Текст книги "Рождённый под чужим небом (СИ)"

Автор книги: Владимир Деминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Вы прошли Испытание и научились многому за этот год, – медленно начала говорить Васса. – Мне и Молчану не в чем вас упрекнуть. Но есть ещё одна вещь, которую вам необходимо узнать.

С тихим шуршанием шёлк упал на пол.

– Огненный посох! – с придыханием произнесла Частава.

Это был он. Дарен впервые увидел грозное, прославленное в веках оружие так близко. Иссиня-чёрный ствол в четыре локтя длиной и толщиной с запястье взрослого дивья обвивала змейка рун. Они мерцали мягким, серебристым цветом. Некоторые были Дарену известны, но большинство же из них он видел впервые в жизни. Найдёныш также обратил внимание на то, что на одном из концов посоха были надеты два кольца. Одно из ослепительно-белого металла, второе же тусклое и некрасивое.

– Лишь один из пяти дивьев совладеет с мощью огня, – негромко сказала Васса. – Остальные в бою отдадут пламени свои жизни. Раньше на Заставе только двое могли использовать посох. Теперь же настала пора проверить вас. Частава, подойди!

Испуганно оглянувшись на Дарена, дивья сделала шаг навстречу целительнице.

– Возьми его!

Частава протянула руки ладонями вперёд. Те едва заметно дрожали.

– Не трясись! – прикрикнула на неё Васса. – Ты же дочь стража!

Частава сглотнула и сжала посох в руках.

– Коснись пальцем белого кольца и повторяй за мной!

Васса принялась читать заклятие. Говорила она вроде бы и по дивьи, но слова упорно не хотели складываться в понятные предложения. Дарен внимательно слушал, но так ничего и не уразумел. Бессмыслица какая-то!

Закончив говорить, Васса впилась глазами в кольцо. Дарен поёжился, чувствуя нависшие над всеми напряжение. Частава же так вообще дышать перестала.

– Ничего! – целительница утёрла пот со лба и невесело усмехнулась. – А может это и к лучшему…

Она забрала посох у Частавы и перевела взгляд на Дарена.

– Бери.

Найдёныш ощутил в своих руках тяжесть оружия. На ощупь посох оказался гладким и холодным. Дарен коснулся белого металла и начал повторять слова вслед за Вассой.

Вспышка! Белоё кольцо сверкнуло красным огнём, да так мощно, что озарило половину пещеры. Васса отступила назад, прикрывая глаза руками. Вдоль посоха пробежали и потухли языки алого пламени. Они двигались так быстро, что Дарен даже не успел испугаться. Тем более, он совсем не почувствовал от них жара, ну разве что приятное тепло.

– Ух, ты! – даже всегда невозмутимому Молчану изменила выдержка. От удивления, челюсть у дивья отпала чуть ли не до пола.

– Здорово, – хлюпнув носом, прошептала Частава. Она сильно расстроилась из-за своей неудачи с посохом, но сдержалась и не дала волю слезам.

Присутствие духа сохранила лишь Васса. Жена стража лишь на мгновение нахмурилась, а потом тихо сказала: «Похоже, что ты сможешь с ним управиться».

На следующий день, когда Дарен возвращался с пробежки, она подошла к нему.

– Я стану учить тебя обращаться с посохом. Идём со мной, – велела целительница.

Она привела его к нише в скале, вход в которую оказался тщательно замаскирован. Дверь, была сделана так искусно, что её не отличишь от окружающего камня. А ведь Дарен десятки раз ходил мимо и ничего не замечал!

Внутри было на что посмотреть. Стены, пол и потолок тайной пещеры состояли из гладкого чёрного камня, такого Дарен раньше никогда не встречал в подземельях! На ощупь тот был обжигающе холодным.

– Почему он такой?

– Это непростой камень, – ответила Васса. – Только он может выдержать удар посоха. А теперь слушай меня и запоминай…

Так начались их занятия по искусству огневого боя. В эту пещеру Васса приводила Дарена дважды в седьмицу и каждый раз он узнавал что-то новое об удивительном оружии дивьев. Оказалось, что его изготавливают из специально обработанных стволов дикориса. И на создание заготовки может уйти до двух лет, ещё год тратится на нанесение рун. Впрочем, Васса не сильно углублялась в подобные объяснения. Гораздо чаще она рассказывала и показывала, как обращаться с посохом.

Дарен узнал, что у оружия существует три типа огня. Узкий – из посоха вырывается длиннющая, на двести шагов струя пламени толщиной в палец. Она прожигает любые доспехи и даже не очень толстые камни. Кольцевой – пламя бьёт в разные стороны, превращая всю местность на пятьдесят шагов вокруг в безжизненную, засыпанную пеплом пустыню. Последний, и самый мощный вид огня назывался инферно. В этом случае посох создавал вал пламени выше дивьего роста, который уничтожал всё на своём пути.

– Смотри, – объясняла Васса. – С помощью белого кольца ты можешь выбрать, какой огонь будет извергать посох. Поворачиваешь кольцо и раздаётся щелчок. Один раз – получится узкий. Если щёлкнет два раза, тогда кольцевой. Понятно?

– Да, – ответил Дарен, заворожено глядя на посох.

– Теперь попробуй ударить! – предложила Васса. – Целься в ту стену. Представь, что из кончиков пальцев огонь перетекает в посох и скапливается на конце. А потом бей!

Найдёныш глубоко вздохнул. В пальцах закололо, а в следующий миг из посоха вылетела струя огня! Ревущее зелёное пламя ударило в стену, да так, что от камня повалил дым!

– Хватит! – страшным голосом закричала целительница. – Брось посох!

С деревянным стуком тот свалился на пол. Дарен обиженно посмотрел на Вассу.

– Что я сделал не так?!

Жена стража подняла посох и внимательно его осмотрела, после чего перевала взгляд на Дарена.

– Всё хорошо, – успокоила она его. – Просто пламя у тебя получилось уж больно сильное. Да и цвета зелёного…гм…обычно бывает красное! Ладно, стой тут.

Сжимая в одной руке посох, она подошла к стене. В том месте, куда ударила струя огня, камень расплавился и растёкся причудливыми лужицами. Сейчас они исходя жаром, постепенно застывали.

«Удивительно. Огонь ему действительно благоволит, – подумала Васса. – Ни дивьи, ни люди не способны на такое. А ведь ему только десятый год пошёл! Что же дальше то будет?»

На следующем занятии целительница не дала посох Дарену. Она сама показала, как можно жечь огнём вокруг себя, а затем принялась рассказывать:

– Видишь нижнее кольцо? С каждым использованием посоха оно становится всё темнее и темнее и, рано или поздно, почернеет полностью.

– А потом? – тут же спросил Дарен.

– Посох больше не сможет извергать пламя, – грустно ответила Васса. – Он станет обычной, покрытой рунами палкой.

Найдёныш расстроено посмотрел на целительницу. Раньше он думал, что бить пламенем можно сколько угодно. А теперь оказывается вот оно что!

– Не печалься, – угадав его настроение, улыбнулась целительница. – Посоха хватает надолго. Вот этот на Заставе уже четыре года, а ведь я дважды запускала инферно!

– Покажешь?! – с надеждой попросил Дарен.

– Нет, не сейчас, – Васса отрицательно покачала головой. – Эта пещера слишком мала, а если выйдем отсюда, то пламя добьёт до Заставы. Ты же не хочешь всех там убить?

Разумеется, Дарен не хотел. Смущённо улыбнувшись, он опустил голову.

– Дети всегда хотят увидеть инферно… – вздохнула Васса. – Не ты первый и не ты последний.

Она погладила Дарена по голове.

– Теперь слушай и запоминай. Тебе предстоит ещё многому научиться.

Глава 9 Битва

В Старый лес пришла зима. Еще вчера тоскливо чернела земля, голые серые деревья четко вырисовывались на низком небе. Но вот, ночью, налетел морозный и снежный ветер. Он и принёс зиму. Утром, как только в белом тумане взошло холодное тусклое солнце, стало видно, что на землю легли глубокие и чистые сугробы. Над лесными тропинками кружевными белыми арками согнулись под тяжестью снега стволы молодых деревьев. Нет-нет да и сорвется такая белая шапка с вершины высокой ели и рассыплется серебристой легкой пылью. Долго потом ещё будет колыхаться освобожденная от тяжести снега еловая зеленая ветка.

Заснули высокие сосны. Синеватые тени от их стройных стволов упали на белые нетронутые сугробы. Тихо в спящем зимнем лесу, только чуткое ухо может уловить живые звуки. Вот белка теребит на вершине ели спелую шишку, роняя на снег темную лёгкую шелуху, а там из-под сугроба вылезла лесная мышь и чутко навострила ушки. Нет ли рядом лисицы?

Сирина шла по тропинке, слушая как под ногами хрустит снег и улыбалась. Она хоть уже и не первый год жила в Лесу, но каждый раз радовалась выпавшему снегу. На её родине такой зимы как здесь отродясь не было.

Воительница вышла на поляну. За ней густо разросся старый ельник, все деревья которого были обвешаны крупными шишками. Их висело так много, что под тяжестью склонялись концы ветвей. Вдруг, словно лёгкий ветерок прошумел над спящим лесом: целая стайка птиц, весело перекликаясь, пронеслась над поляной.

– Клесты, – сходу определила Сирина.

Эти птицы не боялись даже самых лютых морозов. Клесты облепили вершины елей. Птицы начали хвататься за шишки цепкими коготками и вытаскивать из-под чешуек вкусные семена. Тишина на поляне сменилась радостным гомоном и чириканьем.

Сирина выдохнула облачко пара и осмотрелась. До избы Ярхи оставалось идти всего ничего, так что теперь можно было не торопиться. Вдруг птицы как по команде замолчали. Миг и они все разом взлетели с ельника. Что-то их напугало вот только что?

Воительница замерла, прислушиваясь. Впереди, меж ёлок она уловила какое-то движение.

– Кто там крадётся?! – крикнула Сирина. – Выходи!

Рунные клинки тоненько зазвенели в её руках, сама же Сирина отступила на шаг и прищурилась. И снова ей почудилось какое-то шевеление промеж деревьев. Не сводя глаз с ельника, воительница начала медленно пятиться назад. Может удасться убежать и не вступать в битву с неведомым врагом? Сирина давно уже вышла из того возраста, когда кидаешься в любую драку очертя голову, совсем не думая о последствиях. На смену героической браваде, пришли осторожность и холодный расчёт.

– Лучший бой это тот, который не состоялся, – тихо прошептала Сирина. Когда-то, в далёкой молодости, услышав эти слова от одного убелённого сединами воителя, она лишь хмыкнула, посчитав их старческим бредом. С годами, однако пришло понимание всей мудрости заключённой в этой фразе.

Уйти ей не дали. Из ельника вывалилось с пару дюжин серокожих существ. Высокие и в тоже время сутулые, с длинными когтистыми лапами, они начали обходить Сирину с боков.

– Скрыли! – узнала их воительница. Но откуда они здесь? Так близко от избы Ярхи, неужели напасть удумали?

На неё бросились двое. Молча и одновременно с разных сторон. Сделав кувырок назад, Сирина одновременно с прыжком, успела-таки достать одного клинком. Прижав лапы к серой морде, скрыль завалился в сугроб. Было слышно как зашипел снег, тая от хлынувшей на него чёрной крови.

Второй скрыль оказался более опытным. Легко увернувшись от клинка просвистевшего в пальце от его горла, он попытался лягнуть Сирину четырёхпалой когтистой лапой в живот. Та отскочила вбок и, отмахнувшись саблей, задела таки тварь!

И тут на неё ринулись остальные скрыли. Так быстро, что она даже не успела метнуть молнию! Сирина завертелась на снегу волчком, отражая сыпавшиеся со всех сторон удары. Вот отлетела в сторону отрубленная лапа, упала под ноги голова, рухнул на шипастые колени скрыль, в жалкой попытке пытаясь удержать выпавшие из разрезанного брюха кишки, ещё один захрипел, прижимая лапы к кровящей шее. А из ельника выбегали всё новые и новые противники…

Сирине досталось не слабо. В горячке боя, подкравшийся с сзади скрыль полоснул по спине, вырвав изрядный кусок полушубка и оставив глубокую рваную рану. Ешё одно, уже вроде поверженное чудовище, резануло по ноге, да так что Сирина чуть не упала!

Раздавив ему череп, воительница устало отмахнулась от очередного нападающего. Тот резво отскочил в сторону и, отбежав на безопасное расстояние, начал медленно обходить её по кругу. Видимо тварь надеялась, что рано или поздно воительница истечёт кровью и превратиться в лёгкую добычу.

Скрыль просчитался. Крепко сжав побелевшие губы, она скрестила клинки. Сорвавшаяся с них молния испепелила чудовище. От того осталась лишь горстка пепла.

Сирина опустила сабли и устало огляделась. Поляна, на десять шагов вокруг была черна от крови, повсюду валялись тела скрылей. Судя по цвету их кожи и многочисленным старым шрамам, все они были матёрые бойцы прошедшие не одну схватку. Воительница устало вздохнула и вытерла рукавом пот со лба. Она чувствовала, как по спине течёт что-то тёплое и липкое. Кровь!

Из ельника вылетел здоровенный кусок дерева. Его выбросило с такой силой и скоростью, что Сирина едва увернулась! Ветер от пронёсшегося мимо ствола взлохматил её светлые волосы. В пылу боя воительница и не заметила как с головы упала лисья шапка. Теперь она валялась под ногами, втоптанная в чёрный снег.

Сирина вновь подняла клинки. Руны загорелись синим пламенем и тут из леса выпрыгнуло нечто. В едином прыжке перелетев через половину поляны, тварь приземлилась в пяти шагах от воительницы.

Глаза Сирины удивлённо расширились. Она раньше никогда не встречала подобных созданий! Скелет из бело-жёлтых костей, с массивным черепом и клыкастой пастью присев на задние лапы замер перед воительницей. Чем-то эта тварь показалось ей похожей на лягушку. Такая же четырёхлапая да и прыгает похоже. Только вот размерами эта лягушка поболе медведя!

Не мудрствуя лукаво Сирина метнула молнию. Ударила в полную силу, да так что на месте лягушки вверх взметнулся фонтан земли и горячего пара. Спустя пару ударов сердца он рассеялся и, к своему удивлению, воительница увидела, что чудовище нисколько не пострадало. Оно сидело в центре выжженного круга, а на нём самом даже царапины не было! А ведь после такого удара доспехи и кости в прах рассыпаются!

Лягушка нагнула голову. В глубоких глазных впадинах засветился багровый огонь, и она взвилась в воздух! Сирина же наоборот метнулась вперёд, пропуская тварь над собой. Клинки с металлических скрежетом, процарапали по пузу, но всё без толку! Сирина не смогла перерубить кости.

Обернувшись, она бросила в лягушку ещё одну молнию. На этот раз метила в глаз и попала! Тварь вздрогнула и на мгновение пламя в глазнице погасло, а спустя один удар сердца разгорелось с новой силой! Лягушка затрясла головой, похоже молния Сирины всё-таки её слегка ошарашила.

Воительница побежала в сторону ельника. У неё больше не оставалось сил на то, чтобы бросать новые молнии, из-за полученных ран она стремительно слабела. За спиной раздалось клацанье костей, похоже лягушка очухалась и бросилась в погоню.

Выкрикнув заветное слово, воительница ударилась оземь. И случилось чудо! Со снега взлетела огромная сова белого цвета. Голова и грудь у птицы были женскими. Роняя тяжёлые кровяные капли, сова устремилась к избе Ярхи.

Оставшаяся внизу тварь пригнулась к земле. Затрещали от страшного напряжения суставы и лягушка метнулась вверх, словно спущенная с тетивы стрела! Она почти долетела до Сирины и, клацнув зубатой пастью, вырвала из хвоста совы пару перьев, вместе с изрядным куском кожи, после чего рухнула вниз.

Ударившись со всего маху об ёлку, скелет рассыпался. Сирина, натужно махая крыльями, из последних сил поднялась ещё на несколько локтей выше. Впереди, уже виднелась избушка Ярхи. Оставив врага далеко позади себя, Сирина не могла видеть, как разбросанные по снегу кости начали сползаться друг к другу и срастаться обратно.

Она спикировала за ограду и, оборотившись в воительницу, сделала несколько шагов вперёд, щедро орошая снег алой кровью.

– Ярха, – прохрипела она, – помоги…

Дверь избушки с грохотом отворилась и, с высоты в два человеческих роста, вниз шагнула старуха. Легко приземлившись на землю, она на мгновение замерла, словно принюхиваясь, затем бросилась к Сирине. Успела как раз вовремя, чтобы подхватить и не дать упасть на снег.

– Да кто ж тебя так а?! – скорбно воскликнула старуха и потащила воительницу в избу. Хорошо, что та уже успела поджать куриные ножки и дверь оказалась почти на уровне земли!

Затащив Сирину внутрь, Ярха положила девушку на лавку и сняла с неё сабли вместе с остатками одежды. Осмотрев раны, старуха горестно цокнула языком. Затем она подошла к печи и достала из неё горшок с водой, после чего бросила в него несколько сухих травинок снятых с потолочной балки. Ярха обхватила горшок ладонями и стиснула зубы. В её глазах зажёгся зелёный огонёк, вода же забурлила и заиграла разноцветными разводами.

На улице страшно заклацали клыками черепа, развешанные по кольям. Ярха вскинула голову. Ей послышался слабый свист, а это значило что дело плохо. Такой звук мог издавать только череп кентавруса, висящий в сарае. Он переходил по наследству от одной хозяйке избы к другой и, если верить преданиям, за сотни лет своего существования свистел лишь дважды. Первый раз, когда неподалёку объявился земляной дракон, а про второй даже вспоминать боязно.

Ярха посмотрела на сидящего в углу и вылизывающего себе шерсть чёрного кота.

– Не дай ей умерёть, – жестко сказала она, указывая на Сирину. – Убей любого кто попытается зайти сюда.

Котик навострил ушки, затем распушил шерсть, став при этом раза в два больше. Из нижней челюсти вылезли массивные клыки, а в глазах расплескалась темнота. Подойдя к Ярхе, он прижался к ней пышущим жаром боком, затем склонился над Сириной и неестественно длинным розовым языком принялся вылизывать ей раны.

Подхватив крепкую суковатую палку стоящую возле печи, хозяйка вышла во двор. Там царил форменный бедлам: щёлкали костями черепа, выл кентаврос, ему вторили испуганным блеянием запертые в сарае козы.

– Тихо! – гаркнула Ярха.

Как по команде все смолкли. Даже козы и те заткнулись. Ярха вышла на середину двора и воткнула палку в снег, затем прикрыла глаза и зашептала тёмные слова.

В ворота что-то мощно ударило. Те заскрипели, но устояли. Тут же с кольев ограды начали взлетать насаженные на них черепа: человечьи, дивьи, конские, медвежьи, волчьи, кабаньи, лосиные, оленьи и тигровые. В их глазницах полыхало жёлтое пламя, а заострившиеся зубы клацали в предвкушении небывалого пира.

Внутренним зрением Ярха увидела нападающего. Здоровенная тварь, чем-то похожая на лягушку, била во врата, пытаясь протаранить их массивной головой. И тут на неё набросились черепа! Они облепили её со всех сторон и вонзили свои зубы в кости!

Но лягушка тоже оказалось не лыком шита. Она упала на снег и принялась по нему кататься, пытаясь стряхнуть навалившихся противников. Те же продолжали её жрать, пытаясь разгрызть оказавшиеся неожиданно твёрдыми кости.

Палка, воткнутая в сугроб, пошатнулась и упала. Подхватив её, старуха отступила на два шага назад. Снег в том месте где она только что стояла зашевелился, и вот из под него показалась рука. Синяя и с обломанными ногтями. Спустя мгновение из-под земли выбрался мертвяк, за ним ещё один и ещё.

Далеко не все пришедшие во двор к Ярхе, а до этого к её наставнице уходили обратно. Некоторые оставались здесь навсегда. И за долгие годы таковых накопилось достаточно. Первый мертвяк выставил вперёд покрытые ошмётками плоти руки и качнулся к Ярхе. Старуха подняла палку на уровень груди. Сорвавшаяся с её конца белая искра ударила мертвяка в серый лоб. Тот замер.

– Туда, – Ярха кивнула головой в сторону ворот.

Мертвец, а вслед за ним и второй, третий… потянулись к ограде нестройной гурьбой. Подойдя к забору, они принялись ловко на него карабкаться, цепко впиваясь в дерево заострившимися ногтями. Взобравшись наверх мертвяки, прыгали вниз и брели к отбивающейся от черепов лягушке.

Вскоре у ограды царила настоящая куча мала. Волна мертвецов захлестнула лягушку, та оказалось погребена под кучей навалившихся на неё тел. Хруст и чавканье теперь раздавались на всю округу. А Ярха слала в бой всё новую и новую нежить! Людей и животных, всех тех, кого поглотила когда-то здешняя земля!

Казалось, ничто не сможет противостоять этой силе, однако же тварь продолжала сопротивляться. Вот куча мертвецов приподнялась на пол локтя и упала, затем ещё раз и ещё. Лягушка пыталась отползти от ограды подальше в чащу.

С резвостью недоступной людям её возраста Ярха взобралась на ограду. На мгновение меж тел мертвецов, она увидела жёлто-снежный остов скелета. Старуха грозно свела брови. Костям уже давно было пора рассыпаться в прах, ан нет разве что кое-где поцарапаны, да выщерблены!

Вытянув на одной руке палку она, подгадав подходящий момент, метнула вниз синюю искру. Нежить тут же зашевелилась вдвое быстрее, но лягушка всё равно продолжала отползать в сторону леса! Причём от кучи навалившихся на неё мертвецов постоянно отваливались руки, ноги, головы и сгнившие куски плоти. Войско Ярхи несло потери.

Прошептав сквозь зубы проклятье, старуха принялась наблюдать, как лягушка потихоньку вползает в чащу. Ярха уже поняла, что убить эту тварь сейчас не удасться, но, по крайней мере нежить пообгрызёт её изрядно! Вряд ли теперь она скоро вернётся, а там что-нибудь да придумаем.

Дождавшись, пока чудовище скроется в чаще, старуха спрыгнула во двор. Тот, весь разрытый ямами из которых вылезали мертвяки, выглядел теперь так, будто его в поисках желудей перекопала сотня кабанов. Пробравшись меж кочек, Ярха зашла в дом.

Попробовав воду в горшке и убедившись, что та остыла, Ярха намочила в ней кусок ткани и вытерла им лоб и губы Сирины. Перевязав ей раны, она склонилась над столом. Качнув по блюду наливное яблочко Ярха принялась вглядываться в возникшие на гладкой поверхности картины. А посмотреть было на что!

Чудовище, разбросав мертвяков в разные стороны, прижалось спиной к дубу и щелкало пастью, отбиваясь от наседавшей нежити. Потрепали всё-таки они его порядочно! Правый глаз не горел и одна лапа была оторвана!

– Так-то! – ухмыльнулась Ярха.

Вскоре, однако, улыбка сползла с её лица. Старуха увидела, что лапа, упавшая шагах в двадцати от дуба, извиваясь в рыхлом снегу, медленно ползет к своему хозяину.

– Тьфу, гадость какая! – сплюнула в сердцах Ярха и ударила кулаком по столу. Изображение в блюде пошло рябью и исчезло.

Тяжело вздохнув, хозяйка избы вновь катнула яблочко и забормотала наговор. Очень скоро картинка появилась вновь, теперь Ярха смотрела на Лес с высоты птичьего полёта. Она подчинила своей воле стаю клестов и сейчас послушные птицы стали её глазами.

– Ищу, лечу, найти хочу. Не свищу, не грущу, а тебя Велес ищу, – жарко зашептала старуха.

Картинки в блюде начали сменять одна другую. Лес, заснеженное поле, людское поселение, Сухой холм, Чёрное озеро и опять Лес. По её мысленному приказу, птичья стая разлетелась в разные стороны, дабы осмотреть как можно большую территорию. Леший обнаружился на одной из многочисленных лесных полян. Велес гладил склонившего перед ним голову могучего оленя.

Клёст, ошалев от собственной храбрости, трижды пролетел мимо лесного хозяина.

– Приди… – вздохнула Ярха. – Изначальные здесь.

Мгновенно вскинув голову, Леший посмотрел ей из блюда прямо в глаза и глухо зарычал показав довольно крупные зубы. Мотнув головой, он оттолкнул от себя оленя и бросился в чащу. Следов на снегу после себя он не оставлял.

Ярха отодвинула от себя блюдечко с наливным яблочком и вытерла пот со лба. Её некогда гладкое и ухоженное лицо сейчас побледнело и покрылось глубокими морщинами. Конечно и теперь, она не выглядела на свои сто двадцать лет, но всё же поднятие мертвяков вымотало её изрядно. Силы были на исходе.

Бросив быстрый взгляд на спящую Сирину, она поднялась с лавки и вышла во двор. Там набрав с колодца ведро студёной воды, бросила в него щепотку сушёной травы и прошептала наговор. Затем скинула с себя всю одежду и, стоя на жгучем морозе, подняла ведро над головой.

Тело у Ярхи была одно загляденье. Ведь недаром Молчан к ней когда-то сердцем прикипел! Резко вскрикнув, она опрокинула ведро на себя. Вода зашипела, словно столкнувшись с раскалённым камнем и фигуру хозяйки обволокли тучи пара. Когда он немного расселся, Ярха, красная как варёный рак, подняла с земли брошенную одежду и пошла обратно в избу. На её лице больше не было ни одной морщины.

Леший пришёл нескоро, аж на закате. Ярха, укутанная в волчью шубу, ожидала его сидя на порожке. Хозяин Леса задержался перед оградой, осматривая то место, где каталась лягушка, пытаясь сбить с себя вцепившихся мертвяков. Войдя в перепаханный двор, Велес поморщился. Леший не переносил мертвечину.

– Здравствуй Ярха.

Старуха кивнула.

– Видал? – она обвела двор рукой.

– Угу, – хмуро ответил Леший. – Тут полянка недалёче, а там скрылей с полсотни навалено. Порублены все.

– То Сирина постаралась, – вздохнула Ярха. – Лежит сейчас в избе. Подранили её.

– Вот значит как… – протянул Леший. Он сделал движение, словно собираясь войти в избу.

– Спит она. Негоже её беспокоить, – остановила его Ярха.

Велес пристально посмотрел на хозяйку избы, но ничего не сказал. Остановился.

– Дюже крепкая попалась тварь. Я на неё почитай больше половины своих мертвяков извела, а ей хоть бы хны! – цыкнув зубом, Ярха плюнула на землю.

– Видел я её. Издали. По следам до самой границы шёл, – хмуро ответил Леший. – Сильна и проворна. Тяжко нам придётся.

– Думаешь, началось? – тихо спросила Ярха, поплотнее кутаясь в шубу.

– А чего тут думать? – Леший, совсем по-человечески, пожал плечами. – Скрыли то все матёрые, ни одного зелёного. Они вместе с этой тварью к тебе шли. А Сирина им случайно навстречу попалась.

– Война? – совсем тихо сказала Ярха.

– Война… – вздохнул Велес и посмотрел в сторону Леса. В его глазах заиграли зелёные огоньки.

***

На Заставу прилетел Вестник. Стремительным росчерком, промелькнув под сводом пещеры, он нырнул в окно дома Абаша. Страж границы, который в этот момент сидел за столом, аж пивом поперхнулся от неожиданности.

– От вождя Абашу, – тоненьким голоском пропищал Вестник. – Только для его ушей.

Страж махнул рукой. Частава и Дарен, которые сидели рядом с ним, тут же вышли из комнаты.

– Что это за такую весть он принёс, а? – с любопытством спросила дивья.

– Не знаю, – буркнул Дарен.

Он был не в настроении. Вот уже две седьмицы подряд ему снились странные сны. Тёмнота, языки пламени, чьи-то крики и рычание. Дарен никому об этом не рассказывал, но чувствовал себя неважно.

– Да что это с тобой?! – удивилась Частава.

– Ничего! – он раздражённо посмотрел на дивью.

– Ну и ладно! – дочь стража неожиданно рассердилась и надула губы. – Очень ты мне нужен!

– Частава, я… – забормотал Дарен ей вслед, но дивья не обернулась.

Держа спину неестественно прямо, она ушла к себе в комнату.

– От же ж! – приёмыш погрозил ей кулаком.

Пройдя в прихожую, он умыл родниковой водой раскрасневшееся лицо и, разглядывая своё отражение, подумал: «А что я сказал плохого? Ещё и обиделась, глупая!»

Дарен вышел на улицу. Ему вдруг захотелось побыть одному и он направился в дальнюю пещеру. Туда куда по воле Молчана, приходилось каждый день бегать с грузом на спине. За долгие месяцы тренировок Дарен окреп и теперь мог свободно утащить в заплечной суме груду камней в четверть собственного веса.

Кивнув идущему навстречу дивью, приёмыш вытащил из щели в камне светящийся кристалл и ступил в тёмный проход. Довольно долго он брёл по знакомым местам и пытался понять, за что же на него так взъелась Частава? Да и вообще странно она себя ведёт в последнее время, то не разговаривает с ним целыми днями, а то начинает в глаза смотреть и за руку берёт!

А вчера вон, когда Васса обмолвилась, что через годик надо будет отправить её в центральные пещеры, дабы обучение продолжить, так вообще в слёзы ударилась! Не поеду мол и всё тут! Насилу её Абаш успокоил. Дарен хмыкнул. Кто этих девчонок поймёт? Хорошо всё-таки, что он не девчонка!

Добравшись до дальней пещеры, он присел на камень. На нём Дарен обычно отдыхал после пробежки. Разумеется, сейчас он ничуть не устал, поскольку не нёс с собой тяжёлого груза, однако привычка взяла своё. Усевшись, Дарен подпёр подбородок руками и уставился в одну точку. Как-то сразу расхотелось о чём-либо думать, внутри головы словно ветер прошёлся.

– Дарен… – за спиной раздался тихий голос.

Не веря в то что услышал, приёмыш медленно обернулся.

– Бела! – воскликнул он.

Возле стены стояла дивья. Её лицо и кисти рук неярко светились, а на тёмных губах играла слабая улыбка. Неслышно ступая по камню, она подошла к Дарену.

– А ты подрос… – вздохнула она и дотронулась до его щеки ледяными пальцами.

– Мне уже десять! – гордо заявил Дарен.

Он соскочил с камня и встал прямо перед Белой.

– Я не видел тебя почти год. Где ты пропадала?!

– В пещерах, – коротко ответила она.

– А почему вернулась?

Казалось, вопрос удивил Белу. Она нахмурила лоб, словно вспоминая что-то.

– Я?…Хотела тебя увидеть…Кажется…

– Меня? – Дарен глупо улыбнулся, не зная, что ответить на это. – Ты можешь ходить сквозь стены?

Спросив первое, что ему пришло в голову, найдёныш прикусил язык. А вдруг Бела обидится?!

– Смотри… – она обернулась и медленно пошла к стене.

– Постой! Не уходи! – закричал ей Дарен, но было уже поздно.

Дивья шагнула прямо в стену и через миг исчезла.

– Встретимся… – словно издалека до него донёсся еле слышный шёпот.

– Бела! – заорал найдёныш, но тщетно. Никакого ответа не было.

– Вот дурак! – Дарен стукнул себя по лбу. – Нашёл о чём спросить. Дурак!

Ничего не оставалось, как возвращаться обратно на Заставу. Обведя пещеру тоскливым взглядом, Дарен наклонился и подобрал с пола пещеры кристалл. Больше здесь делать было ничего. Тяжело вздохнув, приёмыш поплёлся к выходу.

Вечером, перед тем как лечь спать, Дарен подслушал разговор Абаша с Вассой. Это получилось случайно, никогда раньше найдёныш не занимался ничем подобным! Но то, что он услышал повергло его в ужас.

– Изначальный Лес на Старый опять войной пошёл. Вождь вон Вестника прислал, кузнеца нашего к себе требует. Ежи будет переделывать.

– Зачем? – тут же встрепенулась целительница. – Пусть себе воюют, а мы то, тут причём?

– Де-пла-ма-тиа! – с трудом произнеся мудрёное слово, Абаш поднял указательный палец вверх. – У вождя договорённость со Старым Лесом.

– Наш народ будет участвовать в чужой войне?!

– Нет, – Абаш решительно рубанул воздух ладонью. – Пока наверху не успокоятся, ни один дивий не покинет пещеры. Таков приказ Гтара.

– Мудро, – Васса откинулась на спинку стула и провела рукой по столу, стряхивая невидимую пылинку.

– Молчан говорит, что доволен успехами Дарена, – Абаш неожиданно сменил тему разговора.

Васса промолчала, словно не услышала последней фразы.

– Ты знаешь закон! – Абаш повысил голос.

– Как же он будет…один? – тихо проговорила Васса.

– Мы не можем навечно его оставить на Заставе, пойми это!

О чём они говорили дальше, Дарен уже не слышал. Его душили слёзы и, чтобы не разрыдаться, он сжал рукой рот. Его хотя отдать другим дивьям! Бросить как надоевшую игрушку! Почему? Что он плохого им сделал?!