Текст книги "Голоса животных и растений"

Автор книги: Владимир Корочанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

В России на моей памяти было одно щекотливое дело, связанное с проступком дальнего-предальнего родственника Киманти. Осенью 1982 года городской народный суд Ржева рассмотрел дело о краже. Уголовно наказуемое деяние свершил слон, заезжий гастролер (не в криминальном смысле слова: просто во Ржеве тогда гастролировал цирк). В злосчастный день, когда «по улицам слона водили», по тротуару шла девушка. Когда она поравнялась со слоном, гигант, оказавшийся весьма мелочным, запустил в ее кошелку хобот, вытащил кожаную сумочку и тут же спрятал в рот. Каверзная операция была проделана столь быстро, что девушка ничего не заметила. К ее счастью, кражу увидели две очевидицы. Хитрый слон, пытаясь замести следы, разжевал и проглотил сумочку со всем содержимым – сберкнижкой и тремястами рублями (сумма по тем временам немалая). По приговору суда ущерб потерпевшей возместил цирк, поскольку наше законодательство, в отличие от средневекового, считает животных недееспособными, даже если они артисты.

В октябре 1997 года полиция города Котону, в Бенине, арестовала обезьяну, пытавшуюся украсть антенну с крыши одного из домов. Вместе с воровкой был задержан и гражданин Ганы, натренировавший животное специально для совершения подобных краж. Ганца отправили в полицейский участок, а обезьяну, арестованную с поличным, – в местный зоопарк.

А вот в январе 2000 года земельный суд германской федеральной земли Нижняя Саксония приговорил к бессрочному домашнему аресту… двух кошек – Милли и Макса. Вина двух милых созданий, проживающих в семье 45-летней школьной учительницы из Люнебурга, состояла в том, что они во время прогулок систематически точили когти о принадлежащий соседу новенький спортивный «порше»-кабриолет. Более того, они регулярно забирались на сиденье автомобиля, оставляя там свои следы. Конечно, ответчица попыталась оспорить столь тяжкое обвинение, заявив, что это могли быть совсем чужие кошки. Однако владелец «порше» продемонстрировал убедительные доказательства своей правоты, для чего ему потребовалось провести многие часы в засаде, тщательно фиксируя на видеопленку преступные деяния животных.

В итоге высшая судебная инстанция Нижней Саксонии обязала учительницу держать любимиц на почтительном расстоянии от «порше», ограничив свободу их передвижения пределами дома. В противном случае будет выписан штраф на три тысячи марок, оплачивать который придется, разумеется, не Милли и не Максу.

Немало хлопот время от времени доставляют правоохранительным органам пернатые коллекционеры. В Индии в 50-х годах много шума наделало дерзкое ограбление ювелирного магазина. Были похищены сотни золотых оправ для очков. Сыщики обнаружили их в гнезде вороны. Ведь сюжет «Сороки-воровки», вдохновивший Россини на создание оперы, был почерпнут прямо из жизни: в краже столового серебра обвинили служанку, а виновницей оказалась сорока…

В январе 2000 года за решеткой кутузки 5-го полицейского участка города Ла-Плата – столицы аргентинской провинции Буэнос-Айрес – оказались… 37 бойцовых петухов. Стражи порядка сначала задержали группу азартных аргентинцев, промышлявших организацией петушиных боев на одном из ранчо, а затем заодно с ними и пернатых гладиаторов. Подготовкой «спортсменов» занимались члены «Клуба разведения бойцовых петухов». Их арестовали в связи с тем, что во время петушиных боев работал нелегальный тотализатор.

Денно и нощно спорили потом полицейские о том, куда девать воинственных птиц, на клюв и шпоры которых надеты металлические шипы. Таких сложно куда-либо пристроить.

– Их готовили для боев, фактически для убийства, – сокрушался комиссар участка, – без присмотра их не оставишь.

Когда помещение полицейского изолятора потребовалось освободить для традиционных «клиентов», пернатых арестантов сдали «на поселение» в местный зоопарк.

Беспрецедентным было решение иранского суда, приговорившего в январе 2000 года к смертной казни… 370 голубей. Трагический оттенок этой истории придает то, что на невинных птичьих душах не было и тени греха. Роковую борьбу, а вернее – нелепую свару, переросшую в поножовщину, затеяли хозяева голубей – два пожилых соседа-голубятника из Тегерана. Они начали выяснять, кому именно принадлежит одна из редких голубиных особей. В пылу потасовки драчуны нанесли друг другу незначительные ранения и были задержаны полицией.

Дело о злостном хулиганстве попало в суд. В ходе разбирательства судья напомнил обвиняемым, живущим поблизости от тегеранского аэропорта, что полеты ручных птиц в радиусе 30 километров от этого объекта запрещены. А в результате, как всегда, пострадали «стрелочники». Птиц, принадлежавших обоим драчунам, подручные Фемиды приговорили к высшей мере наказания. Причем не за драку между их владельцами – был принят во внимание их почтенный возраст, – а за нарушение правил авиационной безопасности. По данным иранского журнала «Энтехаб», приговор привел в исполнение специально приглашенный палач.

Отношение к животным-хулиганам зависит от степени цивилизованности страны их проживания. В июне 1998 года суд в городе Ханау, в центре Германии, оправдал бобра, повалившего дерево прямо на частную автомашину. Полиция сработала неплохо, и преступник был быстро установлен и водворен в узилище. Хозяин пострадавшего автомобиля подал на грызуна в суд, обвинив его в вероломстве и покушении на частную собственность. Одновременно он предъявил иск правительству земли Гессен, требуя возмещения причиненного ущерба. (Мол, распустили бобров – некуда деваться от них!) Истец обвинил местные власти в том, что они позволили бобрам поселиться в этом районе за несколько лет до этого события – хотя могли бы заранее легко просчитать, что случится с его машиной. Однако суд счел, что охрана окружающей среды – более приоритетное дело, чем целостность чьей-то «тачки», и что граждане должны принять соседство бобров как должное, даже при не способствующих этому обстоятельствах.

На почетное место в Книге рекордов Гиннесса смело может претендовать 45-летний житель Бонна. Правда, место это будет в разделе, отведенном для самых абсурдных судебных исков. Так вот: в апреле 1998 года он потребовал шесть тысяч марок в качестве компенсации за моральный ущерб, нанесенный… его ослу! И еще столько же на оплату психологической реабилитации животного.

Ситуация выглядела следующим образом: 15-летний домашний любимец мирно щипал травку на обочине дороги, когда водитель проезжавшего мимо автомобиля подал сигнал, испугавший осла. Как водитель затем объяснил на заседании суда, куда его вызвали в качестве ответчика, ему показалось, что животное может выбежать на проезжую часть.

Резкий звук сигнала столь сильно напугал ослика, что тот, как утверждал адвокат истца, пережил настоящий шок. В результате этого длинноухий потерял аппетит, впал в минорное настроение, в апатию, а самое главное – он стал категорически отказываться катать хозяина на своей спине. Экспертное освидетельствование в ветеринарной клинике показало, что шарахнувшийся от автомобиля ослик к тому же при падении сломал ребро и повредил почку.

Вторая экспертиза – звукового сигнала автомобиля – показала, что громкость звука и тональность находились в пределах, установленных германскими техническими стандартами. Что, собственно, и спасло автолюбителя от серьезных финансовых потерь.

Лечение осла заняло четыре недели, а расходы – две с половиной тысячи марок – сразу же оплатила страховая компания, где было застраховано животное. Вот только платить за курс «психологической реабилитации» осла, который сразу же предложили провести психиатры от ветеринарии, страховая компания отказалась – на том основании, что в преклонном возрасте ослы практически не поддаются методам психологического воздействия.

Венцом «ослиного» процесса, на который обе стороны исправно являлись в сопровождении адвокатов, стало мудрое решение суда: в компенсации морального ущерба ослу отказать, а страховой компании выплатить владельцу животного еще две с половиной тысячи марок: за эти деньги люди в белых халатах смогут восстановить психическое здоровье пожилого осла.

В Соединенных Штатах иные законы… (За такие можно было бы быстренько проголосовать и в часто подражающей им ныне России.) В штате Айдахо вас могут арестовать, если вы будете рыбачить, сидя на верблюде. В Аризоне знающий законы полицейский моментально оштрафует вас, если вы позволите ослу заснуть в вашей ванне. В Новом Орлеане совершенно разумно запрещается привязывать аллигатора к пожарному гидранту на улице, а в Атланте – жирафа к телефонному столбу. В Балтиморе вы нарушите закон со всеми вытекающими для вас из этого последствиями, если возьмете с собой в театр льва. В Техасе нельзя стрелять в бизонов со второго этажа отеля, на Аляске – будить медведей, чтобы их сфотографировать, в Чикаго – ловить рыбу в пижаме, а в штате Канзас – публично есть мясо гремучей змеи. В городке Куитмен, в штате Джорджия, цыплятам запрещено пересекать улицу, причем под страхом ареста, а в Оклахоме вы получите срок, если состроите рожу собаке.

Один из подобных законов нарушил житель крупнейшего города США – Нью-Йорка – Даниэле Малпели. (К сожалению, мне приходится приводить пример, касающийся не животного, а растения, но примерно те же законы действуют и в отношении фауны.) Так вот мелкий лавочник оказался перед дилеммой – выложить из своего кармана тысячу долларов или… обняться с деревом. Ситуация, в которую он нежданно-негаданно попал, показалась ему настолько нереальной, что Даниэле вслух задал себе вопрос: «Интересно, на какой планете я живу?» До марта 1998 года он не один год подряд безнаказанно привязывал цепью свой велосипед к растущему дереву на Второй авеню Нью-Йорка, прямо перед своей продовольственной лавочкой. Теперь лавочник так никогда уже делать не будет.

В один солнечный полдень 45-летний Малпели, как всегда, обслуживал клиентов, забегающих в обеденный перерыв перекусить в его кафе-магазинчике «Монте-Титано». Неожиданно на пороге появились двое полицейских парковой службы. Они не походили на обычных посетителей.

– Кто владелец велосипеда? – строго поинтересовался старший из полицейских.

– Я, – спокойно ответил ничего не подозревавший Даниэле.

– Тогда вот это – вам, – бесстрастно сообщил другой страж порядка, протягивая Малпели уведомление о штрафе, в котором значилась невероятная цифра: 1000 долларов.

Ошеломленному лавочнику парковые полицейские, действовавшие по «сигналу общественности», объяснили, что такова цена за «оскорбление дерева». На встречное предложение тут же убрать велосипед они только выразительно пожали плечами: дескать, уже поздно! Раньше думать надо было! Попытки протестовать были быстро пресечены обещанием немедленно препроводить нарушителя за решетку.

– Штраф вполне справедлив, – подтвердил позднее представитель парковой службы.

Более того, по сообщениям газеты «Нью-Йорк пост», Малпели еще легко отделался: если бы дерево в самом деле пострадало от «удушения цепью», Малпели, согласно нью-йоркскому экологическому кодексу, грозил бы штраф в размере 15 тысяч долларов плюс год тюрьмы. Впрочем, проштрафившемуся владельцу магазина-кафе с учетом отсутствия отягчающих обстоятельств дали шанс искупить вину.

– Ладно уж, – милостиво согласился начальник городской парковой службы Генри Стерн, – я прощу его, если он извинится перед деревом, обнимет его и пообещает, что на стволе больше никогда не появятся цепи. В таком случае мы скостим ему 950 долларов. А если он к тому же пообещает как следует за деревом ухаживать и поливать его, то будет амнистирован полностью.

Даниэле Малпели в ответ заявил, что готов хоть целоваться с деревом, причем каждый день, лишь бы избежать наказания. И вообще, заметил он, это дерево ему как родное, поскольку помнит он его еще саженцем. А прошлой весной посадил пять тюльпанов рядом: чтобы, мол, ему, то есть дереву, хорошо было…

Среди животных, однако, немало встречается и таких, которые не только не вступают в конфликт с законом, а наоборот – помогают изобличить и даже задержать преступников. Речь не о служебно-разыскных собаках, о них сказано достаточно. В мае 1993 года в Саранске в борьбе с преступностью отличились кошки. Их хозяйка уехала в отпуск, оставив на попечение соседа шесть кошек и 16 (!) попугаев. Ночью в квартиру забрался вор. Кошки кинулись на преступника, как разъяренные фурии, исцарапали его в кровь, а попугаи подняли такой неистовый крик (употребляя при этом крепкие словечки), что сосед проснулся и, заглянув одним глазком в их квартиру, тут же вызвал милицию.

За попугаями, кстати, числится еще несколько подвигов. В американском городке Байтаун один словоохотливый жако навел полицию на след двух рецидивистов, повторив слово в слово их разговор во время ограбления. Аналогичный случай произошел в бразильском городе Алегри: здесь попугай назвал детективам кличку уголовника – Бабао, что и помогло выйти на его след. Но больше всех прославился на поприще борьбы с преступностью отважный попугай Берт из маленького американского городка в штате Юта.

Это случилось в один из августовских дней 1994 года. Берт и его 17-летняя хозяйка находились в доме вдвоем, когда туда вломился бандит. Он попытался схватить девушку, но налетевший на него сзади пернатый рыцарь вырвал клювом из спины насильника кусок кожи. От неожиданности и боли тот выпустил девушку, чем она тотчас же воспользовалась: выскочив в соседнюю комнату, мгновенно заперла дверь и вызвала по телефону полицию.

Помогают органам охраны общественного порядка и ослы. (Оговоримся: только не в России.) Необычным способом удалось раскрыть убийство, совершенное в турецкой провинции Гедиз. Не располагая весомыми уликами в отношении подозреваемого, следователь провел его очную ставку с… ослом жертвы. Едва увидев убийцу, памятливое животное начало лягаться и попыталось его укусить. Преступник поначалу сделал вид, что ничего не происходит. Однако после того, как в ходе следственного эксперимента все убедились, что осел никак не реагировал на других лиц, одетых так же, как он, – убийца сознался в содеянном. Показания «свидетеля» в присутствии шести лиц были занесены в протокол, а киллер (выражаясь на изящном «новорусском» диалекте) был приговорен к 15 годам тюрьмы строгого режима. Приговор утвердил кассационный суд, и обжалованию он не подлежал.

Однако не во всех странах и не во всех случаях к свидетельским показаниям животных и птиц относятся с должным вниманием. В июне 2000 года жительница Шанхая подала на развод, представив в качестве главного свидетеля… говорящего попугая. Она заподозрила неладное, когда птица стала повторять голосом мужа слова, произнесенные им, по-видимому, во время телефонных бесед с любовницей, которые доносчик подслушивал, не подавая поначалу и виду.

Пернатый предатель чирикал: «Развод», «Я тебя люблю!» и «Потерпи немного!». И становился чересчур разговорчивым и бессовестным, когда рядом звонил телефон. Женщина заявила, что она и раньше подозревала мужа в неверности, но болтовня попугая переполнила чашу терпения. Она принесла в суд заявление о разводе и клетку с птицей в качестве говорящего доказательства супружеской неверности.

Адвокаты не разделили оптимизма обманутой жены и заявили, что не знают, как поступать с точки зрения юриспруденции и защиты прав человека (под человеком они подразумевали шанхайского мужа). В их судебной практике такого прецедента не было. «Вряд ли судьи вынесут решение о разводе на основании показаний птицы», – заметил прокурор, откладывая вместе с судьей дело в дальний ящик. Кроме того, разъяренный муж обещал задушить «подколодного» попугая или подсыпать ему что-нибудь в пищу…

Все эти факты, включая упомянутые случаи применения американских законов местного значения о защите животных и растений, лишь подтверждают насущную необходимость повсеместной разработки законодательных актов в области защиты прав животных. Благо прецеденты тому в истории были. «Де юре канум» («Право собак») – под таким заголовком выпустил в 1734 году виттенбергский адвокат Хейнрих Клювер свой знаменитый трактат о правах собак, который служит наглядным примером мышления эпохи барокко.

Первые две главы труда посвящены достоинствам собак: в них рассказываются истории о восприимчивости, верности собак, излагаются головоломные юридические казусы и неожиданные повороты собачьей судьбы.

Так, курица одной бедной вдовы снесла должное количество яиц, но высидеть цыплят не смогла, поскольку по какой-то причине внезапно сдохла. Несчастная женщина в горе ломала руки.

– Не разводить мне, сиротине, больше кур, ибо яйца без наседки более не превратятся в цыплят, – голосила она. Но ее собака будто поняла ситуацию, сложившуюся в то старинное лихолетье: без лишнего лая улеглась на яйца и высидела цыплят.

Другая крестьянка, знахарка по профессии, готовила специальный корм для кур, отчего куры несли хорошие яйца. Но этот корм съела собака – и чем же кончилось дело? Собака, как курица, стала приносить яйцо за яйцом, пока не окончился эффект корма.

Лишь в третьей главе рассматриваются вопросы собачьего права. Здесь мы встречаемся с проблемами домашних собак и со случаями бешенства собак, в первую очередь – с их юридическими проблемами. На сцене появляется и живодер. Его роль не так проста, как можно было бы подумать. По старым цеховым правилам средневековых ремесленников, человек, занимавшийся живодерством, не мог быть принятым ни в один из цехов, ибо его профессия относилась к числу недостойных. А могло ведь произойти и такое, скажем: какой-то честный мастеровой убьет собаку, и возникает юридическая проблема: насколько можно считать этого мастерового человеком, временно занимающимся живодерством, так сказать, живодером-дилетантом?.

Книга Хейнриха Клювера охватывает вопросы собачьего права, касающиеся наследования, которое, заметим попутно, в некоторых западных странах нынче уже разработано до тонкостей. Так, саму собаку нельзя считать состоянием, наследуемым по линии кровного родства. Значит, после смерти одного из супругов собака остается в наследство другому супругу. А вот ее ошейник передается по наследству супругу только в том случае, если сделан из простого ремня. Если же ошейник украшен серебром, он должен быть передан в наследство родственникам по крови.

Становится понятно, что это не только дела давно минувших дней: если так можно выразиться, знамя защиты прав животных из рук предков перешло в руки энтузиастов нашего времени. В конце 1925 года в Англии судили кошку. Жил там тогда в городе Лидс, в графстве Йорк, некий Джордж Букль, член Национального союза куроводов. Его образцовый птичник славился на всю страну. Однажды Букль обнаружил пропажу нескольких породистых кур и голубей. Тогда он стал ходить в дозор по ночам. В результате простудился, но поймал-таки с поличным кошку соседа. Застигнутая на месте преступления с задушенным голубем в зубах кошка бросила добычу в воду и убежала. В ответ на жалобу Букля сосед собственноручно повесил свою кошку, но категорически отказался оплатить убытки.

Верховный суд Англии вынужден был посвятить специальное заседание о гражданской уголовной ответственности кошек. Почтенные судьи в мантиях и напудренных париках, к великому своему смущению, убедились: в английском законодательстве со времен Вильгельма Завоевателя так и не появилось ни одного трактата о свободе кошек. И это в то время, как голуби уже охранялись законом – с учетом их патриотических заслуг в Первой мировой войне.

Поверенный потерпевшего в заключение своей речи обратил внимание «высокого суда» на то, что кошки, несомненно, будут злоупотреблять правом на бродячий образ жизни, если таковое им предоставить. Чего доброго, и люди захотят получить кошачьи права!.. Английские юристы, куроводы и кошковладельцы пребывали в большом волнении, пока шел суд.

Неотложность вопроса о правах бабуинов и других обезьян и прочих животных лишний раз подтвердили трагические события в деревне Маджембени, близ знаменитого национального парка Крюгера. Южноафриканские правозащитники испытали прямо-таки настоящий шок, узнав, что жители деревни забили насмерть железными прутьями ручного бабуина, а затем сожгли его – и все потому, что, по их мнению, он был колдуном. Безобидное животное подверглось жестокому нападению, когда без опаски бродило по деревне. В экзекуции приняли участие около 150 сельчан, которых на преступление спровоцировала одна-единственная женщина, утверждавшая, что злая ведьма, дескать, приняла обличье этого бабуина. Вера в колдовство распространена в данной местности: там порой убивают даже людей, заподозренных в связях с нечистой силой.

Несчастный бабуин скончался в страшных муках. Этот случай вызвал бурю протестов по всей Южной Африке.

– Следует включить в новую конституцию ЮАР пункт о защите животных, запрещающий охоту на обезьян и других зверей, – высказалась главный инспектор Общества по предотвращению жестокого обращения с животными Джоан Дженнер.

Однако крестьяне были убеждены в своей правоте.

– Несомненно, здесь имело место колдовство, – заявила женщина, наведшая жителей на «оборотня». – Ведь когда я увидела его на улице, он был настоящим гигантом, а теперь, когда бабуина убили, посмотрите, какое у него маленькое тельце…

Версию о «сверхъестественном» происхождении бабуина подтвердил и местный староста, секретарь ассоциации жителей села Африкан Мореку.

– Обезьяна появилась в результате волшебства, это несомненно, – заявил он.

Иногда защита прав животных затрагивает, а порой и ущемляет права людей – и наоборот. Тогда чаще всего верх берет не справедливость, а человеческий эгоизм и неразборчивость в средствах – и все по праву более сильного.

При возникновении подобной ситуации в австрийском местечке Офтеринг, неподалеку от Линда, правозащитный конфликт уладили почти полюбовно, хотя со стороны положение на первый взгляд выглядело тупиковым. Глава местной администрации издал распоряжение, которым запретил петуху… кукарекать. Основанием для столь «драконовского» решения послужило авторитетное заключение врача: заливистое пение неугомонного кочета, дескать, может пагубно сказаться на состоянии здоровья окружающих.

Началось же все вполне невинно. Владелица небольшого участка – обожаемая всеми Карин Ламмер – как-то заметила в своем садике насекомых-вредителей и решила бороться с ними самым простым и безвредным с точки зрения сторонников охраны окружающей среды способом – при помощи нескольких кур. При этом она разумно рассудила, что снесенные ими яйца ничего, кроме пользы, хозяйству не принесут. А чтобы хохлаткам не было скучно, им в компанию добавили петуха, которого хозяйка нарекла Ханзи.

Все вроде бы шло ладом, но Ханзи неожиданно проявил чрезмерную музыкальность. Карин не учла последствий «вредной привычки» кочета – будить всю округу своими звонкими «песнями» в четыре часа утра. Даже попытки запирать возмутителя спокойствия на ночь в темный сарай не дали желаемых результатов, а лишь позволили оттянуть общую побудку часа на полтора. Ханзи увлеченно горланил, вслушиваясь лишь в собственную песнь. Да и куры, по-видимому, ему потакали.

Соседи, и без того измученные вечным шумом и лязганием от пролегающей поблизости железной дороги и гулом от расположенного неподалеку аэродрома, решили, по-видимому, отыграться на самом слабом из неприятелей. И дружно ополчились на белоснежную птицу. (Прекратить движение поездов или закрыть аэропорт им было явно не по силам.) И надо отдать им должное – выиграли-таки они нелегкую тяжбу!

Эта история получила в Австрии неслыханную доселе огласку. Защитники прав животных (и человека!), а также вездесущие экологи были, разумеется, на стороне несчастного петуха, которому власть буквально затыкала горло. Кампания проводилась под лозунгами: «Пусть Ханзи кукарекает!», «Свободу слова офтерингскому петуху!», «Не дразните гусей!», «Сегодня не разрешают петь петуху, завтра – не дадут нам!». В результате проблема нашла свое окончательное решение, причем с наименьшим ущербом для побежденной стороны. Хозяйка, наотрез отказавшаяся отправить своего любимца в кастрюлю с лапшой, но вынужденная обстоятельствами все равно с ним расстаться, приняла предложение добрых людей – и отдала им петуха, ставшего на время своего рода символом для свободолюбивых австрийцев. Ханзи, получивший национальную известность, был отправлен на отдаленный хутор в Штирии, где разнообразил серые будни семи несушек. А скромный поселок Офтеринг, вдруг прославившийся на весь мир, вновь погрузился в безвестность.

В 1993 году продавщица оргтехники в Берлине Катрин Шмидт основала Союз защиты прав крыс, в который, по данным на май 2000 года, входят 170 ее соотечественников. В ее квартире на положении «братьев наших меньших» живет дюжина крыс. Упомянутый союз выступает за введение запрета на применение крысиного яда и за обеспечение неотъемлемых элементарных прав крыс.

Бурю протестов среди общественности США вызвал выход в свет телевизионной передачи компании Си-би-эс, призванной прославить силу человеческого духа и волю к жизни и победе. В популярном шоу под названием «Сумевший выжить» было показано, как 16 человек, оставленных на необитаемом острове Пулау-Тига, входящем в Малайский архипелаг, в порядке выживания поймали и зажарили на костре крысу. Причем тот, кто готовил и дегустировал это «аппетитное» блюдо, цинично ухмыляясь, бросил с экрана 23 миллионам телезрителей:

– Похоже на курятину!

В ответ возмущенные активисты организации «Люди за этичное отношение к животным» устроили в июне 2000 года массовую манифестацию в Нью-Йорке.

– У крыс тоже есть права! Выживай на овощах! – скандировали правозащитники, многие из которых были даже одеты в маскарадный костюм крысы.

В свое оправдание представители Си-би-эс заявили, что, мол, охота и рыболовство общеприняты как средства добычи пропитания с незапамятных времен. По их уверениям, героям и участникам передачи строго-настрого запрещалось причинять вред коренным обитателям тихоокеанского острова, а именно: ящерицам, змеям и обезьянам. А крысы-де относятся к «пришлым животным»: они прибыли на остров нелегально, в трюмах кораблей, и живут на острове, что называется, без прописки.

Однако вся эта аргументация, по нашему мнению, вовсе не снимает, а, напротив, делает еще более злободневной проблему защиты прав крыс. (В частности, она наводит на нехорошие мысли значительную часть российского гражданского общества.)

Да что там крысы, за права которых стоит горой «сердобольная» Америка! В той же, казалось бы, нейтральной Швейцарии кошкам и собакам, близким каждому человеку и гражданину, отказано в элементарных правах: 73 голосами против 53 парламент горной страны отклонил после жарких дебатов предложение защитников животных внести надлежащие поправки в Гражданский кодекс Швейцарии и перестать, наконец, относиться к нашим давним друзьям и «братьям меньшим» как к вещам. Сейчас четвероногие там в юридическом смысле действительно приравнены к неодушевленным предметам – их можно купить, продать, обменять, как мебель или посуду. Между тем уровень общественного сознания вольнолюбивых швейцарцев уже сейчас таков, что совесть подсказывает им: что-то в нынешних порядках неправильно!

Противники предоставления кошкам и собакам «особых» прав, в том числе права на лечение и права на жизнь, называли противоречивым подобный шаг. Парламентарий Жан Фаттберт из кантона Во заявил: «Я – крестьянин и не понимаю, почему домашние животные должны иметь больше прав, чем мой скот». Вслед за «собачниками» и «кошатниками» тех же прав для своих питомцев вознамериваются потребовать владельцы домашних змей, крокодилов и прочих экзотических, но дорогих какому-то конкретному человеку тварей. И конечно, выдвигался другой (вызывающий, с нашей точки зрения, сомнение) довод – о том, что, дескать, собаки, кошки и прочие животные будут в конце концов чрезмерно «очеловечены» в юридическом плане, а это приведет к риску принижения прав их «старших братьев».

Во всяком случае, каждая страна может иметь свои законы и порядки. Меры по ужесточению наказаний за плохое обращение с домашними животными разработало правительство Канады, внеся соответствующие изменения в Уголовный кодекс страны. В декабре 1998 года уроженка Оттавы Китти Рейски была приговорена к 30-дневному тюремному заключению, а также к 250 часам принудительных работ «на пользу общества» за то, что морила голодом и подвергала побоям обитателей устроенного ею же питомника. В нем насчитывалось 35 собак – 25 чихуахуа, 5 пуделей, 3 йоркширских терьера, 2 шпица; без присмотра и пищи были оставлены кошки, кролики, черепахи и птицы – всего более ста животных, многие из которых погибли.

Однако обвинительный вердикт 27-летней мучительнице пока является скорее исключением, чем правилом. Статьи Уголовного кодекса, направленные против жестокости по отношению к животным, не позволяют, как считают многие канадцы, эффективно бороться с этим злом. В том же декабре 1998 года суд в Эдмонтоне, в провинции Альберта, оправдал двух его жителей, убивших своих собак ударами бейсбольных бит.

Подобное зачастую происходит потому, что домашние животные рассматриваются Уголовным кодексом как вид частной собственности. Из чего следует, что владелец животного вправе поступать с ним, как ему заблагорассудится, за исключением явного проявления жестокости.

Согласно предложенным правительством Канады изменениям в Уголовном кодексе, домашние животные должны будут считаться «существами, способными чувствовать и страдать». Правительство предложило увеличить максимальный срок тюремного заключения за жестокость по отношению к ним с шести месяцев до пяти лет; отменить верхний предел штрафов за соответствующие правонарушения, до того ограниченный двумя тысячами долларов. Судьи теперь получили право назначать штрафы по своему усмотрению. Действовавший двухлетний запрет хозяевам, обижающим своих питомцев, владеть ими заменен бессрочным запретом. Как видим, при желании права животных можно обеспечить. В каком-то смысле это даже легче сделать, чем гарантировать права людей.