Текст книги "Чужое знание (СИ)"

Автор книги: Владимир Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Да будет так".

В две строки, кривыми печатными буквами.

Швед выпрямился, готовый к тому, что бомба сейчас все же взорвется. Может быть не здесь, в пространстве отсутствующей на втором слое комнаты, а чуть дальше, в стороне, или в почти черном небе без звезд. Или еще где-нибудь в округе. А если не бомба, то уж какой-нибудь ощутимый спецэффект наверняка проявится.

Оттого, что Швед отвлекся и потерял концентрацию, его выплюнуло слоем выше. Снова комната, снова столик с Книгой, снова Брумель в серебристом плаще, напряженно глядящий из под чародейского колпака.

Швед все еще ожидал спецэффекта – что пол дрогнет, стекла вылетят – что-нибудь в этом роде. Но не происходило ничего. Почти ничего. Единственное что – ворочающаяся вокруг Сила сошла на нет. Схлынула, быстро, но не мгновенно, и поэтому не причинила никаких разрушений.

Брумель ошарашенно глядел на все это. Телефон звонил. И еще, кажется, в дверь ломились Шагрон и компания, подоспевшие снизу и не способные прошибить усиленную Брумелем защиту.

Сияние вокруг Книги медленно угасло. Страницы снова стали просто страницами, но начертанный Шведом текст остался на месте. И, кажется, под ним еле заметно проступали еще какие-то надписи.

– Швед? – растерянно пробормотал Брумель. – Ты чего, блин, наделал?

Серебристый его плащ чуток раздался на груди и Швед внезапно осознал, что печать временной питерской регистрации у Брумеля отсутствует. Наверняка это что-нибудь означало – но что?

– Что ты наделал? – повторил Брумель глухо.

Отвечать ему Швед не стал. А вот на звонок решил отозваться.

Вышел из Сумрака, обернулся, нащупал в кресле телефон и поднес к уху.

– Что там у вас происходит? – заорал Дункель в ту же секунду, когда понял, что ему наконец-то ответили. – Почему заперлись?

– Докладываю: миссия под тройным патронажем завершена, – сообщил Швед на удивление твердо и уверенно – увереннее, чем ожидал. – Можете приходить и разбираться, защиту я сейчас сниму. Совсем.

И сбросил вызов.

Пустая Книга лежала на журнальном столике. Брумель стоял рядом, не веря таращился на нее и не мог понять и принять – Книга стала просто книгой. Сила ушла. Магия ушла. Все ушло. Мир стал чуточку другим – в нем не было более древнего артефакта. Осталась просто книга в старинном переплете, и Швед мог поручиться, что металлической застежки теперь можно безбоязненно коснуться даже незащищенной заклинаниями рукой.

В правой руке Швед по-прежнему сжимал отвертку. На крестообразный кончик налип вязкий желтоватый комочек. Швед поднес отвертку к глазам, поразглядывал пару секунд и обернулся к Брумелю:

– Снимай "полог". Сейчас Великие набегут. Да и наши, слышишь, ломятся?

*** *** ***

Примерно через полчаса в той же комнате сидели шестеро Иных:

Швед в кресле.

Дункель и Завулон напротив на диване.

В другом кресле рядом с диваном – Гесер.

Сбоку от столика на стуле, примерно посредине между Гесером и Шведом – Брумель.

В эркере, спиной к окнам, на втором стуле – Хена.

Комната была прикрыта солидными экранами работы двоих Великих – Гесера и Завулона. За пределами экранов в квартире присутствовали также четверо Инквизиторов – по двое на кухне и в прихожей.

В подъезде и вокруг дома тоже хватало Иных – практически все из них относились к оперативной инквизиторской команде.

Шестерка в комнате уже некоторое время производила разбор полетов. Допытывался в основном Дункель. Швед и Брумель – отвечали. Иногда реплику-другую вставлял явно раздосадованный Гесер. Завулон и Хена молча слушали.

– Да, – подтвердил Швед. – Я с самого начала решил проделать это. Вернее, не с самого начала, а с момента, когда стал понимать достаточно. Конечно, я не в состоянии представить мир без Пустой Книги – я ведь уже знал о ней, а не думать о белой обезьяне невозможно. Но я вполне способен представить мир, где Книга бессильна. В России представить что-нибудь, что не работает, вообще без проблем. У нас тут многое что должно работать – не работает.

– Мы должны были предвидеть это, – раздраженно вставил Гесер. – Что молчишь? Твой щенок!

Последние слова адресовались Завулону.

Глава Темных впервые за полчаса подал голос:

– Щенок мой, это верно. Однако он не соблазнился, как это всегда бывало раньше. Что натворили бы твои щенки, доберись они до Книги, а Гесер? То же, что и в прошлые разы? Миллионы трупов и откат в каменный век?

– Можно подумать, Темные поступали иначе.

– Они хотя бы не тянули за собой в преисподнюю весь мир.

– Да, весь мир не тянули. Только девять десятых мира, сущую мелочь!

– Хватит вам! – пресек перебранку Совиная Голова. – Как торговки на базаре, право слово! Лучше подумайте что с этими двумя делать.

– Развоплотить, – хмуро отрезал Гесер.

– Развоплощать не за что, – мгновенно парировал Завулон. – Этого, – он указал на Брумеля, – в ссылку лет на полста, пусть посидит, подумает на кого следует хвост пружить, а на кого лучше не надо. А этого, – он кивнул на Шведа, – я вообще поостерегся бы трогать. Он, конечно, честный, за весь мир радеет, как мы изволили убедиться. Но я бы все равно поостерегся. Пусть себе живет... Зреет.

– И ты лет через пять получишь мага вне категорий на ровном месте! А если он не дурак – то может и до Великого дорасти. Я против, естественно, – заявил Гесер.

– Вообще-то, кто бы протестовал! – возразил ему Дункель, и был при этом непререкаем. – У тебя и Великие есть, и выше первого тоже. У Завулона только Юрий да Николай иногда, а Великих – вообще ни единого. Так что тут я сам догадайся кого поддержу. И Коллегия меня поддержит, будь уверен. Чтоб вы все знали, мы там у себя уже дважды всерьез обсуждали новый приход Зеркала. К Темным, естественно, как и в прошлый раз. Теперь, с учетом произошедшего, вероятность этого падает до обычных величин. Да и, положа руку на сердце, – до Великого завулонову шустрику еще расти и расти, тут и прорицатель не нужен, чтобы убедиться. Да и из категорий пусть для начала выйдет.

"С чего они вдруг решили, что я вырасту до Великого? – слушал и изумлялся Швед. – Я и второй-то уровень тяну еле-еле!"

– Коллегия? – переспросил Гесер со значением. – То есть, не трибунал, а всего лишь коллегия?

– Не трибунал, – подтвердил Дункель со вздохом. – У него (кивок на Брумеля) исключительно намерения. Неосуществленные. Намерения, а не деяние, попрошу заметить! А этот... (кивок на Шведа) Слишком многие решат, что он неожиданно облегчил всем нам жизнь. Включая и меня, кстати. Мы так долго бегали от проблемы Пустой Книги, так долго от нее прятались за пресловутым эдиктом, что подобный исход поневоле начинает казаться благом. Нет Книги – нет проблемы. Или опять охота грызться, воевать, шпионить друг за другом, подозревать и подличать? И вдобавок дрожать от ужаса, представляя, что до Книги добрался кто-нибудь компетентный, но в одиночку? Увольте. Мне жаль, разумеется, но мне одновременно и становится спокойнее. Так что, коллегия, Пресветлый Гесер. Коллегия, а не трибунал.

– Все-то у вас заранее решено, господа европейцы, – едко заметил Гесер.

– Тем живем, – вздохнул Дункель и покосился на Брумеля. – Что ж, предлагаю пока закруглиться. Этого под арест...

– Потом, – перебил его Завулон. – Никуда он не денется, я замотивирую.

Дункель пару секунд подумал, потом махнул рукой:

– Пес с ним, пускай пока с остальными побудет. Вы оба – ступайте вниз, варите свой плов! А мы тут теорией займемся...

Смотрел он при этом на пустую книгу, все так же лежащую на журнальном столике.

Смотрел неотрывно и завороженно.

Эпилог

Телефонный звонок вырвал Шведа из сна.

Он отключился вчера на диване в нижней квартире, в большой комнате. Кто-то заботливо накрыл его пледом – наверное, Ниночка. Из кухни доносился неистребимый аромат вчерашнего плова.

Швед выловил трубку из щели между спинкой и массивом. Номер высветился очень интересный: хронологически первый московский префикс МТС, а затем шесть нулей и на конце пятерка.

– Слушаю.

Звонил Завулон.

Швед не поверил себе. Завулон рассекретил ради него свой мобильник? Быть не может!

– Проснулся? – спросил Завулон как ни в чем не бывало.

– Уже да.

– Выйди вниз, в садик.

– Мне же запретили выходить.

– Я разрешаю. Выходи.

Швед чертыхнулся, отбросил плед и побрел в санузел. В квартире он остался в одиночестве – запрет, по всей видимости, действительно отменили.

Минут через пять Швед спустился, перешел через проспект и углубился в садик. На уже знакомой самой дальней лавочке чинно сидели Завулон и Аркадий Семенович Бермас.

"Ну да, ну да, – подумал Швед саркастически. – И он тоже. У нас теперь все в агентах, даже те, кто уже несколько лет живет в Питере у сестры..."

– Доброе утро, – поздоровался Швед, хотя было уже изрядно за полдень.

– Здравствуйте, Митя! То есть, пардон муа – Дима! – отозвался Бермас.

Завулон молча кивнул, испытывающе глядя на Шведа.

– Ну как? – спросил он через несколько секунд. – Что чувствуешь?

– Выспатость, – ответил Швед уклончиво. – Или выспанность? Не помню как правильно.

Завулон как обычно спрашивал с подвохом – вопросы его обычно бывали многослойны и неоднозначны; пока не поймешь подоплеку – и ответить-то трудно.

У всех трех входов в садик маячили долдоны из Инквизиции, по двое. Мимо одной парочки Швед только что прошел. Они не старались казаться незаметными: поглядывали на дальнюю лавочку открыто. Завулона это наверняка не устраивало.

– В такое время лучше всего сидеть у воды. А, мореман? Что скажешь?

Шведу почему-то вспомнилась Балаклава, самая первая встреча с Кондором. Как давно это было – чуть ли не пол-жизни назад...

Завулон и Бермас переглянулись и синхронно встали с лавочки. А Швед и присесть не успел.

Троица внезапно перенеслась куда-то на набережную; Шведа Завулон заботливо взял за плечо и вынудил шагнуть в нужном направлении. Все произошло так быстро и слаженно, что открытия и закрытия портала Швед толком и не видел: шагнул – и все.

Гранитная лестница полого спускалась и уходила в волны – вода на Неве стояла высокая, приливная. Сверху доносился шум проезжающих автомобилей. По реке сновали теплоходики и туристические катера. Сама Нева была широченная, шире Днепра в Херсоне и примерно такая же, как Севастопольская бухта в первой трети. А вот лестница была неширокая, как раз троим усесться в ряд на нижних сухих ступеньках.

– Вчера, когда Совиная Голова упоминал о появлении у нас Великого мага, он не фантазировал, – произнес Завулон, глядя на солнечные блики в волнах. – И я заметил, что фразу эту ты примерил к себе, но с одной стороны – не смог поверить, а с другой – не понял с чего бы. Я тут проконсультировался с наукой на всякий случай. И в памяти покопался заодно. И знаешь что?

– Что? – переспросил Швед, поскольку от него явно этого ждали.

– Это возможно. Но не неизбежно. Великими просто так, от балды не становятся.

– Я догадываюсь. Но не понимаю – с чего бы величию внезапно снизойти на меня. Я понимаю – тренировки, практика. Можно слегка подтянуть врожденные силы. Но вот так вот, из пешек в ферзи?

– Сомневаешься, – хищно улыбнулся Завулон. – Это хорошо! А вот что думать не желаешь – плохо. Хорошо, подскажу. Вчера ты обнулил старинный артефакт экстраординарной силы. Как полагаешь, куда эта сила подевалась? Сила никуда не исчезает, если помнишь уроки по теоретической магии для новообращенного молодняка.

Швед пожал плечами:

– Об этом я как раз думал, еще вчера. Сила приходит из Сумрака, туда же она и уходит.

– Сумрак – среда, но не субстрат для Силы. Субстрат – мы, Иные. Да, конечно, изначально способности Иных, особенно магов, сильно разнятся. Но способности – не есть константы. Иначе не работали бы заклинания из "Фуарана" и "Кебра Нагаст", из "Кассагар Гарсарра" и "Дху Двиммеморк". В сущности, ты сейчас повторяешь путь Шалим Шахара, которого еще звали "Вечерний-Утренний". Слыхал о таком?

– Нет.

– Значит, учиться тебе еще и учиться. С Аркадием Семеновичем ты, к счастью, хорошо знаком. Это твой наставник на ближайшие годы. Будешь расширять кругозор. Перерабатывать чужое знание в свое. Вопросы есть?

Вопросы у Шведа, конечно же были. Неисчислимый ворох вопросов. Только вряд ли Завулон станет отвечать на них прямо сейчас.

– Так это что, – поинтересовался все же Швед. – Я остаюсь в Питере?

– Хочешь, оставайся, – тон Завулона снова сделался равнодушно-отстраненным. – Хочешь – возвращайтесь в Крым. Аркадия Семеновича сам поселишь, да гляди уж, расстарайся – с комфортом и удобством! Учитель же!

Швед повернулся к Бермасу, но его мнение узнать не успел.

– Кстати, о Крыме, – снова заговорил Завулон. – "Массандрой" угостишь? Прямо сейчас.

– Хм, – озадачился Швед. – А где в Питере можно разжиться правильной "Массандрой"?

– Понятия не имею, – Завулон едва заметно улыбнулся – кривенько, на одну сторону. – Зато ты наверняка знаешь правильные места в Севастополе. Или Ялте. Или в Коктебеле. Что смотришь? Открывай портал.

– Как портал? – ошалело переспросил Швед. – Это ж сколько Силы на портал надо!

– Сколько надо, столько и бери, – сказал Завулон. – Давай, давай, пробуй – представил куда тебе надо, и открыл ход, делов-то. Как будто дверь открываешь. Давай! Пробуй!

Швед зажмурился и попробовал. Кажется, ему кто-то деликатно помог, словно больному, заново учащемуся ходить. Поддержал, не позволил упасть, направил. Но так или иначе Швед, Завулон и Бермас исправно перенеслись в памятный ресторанчик на набережной Балаклавы. Пока Швед растерянно озирался, хватая ртом воздух на манер выброшенной на берег рыбины, Бермас озаботился отводом глаз для всех невольных свидетелей, а Завулон деликатно расчистил от сторонней публики нужный столик. Тот, за которым осталась сидеть только Лариса Наримановна.

– Наконец-то, джентльмены! – подала она голос. – Я вас заждалась.

Завулон поцеловал ей руку и присел рядом.

К этому моменту Швед опомнился, приосанился и деловито уточнил:

– "Гурзуф" тридцать седьмого года устроит, дамы и господа? – поинтересовался он невыносимо светским тоном.

– Всецело, – заверил Аркадий Семенович. – Всецело...

© октябрь 2015; июнь 2023 – март 2024

Ялта