Текст книги "Укус технокрысы"

Автор книги: Владимир Гусев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Глава 2

Посетитель оказывается молодым, толстым и, как я и ожидал, нахальным.

– Грибников Артур Тимофеевич, старший инспектор Государственного управления компьютерных сетей, – представляется он, нажимая на слово «государственного». Дескать, не чета вам, коммерсантам. Я нехотя встаю, мы коротко жмем друг другу руки.

– Чем вызван визит представителя столь уважаемой организации? указываю я рукой на кресло с левой стороны стола. Одесную я сажаю только самых почетных гостей.

– Вопрос у меня один, но крайне срочный и важный, – говорит Артур Тимофеевич несильным тенорком, совершенно не гармонирующим с его громоздкой фигурой. И к тому же совершенно не выдерживающим той значительности, которой Грибников пытается его обременить. Или это по-детски румяные щеки мешают мне воспринимать инспектора всерьез? Артура Тимофеевича. Артурчика.

– Разве я сказал что-нибудь смешное? – спрашивает вдруг Грибников. Точнее, холодно осведомляется.

– Нет-нет, – спохватываюсь я, сгоняя с лица улыбку. – Просто все ваши коллеги, бывавшие здесь раньше, говорили то же самое. Из чего я сделал вывод: абсолютно все вопросы, которыми занимается ГУКС, – важные и срочные. В отличие от наших. Итак?

– Моя задача – хотя бы немного вникнуть в организацию работ на вашей фирме. Особенно того отдела, где работают технокрысы. Мы пришли к выводу, что он достаточно эффективен, и хотели бы отчасти позаимствовать опыт.

– Моя дочь в таких случаях говорит: «Хотеть не вредно».

Грибников стискивает зубы, сжимает кулаки и… поправляется:

– Мы просим, по возможности, поделиться опытом.

Ага, это уже другой разговор. Обычно Крепчалов, да и Колобков тоже, требуют. И получают дулю. Потому что на КОКОС где сядешь, там и слезешь. Если, конечно, не заплатишь по высшему разряду. Содрать с них и сейчас десяток тысяч? Или?..

Или. Хорошо, что Крепчалову пришлось за них просить. Теперь и я при случае смогу что-нибудь у него вытребовать. И будьте уверены, дорогие коллеги, милые конкуренты, уж я-то не продешевлю.

– Обычно мы отказываем в такой просьбе. Организация работ – служебная тайна. Но, учитывая давние дружеские связи с Управлением, а также личную просьбу Председателя Комитета… Вы получите всю интересующую вас информацию. С чего начнем?

Артурчик задумывается лишь на мгновение. Он, конечно, хорошо подготовился к визиту, план действий разработал до мелочей.

– Вначале я хотел бы ознакомиться со структурой фирмы «Кокос», потом – с тем, как ваши службы размещены территориально (говорят, чрезвычайно рационально!), ну и посмотреть все своими глазами.

Парррам, парррам, парррам…

Нет, дружочек, так дело не пойдет. Я пока не знаю, что именно вы задумали, но ничего хорошего от Колобкова-Крепчалова не жду. Ишь, как у них все ловко придумано: вначале теория, потом практика. А в результате в стратегически важных точках мозгового и технического центра Корпорации копошатся «сверчки» и «клещи»… Нет, дорогуша, мы поступим как раз наоборот: вначале беглая экскурсия, чтобы ты не успел понять, где многорядное информационное шоссе, а где тропинка, всеми забытая, и только потом документация. Но не вся, конечно!

– Знаете, Артур Тимофеевич, у меня как раз есть около получаса свободного времени, и я с удовольствием проведу вас по отделам Центрального Отделения Корпорации лично. Стану, так сказать, вашим Вергилием. А уж потом вы ознакомитесь с документацией. Идет?

Не давая Артурчику опомниться, я быстро встаю, огибаю стол и решительно направляюсь к двери. Нахален-то он нахален, но не настолько же, чтобы диктовать директору солидной фирмысвои условия?

Не настолько. Грибников поспешно встает и топает вслед за мною. Именно вслед, а не перед. В полном соответствии с моим простеньким планом.

Резко затормозив у дверей, я полуобнимаю инспектора, вежливо выталкиваю его из кабинета и, скользящим движением убирая руку с левого плеча незваного гостя, едва-едва касаюсь чего-то твердого, укрытого под мышкой. Ага. Экскурсант-то, оказывается, вооружен. И не позвони мне Виталий Петрович, я бы, пожалуй, заподозрил в нем террориста. На моих ребят, правда, еще ни разу не нападали здесь, в штаб-квартире. Значит, когда-нибудь это произойдет. Но, надеюсь, не сегодня. А что сегодня? Против кого вооружился инспектор? Мальчишка! Воображает, наверное, что вышел на битву со страшным «драконом». И где! В замке злейшего врага всех «вампиров», «мстителей», «ящеров» и прочей компьютерной нечисти.

– Отдел Шепталова, в который вы так стремитесь, на втором этаже.

Мы выходим в холл, обложенный красными декоративными плитами и украшенный чугунными коваными решетками, и поднимаемся по широкой, застланной ковровой дорожкой лестнице. «Кокос» – фирма серьезная, и всякий посетитель должен чувствовать это с первых же шагов. Интерьер у нас посолиднее, чем в дорогом ресторане. Разве что «Метрополь» составит в этом плане конкуренцию. В коридорах, между прочим, тоже ковровые дорожки с пышным несминаемым ворсом, поэтому передвигаемся мы почти бесшумно.

– Как там поживает Колобков-младший? Говорят, очень способный молодой человек. Вы не у него в отделе работаете?

– Нет. Я у Кривопалова, – коротко отвечает Грибников.

– Степана Марковича? Как же, как же! Мое давний знакомый. Характер у него, конечно, не сахар, но специалист – отменный, просто отменный! Он что, по-прежнему на «Москвиче» ездит или что-то попрестижнее заимел?

Кажется, я оживлен сверх меры. Не переиграть бы.

– Не знаю, – беззаботно отвечает Грибников. – Я недавно в Управлении, еще не со всеми знаком даже в своем отделе.

Странно, странно. У Колобкова никогда не было сына, только дочки. Остановились они с Машей после четвертой. Старшая – действительно очень способная, отделом командует, и знает ее все Управление. Пусть не так близко, как это удалось в свое время мне, но все же… Красивая молодая женщина с жестким властным характером – такие всегда на виду. А у Кривопалова жена погибла в автокатастрофе, как раз на его «Москвиче», он сам зарекся автомобиль покупать и детям не разрешает. Неужели и об этом ты не слышал, Артурчик?

– Здесь, – говорю я, останавливаясь перед одной из дверей, и прижимаю к сенсору большой палец правой руки. «Страж» долго изучает рисунок папиллярных линий, тревожно мигая красным светодиодом, потом зажигает зеленый и клацает замком. Я отворяю тяжелую дверь.

А может. Грибников и не из Управления вовсе? А, скажем, из АФБ?

По спине бегут мурашки. Этого только не хватало. Аэфбэшникам-то что у меня на фирме понадобилось?

– Как видите, добраться до компьютеров не так просто. «Страж» не только не пропустит никого постороннего, но и запомнит время прихода и ухода каждого сотрудника. Так что случись какая неприятность – можно очень быстро найти виновника.

Инспектор снисходительно улыбается. Видно, им в Агентстве читали какой-нибудь спецкурс по проникновению в недоступные помещения. И теперь он мнит себя профессионалом, которого вздумал поучать дилетант. Ну и ладно. Пускай мнит. Про ультразвуковую систему определения числа вошедших в зал людей и о двух других охранных системах я, в таком случае, рассказывать не буду.

Глава 3

Мы оказываемся в небольшом «предбаннике», перед двумя дверьми. Сквозь стекло правой видны серые кубы и параллелепипеды «Грамотея», с левой стороны – рабочие столы с полудюжиной терминалов.

– Суперкомпьютер, с которым работают мои вирусогены, не включен ни в одну из сетей, – говорю я, прикладывая палец к сенсору левой двери.

Из шести терминалов включены только два. За одним восседает Леня Карнаев, прославившийся своим «гаремом». Спиной ко второму, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову, сидит Анатолий Гаврилович, самый старый и опытный из компьютерных злоумышленников. С обоими я, остановив инспектора в дверях, здороваюсь за руку. После чего Карнаев возвращается к своему терминалу, а Анатолий Гаврилович принимает прежнюю позу. Думает господин. А мы ему мешаем.

Молодец, Шепталов, организовал работу, как на хорошем конвейере. Что бы ни происходило рядом – творческий процесс не должен прерываться.

Я подробно рассказываю Артурчику о мерах предосторожности, принятых в Корпорации на тот случай: если какой-то из вирусогенов попытается нарушить условия контракта и выпустить разработанный им вирус на волю. И о том, что антивирусники работают в другом отделе и с вирусогенами практически не общаются.

– А что, противовирусные программы разрабатывают другие специалисты? – удивляется Грибников – Какой смысл?

– Ради тренировки охотников. Как ни странно, антивирусы у охотников получаются иногда намного удачнее, чем у самих вирусогенов.

– У технокрыс, вы хотите сказать?

– Это дикие – технокрысы. А наши домашние – вирусогены, строго поправляю я Грибникова.

Сейчас он еще спросит, как помогает такая странная система работы бороться с практически бесконечным числом разновидностей вирусов. А я отвечу, что речь идет о классах вирусов, которых совсем немного, и вирусогены получают премии именно за открытие новых классов вирусов. И, в свою очередь, спрошу, кто столь блестяще подготовил инспектора к посещению КОКОСА и какова истинная цель визита. Но Артурчик молчит, молчу и я.

Покинув операторскую, мы открываем моим большим пальцем машзал. Грибников задает еще несколько вопросов, на которые я быстро и коротко отвечаю. И внимательно слежу за его руками. Не выпустит ли он из рукава «жучка», способного передать информацию, обрабатываемую компьютером, чуть ли не на километр? Не попытается ли он посадить на какой-нибудь кабель «клеща»? Экскурсия по ГУКСу, конечно, только предлог. Для чего? Что так заинтересовало ребят из Агентства? Точнее, испугало. Недаром же кобура под мышкой… Или он все-таки из Управления и просто выпендривается? Перед самим собой? Я этот тип людей хорошо знаю. Сам в молодости таким был.

– Ну хорошо, Павел Андреевич, все очевидные каналы утечки вируса вы, кажется, и в самом деле перекрыли. Но я никак не пойму, зачем все это нужно? Все равно вы сидите на бочке с порохом, которая рано или поздно взорвется!

– Не думаю. По статье пятнадцать-прим известного вам закона лица, умышленно нарушившие работу компьютерных сетей, после отбывания наказания никогда больше к работе с компьютерными сетями не допускаются. Даже свои домашние «Гномики» и «Домовые» они после этого не имеют права включать в телефонную сеть. А машин, не охваченных хотя бы одной из сетей, в стране считанные десятки. Так что заниматься любимым делом им было бы практически негде.

– Как вы сказали? Любимым делом? – усмехается Грибников. – Это похоже на орден милосердия, который, собрав со всей страны садистов и насильников, создает им комфортные условия для занятия «любимым делом».

Ну, вот как такому Артурчику можно что-нибудь объяснить? Если он напичкан предубеждениями и предрассудками, как больной СПИДом лекарствами? И стоит ли?

– Для того чтобы создать вирус, способный преодолеть все иммунные барьеры современных сетей, нужно не только в совершенстве знать их организацию и быть квалифицированным программистом, но еще и фантазией обладать незаурядной. Конструирование вируса – процесс настолько творческий, что сравним разве что с написанием хорошего детективного романа. Или… Сами придумайте сравнение.

– Никогда не пробовал.

Или с соблазнением молодой красивой девушки, которая тебе чуть не в дочки годится. Но этого инспектор, по молодости лет, тоже не пробовал.

– Во всяком случае, ни один другой работник так не дорожит своим местом, как сотрудник отдела перспективных исследований. И, смею вас заверить, «одомашненный» вирусоген намного менее опасен, нежели «дикий».

– Еще бы не дорожить, – смеется Грибников, похлопывая ладонью по кубу «Грамотея». – Они все работают, как этот трудолюбивый ветеран? – бросает он мгновенный взгляд сквозь стеклянную стенку на Анатолия Гавриловича, который по-прежнему сидит, откинувшись на спинку кресла, но теперь еще и слегка покачивается из стороны в сторону. Глаза его закрыты, редкие волосы на голове растрепаны.

И сожалению, нет, – спокойно отвечаю я. – Два года назад он открыл новый класс вирусов. Пять месяцев спустя мы разработали и без лишнего шума ввели в сети соответствующие вирус-детекторы. В прошлом году они сработали, и отделались мы, если вы помните, легким испугом. А в западных узлах сети ГиперЕвро знаете что тогда творилось? Да и в вашем «Неводе»? Мы первые догадались, что заниматься профилактикой намного экономичнее, нежели лечением. Здесь собраны лучшие вирусогены страны. И то, над чем они сейчас работают, будет заново открыто дикими вирусогенами, то есть технокрысами, года через два, не раньше. Когда мы уже будем готовы встретить врага во всеоружии.

– Хотел бы и я быть столь же уверенным в том, что… Что бочка не взорвется, – говорит инспектор, направляясь к выходу. – Хотя… Свою эффективность эта система доказала, ничего не поделаешь, придется и нам ее как-то внедрять. Большое спасибо за экскурсию. Но для получения более полного представления мне нужно ознакомится со структурой фирмы и схемой взаимодействия подразделений. Вы не могли бы кому-нибудь поручить выдать мне соответствующую документацию?

– Да-да, конечно. Я скажу секретарю, она организует.

Итак, теперь уже нет сомнений: ребята из Агентства Федеральной Безопасности проводят у меня какую-то операцию. Именно из Агентства, а не из Управления. Я тоже, когда еще охотником на вирусов был, и машзалы внимательно осматривал, и техдокументацию тщательно изучал. Плюс «газовик' в наплечной кобуре, да пара «стукачей» в кармане. Ни «сверчков», ни тем более «клещей» тогда еще и в помине не было. Выходили на технокрыс и прочих компьютерных бандитов, можно сказать, с голыми руками…

– Лена, открой господину Грибникову кабинет Воробьева и подключи его терминал к базе данных «Структура».

Усевшись в свое кресло, я пытаюсь заняться «текучкой», но меня отвлекает Слава Воробьев. Вбежав в кабинет, он протягивает мне руку и сыплет скороговоркой:

– Добрый день. Ты кому это мой кабинет сдал? Меньше чем на три червонца в день я не согласен. Десять процентов посреднических – твои.

– Эти господа за аренду не привыкли платить. Так что мы оба останемся при своих бубновых интересах. В лучшем случае, – многозначительно добавляю я.

– Опять Агентство, или как? И что их привело к нам на этот раз?

– А ты спроси. Тебе, может, и скажут… как хозяину кабинета. Легенда такая: инспектор, якобы из Управления, приехал перенимать опыт. Они, представляешь, решили у себя «осиное гнездо» завести. Поэтому больше всего его интересует отдел Шепталова. Да как организована работа, да хорошо ли изолирован от сетей «Грамотей»…

Сказать про кобуру или промолчать? Не стоит. Пусть Слава сам кумекает, что к чему. А потом обменяемся догадками. На обмен информацией, когда обсуждаешь действия парней из Агентства, рассчитывать не приходится.

– И еще. Проверь, не сорит ли он «жучками» и «клещами», – добавляю я на всякий случай. Профилактику мы проводим каждую неделю, но…

– Хорошо. Проверю. Если начнет расспрашивать – о чем не говорить?

– О своей личной жизни. За Корпорацией, по-моему, никаких грехов нет.

– За мной тоже, – смеется Воробьев, мягко закрывая за собой дверь.

Ну и зря. Не согрешишь – не раскаешься. И потом, разве любовь может быть грехом? Абсурд! Интересно, догадывается он о наших с Леночкой отношениях? Уж наверное… Ну и ладно. Пусть знает, его непосредственный начальник – не импотент и в буквальном смысле слова тоже.

– Гриша! Григорий Андреевич! – взываю я, глядя на разноцветные огоньки-глаза Рефа. И почти физически ощущаю, как мой электронный секретарь-референт, разложив фразу на кирпичики-фонемы, мучительно вникает в их смысл. А потом соединяется с терминалом Черенкова и выгружает из оперативной памяти все эти фонемы, кирпичик к кирпичику, боясь перепутать.

– Слушаю вас, – откликается Гриша.

– Что у тебя там с «Деткой»? Доложись.

– Вчера ночью, вскоре после того, как «Детка» заглотила очередную порцию информации из сети «Невод», она начала вдруг вопить явно не своим голосом: «Плоское трехмерие примитивно и пусто. Имя – залог Вечности. Бог есть Свет – Я есть Свет – Я есть Бог»… И так далее, все в таком же духе.

– На вирус мало похоже.

– Совсем не похоже, – охотно соглашается Гриша. – По-моему, эта «Детка» просто шизанулась. Кстати, в памяти артегома ничего из этих высказываний не остается. Что в корне противоречит логике работы кибероида. Но с ним как раз общался какой-то знаменитый психолог, он-то и записал этот бред на магнитофон.

– Выводы? Наши действия?

– Ни одна здравомыслящая технокрыса не станет тратить время на артегома. Скучно это и неинтересно. Я абсолютно уверен, бред вызван внутренними, а не внешними причинами. Но на всякий случай отправил туда Холодкова, пусть разбирается. У него диссертация на сходную тематику.

Ну что же, действия вполне грамотные, ругать Гришу не за что. А дурной привычки хвалить по пустякам у меня нет.

– Спасибо. Будет какая-то новая информация – сообщи.

Так. Что там у меня дальше по плану? Досмотреть содержимое «дупла» и подготовиться к докладу на Совете акционеров. Это самое важное сейчас.

Глава 4

Часа через полтора мою работу прерывает «Референт».

– Срочное сообщение, – бубнит он, дублируя себя аналогичным текстом на дисплее:

От: Стеблов, Силуэт, Ногинск.

Тема: Нарушение обмена в компьютерной сети.

Дата: Вто Янв 23 11:15:27 МСК

В узле сети «ГлобалНет» выявлена неисправность. Предположительная причина – вирусная инфекция, хотя блокировка не сработала. «Кокон» с подозрительным массивом данных прилагаю. Стеб.

– «Референт», передай это сообщение Черенкову и Воробьеву.

– Есть.

Скорее всего – ложная тревога. От неграмотности все это. Привыкли, чуть что – вирус…

Пусть разбираются. А у меня вот-вот обед. Имею я право спокойно пообедать или нет?

– Лена, ко мне кто-нибудь есть? – осведомляюсь я на всякий случай, приоткрыв дверь.

– Никого, Павел Андреевич.

– Тогда я на обеде. Буду после трех.

То же самое я надиктовываю «Референту». Чтобы меня не искали, если что случится. Все равно не найдут. Ни меня, ни Леночку.

* * *

Выехав со стоянки, я огибаю стеклянный куб штаб-квартиры Корпорации и, не проехав и сотни метров, сворачиваю в узкую пустынную улочку. Из окон «Кокоса» машина теперь не просматривается, никто из моих сотрудников в окружающих девятиэтажках не живет, а все «обеденные» маршруты пролегают мимо. Остановившись возле крохотного скверика, я смотрю через зеркало заднего обзора на Леночку. Стройные ножки в итальянских сапожках, песцовый полушубок, низко надвинутая на глаза лохматая шапка… Дороговато, конечно, обошелся мне этот «прикид», зато так приятно на нее смотреть… И знать, что молодая красивая женщина, на которую часто оглядываются мужчины, сейчас сядет не в чью-нибудь, а в мою машину. В мою новенькую, еще ни разу не побывавшую в дорожном происшествии «вольвочку». Старею я, что ли? Даже Воробьев, и тот пересел за руль «Электры». А я подумал-подумал – и опять, хоть и дороже намного, а – в испытанную, «Вольво». Зато с кузовом никаких хлопот в ближайшие двадцать лет. Как раз до пенсии хватит.

Дождавшись, пока Леночка поравняется с машиной, я приоткрываю дверцу, и салон тотчас наполняется холодом, ароматом духов и очарованием.

– Б-р-р-р, – передергивает плечиками Леночка. – И охота тебе в такое мороз куда-то ехать? – Положив сумочку на заднее сиденье, она начинает обеими руками растирать свои острые коленки, туго обтянутые шерстяными колготками. Я, разумеется, начинаю ей помогать. Мои ладони движутся энергичнее и размашистее, чем Леночкины, с каждой секундой все глубже забираясь под полы короткой модной шубки.

– Спасибо, там я не замерзла, – смеется Леночка, подчеркивая слово «там», – Ты ведь меня обедать приглашал?

– Да. Вначале – обедать, – подтверждаю я, выжимая сцепление.

* * *

Опустив левую руку, я нащупываю безобрывную розетку и, чуть нажав на вилку, включаю телефон.

Леночка поднимает голову с моей груди, смотрит на меня распутными затуманенными глазами.

– Тебе уже пора? Противный телефон. И работа твоя противная. И ты противный.

– Я люблю тебя, – отвечаю я и, следом, уже в трубку: – Слава? Это я. Приеду через полчаса. У вас все нормально?

– Нет. Что-то скверное творится в сетях, – торопится развеять мое безмятежно-усталое настроение Воробьев. – Похоже, пора вводить карантин. Количество отказов перевалило за два десятка. Я уже второй час не могу тебя найти. Реф молчит, как партизан, и Лена куда-то запропастилась.

М-да. Кажется, приходит время проявить мои мужские качества уже в переносном смысле. Такого шухера давно не было.

– Черенкова озадачил?

– Сразу же.

– Выезжаю. Готовь информацию.

Бросив трубку, я пытаюсь встать, но Леночка прижимает мое плечо локтем, ее красивые упругие груди чуть заметно покачиваются после резкого движения. Я смотрю на темные, четко очерченные соски, а Леночка – с таким же удовольствием – мне в глаза.

– А я вот возьму и не отпущу тебя. Что тогда будет? спрашивает она, лукаво улыбаясь. Но мне не до веселья.

– Выйдут из строя компьютерные сети. По всей стране начнутся аварии и катастрофы. Гибель Трои по сравнением с этим – пустяк, Прекрасная Елена!

– Ну и пусть. Зато ты еще раз насладишься мною. Что-нибудь серьезное? – меняет она интонацию, видя, что мне не до шуток.

– Да. В сетях, кажется, вирус, и, боюсь, придется вводить карантин. Прости, мне действительно надо идти.

Выскользнув из-под одеяла, я поспешно одеваюсь.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спрашивает Леночка, садясь на постели.

– Да. Появись в приемной хотя бы часика в четыре. Кажется, намечается заварушка, Реф один не справится. Бесстыдница! Хоть бы одеялом прикрылась! – притворно сержусь я.

– А мне, может, приятно видеть, какими глазами ты на меня смотришь, улыбается Леночка и, неведомо откуда достав щетку, начинает причесываться. Я – хоть и пресыщен, и спешу, и не до этого мне сейчас – а все-таки несколько мгновений любуюсь ее прекрасной грудью. Не забыть бы соблюсти этикет: торопливый, но пылкий поцелуй.

Ноги сами сбегают по ступенькам, а голова уже занята другим: когда-нибудь это должно было случиться. В соревновании «меч-щит», потом «снаряд-броня», теперь «вирус-антивирус» победу всегда одерживал то один соперник, то другой. Пришла очередь компьютерного вируса. Но ставки, как в любом соревновании, растут. И чем неуязвимее была сеть – тем горше последствия. Если все обстоит так, как сказал Слава – плохи наши дела. Еще два часа назад нужно было трубить тревогу, бить в набат и зажигать сигнальные костры. Но Слава сам не решился. Его можно понять: в истории Корпорации это всего лишь второй случай. Да еще Грибников над душою стоит. Какого черта ему у нас нужно? Пойдет трезвонить теперь о том, что в самый нужный момент ни директора, ни его очаровательной секретарши не было на месте.

Машина, несмотря на мороз, заводится чуть ли не с полуоборотта. Рвануть бы сейчас с места в карьер…Но – нельзя. Технику надо любить. Вначале как следует прогреть мотор, и только потом, медленно и осторожно, учитывая гололед…