Текст книги "Рождённый под чужим небом (СИ)"

Автор книги: Владимир Деминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Воительницу удивил окрас его шерсти, не буро-рыжая как у остальных соплеменников, а с серебряными проблесками. К тому же, на широченных плечах косматого лежала тигровая шкура.

«Силён и уже не молод, – удовлетворённо подумала она. – Точно вождь. Вот кто мне нужен!»

Арынки разошлись в стороны, уступая дорогу своему повелителю. Вождь шёл медленно, даже как показалось Сирине, с некоторой показной ленцой. На песке за ним оставался чёткий след чётырёхпалых лап.

– Приветствую тебя, вождь! – она чуть наклонила голову. – Я Сирина, посланница лесной хозяйки.

– Грр, – ощерился арынк, показывая крупные жёлтоватые зубы. – У Леса…нет…хозяйки!

В его горле, словно кипящая в чугуне вода клокотала. От этого понять, что он говорит, было довольно сложно.

– Ярха держит руку над всем Лесом! – Сирина повысила голос. – Прими её волю!

– Рррыыы!

Вождь не стал больше тратить время на разговоры и ударил её дубиной. Причём довольно необычно, без замаха, а сделал выпад словно мечом. Сирина легко ушла вбок и выхватила клинки, краем глаза заметив надвигающихся арынков.

«Понеслась! – ликующе подумала она, полностью отдаваясь горячке боя. Как это обычно бывало в таких случаях, страх и неуверенность сразу исчезли.»

Воительница закружилась в вихре смертного танца, стараясь сохранять дистанцию между собой и косматыми. По сравнению с ней они двигались довольно неуклюже, но зато были гораздо сильнее физически. Нельзя пропустить ни одного их удара! Иначе всё, конец.

– Хайяя! – проорав боевой клич, она рубанула по протянувшейся к ней лапе, пригнулась пропуская удар подбежавшего слева косматого, отпрыгнула назад и полоснула по чьему-то волосатому животу.

Дальше всё смешалось в визжащую и рычащую буро-красную кучу. В облаках поднятого песка лишь изредка можно было разглядеть серебряные всполохи клинков воительницы.

Сирина одолевала. Вот, шатаясь, из общей схватки вышел арынк. Он бережно прижимал лапы к волосатому животу, пытаясь стянуть края страшенной раны и не дать требухе вывалиться наружу. Не удалось. Пройдя всего пару шагов, он рухнул лицом вниз, щедро заливая жёлто – серый песок своей кровью.

Затем, страшно воя, выбежал ещё один. Он сжимал ладонями окровавленное лицо. Ничего не видя перед собой, косматый со всего разбега впечатался в скалу, упал навзничь и затих. Схватка, оставив на песке несколько неподвижных тел, сместилась ближе к пещерам. Оттуда выбежали ещё трое арынков и сходу ринулись в бой.

Внезапно окрестности озарила вспышка молнии. Грозное рычание арынков сменилось воплями ужаса. Пятеро из них покатились по песку, пытаясь сбить белое пламя, охватившее их шкуры.

Пользуясь возникшим замешательством, Сирина снесла голову одному, пнула между ног второго и полоснула по спине третьего. Воительница снова оказалось лицом к лицу с их вождём. Что удивительно, косматый до сих пор не получил ни одной царапины! Как-то так получалось, что все удары воительницы приходились на его дубину.

«– Волшба, – подумала Сирина, глядя на сноп бирюзовых искорок, заклубившийся возле одного из концов дубины. – Но где же шаман?»

Не забывая уклоняться от ударов арынка, она попыталась сосредоточиться. Пару раз проклятый косматый сбивал её настрой, заставляя сигать по песку словно мартовский заяц, но в конце концов Сирина увидела ЭТО!

От дубины, в сторону средней пещеры тянулась тонкая полупрозрачная нить, розового цвета.

«– А вот и связка!»

Увернувшись от очередного удара, Сирина прошептала заклятие. Кончики её сабель загорелись красным и в тот же миг воительница вспорола клинками воздух.

Из пещеры донёсся вой полный злобы и страха. Сирина в ответ лишь ухмыльнулась. Вождь, ещё не понявший что произошло, в очередной раз ткнул её дубиной. Крак! Сабли воительницы отрубили изрядный кусок дерева.

На морде арынка возникло выражение тупого удивления. Ещё бы! Мгновение назад у него в руках было грозное оружие, а теперь лишь жалкий обрубок.

– Н-на! – проорала Сирина и погрузила оба клинка ему в грудь. И что там Ярха про их шерсть густую говорила такое? Не сложнее чем кольчужный панцирь перерубить!

Выдернув оружие, воительница ударила рухнувшего на колени врага ногой в грудь. Тот сдавленно хрюкнул и закашлялся, захлёбываясь кровью.

– Могли же по-хорошему договориться, – глядя в затягивающиеся смертной пеленой глаза произнесла Сирина.

Она подняла правую руку, примерилась и рубанула саблей, снеся косматую голову долой с плеч.

«– А вот и Ярхе подарочек! Будет теперь что на частокол повесить!»

Убрав клинки в ножны, Сирина огляделась по сторонам. Уцелевшие арынки уже отползли обратно в пещеру, оставив на берегу трупы своих соплеменников. Воительница глубоко вздохнула. В воздухе мерзко воняло горелой шерстью, да и от самой Сирины несло потом словно от коня морёного.

Сирина, старательно обходя лужи крови, сделал несколько шагов вперёд.

– Шаман! Я знаю, что ты меня слышишь! – прокричала она. – Вы все поклонитесь Ярхе или умрёте! У вашего племени нет иного выхода.

Воительница замолчала. Она ещё не восстановила полностью дыхание после боя и говорить было трудно. Несколько мгновений Сирина пристально всматривалось в тёмный зев пещеры. Не выбегут ли оттуда новые бойцы? Не полетят ли камни? Не начнут ли творить злую волшбу? Но всё было тихо.

«Похоже, я перебила всех самых смелых, – безразлично подумала Сирина. – Ну и ладно!»

– Я всё сказала, а вы услышали! Если нет, то клянусь Лесом, я вернусь и залью пещеры вашей кровью!

Сказав это, Сирина повернулась к провалу входа спиной и медленно пошла к реке. Внутренне она была готова ко всему, ведь сейчас самый удобный момент для нападения! Но ничего не произошло. Воля арынков была сломлена.

***

– А что было потом? – жадно спросил Дарен, во все глаза глядя на Сирину.

Воительница, усмехнулась и подкинула дров в костёр.

– Я подобрала голову вождя и перешла через реку. Потом вернулась к Ярхе.

– А она что?

– Спасибо за такой щедрый дар сказала, – Сирина задумчиво потёрла подбородок. – Наверное, уже от кожи очистила и на частокол повесила. Любит она такие охранители ставить…

– А ты умеешь? – спросил Дарен.

– Чего умею? – не поняла Сирина.

– Ну…это, – мальчишка потупился. – Охранители делать.

– Нет, – Сирина покачала головой. – Это только Ярха так может. Я с мертвяками дел не имею. Не люблю их.

– А кто сильнее, ты или Ярха? – в полумраке было видно, как Дарен покраснел, словно спросил нечто постыдное.

– Странные вопросы ты задаешь мне, – ответила Сирина и замолчала.

Воительница так долго смотрела в огонь, что Дарен успел несколько раз обругать себя всяческими словами за глупый вопрос и поклясться никогда больше этого не делать.

– Она сильная колдунья и знает такое о Лесе, чего я не ведаю. Возле её избушки, в центре силы мне не победить. Но вот подальше…возможно всякое…

Сирина снова замолчала. На её лице появилось странное выражение, удивлённое и немного задумчивое.

– Но…нам незачем биться друг с другом…нечего делить, – медленно проговорила она. – Я никогда не думала об этом…Ярха хорошо приняла меня, когда я пришла в Лес.

Над костром повисло молчание. Дарен хотел было спросить Сирину, откуда она и где её родители, но вовремя прикусил язык. На эту тему наставница не говорила никогда и пресекала в зародыше любые разговоры, ведущие к ней.

Довольно долго они сидели, вслушиваясь в шумы Леса. Где-то там ухал филин, иногда слышалось попискивание нетопыря.

– Расскажи ещё что-нибудь! – осмелился наконец попросить Дарен.

Сирина, оторвавшись от созерцания пламени, поглядела на мальчишку. В её глазах мерцал свет луны, а в отросших за последние месяцы волосах мелькали серебристые искры. На мгновение она показалось Дарену существом не из этого мира, чем-то невообразимо опасным и чудесным одновременно.

– Многие века никто не жил на нашем Утёсе. Люди никогда не доходили до этой части Леса, а звери, поднявшись по тропе, чувствовали невообразимый страх и в ужасе убегали обратно. Разве что птицы могли здесь вить свои гнёзда, – начала говорить Сирина. – Но восемь десятилетий назад лет назад кое-что произошло.

Она подкинула хвороста в весело затрещавший костёр и продолжила:

– С гор спустился человек называющий себя Нгаком. Он поселился в Лесу и несколько лет прожил, не привлекая к себе особого внимания. Но затем возжелал большего…

– Чего же?! – не удержался заинтригованный Дарен.

– Власти, – Сирина улыбнулась краешком рта, – чего же ещё людям надо?

– Власти? – повторил вслед за ней озадаченный мальчишка.

Сирина вздохнула.

– Запомни Дарен. Люди в большинстве своём довольно примитивные создания. Ими обычно движут самые низменные желания. Деньги, власть, да плотские удовольствия. Вот пожалуй и всё.

– А… – начал было говорить Дарен, но воительница, прервала его решительным жестом.

– Они не все такие. Есть среди них великие мыслители, умелые лекари и сильные колдуны…их ещё называют магами. Но таких очень мало. Впрочем, мы отвлеклись.

Сирина прищурившись посмотрела на Дарена.

– Нгак оказался могучим колдуном. Ему подчинялась водная и воздушные стихии. Он смог взойти на Утёс и поселиться там. Охранные заклятия на него не подействовали. С Утёса он попытался диктовать Лесу свою волю.

Над костром, чуть не задевая пламя кожистыми крыльями, пролетел нетопырь. Проводив его взглядом, воительница вернулась к своему рассказу:

– Началось противостояние. Борьба не на жизнь, а на смерть шла полтора года. На три полёта стрелы от Утёса все деревья повалила буря, а потом их и вовсе сожгли. В тех битвах погибла наставница Ярхи.

– Но Лес победил же?! – спросил Дарен.

– Навряд ли это можно было назвать победой, – с усмешкой произнесла Сирина. – Нгак укрепился на Утёсе и достать его оттуда не было никакой возможности. Ярха вместе с Велесом оплели низ тропы заклятиями всякими и засадили кустами ядовитыми, дабы не дать колдуну спуститься. Ну так он особо и не пытался.

– Отчего ж так?! – удивился мальчишка.

– Слово он знал заветное. Птиц мог к себе приманивать. Ими же и питался.

Дарен недоумевающее посмотрел на Сирину.

– Ну сам подумай, – терпеливо она начала объяснять ему. – На Утёсе всегда есть вода, а в пещере тепло. Сиди себе и отъедайся, да копи силы для следующей битвы!

– Ишь хитрован какой!

– Да, Нгак мнил себя умным самым, – хмыкнула Сирина. – Да так оно и было. До поры до времени.

Дарен раскрыв рот, ловил каждое слово. Кто бы мог подумать, что у Утёса такая удивительная история?!

– Прошло несколько десятилетий. На месте сожженных деревьев выросли новые, ядовитые кусты заполонили собой всё на пол полёта стрелы окрест, а колдун по-прежнему, не делал никаких попыток спуститься!

– Он, что помер? – удивился Дарен.

– Нет. Гонимые его волей птицы по-прежнему прилетали к Утёсу, – воительница зевнула и прикрыла рот ладонью. – Власть колдуна была сильна. Даже Леший не мог превозмочь её!

– Скучно ему наверное было… – тихо проговорил Дарен.

– Что?! – удивилась Сирина.

– Одному…сидеть здесь…и поговорить не с кем, – совсем грустно прошептал мальчишка.

Сирина пристально посмотрела на своего воспитанника. Ей не понравилось то направление, которое начал принимать их разговор.

– Поверь мне, он не скучал, – ровным голосом сказала она. – А готовился к битве. Изо дня в день, из года в год творил непростую волшбу.

– Откуда ты знаешь?! – глаза Дарена заблестели.

– Когда я пришла в Лес, мне тут не были рады. Я даже хотела плюнуть на все и попытать счастья у Изначальных.

Сирина замолчала, отдаваясь во власть воспоминаний. Дарен тоже сидел тихо, боясь рта раскрыть, дабы не сболтнуть чего лишнего.

– Но так просто, через Лес меня бы к Изначальным не пропустили, – воительница грустно улыбнулась. – Только если с боем пробиваться. Вырезать всех лесовиков да лешачих под корень… Не знаю, смогла бы я победить в той битве…

Дарен молча встал и исчез в тёмноте. Через несколько мгновений он вернулся, неся в руках груду еловых веток. Он свалил её возле костра, а затем сел обратно на своё место. Сирина благосклонно кивнула, оценив то, что несмотря на захватывающий рассказ мальчишка не забывает о своих обязанностях.

– Ярха предложила мне сделку. Я освобождаю Утёс от колдуна, а она уговаривает Велеса позволить остаться мне в Лесу, – воительница качнула головой. – Я согласилась.

На Сирину нахлынули воспоминания. Вот они вместе с Ярхой идут через поле, заросшее низкорослым кустарником. Вместо листьев тоненькие чёрные веточки покрыты здоровенными шипами, на концах которых поблёскивают прозрачно-жёлтые капли.

Ярха что-то бормочет себе под нос и кустики раздвигаются в стороны, поджимая при этом шипы. По узёхонькой тропинке, ступая за старухой след в след, Сирина идёт к Утёсу. Добравшись до подножия, они останавливаются. Ярха закрывает глаза, медленно сводит ладони друг с другом и начинает шептать заклятие.

Поначалу ничего не происходит, но затем перед ней, прямо из воздуха появляется паутина. Сотканная из нитей бирюзового цвета, она плотно оплетает тропу и часть скалы, создавая непреодолимый барьер.

На лбу Ярхи выступают бисеринки пота, она резко вскрикивает и разводит руки в стороны. В паутине возникает овальная дыра, достаточного размера, чтобы пригнувшись, пройти внутрь преграды.

– Вот твоя дорога, – хрипло шепчет старуха. – Иди. Я не смогу удерживать проход долго.

Сирина кивает и делает осторожный шаг вперёд, затем ещё один. Воительница внимательно прислушивается к своим внутренним ощущениям, нет ли того жуткого страха о котором ей столько говорили в Лесу? Но ничего подобного не чувствуется. Похоже, что на неё также как и на колдуна, волшба Утёса не действует.

За спиной раздаётся слабый хлопок. Обернувшись, Сирина видит, что целостность паутины восстановлена. Ярха откроет проход лишь в одном случае – если она принёсет голову колдуна. Кивнув старухе, воительница извлекает сабли из ножен. Клинки горят ровным голубым цветом и это говорит о многом.

– Сири-ина, – восхищённо прошептал Дарен, – Ты такая смелая!

– Просто у меня не было выбора, – наставница невесело усмехнулась. – Либо биться со всем Лесом, либо с колдуном. Хотя лично мне он ничего плохого не сделал…

Сирину вновь обступили призраки прошлого. На первой площадке ей пришлось сражаться с десятком отвратительных созданий, созданных из смеси песка и птичьих перьев. Ростом ей по грудь, с серым кругом вместо лица, они пытались дотянуться до неё своими длинными, тонкими руками. Хрупкие на первый взгляд пальчики при соприкосновении с саблями извлекали искры. Воительнице пришлось изрядно поработать клинками и изрубить уродцев на мелкие кусочки, прежде чем они угомонились.

На второй площадке её ждала ловушка. Распластавшись по камням и почти слившись с ними по цвету, на скале, словно живая подстилка лежала какая-то дрянь. Воительница чуть не вступила в неё, уже занеся было ногу и остановившись в самый последний момент. Она даже поначалу не поняла, отчего у неё так сжалось сердце, а по спине пробежал холодок?

Лишь отступив на два шага назад и внимательно приглядевшись, она заметила, что лежащий впереди участок тропы чем-то неуловимо отличается от остального пути.

Воительница не стала ломать голову над тем, что же это такое. Она скрестила клинки и запустила молнию точно в центр подозрительного пятна. Результат превзошёл все её ожидания!

С громким треском в воздух ударил столб белой слизи высотой в человеческий рост. Гнусно завоняло тухлятиной. Стиснув зубы и проглотив подкатившийся к горлу тугой комок, воительница ударила молнией ещё раз.

Столб окрасился красным, а у его основания весело заиграло алое пламя. Сирина прислонилась плечом к скале, наблюдая за языками огня.

«– Теперь колдун точно знает, что к нему пришли в гости, – раздосадовано подумала она. – Такое представление если и захочешь, то не пропустишь.»

Между тем огонь разгорелся на славу. Языки оранжевого пламени поднялись чуть ли не в рост Сирины, а жар стоял такой, что она отступила ещё на два шага назад.

– Проклятье! – в сердцах выругалась Сирина. – Из чего была сделана эта тварь?!

Ей не оставалась ничего другого как ждать, пока пламя хоть немного утихнет. Другого пути наверх всё равно не было. Карабкаться по отвесным скалам не хотелось совершенно, а обращаться Сирина опасалась. Колдун, как говорят, обладал сильной властью над птицами и кто знает, чего он способен утворить, когда она перейдёт в иное обличье?

Хорошо хоть огонь начал затихать довольно быстро. И едва пламя стало ей по пояс, как Сирина прыгнула. Из-за извилистости горной тропы она не смогла взять должного разбега, поэтому прыжок вышел не очень удачным.

– Ну, Нгак, – процедила сквозь зубы воительница, после того как сбила пламя со своей одежды, – погоди!

До вершины Сирина добралась без приключений. Больше её никто остановить не пытался. Может у колдуна просто не осталось подручных, а может он берёг силы для последнего боя.

И вот, наконец, она взобралась на площадку.

– Ого, – только и смогла, что произнести, опешившая Сирина.

Посредине площадки стоял колдун. Худощавый, примерно с неё ростом, он даже не шелохнулся, увидев свою противницу. Но не это поразило Сирины.

«– Да уж. Похоже Нгаку было чем себя развлекать все эти годы! – потрясённо подумала она.»

Одежда колдуна была невероятна. Казалось, что вначале он долго и тщательно измазывался в смоле, затем, обтерев лицо, вывалился в птичьих костях! Всё его тело ровным слоем покрывала смесь из какой-то чёрной дряни и птичьих останков.

«– Ужас. Это ж надо так себя изуродовать. И главное зачем?»

Сирина прожила не одну сотню лет и успела повидать всякое, но сейчас, глядя в тёмные глаза своего противника, замялась, не зная что сказать.

– Э-мм, – протянула она. – Ну, здравствуй, Нгак.

Колдун молча смотрел на неё. Даже не моргал.

«– Хорошее начало для разговора, – с сарказмом заметил внутренний голос. – А теперь спроси как его дела, ну а потом привет от Ярхи передай. И от Лешего не забудь!»

Сирина сердито дёрнула головой и сжала клинки покрепче.

– К-то. Т-ы? – неожиданно произнёс колдун.

Он говорил весьма необычно, словно специально выделяя первую букву в каждом слове.

– Меня зовут Сирина, – воительница, не сводя глаз с колдуна, сделала осторожный шаг вперёд. – Я прибыла сюда издалека.

– Зачем?

«Что до сих пор не догадался? – с раздражением подумала воительница».

– Тебя прибить!

Ей надоел этот дурацкий разговор. Рванувшись вперёд, она полоснула правой саблей по груди колдуна, но в самый последний миг тот успел отшатнуться. Остриё лишь слегка коснулось его, не нанеся при этом никаких видимых повреждений.

«Так это у него доспех! – догадалась Сирина. – И не простой…»

В руке колдуна, словно из ниоткуда возник меч. Полупрозрачный, с клинком словно из горного хрусталя сделанным!

Обменявшись несколькими быстрыми ударами, противники отскочили друг друга. Сирина, чувствуя исходящие от меча волны холода, начала медленно обходить колдуна по кругу. Он, в свою очередь, стал поворачиваться за ней следом.

Довольно долго они кружили друг подле друга, пока, наконец колдун не решился атаковать. Внезапно лицо врага исказилось и побелело. От раздавшегося в следующий миг крика у Сирины заложило в ушах. Визг был такой, словно свинью режут, только раз в десять громче!

Воительница не дала заморочить себе голову. Крик оказался лишь отвлекающем манёвром. С острия меча колдуна вырвался длинный язык белого пламени и ударил прямо в Сирину. Точнее в то место, где она только что стояла. В последний момент воительница успела отпрыгнуть в сторону и снежное пламя опалило голую скалу. На ней тут же образовался мощный ледяной нарост.

Продолжая следить за колдуном, она быстро зашептала слова, сплетая заклятия в нужный Узор. Теперь роли противников поменялись. Колдун начал обходить её по кругу, воительница же поворачивалась вслед за ним. Сирина почувствовала, как вдруг резко похолодало, а воздух стал таким густым, что хоть ножом режь! Похоже, колдун готовился нанести сокрушительный удар. От творящейся волшбы у неё затрещали и встали дыбом волосы.

«Пора! – подумала она.»

За мгновение до страшного удара, она скрестили клинки и выкрикнула заклятие. Колдун же метнул в неё шар голубого огня, величиной с человеческую голову. Он угодил точно в перекрестие сабель и отразился от них.

Сила удара оказалась такова, что Сирина рухнула на спину, смачно приложившись затылком об камень. Перед глазами всё поплыло и, на несколько мгновений, воительница потеряла сознание. Очнулась, сразу перекатилась вбок и резво вскочила на ноги.

Несмотря на ноющую боль в затылке, Сирина расхохоталась. Шар отбитый её клинками угодил точно в грудь колдуна. Теперь на его месте стояла глыба льда, своими очертаниями лишь отдалённо напоминающая человеческую фигуру.

– Ох-хо-хо, – воительница утёрла слёзы и подошла поближе. – Доколдовался, болезный.

– А доспех его кто себе забрал? Леший? – неожиданным вопросом прервал её рассказ Дарен.

– Нет, конечно, – Сирина скривилась, словно съела что-то кислое и донельзя противное. – Эта дрянь, которую колдун на себя намазал, приросла прямо к коже. Не снимешь, даже если захочешь. В ней его и похоронили. А череп Ярха себе на частокол повесила. В общем, всё как обычно.

– И ты стала жить на Утёсе?

– Не сразу. Леший вначале кочевряжился. Но недолго. Меня ведь на Утёсе запирать не нужно, а значит силы волшебные на паутину охранную и кусты ядовитые, что круглый год растут и от холода не дохнут, тратить не придётся.

– Ух! – выдохнул Дарен. – Так вот как ты в Лес попала!

– Ладно, – Сирина решительно махнула рукой и встала. – Поздно уже, хватит байки травить. Спать пора.

***

Миновала середина лета. По берегам рек и озёр зацвела ежевика. В плавучих колючих зарослях телореза приподнялись над водой хрупкие фарфорово-белые с золотой сердцевиной чашечки цветков. Ближе к берегу зацвел стрелолист, а возле лесных ручьёв и по топким сырым местам выбросила розовые кисти плакун-трава.

Под густым пологом дубравы, в тени, забелели зонтики сныти. Кое-где начал зацветать иван-чай. Теперь кисти крупных цветков на высоких стеблях будут красоваться почти до самой осени. Лесные тропинки и дороги в березняках припорошили желтоватые семена. Толстые серёжки еще зеленые, почти неразличимые среди листьев, но если сдавишь пальцами, то рассыплются. Скоро начнут теребить их семьи щеглов, а с осени станут пировать стаи кочевых чижей и чечеток. Лишь немногим семенам из тысяч повезёт, большинство не даст всходов.

Редко середина лета обходится без гроз. Теплые ливни поят сухую, горячую землю. Ну а после вылезают дождевики, подберезовики, маслята, свинушки, сыроежки, да мухоморы. Опенки на лугу и в лесу вычерчивают на земле ровные круги – ведьмины кольца: с весны – маленькие, к осени – огромные. Коротка их жизнь: в один день высушивает их жаркое солнце прямо на корню.

В один из погожих летних дней, Сирина посмотрела на солнце, а потом на Дарена и коротко сказала: «Пора». Мальчишка, который давно ждал этого момента, кивнул и повесил на плечо суму с припасами.

Спустившись вместе с наставницей с Утёса и войдя в лес, Дарен обратил внимание на то, что уже появились первые ягоды. В дивьих пещерах ему доводилось есть их лишь несколько раз, но здесь на поверхности, всё было по-другому. Не удержавшись, он остановился и сорвал розовобокую ягоду лесной земляники.

Сирина тихонько улыбнулась, но ничего не сказала. Довольно долго они шли молча, до тех пор пока Дарен не отвлёкся снова. На этот раз его внимания удостоилась черёмуха. К дереву, совершенно не смущаясь того, что у него ещё совсем зелёные плоды, подлетело семейство дубоносов. Родители стали показывать головастым, толстоклювым птенцам, как расколоть в один прием твердую косточку. Чтобы было понятнее, дали попробовать еще совсем незрелое, водянистое ядрышко. Урок усвоился быстро, и, через несколько мгновений, из густой листвы стало слышно лишь щелканье да цыканье.

– Хватит по сторонам глазеть! – строго заметила Сирина.

Дарен покраснел и стал глядеть на дорогу. Чтобы занять себя, он мысленно начал вспоминать названия растений, цветущих вдоль неё. Вроде бы это желтый донник, синник, и живокость. А чуть дальше ветер раскачивает пушистые шары козлобородника, похожие на гигантские одуванчики.

Мальчишка улыбнулся. Всё-таки уроки Сирины не прошли даром. Скоро он станет настоящим следопытом, не хуже чем Молчан! Дарен вздохнул полной грудью аромат нагретых летним солнцем лесных трав и ягод. Удивительное ощущение…В пещерах он никогда не чувствовал ничего подобного.

По лицу Дарена пробежала тень. Как там Частава и Васса? Хоть бы весточку, какую передали! Но видно нельзя им…

Они всё шли и шли. Дарен почувствовал как по лбу начинают скатываться капельки пота. Поднявшееся высоко солнце припекало изрядно. А ведь они брели по Лесу, и частенько попадали в тень от деревьев! И всё равно было жарко.

Мальчишка покосился на небо. Он вспомнил, как привыкал к солнцу. Две седьмицы у него слезилось в глазах, а вокруг словно туман стоял! Хвала лесным богам и настойкам Ярхи, всё быстро прошло. Хорошо, что он на поверхность зимой выбрался, когда солнце не такое яркое!

Дарен облизал пересохшие губы. Когда же наконец привал?!

– Потерпи, – Сирина словно услышала его мысли. – Скоро отдохнём.

Наставница не соврала. Через пару сотен ударов сердца лесная тропинка вывела их на небольшую поляну. Здесь в тени деревьев тихо журчал ручей, а в воздухе изредка слышался хрустальный перезвон. Наверняка, то лешачихи резвились где-то в кустах.

Расположившись возле ручья путники утолили жажду и повели неспешный разговор.

– Люди, они плохие? – спросил Дарен.

– Я же говорила тебе уже. Разные, – Сирина тихонько вздохнула. – Они боятся обитателей Леса, так что лучше им лишний раз на глаза не попадаться.

– Пфф, – фыркнул Дарен. – Что среди них есть могучие воины?

Лесная воительница сорвала травинку и принялась жевать.

– Среди крестьян? Нет конечно. Там и колдуна хорошего днём с огнём не отыщешь.

– Тогда почему я должен их беречься? – удивился мальчишка.

– Потому, что ты дружен с огнём. И в свои двенадцать лет силён, словно взрослый мужчина. Ты не такой как они!

Дарен почесал в затылке. Сирина вела с ним подобные разговоры вот уже не в первый раз, но он пока так и не уразумел, к чему она клонит. Сбив щелчком пальцев забравшегося на плечо муравья, Сирина продолжила:

– Крестьян пугает всё новое и непонятное. А то, чего они боятся, люди обычно пытаются уничтожить.

– Но зачем?!

– Такова их природа, – Сирина развела руками. – Просто помни об этом. Нет ничего опаснее толпы, предводители которой охвачены жаждой крови.

Дарен поёжился. От этих слов на него вдруг повеяло смертным холодом.

– Сами по себе люди не опасны, – продолжала объяснять Сирина. – Но если соберутся в толпу, тут жди беды. Никогда не знаешь, что им взбредёт в голову в следующий момент! А ну как достанут вилы и косы, зажгут факела, да начнут бродить по округе и врага искать!

Над поляной повисло молчание. Сирина вспоминала о чём-то своём, Дарен же не решался её беспокоить. Мальчишка посмотрел в сторону шевельнувшихся кустов. Ему показалось, что меж ними мелькнуло некрасивое лицо лешачихи.

«– Тяжело наверно Лешему приходилось! – вдруг подумал Дарен. – Столько жён и одна другой страшнее!»

Его мысли потекли в совершенно неожиданном направлении. Говорит, что лешачихи любят, оборотившись в молодую женщину, соблазнять одиноких мужчин, да брать к себе в любовники путников, остановившихся в лесных избушках. А вот что если…

Дарен густо покраснел и мельком посмотрел на Сирину. Та сидела неподвижно и глядела на водную гладь ручья.

– Но ведь тебя они не трогают? – осмелился, наконец спросить он.

– Я Сирин-птица! – глаза воительницы грозно сверкнули. – Лучше прийти ко мне с дарами щедрыми, чем услышать мою песнь печали! Но речь сейчас не обо мне. Запомни раз и навсегда Дарен, мы не люди, а люди не мы!

– Я запомню это Сирина, – тихо произнёс мальчишка.

– Да будет так, – хмуро сказала наставница и покосилась на кусты. – Хватит подслушивать, а то сейчас встану!

В кустах кто-то испуганно охнул. Ветки сильно затряслись и зашуршали, но затем всё стихло. Кто бы там не сидел, сейчас он спешил убраться от поляны подальше. Ухмыльнувшись, Сирина сказала:

– До деревни нам идти ещё три дня. И никаких поблажек тебе давать я не буду. Ты должен поспевать за мной, не зря ж я тебя столько учила?! Так что сейчас ляг и поспи чуток. Надо восстановить силы. А я покараулю.

***

Сирина своё слово сдержала. Целыми днями они пробирались тайными лесными тропами, переправлялись через ручьи и продирались сквозь бурелом. Иногда Дарену казалось, что наставница нарочно выбрала самую тяжёлую дорогу, но он держал эти мысли при себе. Ни одного слова жалобы Сирина от него так и не услышала.

Лесная воительница украдкой наблюдала за мальчишкой. Как он двигается, как упрямо сжимает губы и хмурится, но продолжает идти дальше.

«Неплохо, – думала она. – Очень даже неплохо. Через годик – другой станет настоящим следопытом.»

К вечеру третьего дня они вышли на окраину Леса.

– Смотри, – прошептала Сирина.

Впереди, в двух полетах стрелы лежала деревня. Полторы дюжины убогих домишек с крышами из камыша и соломы, три сарая и кузница. Ну ещё колодцев парочка. Вот собственно говоря и всё.

– Тю-ю, – разочарованно протянул Дарен, – у них даже частокола нет!

– А ты что думал увидеть? – зло ответила воительница. – Это ведь простые крестьяне. Так жили их предки, так живут они и так будут жить их потомки!

– Бр-р, – поёжился мальчишка. Ему не понравилась тоска, прозвучавшая в голосе наставницы.

– Видишь тот дом? – она указала на самое большое строение с относительно светлой, наверное недавно переложенной крышей.

– Угу.

– Это твоя цель.

– Понял.

Они медленно отошли вглубь Леса. Сирина вывела его на небольшую поляну, на которой, не разжигая огня, наставница решила сделать привал. Усевшись на пенёк, она достала из сумы лепёшку, разломила её пополам и протянула кусок Дарену.

Благодарно кивнув, мальчишка вгрызся в затвердевшую мякоть. Сирина же внимательно огляделась по сторонам и прислушалась. Не считая смачного хруста издаваемого расправляющегося с лепёшкой Дареном, ничего подозрительного слышно не было.

– Не чавкай, – строго предупредила она. – Тебя наверное уже в деревне услыхали!

Дарен поперхнулся и с трудом проглотил вставший комом кусок.

– Прости, – буркнул он.

Дальнейшая часть трапезы прошла в полном молчании. Покончив с едой, Дарен вытер губы тыльной стороной руки и вопросительно посмотрел на Сирину.

– Ещё рано, – она покачала головой. – Подожди.

Дарен хрустнул пальцами. Воительница неодобрительно на него покосилась, но на этот раз ничего не сказала.