Текст книги "Раннее утро"

Автор книги: Владимир Пистоленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Б о р и с. А не обозналась?

Н а т а ш а (удивленно). Так я же его видела, вот как вас!

С е р г е й. Вот это уравнение со многими неизвестными…

Е г о р (Наташе). И ты запомнила дом, где он нырнул в ворота?

Н а т а ш а. Хоть сейчас покажу. Двое ворот там.

С е р г е й. Все понятно! В одни нырнул, в другие вынырнул.

Н а т а ш а. Не успел бы добежать, те другие ворота аж вон где. Он, должно, живет в этом самом доме.

Б о р и с. А во что он одет?

О л я. Ну какое это имеет значение?!

Н а т а ш а. На нем такая одежда – просто гляди я завидуй.

О л я. Неужто Васька может пойти на толчок торговать…

Н а т а ш а. Или я вру, думаешь?

О л я. Да нет. Я совсем о другом.

Г о р я н о в. Загадка, ребята, с вашим другом получается.

Б о р и с. Даже не знаю, что думать…

Н а т а ш а. Может, с ним что-нибудь случилось?

К о л я. А девки сразу и нюни распустили.

Е г о р. Так мало ли что на свете бывает?!

К о л я. Не бойся. Васька не пропадет.

С е р г е й. Я предлагаю искать его.

К о л я. Кому делать нечего – пожалуйста.

О л я. Ты, Колька, должно быть, не все понимаешь. Парень пошел на барахолку! Ну? А там кто? Ворье и спекулянты.

К о л я. Я его не посылал.

Г о р я н о в. Скажи, Николай, если бы ты увидел – тонет человек, кинулся бы спасать?

К о л я. Я плавать не умею.

С е р г е й. Он на край света убежит, с перепугу.

К о л я. Ты лучше за собой следи. А Васька не такой дурак, чтобы в реку кинуться. Понятно? А кинулся – не больно жалко…

Н а т а ш а (Коле). Ты и вправду какой-то чудик.

Б о р и с. Если Василий здесь, в Подгорске, мы должны его найти.

Е г о р. Легко сказать! Город – не наша деревня. Попробуй!..

К о л я (Наташе). Слышала? А ты на меня всех собак вешаешь. И ты, Егор, учти: надо, – значит, надо. И нечего, понимаешь… рассусоливать.

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Квартира Крайнова. Сидя у швейной машины, К р а й н о в  работает. В прихожей раздеваются  В е р а  П е т р о в н а  и  В а с и л и й, затем они входят и комнату.

К р а й н о в. Ну? Как?

В е р а  П е т р о в н а. Хорошо…

К р а й н о в. Все?

В е р а  П е т р о в н а (радостно). Все!..

К р а й н о в. С удачей!

В а с и л и й. Быстро шапки разошлись. Из рук рвут.

В е р а  П е т р о в н а. Вася тоже одну продал.

К р а й н о в. И ничего?

В е р а  П е т р о в н а. Очень даже толково!

К р а й н о в. В жизни надо все уметь делать.

В е р а  П е т р о в н а. Он у меня был и кассиром. Давай, Вася, выкладывай деньги.

В а с и л и й (выкладывает из кармана на стол деньги). Вот деньжищ сколько! Ворох целый. (Уходит.)

К р а й н о в. День удачный.

Крайнов и Вера Петровна сортируют деньги.

В е р а  П е т р о в н а. А он знаешь какой парень? Золото! Он и без меня сможет ездить. Этот не даст в обиду.

К р а й н о в. Василий, ты чего там на кухне сидишь? Давай заходи сюда.

Входит Василий.

(Шутливо.) Деньги нужны?

В а с и л и й. Мне?

К р а й н о в. Да.

В а с и л и й. Так они кому не нужны? Только где их возьмешь, если нет?

К р а й н о в. На. Это тебе.

В а с и л и й (удивленно). Зачем?

К р а й н о в. Затем, что надо. Бери, бери.

В а с и л и й (растерянно отмахивается). Ну, что вы, Семен Павлович! Никаких мне денег! И на квартиру пустили… и… и одежда на мне ваша. Не надо мне никаких денег. И так у вас в долгу.

К р а й н о в. Вот что, мой милый друг, квартира квартирой, но тут совсем другой разговор, вечерами ты мне много помогаешь. Много! И сегодня опять ездил с Верой Петровной. Словом, заработал. Я не такой человек, чтобы жить на чужой счет. Заработал – бери. Я не эксплуататор какой-нибудь.

В е р а  П е т р о в н а (шутливо). Понятно? (Берет у мужа деньги и опускает Василию в карман пиджака.) Вот так.

В а с и л и й (растроганно). Ну, спасибочко вам большое.

К р а й н о в. А одежду ты считай своей.

В а с и л и й. Нет, я себе куплю.

К р а й н о в. А я говорю – бери. А чтоб ты не смущался, понемногу плати от каждого заработка. Вот и сейчас не откажусь.

В а с и л и й. Пожалуйста, возьмите! (Выхватывает из кармана деньги и протягивает их Семену Павловичу.)

К р а й н о в (отсчитав несколько бумажек). Ну вот, я взял двадцать рублей, потом еще дашь. Не возражаешь?

В а с и л и й. Ну что вы!

К р а й н о в (отдает остальные деньги). Договорились.

В е р а  П е т р о в н а. Ну, вы тут беседуйте, а я подамся на кухню. (Уходит.)

К р а й н о в. Между прочим, Вася, тут тебе плата и за номерки для вешалки.

В а с и л и й. Так они мне ничего не стоят!

К р а й н о в. Не будем углубляться.

В а с и л и й. А работа у вас и вправду выгодная.

К р а й н о в. Дошло? Не будь перебоев, можно было бы жить припеваючи. Материала нет, вот и сиди, посвистывай. Из пальца шапку не сошьешь.

В а с и л и й. А вы где достаете шкурки?

К р а й н о в. Покупаю, конечно. Последнее время Яшенька здорово выручает.

В а с и л и й. А он где берет?

К р а й н о в. Изворачивается. Где берет Яшенька, мы с тобой любопытствовать не станем, это его личное дело, у каждого человека есть своя тайна, свой секрет. И у тебя тоже есть. Так?

В а с и л и й. Так.

К р а й н о в. Лучше чужой тайны не касаться, так чище и честнее. А Яшенька молодец, выручает меля. Вот и теперь у нас завал работы. Приналяжем сегодня?

В а с и л и й. Пожалуйста. Хоть сейчас!

К р а й н о в. Ну и присаживайся. Подбирай вон те кусочки.

В а с и л и й. Мне нравится, когда мех хороший.

К р а й н о в. Значит, скорняк из тебя настоящий получится.

Оба работают. Крайнов негромко напевает, Василий подтягивает.

В а с и л и й. А я из артели решил уйти.

К р а й н о в (удивленно). Да? Ну что ж, решение правильное. Мы с тобой такое кадило раздуем…

В а с и л и й. Хочу поступить на завод. Я вам рассказывал.

К р а й н о в. Ах, ты вон о чем… Пожалуй, общежитие дадут?

В а с и л и й. Должны…

К р а й н о в (помолчав). Так… Значит, надоело у меня жить. Верно? Может, потому и на завод торопишься? А?

В а с и л и й. Ну что вы? Меня просто на завод тянет, люблю я металл, огневой чугунок… Иногда вечером стою в сторонке, словно пришитый, и смотрю на трубы. Сплю и во сне вижу литейку.

К р а й н о в. А начальство как?

В а с и л и й. Обещает отпустить, я уже и заявление подал. Справку дадут, что не возражают. Жду не дождусь.

К р а й н о в. Неожиданный оборот получается. (Шутливо.) А я думал – родней станешь. Замечаю – Нюсю, мою сестренку, крепко зацепил. Да ты не красней, дело житейское.

В а с и л и й. А я и не красною. И если вам сказать, Нюся тут совсем в стороне.

К р а й н о в. Да? Ну, возможно. Механика тонкая. А если говорить откровенно, по-мужски, другая есть, да?

В а с и л и й. Не знаю, Семен Павлович. Сам не знаю.

Пауза.

К р а й н о в. Значит, есть. Давай-ка садись, поговорим откровенно. Скажи, я плохо к тебе относился? Обижал чем-нибудь, а?

В а с и л и й (горячо). Да никогда в жизни!

К р а й н о в. А ты меня сейчас обидел. Крепко, Вася, обидел.

В а с и л и й. В чем же моя провинность?

К р а й н о в. Понадеялся я на тебя, набрал заказов, материала, зашьюсь один. В общем, если ты хоть немножко ценишь наше к тебе отношение, то повремени с заводом. Из артели уходи, тут и говорить нечего. Ну, а насчет завода – прошу подумать. Прошу, понимаешь?

В а с и л и й. Так я в свободное время буду к вам приходить и помогать, хоть до самой глубокой ночи.

К р а й н о в. Грош цена такой помощи. Ты жил у нас как свой человек, я был уверен, что никогда не подведешь. А ты меня предаешь.

В а с и л и й. Да вы что, Семен Павлович? Да я никогда в жизни!.. Если вам так надо, могу и еще обождать с заводом. Обожду, может, до весны или как там…

К р а й н о в (растроганно). Спасибо, Вася. Я сразу Вере Петровне сказал: Василий настоящий человек. Спасибо! Не забуду…

КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Сумерки зимнего вечера. Метет поземка. Перекресток двух улиц. Огромный дом далеко тянется в обе стороны от угла. Кутаются в воротники редкие  п р о х о ж и е. Постукивая нога об ногу, вдоль дома не спеша ходит  Б о р и с. На углу к нему подходит  О л я.

О л я. Замерз?

Б о р и с. Продувает.

О л я. Может, опять зря топчемся?

Б о р и с. Посмотрим. А вообще смешно выглядит эта история.

О л я. Какая?

Б о р и с. Да наша. Человек, возможно, сидит себе в тепле и в ус не дует, а мы, дураки, мерзнем, ждем, когда он появится. Придумали себе казнь. И неизвестно, когда она кончится…

О л я (помолчав, говорит нерешительно). Давай уйдем?

Б о р и с. Да нет уж, еще потопаем.

О л я. Знаешь что? Иди. А я немножко похожу.

Б о р и с. Еще что придумай.

О л я. Ну чего злишься? Я же вижу – замерз.

Б о р и с. Шубы у нас одинаковые.

О л я. На мне еще кофта Наташкина. Шерстяная.

Б о р и с. А на мне безрукавник из овчины. Егор дал.

О л я. Нет, правда, ты пойди погрейся. Затем меня сменишь, а я тут постою, отсюда те и другие ворота видно.

Б о р и с. Вон какой буран, за два шага человек пройдет – не узнаешь. Давай иди к своим воротам. Двигайся, грей ноги.

Оля уходит. Борис топчется на месте. Неожиданно из снежной мглы появляется человек, переходит дорогу, направляется к тротуару, где ходит Борис. Это  В а с и л и й.

Б о р и с (узнавая и не узнавая). Васька, ты?

В а с и л и й (ошеломлен неожиданной встречей). Я, а дальше что?

Б о р и с. Как что? Здоро́во!

В а с и л и й. Здоро́во, если не шутишь. Чего тут топчешься?

Б о р и с. Человека одного жду. А ты?

В а с и л и й. Я? (Помолчав.) Знакомый тут, в гости топаю.

Б о р и с. Ребята к тебе в Копинск ездили. Не нашли.

В а с и л и й. Значит, адрес напутали.

Б о р и с. В общежитии сказали, что ты сбежал.

В а с и л и й. Да? Они наскажут!

Б о р и с. Значит, наврали?

В а с и л и й. Не наврали, но и правды не сказали. Ушел я. Временно. На другое место. Ничего, жить можно. Между прочим, это хорошо, что мы встретились. Ты вот что скажи: если предъявлю справочку, что меня отпустили с работы, примут у вас? Не сейчас, конечно, должно быть, летом.

Б о р и с. Думаю, примут. Ребята на днях о тебе говорили.

В а с и л и й. Небось ругали?

Б о р и с. Вспоминали. И вообще. Зашел бы. Поговорим.

В а с и л и й. Времени не хватает и все ж холодновато ехать из Копинска в автобусе.

Б о р и с. Говоришь – из Копинска? Ну и здоров же ты врать!..

В а с и л и й. А что я вру?

Б о р и с. Живешь-то не в Копинске, а в этом доме? Так?

В а с и л и й. А ты что, шпионишь за мной? Да?

Б о р и с. Только и заботы.

В а с и л и й. Все понятно. Значит, топаешь тут, меня выслеживаешь? Из тебя шпик неплохой бы получился. Ну-ну, давай процветай.

Б о р и с. Да на кой шут ты мне нужен! Враль! Хвастун! За углом у тех ворот Ольга.

В а с и л и й (оторопев). Брось, Борька.

На углу показывается  О л я. Идет к ним.

Б о р и с (Оле). Вот тебе и пропавший – Василий Иванович.

В а с и л и й (бодрясь). Пожалуйста!

О л я (подбегает и радостно протягивает Василию озябшую без варежки руку). Здравствуй, Васька. О, ты такой роскошный – и не подступишься. Узнать трудно.

В а с и л и й. А чего нам, живем не горюем.

Б о р и с. Привет! Я пошел.

О л я. Куда?

Б о р и с. Домой.

О л я (нерешительно). Может, вместо, а?

Б о р и с. Да нет. У меня там… словом, времени нет…

В а с и л и й. Будь здоров, счастливого пути.

Борис уходит и садится на скамью за заснеженным кустом. Оля, разговаривая с Василием, не теряет из вида Бориса.

Значит, искали меня?

О л я. Искали.

В а с и л и й. А зачем я понадобился?

О л я. Просто повидать хотели. Стало быть, в Подгорске?

В а с и л и й. Пришлось.

О л я. Хотя бы знак какой подал.

В а с и л и й. Признаю. Собирался, не вышло.

О л я. А где устроился?

В а с и л и й. Да тут, понимаешь, есть одно предприятие… номерное. Просто говоря, почтовый ящик. Поняла?

О л я. Поняла.

В а с и л и й. Ну вот. Работенка… Рассказывать нельзя…

О л я. Если почтовый ящик, то все ясно. А разбогател откуда?

В а с и л и й. Такая работа. Словом, обеспечены. Правда, работа временная. Скоро срок выйдет, и я, как миленький, к вам.

О л я. Верно?!

В а с и л и й. Клянусь. Похоже – летом. Ребята примут?

О л я. Ну конечно.

В а с и л и й. А этот?

О л я. Ты на Бориса не нападай. Он очень хороший…

В а с и л и й. Даже зубами скрипит…

О л я. Просто тебе показалось. Живешь в этом доме?

В а с и л и й. Ага.

О л я. А квартира, номер?

В а с и л и й. Зачем тебе?

О л я. Ну, затем, чтобы знать.

В а с и л и й. Не могу. Словом – хозяева не велят. Вот такое дело.

О л я. У тебя как-то чудно получается – все тайна да тайна. Вась, не обидишься, я один вопрос задам?

В а с и л и й. Пожалуйста. Можно – так с удовольствием.

О л я. Ты торговал на толчке шапками?

В а с и л и й. Лучше ничего не придумала?

О л я. Я серьезно спрашиваю.

В а с и л и й. А я серьезно отвечаю.

О л я. Наташа видела.

В а с и л и й. Дура она и болтушка, эта самая твоя Наташа.

О л я. Она и проследила, где живешь.

В а с и л и й. Не узнает человек и понесет языком по ветру. Не люблю, когда суют нос не в свое дело.

О л я. Вообще-то это никого не касается. И ты меня извини.

В а с и л и й. Нет, ну, знаешь, Ольга… Конечно, если говорить… все возможно – Наташка и видела меня… Одним словом – было. Только надо разобраться, в чем дело, спекулянтом я стал или как?

О л я. Я ничего такого не говорю, просто спросила.

В а с и л и й. Тебе я все скажу. Живу, понимаешь ты, у хозяев, очень бедная семья – он инвалид, детишки полна квартира, в общем, шестеро. Хозяин настряпал шапок из старой шубы, а хозяйка – женщина, конечно… ей не очень-то… Ну… я, значит, и согласился, думаю, надо помочь людям. Страдают.

О л я. Сразу бы так и сказал. А то… крутит, вертит.

В а с и л и й. Теперь ясно?

О л я. Ясно. А мы услышали, даже не знали, что и подумать…

В а с и л и й. Всякие ужасы, да? Нет, брат, я навсегда останусь таким, как стеклышко. На веки веков, аминь. Варежек нет?

О л я. Были. Где-то потеряла. Правда, совсем уже чиненые…

В а с и л и й. На мои.

О л я. Нет, не надо.

В а с и л и й. Ну, тогда давай хоть руки погрею.

О л я. Я, Вась, пойду.

В а с и л и й. Замерзла, да?

О л я. И замерзла… Ноги… Приходи к нам.

В а с и л и й. Проводить?

О л я. Нет, не надо.

В а с и л и й. Ну, хоть варежки возьми.

О л я. Тебе они нужнее. Ну, побежала я. Будь здоров!

Василий и Оля уходят в разные стороны.

(Подходит к скамейке, где сидит припорошенный снегом Борис.) Борис!

Б о р и с. Ну?

О л я. Почему не ушел?

Б о р и с (пожав плечами). Да так. Сел вот и сижу. Люблю такую погоду…

О л я. Замерзнешь насмерть.

Б о р и с. Пока ничего. Терплю.

О л я. А я увидела – опустился на скамейку, прямо сердце застыло. Ну, что мне делать с вами?

Б о р и с. Со мной – ничего…

О л я. Обиделся?

Б о р и с. С чего ты взяла?

О л я. Вижу, из-за Васьки.

Б о р и с. Глупо. Я хочу сказать тебе одно слово. Сказать?

О л я. Нет. Я и так знаю. Пойдем. Ну, вставай. И если думаешь плохо о нашей дружбе… Мы с тобой как были друзьями…

Б о р и с. Оля! В общем, не надо. Я все понимаю. Мы не дети.

О л я. Не веришь мне? Я тебе никогда не врала.

Б о р и с. К этой теме давай больше не возвращаться. Никогда. Пошли. А Василий что же не пошел провожать?

О л я. Я но взяла. Увидела тебя и… не взяла.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

Квартира Крайнова. Я ш е н ь к а,  К р а й н о в  и  В е р а  П е т р о в н а  играют в карты. Выпивают. Настроение у них – преотличное. Негромко играет радиола. Н ю с я  слушает музыку. Неожиданно, еле переводя дыхание, на пороге появляется  В а с и л и й. Он без шапки, взлохмаченные волосы припорошены снегом.

В а с и л и й. Семен… Павлович…

В комнате наступает тишина, только по-прежнему старается радиола. Все понимают – случилось что-то необычное. Опираясь на костыли, Крайнов шагает к Василию.

К р а й н о в. Что? Ну? (Костылем выключает радиолу.)

В а с и л и й. Беда…

К р а й н о в. Тихо, тихо! Нервы береги. (Женщинам.) Вы бы на минутку отсюда…

Вера Петровна сразу уходит, Нюся задерживается.

Ну? А ты? Живее!..

Нюся нехотя уходит.

(Василию.) Ну, влип, что ли?

В а с и л и й. Пропал я… И все пропало.

Я ш е н ь к а. Да ты не скули. По-людски можешь?

К р а й н о в (Яшеньке). Тихо, тихо. Давай, Вася, расскажи все по порядку.

В а с и л и й. Меня в милицию хотели забрать.

К р а й н о в. Как? Где?

В а с и л и й. На толчке.

К р а й н о в. Почему? Ну, давай, быстрее.

В а с и л и й. Там женщина милиционер. Она и раньше поглядывала. Продал, я одну шапку, другую, она ничего, а лотом уже последнюю достал, она подошла, постояла, затем взяла шапку, осмотрела и говорит: «Сами шьете?» – «Сам», – отвечаю. «А материал где добываете?» – «Мол, покупаем». Она и говорит: «Надо разобраться. Пойдемте со мной».

К р а й н о в (с беспокойством). Ну, ну?

Я ш е н ь к а. Неужто пошел? Дурья башка!

В а с и л и й. Не пошел. Тут нас окружили торговки. И одна шепчет: «Беги». Я еще раз сказал – дайте, мол, шайку. Не отдает. Тогда я побежал. Она за мной, сорвала с головы мою шапку, споткнулась и упала. Я на дорогу, прицепился к машине и удрал.

Я ш е н ь к а. Какой же черт тебя сюда нес?

В а с и л и й. А куда же мне деваться? И без шапки я…

Я ш е н ь к а. Наплевать! Надо было на вокзал, что ли, хоть в прорубь головой, только не сюда. Ты понимаешь, что может случиться?

К р а й н о в. Тихо, тихо, Яшенька. Спокойно! (Василию.) Она видела, куда ты ушел?

В а с и л и й. Нет, не видела. Я плутал, плутал, а потом уж пешком добрался сюда.

К р а й н о в (Яшеньке). В общем-то, уж не так страшно.

В а с и л и й. Главное – шапку у меня с головы стащила.

К р а й н о в. А, ерунда. Есть готовые, бери любую.

В а с и л и й. Там было мое письмо, я к тетке написал.

К р а й н о в. Ну? Адрес! Какой адрес? Обратный?

В а с и л и й. Никакого. До востребования. На меня.

К р а й н о в (облегченно вздыхает). Ну, слава тебе, господи. Обо мне не упоминаешь в письме?

В а с и л и й. Нет. Просто пишу, что учусь у одного скорняка шить шапки. Без фамилии.

Я ш е н ь к а. Черт тебя дернул.

К р а й н о в. Дело худо. Подложил ты мне свинью. В Подгорске не так уж много скорняков. Могут нагрянуть.

Я ш е н ь к а. И нагрянут. (Василию.) Пристукнуть бы тебя, гада!

В а с и л и й (Яшеньке). А ты чего все шипишь? Чего шипишь? Пристукнуть! А то вот я как развернусь – в стенку влипнешь. Или я хотел, чтобы так случилось?

К р а й н о в. Не время ссориться. Деньги с тобой?

В а с и л и й. Вот они, пожалуйста. (Достает из кармана деньги.)

К р а й н о в. Ни-ни! Оставь себе. И уходи. Сейчас! Незамедлительно!

В а с и л и й. А куда я пойду? Мне некуда.

К р а й н о в. Я понимаю. Но ты больше не должен здесь оставаться. Понял? И сам могу попасть, и Вера Петровна… В общем, Вася, найди выход из положения. И временно забудь мою фамилию, адрес и все, что было. Потом мы снова встретимся. Я тебя не оставлю. На, на доброе здоровье и удачу. (Пожимает Василию руку.)

Я ш е н ь к а. А у меня разговор с тобой, один на один. Выйди на минутку, Семен Павлович.

Крайнов уходит. Пауза.

Что насупился?

В а с и л и й. Давай говори, чего тебе…

Я ш е н ь к а. Будет одна заповедь.

В а с и л и й. Не нужны мне твои заповеди.

Я ш е н ь к а. Зато мне нужны. И еще, может, кому-нибудь. Уяснил? И ты не ерепенься… Если добра себе хочешь. Эту штучку видел? (Выхватывает из кармана пистолет и направляет его на Василия.) Видел эту штучку? Что молчишь? Отвечай! Видел, спрашиваю?!

В а с и л и й (глухо). Видел.

Я ш е н ь к а. Разговор у нас с тобой будет короткий. В случае, если до тебя доберутся, проглоти язык. На себя все возьми. А если хоть одним словом трепанешься обо мне, или о Семене Павловиче, или о Вере Петровне, так и знай – первая пуля в этой собачке твоя. И она найдет тебя везде. Меня не будет, другие… справятся. Словом – запомни, никого но впутывай. Вот такая заповедь! Понял ты меня? Ну, что молчишь, черт тебя возьми?!

В а с и л и й. Понял.

Я ш е н ь к а. Ну, вот и все. (Постукивает по дулу пистолета.) В случае чего – тут твоя смерть. Будь здоров! Двигайся. Куда пойдешь?

В а с и л и й. Куда-нибудь…

Я ш е н ь к а. А я все-таки интересуюсь. На завод к своим?!

В а с и л и й. Может, и к своим… Куда пойду – не твое дело… А ты – гад… (Идет на Яшеньку.) Гад ползучий. Я тебя понял.

Я ш е н ь к а (пятясь). Не подходи! Стрелять буду!

В а с и л и й. Стреляй!.. (Хватает Яшеньку за грудки.) Я из тебя душу вытрясу…

Яшенька пытается кричать, но боится и поэтому издает нечленораздельные звуки.

(Отшвыривает Яшеньку в сторону.) Подлюга… (Уходит.)

КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Комната в общежитии. Здесь  Б о р и с,  К о л я,  С е р г е й. Они одеты по-праздничному. Коля и Борис стоят среди комнаты, перед ними медленно, демонстрационным шагом проходит Сергей.

С е р г е й. Ну, как башмаки, сойдет, а?

Б о р и с. Нитки белеют.

К о л я. А кто будет приглядываться?

С е р г е й. Самому неловко.

К о л я. Сережка, валенки надень. Совсем новые!..

С е р г е й. Во Дворец культуры? Сам напяль, если хочешь.

К о л я. Я свои башмаки еще не размолотил, как ты… Слон и слон!..

Б о р и с (Сергею). Давай чернилами нитки вымажем.

С е р г е й. Так чернила-то синие.

Б о р и с. Вечером покажутся черными.

С е р г е й. Давай. Валяй.

Борис макает кусочек бумаги в чернильницу, закрашивает на башмаке Сергея белые стежки, отходит, оценивающе рассматривает свою работу.

Ну как?

К о л я. Сережка, твой башмак не узнать! Гляди ты, какой догадливый у нас Борис! Гений! Ему быть не бригадиром литейщиков, а каким-нибудь вождем. И умный и находчивый.

Б о р и с. Ты брось свое красноречие. Все равно ботинки Сережке – покупка первой очереди. Ну, давайте двигаться, а то девчонки, наверное, уже ждут.

В дверь стучат.

Вот! Это они! Можно, входите!

Дверь открывается, в комнату входит  В а с и л и й.

К о л я (удивленно). Васька?! Значит, вспомнил?

В а с и л и й. А я и не забывал… Помогайте, братва.

С е р г е й. Что-нибудь случилось, да?

В а с и л и й. Если по совести, то можно сказать, ничего не случилось. Собрался я к вам на завод. (Борису.) Как прошлый раз говорили…

Б о р и с. Ты вроде до лета откладывал?!

В а с и л и й. Ну, откладывал. Переиграл.

К о л я. Опять небось драпанул?

В а с и л и й. Зачем? Чистенький документ. Вот пожалуйста. (Достает из кармана бумажку и передает ее Коле, тот – Борису.)

К о л я. Погоди, так это что же получается, выходит, ты был не на заводе, а в артели? Да?

В а с и л и й. Пришлось.

К о л я. А Ольга тут наплела, на номерном, говорит, заводе, почтовый ящик.

В а с и л и й. Это я ей так сказал.

К о л я. Ты?! Значит, маленько брех-брех?

В а с и л и й. Вроде как для красноречия. Литейщик, а попал учеником в эту самую артель. Понятно?

С е р г е й. Понятно. Неловко?

В а с и л и й. Вот и оно.

К о л я. И все ж таки, Васька, ты любишь языком трепануть.

Б о р и с. Как думаете – примут, а?

С е р г е й. А почему не принять? Обязательно возьмут.

В а с и л и й. А если прямо в вашу бригаду? Как ты, Борис?

К о л я. Ничего не получится! Все места заняты! Полностью!

Б о р и с. Ладно тебе. Надо поговорить с мастером.

К о л я. Погоди, Борька, не торопись. Ну кто такой Васька, если судить по этой справке? Человек без всякой профессии.

Б о р и с. Мы-то все знаем, что он формовщик.

С е р г е й. А отдел кадров?

Б о р и с. Понадобится – подтвердим. Разве ты откажешься?

С е р г е й. Еще чего! И Колька тоже.

В а с и л и й (обрадованно). Если что, пусть пробу дадут.

С е р г е й. Правильно. В общем, добьемся.

В а с и л и й. А в свою комнату примете?

С е р г е й. Хочешь, как в ремеслухе?

К о л я. Принять можно, только у нас комната-коммуна…

В а с и л и й. Пожалуйста! И в самый коммунизм… могу…

К о л я. Борька, изложи программу нашей жизни.

Б о р и с. Не обязательно сейчас. Времени впереди хватит.

К о л я. Тогда я сам, коротенько. Вперед и выше! Ясно? Один за всех и все за одного. И чтоб никакой тебе подлости!..

В комнату вбегают О л я  и  Н а т а ш а.

Н а т а ш а. Ребята, ну что же вы подводите, опоздаем на концерт.

С е р г е й. Так у нас тут дела завертелись.

О л я (всплеснув руками). Васька! Навестить? Да?

В а с и л и й. Навсегда. Вот и беседуем.

Б о р и с. Переводится к нам.

О л я (обрадованно). Молодец, давно пора. А то оторвался…

Н а т а ш а. Сережка, ребята, ну опоздаем же!..

С е р г е й. Пошли!..

В а с и л и й. А вы куда торопитесь?

О л я. Во Дворец культуры, на концерт самодеятельности.

К о л я. Там, понимаешь ты, сегодня Егор наш выступать будет.

В а с и л и й. Да не может быть? Егор?

Б о р и с. У него, брат, такой талантище откопался!..

Н а т а ш а (прося). Сережка, ведь опоздаем!

С е р г е й. Все! Все! Двинулись!..

Все направляются к двери.

В а с и л и й. Борис, тебя можно на два слова?

Б о р и с. Не секрет?

В а с и л и й. Почти…

Б о р и с (говорит в дверь). Идите, я догоню.

В а с и л и й. У вас переночевать нельзя?

Б о р и с (пристально смотрит на него). А что?

В а с и л и й. У меня, понимаешь… ночевать негде…

Б о р и с. Не знаю, что тебе сказать.

В а с и л и й. Ты не думай, что… ерунда какая-нибудь…

Б о р и с (прерывает). А я и не думаю.

В а с и л и й. У хозяев неувязка вышла. Приехала родня, и они мне сказали: где-нибудь, мол, устраивайся на сегодня. Теснота. Родню-то не выставишь. Вот и… я и подумал. Если, конечно…

Б о р и с. Знаешь что, пойдем во Дворец культуры, там будет Горянов – наш мастер. Он поможет.

В а с и л и й. Может, тебе неудобно или еще что?..

Б о р и с. Не выдумывай. Двинулись.

КАРТИНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Дворец культуры. Проход вдоль лож бенуара. Кто-то опоздал, пробирается в свою ложу. Позже других появляются  Б о р и с  и  В а с и л и й. Дверь их ложи приоткрыта, видны  О л я,  Н а т а ш а  и  д р у г и е. Борис и Василий входят в ложу. В коридоре появилась  Н ю с я. Из зала доносятся аплодисменты. Сквозь приоткрытую дверь видна часть сцены. Здесь конферансье.

К о н ф е р а н с ь е (к публике). …Он молодой литейщик нашего завода, бывший воспитанник технического училища. Георгий споет песню под собственный аккомпанемент на аккордеоне.

На сцене появляется немного растерявшийся  Е г о р. Постоял, затем заиграл, запел песню, которую пел в общежитии. Нюся знаками вызывает кого-то из ложи, затем отходит к окну. За ней  В а с и л и й. Он плотно прикрыл дверь, теперь чуть-чуть слышны пение и музыка.

В а с и л и й. Чего надо?

Н ю с я (говорит с осторожностью). Тебя ищут. Приходили к Семену Павловичу. Он еле отбился. Уезжай.

В а с и л и й. Куда?

Н ю с я. Ну, куда-нибудь. Ты говорил – есть родственники?

В а с и л и й. Тетка. В Оренбурге. Только никуда я не поеду.

Н ю с я. Пропадешь. Послушай меня, я тебе плохого не хочу.

В а с и л и й. А тебе-то чего надо?

Н ю с я. Мне? Ничего… Яшенька послал.

В а с и л и й. Нашел, значит?!

Н ю с я. Он найдет. Беги! (Взяла его за руку.) Хорошего не будет, я знаю. По брату… Семену Павловичу. А ты скройся, и концы в воду. И вот еще тебе Семен Павлович записку передал, на. (Отдает записку.)

Василий читает.

В а с и л и й. Скажи Семену Павловичу, пускай не беспокоится. Я не из таких… Так и скажи. Будь здорова. (Идет в ложу. Закрывает за собой дверь.)

КАРТИНА ШЕСТНАДЦАТАЯ

День. Комната мастера в литейном цехе. Заканчивается обеденный перерыв. Вокруг стола, где лежит модель какой-то части, столпились  Б о р и с,  В а с и л и й,  О л я,  Е г о р,  К о л я,  С е р г е й.

Г о р я н о в. Сами видите, модель сложная. Работа трудная, но интересная.

В а с и л и й. А если наша бригада откажется, другой поручат?

К о л я. И я об этом хотел спросить.

Г о р я н о в. Ну конечно… Охотники найдутся. Новая машина проектируется, кому не интересно принять участие.

Б о р и с. Заманчиво.

С е р г е й. К своей модели только успели приладиться.

К о л я. А повозились сколько, пока освоили?!

С е р г е й. Мне она даже во сне видится.

Г о р я н о в. Похоже, новой модели – от ворот поворот?! Так?

Е г о р. Тут как вы решите. Надо, – значит, надо.

Г о р я н о в. Нет, в данном случае ваше слово – закон.

К о л я. Берем, Виктор Степанович! Я – полностью «за». (Борису.) А ты, бригадир, что скажешь?

Б о р и с. Конечно – «за»! Это же интересно!..

Телефонный звонок. Горянов берет трубку.

Г о р я н о в. Я у телефона. (Слушает.) Да, есть такой. Здесь. У меня. А что случилось? Хорошо. (Вешает трубку.) Вася, тебя вызывают.

В а с и л и й (растерянно). Меня?

Г о р я н о в. Да. В отдел кадров.

К о л я. Вот знаменитость! На концерте девчонка какая-то, прямо раскрасавица, вызывала…

О л я. Тебе только девчонки и снятся.

В а с и л и й (не слушая Колю). А кто вызывает?

Г о р я н о в. Зайдешь в третью комнату.

В а с и л и й. А зачем?

Г о р я н о в. Не знаю. Там скажут.

Василий уходит.

Я, ребята, сейчас. (Уходит вслед за Василием.)

К о л я. Ты почему, Ольга, все время на меня кидаешься?

О л я. Даже сама не знаю, что со мной делается, не сплю, не ем, только и думаю, как бы Кольку укусить.

К о л я. Ну чего опять закипела?

О л я. Ничего.

Пауза.

С е р г е й (склоняется над моделью). Славная штучка. Коля. Так, может, голоснем? Сергей. Подождем Ваську.

К о л я (паясничая). Извиняюсь, заскок в башке. (Вдруг серьезно.) Нет, ребята, а зачем его, а? Главное – в третью комнату. К самому начальнику отдела кадров.

Е г о р. А Васька будто вздрогнул весь. И глаза забегали. Растерялся. Верно?

Входит  Г о р я н о в, ни на кого не глядя, садится за стол. Ребята понимают – случилось необычное. Напряженная пауза.

Г о р я н о в. Нехорошо с Василием.

С е р г е й. Что с ним?

Г о р я н о в. Говорить не хочется… Милиционер увел.

О л я. За что?

Г о р я н о в. Не знаю.

Пауза.

Сейчас пойду… Может, выясню. Думаю, до конца смены вернусь. В общем, ждите здесь.

КАРТИНА СЕМНАДЦАТАЯ

Снова комната мастера. Прошло несколько часов. Здесь  Б о р и с,  О л я,  Е г о р,  К о л я,  С е р г е й,  Г о р я н о в.

Г о р я н о в. Никто еще ничего толком не знает. Следствие покажет. Как мне рассказали, в Подгорске орудовала шайка. Уносили из общественных раздевалок пальто. Главным образом шубы. Милиция не могла напасть на след. Потом как-то зацепили Василия. Он сознался… Говорит, что нет никакой шайки, орудовал один.

Томительная пауза.

С е р г е й. Убейте меня, Васька на подлость не пойдет!

О л я. Никогда!

Е г о р. Так Виктор Степанович говорит, что Васька сознался.

К о л я. Ну и что?

Б о р и с. Вот тебе на! Да разве кто-нибудь станет на себя такое наговаривать?! Ты только подумай!

О л я. Не верю я, товарищ мастер. Все равно не верю!

К о л я. Я так предлагаю: нашей бригаде надо вмешаться и все поломать. Все ж таки не один день человека знаем.

О л я. Я первая куда угодно пойду!

С е р г е й. Я тоже. А ты, Борис?

Б о р и с (неуверенно). Решайте.

Г о р я н о в. А твое мнение? Что значит «решайте»?

Б о р и с (резко). Я не согласен.

К о л я. С кем?

Б о р и с. И с тобой, в частности.

С е р г е й. Засудить могут.

Б о р и с. Что заработал, то и получай.

О л я. Не думала я, товарищ бригадир, что ты такой…

Б о р и с. Какой?

К о л я. А такой: тонет человек, а ты на дно его пихаешь.

С е р г е й. Ну, это ты чепуху городишь, Коляй!