Текст книги "Денежное обращение в эпоху перемен"

Автор книги: Владимир Юровицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 50 страниц)

Россия в едином научно-техническом мире

Таким образом, как ни оценивать прошедшие события, связанные с крушением мира социализма и СССР, это случилось. Мир, несмотря на всю свою политическую разобщенность, по отношению к товарам высоких технологий превратился в единую экономическую систему. Японские и южнокорейские телевизоры, платформы фирмы «Интел», самолеты «Боинг», программные продукты «Майкрософта» продаются по всему миру, в том числе и в России. Именно из этого и надо исходить – из факта единства мира по товарам высоких технологий.

Из этого анализа можно сделать определенные выводы по проблеме развития промышленности высоких технологий в России.

Не надо спасать те из производств высоких технологий, которые не конкурентны на мировом рынке и не могут предложить ему принципиально нового.

Предположим, представители авиапромышленности приходят в правительство или какие-то банковские круги и просят поддержки по созданию нового самолета для обеспечения авиатранспорта России новыми самолетами. Такое предложение нет смысла даже и рассматривать, а просто сказать, что есть «Боинги» и другие самолеты и пусть авиапредприятия закупают существующие самолеты.

Но если они приходят с предложением создать новый самолет, который можно будет выпустить на мировой рынок и завоевать существенную его часть, – вот тогда, если все это обосновано, надо и оказать всяческую государственную поддержку.

Все новые крупные разработки в России должны сразу же вестись с прицелом на мировой рынок. И параллельно с созданием нового товара необходимо создавать мировую сеть его продвижения и обслуживания. Именно параллельно, а не после создания. И еще в процессе разработки готовить процесс его выхода на мировой рынок – писать и рекламировать проекты, выставлять на международных выставках макеты и образцы, подготавливать сеть дилерских центров и центров обслуживания. Конечно, это резко противоречит сложившейся схеме проведения НИОКР в стране, которые всегда велись в обстановке большой секретности, и только после появления готового продукта об этом как-то заявлялось. Конечно, некоторые специфические технические детали и сейчас необходимо держать в секрете, но сами разработки должны стать открытыми, и к их внедрению и продвижению на мировой рынок надо готовиться загодя, хотя в этом и есть солидная доля риска – ведь не исключены и неудачи. Но традиционный советский путь сейчас непригоден. И необходима государственная политика в области высоких технологий, которая должна быть тщательно просеяна, чтобы в области поддержки оставить то и только то, что способно выйти на мировой рынок, захватить его. Только под этим углом и должны вестись все изобретательские разработки и НИОКР. Все же, не удовлетворяющее этому критерию, должно откладываться в долгий ящик. Критерий «мы можем сделать не хуже американцев и японцев» – этот безотказный критерий, хорошо работавший в СССР, должен быть сейчас самым решительным образом отброшен. Вкладывать деньги нужно только туда, где можно сделать и продать лучше японцев и американцев, а в остальных случаях лучше просто покупать у тех же американцев и японцев. И должна быть разработана, возможно, даже государственная программа поддержки проектов высоких технологий, государство должно оказывать всяческую поддержку выходу этих технологий на мировой рынок, причем на всех уровнях вплоть до высшего политического.

И сделаем последнее замечание. Из распавшегося Союза Россия сумела урвать самое ценное его достояние – патентные архивы. В этих архивах заключено невероятное богатство, накопленное в эпоху застоя, когда изобретательство в СССР цвело как нигде в мире на фоне почти полного отсутствия внедрения. Там лежит и ждет своего часа половина технологий XXI века. Когда-нибудь мы это поймем.

Компьютерные программы как коммерческий продукт

В настоящее время программный продукт для компьютеров – на жаргоне компьютерщиков «софтвер» – становится все более важным товаром. Рынок софт-продукта по своим оборотам превышает многие классические рынки, например рынок золота. И как товар программы обладают собственной спецификой.

Специфика софтвера в том, что у него практически нет изготовительских затрат. Действительно, затраты на копирование вместе со стоимостью дискеты настолько незначительны, что о них даже нет смысла и говорить. Все затраты являются исключительно затратами на разработку. Поэтому если затраты на разработку равны A и мы полагаем продать n копий, то минимально необходимая цена z составит:

И тут сразу же возникает масса трудно разрешимых проблем. Для того чтобы установить цену, надо знать заранее объем продаж. Как ее можно узнать?

С другой стороны, во всех остальных товарных группах была цена изготовления, которая создавала какой-то масштаб цен. Именно цена изготовления была ориентиром для покупателя. Здесь же ориентир исчез полностью. Ибо цена разработки для покупателя не указ, так как это вещь настолько субъективная, что ориентироваться на нее никак невозможно. С хорошими специалистами программа может быть создана за неделю, а плохим может потребоваться и год, и больше. Да и планируемый объем продаж тоже не аргумент для покупателя. Для него важно, сколько он заплатить должен, а то, сколько еще потребителей хочет осчастливить своим творением производитель, для покупателя это вообще не имеющая смысла информация.

Таким образом, здесь имеем полную неопределенность. Ни цену продавца, ни цену покупателя мы не можем не то что вычислить, но хоть как-то здраво аргументировать.

Защита прав в области программного продукта

Таким образом, находясь исключительно в сфере рынка программных продуктов проблему цен на эти продукты невозможно решить. Но с проблемой цен на программный продукт тесно связана другая проблема – проблема защиты прав создателей программного продукта. И только совместное рассмотрение двух этих проблем позволит нам как-то приблизиться к пониманию заявленной проблемы – проблемы ценоуста-новления в области программных товаров.

Программный продукт есть по отношению к своему создателю так называемая «интеллектуальная собственность» (ИС). Существуют две правовые системы защиты интеллектуальной собственности – изобретательское (патентное) и авторское право.

В изобретательском праве права возникают после их государственной регистрации – получения патента. В авторском праве права возникают по самому факту создания предмета интеллектуальной собственности и, если такая возможность существует, постановки на изображение этой собственности знака копирайта – ©.

Проблема охраны программного продукта как интеллектуальной собственности возникла сразу же после появления первых программ. И проблема оказалась не столь простой.

Действительно, изобретательское право здесь совершенно непригодно. Никакой государственный орган не способен проверить и дать оценку с точки зрения новизны, полезности и творческого уровня всю гигантскую массу программных продуктов для самых различных компьютеров.

Поэтому Запад в конце концов остановился на охране программных продуктов по системе авторского права – права копирайта.

Что означает с юридической точки право копирайта? Увы, здесь существуют очень большие непонимания. Более того, западные производители программного обеспечения специально вводят в заблуждение россиян (может, и не только россиян, но за других нам говорить не стоит). Кто не читал на западных программных продуктах заявления, что данный продукт запрещен для копирования и охраняется международными и еще какими-то законами и даже с угрозами чуть ли не уголовного преследования.

На самом деле это полная чушь, не соответствующая смыслу самого авторского права.

Авторское право запрещает коммерческое копирование продукта, защищенного копирайтом.

Например, вы имеете видеомагнитофон. По телевидению идет некоторая передача, которая, как правило, защищена авторским правом. Спрашивается, имеете ли вы право скопировать ее, то есть записать на свой видеомагнитофон и просмотреть запись в удобное для вас время? Каждый скажет, что это так. А иначе для чего, спрашивается, видеомагнитофоны производятся и покупаются? Любое ограничение было бы нарушением прав человека и прав собственности. Если я законно купил товар, который может делать ту или иную функцию, если его специально изготавливают именно для этой цели, то запрет на право использования этой функции будет нарушением прав потребителя.

А теперь предположим, что ко мне пришел приятель и попросил меня посмотреть эту кассету. Может ли кто-то запретить мне пользоваться моей собственностью так, как мне хочется? Нет, конечно. Я имею полное право распорядиться своей кассетой так, как мне это заблагорассудится.

А если я запрошу за эту кассету деньги? Тоже нет никакого нарушения закона. Свою собственность я могу отдать бесплатно или продать по любой цене.

Аналогичная ситуация, если я купил двухкассетный аудиомагнитофон, я имею право скопировать любую купленную мной кассету с записью любого ансамбля, находящегося под защитой копирайта, и делать с нею все что угодно. Я могу отксерить купленную мной книгу и делать с полученной копией что угодно – и тут нет никакого нарушения авторского права.

А если я купил или вообще каким-то образом приобрел программу, то могу ли я ее скопировать и передать любому человеку безвозмездно или даже за плату? Бесспорно, имею на это полное право, точнее, это действие, которое не является предметом правового регулирования, как многое в нашей жизни (например, иметь ли мне с супругой любовь днем, вечером или не иметь вообще).

Итак, подытоживаем главное. Копирование любого программного продукта и передача копии любому лицу возмездно или безвозмездно есть правонейтральное действие. И всякие кары, которые сулят производители программного обеспечения, – это блеф чистой воды. Одновременно надо полностью снять с российских пользователей программных продуктов, которые пользуются на 95 процентов не купленным, а скопированным программным обеспечением, обвинения в нарушении закона, в «пиратстве» и т. д. В этих действиях нет ничего противоправного. Конечно, с точки зрения нравственности может быть лучше было бы, если бы все покупали программные продукты у его производителей или их распространителей. Но нравственность и законность – разные категории. И переносить нравственные категории в область права недопустимо. В области права есть то, что регулируется правом. Если это не регулируется писаным правом, то никто не имеет права самостоятельно распространять его действие за его законные пределы даже из соображений нравственности или каких-то еще.

Но тогда что же защищает право копирайта, если право копирования не защищается?

Копирайт запрещает коммерческое копирование защищенных этим правом продуктов. А именно: если вы скопировали песенку, телефильм или программу и выставили ее в открытую продажу для «неопределенного круга лиц» – юридический термин, используемый в изобретательском и авторском праве, в официально зарегистрированном торговом предприятии (магазине, киоске и т. д.) – вот тут-то вы вступили в конфликт с законом об авторском праве. Или я, к примеру, дал объявление в средствах массовой информации о продаже копий книг, песен, фильмов, программ – тут я вновь нарушил право копирайта. Право копирайта распространяется также и на случай, если защищенный копирайтом продукт входит в состав товара, предназначенного для открытой продажи. Например, если я оснащаю продаваемые компьютеры программами, защищенными копирайтом, без разрешения владельца копирайта.

Авторское право определяет только условия распространения интеллектуальной собственности. Но не накладывает правовых ограничений на ее использование. Например, копирайт, поставленный на книгу, регламентирует исключительно права коммерческого ее распространения. Но как используется книга, кем и для каких целей – авторское право никак не регламентирует. В этом отношении патентное (изобретательское) право гораздо более ограничительно. Оно регламентирует не только условия распространения, но и использования. Устройство или технологию, защищенные патентом, третьи лица не только не имеют права воспроизводить с целью продажи (копировать), но даже и использовать их у себя с коммерческими (производственными) целями.

Таким образом, авторское право – право копирайта – не запрещает некоммерческого копирования. И борьба, которую, к примеру, ведет Правительство США во всем мире с пиратским копированием лазерных дисков, фильмов и т. п., касается исключительно коммерческого копирования, копирования с целью рыночной продажи, открытого проката (одна из форм продажи интеллектуального товара) и т. д. С некоммерческим копированием тех же видеофильмов или магнитофонных кассет никто, естественно, борьбу не ведет, и проблем оно никаких не создает.

Но почему некоммерческое копирование именно программного обеспечения составляет такую проблему, что производителям его даже приходится идти на настоящий шантаж и запугивание?

Все дело в особенностях компьютерной информации. Копирование видеофильмов, книг и т. п. сопряжено с резким падением качества. С одного видеофильма можно снять одну, две, пять копий, можно скопировать последовательно дочернюю, внучатую, наконец, правнучатую копию, а затем качество резко падает, и продукт коммерческой ценности уже не представляет. Для качественного копирования требуется специальное дорогостоящее оборудование, и потому оно используется исключительно в коммерческих целях.

Но с компьютерной информацией ситуация совершенно иная. С одной программы можно получить тысячи и сотни тысяч копий, дерево копирования может быть сколь угодно велико – и все копии будут иметь одинаковое качество, причем для осуществления такого копирования не требуется специального оборудования, оно выполняется на том же самом компьютере, на котором используется сам программный продукт. Вот почему некоммерческое копирование программных продуктов может чрезвычайно быстро разойтись в тысячах, сотнях тысяч и даже миллионах копий, как это происходит, к примеру, с операционной системой DOS, пользовательскими средами NORTON-COMMANDER или WINDOWS и другими программами.

Некоторые производители софтвера защищают свои программы от копирования. Это их полное право. Отметим, что такая защита не должна наносить ущерба пользователям, например, путем уничтожения операционной системы или даже порчи жесткого диска. За такую защиту пользователь вправе привлечь производителя к судебной ответственности.

Увы, опыт показал, что в России все системы защиты оказываются малоэффективными, программисты высокого уровня, которых в России в достатке, успешно взламывают их.

Таким образом, вывод из этого состоит в том, что система копирайта, защита по авторскому праву, хорошо работающая при защите печатной продукции, аудио– и видеоматериалов, по отношению к компьютерным программам оказывается малосостоятельной, порочной в своей основе, неадекватной объекту защиты.

Неадекватность применения авторского права к программному продукту заключается еще и в следующем. Книги, песенки, видеофильмы используются в производственной деятельности. Но они не являются, как правило, прямыми средствами производства. Они играют чисто информационную роль. Но компьютерный продукт нередко есть прямое средство производства наряду со станками или машинами. Например, в издательском деле программная издательская система есть такое же средство производство, как печатный станок. В этом плане как объект интеллектуальной собственности программный продукт весьма близок к изобретательской интеллектуальной собственности, регулируемой патентным правом. Патентное право защищает интеллектуальную собственность от несанкционированного использования, но использовать институт патентного права для целей защиты от несанкционированного использования в производственных целях программного продукта, увы, невозможно, как мы это уже говорили выше.

Рынок программ или рынок коробок

Неадекватность, несоответствие права объекта права в области программных продуктов имеет весьма неблагоприятные последствия для всей деятельности в области программирования.

Большое количество программистов не имеет возможности получать законное вознаграждение за свою работу, не имеет возможности законно и эффективно вынести свою продукцию на рынок. Фактически существует рынок программ-мастодонтов, гигантских программ на десятки и сотни мегабайт. Таких, как, к примеру, программные продукты «Майкрософта» – WINDOWS, WINWORD, EXCEL, гигантские программные продукты других фирм-производителей. Такие гигантские программы могут производить только крупные фирмы. А для мелкого производителя на этом рынке места просто нет.

В результате этого на рынке программного продукта программы продают «на вес», точнее, на мегабайты. И производитель стремится «впарить» покупателю как можно больше этих мегабайтов, как можно больше дискет всунуть в коробку с лицензионным программным продуктом. Потому что цена фактически устанавливается по объему, по числу вложенных в коробку дискет.

От того-то и растут объемы фирменных программных продуктов не по дням, а по часам. В свою очередь, эти возрастающие объемы программных продуктов требуют все более дорогостоящих компьютеров. То, что десяток лет назад делалось на компьютере с памятью в 64К, сейчас требует компьютера с 8-16 мегабайтами оперативной памяти и 500М дисковой. Конечно, это стимулирует процесс в области компьютерной техники и технологии, но пользователь поставлен в положении дурачка, которому подсовывают то, что ему вовсе не нужно. Неужели каждому пользователю WINDOWS так уж необходимы десятки видов обоев, десятки вариантов раскраски окон, десятки каких-то функций, о которых большинство пользователей даже не подозревает. А если открыть директорию какой-нибудь современной компьютерной системы с ее сотнями файлов неизвестного назначения, то поневоле закрадывается подозрение, а сколько там просто пустышек, цель которых исключительно заполнить дискеты в коробке.

Нынешний коробочный рынок программных товаров, основанный на праве копирайта, самый порочный из всех товарных рынков.

Сравним этот рынок, к примеру, с рынком телевизоров. Хотя существует множество конкурирующих фирм, но все их изделия полностью совместимы и по стандартам сигнала, и по интерфейсам. Есть телевизоры с большим, средним и малым экраном, с большим и меньшим набором функций. Потребитель может выбирать и между фирмами, и между видами телевизоров по своим деньгам, по своим потребностям (один для офиса, другой для ванны) и т. д. Но посмотрите на рынок программных продуктов. Имеется две-три программы электронных таблиц, три текстовых редактора, три программных среды – DOS, WINDOWS и UNIX и т. д. И это на весь мир (!!!). Каждая программа стремится к полному универсализму, к удовлетворению буквально всех пользователей. В результате и получаются, с одной стороны, программы-монстры, а с другой стороны, совершенно неудовлетворительные по качеству программные продукты.

Возьмем, к примеру, программу электронных таблиц EXCEL. С одной стороны, гигантская программа, в которую напичкано все что угодно. Для простейшего пользователя, считающего, к примеру, поступление товаров на склад, 90 процентов ее содержимого не нужно. Но как только требуется что-то более серьезное, то убеждаешься в ее невысоком качестве. Например, качество оформления диаграмм не выдерживает никакой критики. Можно предъявить еще массу претензий к этой программе. И даже не предусмотрено систем улучшения этих программ, например, путем навешивания на основной модуль каких-то сервисных утилит, которые приобретались бы только по мере необходимости. В результате и получается, то, что рассчитано на всех, плохо для всех. Для одних слишком много лишнего, загромождающего компьютер, приводящего к совершенно ненужным затратам на дорогие модели компьютеров и дорогие программы, для других, наоборот, слишком убого и многого недостает.

И действительно, как вы сможете торговать коробочным образом небольшой, но эффективной стокилобайтной программой? Даже для одной дискеты это недостаточно. А тем более если она настолько эффективна и продумана, что не требует никаких толстых инструкций на веленевой бумаге? Но вот если вы создали программу на тридцать дискет, да еще со сложной системой инсталляции и с инструкцией на 300 страниц – вот такой программой можно торговать в коробках. Более того, столь гигантскую программу очень легко защитить от несанкционированного копирования, так как в такой мастодонт можно вставить тысячи «жучков», препятствующих несанкционированному копированию, снять которые будет очень и очень непросто. Именно поэтому сама технология сэйлинга буквально провоцирует создание программ громадных размеров, а это тем самым ведет к монополизации рынка программных продуктов. Недаром в США было уже множество процессов против «Майкрософт» по антимонопольному законодательству, но все они оказывались безуспешными, ибо бороться с тем, на что толкает сама экономика, невозможно.

Наиболее распространенный принцип рынка – продавать некоторую базовую модель, которую вы уже можете дооборудовать по своим потребностям, – на софт-рынке не используется, потому что он противоречит коробочной технологии софт-рынка.

Получилась совершенно удивительная вещь. Рынок, где существуют не тысячи, буквально миллионы потенциальных производителей, сфера производства, в которой средства производства буквально ничего не стоят (требуется один компьютер, а тот, как правило, уже есть, так как покупается для его использования в иных целях), оказались самыми супермонополизированными из всех существующих рыночных и производственных секторов.

И это не безобидно, так как в результате этого ухудшается качество обслуживания потребителей. Например, нет у вас какой-то функции в EXCEL – и вам ничего не остается, как терпеть, так как переходить на новую систему, в которой, возможно, эта функция есть, означает затрату больших денег и, что еще важнее, необходимость изучения новой сложной системы с собственным языком и принципами работы. Усовершенствовать свой продукт добавлением необходимых функций невозможно.

Монополизация рынка приводит к замедлению технического прогресса, так как от него отрезаны миллионы людей, которые могли бы внести свой вклад в дело совершенствования программных продуктов. Более того, этот рынок активно подавляет всех конкурентов. Приведем пример. В России специалистами Московского физико-технического института разработана операционная система, по всем параметрам превышающая DOS. Но в рамках современного коробочного рынка у этой программы нет практически никаких шансов для широкого выхода. Ведь для этого необходимо создать производство коробок, множительное производство, иметь специальную дилерскую сеть, затратить средства на рекламу и т. д. Это такие затраты, на которые, естественно, институт не способен. Причем это затраты, не имеющие никакого отношения к самому продукту продажи. Таким образом, коробочный рынок активно отторгает любые совершенствования программного продукта, не исходящие от фирм-монополистов.

Для России это имеет самые печальные последствия. В России сложилось уникальное сообщество программистов высочайшей квалификации. Но сейчас оно оказалось отторгнуто от рынка программных средств и стремительно деградирует. А ведь на этом рынке российские программисты могли бы зарабатывать для страны миллиарды долларов. Увы, существующая структура рынка не допускает их на него.

Итак, подводим итоги. Рынок программ – рынок коробок – целиком основан на системе защиты программистской интеллектуальной собственности на основе авторского права. Это право неадекватно объекту защиты. В результате сложился деформированный рынок программных средств – монополизированный, плохо удовлетворяющий потребности в программном продукте. Производители ведут себя безнравственно по отношению к потребителям, «впаривая» за счет монополизма последним в качестве обязательной нагрузки зачастую совершенно ненужные последним прибамбасы и накручивая за этот счеты цены и доходы, последние отвечают производителям тем же, предпочитая не платить им, а красть их продукты, пользуясь дырами в системе правовой защиты.

Вряд ли такое положение кого-нибудь устраивает. Российских программистов и пользователей в первую очередь. Выход из этого может быть только один. Создание принципиально нового рынка программного продукта, в основе которого должна лежать более адекватная система защиты интеллектуальной собственности в этой сфере.

Существующий рынок программного продукта основан на классической технологии сэйлинга. Есть магазин или лавка, заставленная коробками. Покупатель приходит в магазин и покупает коробку. Но то, что хорошо для торговли кормом для кошек или жевательной резинкой, может совсем не быть так уж хорошо для такого своеобразного продукта, как софтвер.

Тем более, что в настоящее время все большее распространение получают новые виды сэйлинга. Например, такой, как «магазин на диване», то есть покупка по телевизионному изображению. На Западе все большее распространение получает сэйлинг по системе Интернет. Таким образом, современный сэйлинг находится в стадии поиска нетрадиционных технологий, и удивительно, что наиболее современный товар стоит в стороне от этих поисков.

Но новая технология сэйлинга требует и новых форм защиты интеллектуальной собственности.

Казалось бы, других форм защиты интеллектуальной собственности, как копирайт и патент, современный мир не придумал. На самом деле это не так. Имеются и иные формы защиты ИС, которые существуют де-факто, но особость их до сих пор не осмыслена.

Посмотрим, как защищается ИС в области музыки. Ясно, что на музыкальное произведение копирайт не поставишь. Певец в ресторане, диск-жокей на ТВ или радио вовсе не бегут к автору за разрешением на право копирования, то есть публичного воспроизведения его ИС. Они исполняет или ставят в эфир то, что им понравится, а затем установленную сумму перечисляют владельцу ИС.

Нетрудно заметить, что данная система защиты ИС не имеет ничего общего с копирайтом. Владелец ИС не накладывает никаких ограничений на право копирования его продукта, каждый может это делать когда захочет и сколько захочет. Единственное, что при этом нужно сделать, – перечислить на счет владельца ИС или его агента, в качестве которого может выступать и некоторая организация, установленную оплату. Таким образом, эта система отличается от классического копирайта, ее можно назвать «пэйрайт» («pay-right» от английского «pay» – «оплата») и обозначать значком:

Но еще более широкое использование система пэйрайта находила в советском изобретательском праве. В нем практически не было патента, а авторское свидетельство давало не право распоряжения, а права оплаты вознаграждения. Таким образом, советское изобретательское право было почти целиком пэйрайтным правом. И то, что это право существовало в течение более шестидесяти лет, само по себе показывает, что такая система вполне жизнеспособна и в определенных условиях может быть эффективной.

Таким образом, пэйрайт нет необходимости изобретать. Он уже существует, существовал в СССР в области изобретательства, существует на Западе, по крайней мере в области музыкальной ИС. Надо только осознать, что пэйрайт есть особая форма защиты прав владельцев ИС и придать ему правовой статус.

Почему пэйрайт может оказаться более эффективным и адекватным для защиты ИС в области программирования? Да потому, что мы не можем наложить запрет или взять под контроль копирование программного продукта. А раз так, то не надо бороться с тем, с чем борьба безнадежна, а надо смириться с этим, и, более того, ввести это в правовую среду.

Таким образом, именно система пэйрайта может оказаться наиболее эффективным средством защиты прав владельцев программистской ИС. Одновременно новая система защиты ИС позволяет создать и принципиально новую технологию сэйлинга программного продукта, лишенную тех недостатков, которые есть в коробочном сэй-линге. Эта технология позволит подключить к производству программного продукта массу программистов, которые живут во всем мире, резко ускорит научно-технический прогресс в области программирования, наконец, ликвидирует или резко ограничит монополизм ведущих программистских фирм, дав шансы миллионам программистов и мелких программистских фирм. Она позволит резко улучшить качество программного обслуживания владельцев компьютерной техники.

Поэтому требуется ввести в правовое пространство новую систему охраны ИС – систему пэйрайта. Пэйрайт не дает его владельцу прав распоряжения своей собственностью. Использовать ИС, защищенную пэйрайтом, может любое лицо любым образом. Но при этом оно должно заплатить владельцу пэйрайта некоторое вознаграждение.

Пэйрайт не служит полной заменой копирайта, это должна быть альтернативная системы охраны авторских прав. Владельцу ИС должна быть предоставлена полная свобода выбора способа охраны своих прав – через копирайт или через пэйрайт.

Например, компьютерные игрушки для детей, возможно, более эффективно защищать копирайтом. Эти программы удобно продавать в обычном магазине детских игрушек коробочным способом, потому что пользователи этого продукта – дети, которым нужно, только чтобы игрушка играла, а программа, каким образом она действует, в большинстве случаев их не интересует. Но все проблемы защиты от некоммерческого копирования производитель должен взять на себя. Государство дает лишь защиту от коммерческого копирования.

Копирайт выгодно сохранить для крупных программистских комплексов. К примеру, программистскую система обработки сейсмической информации, систему автоматизированного проектирования в машиностроении – эти и многие другие чрезвычайно сложные и крупные программные комплексы, видимо, выгодней защищать копирайтом.

Но всякого рода сервисные программы, системные и служебные утилиты, программы внутреннего обслуживания компьютеров и др. выгоднее защищать по пэйрай-ту. Каждый может их использовать совершенно свободно, лишь платя владельцу пэй-райта некоторую сумму.