охотиться за ней.

В этот момент женщина в трико вывела на сцену молоденькую девушку. Фома поднял глаза и окинул девушку внимательным взглядом.

– Это она? – спросил он.

Виктор кивнул.

– Да, это Маша.

Фома задумчиво хмыкнул, в его глазах зажегся интерес. Глядя на своего босса, Виктор вдруг испытал неприятное чувство какой-то странной тревоги. Он никогда не замечал за Фомой грязных наклонностей, но ходили недобрые слухи, будто хозяин большой любитель юных девочек и даже мальчиков. Насколько правдивы были эти сплетни Виктор не знал и в общем-то ему было наплевать, как и с кем развлекается хозяин. Но сейчас очень не хотелось, чтобы Маша стала новой игрушкой Фомы. Было в ней что-то такое, от чего все переворачивалось в душе и сердце билось в сладостной тревоге. Виктор сам не мог разобраться в своих чувствах по отношению к этой девушке, но что-то сейчас заставило его пожалеть, что пришлось использовать ее в угоду хозяину.

А Маша была прекрасна – само воплощение чистоты и непорочности. Инга, хореограф клуба, обучающая девушек искусству обольстительных танцев, знала свое ремесло. При помощи нехитрого наряда она сумела создать для новенькой типаж, который особо подчеркивал ее природную грацию и обаяние невинности. Завсегдатаи «Афродиты» пришли бы в неописуемый восторг, доведись им сейчас увидеть девушку.

И все же при всем этом Маша казалась слишком зажатой. Она и в самом деле очень стеснялась, откровенная мини-юбка и узенький топ были для нее непривычны. На ее счастье прожектора освещали только сцену и Маша даже не догадывалась о присутствии других людей в полутемном зале.

– Артем, дай фон! – крикнула Инга куда-то в темноту.

Через мгновение зазвучала музыка.

– Давай, девочка, – подбодрила Инга Машу. – Хочу посмотреть, как ты двигаешься. Покажи, что ты можешь.

Откинувшись на спинку кресла, Фома внимательно наблюдал за репетицией.

– Она слишком скована, – заметил Фома.

– Ничего, освоится, – ответил Виктор.

– Нет, – возразил Фома. – У нее ничего не выйдет. У тебя, Витек, чайник хорошо варит, за это тебя и ценю. Ты способен проворачивать хитроумные аферы, можешь без мыла в задницу влезть, ни за что не поверю, что ты до сих пор не научился разбираться в людях. Похоже, у тебя к этой девочке есть личный интерес. Но она совсем из другого мира. Я это чувствую. Ты сам должен был это понять. Она никогда не приживется здесь. Она чужая.

– Чужая? – удивленно переспросил Виктор. – Что это значит?

– Не знаю, – задумчиво произнес Фома. – Я просто это чувствую. Что-то в ней не так, но что, пока не могу понять.

Эти слова заставили Виктора задуматься. Он внимательно посмотрел на девушку. Фома был прав. Хозяин высказал то, что Виктор и сам давно почувствовал. Интуиция Фомы была развита на уровне звериных инстинктов, он одним словом сразу определил необычность Маши – чужая. Именно это написано в ее глазах. Кажется, девушка сама не понимает этого, но все именно так и есть.

Между тем Инга пыталась добиться от Маши того, что ее было нужно.

– Ты отлично двигаешься, милая, но этого мало, чтобы работать здесь. Своим танцем ты должна заводить мужиков. Шевели попкой так, чтобы у них ширинки взорвались. Ты должна соблазнять. Это не дешевый бордель, где достаточно скинуть лифчик, чтобы возбудить мужиков. Ты должна свести их с ума еще до того, как начнешь раздеваться.

– Разве придется раздеваться? – с испугом удивилась Маша.

Она уже чувствовала себя голой, куда ж еще дальше раздеваться-то?

– Конечно, – спокойно ответила Инга. – Ты разве не знаешь, что такое стриптиз? Откуда ты свалилась? С Луны? Да-а, с тобой еще работать и работать.

Маша покачала головой и отступила на шаг.

– Я не смогу.

Инга рассмеялась.

– Сможешь, если захочешь, девочка. В этом нет ничего страшного или постыдного.

– Но я не хочу. Извините, я не смогу здесь работать.

Закрыв лицо руками от стыда, девушка убежала прочь. Инга удивленно посмотрела ее вслед, затем крикнула в темноту зала:

– Где ты нашел эту малолетку, Витя? С ней же невозможно работать!

Фома взглянул на Виктора.

– Ну и на что же ты надеялся? Мудришь, Витек, ох мудришь. Ты же прекрасно понимаешь, что девчонка слишком молода, наверняка еще девственница, такая работенка не для нее. Вообще все мы не для нее, а она не для нас. Она чужая.

Фома поднял свой бокал, пригубил вино и приказал:

– Проводи ее в кабинет. Я сам хочу потолковать с этой девчонкой.

Виктор кивнул и направился в гримерку. Он застал Машу всю в слезах. Девушка лежала на кушетке, уткнувшись лицом в шелковую подушечку, и горько плакала.

– Эй, Маш, да ты чего? – растерялся от неожиданности Виктор. – Перестань.

Девушка оторвала от подушки зареванное лицо и посмотрела на него.

– Зачем ты привез меня сюда? Мне страшно.

– Да перестань, Маша, успокойся, – Виктор присел на край кушетки и обнял девушку за плечи. – Не хочешь, не надо. Никто же тебя не заставляет.

– Увези меня отсюда, – попросила Маша.

– Конечно. Только чуть позже. Сначала тебе придется переговорить с боссом. Он хочет видеть тебя прямо сейчас.

– Зачем? – испуганно спросила Маша.

– Там все узнаешь. Пойдем. Не бойся, ничего плохого с тобой не случится.

Говоря так, Виктор успокаивал скорее самого себя, нежели Машу. Почему-то он был совсем не в восторге от такого пристального внимания Фомы к его протеже. У него появилось странное чувство, что интерес хозяина вызван не только значимостью девушки в предстоящей борьбе за сферу влияния. Виктору бы радоваться, что сумел угодить хозяину – это обстоятельство упрочивало его собственное положение и могло бы способствовать продвижению по иерархической лестнице. Но почему-то молодого человека, напротив, угнетало чувство какой-то тревоги. Не мог он понять эту странную девушку, чем-то она притягивала его, но при этом оставалась недоступной, было невозможно преодолеть дистанцию, разделяющую их. Любая другая девушка сама давно уже с радостью стала бы его игрушкой, еще бы и умоляла не прогонять ее. А эта… И к себе ее не приблизить, и отказаться от нее невозможно. А вроде такая беззащитная, наивная, доверчивая. Но почему-то никак не удается найти к ней подход, кажется, что легче применить грубую силу. Но нет, это только кажется. Прав Фома, что-то в ней не то. И все же очень не хочется, чтобы с девушкой что-то случилось. Фома вовсе не из тех людей, которым можно без опаски доверить жизнь и судьбу молоденькой девочки. Виктор не понаслышке знал, как люди его круга калечат судьбы таких вот несмышленых девчонок, сам был грешен.

– Пойдем, – повторил Виктор.

– Хорошо, – согласилась Маша. – Только я хочу сначала переодеться в свое.

– Давай быстрее. Я подожду тебя за дверью.

Маша переоделась в свое платье, после чего Виктор проводил ее к хозяину.

Увидев Фому, девушка испытала неприятное ощущение, будто голой бултыхнулась в холодную воду. Вид этого человека внушал опасение, всем своим существом девушка почувствовала исходящую от него угрозу. Даже его огромный телохранитель с грубыми чертами лица не внушал такого страха.

Небрежным жестом Фома приказал Виктору и Сому выйти за дверь. Сом беспрекословно подчинился, Виктор же чуть замешкался, перехватив жалобный взгляд девушки. Маша словно умоляла не оставлять ее наедине с этим страшным человеком. Виктор вполне понимал состояние девушки, зачастую даже крутые мужики начинали заикаться, встретившись с Фомой глазами. Но ослушаться хозяина он не посмел.

Когда дверь за Виктором закрылась, Фома указал на мягкое кресло, обтянутое кожей, и сказал:

– Сядь.

Маша послушно присела на самый краешек. Фома пристально посмотрел ей в глаза. Девушка чуть побледнела, но выдержала этот жесткий сверлящий взгляд.

– Зачем ты приехала сюда? – неожиданно спросил Фома, все так же буравя девушку глазами, словно хотел подавить ее своим взглядом. – Зачем ты приехала в этот город из своей деревни?

– Я хочу учиться, – просто ответила Маша.

Она даже сама удивилась своему спокойному тону. Обычно при разговоре с незнакомцами у нее перехватывало дыхание от волнения. А волчий взгляд этого человека пугал до ужаса, но в то же время и не позволял поддаться собственному страху, как будто вызывал в ней некую противодействующую силу.

– Похвальное желание, – произнес Фома. – Но этот город не для тебя. Он тебя погубит. Разве ты сама еще не поняла это?

– Теперь поняла, – тихо ответила девушка. – Я уеду домой.

Фома покачал головой.

– Нет, не уедешь, – сказал он. – По крайней мере, не сейчас. Ты нужна мне здесь.

– Нужна? – удивилась Маша. – Для чего?

Фома снова пристально посмотрел девушке в глаза. Он чувствовал ее страх и это было неудивительно, Фома давно привык, что его боятся. Фома не испытывал к людям ни жалости, ни сочувствия, суровая жизнь сделала его жестоким и безжалостным. Вот и этой хрупкой девушке он, казалось, мог бы не задумываясь свернуть шею. Но эти глаза… В их темной бездонной глубине таилась какая-то непонятная сила, неподвластная разуму. Фома чувствовал инстинктом зверя, что перед ним непростой человек. Знает ли девчонка сама, что носит в себе?

– Кто ты? – вдруг спросил Фома. – Что ты скрываешь здесь? – его палец ткнулся девушке в грудь в область сердца.

– Я вас не понимаю, – растерянно пробормотала Маша.

Фома продолжал смотреть ей в глаза. Нет, девчонке ничего неизвестно о своей силе. Пока. Но, кажется, очень скоро она узнает. И вряд ли тогда кому-либо удастся навязать ей свою волю. Даже он, Фома, может оказаться бессильным перед ней.

Выдержав паузу, Фома неожиданно вернулся к прежнему предмету разговора.

– Сейчас я не могу позволить тебе уехать, – повторил он. – Ты нужна мне здесь.

– Для чего? – снова спросила Маша.

– Ты ведь хотела наказать тех, кто изувечил твою подружку, – напомнил Фома. – Это и в моих интересах. Так давай поможем друг другу.

– Я не совсем понимаю. Зачем именно вам это нужно?

– Ты что, не доверяешь мне, девочка? – грозно спросил Фома.

– Нет, – честно ответила Маша, не опуская взгляд. – Вы запрещаете мне уехать, но не говорите почему. Как же я могу доверять вам?

На мгновение Фома задумался. Девчонка совсем не дурочка, хоть и очень наивная. И смелая. Что ж, тем интереснее будет сломить это маленькое гордое существо.

– Попробую тебе объяснить, – произнес Фома. – Ты, наверное, уже в курсе, кто я такой и какое положение занимаю в определенных кругах этого города.

– Догадываюсь, – кивнула Маша.

– Мой бизнес достаточно опасен и я имею сильных противников, которые хотят свалить меня, – продолжал Фома. – Есть люди, которые могут оказать мне поддержку, но не хотят этого делать, предпочитают поддерживать моих врагов. Однако у меня появилась возможность склонить их на свою сторону. И в этом мне поможешь ты.

– При чем тут я? – удивилась Маша. – Я ничего не знаю о вашем бизнесе и не хочу знать.

– Ты совершенно случайно оказалась вовлечена в круг моих интересов. Не стану скрывать, что твои личные несчастья сыграли мне на руку. Может быть, звучит цинично, но это так. Видишь ли, девочка, есть несколько человек, образующих цепочку зависимости друг от друга. А ты в этой цепи неожиданно для себя самой стала связующим звеном. Без тебя все рухнет и уже не будет иметь никакого смысла.

– Это как-то связано с теми парнями, что преследуют меня? – осторожно спросила девушка.

– Ты правильно все понимаешь, – кивнул Фома. – Они по своей дурости попали в зависимость от тебя – то, что тебе известно о них, может надолго упечь их за решетку. И эта зависимость передается по цепочке дальше, приводя к нужным мне людям. Я предпочел бы использовать твою подружку, но ты сама знаешь, в каком она сейчас состоянии, а время не терпит.

– Так вы хотите пригрозить кому-то мною, вернее тем, что я знаю?

– Вот именно. Поможешь мне, я помогу тебе. Завтра ты встретишься с моим адвокатом, он проинструктирует тебя, как себя вести и что говорить в случае необходимости.

– И тех парней накажут? – спросила Маша. – Их посадят?

– Возможно, – ответил Фома. – Если возникнет такая необходимость.

– Что это значит?

– Ты задаешь слишком много вопросов. Я уже достаточно удовлетворил твое любопытство. Можешь поверить мне на слово, любой другой на твоем месте уже пожалел бы о своих расспросах. Просто делай, что тебе говорят. По глазам вижу, что тебя не очень устраивает твоя роль. Но выбора у тебя нет. Во-первых, два отморозка без мозгов желают поразвлечься с тобой, как с твоей подружкой, а во-вторых, моим противникам ты нужна так же, как и мне. Разница лишь в том, что мне ты нужна живой, а им мертвой. Вот и подумай, как тебе лучше – быть на моей стороне или остаться одной, без всякой поддержки и защиты.

Фома умолк, ожидая ответа девушки. Ждать пришлось недолго.

– Я вам не верю, – сказала Маша. – Вы просто хотите меня использовать. Вам же все равно, что будет дальше со мной, с Олей, с другими людьми. Но я не желаю быть вашей игрушкой, не желаю участвовать в ваших делишках. Все, что мне нужно – чтобы те, кто надругался над Олей, получили по заслугам. Но у вас свои интересы, вы будете преследовать только их и не станете мне помогать. Поэтому и я не стану помогать вам.

– И что же ты намерена делать? – зловеще спросил Фома.

Маша отчетливо почувствовала угрозу в его голосе, но ей уже было все равно. Она устала бояться.

– Я буду бороться, – тихо, но твердо сказала девушка. – И не старайтесь меня запугать. Я добьюсь, чтобы этих подонков посадили.

– Ты даже не представляешь, с кем собралась бороться, – произнес Фома, сверля ее взглядом. – Ты просто погибнешь, если начнешь самостоятельную игру, девочка.

– Я не собираюсь ни с кем играть, – ответила Маша, поднимаясь с кресла. – Мне просто нужна справедливость. И я никого не боюсь. Я чуть было не сделала ошибку, хотела уехать, бросив все, бросив подругу. Но это неправильно. За справедливость надо бороться. И я добьюсь своего. Прощайте.

Девушка направилась к выходу, но грозный окрик Фомы остановил ее.

– Стой!

Маша обернулась.

– Ты, девочка, попросту хочешь кинуть меня, – сурово произнес Фома. – Так это у нас называется. Не думай, что тебе так легко удастся это сделать.

– Я ничего вам не обещала и ничего не должна.

– Ошибаешься, девочка. Такие, как ты, по жизни должны и обязаны таким, как я. Вы даже дышите только потому, что мы вам позволяем. Мне наплевать на твою справедливость, я буду вершить ее на свое усмотрение. Ты никуда не уйдешь отсюда и будешь делать все, что я скажу. Не мотай головой, будешь. Это я тебе обещаю. Не желаешь работать на меня по-хорошему, заставлю силой.

– Оставьте меня все в покое, – прошептала девушка, отступая к двери. – Что я вам сделала?

– Сейчас все дело не в том, что ты сделала, а в том, чего ты не хочешь делать. Но ты все равно дашь мне то, что я хочу. Сом!

Верзила немедленно явился на зов хозяина. Следом за ним вошел Виктор.

– Тебе придется оказать мне услугу, хочешь ты того или нет, – сказал Фома девушке. – И никуда ты уже не денешься, еще сама будешь умолять дать тебе любую работу. Запереть ее внизу, – приказал он Сому. – И сделай так, чтобы в эту ночь ей было хорошо. Очень хорошо.

Сом понимающе ухмыльнулся. Схватив Машу за плечи, он, несмотря на ее сопротивление, легко выволок девушку за дверь.

Виктор побледнел. Он тоже отлично понял, что означает приказ хозяина. Фома решил посадить девушку на иглу, сделать ее наркоманкой. И не просто наркоманкой, а довести до такого состояния, чтобы она ни дня не могла прожить без инъекции. Видимо, гордая девушка так разозлила Фому, что он решил сломать ее во что бы то ни стало. Фома редко прибегал к подобной практике, но все же Виктор сам не раз видел, как человека насильно превращают в жалкое безвольное существо, готовое за лишнюю дозу сделать все, что угодно. Даже если ему хватало решимости сбежать от хозяина, он все равно был вынужден вернуться, когда начиналась ломка или попросту умирал где-нибудь под забором. Такие героиновые рабы заранее были обречены на смерть – использовав в своих интересах, хозяин безжалостно избавлялся от них. Этих людей просто лишали ежедневной дозы и они умирали в страшных мучениях. Виктор не хотел такого для Маши. Совсем не хотел.

– За что с ней так? – вырвалось у него.

– Девица оказалась с норовом, – мрачно произнес Фома. – К ментам собралась, дурочка.

– Может быть, поговорить с ней еще раз? – нерешительно предложил Виктор.

– Разговорами от нее ничего не добьешься. Характер-то у девчонки есть, она и слушать ничего не желает, упертая, как коза. Ну ничего, посмотрим, как запоет, когда на дурь подсядет. Ты уж позаботься, Витек, чтобы девочка постоянно под кайфом была. Меньше думать будет. А что это ты побледнел? Э, приятель, да ты точно запал на эту девочку.

Виктор ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул и отвел взгляд.

– Смотри мне в глаза, – грозно потребовал Фома.

Сделав над собой усилие, Виктор посмотрел хозяину в глаза. Внутри все сжалось от страха. Он давно уже отучился бояться Фому, а вот теперь испугался. Испугался за Машу, за себя.

– Жалко ее? – спросил Фома, пронзая острым взглядом само сознание. – Сама виновата. Если она тебе так нравится, можешь забрать ее себе. Но только после дела. О деле, Витя, думай. Прежде всего о деле. Это ведь не только меня касается. Начнется война с Пилорамой и тебя заденет. Не надейся отсидеться за чужими спинами. Когда заговорят стволы, тебе тоже башку отстрелят. Так что не подводи меня. Войны мы должны избежать. А девчонку не жалей, она всего лишь пешка на нашем шахматном поле. Учись жертвовать такими пешками, чтобы не сдать всю партию. А теперь ступай и сделай все как надо.