Текст книги "Приключения послушного Владика"

Автор книги: Владимир Добряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Тетя Нина

Вставить в замок ключ и отворить дверь Владику удалось без всякого шума. Только щелчок выключателя, когда входил в ванную, выдал его присутствие.

– Это кто? – послышалось из Таниной комнаты. – Владик, ты?

– Я, я, – поспешно ответил он и, прикрыв дверь, тотчас запер ее на задвижку. Уф-ф! Наконец-то! Теперь в безопасности.

Сестра подергала дверь:

– Ты когда же пришел? Я не слышала.

– Недавно. – Владик отвернул кран с горячей водой. – Помыться хочу. Вспотел.

– Счастливый, – завистливо проговорила за дверью Таня. – В казаки-разбойники играли?

– Угу, – подтвердил Владик и положил в ванну все еще влажный, тяжелый ком рубахи.

– А я тут учу, учу. Одна… Мойся скорей. Партию в уголки сыграем. Голова от этих билетов опухла…

Раздевшись, Владик и сам залез в воду. Он взял большой кусок мыла и принялся стирать рубашку. Он это делал с неменьшим старанием, чем заботливый Гвоздь. Но если тому так и не удалось отстирать ни одного пятна, то усилия Владика даром не пропали. Вскоре вся поверхность воды превратилась в искристую, пузыристую пену, кусок мыла значительно похудел, зато рубашка сияла, как яичный желток. И ни пятнышка не было видно на ней.

Обрадованный таким результатом, Владик утопил в мыльной пене и шорты. Возня на лужайке оставила и на них свои следы. Чем плохая из него прачка – пять минут, и шорты как новенькие!

Покончив с главными делами, Владик сменил воду и, растянувшись в белой ванне, с наслаждением закрыл глаза.

Что ж, если по-честному, то день сегодня прошел неплохо. Во всяком случае, интересно. Только обидно, что Гвоздь кольцо потерял. Но ведь можно еще поискать. Не уплыло же оно, не пробка. Просто замяли, наверно, в грязь. «Тоже поищу завтра, – подумал Владик. – Все-таки из-за меня утопил».

Если опять же по-честному, то ему хотелось завтра пойти к ребятам. Гвоздь – справедливый, добрый, в обиду его не даст. Ну и Васята не такой уж плохой. Когда возвращались из Каменного Лога, он не ругался, не подсмеивался, наоборот, спрашивал, удобно ли Владику сидеть. И насчет «кружочков» все уладилось.

– Если кружочков нет, – сказал Васята, – то и не надо.

– Но ведь сам говорил ели, пили…

– Верно. Только не обязательно деньги. У вас книжек дома много?

– Много. Целая стенка. Даже не помещаются. Еще в кладовке лежат.

– Значит, все в порядке.

– Что в порядке? – не понял Владик.

– Возьмешь пару книжек. Сейчас книжки в каждом магазине принимают. Только давай. Принес – деньги получил. Удобно… Завтра после обеда буду ждать тебя. Позвоню под окном, ты и выйдешь. Книжки в газету заверни… Звоночек у меня громкий. Попробуй.

Владик увидел впереди курицу, резко надавил тугой рычажок. Хохлатка, взмахнув крыльями, взметнулась с тропы. Они весело засмеялись.

– Хорошо, – пообещал Владик, – принесу.

Полежав еще немного в теплой воде, Владик сел и намылил плечи. А что тут такого, можно и принести. Не жалко. Как переехали два года назад в эту квартиру, как сложили часть книг в кладовке, так до сих пор и лежат. А те, красивые, подписные, которые на полках стенки, за стеклом стоят, те, конечно, брать не надо. Мама сразу заметит. Она и знакомым-то никому не дает. А эти, в кладовке, наверное, и не нужны. Только пылятся.

Вымывшись, Владик включил шумный душ, секший, будто острыми жальцами, уши и плечи, и не услышал, как в передней раздался звонок. Потом только, утихомирив над головой дождик, он различил голоса и подумал, что пришла мама. С тревогой взглянул на шорты и рубашку, под которыми натекли кружочки луж. Надо что-то придумать. Мама обязательно начнет расспрашивать, что случилось, где, когда… Может, сказать, что играли в казаки-разбойники и возле гаражей упал в грязь? Там всегда мокро…

Голоса стали слышней, и Владик понял: это не мама. А кто? Голос женский…

– Ну, – послышалось возле самой двери, – не квартира у вас – дворец!

– А здесь ванная. Владик как раз моется. Владик, – позвала Таня. – Ты там не утонул? Тетя Нина приехала.

А Владик уже догадался, что тетя Нина. Она вкусными шоколадными колбасками когда-то угощала. Это в памяти осталось.

Никакой другой одежды в ванной комнате не было, и Владик, красный от смущения и долгого купания, предстал перед тетей Ниной в одних трусиках.

– Да что же это за груздик! – умилилась гостья. – А вырос-то! Здравствуй, Владик! – Тетя Нина расцеловала его в обе щеки. – Такой опеночек был. Помнишь, под столом у нас лазал?

Этого Владик не помнил. А вот тетю Нину все-таки узнал. По волосам. И тогда они были кудрявые, каштанового цвета и волнами падали на плечи.

– Тетя Нина; а это у нас кладовка! – Таня обрадовалась, что можно не сидеть за опостылевшими учебниками, и полностью вошла в роль гида.

Пока осматривали кладовку, Владик быстренько оделся, и, когда очередь дошла до ванной комнаты, ни шортиков, ни рубашки там уже не было. Они, как и положено выстиранным вещам, мирно висели на балконной веревке.

Вечером было много разговоров, воспоминаний, пили чай из сервизных чашек и ели песочный торт, за которым с удовольствием сбегала Таня. Торт должна была купить сама Зинаида Аркадьевна, но она ждала свою двоюродную сестру лишь завтра.

– Решила пораньше на денек выбраться, – объяснила родственница. – Хоть поговорим всласть, да и в магазины сбегаю. А то чувствую – как засяду на заводе, и света белого не увижу. Работы много, а командировка на четыре дня. Новую систему качества внедряем. За опытом послали. Проблем, проблем!..

Как ни суматошен был этот вечер, однако от зоркого глаза хозяйки не укрылась висевшая на балконе одежда сына. Таня сказала, что понятия о ней не имеет, лишь вспомнила – Владик долго мылся в ванной.

Выслушав сына, Зинаида Аркадьевна притянула его к себе, поцеловала и отрезала кусок торта.

– Ешь, мой хороший. Жалеешь маму. Надо же – сам постирал! Да как чисто, аккуратно. Вот, Нина, поверишь – и поругать его не за что. До того прилежен, послушен…

А про грязь у гаражей, про самих хозяев машин Зинаида Аркадьевна сказала:

– Мало того, что незаконно поставили во дворе гаражи, так и машины тут же моют. Вечно грязь стоит. Ругают, штрафуют – никакого толку. И ребятишкам нет раздолья побегать. Проблема века. И у нас-то – велик ли поселок! – то же самое. Такое хорошее озеро было! Да ты помнишь, еще купаться ходили. А сейчас в иных местах – сплошняком бензиновая пленка. Все машины. Как понаедут под выходные, к вечеру! Теперь этих владельцев-любителей, что сыроежек после дождя. Вы-то не думаете покупать?

– Да Виктор вот поговаривает.

– Есть, есть, Нина Михайловна, такая идея, – подтвердил Виктор Викторович. – Автомобиль, как говорится, не роскошь, а средство передвижения.

– Трудно, – сказала Зинаида Аркадьевна. – Квартиру получили – на мебель пришлось потратиться. И боязно. Аварийность большая. Я-то знаю, сколько по страховкам выплачивается. На днях директор библиотеки «Жигули» купил. Утром в гараж поставил, а вечером загорелось. Ребятишки масляную тряпку в щель засунули и подожгли. Так горело! Покатался! И, главное, застраховать не успел.

– Ох, эти ребятишки! – с тяжелым вздохом проговорила Нина Михайловна. – А мой-то Ваня… отъездился…

– Да, – Виктор Викторович покивал головой. – Это горе, Нина Михайловна. Большое горе.

Снайпер

Только Владик успел посыпать горку красной клубники сахаром, как в открытое окно донеслось треньканье звонка. Никто, разумеется, и внимания на это не обратил – мало ли звуков доносится с улицы. А Владик сразу догадался, что это значит и кто звонит. О Васяте он все время помнил. Книжки еще утром приготовил, в газету завернул.

Васяте обождать бы минутку, пока Владик поест – долго ли поглотать ягоды! – а он снова: дзинь, дзинь! Владик заерзал на стуле, поперхнулся ягодой.

– Сына, не торопись. Разомни хорошенько, перемешай.

Ну и бестолковый этот Васята, ничего не соображает! Опять звонит.

– А жарко сегодня на улице? – ни к кому не обращаясь, спросил Владик и подбежал к окну. Васята увидел его, замахал рукой. И Владик махнул, но незаметно, будто просто от солнца загородился, чтобы лучше градусник рассмотреть. – Ого! – сказал Владик. – Двадцать четыре градуса.

– Сына, – строго заметила мать, – кто же выскакивает во время обеда из-за стола? Что тетя Нина подумает?

– Ах, Зина, моему бы Егорке поучиться у Владика! Недавно с таким вот синяком пришел домой.

– Подрался? – спросил Владик.

– Говорит: за дело кому-то всыпал. Может, и всыпал, – тетя Нина улыбнулась, – а сам вот с неделю дорогу себе фонарем освещал.

Владик тоже улыбнулся. Представил, как его родственник Егорка освещал дорогу фонарем под глазом.

Порядка Владик больше не нарушал. Доев клубнику, он аккуратно подобрал ложкой сок, саму ложку без стука положил в тарелку, вытер бумажной салфеткой губы и сказал «спасибо».

Тетя Нина лишь головой покачала:

– Какой он воспитанный у тебя.

– Сынок, иди погуляй. Погода чудесная.

– Хорошо, мама, – очень довольный таким предложением, кивнул Владик. – Я книжку возьму. Почитаю.

– Книжки – это его страсть, – сказала Зинаида Аркадьевна. – Не напомнишь про гуляние – так весь день и просидит с книжкой…

И, будто в подтверждение ее слов, Владик, не закрывая двери, прошел в свою комнату и присел к письменному столу – коричневому и гладкому, с тремя ящиками и тумбочкой. В тумбочке и лежали книги, завернутые в газету. Но как незаметно их вынести? Маме сказал «книгу», а тут целый сверток… Владик прислушался – все о нем говорят.

– И что особенно радует меня, – собирая тарелки, сказала Зинаида Аркадьевна, – не солжет. Чист, как стеклышко. За этим строго смотрю…

«Кажется, в кухню пошли… – Владик оглянулся. – Никого». Он взял газетный сверток и поспешил в переднюю.

Когда Васята без устали названивал под окнами квартиры, Владик мысленно обозвал его «бестолковым», а сейчас порадовался: Васята не торчал под окнами, на виду, он терпеливо дожидался в другом конце двора, под раскидистой березой.

– Книжки? – спросил он, показав на сверток.

– Четыре штуки.

– Четыре? Вот это да!

– А ты обзывал «жадина-говядина».

– Я же не знал. Думал – жмот, а ты – человек! Садись…

Еще больше обрадовался сам командир – одну за другой осмотрел книги, цену на каждой и пожал Владику руку:

– Ну, спасибо! Молодец! Не меньше пятерки отвалят.

– Ура! – завопил «веселый человек» и попытался встать на руки. – Живут и процветают пираты!

Владик был очень доволен, что его подарок вызвал такую радость.

– А кольцо нашел? – спросил он Гвоздя.

– А как же! Целых два часа по воде лазил. Жалко ведь, золотая вещь. Но все-таки разыскал.

– И я хотел сегодня поискать.

– Теперь не надо. Все в порядке. Уже в шкатулке у матери лежит. Сейчас картоху будем лопать.

Однако картошка еще не была готова, и «пираты», сидя кружком у огня, принялись рассказывать всякие интересные истории.

Владик сидел как равный, возле командира, с интересом слушал ребят. А потом и сам рассказал услышанную вчера историю о том, как в гараже директора библиотеки сгорела новенькая машина «Жигули».

– Во, пираты! – восхитился «веселый человек». – Надо же – тряпку догадались засунуть.

Ушастый Мишка повернул голову направо, где поверх кустов были видны два последних этажа недавно построенного дома. Почесал стриженую голову и без улыбки усмехнулся:

– Тоже запалить бы.

– Дурила! – сказал Гвоздь. – Там же масла в гараже полно, бензин, резиновые шины. А здесь – кирпич, бетон.

– Эх, не знаешь ты, что запалить! – Васята достал из кармана сигареты, а затем с важностью, не спеша, уже из другого кармана, извлек блестящую зажигалку.

– Покажи! – Гвоздь сразу протянул руку.

Васята испугался и на всякий случай предупредил:

– Жалко, что не моя. На время дали.

– Да-а, вещичка люксусовая. – Гвоздь вздохнул, высек огонь. Взяв из пачки сигарету, прикурил.

Закурили и остальные.

– Не хочешь? – Васята взглянул на Владика.

Тот заморгал, покраснел.

– Ясно, – пощадил его Васята и спрятал зажигалку.

Зато от вина Владик отказываться не стал. Вчера же вместе со всеми выпил, ничего не случилось, даже наоборот – было так весело. И он вновь, уже не морщась, влил в рот сладковатую жидкость. И, подражая остальным, закусил горьковатым зеленым луком, а следом, пачкая и обжигая губы, с аппетитом съел картофелину.

Через пять минут все было уничтожено, пустая бутылка валялась под кустом, а ребята, как и вчера, возбужденно загалдели, стали бороться, бегать друг за другом, потом гоняли между кустами мяч.

Они и дальше продолжали бы гонять мяч, если бы не лягушка. Вчера желтой кваке повезло – успела метнуться в осоку. А в этот раз сплоховала; может, подстерегала червяка или просто задремала на солнышке – неизвестно. Как бы там ни было – врага она заметила слишком поздно. Бросившись на колени, Мишка цепко ухватил ее скользкое, прохладное тело.

– Попалась! – закричал он. – Где палка? В лапту сыграем!

– Не так, – подбежал к нему Тиша. – Я лучше придумал! Узнаем, кто из пиратов – снайпер!

Когда расщепили ножом конец палки и зажали в нем лапу несчастной лягушки, Владик чуть не до крови прикусил губы. До того жалко было на это смотреть.

«Веселый человек» воткнул палку в землю, отсчитал семь шагов и вынул из кармана рогатку. Мишка тем временем притащил от ручья кучу камешков. Как главный охотник, он и получил право первого выстрела. Камешек просвистел рядом с палкой. Потом прицелился владелец рогатки. Тоже мимо. Удачливым оказался Гвоздь. Хотя и краешком, но снаряд задел прикованную жертву.

– Пиратский круг почета! – заорал Тиша.

Подняв Гвоздя на плечи, «пираты» торжественно понесли его вокруг куста. Тиша радостно скандировал:

– Самый меткий снайпер Гвоздь!

Васята и Мишка подхватили:

– Самый меткий снайпер Гвоздь!

Владик держал на плече правую ногу командира «пиратов». Сначала ему было не очень смешно, а потом тоже заулыбался и к дружной тройке голосов прибавил свой:

– Самый меткий снайпер Гвоздь!

– И я хочу! И я! – потребовал Васята. – Что я рыжий, не попаду!

Тяжелого Васяту нести на плечах не пришлось – промахнулся.

– Теперь твоя очередь, – сказал Владику Гвоздь.

– Моя? – растерянно переспросил ребят Владик.

Темная, с кривоватой ручкой рогатка чуть дрожала в его стиснутом кулаке. И красная натянутая резина дрожала.

– Не трусь, пират, – сказал Тиша.

Владик разжал пальцы, сжимавшие лоскут кожи с камнем, и в тот же миг увидел, как желтая лягушка дернулась всем телом, качнулась палка.

– Вот кто снайпер! – Гвоздь захлопал в ладоши. – За такой выстрел полагается два круга почета!

– Самый меткий снайпер Владик! Самый меткий снайпер Владик! – в четыре глотки ревели «пираты».

Над лицом Владика качались белые облачка, светило солнце. Он смеялся взахлеб, безудержно.

Ему было так хорошо!

Отметка за сообразительность

О том, чтобы Владик принес еще книжек, ему никто не говорил. Он сам решил. «Наверно, ребята снова обрадуются», – с улыбкой подумал он, завертывая в газету три плотных томика в дерматиновых, почти новеньких обложках. И не ошибся. Веселый человечек Тиша предложил качать щедрого пирата. И Владика в самом деле тут же подхватили, и под крики «ура» восемь рук несколько раз подкинули его вверх. Хорошо, что рубашка была на нем не желтая, а пестрая, в клеточку: если кто-то и оставил на ней следы от пальцев, то не видно.

Отлично чувствовал себя Владик. Он был очень доволен и новыми друзьями, и самим собой. Ну разве он не молодец, что придумал взять книжки! Что там книжки в сравнении с подобным признанием ребят!

Теперь Владик – он это видел по всему – был здесь, среди «пиратов», полностью свой и права имел такие же, как остальные. Он мог развлечься, где хотел, Тише, случайно заслонившему солнце, мог сказать: «Отойди, не свечка!», а над Васятой, стоящим на воротах, мог посмеяться: «Эх, дырка от бублика!»

Между прочим, в этот день Владик впервые в жизни попробовал курить. Сам захотел. Когда Васята, достав сигареты и будто не заметив Владика, пронес пачку мимо его носа, Владику вдруг стало обидно.

– А мне? – сказал он.

– Бери, бери! – обрадовался Васята и с готовностью выщелкнул зажигалкой огонь.

«Фу, – глотнув дым, подумал Владик, – гадость, какая, вонючка!» Ему хотелось бросить сигарету. Но не бросил – другие же курят. Значит, это только сначала неприятно.

Горечь от сигареты он ощущал во рту еще долго. Лишь перья едкого лука отбили противный запах.

И все же, возвращаясь домой, Владик волновался: как бы мама не услышала запах табака. Нюх у нее поразительный. Иной раз папа только появится в квартире – она уже носом поводит:

– Снова в прокуренной комнате сидел! Гробите вы себя табачищем.

«А может быть, мамы и дома нет?» – подумал Владик и посмотрел на скамейку возле подъезда. На скамейке в одиночестве сидела Дарья Семеновна из шестьдесят третьей квартиры. Сидеть без дела пенсионерка, видимо, совершенно не могла – снова что-то вязала из белой шерсти.

– Здравствуйте, сказал Владик Дарье Семеновне.

– Здравствуй, пропавший зонтик!

Он сразу вспомнил про зонтик и улыбнулся.

– Как отдыхаешь? Сил набираешься?

Владик вовсе не спешил подниматься домой и потому охотно присел рядом на теплой скамейке.

– Хорошо отдыхаю, – сказал он.

– Молодец! А главное, с пользой надо отдыхать.

На это Владик уклончиво промолчал.

– А как сестрица? Что-то не видно ее совсем.

– Учит. – Владик поднял к груди руки. – Вот столько учебников на столе.

– Бедненькая! В такую-то погоду… Да, зонтик, все хочу тебя спросить, – Дарья Семеновна уставила на Владика веселые, в сеточке морщин глаза, – отчего ты сразу не поискал тогда зонтик?

– Почему, – возразил Владик, – я искал.

– Искал, да плоховато.

– Нет, я хорошо искал.

– Как же хорошо, если четыре раза домой ходил?

– Мама так просила.

– Верно, просила… А отчего сразу во всех местах не поискал?

Владик потрогал на румяной щеке темную родинку.

– Не знаю. Мама сказала: ищи на полке – я там и смотрел.

– Ты, говорят, отличник?

– Да, все пятерки.

– А за сообразительность отметок в дневнике не ставят?

– Такого предмета у нас нет, – чуть насупился Владик.

– Ты не обижайся. Я ведь так, шутя. Яблочка хочешь? Из своего сада. – Дарья Семеновна вынула из сумки некрупное, с розовыми прожилками яблоко.

Владик вежливо поблагодарил и поднялся с лавочки.

– Я пойду, ладно?

– Сестрице привет передай. Ни пуха ни пера ей.

Шагая по лестнице, Владик жевал яблоко и с удивлением думал: «А правда, почему сразу во всех местах не поискал зонтик?..»

«А трамвай у вас есть?»

Так и вышло, как предполагала Нина Михайловна: на завод уходила с утра, появлялась только к вечеру. Да и потом что-то еще писала в своей тетрадке.

Зинаида Аркадьевна удивлялась:

– Это и дома у тебя так же – по двенадцать часов?

– Здесь потрудней. Очень много интересного. Жалко будет, если чего-то не увижу. И дело пострадает. Качество в наше время – проблема номер один. Сама жизнь заставляет. На мировые уровни выходим.

– Ну, сестренка, – шутливо сказала Зинаида Аркадьевна, – тебе надо в министерстве работать!

– Что ты, Зинушка, это азбука. Каждому известно. Качество сегодня – это благосостояние, престиж страны, если хочешь, политика.

– Нет, нет, сестренка, – замахала рукой хозяйка, – это не по мне. Я так считаю: наше бабье дело – это перво-наперво семья, дети. Я и работу такую подыскала, чтобы посвободней быть. Поэтому и дети у меня под надзором, ухожены, накормлены. Стараюсь.

– Может, ты и права, – подобрав рукой волосы, согласилась Нина Михайловна. – Только где же на всех найдешь такую работу? Вот и толчешься весь день на заводе. У нас еще хорошо: завод – в десяти минутах. В обеденный перерыв домой успеваю забежать.

– Тетя Нина, – спросил Владик, – а Егорка в шестой перешел?

– В шестой. А Наташа – ровесница тебе, четвертый закончила… Хорошо у нас – зелено, озеро, роща рядом. А дальше – лес. Помнишь, Зинуша, как по грибы ходили?

– Корзину белых тогда принесла. Две нитки насушила. Как же, хорошо помню, – подтвердила Зинаида Аркадьевна. – Мы в тот год как раз польскую кухню купили. Тогда это дефицит был. С четырех утра под магазином дежурила.

– Грибы – моя слабость. – Нина Михайловна улыбнулась и пальцем придавила Владику нос. – Такие вот опеночки… Пойдем, бывало, с Ваней в лес. Чуть свет встанем. Места знали. Много приносили…

– У нас на базаре всю зиму продают. Если большая, чистая нитка, то по пятнадцати рублей просят. Видишь, какие цены! Белый гриб. И город огромный. Сколько этих микрорайонов понастроили.

– А мне бы сейчас и не привыкнуть к такому городу. Суета, шум, народ толпами.

– Тетя Нина, – сказал Владик, – но ведь у вас тоже город.

– Ну, разве сравнить! Райцентр.

– Но ведь машины ходят?

– Машины сейчас везде. В любом колхозе. Машина не лошадь. Это лошадь скоро только в городе увидишь.

– В городе? – Владик заморгал. – Как это?

– В зоопарке.

– А! – засмеялся он. – Тетя Нина, а трамвай у вас есть?

– Мамочки! Да откуда у нас трамвай? Разве не помнишь?.. Хотя где же помнить: тебе четырех лет не было. Вот приезжай в гости – сам все увидишь. А что, поедем?

– В гости? Когда, сейчас? – Владик вопросительно посмотрел на мать.

– Нина, что ты говоришь? Какие гости? – Зинаида Аркадьевна пожала плечами. – Татьяне скоро сдавать экзамены. Да и вообще у вас там своих забот хватает. Ты весь день на работе. Еще с Иваном… Представляю, сколько с ним хлопот.

Нина Михайловна погрустнела, сказала задумчиво:

– Какие с ним хлопоты? Лежит, телевизор смотрит, с ребятами разговаривает. Дети к нему с уважением, жалеют.