Текст книги "Иметь королеву"

Автор книги: Владимир Неволин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Глава 28
ВЕЗЕТ, ОДНАКО!

На невысокой сопке рядом с рекой Камчаткой среди деревьев и кустарника, сливаясь с темнотой ночи, пряталась от посторонних глаз двухместная палатка. Над ней тихо шелестели под легким ветерком листья, обеспокоенные отсутствием света и солнечного тепла, а внутри синтетического домика было жарко и тихо. Лежащий на ветках человек, казалось, спал, разбросав в стороны сильные руки. Но вот ладонь его шевельнулась, нащупала спрятанный под изголовьем нож и успокоенно вернулась на прежнее место.

Сон не шел к Вартану. Набегавшись на другом берегу, он сомкнул глаза на пару часов и внезапно проснулся, сам не зная отчего. Тело, налитое усталостью, еще не успело отдохнуть, но голова была свежей и ясной. Он протянул руку, но Гульнары рядом с собой не обнаружил. Вартан недовольно нахмурился. Шляется по ночной тайге с этим парнем. Черт знает, что такое! Прилипла к нему, как репейник к барану. Надо же, первое, что он услышал от дочери, притащив бесчувственное тело этого вояки, было: «Папа, а он красивый!» Бесстыдница! Избаловал он ее, ох, избаловал! И в кого она уродилась такая?

Вартан повернулся на бок. В кого… В него, конечно, в своего папочку. Он-то не лучше, если по совести. Память услужливо нарисовала картину далеких дней. Он, молодой двадцативосьмилетний нукер, крадет чужую невесту из-под венца. Тоже все произошло в считанные часы. Один взгляд в черные раскосые глаза, и в итоге – бешеная гонка на автомобиле по серпантину горных дорог. Весь аул тогда бросился за ним в погоню. Не догнали. И не забыли. Через два года нашли. И забросали молодую жену камнями – как шлюху. Потом была месть. Нукеры Хозяина вырезали все селение и сожгли, чтобы не было ни памяти, ни потомства.

Вартан повернулся на другой бок. Там была любовь, теперь он точно может это сказать. А может, и у Гульнары то же? Кто у нее раньше был? Одни шалопаи. А этот… Дима, похоже, парень серьезный, настоящий воин. Только глупый, конечно. Так это от молодости. Со временем пройдет. И чем они там в тайге занимаются, интересно знать?

Вартан окончательно понял, что уже не уснет. Он спрятал нож за пояс и выбрался наружу. Рядом с палаткой едва заметно вырисовывалась фигура спящего человека. Вартан тихо подошел поближе и присел рядом на корточки. Вот еще одна проблема. Тот, кого искали по всему свету, оказался пустым. И, следовательно, никому не нужным. Ни Хозяину, ни ему, Вартану. По всем правилам его следовало бы убрать. Нет человека – нет проблемы. А то еще окажется вдруг, что это очередная хитрость бывшего повелителя. Мало ли что этот «Володя» наплел. Может, груз успешно взяли, а к ним пожаловал «чистильщик»? Эх, знать бы все наперед!

– Что сопишь? – вдруг спросил лежащий человек. – Убить хочешь?

От неожиданности Вартан вздрогнул.

– Есть такие мысли, – сказал он нехотя. – Не люблю я подозрительных случайностей. Ты почему не спишь?

– Полетал, походил, крылья-ноги натрудил, – сказал Владимир и сел. – Все тело ноет. И башка гудит как с похмелья. Дочка твоя постаралась. Боевая она.

Они помолчали.

– А что не убил-то? – спросил Владимир. – Спящий человек – легкая добыча.

– Не знаю, – ответил Вартан. – Я теперь многого в себе не понимаю. Поглупел, наверное.

– А, может, поумнел, – не согласился Владимир. – А если еще точнее, то у тебя сейчас переходный период. Из одного мира в другой шагнул, но вторая нога позади осталась. Давай уж, решайся.

– Трудно.

– Да я понимаю. Я ведь и сам не рад, что не в свою шкуру влез. Стрельба, трупы… Сидел бы сейчас в конторке, бумажки перекладывал. Бутылочка по субботам, друзья. А какую женщину оставил! Дурак.

– Той женщины уже в живых нет.

– Как это? – вскинулся Владимир. – Почему?

– Подставили ее тебе, – сказал Вартан. – Когда поняли, что ты груз в тайге спрятал. А потом убрали за ненадобностью.

– Что вы за люди! – с отвращением произнес Владимир. – Среди вас нормальные есть или одно дерьмо?

Вартан молчал.

– Шагай вперед, Вартан! – сказал Владимир. – Не останавливайся. У тебя дочь растет. Что ты ей скажешь, когда взрослой станет? Что любимый папа – убийца? Очень она обрадуется.

– Много ты обо мне знаешь, – хмуро произнес Вартан. – «Шагай!» А что там, у вас, хорошего? Ползаете, как блохи в шерсти. Друзья, бутылочка… Жизни настоящей не видите.

– А ты ее знаешь, настоящую жизнь? Что это за штука?

– Быть сильным, – сказал Вартан. – Уничтожать врагов. Видеть на десять шагов вперед. Мстить. Быть безжалостным. И не позволять никому быть таким же по отношению к себе.

– Ну прямо боевик! – усмехнулся Владимир. – А тебе никогда не хотелось быть обманутым? Брошенным? Разочарованным? Страдать от неверия в себя?

– Никогда! И что в этом хорошего?

– А то, что это и есть жизнь, – убежденно сказал Владимир. – А твое «не нравится – убить, слабый – унизить» – это на уровне джунглей. У человека ведь кроме «да – нет» есть еще и «может быть», «а вдруг», «почему» и «прав ли я?» Полутона, понимаешь, радуга, а не черный и белый цвета. Иногда и слабым себя почувствовать нужно, и простить кого-то. Ты хоть плакал когда-нибудь?

– Еще чего!

– Попробуй. Даже крокодилы плачут, а у них зубов – ого!

Владимир махнул рукой:

– Да что я тут разговорился. Дело твое, решать тебе. А я не судья. Ты больше меня повидал и, наверное, умнее. Просто живешь ты не так, как хочешь, а согласие с самим собой, как сказал кто-то, и есть счастье. Ну что, будешь меня убивать или погодишь?

Вартан тихо засмеялся:

– Погожу.

– И правильно, – согласился Владимир. – Не нужен я тебе сейчас, конечно, без груза, но обузой не буду. Выберемся отсюда, улечу в Чернявинск. И заживу лучше прежнего.

– Не надо в Чернявинск, – сказал Вартан. – Они будут проверять. Тебя не оставят в покое.

– Тогда здесь останусь, в Питере.

– И здесь не надо. Тоже может быть проверка.

– Куда же мне деваться? – озаботился Владимир.

– Придумаем.

Вартан поднялся на ноги:

– Пойду дочь поищу. Ушла куда-то с твоим другом.

– У речки они, – сказал Владимир. – Вечные проблемы обсуждают: дружба, любовь. Да ты не волнуйся, Димка парень порядочный.

Неслышно ступая, Вартан по тропинке пошел к реке. Когда за черными стволами деревьев на воде засеребрилась длинная лунная дорожка, он услышал счастливый смех дочери.

– Нет, неправильно. Когда целуешься, надо губы не сжимать, а чуть-чуть приоткрыть. И голову наклони, а то мне твой нос мешает.

Вартан почувствовал легкий укол ревности. Улетит скоро от него дочь.

– Мне холодно. Обними меня крепче.

Вартан повернулся и пошел обратно. Забрался в палатку, засунул нож под изголовье и спокойно уснул.

Наутро они сели вокруг крохотного костерка из таблеток сухого спирта. Гульнара разлила чай в пластиковые стаканчики.

– Надо отсюда уходить, – сказал Вартан. – Здесь нам больше делать нечего.

– Может, захватим вертолет? – предложил Дима. – Я знаю укромную дорожку к аэродрому. Обезоружим охрану, и – в Питер.

– Во-первых, не долетим, далековато, – сказал Владимир. – Горючего не хватит. Во-вторых, могут догнать, у них техники навалом, даже «МИГ» имеется. В-третьих, никто из нас вертолеты водить не умеет. Если только Вартан?

– Вертолеты мы захватывать не будем, – сказал Вартан. – Опасно и ни к чему. Через несколько дней за нами прилетит «МИ-8» из Петропавловска. На нем и уйдем.

– Это недалеко отсюда, – включилась в разговор Гульнара. – Километров тридцать. Даже я запросто пройти могу.

– Как у тебя нога, Дима? – спросил Владимир. – Сможешь?

– Нормально. Как новая.

На следующую ночь их разбудила стрельба. Они побежали к реке.

– Это не в Калчах, – сказал Вартан. – Похоже, на аэродроме. Что-то у них там не заладилось. Патронов не жалеют.

В стороне от поселка желтыми пунктирами метались трассеры. Постепенно звуки автоматных очередей переместились в часть и стали приближаться к поселку.

– Друг дружку поливают, – сказал Владимир. – Следовало ожидать. Рано или поздно эти пауки все равно сцепились бы.

Сразу в нескольких местах появились языки огня, быстро распространились вглубь и вширь. На противоположном берегу замелькали фигурки людей. Вартан постоял минуту, посмотрел и направился к лодке.

– Я скоро.

– Ты куда? – спросил Владимир. – За оружием? Автомата и ружья нам хватит.

Но Вартан махнул рукой и оттолкнулся от берега.

Через три часа они услышали тарахтенье лодочного двигателя. В берег уткнулся дюралевый нос «Казанки».

– Зачем? – спросил Владимир. – Ты же сказал, что придет вертолет.

От Вартана густо пахло гарью.

– Не помешает, – лаконично ответил он и устало пошел к палатке.

Поднявшееся над горизонтом солнце с трудом пробило лучами дымное серое небо. Стрельба в Калчах затихла. Противоположный берег Камчатки и сбегающие к реке улицы поселка были пустынны.

– Все, – сказал Владимир. – Отвоевалась крутизна. Как только об этом узнают в Питере, сразу вышлют десант. Только ловить уже некого будет. Не пора ли и нам?

– Уйдем ближе к вечеру, – сказал Вартан. – Безопаснее, с воздуха мы как на ладони.

К обеду они, уже особо не таясь, разожгли костер и разогрели консервы. После еды Гульнара с Димой снова пошли на реку. Вартан проводил их долгим взглядом. Владимир засмеялся:

– Болит отцовское сердце?

– Беспокоится, – уточнил Вартан. – Научился он как следует целоваться или нет?

Владимир не успел ответить. Где-то в стороне от Калчей раздался звук, похожий на взрыв. И тотчас – гул, похожий на звериный рык. Они не сговариваясь бросились к реке. Навстречу им бежали Дима с Гульнарой.

– Ракета! – закричал, увидев их, Дима. – Ракета взлетает!

Но они и сами видели, как над тайгой вырастает окутанное дымом и пламенем длинное черное тело стратегической. Она замерла на мгновение и, ускоряя полет, исчезла в пепельном хмуром небе.

– Шакал! – выругался Вартан. – Что сделал? Зачем? Чего ему не хватало?

– Того же, что и твоему Хозяину, – отозвался Владимир. – Денег и власти.

– У меня нет хозяина.

– Не думал я, что он решится, – сказал Владимир. – Ведь сам же просил меня люк взорвать. Что-то здесь не складывается. Может, не генерал? Он ведь в КПП не один.

– О чем сейчас можно рассуждать? – перебил Вартан. – Когда она на той стороне упадет, уже никому не будет интересно: кто нажал на кнопку.

– Нет, будет, – упрямо сказал Владимир. – Тебе хочется, чтобы при упоминании имени «Вартан» десять поколений проклинали тебя? Не хочется. Поэтому надо знать – кто это сделал. Чтобы помнить и ненавидеть.

– Может, ракета и не долетит? – сказал Димка с надеждой. – Сейчас там все на стреме. Может, собьют.

– Ну а если не собьют… – начал Владимир, и лицо у него вытянулось. – Мужики! – заговорил он торопливо. – У нас времени минут сорок, не больше. Надо отсюда бежать без оглядки. Ведь оттуда точно такой же гостинец прилетит! Там раздумывать не будут. Такое не прощают.

– Я же говорил – надо было вертолет… – начал Дима, но Вартан уже бежал к палатке.

– Брось, – скомандовал он Гульнаре, которая начала собирать продукты. – Только оружие. Быстро!

Он подхватил автомат.

– Будем уходить по реке. Километров сорок-пятьдесят лодка и течение десять. За полчаса оторвемся на тридцать километров.

– Хватит, – сказал Владимир, отвязывая «Казанку». – Только бы движок не подвел.

Река подхватила дюралевую посудину и потащила ее по течению. Двигатель завелся сразу, и лодка, приподняв нос, заскользила вдоль поселка. Остался позади рыбокомбинат с восклицательным знаком-трубой. Стройным рядком прошагали краснокожие коттеджи военной знати. Поселок удалялся, и Владимир ощутил себя солдатом-дембелем, улетающим на родную сторону. «Увидимся ли еще когда-нибудь?» – подумал он, глядя на дымящую Калчевскую.

«Казанка» быстро бежала по реке. Тайга вплотную подступила к ее берегам, изредка прерываясь безлесными провалами. Маленькие сопки, разноцветье кустарников, ива – и ни малейшего намека на присутствие людей. Только однажды они увидели одинокого медведя-рыболова, который, приподняв морду, долго вынюхивал вслед за лодкой воздух.

– Полчаса идем, – посмотрел на часы Вартан. – Километров пятнадцать сделали. Если еще через полчаса ничего не произойдет, будем возвращаться. Я этих мест не знаю.

Прошло двадцать минут. На душе у Владимира немного полегчало. Сбили, слава Богу! Хоть и на чужой материк улетел гостинец, а все равно приятно, что там отмахались. Такие же люди.

Вартан стал разворачивать «Казанку».

– Отбой воздушной тревоги! – закричал Дима. – Фокус не удался! Молодцы американцы!

Владимир подмигнул далекой вершине Калчевской.

Маленькая, едва заметная точка скользнула с высоты к вулкану.

– Погоди, Вартан, – севшим голосом сказал Владимир. – Показалось мне или…

И тут же понял, что не показалось. Несколько крохотных звездочек врассыпную бросились к подножию Калчевской, и мгновение спустя в той стороне, где остался поселок, вспыхнуло солнце.

Свет от взрыва был настолько силен, что они невольно прикрыли ладонями глаза.

– Вовремя мы… – пробормотала Гульнара и вздрогнула как от озноба.

В тридцати километрах от них в небо вздымался ярко светящийся шар. Через несколько секунд он потускнел, превратившись из ослепительно белого в багрово-красный. Снизу к нему восстала из тучи дыма гигантская пепельная колонна. Образования сомкнулись, и все грибовидное сооружение стало стремительно увеличиваться в размерах.

– Все, – сказал Владимир. – Конец «тридцатке», конец Калчам. В последний раз свиделись. Один вулкан уцелел.

И словно в ответ на его слова Калчевская затряслась мелкой дрожью. Странно и страшно было представить, что огромная четырехкилометровая гора может вибрировать, как осиновый листок на сквознячке. Подножие Калчевской опоясалось вспышками.

– Держись, старушка! – шепотом сказал Владимир.

Но вулкан не выдержал. Медленно и бесшумно его вершина развалилась на части, и из обезображенной горы вознесся на один уровень с ядерным грибом мощный столб огня. По склону Калчевской пробежала трещина. Она быстро распространялась к подножию, исчезая в черных облаках дыма.

Река вздрогнула и заплескалась в берегах. На ее поверхности появились беспорядочные остроконечные волны. Лодку замотало из стороны в сторону. Вартан резко повернул рулевое колесо и на полном ходу помчался к берегу.

Толчки не прекращались. Ослабленные расстоянием, они потеряли свою разрушительную силу, и трещин не было, но Владимира замутило от плавного покачивания почвы, как новичка юнгу, первый раз попавшего на корабле в зыбь.

Тишина взорвалась грохотом – ударная волна достигла беглецов. Тайга зашумела.

– Смотрите! – закричала Гульнара. – Речка назад течет!

Бессмысленные метания волн приобрели систему. Теперь они стройными рядами катились в противоположную устью сторону.

– Наверное, провал! – прокричал Владимир. – Надо уходить от берега. Если вода из Тихого пойдет, тут такое начнется!

Они стали взбираться на сопку. Волны в Камчатке ускоряли бег и становились все выше. «Казанку» оторвало от берега, швырнуло пару раз как щепку и, перевернутую, быстро утащило кипящей водой.

С лысой вершины сопки хорошо был виден окружающий ландшафт. В той стороне, где остался поселок, пухло невообразимых размеров черное облако, беспрерывно стреляющее в разные стороны ветвистыми молниями. Иногда внутренности облака озарялись тусклым красноватым светом, и земля снова начинала покачиваться в нервном танце.

Река стала шире почти вдвое. Волны поредели, но достигли таких размеров, что тайга стала захлебываться от их мощного натиска. Протягивая к людям ветви-руки, словно умоляя о помощи, поплыли вывернутые с корнем деревья.

– Девятый вал, – сказал Владимир и показал на горизонт.

Вдали появилась блестящая полоска. Она быстро приближалась, и вскоре они увидели пенящийся гребень огромной водяной стены. Пожирая уцелевшие деревья, она со скоростью локомотива поравнялась с сопкой и промчалась дальше, обдав лица стоящих холодным ветром.

– Ну, все, – сказал Вартан. – Уходим.

– Куда? – спросил Владимир.

– Придумаем.

Они в последний раз взглянули на поверхность образовавшегося на месте реки озера и стали спускаться с противоположного склона сопки.

Через полчаса они исчезли в тайге.

Осень в Усть-Камчатске наступила поздно. Заканчивался сентябрь, а на деревьях только-только начинали появляться первые желтые листья. Наверное, природа, позабыв свои обязанности перед полуостровом, вовсю трудилась где-то в других местах. В лесах пошел второй слой грибков, а кое-где робко пытались зацвести сбитые с толку кусты шиповника и жимолости.

Владимир проснулся рано. Сладко потянулся в постели, посмотрел на соседнюю кровать. Вартана не было.

«Ну дает мужик! – в который раз восхитился Владимир. – Прям Вольтер какой-то! Закрыл глазенки на четыре часа, и – свежачок. Мне бы так».

Он вылез из-под теплого одеяла и протопал на кухню. Вартан сидел за столом и пил кофе.

– Наливай, – кивнул он на чайник. – Только вскипел.

Владимир плеснул кипятку в чашку и присел рядом.

– Здоровый ты! – с завистью сказал он, оглядывая бугристое от мускулов тело Вартана. – А я сколько за гири ни хватался, все без толку. Характера не хватает.

– Ничего, – успокоил Вартан. – В одном месте пусто, в другом густо.

– Это в каком другом? – Владимир напрягся, сдерживая смех. – Которое пониже пупка, что ли? Так там тоже, как у арбуза.

Вартан, расплескивая кофе, захохотал.

– Про голову я говорю.

– Так и я тоже про нее.

Они заржали во весь голос.

Дверь на кухню приоткрылась.

– Что смеетесь? – с любопытством спросила Гульнара. – Неприличные анекдоты рассказываете, да? Я тоже хочу послушать.

– Сюда нельзя, – сквозь смех сказал Владимир. – Я в трусах.

– Нельзя, когда без трусов, – заявила Гульнара и села на свободный табурет.

Владимир побежал одеваться. Вартан строго посмотрел на дочь:

– Ты во сколько вчера легла спать?

– Сегодня я легла спать в два часа.

– Опять с Димкой беседы на вечные темы вели?

– Вечные? Это какие?

– О любви и дружбе.

– Ну, папа, – примирительно сказала Гульнара. – Мне с ним интересно. Он здорово рассказывает. И слушать умеет.

– Тебя слушать – не переслушать, – заявил Вартан. – Придется поставить на твою комнату замок и запирать на ночь.

– А я через окно.

– Решетки приварю.

– Тогда будем перестукиваться.

Вартан безнадежно махнул рукой.

– Он ведет-то себя хоть достойно?

– Достойно, – зевнула дочь. – Целоваться до сих пор не научился.

Появился Владимир, за ним сонный Дима. Гульнара захлопотала у плиты.

– Вартан, – сказал Владимир, поглощая кашу, – нам с тобой не рассчитаться. Квартиру снял, поишь-кормишь. Я так не привык. Сегодня же пойдем с Диманом на рыбокомбинат. Может, там работенка светит.

Вартан махнул рукой:

– Какие это деньги… Не торопись. Осмотреться надо.

– Мы уже три месяца осматриваемся.

– Мало, – сказал Вартан. – Когда нужно будет, я скажу.

– Ну ладно, – согласился Владимир. – Тебе видней.

В дверь застучали. Дима скорчил недовольную мину.

– Опять этот чурек приперся деньги на бутылку сшибать. И что вы его, дядя Вова, не отвадите?

– Эльчин не чурек, – строго сказал Владимир, – а такой же человек, как и ты. И национальность его – коряк.

– Ну ладно, что вы…

Владимир пошел открывать. На пороге стоял маленький коротконогий человечек в старенькой брезентовой робе и улыбался так усердно, что и без того узкие глаза его на круглом лице превратились в две короткие морщинки.

– Здорово, японец, – сказал Владимир. – Не спится?

– Эльсина не японес, – отчаянно замотал головой человечек. – Эльсина коряка.

– Пусть будет коряка, – согласился Владимир. – Зачем пожаловал с утра пораньше?

– Эльсина совсем больной стала, – пожаловался человечек. – Работать не мозет.

– Это почему?

Эльчин попытался удивленно раскрыть глаза:

– А ты не знаес?

– Не знаю.

– Кто Эльсина всера водка поила? У Эльсина голова болит, однако.

– Ну и хитрый ты жук! – сказал Владимир. – Клялся, что в последний раз, деньги занял, пропил, а теперь я, выходит, и виноват.

– Ты, однако.

– Не дам, – заявил Владимир. – Я их, понимаешь, не печатаю.

– Посему?

– Станок сломался.

– Посиним.

– Ты починишь, как же, – иронично сказал Владимир. – У тебя вон руки трясутся. Как тебя только на работе держат?

Эльчин гордо выпрямился:

– Эльсина рыбак! Больсе всех рыбу ловит! У Эльсина знаес какие сети? Луцсе всех!

– Ну так хоть рыбки бы принес, – сказал Владимир. – А то от тебя одни убытки в хозяйстве.

Коряк с готовностью закивал головой:

– Эльсина принесет! Много рыбы принесет.

– От тебя дождешься!

– Цесно, однако!

– Когда?

Эльчин надолго задумался.

– Ладно, – сказал Владимир, которому надоел этот бесполезный диалог. – Дам я тебе денег, только обещай, что возьмешь нас с Вартаном на рыбалку. Сами наловим. Так надежнее будет.

– Эльсина обесяет!

– На рыбалку поедем? – спросил Владимир, вернувшись на кухню. – Эльчин обещает свозить. Интересно. Я сетями ни разу рыбу не ловил.

– Можно, – согласился Вартан. – Гульнара, сходишь в магазин за продуктами.

– Я сам, – вызвался Владимир.

Он взял авоську побольше – народ в компании собрался прожорливый – и вышел на улицу.

Усть-Камчатск повторил судьбу всех небольших поселков. Вгрызлись в землю за угольком – быть жителям поголовно шахтерами. Построили металлургический завод – сталеваров хоть пруд пруди. Рыбокомбинат на окраине Усть-Камчатска однозначно определил профиль рабочих специальностей здешних камчадалов – рыба, рыба и еще раз рыба. И немного экзотики – крабы и креветки. Засолочный цех, разделочный цех, консервный… И столь же однозначно превратил, в стиле новейших веяний, большинство жителей в безработных. Экзотика шла неплохо, но, наверное, в связи с отменой в стране рыбных дней большинство цехов работали вполсилы. Воняло от рыбокомбината поменьше, чем прежде, но особой радости усть-камчатцам это не доставляло.

Владимир неторопливо направился вдоль длинной улицы к магазину. Было немноголюдно. Редкие бабуси раскладывали на перевернутых ящиках снопики зеленого лука, петрушку, носки, спички, средства от тараканов – делали свой маленький бизнес. Владимира целеустремленно обогнали два небритых мужика с зажатыми в ладонях растрепанными сторублевками – «горели шланги». Проводив их взглядом, Владимир подумал, что с обещанием найти работу он, пожалуй, поторопился. Прирожденные рыбаки – и те спиваются от безделья, а он, не зная, с какого конца подойти к рыбьей тушке, тем более получит от ворот поворот. Ему стало грустно. Там, в Чернявинске, была работа, надежное место, не светившее сокращением. Зачем уехал? Посмотреть на ядерный катаклизм? Романтик с дурной головой, на которой седых волос все больше с каждым годом.

«Что же все-таки делать? – подумал Владимир, поднимаясь по ступенькам в магазин. – Бизнес какой-нибудь организовать, что ли… Магазинчик открыть вроде этого. У Вартана деньги есть, может, согласится. И назвать позаковыристее. Например „Золотая креветка“. И торговать… чем»?

На этом бизнес-план делал резкий стоп. Чем они будут торговать, Владимир придумать не мог. Водкой? Сигаретами? Спичками? А может…

«Презервативами», – ехидно подсказал сидевший внутри вредина. Владимир плюнул с досады, послал подсказчика куда подальше и вошел в магазин.

В помещении было сумрачно и прохладно. Продавщица в грязном белом халате, уперев руки в боки, грозно смотрела на двух обогнавших Владимира мужиков и громко сопела. Воздев похмельные глаза к потолку, те усиленно пытались сообразить, сколько надо отсчитать сторублевок, чтобы стоящая на прилавке бутылка перекочевала в их нетерпеливо вздрагивающие руки.

– Ну, скоро?! – возопила продавщица, потеряв терпение, и выхватила у них деньги. – Все мозги пропили! Два да два сложить не могут!

Она швырнула сдачу на прилавок и гордо отвернулась. Мужики схватили бутылку и убежали. Услышав стук захлопнувшейся двери, продавщица повторила разворот.

– А тебе чего? – все так же грозно посмотрела она на маленького коротконогого человечка, и Владимир узнал Эльчина.

– Бутылка, однако.

Схватив, посудину, Эльчин попытался прошмыгнуть мимо Владимира.

– Стой! – приказал Владимир и забрал бутылку из цепких пальцев коряка. – Ты мне что обещал?

– Сто?

– Что на рыбалку повезешь.

– Повезес.

– Так я ведь так и помру, не дождавшись, пока ты протрезвеешь. Сегодня пьяный, завтра с похмелья.

Владимир решительно спрятал водку в сумку.

– Вот что, рыболов-спиртсмен. Откладывать в долгий ящик не будем. Я сейчас отоварюсь, сходим за Вартаном и – попутного ветра. Прямо сейчас поплывем.

Не обращая больше внимания на жалобно скулящего Эльчина, Владимир направился к прилавку.

Конура, где жил коряк, привольно раскинулась упавшими жердями сгнившего забора на окраине Усть-Камчатска.

– А ты нас не утопишь? – спросил Владимир, подозрительно оглядывая старый баркас с облупившейся надписью «Буйный». – Это, случаем, не подводная лодка?

Эльчин задумчиво посмотрел на «линкор»:

– Утопис – не утопис… Не знаю, однако.

– Может, вернемся? – предложил Владимир ухмыляющемуся Вартану. – Мне, понимаешь, хочется прожить долго и помереть в постели, в окружении детей и внуков, а не морских каракатиц. Океан-то хоть и Тихий, но глубокий.

– Да ладно, – махнул рукой Вартан. – На пару километров отплывем – и назад. Не зря же тащились.

Баркас вздрогнул и, кренясь на правый борт, медленно потащился по зеленоватой воде.

– Командуй, капитан! – подтолкнул Эльчина Владимир. – Что дальше делать?

– Сети надо, однако.

– Так давай!

– Нету, однако.

– Как нет? – оторопел Владимир. – Мы что, удочками ловить будем? Где они?

Эльчин ткнул пальцем в берег:

– В сарайке лезат.

– Что ж ты сразу не сказал! – заорал Владимир. – А ты чего ржешь?

Вартан согнулся от хохота. Владимир припер Эльчина к борту. Баркас накренился еще сильнее.

– Вот что, изверг, – сказал Владимир. – Даю тебе еще один шанс возвратиться в любимый твоему сердцу магазин здоровым человеком, а не калекой. Мы сейчас поплывем обратно, и ты возьмешь с собой все, что нужно. Забудешь хоть одну п…дюлинку, – он замолчал, выдумывая наказание пострашнее, – разобью к едрене фене бутылку. И денег больше не дам.

Эльчин в ужасе взмахнул руками:

– Зестокий ты, однако!

– С тобой иначе нельзя. Разворачивай.

Сарай доверху был забит ржавыми разнокалиберными железяками.

– Тысяча девятьсот одиннадцатый год, – прочитал Вартан дату, выудив из рухляди маленький якорь. – Тут у него запасы на сто лет накоплены.

– Где сети? – спросил Владимир.

Эльчин, кряхтя, полез куда-то под потолок.

– Н-да… – с сомнением произнес Владимир, разглядывая дырявые снасти. – Это не для мелкой рыбешки. Акул, что ли, ловил?

– Нет, хоросая рыба ловил.

– Оно и видно. Это что?

– Поплавок, однако.

– Вроде все на месте, – закончил осмотр Владимир.

Они затащили сети на баркас.

– Вартан! – закричал Владимир. – Хватит там ковыряться! Обед скоро. Поплыли.

Вартан появился в дверях сарая.

– Ну, чего ты ждешь? Поранился?

Вартан не отвечал. Владимир спрыгнул на берег и подошел к нему.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросил он, вглядываясь в лицо Вартана – потемневшее и сумрачное.

– Я думаю.

– О чем?

– О том, какой сегодня день.

– Четверг, вроде, – недоумевая ответил Владимир.

– Я думаю о том, – сказал Вартан, – что сегодняшний день может стать самым счастливым или самым несчастным в нашей жизни. Пойдем.

Они вошли в сарай.

Рядом с тяжелой крупнозвенной цепью, змеей опоясавшей пустую бочку, лежала куча цилиндрических контейнеров.