Текст книги "Потому что лень. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Виталий Башун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Откуда же взялась другая карета? Да, банально из какого-нибудь имения поблизости. Хоть и крайне редко, но выезжают же оттуда благородные, хотя бы друг к другу в гости. Могло случиться такое совпадение? Просто-запросто. Оно скорее всего и случилось. Банальное совпадение.
Так. С этим ясно. Отставим пока в сторону. Но вот как быть с мальчишкой, который разделал четырех боевых магов братства, как повар морковку? Откуда он такой взялся? Почему всего лишь барон, когда в руках у него золота, считай, на целое графство, если продать артефакты, оказавшиеся жутко эффективными в бою? Да-да! Именно артефакты! Смешно представить себе, будто мальчишка не то что победить – минуту мог бы продержаться против них. Такое просто невозможно. Для боевого архимага (по градации масома, магического собрания мастеров магии) барон слишком молод и неопытен. К тому же заряд энергии, которым он оперировал, оказался просто гигантским. Даже будь он трижды архимагом . Он аложил в бой просто прорву энергии! Озеро! Море! Океан! И явно израсходовал не всю. Любое разумное существо просто неспособно хранить в ауре такой заряд – сгорит или взорвется. Следовательно, артефакты и только артефакты. Причем о-очень дорогие и ценные. Главным образом из-за огромной мощности и производительности их накопителей. Интересно, как долго они будет теперь заряжаться? В общем-то, сами по себе атакующие сплетения, содержащиеся в них ничего особенного собой не представляют, если, конечно, парень выложил все, на что они способны. Практически все известны давным-давно. Можно было бы даже сказать, что арсенал артефактов довольно-таки скуден, если бы не мощность каждого сплетения в отдельности. Сколько энергии они несли в себе подсчитать вот так сходу не получится. Требуются эксперименты и измерения. Но одно сплетение выглядело очень знакомым. То самое, последнее, которое убило троих подмастерьев и чуть не убило меня. Кошмар наяву! Снова пережить подобное, оказаться вдруг внутри пылающего огнешара, где в доли секунды выгорает воздух, пригодный для дыхания, а на борьбу с жаром уходят все силы без остатка, – упаси боги! Если бы не давний совет Великого. Если бы я поддался слабости и на ехидные смешки собратьев не стал оставлять в резерве один камень с амулетом портала... не сидел бы сейчас и не рассуждал о произошедшем.
А ведь вспоминается – были такие опыты. Одна умная голова в братстве уже выдвигала такую идею. Как же ее звали? Лирента, кажется. Нет. Лирентой она была до вступления в братство. Кажется, она уже девятикаменная. Быстро продвигается девочка, быстро. Талантлива и умна. К сожалению, ничего у нее не вышло. При попытке окутать огнешаром тело чуть больше лисицы каналы структуры слишком сильно утолщаются и сплетение распадается. Надо бы изначально строить каналы более тонкими и, соответственно, более энергоемкими, но подобное могут только три мастера одновременно, да и то у них получается недостаточно тонко. Тем более, мальчишка, судя по ауре, маг средних способностей не смог бы такое сотворить.
Следовательно, управлять артефактами он научился очень даже неплохо, но о тактике, тем более стратегии, магического боя имеет крайне смутное представление. И арсенал, за исключением этого страшного обволакивающего огня (никогда о таком не слышал), самый простой. Но это-то и понятно, что в артефакте есть, то и применял. Давил грубой силой и бегал. О-о-очень хорошо и о-о-о-очень быстро бегал. Не хуже, а может даже лучше вампиров. Очень трудно в такого шустрого попасть. Это тоже может быть воздействием какого-нибудь артефакта. Причем, следует отметить, бой он начал не с магической атаки, а с удара мечом, что однозначно указывает на его изначально воинскую подготовку. Его тренировала на воина, но не на мага. О чем это, в свою очередь, говорит? А о том, что амулеты достались ему по наследству и совсем недавно. Его научили ими управлять, но правильному бою против магов учить здесь, в захолустье, некому. Логично предположить – он поехал в столицу в первую очередь с этой целью – учиться в академии магии. Ай да баронесса! Не такую уж примитивную интригу задумала, и парень, скорее всего, действительно ее брат, а не подставная фигура, с помощью которой надо было вывести его из под удара. Что там стряслось и зачем ей это понадобилось, вопрос неактуальный.
Подводя итоги можно сделать выводы:
Первое. Злого умысла со стороны ЦСУ не было – была неполная информация от баронессы о возможном вооружении ее братца. Баронесса планировала избавиться от брата и стать новой хозяйкой артефактов, но не предусмотрела того, что брат, вполне справедливо не доверяя ей, прихватит их с собой в дорогу.
(Это утверждение для мастера было наиболее понятно – он и сам за такие деньги мать родную не пожалел бы).
Второе. Промашка с целью у силовиков-наемников произошла по нелепой случайности, от которой никто не застрахован. Виноватых нет, но промашка не наша, стало быть, можно это использовать, чтобы выбить некоторые блага. Доложу Великому и совместно с ЦСУ примем решение по ситуации.
Третье. Братству очень интересен молодой барон. Причем живым и готовым к сотрудничеству. Разгадывать самим секреты артефактов – хлопотно, долго и не факт, что получится. Следовательно, необходимо выйти с ним на контакт и мягко обработать. Познакомить с идеалами братства. Парень молодой, не слишком знатный, но со способностями к магии – он должен быть счастлив, услышав о своей принадлежности к элите, высшему уровню развития разумного существа, призванного властвовать над прочими, то есть низшими. В том числе и над бездарными в магическом отношении герцогами и королями. У какого молокососа от столь радужных перспектив («из грязи в князи») не закружится голова? Поднатаскать его, обучить и будет у братства в перспективе хороший боевик.
Решено. Привожу себя в порядок и иду к Великому. Не буду терять времени. Проходя мимо ручейка золота – не опоздай приложиться».
Мастер вспомнил время, когда сам был молодым, подающим надежды адептом академии магии. Наверное, со временем он и в официальной иерархии Магического Собрания смог бы добиться высокого положения своим умом и талантом, но далеко не факт. Обедневшее баронство, где он был самым младшим из семерых потомков любвеобильного папеньки, не могло дать ему ни связей, ни положения в обществе, ни стартового капитала, чтобы начать блистать в свете и самому обзавестись нужными знакомствами. А без «мохнатой» лапы даже у магов можно всю долгую жизнь прозябать в медвежьем углу, гоняя пиявок по болотам, будь ты хоть трижды талантливый, но без друзей способных вовремя шепнуть, кому надо то, что надо.
Сколько таких неудачников ему довелось встретить на жизненном пути. Многие подавали надежды. Некоторые специально шли в армию, надеясь заслужить и выслужить награды, чины и положение в обществе. Достигали цели единицы, в то время как подавляющее большинство гнило в земле и напоминало о себе лишь скромной строчкой в Зале Славы академии. А что с той строчки? Погибшему она уже не интересна, да и не узнает он никогда о том, что сподобился, понимаете ли. Гордость для родных и близких? Мастер вспомнил о своем папаше и только сплюнул мысленно. Благородного барона всегда радовал процесс, и совсем не радовал результат, как собственно и маменьку. Детей они, правда, не обижали, но и не любили. Вниманием и заботой не окружали. Тратили минимум средств на прокорм, одежду и парочку дешевых учителей, полагаясь в остальном на равнодушную исполнительность немногочисленных слуг. Так что, для мастера слова «папа» и «мама» представляли собой предельно схематичную абстракцию, в реальном мире не существующую.
Молодого адепта ждала такая же судьба, как и большинство его коллег, но, к счастью, его приметил Великий Мастер и открыл глаза на существующее положение вещей. Мастер вспомнил с каким восторгом он слушал своего будущего наставника. Впитывал идеи превосходства магов над прочими разумными и они проникали в самую суть его души. Слова наставника оказались настолько созвучными собственным думам завистливого парня, что ему казалось, будто он и раньше знал все то, о чем ему говорил искуситель, просто не мог их сформулировать так четко, ясно и понятно. Ну как после этого не сказать «ДА!!» и не стать членом братства?
До сих пор у мастера не было повода пожалеть о том своем, следует признать довольно спонтанном, решении.
Чем этот мальчишка отличается от него самого в молодости? Да практически ничем. Такой же захолустный барончик, каким когда-то давно был он сам. Следовательно, его выбор можно предсказать практически со стопроцентной вероятностью.
Была, правда, одна странность в этом парне. Во время поединка его аура словно пульсировала. То разгоралась до сияния могучего архимага, то опадала почти до полной бездарности. Что это может означать и означает ли что-нибудь существенное? Непонятно. Однако, стоит ли тратить время и заниматься анализом того, что может в конечном итоге оказаться совершеннейшим пустяком? Например, побочным эффектом применения артефактов. Сейчас некогда обращать на это внимание, но... мастера просто физически коробило и дергало, если он чего-то не понимал. Он чувствовал – что-то за этим кроется, но вот что? И достаточно ли у него информации, чтобы получить выводы близкие именно к истине, а не к беспочвенным фантазиям?
Однако, все потом. Главная задача на ближайшие дни – не упустить мальчишку из виду. Остальное – потом. Хотя куда он денется? Имя его известно, где баронство – тоже. Остался единственный вопрос – парень по-прежнему остается целью ЦСУ, следует его защитить или понаблюдать, как он сам вывернется? И об этом стоит поговорить с Великим.
Я вяло поднялся на холм к нашей карете и сел прямо на траву, где почище и нет следов от огненного удара того балахона с многими камнями на поясе. Самодиагностика уже завершилась и процесс исцеления шел полным ходом. У меня помимо обожженной ноги и пробитого плеча оказалось еще множество мелких травм, царапин и гематом, которые в данный момент рассасывались и сглаживались. Одежда пришла в полную негодность. Со стороны я, наверняка, выглядел так убого, что нищие с паперти, сдерживая слезы жалости, точно скинулись бы мне на пропитание. В голове назойливо крутился дурацкий мотивчик в исполнении хора a cappella:
Тенора (жалобно): Ушел порталом. Ушел порталом. Ушел порталом-порталом-порталом...
Бас-профундо (зловеще): Уше-ол – у-ушо-о-ол! Ха-ха! Уше-ол – у-ушо-о-ол! Ха-ха!Уше-ол – у-ушо-о-ол! Ха-ха!
Все вместе (быстро): Сволочь!!
Ушел. Скрылся. Бежал. Самое противное, что после драки другом он мне явно не стал и скорее всего будет искать встречи, чтобы поквитаться. При этом меня-то он хорошо разглядел, а я его – нет. Капюшон полностью скрывал лицо. Нос к носу столкнемся – я даже не пойму, что уже имел «удовольствие» с ним встречаться и даже успели взаимно обменяться «любезностями». Тюкнет меня неожиданно, из-за угла, – и растекусь маслом по сковородке.
Противно и... тревожно. Надеюсь, не будет он специально меня преследовать
Между тем бой затихал. Поддержка моих наемников помогла переломить ход боя в нашу пользу, и разбойники неожиданно для себя оказались между двух огней, что им явно не очень понравилось. Буквально через пару минут количество бандитов настолько сократилось, что защитники стали банально добивать оставшихся, нападая вдвоем на одного. Нападавшие явно не способны были уже к сколь-нибудь эффективному сопротивлению, но в плен брать их явно никто не собирался, что меня настойчиво подталкивало к мысли о политической подоплеке разбойного нападения. Мои охранники, что удивительно, ни в чем не уступали элитным наемникам, защищающим опередившую нас карету.
Скоро все закончилось. Разбойников, кто еще не ушел к богам, добили. Своих раненых перевязали. К счастью, ранения получили многие, но, в основном, легкие. Так что, в срочной помощи квалифицированного лекаря никто не нуждался – я мог спокойно сидеть на... травке ровно и заниматься самим собой. Мои не пострадали совсем и приняли деятельное участие в сборе трофеев – наемники, что с них взять? Правда, я бы тоже не отказался, но поскольку непосредственного участия в том бою не принимал, на меня могли посмотреть косо, если вообще не выгнать. Вежливо. Пинком под зад. А что? Воин под впечатлением только что закончившегося боя пока еще несколько не в себе – может сначала пнуть, а потом извиниться. Ну не убивать же их всех?
Занятый своими мыслями я только в последний момент обратил внимание на воина из охраны чужой кареты, который остановился в двух шагах от меня, с удивлением разглядывая мое странное одеяние. Пожилой. По-виду – сержант или десятник. Кольчуга в некоторых местах посечена. Накопители защитных амулетов пусты. Сам он весь в своей или чужой крови. Держится уверенно и с достоинством. Он, видимо, разглядел останки приличного костюма, понял, что кучеру они принадлежать, явно, не могут, тем более, меч на поясе, и, с достоинством поклонившись, произнес:
– Дэр Гольфер дэ Сото приглашает вас в свою карету, дабы выразить благородному дэру свою благодарность за помощь в бою с разбойниками.
Столь учтиво ко мне обратился.
– Прошу вас передать благородному дэру, что я с удовольствием принимаю его приглашение и как только приведу себя в порядок тотчас же приду.
Воин поклонился и ушел. Наверное, тоже приводить себя в порядок. Эх! Во что же я опять вляпался? После знакомства с попутчиком уже никто не скажет, будто я с ним не было знаком ранее и принял участие в бою совершенно случайно. Может в ближайшем городке тихой темной ночью переодеться мальчишкой слугой и сбежать, пока снова не затянуло в кровавые разборки?
[ctr][gry]– Конец фрагмента -[/][/]
Лень 2 – Глава 10
– И что ты думаешь по этому поводу? – попутчик хитро сощурился и склонил голову набок. – Разве здесь не усматривается прямой аналогии?
– Я думаю, да простят мне философы, коих вы цитируете, аналогия здесь усматривается того же порядка, что и при сравнении сияния солнца и света факела. И там и там свет, но говорить на основании данного утверждения о тождественности солнца и факела было бы несколько опрометчиво. Тем более, о едином для этих двух объектов источнике свечения. Не находите?
Мой собеседник глубоко задумался, нахмурился, схватился рукой за подбородок и стал его яростно наглаживать. Я уже привык, и перестал бояться, что сдерет-таки кожу и будет вечно скалиться улыбкой черепа.
Карета, плавно покачиваясь (амортизаторы здесь не в пример моим), двигалась по королевскому тракту в направлении пригородной резиденции короля Сорокара, где вскоре должно свершиться незаурядное событие – Королевский Бал Невест. Диваны бережно, даже можно сказать нежно, поддерживали мою задницу во время небольших взлетов и падений на ухабах (ага, и диваны здесь мягче). Чистый прохладный воздух легким ветерком обдувал наши лица, компенсируя жару и духоту конца весны – начала лета, и, охлаждая накал нашей дискуссии (амулета-атмосфрника у меня в карете не было и не предвиделось). Кроме того, бар с охлажденными напитками (мой бар – одна заначенная фляга с морсом под сиденьем) был полностью в нашем распоряжении. Впрочем, ничего крепче морсов и соков мы с попутчиком не потребляли. Не видели необходимости, да и желания бить по мозгам алкоголем почему-то не возникало. Было и еще кое-что. Переключив внимание на магию, я увидел такую вязь защитных сплетений, что чуть не присвистнул от восторга. Экипаж с этакой магической броней мог бы выдержать удар архимага. Не меньше. И может быть даже не один. Хорошо, я вовремя остановился и никак не стал выражать свой восторг. Объясняй потом, что меня так поразило. По легенде я ведь еще не учился магии, и, следовательно, ничего магического разглядеть толком не мог, тем более, оценить. Но о-очень впечатляет! О-очень! Из такой кареты во время нападения и я бы не стал вылезать. Охранникам уплачено? Уплачено. Хай отрабатывают, а мне лень! При том вылезу и вместо помощи могу, наоборот, затруднить им работу – в команде вести бой я не приучен. Волк одиночка, так сказать. Следовательно, они начнут отвлекаться, стараться контролировать подопечное лицо, чтобы это самое лицо ни одна подлюка не попортила, а в бою ведь всякое случается, даже опытного вояку могут зацепить, а то и прибить, не говоря уж о лице насквозь гражданском. Откуда им знать, что я умею, а что нет? Вот и нечего выставлять потенциальную мишень из под защиты могучей магии.
Так что, еду я теперь с комфортом невообразимом. Сыт, пьян, развлекаюсь интересной беседой и, главное, защищен от всех напастей. Практически. Во-первых, защитой кареты. Во-вторых, охраной из наемников с гвардейской, почитай, подготовкой, плюс трое моих, тоже очень неплохо проявивших себя в бою. В-третьих, не думаю, что такие отряды разбойников водятся под каждым кустом или закапываются под землю за каждым холмом. Хотя двойную, а то и тройную подстраховку неизвестных недоброжелателей полностью сбрасывать со счетов нельзя. Мало ли какие силы вывели они для устранения моего попутчика, собеседника и владельца кареты, в которой я теперь и продолжаю свой путь.
С виконтом Гольфером дэ Сото мы встретились сразу после боя с разбойниками. Он и был тем самым благородным, карета которого незадолго перед этим обогнала нас на тракте. Меня пригласил поговорить сержант его охраны.
Представившись и поблагодарив за помощь в разгроме банды разбойников, виконт скользнул по мне взглядом, немного задержался на руках, и закономерно не заметив на ладонях характерных мозолей от занятий оружием, тонко улыбнулся. После чего неожиданно пригласил в свой экипаж. Так, по его мнению, мы сможем скрасить скуку долгого и однообразного пути интересной беседой.
Кстати сказать, его руки тоже многое сказали мне о нем. Парень, явно, владеет оружием на уровне самозащиты от крестьянина с вилами. К тому же, видимо, он несколько болезненно относился к своему росту и комплекции, а я в этом отношении ничуть его не превосходил. Следует признать, со стороны мы и впрямь смотрелись чуть ли не братьями. Ростом виконт с меня вровень. Возрастом, скорее всего, – мой сверстник. Телосложение, что у меня, что у него, далекое от богатырского. Оба выглядим совершенно неопасными, субтильным мальчиками с младенчества ударенными головой об пыльные фолианты. Даже одеты примерно одинаково. Разве что, ткани и фурнитура, использованные для пошива его костюма, были на порядок качественнее, моих. Так-то не особо и заметишь, если не ставить нас рядом. Но при ближайшем рассмотрении якобы обыденный и небогатый костюм виконта смотрится примерно также, как «простые» портянки из галсорского бархата. Чтобы было понятнее – те, кто позволяет себе носить обычный бархат, не мотают портянки. Вообще. Надевают на ноги исключительно носки, да еще в обязательном порядке прошитые сплетениями защиты от повреждений, как самих носков, так и ног, а также против влаги, холода и жары. Ну а уж те, кто разорился именно на галсорский бархат... вероятно, и не слышали о такой детали туалета простолюдина, как портянки.
Ох, не прост виконт! Ох, не прост! Благородный при встрече может назваться любым титулом, на который имеет право, без урона чести. Мало ли почему герцог представляется бароном, если и личное баронство имеет? Может ему хочется побыть героем сказок, где король шастал в костюме небогатого купца, наблюдая жизнь своих подданных, так сказать, изнутри. Прямо в гуще народных масс.
Хотя и «простой» виконт, если у него есть хорошие источники дохода, вполне может позволить себе потешить свою спесь, не считаясь с затратами. Причем, скорее всего, «виноват» в этом кто-то из родителей, поскольку парень производит впечатление совершенно неамбициозного малого. Ему явно все равно что носить, в чем ехать и где спать, лишь бы его не разлучали с любимыми книгами. Думаю, под сидением у него вместо маменькиных пирожков припрятана небольшая библиотека.
Правда на простого виконта не нападают хорошо экипированные и умелые разбойники. К чему бы это?
Впрочем, лень думать, как и почему, когда остается ждать развития событий и тогда уже принимать решения, что делать и... куда бежать.
Бледностью лица, нескрываемой жаждой знаний, огнем горящей в его очах, Гольфер напоминал мне виденных ранее в академии типичных заучек, интересовавшихся исключительно книгами, лекциями, конспектами и диспутами. Таким же, видимо, виконт видел меня. Угу. Два тапочка на одну ногу. Родственные души, одинаково, словно два бледных до прозрачности книжных червя, никогда не видевшие солнца и с наслаждением чахнувшие в пыли забытых библиотек.
Свое нежелание тратить время на обычное времяпрепровождение благородных – тренировки с оружием (спроси любого, все только этим с утра до ночи и занимаются. Ха-ха. И еще раз – Х-ха-а-а-а!) мой новый знакомый без тени смущения или неловкости объяснял отсутствием практической пользы от фехтования. По его мнению, настоящим занятием для благородного сословия уже давно является руководство, то есть деятельность мыслительная, а не примитивная, физическая, собственно, для каковой есть подчиненные, являющиеся по-сути главным оружием аристократа. Вот именно этим оружием и следует учиться управлять наиболее эффективно. Именно этому занятию и должен посвящать свое время настоящий аристократ.
– Времена, когда правил самый сильный, а не самый умный, когда вождь должен был возглавлять атаку и идти в первых рядах, доказывая свое право командовать, давно прошли. Уже больше тысячи лет назад командующие армиями не лезли вперед, а руководили издалека с хорошего наблюдательного пункта. Например, благородный Патронис до глубокой старости оставался гениальным полководцем и малыми силами бил несметные орды, возглавляемые могучими воинами, хотя сам даже ложку с трудом поднимал. Куда уж ему с мечом впереди фаланги?
– А если дуэль? – полюбопытствовал я. Для меня подобное рассуждение – отнюдь не новость, но интересно было, как мой собеседник вывернется.
Виконт в ответ слегка снисходительно улыбнулся и ответил:
– А в этом случае, дорогой мой друг, вам должно хватить разумения управлять конфликтом таким образом, чтобы не вызывать на дуэль самому. Если уж очень надо, добейтесь, чтобы вызвали вас. Тогда вместо себя можно выставить замену из числа тех подчиненных или друзей, кои наилучшим образом владеют выбранным для конкретной дуэли оружием. У меня в свите всегда есть несколько мастеров, способных любого бретера нашинковать колечками и кружочками, что на мечах, что на саблях, что на шпагах... даже на дубинках и кулаках. А если уж ума не хватило, то-о-о... – Гольфер снисходительно развел руки, – можешь «с честью» сдохнуть, хотя на самом деле в этом нет никакой чести или бесчестья. Ты ведь не считаешь честным и справедливым, когда художнику или поэту, занятому по большей части созданием живописных или литературных шедевров противостоит бретер, сделавший фехтование своей профессией? Тот же бретер, заставь его взять в руки палитру и поставь перед мольбертом, наверняка, возмутится – он ведь учился совершенно иному. И ведь плевать, что художник тоже посвятил свою жизнь отнюдь не искусству фехтования. Таким образом, по-сути, дуэль с заведомо неравным противником – не более чем узаконенное убийство. Ты согласен со мной? И где здесь скрывается высший смысл, честь и благородство? Есть и еще одно соображение. В результате такой дуэли, общество лишается будущих научных открытий или шедевров искусства, а что приобретает взамен? Всего лишь жизнь бесполезного ублюдка, коего с легкостью можно идентифицировать, как паразита, объективно ослабляющего государство. А с паразитами следует поступать так, как они того заслуживают, то есть безжалостно давить. И без реверансов. Ты со мной согласен?
Виконту явно нравилось спорить и отстаивать свое мнение. При этом его интересовал не столько результат, сколько сам процесс. Но если удавалось переубедить оппонента, склонить его к своей точке зрения, то он, не скрывая радости, весело подпрыгивал на сидении и приговаривал:
– Ну вот видишь?! Я знал, что ты все поймешь правильно!
Ну прямо мальчишка, которому удалось уговорить отца взять его на ярмарку.
Он мог говорить на самые разные темы, перескакивая с одной на другую, словно проверял широту моей эрудиции. Постоянно подбрасывал в огонь дискуссии хворост спорных суждений, чтобы посмотреть на мою реакцию и составить мнение о глубине моих познаний в самых различных областях философских и естественных наук. Сам постоянно сыпал цитатами из научных трудов, ссылался на авторитеты, не стесняясь критиковать их с помощью других авторитетов. В этом, как он признался, ему видится непосредственное активное участие в спорах великих.
В ответ я бы тоже мог засыпать его цитатами – среднее галактическое образование обеспечивает довольно широкую эрудицию в самых разных областях человеческого и нечеловеческого знания – только вот известные мне авторы и их труды совершенно неизвестны здесь, а с местными познакомиться мне не довелось. Не учат простолюдинов подобным вещам. Считается совершенно излишним нагружать их неповоротливые мозги тем, что в жизни и практической деятельности не пригодится. Отсюда и взгляд сверху вниз благородных вэров на магов из числа граждан «подлого» сословия, хотя казалось бы дар богов уже гарантирует и развитый ум. Без этого ни о какой магии и речи быть не может – помрет паренек или девушка от перекореженной ауры. Следовательно, надо учится «властвовать собой», то есть развивать мышление. Но все равно не верят благородные, будто из простолюдинов выйдет толк («ага, он-то выйдет, если там был, а что тогда останется?»), слишком уж много примеров превосходства благородных видели они аж с младенчества. То что многие из них сами недалеко бы ушли, окажись они на месте тех неграмотных парней и девчонок – так это даже в виде фантазии не рассматривается. Почему? Потому что считать себя элитой по праву рождения куда как приятнее.
Так что, пришлось мне крутиться волчком и вилять, словно аспид под сапогом, дабы в споре случайно не сослаться, к примеру, на известного в галактике мудреца из болотных ящеров с непроизносимым человеческим горлом именем, похожим одновременно и на скрип надутого бычьего пузыря и на кваканье гигантской жабы: «Кх-ккк-рийяуууккка-а-ассккк». Звуковая письменность (символ – звук) просто не в силах даже приблизительно имитировать этот набор шумов, поэтому во всех учебниках называют его Красск. Но и в таком сокращении для меня толку никакого – неизвестен он здесь. Вот прямо-таки совсем.
Дискуссия заставляет интенсивно шевелить извилинами. Очень интенсивно. Как бы не распрямились от напряжения. Но пересаживаться обратно к себе нет никакого желания. С Гольфером и впрямь не скучно. Мы с ним очень быстро перешли на «ты». Он оказался парнем простым и открытым в общении. Правда, таким, как выяснилось позже, он был далеко не со всеми, но я каким-то образом умудрился вызвать его полное доверие. Почему? Да кто его знает? Может у меня лицо честного и искреннего человека?
В пути за разговорами и спорами виконт поведал мне – разумеется по-секрету – о том, что едет на бал невест для встречи с той, о которой мечтал с детства. Нет-нет. К сожалению, вживую молодые не встречались никогда. Парень, можно сказать, влюбился в иллюзию. Точнее, в образ, запечатленный на оптический кристалл с помощью магомеханической камеры-обскуры. Причем даже не самой последней модели. Можно представить себе, какое качество иллюзии воспроизводит визуализатор, на основе такого отпечатка. Тем не менее, восьмилетнему мальчишке не помешали размытые края иллюзии и слегка смазанное отображение фигуры, чтобы дорисовать недостающие детали в своем воображении. Как только увидел смешную девчонку с двумя косичками, которая в момент снятия отпечатка, улыбаясь от восторга, делала какие-то стремительные движения двумя саблями, так и влюбился. Очень уж солнечная и задорная улыбка была у девочки.
Со временем девочка подрастала, но рассматривая ее новые образы, мальчик не разочаровывался в своей первой любви. Наоборот, с каждым разом находил в девочке, потом девушке, все новые и новые достоинства.
Как к нему попадали кристаллы, откуда он их брал, а, главное, что за девушка вошла к нему в душу – виконт не говорил, а мне было лень докапываться.
Незаметно, за разговорами и спорами, попивая напитки и подъедая закуски, приготовленные на дорожку поваром Гольфера, к вечеру мы доехали до постоялого двора. Последнего на пути в столицу. Завтра к вечеру будем на месте. Ужинать ни мне ни виконту не хотелось, поэтому мы сразу прошли на постоялый двор. Заселяться.
Мордастый и еще не старый хозяин встретил нас за стойкой. Приветливо поздоровавшись, он достал откуда-то снизу здоровенную книгу, раскрыл ее и попросил представиться.
– Простите, благородные дэры, но вблизи столицы от меня требуют регистрировать всех, кто останавливается на моем дворе. Нет-нет, благородные дэры, документы предъявлять не требуется. Я же вижу, что вы высокие аристократы, – ну, это он нам польстил, – и не будете обманывать бедного простолюдина.
Сказать «благородные дэры» – то же самое, что «золотое золото» или «другая альтернатива». Тавтология. Однако, некоторые так говорят, как бы подчеркивая, усиливая, свое видимое почтение к собеседнику.
Мы с виконтом ломаться и спесь свою показывать не стали. Представились и договорились о комнатах. Точнее, мне-то и впрямь досталась комната на первом этаже где-то в конце коридора, а вот виконт покривился из-за отсутствия люкса, занятого другим проезжим, и с видимой неохотой согласился на полулюкс. Всех охранников поселили тоже на первом этаже – явно весь этаж состоит из номеров победнее – в трех больших комнатах, похожих на казарму. Я увидел интерьер одной из них, когда проходил мимо в свою комнату. Четыре кровати, один стол, четыре табурета, простых и незатейливых, вокруг стола. Неподалеку от двери набит ряд крючков вместо одежного шкафа. Впрочем, на вид пол чистый, постельное белье заправлено свежее, а на столе даже какая-никакая скатерть и цветок в кувшинчике. Миленько так.
Меня сопровождал носильщик слуга с моими вещами и впереди чуть ли не вприпрыжку бежала миниатюрная, на голову ниже меня, девушка-горничная. Служанка непрерывно щебетала какую-то ерунду, уверяя, как мне повезло с угловой комнатой, поскольку стенки не очень толстые и шумные компании, которые порой очень трудно унять, бывает, досаждают жильцам. Мое везение заключалось в том, что с одной стороны за стенкой был задний двор и там шума почти никогда не бывало, а за другой персональная умывальня. Нигде на первом этаже такой роскоши нет, только в этой комнате и, представьте себе, за те же деньги.
