Текст книги "Сердце бога (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

На самом деле нам бы такие цифры. В моем средневековье 1 к 3 в европе уже считался хорошим урожаем. Потом добились большего, но им помог климат и всякие ухищрения.Подозреваю, местных спасает магия.

– К чему вы ведете? – спросил Родер и кольнул меня прямым взглядом. Взгляд, как у фехтовальщика во время укола – спокойный но сосредоточенный. И туповатую улыбку спрятал.

– В Караэне контадо подступает к самым стенам. И там множество полей, почти рядом с каждым домик. А тут, да и везде вокруг Таэна, я вижу большие дома с множеством полей вокруг. Полагаю, их обрабатывают не арендаторы, а батраки за еду? – продолжил я.

– За еду? О, сеньор Магн, вы слишком хорошего мнения о низких людях. Они ленивы, жадны и подлы. Им мало того, что их сеньор их кормит и одевает, они постоянно требуют чего-то большего. В прошлом году к Регенту приходили какие-то наглецы и просили издать буллу, что три дня в месяц они могут не работать на своего сеньора! Представьте себе до чего дошла их наглость! – Брухо совершенно искренне возмущался, даже головой помотал.

– А к земле их приписать не пробовали? – участливо спросил я. – Чтобы переходили от сеньора к сеньору вместе с землей?

– Вы не по годам мудры, сеньор Магн, – ответил Хранитель с искренним уважением в голосе и скрытым опасением во взгляде. – Эта булла давно обсуждается. И то, что она давно назрела очевидно любому думающему человеку. опасение вызывает лишь то, как претворить её в жизнь. Эти подлецы бросают поля и бегут. Одни в Королевство, другие в Башню, многие в Караэн. Даже на юг, где земля сплошь в оспинах Диких Земель…

– Разве можно прокормиться с одного югера! – возмущенно пробасил Сперат. Не выдержал. – Сколько мешков зерна с него можно собрать?

– Больших мешков десять. Или, как указал мне сеньор Магн, восемь, – тут же ответил ему Родер Брухо, тем самым сглаживая неловкость.

– Это если сажать только зерно, – уточнил Сперат и недовольно нахмурился. Я с ним был согласен – получается, надо сидеть на хлебе и воде. Буквально.

– Сколько это в серебре, – встрял Ланс. Не думаю, что ему было прямо уж интересно, скорее просто гордость заиграла. Раз со Сператом общаются, то он, аристократ, просто не может молчать. Ведь настоящему аристократу всегда есть что сказать.

– Зависит от времени года и какой был урожай, – вежливо ответил ему Брухо. – Но я знаю городок на юге, где горожане считают рыцарем каждого, кто получает со своего надела двести больших мешков в год. Этого хватает, чтобы купить ему щит и копье, но не хватает на коня!

И Брухо заразительно рассмеялся. Феодальный юмор. Скорее всего это имущественный ценз. Блин, а я в своем парламенте такой ввести не додумался. Впрочем, там он был и так – на битву вышли люди с оружием и в доспехах, бедняков среди них не было.

Ланс подъехал поближе, чтобы не кричать. И сказал, скорее мне, чем Брухо:

– Но почему крестьяне убегают, – он показал рукой в латной рукавице вокруг. – Смотрите, и тут, на склонах, и там где мы ехали, полно земли. Пусть не такой хорошей, но свободной!

– Я рискну предположить, что у вашей семьи не так много земли? Югеров тысяча, может две? Знаете всех своих арендаторов в лицо? – с легкой насмешкой спросил Хранитель. И по змеиному, едва заметно, улыбнулся. Все же его дико бесило, что моя свита в разговоры уважаемых людей лезет. Капнул яда. Но тут же взял в себя в руки. – Если у вас тысяча арендаторов, то вам невозможно уследить за каждым. А как дело дойдет до аренды, каждый начнет рассказывать, что урожай был в этом году мал. То дожди не вовремя, то жара слишком долго, то жуки, то посевы потоптали… Поэтому куда проще ставить твердую аренду. Обычно, шесть больших мешков зерна с югера. И даже если земля плохая, сеньоры все равно требуют четыре, а то и пять больших мешков. Такова природа вещей, цены стремятся к равновесию. Просто надо взять в аренду побольше югеров, пять или десять, если тебе не хватает. И работать, а не лениться!

Ланс фыркнул и хотел еще что-то сказать.

– Прошу меня извинить, – успел я раньше. – Сеньор Брухо, вам следует занять подобающее место во главе армии. А у меня есть еще небольшие дела тут.

Родер снова кольнул меня взглядом. Улыбнулся, пробормотал что-то цветастое, и умчал прочь, сопровождаемый десятком хорошо вооруженных всадников своей охраны, которые терлись невдалеке. Один из караэнцев, подъехал поближе и сказал:

– Одна семья из двух человек, даже если у них еще нет детей или они слишком малы, чтобы помогать в поле, не сможет обработать больше трех-четырех югеров. Я знаю, я сам помогал в поле своим людям.

Против ожидания, по рядам вооруженных головорезов не прокатилась волна неприязни. Работать для тру рыцаря западло. Вот только тру рыцари, похоже, уже давно или вернулись в Караэн, или остались с Динадом.

Я обернулся к говорившему. И с удивлением узнал в нем Герцога, по прозвищу Дукат. С прошлого раза он не сильно изменился. Вот только его эрзац броня смотрелась совсем плохо на фоне лат остальных моих всадников. Даже некоторые мои пехотинцы сейчас были одоспешены лучше.

– А, это ты, Дукат! – почему-то я искренне обрадовался этому здоровяку.

– Меня зовут Герцог, – напомнил он.

– Это мне решать, – жестко осадил я его. Нельзя этим людям давать слабину даже в малом, а то тут же на шею сядут. – Как мне тебя называть. Радуйся, что дукат, а не ченти.

– Где ты был? Я не видел тебя… Да с тех пор, как нам донесли, что к нам едет Старый Волк! – снова встрял в мою беседу Ланс. Он дружил с Дукатом.

– Я вдруг вспомнил о важных делах дома, – буркнул Дукат. – Пришлось срочно уехать.

Рыцари вокруг загоготали.

– Ты пропустил выдачу жалования, – с сочувствием вздохнул я.

– Я много чего интересного пропустил, – в тон мне, с явным сожалением вздохнул Дукат. – И я, и мой мешок.

Я не выдержал и засмеялся. рыцари вокруг тоже загоготали. Я хлопнул Дуката по плечу. Думаю, что весь путь до Караэна у нас будет отличный объект для шуток. Главное, не перегнуть палку. Я осмотрелся гогочущих убийц вокруг меня. И понял, что это мои убийцы. Прямо сейчас они сделают все, что я скажу. Не только из-за денег. Но и про деньги забывать нельзя.

– Держись меня, – крикнул я, перекрывая смех и подначивания. – И однажды, если ты доживешь, то получишь красивый бант на грудь. А если проживешь достаточно долго, то очень может быть тебя и в самом деле будут называть герцогом. Герцог Дукат! Звучит!

Брухо, хоть он мне и не нравился, оказался умелым организатором. После прибытия под стены Таэна, я едва успел переодеться как меня уже ждал почетный эскорт Ревнителей. Я взял с собой всех всадников и сотню пехотинцев, в качестве сопровождения. Мои опасения были напрасны – меня торжественно провели по улицам Таэна, на Императорский холм. На древних, полуразрушенных стенах, сидело множество народу. Передо мной шли девушки и бросали разноцветные лепестки цветов под копыта Коровке. тот изредка пытался схватить их – лепестки, не девушек, и сожрать.

Когда мы прибыли к Твердыне Ревнителей, я внутренне напрягся, ожидая что теперь придется оставить своих людей снаружи. Однако, впустили всех. Внутри этой сложной в плане крепости, вписанной в руины громадных зданий, нас ждали толпы очень богато одетых аристократов. Почти без лат, только легаты и Ревнители. Против ожидания, меня пригласили не к возвышающейся могучей башне, а к лестнице, ведущей вниз. Спустившись, я оказался в огромном зале. Размером и формой он напоминал бассейн. Не хватало только воды в углублении и трибун. я спустился в углубление по деревянной лестнице, сопровождаемый своими рыцарями и держащими факелы Ревнителями. Я с интересом глянул на стены и пол – очень ровный, будто отполированный камень. И нигде никаких украшений или знаков – как будто я в каком-то военном бункере в своем мире. В этом мире столько труда вкладывается в каждую вещь, что местные даже табуретки сплошной резьбой покрывают, не считая это чрезмерным.

Зал без проблем вместил не только всех, кто пришел со мной, но и пару сотен гостей, и даже осталось достаточно места посередине. Помост, окруженный факелами на длинных шестах неприятно напомнил мне место казни. Поэтому я взошел на этот эшафот с опаской. И то, только потому, что там уже сидел на троне Регент, весь изукрашенный золотом и разноцветными камнями. Еще гирлянду повесть, и будет прямо как новогодняя елка.

Следующий час и в самом деле оказался не из приятных. В основном, из-за смертельной скуки. Вокруг меня водили хороводы, били в бронзовые гонги и пели. Надеюсь, хоть со стороны это было красиво. Регент, похоже, успел вздремнуть. Напоследок меня заставили снять латную перчатку и кольнули в руку здоровенной серебряной иглой, а потом долго рассматривали каплю моей крови на острие. И после этого Родер Брухо мягко коснулся Регента, одновременно делая вид, что кланяется ему. Йип III вздрогнул, проснулся, оперся на руку Родера. Ему поднесли смешную шапку Хранителя в виде стилизованного сердца, которую он тут же нахлобучил мне, прямо поверх шлема. Она, разумеется, упала, но я успел её подхватить и передать Сперату. А Регент-то, похоже, сильно сдал за время моего отсутсвия.

В зале раздались сдержанные возгласы. Что-то между «Поздравляем» и «Чтоб ты сдох». Группа аристократов, гербы которых содержали колонну в на различных фонах, молча развернулись и направились к выходу. За ними постепенно потянулись остальные.

Я нашел глазами своих пехотинцев, сгрудившихся в темном углу и старающихся не отсвечивать.

– Церемония окончена, – громко объявил Брухо тем, кто еще не успел уйти. А потом повернулся ко мне. – Но не для вас.

За помостом, в стене «бассейна», обнаружился люк. Толстенный крепко сколоченный, обитый железом. Не люк, а створка от крепостных врат. Два Ревнителя распахнули его и двинулись вперед. Опять деревянная лестница, а внизу факелы и отблески огня на доспехах.

Первым в люк поволокли Регента. Прямо так, не вынимая из трона, только подцепили его двумя шестами в специальные держатели, на манер паланкина. Шесты опасно изогнулись. Интересно, трон такой тяжелый, потому что не позолоченный, а целиком из золота?

– Возьмите с собой троих, – шепнул мне Брухо. – Не больше.

Я, Сперат, Дукат и Ланс отправились вниз. Идти пришлось долго – мы попали в какой-то лабиринт. И меня не отпускало ощущение, что он имеет технологическое назначение. Не водопровод, как под Караэном, а что-то другое. Через равные промежутки в стенах аккуратные дыры. Как будто крепления раньше были, но потом их выдрали. Если они были из металла, это неудивительно.

Еще пара дверей, десяток поворотов, и под уютное похрапывание Регента мы вошли в очередной зал. Такие же ровные стены, идеальные углы, только размеры сильно меньше. Посередине помост, а на нем что-то, накрытое красной тканью.

Вокруг Хранители и Рвенители. Все на коленях. Даже Регент вылез из своего трона, после чего его опустили коленями на специальную подушечку. Пришлось и нам присоединиться к остальным.

Потом, крайне торжественно, как кремлевский караул, двое ревнителя в полняхлатах подошли к помосту и аккуратно свернули ткань.

Под ней обнаружился бронзовый шар, сплошь покрытый рельефными узорами. Брухо вышел вперед и торжественно проорал, с надрывом:

– Хранитель Магн, если сердце твое чисто, иди и коснись Сердца. Но помни, если несешь ты в себе семя зла, в тот же миг оно будет выжжено из тебя и падешь бездыханным!

Ну ок. Я встал и направился к бронзовому шару. Когда я проходил мимо Брухо, он шепнул:

– Не стесняйтесь кричать, это нормально.

Я подошел к шару. Бронза, позеленевшая от времени. Я не видел и проблеска магии. Я поднял руку, с которой уже была снята броня и положил ладонь на бок железяки.

И по бронзовой поверхни прошел яркий всполох. Как будто круг по воде от брошенного камня. Я отдернул руку и с недоумением глянул на стоящего сбоку Ревнителя, как бы спрашивая, видел ли он то же самое. Хотя и сам знал, что не видел. Приспособился к своей способности видеть магию – этот свет только в моих глазах, он не отбрасывает тени, не подсвечивает поверхности. Но очень уж яркая была вспышка, неужели даже такую никто не видит? Похоже, нет.

Я снова положил ладонб на холодный металл. И снова поверхности пробежал яркий круг света. И снова. И снова. И все быстрее, и вот уже весь шар буквально пульсирует невероятно ярким светом, заставляя меня прикрыть глаза рукой. А потом я почувствовал, что меня будто скручивает и втягивает внутрь шара. Это не было больно. Это было очень странно. Поэтому я не стал кричать. Опустив глаза, я понял, что свечусь я сам.

Стало немного страшно. Я попытался отсоединиться от Сердца, и это получилось легко. Пульсация стала постепенно затухать.

И всё? Я снова положил руку на бронзовую сферу. Но в этот раз потянулся к её центру своей магией. И она мне ответила. И вот тогда я закричал.

Послесловие от автора. Рыцарь и его замок

У всех в головах есть образ рыцаря. Он настолько популяризован, что его с легкостью рисует даже нейросетка. Не так хорошо, как полураздетых дивчин, но все же.

И так как мы сюда развлекаться пришли, то и хрен бы с ним. Жаль, что у меня какие-то отклонения и я всё время пытаюсь то ли умным показаться, то ли бесполезные знания сгрузить… В общем прихожу с энциклопедией на комиккон. и все же…

Два главных атрибута рыцаря, которые делают его рыцарем, это доспех и боевой конь. И о них мы, разумеется, тоже поговорим. Но сам институт феодализма, сделавший его возможным, это его замок. Если смотреть на экономические составляющие, то что-то очень похожее на Западную Европу было примерно везде. Но вот именно рыцари, это этногеографический феномен. Так же, впрочем, как самураи для Японии, кшатрии для Индии и тысячи их.

Различия между ними огромны. И в то же время, экономически эти воины почти близнецы. Собственно, пока экономика была основана на земледелии как основном виде деятельности, по-другому и быть не могло. Гоплиты Спарты или Афин, это именно что землевладельцы, обязанные военной службой, то же и с легионерами на заре Римской Республики. Катафракты Византии вообще близнецы рыцарям. Точно так же бронированный воин на боевом коне, даже схожа тактика боя (таранный удар длинным копьем) и даже способ обеспечения был аналогичным. Катафракту выдавался земельный надел, обычно с несколькими поселениями, население которых было обязано его содержать.

Основное, хоть и неединственное, отличие всех прочих от рыцарей запада, это… Ну, разумеется благородство. Рыцари были вааще такие ух, благородные. И потому куда как заметнее в делах политических, ибо врожденная западная тяга к демократии делала их столы круглыми, а честь непродажной. Оттого с ними считались короли, а остальное азиатское быдло, как вы понимаете, не могло ничего поперек своему сюзерену сказать.

Показателен случай в Японии. Молодой сегун пренебрегал делами, проводя время у гейш. И двое самураев его охраны, желая намекнуть сюзерену на опрометчивость его поведения, совершили двойное сэппуку прям за дверью, где он с девушками чай пил. Как утверждают сами японцы, намек был понят и усвоен.

Подобное проявление недовольства внезапно, скорее норма для большинства военных элит мира. Ах, султан нами опечален. «Пойдемте помрем в безнадежной битве» пропагандистская норма для османской военной элиты, например.

Согласитесь, это резко контрастирует с европейскими королевствами, где король очень долго, аж до пушек и мушкетеров, был лишь «одним из равных». И господа рыцари часто выражали свое недовольство в куда более приземленной, зато и более доходчивой форме. Вот Эдуард II в Англии, однажды проиграл битву, а еще, как говорят, любил впускать к себе с черного входа, да еще и что-то там с землей и налогами хотел учудить. Вел себя не подобающе, в общем. Не по-рыцарки, есть же. За что ему через запихнули внутрь раскаленный прут.

На востоке сюзеренов тоже убивали, но обычно убивали с уважением. Однако, чаще было так, что сюзерен уже на уровне магната обладал настолько непререкаемой властью, что ему достаточно было просто проявить недовольство, чтобы представитель военной аристократии сам себя убил.

В нашей культуры мы знаем это по самурайским фильмам, недавний сериал Сегун прям с этого начинается. Некий благородный человек перебил более благородного, отчего его охватил стыд. И он убил себя и сына. Красиво, ритуально.

Однако, это скорее норма, чем правило. такие сюжеты есть в Индии, правда, они скорее мифологизированы. Есть и документированные, это уже Османская империя. Некий всадник (видимо тяжелый) жил на доходы с части рынка в одном из городов (такие феоды, кстати, практиковались и на западе, рыцарю могли пожаловать доходы с рынка, или моста) и чем-то вызвал неудовольствие султана. Толком ничего не понятно, из записей известно только, что ему стало стыдно и он убил себя, и султан «в мудрости его» отдал надел этого стыдливого профессионального убийцы другому.

Согласитесь, такой сюжет даже в цикле про Артура немыслим. Рыцари круглого стола достаточно благородны, чтобы рисковать собой в битве за короля, убивать женщин в Камелоте, спать с женой Артура, но не достаточно стыдливы, чтобы убить себя если это вскроется. Но что же делало рыцарей такими бесстыдно благородными и решительными в отстаивании своих высоких моральных принципов, желаний, и прав на тендера?

Замок. Рыцарский замок. И сейчас я расскажу, почему.

Укрепления люди строили с тех пор как вообще стали людьми. Обычно эти укрепления были продуктом какой-никакой, а государственности. На картинке древнее египетский форпост, которым они анально огораживались от дикарей из пустыни.

Древние племена строили укреплённые поселения на холмах, иногда насыпая их (холмы) вручную. Города обносили себя стенами. На картинке ниже реконструкция South Cadbury Hillfort, в юго-восточной Англии. Эта кельтская крепость была расположена на плато и занимала площадь 7.3 га, периметр оборонительной линии составлял примерно 1.2 км.

В I веке н.э. ее заняли римляне. Жизнь тут, по данным раскопок, вновь забурлила в 470—580 гг. К этому же времени относится обнаруженный археологами «Великий зал» размерами примерно 10 на 20 метров (см. правый нижний угол рисунка). Крепость, видимо, была в составе Думнонии. Затем наступил длительный перерыв – и хиллфорт вновь недолго использовался в 1010–1020 гг., для монетного двора.

В XVI веке английский поэт Джон Леланд отождествил эту крепость с Камелотом. Хотя у версии немало сторонников, это не единственный кандидат в легендарные замки.

Башни на Кавказе, как правило были общей собственностью клана или селения.

Именно этим замок феодала и отличается от них всех – это собственность одного, конкретного человека.

Просто очень редко все складывалось так, что люди могли возвести серьезные укрепления без уже сложившейся, мощной центральной власти. Именно в Европе, после падения Римской Империи, в таких, откровенно противоестественных, условиях, оказался обширный регион.

Мне на глаза попали картинки, иллюстрирующие эволюцию конкретного замка, и я просто не смог ими не воспользоваться. Все началось веке в восьмом. Я уже разбирал это подробно в своих «Средневековых битвах». Сейчас повторюсь.

Как кажется мне (и не только) само возникновения феномена европейского феодализма как такового, явилось следствием окончательного распада сильного государства. После внезапного вакуума на месте некогда всемогущей власти римских Императоров, в условиях войны всех против всех, вооруженные отряды, начали окапываться на местах прокорма – рядом с деревнями, перекрестками, мостами, просто дорогами. В наскоро сооружаемых блок постах.

Первые замки это землянки на холме, с дозорной вышкой, чтобы идущего мимо «терпилу» не пропустить. Одаль Скандинавии, или боярская усадьба под Новгородом – и то приличней будут. В «Храбром Сердце», Мэл Гибсон наказывает своего первого англичанина как раз в таком.

При этом, одновременно, в Европе были примеры вполне себе приличных крепостей. Короли Англии теснили скандинавов с помощью сети форпостов, аналогичные «линии Мажино» возводили против них же франки. С попеременным успехом.

Но пока суть да дело, потихоньку шла децентрализация власти. Закономерный результат децентрализации силы, делегирования права на насилие и демократизации производства. Личное могущество мелких феодалов росло, а короли наоборот, низводились к крупным, а то и мелким, феодалам. Это немедленно отразилось на замках. Начали появляться каменные постройки:

Это укрепленный дом с огороженным подсобным хозяйством. Конечно подобное описание развития замков – довольно условно. Каждый отдельный замок обладает своей, особенной историей.

Прекрасный пример – замок Каэтани. Вот он:

Сам замок 14-го века, а вот крупная круглая башня – античная гробница. Для любителей загуглить – гробница Цецилии Метелла. Построена, видимо, еще до нашей эры. Первыми её оседлали римские выживальщики во время падения Империи – очень уж она удобна для обороны. После многовековых перипетий, в ней наконец утвердились Каэтани, по мере сил укрепившись. Рядом с гробницей проходит Аппиева дорога, еще римских времен, по которой постоянно идет грузовой и людской поток. В какой-то момент он стал довольно плотным – большой трафик паломников в Рим. И вот, совсем рядом со Святым Римом, их принимали Каэтани, и просили предъявить документики.

Объективно, Каэтани вели себя как гаишники на межгородской трассе. Я сам попадал в такую ситуацию – плати или стой на запасной стоянке до выяснения, три дня. Это вызывало бурю возмущения, и их постоянно пытались убить (Каэтани, не гаишнеков), но спасала гробница, переделанная в замок. Сковырнуть их так и не смогли, до позднего средневековья. В 14-м веке они отстроили замок так, что полностью перекрыли дорогу, став по сути, еще одними воротами в Рим, правда без самого Рима. Там куча приключений и сложностей с Папой Римским в частности, церковью вообще и всякими королями, а главное с остальными римскими семействами. Яркие взлеты к могуществу и темные падения, когда под контролем семьи оставалось только то, что они видели с башни – но нам важен сам сферический пример, как замок мог оказаться просто надстройкой на уже существующем объекте, и успешно использоваться.

Отдельно отмечу – на фотографиях не столь шакалистого качества видно грубость мелкой средневековой кладки, против прекрасных и изысканных античных блоков, хоть и побитых временем. Неудивительно подобострастное отношение в европейской культуре, ко всему древнему. Вы могли сталкиваться с этим в компьютерных играх. По крайней мере в раннем средневековье, да наверно и в позднем, часты примеры, когда мастерство древних поражало воображение современников. Огромные пролеты виадуков, колоссальные размеры амфитеатров, мощенные камнем дороги – все это смогли повторить лишь сравнительно не давно. Средневековая Европа – мир после апокалипсиса. Все, лиричное отступление кончил, возвращаюсь к теме.

Теперь следующий интересный вопрос. Насколько замок эффективен именно в бою.

Расчехлим источники.

Пример раз:

Осада в 1215 году Рочестерского замка королем Иоанном, боровшимся с мятежными баронами, дает нам редкий пример того, как главная башня замка была разрушена и взята штурмом. Пробившись через внешние оборонительные сооружения во двор замка, осаждавшие остановились перед неприступной четырехугольной башней. Но минерам короля удалось подвести туннель под один из ее углов и вырыть под ним большую минную камеру. Потолок ее укрепили опорами и, как обычно, наполнили хворостом. До наших дней сохранилось письмо Иоанна к королевскому юстициару Губерту де Бургу: «Мы велим тебе со всей возможной поспешностью, будь то днем или ночью, послать нам сорок беконных свиней, самых жирных и наименее всего пригодных в пищу, чтобы разжечь огонь под башней…» Спрашивается, зачем королю понадобились свиньи? После доставки в замок свиньи были забиты и разделаны, и из них извлекли сало и жир. Этим жиром густо смазали бревна опор мины, а нутряным салом залили хворост. Можно себе представить, как полыхало все это в камере мины. Угол главного здания вместе с угловой турелью обвалился, и солдаты короля хлынули в замок, но там они натолкнулись на поперечную стену, укрывшись за которой осажденные продержались еще несколько дней.

Пример дваз:

Наилучшим примером захвата замка служит взятие Бедфордского замка в 1224 году. Его обороняли, бросив вызов молодому королю Генриху III, люди старого капитана наемников короля Иоанна – Фокса де Брота. Сам Фокс отсутствовал, но за него замок обороняли его брат и жена. Для начала весь гарнизон замка отлучили от церкви; потом к стенам подтащили осадные машины. Мы читаем в старинных документах, что с восточной стороны были установлены требюше и две катапульты, две катапульты с западной, одна катапульта с северной, а одна с южной, чтобы со всех сторон обстреливать главную башню. Для наблюдения за происходящим в замке и для обстрелов были сооружены две передвижные осадные башни. На башне непрерывно находились арбалетчики, держа под прицелом защитников и не давая им ни снять хотя бы часть доспехов, ни поднять головы. Обороняющимся не давали покоя ни днем, ни ночью, беспрестанно обстреливая замок стрелами и тяжелыми камнями. Защитники не имели ни малейшего намерения сдаваться, думая, что если они выдержат осаду, то их лорд Фокс де Брот успеет прийти на выручку. Они яростно защищались, убили лорда Ричарда де Арджентана, шестерых рыцарей и более двухсот латников, а также множество солдат, обслуживавших осадные машины. Король понял, что осада будет долгой; по этому поводу он весьма сильно расстроился и поклялся повесить весь гарнизон, если возьмет замок.

После четырех штурмов замок был действительно взят. Первым пал барбакан. Потом, потеряв нескольких человек, осаждавшие взяли двор замка, захватив богатые трофеи в складских помещениях – пшеницу, свиней, крупный рогатый скот, а также лошадей, упряжь, множество доспехов и военного снаряжения и большое количество арбалетов. Теперь они оказались около основной твердыни – цитадели – перед башнями и стенами на холме и главным зданием. К работе приступили минеры. Они подрыли большую стену, которая по всей длине окружала (словно скорлупа) вершину холма. Теперь атакующие оказались внутри двора донжона, он оставался единственной крепостью, которую предстояло взять. Была предпринята попытка штурма, в результате которой король потерял нескольких человек убитыми, а десятерых пленными – этих последних захватили осажденные и увели в замок. Тогда за дело снова принялись минеры, и «в канун дня Успения, ближе к вечерне» – то есть около четырех часов пополудни 14 августа, мина была подожжена. Дым проник во внутренние помещения замка, не давая дышать голодающим, изможденным защитникам замка, башня обвалилась, а по стене пошли глубокие трещины. Дальнейшее сопротивление стало абсолютно бессмысленным, и уцелевшие защитники подняли королевское знамя, дав этим знак, что сдаются. На следующий день их привели к королю; они были разрешены от отлучения; но шестерых предводителей мятежа вместе с Вильямом, братом Фокса, король приказал повесить.

Как видите, выше приведенные примеры успешных осад вызывают ощущение очень потной катки.

Последний пример, написанный более живым языком и погнали дальше:

В Англии, во время Второй Баронской Войны был такой замок, Кенилуэрт. Сейчас от него остались одни живописные развалины. Поэтому на фоточке его реконструкция на 1266 год, время о котором пойдет речь ниже.

И ещё одна реконструкция на более позднее время, когда его уже перестроили в дворец-резиденцию, там чуть более внятен масштаб.

Да, замок довольно крупный. Внутри много хозпостроек. К тому же, там сгрудилось целая толпа народу, бежавшая от гнева короля. Не меньше трех сотен (зарплатные ведомости) людей с оружием, но вряд ли больше тысячи, если считать за гарнизон вообще всех, кто там жил. Хотя википедия, как обычно, врет о 1200.

Предыстория – бароны восстали, получили по щам от баронов которые за короля, их главный был убит и король отправил гарнизону повеление передать замок во владение короной.

Гарнизон с таким поворотом согласен не был. Ему раз сказали «Отдай замок!», два сказали… Третьего раза не было, потому как гарнизон посланнику короля отрубил руку и выставил над воротами в виде знака «Фак». Что заранее снимало все последующие вопросы. «Надо делать осаду», подумал король Генрих III, столь ярко прославленный в веках Шекспиром. И таки начал её делать.

Генрих был хитрым человеком. И он таки подозревал, что замок этот, штука опасная, и дал его во владение не кому либо, а мужу своей сестры. Считай, родственнику. Но в средневековье у феодалов хуже родственников врагов не было. Сестра, по идее, находилась в замке, однако по каким-то причинам помочь брату в квартирном вопросе не смогла.

Формально замок принял следующий по старшинству мужчина в семье мужа, её сын, племяша Генриха – старший из оставшихся в живых, в битве полегли не только её муж, но и старший сын. В общем, там та ещё Игра Престолов – не суть.

Все пошло плохо с самого начала – никто не хотел идти на осаду. Пришлось собирать феодалов примерно год. И очень быстро выяснилось, что не зря они приходить не хотели – осада была крайне потной.

В ход пошли все современные достижения осадной техники того времени – требуше, осадные башни, и даже некие «медведи». Последнее, судя по контексту, передвижные платформы для стрелков, выше замковых стен, для стрельбы по защитникам на этих самых стенах. Племяша отвечал дяде Генриху так же из всяких разнообразных баллист, требюше и в нецензурной форме.

Но армия короля была больше, ресурсов у него было больше, сохранились документы о том, как он закупал только стрелы телегами…

Что могло пойти не так? Всё.

Штурмы не удались, подкопы, из-за обилия воды вокруг замка, провалились, высадка с боевых барж потонула. Похоже, что Генрих потратил на осаду более чем годовой бюджет королевства за полгода, а потом гарнизон Кенилуэрта сдался сам, из-за «нехватки еды и болезней».

Потери армии Генриха под стенами Кенилуэрта неизвестны. Однако, несомненно, весьма значительны. Собственно, во многом эта не очень удачная осада и подорвала власть короля. При этом, нельзя думать, что средневековое рыцарство бездумно билось о стены, или в тупую лезло наверх по нелепым лестницам, как это любят показывать в фильмах. Нет, ребята подходили к делу тактично и по-инженерному.

При прочих равных, европейцы реально брали укрепления,которые считались неприступными у других культур. Например, во время Крестовых Походов, европейцы брали крепости вроде Никеи – которые считались реально неприступными. И были неким чудом света., туристической достопримечательностью.