Текст книги "Откат к "заводским настройкам" (СИ)"

Автор книги: Виталий Держапольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

«Сказал бы я тебе, чего хочу…» – подумал я, мельком заглянув сверху под расстегнутый ворот рубашки, где плавно покачивались под мерное постукивание колес две симпатичные близняшки, но вместо этого хрипло произнес:

– Спасибо, попозже… Куда поставить?

– На стол ставь, – произнесла проводница, взглянув на меня из-под припущенных ресниц.

Я наклонился над столом, и как раз в этот момент вагон сильно качнуло – состав вошел в крутой поворот. Меня кинуло на проводницу, а дверь за спиной от резкого толчка поехала и защелкнулась с веселым звуком. Не удержавшись на ногах в тесном помещении, я навалился на девушку, уткнувшись ей носом во впадину между таких соблазнительных грудей.

– Ох! – сдавлено воскликнул я, чувствуя, как стремительно к моему лицу прилила кровь. Да и не только к лицу…

По всей видимости, это почувствовал не только я, но и проводница, которой мой вздыбленный разом орган уперся прямо в живот. Трусы и тонкие эластиковые треники никаким препятствием для «чувственного контакта» не являлись.

– А это что еще за игрушка! – томно выдохнула она, и я ощутил, как её маленькая ладошка крепко обхватила мой член.

«Твою мать! – сквозанула в голове мысль. – Я сейчас кончу прямо здесь!»

– Только не вздумай кончать! – с придыханием произнесла она, словно услышав мои мысли, и чувствительно прикусила мне ухо. – Такой молоденький… – Она лизнула мне щеку шершавым, как у кошки языком, и просунула руку мне в штаны.

– Ы-ы-ы… – Я едва вновь «не сбросил напряжение», но девчушка вновь умело меня отвлекла:

– Дверь закрой!

«Какая молодец, прям, как Машка! – промелькнуло в голове, пока крутил ручку замка. – А кто такая Машка? – Никаких знакомых Машек у меня не было. Но я отчего-то знал, что это моя секретарша, которую я частенько потрахивал… – Какая нахрен секретарша?»

Но от этих странных мыслей меня вновь отвлекла кондукторша, резко стянув с меня треники вместе с трусами и плотно охватив мой прибор горячими полными губами.

– Твою мать! Хорошо-то как! – с наслаждением воскликнул я. И это наслаждение вымыло все посторонние мысли из моей головы.

– Не спеши, красавчик! – Девушка оторвалась от моего члена и, с трудом повернувшись ко мне спиной (виной слишком тесное купе, но мне на это было плевать), навалилась локтями на стол и прижалась к моему пульсирующему члену своей роскошной задницей, о которой я мог лишь мечтать всего несколько минут назад. – А вот теперь давай, жеребец, – почти прорычала она, – трахни меня, как следует!

Я не стал даже снимать с нее трусики с веселыми разноцветными цветочками, а лишь слегка сдвинул их в сторону, обнажив истекающую влагой «киску». А после этого глубоко, по самые яйца, вогнал свой каменный член в её тугое и горячее чрево.

Она сладострастно всхлипнула, и умело подмахнула, пытаясь насадиться как можно глубже на мой прибор, одновременно стараясь подстроиться под мои движения и покачивание вагона. А за окном поезда стремительно пролетали поля, леса и перелески…

Глава 6

Мы кончили одновременно: быстро, мощно и ярко. Видимо, проводница тоже возбудилась будь здоров. Хорошо еще, что паровоз оглушительно свистнул, въезжая в тоннель и практически заглушил наши истошные вопли. Прямо, вот, совпало, удачненько так, а то бы переполошили весь вагон. Проводница, тяжело дыша, обессиленно упала грудью на холодную столешницу.

– А ты ничего так… – хрипло произнесла она. – Меня, кстати, Леной зовут…

– Сергей, – сдув капельку пота, повисшую на кончике носа, так же хрипло ответил я. Горло пересохло – в вагоне стояла жуткая жара, а кондиционер не работал, либо был сломан, либо отсутствовал, как класс. Хотя, вагон выглядел относительно новым, и был произведен, судя по металлическому шильдику в тамбуре, в ГДР. Так что кондишка в нем точно была.

– Ты не подумай, – произнесла Лена, поправляя «сбившиеся» на сторону трусики. – Я не такая… ну, в смысле… – неожиданно замялась она.

Я заметил, как заалели кончики её аккуратных ушек.

– Не даю каждому встречному-поперечному! – решительно закончила она, резко разворачиваясь ко мне грудью.

– И в мыслях не было! – чистосердечно признался я. Хорошо еще, что успел штаны натянуть, а то тоже неудобняк, стоять перед такой прикольной девчонкой, «сверкая» голым членом. – Ты классная! – добавил я, ни разу не покривив душой.

– Ты мне тоже сразу понравился, – призналась она. – Да и давно у меня ни с кем не было… Вот и накатило…

– Не парься! – Я протянул руку и поправил её слегка спутавшиеся волосы. – У меня тоже… давно ни с кем… не было… – Хотя, не очень-то оно раньше и было – так «детские забавы», новомодно именуемые петтингом. Так что можно сказать, это – мой первый полноценный секс… с глубоким проникновением. Но проводнице я об этом, ессно, не сообщил – пусть думает, что хочет.

Состав неожиданно замедлил свой ход, подъезжая к очередной станции.

– Ой! – Лена схватилась за голову. – Мне же пассажиров надо выпустить… и новых впустить…

Я нащупал рукой защелку двери и, перед тем, как её открыть, впился в её чувственные губы дерзким поцелуем. Она не стала сопротивляться и тоже отдалась поцелую со всей пылкостью.

– Спасибо, Лена! – выдохнул я, оторвавшись от её губ, отдающих привкусом горького шоколада. – Я этого не забуду…

Поезд свистнул, подъезжая к перрону.

– Опаздываю! – взвизгнула Лена, кидаясь к двери.

Я провернул защелку, и она пулей выскочила в тамбур. Проводив её зачарованным взглядом, я, наконец-то, попытался привести свою мысли в порядок. Произошедшее сейчас со мной, я считал едва ли не даром богов. Ведь раньше о таком приключении я мог только мечтать. А чтобы такое произошло наяву… Нет, я, наверное, умер, и попал в рай! Определенно мне начало фартить! Не иначе, Удача, в конце концов, открыла мне свои самые потаенные и сладкие тайны…

Я вспомнил оттопыренные Ленкины ягодицы, обтянутые цветными трусиками и то, как я отодвигаю их в сторону, погружаясь… Сука! Мой прибор опять принял боевую стойку! Все-все, спокойно! Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоится… С большим трудом, но мне это удалось. Я вышел в коридор, прошел через тамбур и спрыгнул на перрон, игнорируя лестницу. Отошел в сторонку, стараясь не глядеть на разрумянившуюся Ленку, чтобы опять не спровоцировать стояк в штанах, и закурил. Сигарета сгорела после нескольких глубоких затяжек. Но бешенное биение сердца наконец-то поутихло. Отбросив окурок на рельсы, я закурил вторую, чувствуя, как рот наполняется тягучей никотиновой горечью.

– Милок, пивка холодненького не хочешь? – Ко мне подкатила сморщенная бабулька с пенопластовой коробкой, поставленной на колесики. – Жигулевское. Только из холодильника!

– Сколько? – поинтересовался я.

– Семьдесят копеек, милок…

– Держи, бабуль. – Я вытащил из кармана мятый рубль и протянул старушке. – Сдачи не надо!

– Карасика солененького тогда возьми? – произнесла старушка, ловко пряча желто-коричневую ассигнацию в карман передника.

– Спасибо, мать, не хочу, – помотал я головой, принимая из рук старушки запотевшую бутылку. Зацепив жестяную пробку зубами, я одним движением сорвал её с горлышка и припал к пенистому пьянящему напитку.

– Ох-ох-ох! – запричитала бабка. – Зубы-то поберег бы, касатик! Вот останешься, как я, без зубов, тогда и пожалеешь, а поздно будет!

Я под причитания старухи высосал бутылку едва не в мгновение ока.

– Бутылочку не выбрасывай! – предостерегла меня старушка, когда я, оторвавшись от горлышка, аккуратно рыгнул. – Двадцать копеек на дороге не валяется!

– Спасибо, бабуля! – от души поблагодарил я старушку, возвращая ей пустую тару. – Прямо, как бальзам на душу!

– Спаси тя Господь! – Перекрестила меня бабка и удалилась восвояси.

– Заходим, граждане, заходим! – услышал я чарующий голос проводницы. – Поезд отправляется! Проходите, не задерживайтесь!

Я прошел мимо Ленки, мило ей улыбнувшись, а она незаметно подмигнула мне. Какая все-таки она… Так, стоп, не надо мне очередного стояка! Я стремительно забрался по ступенькам в вагон и поспешил в купешку. Мои «перцы» до сих пор мирно кумарили после сытного обеда. Охренеют, если я расскажу… Не поверят, вот, как пить дать, не поверят! Да я и не буду рассказывать. Плюхнувшись на свою полку, я закрыл глаза и, погрузившись в сказочные воспоминания (теперь уже можно), быстро заснул.

А вот снилась мне какая-то хрень, откровенный сюр, но с явным сексуальным подтекстом: я лежал на диване, разглядывая стоящую передо мной обнаженную девушку, ослепительной красоты. Настоящая богиня! Ленка, по сравнению с ней, жалкая простушка! Девушка вытянула вперед левую руку, в которой соткались из абсолютно пустого пространства металлические весы с двумя чашами. Во второй руке материализовался огромный обоюдоострый меч, который она держала, не прилагая никаких усилий.

– Оху… – Я едва смог сдержать рвущееся с губ ругательство.

А на глазах незнакомки, тем временем, появилась непроницаемая темная повязка.

– Ну, как я тебе? – покачивая соблазнительными бедрами, произнесла она.

– Охуетительно! – Я уже не сдерживался – мой «меч» тоже пришел в полную боевую готовность. Таких ролевых игр у меня еще не было. Я стремительно поднялся с дивана, обошёл девушку сзади и обнял, ощутив в ладонях упругие и идеальные полушария. Она прижалась ко мне бархатными ягодицами, с силой вгоняя перед собой свой жуткий меч в пол, который без труда погрузился почти на треть в бетонную стяжку. Вожделение захватило меня без остатка, и я….

Проснулся в холодном поту с дико колотящимся сердцем. Черт возьми, что за хрень? И меня не оставляло ощущение, что все этот со мной уже было! Было на самом деле! Ни во сне, ни в мечтах, а в реальности, только в каком-то другом мире… Или в другой жизни… И еще одно – это явно была квартира моих родителей… Только… какая-то не совсем такая, какой я её помнил. Но что это была она – зуб даю!

– Серега, ты чего, кемаришь еще? – позвал меня Патлас, отвлекая от мучительных размышлений.

– Нет. – Я поднялся с полки.

– А я себе уже все бока отлежал! – пожаловался Алеха. – Не представляю, как люди из Москвы до Владивостока на поезде шпилят? Это вообще сбрендить можно!

– А представь, если еще и в плацкарте, – произнес я.

– Б-р-р! – передернул плечами Патлас. – Там по проходу просто так не пройдешь, обязательно тебе потными пятками кто-нибудь в лицо заедет!

Уже в сгущающихся сумерках состав остановился на стоянку в городе Спасске-Дальнем. Мы толпой вывалили на стоянку, покурить и размяться. От непривычно долгого сидения и пролеживания боков на полке, затекшие мышцы ныли. К нам тут же подбежала дородная тетка с полным ведром отборной клубники.

– Мальчишки, клубнички не желаете?

– Ух, ты, какая огромная! – восхищенно воскликнул Патлас, разглядывая большую трапециевидную ягоду, отдаленно напоминающую развернутую женскую юбку.

– Машенька, – с гордостью произнесла тетка. – Так берете? За три рубля все отдам! Я на сегодня отторговалась, – пояснила тетка, – а клубника к завтрему потечет и товарный вид потеряет.

– Блин, так нам её даже сложить некуда, – расстроено произнес Патлас.

– А! Забирайте за пять вместе с ведром! – неожиданно предложила тетка.

– Скинемся, пацаны? – спросил Патлас. – Хоть клубникой вволю обожремся! У нас ведь почти не растет.

Мы быстро набрали нужную сумму и выкупили у тетки всю её ягоду.

– Ох, ребятки, спасибо! Выручили! – Тетка спрятала вырученные деньги и радостно улыбнулась. – Кушайте на здоровье!

– Заходим в вагон, товарищи! – громко сообщила проводница.

– Ага, и вам спасибо! – Я подхватил с земли ведро и полез в вагон.

Пацаны поспешили за мной. В купешке мы поставили ведро с клубникой на стол, и для нас начался настоящий «праздник живота». Ведь столько клубники разом никто из нас в жизни не видел.

– Есть у кого газета? – спросил я пацанов. – Любая.

– У меня, вроде, была… – произнес Леньчик, залезая в свою сумку.

– А зачем тебе? – полюбопытствовал Патлас, как на автомате закидывая в рот клубнику. Одну за другой – только зеленые хвостики сыпались на стол.

– Проводницу нашу, Лену, хочу клубникой угостить, – не стал я скрывать своих намерений. А что? Ничего такого в этом нет, а об остальном они и не догадываются. Да и не поверят, вздумай я честно признаться о нашем горячем перепихоне.

– У ты-ы-ы какая? – «копируя» известную фразочку из старого монолога Хазанова, произнес Патлас. – Решил к ней яйца подкатить?

– А почему бы и нет? – пожал я плечами.

– Размечтался! – фыркнул Алеха. – У неетаких подкатчиков… Постой, а откуда ты знаешь, как её зовут?

– Познакомился, пока вы дрыхли без задних ног, – с победным видом произнес я. – Я стаканы пустые относил. Ну и поболтали… немного… – От приятных воспоминаний внизу живота вновь потяжелело – кровь устремилась по уже проложенному маршруту.

– Молоток, Серый! – Одобрил мои действия Патлас. – Куешь железо, не отходя от кассы! Хотя, я все равно не верю, что тебе чего-нибудь обломится…

– Не обломиться и ладно! – Отмахнулся я от разглагольствующего одноклассника, скручивая из газеты, найденной Леньчиком большой кулек.

– Зато на сисяндры её вволю попялишься, – усмехнулся Патлас. – И то хлеб!

– Угу, попялюсь… – не стал я спорить.

Набив газетный кулек доверху клубникой, отчего желтая бумага слегка покраснела, напитавшись ягодным соком, я вышел из купе. Остановившись в открытом проеме купе проводников, я, улыбнувшись во все тридцать два зуба, произнес:

– Скучаешь?

Лена оторвалась от задумчивого созерцания красот Приморского края, пролетающих с большой скоростью за окном вагона.

– Сережка… – произнесла она с теплотой в голосе. – Задумалась немного…

– Угощайся! – Я протянул ей кулек с клубникой.

– Ой, спасибо! – обрадовалась она, принимая подарочек. – Я тоже хотела купить, но времени не было – стоянка небольшая… Такая дешевая клубника только в Спасске. Во Владике намного дороже, да и вкус не тот – холоднее, да и солнца в июне маловато. Не успевает, как следует вызреть…

– А ты, я гляжу, заядлая огородница? – подколол я свою «нечаянную» подружку.

– Да нет! – отмахнулась она. – У моих предков дача под городом, вот и знаю немного…

– А ты сама из Владивостока? – поинтересовался я.

– Угу. – Кивнула она, эротично откусывая кусочек крупной ягоды. – Заходи в гости, если поступишь! – Она лукаво мне подмигнула, облизнув острым язычком клубничный сок с пухлых губ.

Кхм… – У меня в штанах опять что-то недвусмысленно шевельнулось. – Обязательно заскочу, – пообещал я, стремительно ретируясь в коридор. А то мое «игривое настроение» опять вылезет наружу. К тому же к купешке проводников подошел какой-то толстяк.

– Девушка, нам бы чайку в третье купе, – пробасил он.

– Сереж, зайди попозже, – бросила мне вслед Лена, – я тебе адрес напишу!

«Есть!» – мысленно возликовал я, благодаря бога за такое полезное знакомство. Иметь в подружках такую кралю, да еще и местную, да еще и которая не прочь раздвинуть ножки, я мог только в своих самых сокровенных мечтах. Вот и сбылась мечта идиота! В охуенно приподнятом настроении я вернулся к своим корешам.

– Ну как? – Тут же подскочил ко мне Патлас. – Хоть за жопу-то подержаться успел? Типа случайно задел? Задница у нее классная! Мне б такую…

– С такой задницей лучше тебе в тюрьму не попадать, – философски заметил молчаливый Леньчик.

– Да ну вас, уроды! – рассмеялся Патлас. – А то вы не поняли, в каком я смысле? Ну? Рассказывай, как прошло?

– Обещала адресок дать. – Решил приоткрыть я завесу тайны.

– Она что, местная? Из Владика? – Сделал «стойку» Палас.

– Местная, – невозмутимо произнес я.

– Вот, бля, ты везучий! Жучара! – с завистью протянул Алеха. – Если адресок чиркнет, то глядишь, со временем и поимеешь эту красотку во все щели! И чего я, дурак, эти пустые стаканы не понес? Ох, сука, какую шмару проворонил!

За окном постепенно смеркалось и, наконец, совсем стемнело. Вагон мерно окачивался, пацаны дремали, а я просто пялился в темное окно, за которым загорались яркие незнакомые звезды. В голове крутилась песня, слова которой так совпадали с моим настроением:

Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна,

И не вижу ни одной знакомой звезды.

Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда,

Обернулся и не смог разглядеть следы.

Но если есть в кармане пачка сигарет,

Значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день.

И билет на самолёт с серебристым крылом,

Что, взлетая, оставляет земле лишь тень.

https://www.youtube.com/watch?v=9bZuMWxkE-k

Да, Витя, конечно, красава! Его песни так за душу берут, что и с кровью не оторвать… Вот только с чего я решил, что он разобьется в нынешнем августе? – Мои мысли неожиданно перескочили на дневное происшествие. На предсказателя я, ну, совсем не тяну! И ничего такого со мной с рождения не водилось. Странно все это… Стоило мне перешагнуть родной порог, как моя жизнь очень круто изменилась. Но не этого ли я сам хотел?

Неожиданно в ночной заоконной темноте я разглядел отблеск тусклой луны, прочертившей колеблющуюся «дорожку» на водной глади. Море! Я подорвался на ноги и, просунув лицо в распахнутую оконную щель, вдохнул полной грудью этот свежий морской запах, отдающий прелыми водорослями. Моя дорога подошла к концу.

– Так, ребятки, подъем! – Дверь в купе открылась, и внутрь заглянул давешний проводник, с которым мы курил в Облучье. – Подъезжаем, – сообщил он. – Сдавайте бельё.

– А? – спросонья буркнул Патлас. – Подъезжаем?

– Да, – повторил я. – Город скоро.

Пока мы стягивали с матрасов и подушек сероватые наволочки и простыни, за окном прибавилось света – замелькали многочисленные фонари, расположенные вдоль железнодорожной ветки. Маленькие полустанки и остановки электричек мелькали за бортом с регулярной периодичностью. Океанская, Санаторная, Седанка, Чайка – мелькали подсвеченные огнями вывески. И, наконец, проскочив платформу с надписью «Вторая речка» состав углубился в город.

Сдав белье проводнику, мы прильнули к окнам, заворожено наблюдая за освещенными улицами, на которых, даже в этот поздний час, присутствовало какое-никакое движение, провожали взглядами длиннющие дома-крейсеры, необычной архитектуры, растянувшиеся на десятки подъездов, и море… Водная гладь, с огоньками стоявших на рейде кораблей, тянулась по правому от движения борту до самого железнодорожного вокзал.

Поезд зашипел, притормаживая, и потихоньку останавливался напротив гостеприимного перрона. Мы похватали сумки и, слегка подрагивая от неожиданно нахлынувшего возбуждения, пошли к выходу. Палас с Леньчиком уже сошли на перрон, а я задержался возле купешки проводников, где Лена набивала использованным бельем безразмерный холщовый мешок. Увидев меня, проводница печально улыбнулась и подошла к двери:

– Сережа…

– Мне пора… – Виновато пожал я плечами.

– Я буду ждать… – тихо произнесла она, сунув мне в руку обещанную бумажку с адресом. Её глаза отчего-то подозрительно и влажно заблестели.

Я слегка наклонился, и несмело поцеловал её в губы. Она страстно ответила. Я с трудом оторвался от её пьянящего поцелуя, хрипло пробормотав напоследок:

– Я найду тебя!

И, больше не оборачиваясь, покинул вагон.

Глава 7

А вот погодка в далеком, но нашенском городе Владивостоке нас совсем не порадовала. Мелкая частая морось, перемежающаяся с порывами промозглого и пронизывающего до костей ветра. И это практически в конце июня! Че же у них тут зимой-то твориться? Я-то думал, что на море еду, а не в вечную мерзлоту!

– Ух, ты, как свежо! – Патлас тоже оценил причуды погоды, запахивая на груди легкую летнюю ветровочку.

– Ага, – согласился я, – пробирает совсем не по-детски!

– Давайте уже на вокзале до утра пересидим, – предложил Леньчик. – Время позднее, спешить некуда.

Мы с Патласом согласно кивнули – часы показывали полпятого утра, и, едва ли не бегом, поспешили подняться по виадуку, ведущему к зданию железнодорожного вокзала. В зале ожидание было не особо многолюдно, и мы быстро нашли несколько свободных мест, на которые притулили свои задницы. Дело оставалось за малым – дождаться утра, посетить приемную комиссию и подать документы на поступление, а после – заселиться в студенческое общежитие. Мне уже можно будет «курить» – золотых медалистов принимают без вступительных. А вот моим корефулям придется попотеть – дождаться экзаменов, ну, и поступить, само собой. А сейчас я скорчился на неудобной и жесткой лавке в зале ожидания и попытался хоть немного вздремнуть. До утра оставалось еще немного времени.

«Утро красит нежным светом»… – выдал с утра вокзальный репродуктор жизнерадостную мелодию. А вот утро нас действительно порадовало и нежным светом, и теплом, и ясным, безоблачным небом, словно и не было прошедшей ночью ни мороси, ни ледяного ветра. Избавившись от бесполезных на данный момент вещей с помощью камеры хранения, мы покинули, наконец, территорию железнодорожного вокзала и выперлись в город.

Первым делом мы отправились на поиски ближайшей столовки – жрать хотелось, до свинячьего писка! Домашняя жрачка, уже давно переработалась в наших луженых желудках, а о клубнике, пусть и съеденной в таком огромном количестве, я вообще молчу, поскольку этот не еда, а так – жиденький десерт. Привокзальный ресторан, куда мы заглянули первым делом, не порадовал своими ценами, а в кафешке, расположившейся рядом с ним, кроме бутербродов из черствого хлеба с подсохшими до кирпичного состояния котлетами, ничего не нашлось. Поэтому мы бодро бросились на поиски хоть какой-нибудь сносной жрачки. Удалившись от вокзала метров на двести, Патлас пристал к какой-то еще довольно-таки нестарой тетке, бодро трусившей по тротуару к автобусной остановке.

– Извините, девушка! – растянув губы в слащавой улыбке, остановил он её.

– Да? – услышав из уст довольно-таки симпатичного паренька слово «девушка», тетка тоже расплылась в довольной улыбке. Она приосанилась, гордо развернув плечи, словно говоря, «а я еще ничего», и вопросительно уставилась на Алеху.

– Помогите погибающим от голода гостям вашего чудесного города! Подскажите, где здесь ближайшая столовая?

– Так вот же, – тетка ткнула пальцем в первое по ходу нашего движения здание, только находящееся по другую сторону дороги – серую восьмиэтажную громаду, выполненную в стиле «Сталинского ампира», – «Серая лошадь». Отличная недорогая столовая.

– Огромное вам спасибо! – приложив руку к груди, проникновенно поблагодарил тетку Патлас. – Удачного вам дня!

– Спасибо, ребята! И вам чудесного дня! – Вернула любезность тетка, и поспешила к остановке, к которой подъезжал рейсовый автобус.

– Интересно, – наморщил лоб Патлас, – а почему «Серая лошадь»? Может, где-то там есть фигурка лошади? – Он задрал голову, пытаясь рассмотреть на крыше здания, украшенной символическими пролетарскими скульптурами красноармейца, летчика, колхозницы и шахтера, ту самую «серую лошадь». – Нет там нифига! – расстроенно произнес он.

– Очень интересное здание, – неожиданно произнес я «на автомате», – я в Интернете читал: говорят, в строительстве этого здания, вообще, были использованы мраморные надгробия с закрытого на тот момент Покровского кладбища, вместо которого сейчас парк. А вототкуда взялось прозвище «Серая лошадь», точно не может сказать никто. Есть история о некоем «Семеныче», любителе выпить в местной рюмочной и счастливого обладателя серой лошадки. Пока непутевый хозяин пропускал рюмашку-другую, лошадь верно ждала его снаружи и невольно подсказывала прозвище дому. По другой легенде, на крыше этого дома, как и предполагал Алеха, когда-то стояла фигура лошади – отсюда и название. Третья версия такова: в доме когда-то находилась столовка, где продавали пиво. Морякам, регулярно приходившим сюда «обмыть» зарплату, которую они получали неподалеку, в бухгалтерии Дальневосточного морского пароходства, эта столовая напоминала другую, которая находилась в Кронштадте возле «Красной горки» и «Серой лошади». Интересно, что «Серая лошадь», по справедливости, совсем не серая, а розовая. Такой она была до Великой Отечественной войны, когда ее и перекрасили в серый цвет… – Я запнулся, наблюдая отвисшие рты Леньчика и Патласа, и наконец-то «включился». То, что я сейчас на них вывалил, я сам слышал впервые, но вместе с тем, как будто бы и знал… Сука, да что со мной такое?

– Где, говоришь, читал? – подозрительно поинтересовался Алеха. – В интеренете?

– Ага, – бодро кивнул я, не зная, что сказать. Че, мля, за интернет? – Журнал такой, – ляпнул я наобум, чтобы хоть как-то отмазаться, – типа «Вокруг света». Всякие интересности в нем печатают…

– Чет я о таком и не слышал, – задумался Патлас.

– А то ты у нас много читаешь? – подколол я приятеля. У него дома была очень неплохая библиотека, из которой он, до сей поры, – не прочитал ни одной книги, в отличие от меня, перечитавшего её в свое время от корки до корки.

– Ну, да, – усмехнулся Алеха, – ты у нас знатный книгочей! А меня от книжек в сон сразу бросает, – признался он. – Не могу долго читать, по ходу, у меня особенность организма такая…

– Ага, – фыркнул я, – твоя особенность организма – лень патологическая!

– А то, – согласно кивнул Патлас, – она-то пораньше меня родилась! Но вещал ты, Серег, прям как заправский гид! Может нам кооператив открыть? Платные экскурсии по городу…

– Блин, да я только одну статейку и запомнил! – Я продолжал «гнать пургу», надо же было залегендировать невесть откуда появившиеся в моей голове сведения. – И то, только из-за использования в строительстве могильных плит…

– Прикол, да, – согласился Патлас.

– Вы это, поцики, – наконец разродился и наш пухлый молчун, – вы долго трепаться собираетесь? Жрать охота!

– Так погнали в темпе! – Я ускорил шаг, обходя «Серую лошадь» с торца, увидев заветную дверцу, над которой болталась вывеска «Столовая».

Как гончие, взявшие след, мы ломанулись к вожделенному учреждению. Небольшое помещение встретило нас непередаваемыми ароматами свежеприготовленной пищи. В животах заурчало, а рот наполнился тягучей слюной. К нашей несказанной радости столовка оказалась практически пустой: пара работяг в синих спецовках, окуппировавших угловой столик, неспешно поглощали омлет – вот и все посетители. Вооружившись подносами, мы на мгновение зависли у небольшого меню с расценками. Ну, что ж, по-божески. Я прикинул, чего хочу: пельмени сибирские с маслом – сорок копеек, блины со сметаной – одиннадцать, чай грузинский с сахаром – шесть. Итого пятьдесят семь копеек. Дороговато, конечно, для завтрака, но с учетом пельменей, очень даже ничего. Решено! И сглатывая слюни, я принялся накидывать выбранный хавчик на поднос. Леньчик с Патласом тоже не отставали, затариваясь едой. Особенно проголодавшийся Леньчик, выбравший на завтрак первое, второе и салат, а так же полстакана сметаны и двойные оладушки!

– Ну, ты и силен, братан! – Я уважительно покачал головой, оценив «широту души» и бездонный желудок приятеля.

– Ну, так, – философски отозвался толстячок, ни разу не застеснявшись, – кто хорошо ест – тот хорошо работает!

– Какой помощник для папы Карло вырос, – хмыкнул я, пристраивая свой поднос на ближайшем свободном столике. Алеха с Леньчиком быстро ко мне присоединились.

С наслаждением набив животы, мы покинули приветливую забегаловку и расположились на лавочке под деревьями в небольшом скверике перед «Серой лошадью». Покурить после сытого и вкусного хавчика – сам бог велел! Пока мы сидели, с наслаждением глотая сигаретный дым, у обочины остановилась машина.

– Ух, ты, какая тачка! – с придыханием воскликнул Алеха, подрываясь с места, чтобы получше рассмотреть чудо японского автопрома.

С недавних пор «простым» гражданам страны Советов разрешили таскать из-за бугра подержанные тачки для личного использования. Чем и начали пользоваться мореманы всех мастей. Купленная за сущие копейки на японской «свалке» праворульная пробежная тачила, в Союзе мгновенно прибавляла в цене в десятки раз, а то и обменивалась на жилплощадь. Оно и понятно, по сравнению с отечественными ведрами – как небо и земля!

Патлас обошел по кругу пускающую блестящим лаком солнечные зайчики тачку.

– Той-та Кро-ун, – по слогам прочитал он, набранную на капоте хромированными буквами надпись, – ро-ял са-лон… Охренеть! – А от размещенного на такой же хромированной решетке стилизированной короны вообще выпал в осадок.

– Слышь, деревня, – тонированное стекло со стороны водителя плавно «уехало» в дверцу, – чего вылупился? Отвали от машины! – В открывшейся «форточке» показалось недовольная харя хозяина – толстомордого бугая, влатанного несмотря на летнюю жару в черную кожанку. Моего обоняния коснулся приятный запах заграничного ароматизатора – ну, не пахли наши «елочки-вонючки» так приятно.

– Слушай, старина, – Патлас проигнорировал предупреждение бугая, продолжая жадно пялиться на чудо японской технической мысли, – классная у тебя тачка! Я такую вживую и не видел никогда! Дай хоть поглядеть! – проникновенно произнес он, пытаясь заглянуть в глаза бугаю, скрытые под зеркальными очками-каплями. – Это ж просто улет какой-то! Даже наши «Волги» рядом не стояли…

– А то! – Бугай неожиданно решил сменить «гнев на милость», все-ж такое внимание ему льстило, хоть он это и активно скрывал. А какой хозяин не любит похвалиться своей ласточкой? – Это ж Краун! Полный фарш! Автомат, супер салон! Кожа-рожа, все дела! – начал загибать он пальцы, перечисляя многочисленные достоинства. – Радио, кассетник, кондишка! Объем два и восемь литра! Просто пуля!

– Бля! – роняя слюни, произнес Алеха. – У меня обязательно такая будет! В лепеху разобьюсь…

– Смотри, пацан, – ухмыльнувшись, произнес бугай, – за такую тачку и зажмурить запросто могут! Типа, презент тебе, на будущее, – он вылез из машины, и, достав из кармана зауженных книзу джинсов-пирамид пачку «Мальборо», закурил, – для размышлений.

Патлас жадно заглянув в приятно пахнущий цитрусом и кожей навороченный салон «Крауна»:

– Прям космос какой-то! Бабок, наверное, за нее отвалил немеряно?

– Да, пацан, тебе такие бабки и не снились! – Кивнул бугай, вальяжно затягиваясь импортной сигаретой. – Все, валите, ушлепки! Потрындели и хватит! Мне еще свои проблемы разруливать…

– Вот деловар какой, – процедил Патлас, отойдя в сторонку. – Хотя на такую тачилу без крутых замутов бабок не насобираешь… – Он печально вздохнул. – Ладно, где наша не пропадала? Будут и у нас, поцики, такие машины! Вот поступим, в загранку сходим и притащим себе… Там, говорят, они сущие копейки стоят…

– Ты сначала поступи, отучись, попади в загран… – остудил я его пыл.

– Да че ты, Серж, не каркай! – фыркнул Патлас. – Поступим!

– Ну-ну, – произнес я себе под нос, прекрасно представляя себе Алехин уровень подготовки. Как бы за себя я был уверен на сто процентов, а вот за пацанов… Были у меня определенные сомнения. Учились-то они не очень прилежно, перебиваясь с тройки на четверку и с редкими пятерками «по пению». Хотя, мне очень хотелось, чтобы и они сдали экзамены – вместе, как говориться, веселее. Вот чего-чего, а вливаться в новые компании мне всегда как-то не понутру.