Текст книги "Новая жизнь 7 (СИ)"

Автор книги: Виталий Хонихоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Что ты обязан? – спрашивает Хираи, хотя уже знает – что именно.

– А то ты не понимаешь – откликается с заднего сиденья Джи Джи: – этот придурок теперь больше не начальник службы безопасности мэра или женатый человек и отец двоих детей. Он – мечник, который собирается пасть от руки другого мечника. Как же вы, японцы, задолбали со своей честью и долгом!

– Кто сказал, что именно… Широ-сан и сам отличный мечник. – рассеяно отвечает Хираи: – что ты можешь понимать в этом, гайдзинка. И почему моя галлюцинация – гайдзинка? Почему не Ямато Надешико? Скромная домохозяйка, которая заботилась бы о моем здоровье и психическом состоянии? Которая делала бы массаж ступней, когда я снимаю ботинки после работы, приносила теплый сакэ, пусть и иллюзорный, но приятный на вкус. И показывала мне сиськи, когда я попрошу… о! А еще чистила бы мне уши ватными палочками, когда я лежу головой у нее на коленках…

– Можешь написать жалобу в ассоциацию персональных галлюцинаций – откликается Джи Джи: – пожалуйся там на меня. Глядишь они меня от тебя уберут, то-то я обрадуюсь. Взамен пришлют ту, в ночной рубашке и с длинными черными волосами… вы с ней сойдетесь характерами.

– Я обязан – твердо говорит Широ: – вот только где сейчас искать Сору-тян? Ты видел? Она зашла во двор и вышла через несколько минут, тащила на плече Кенту-куна, а позади все было залито кровью! Она в одного перерубила все поместье Кумы! Всех! Говорю тебе, эта девчонка – смертная аватара Бога Мечей! Мне надо ее найти. Мне надо получить ее благословение…

– Вот. – кивает Джи Джи: – готовый фанатик. А я же говорила. Сейчас ему только адресок узнать и он помчится, раздувая ноздри и достав свой меч – вызов Богине Мечей бросить. А то, что эта девочка на его глазах кучу людей порубила – его только возбуждает. Он ненормальный.

– Широ-сан – говорит Хираи: – мы же собирались арестовать… хоть кого-нибудь, чтобы показать, что служба безопасности работает, что мы полиции помогаем. Выборы у вашего босса скоро…

– К черту выборы – говорит Широ и поворачивается к нему. Его глаза горят темным блеском: – раз в жизни предоставляется такая возможность. Мне нужна Сора-тян. Нет, Сора-сама. Аватара Бога Мечей.

– Алилуйя – откликается Джи Джи с заднего сиденья: – он умрет. Потому что с таким вот настроением – он не может выиграть. Он уже проиграл – внутри. Идиот ищет смерти от ее руки. Он ненормальный.

– Помолчи – говорит Хираи. Он смотрит на Широ и понимает его. Для Широ, для настоящего мечника, это – его Моби Дик, его белый кит, которого он преследовал всю жизнь и уже отчаялся когда-либо увидеть. Широ трясет не потому, что он увидел смерть, он видел смерть не раз, едва не умирал сам и убивал в ответ. Его даже горы трупов не впечатлили бы. Его впечатлил бой на мечах – настоящий бой! Когда больше нету слов, есть только отточенное лезвие клинка и глаза соперника. Когда вместо слов – взмах. Удар. Смерть. И старый мечник мечтает поговорить с его Моби Диком, с смертной аватарой Бога Мечей. Боевые искусства, в том числе искусство владения мечом – выхолостились за годы мирной жизни и сейчас во всей Японии единицы из тех, кто когда-либо участвовал в настоящей схватке на мечах. А то и … одна единственная. Он понимает чувства Широ-сана. Он и сам такой, просто его Моби Дик еще на свободе.

– Ты тоже ненормальный – добавляет Джи Джи: – вот прикончат тебя, старого дурня, я плакать не стану.

– Ничего ты не понимаешь, гайдзинка – вздыхает Хираи: – ничего… – звенит звонок и Широ поднимает трубку, подносит к уху.

– Да? – говорит он и до Хираи доносится искаженный девичий голосок. Что именно она говорит – он не понимает, но Широ кивает и опускает трубку.

– Она на заброшенном заводе в доках – говорит он и заводит двигатель автомобиля: – поехали. Ты со мной?

– Да – кивает Хираи: – кто-то же должен доставить твой труп домой.

– Ты совсем в меня не веришь – криво улыбается Широ: – а еще друг называешься.

– Кто я? Твой друг? Да не в жизнь. Я скорее с Джи Джи пересплю…

– Хм. Она так и не убрала свои ноги, верно?

Глава 28

– Я умираю? – спрашивает Натсуми, глядя на меня и в глазах у нее какая-то растерянность. Словно бы день рождения наступил совсем неожиданно, и она не успела ни стол накрыть, ни друзей позвать, все происходит как-то сразу, мгновенно. И вот она сидит на полу, раскинув ноги в стороны и прикусив губу от боли.

– Ты – умираешь. – киваю я, разрывая на ней блузку и осматривая ранение: – но не сейчас. Не сегодня. Царапнуло тебе бок рикошетом, нельзя в помещении почем зря из пулемета гвоздить…

– Я уже извинилась – говорит Бьянка, отталкивая меня в сторону: – у меня бинт, дай я ей кровотечение остановлю.

– Ну… конечно – уступаю место профессионалу и Кексик бойко обеззараживает (Натсуми шипит от боли) и перетягивает кровоточащую царапину, которая выглядит так, словно ее по боку полосонули ножом, везучая у нас На-тян. Да и я тоже… успел на пол упасть. Сажусь на пол рядом с Натсуми и чувствую, как на меня наваливается усталость. Стимуляторы Кексика помогли, но ненадолго, ЦНС на пределе, я знаю это ощущение, когда перед глазами начинают багровые мошки плавать. Нет, функционировать на пределе я еще могу, и смогу так вот, не теряя сознание существовать как минимум сутки, но как зомби – движения становятся медленными, мысли – тяжелыми, их приходится буквально ворочать в голове, прикладывая усилия чтобы осознать простейшие вещи, а уж восприятие и вовсе летит к черту. В таком состоянии только в окопе сидеть, прижимая к себе винтовку и вздрагивая от близких разрывов… а у меня такой роскоши нет. Потому я достаю еще парочку чудесных таблеток Бьянки и отправляю их рот. Запиваю глотком из фляжки.

– Ты ими не злоупотребляй – предупреждает меня Кексик, которая закончила перевязку Натсуми: – дает конечно бурст организму, но у нервной системы свои пределы есть. Потом откат будет.

– Ага. – киваю я. Конечно, из всего комплекса человеческого организма, нервная система – самая невыносливая штуковина. Мышцы все еще в состоянии двигаться, сердце и легкие вообще работают круглые сутки, двадцать четыре на семь, кости и сухожилия работают пока не порвутся и не сломаются, а вот нервная система… она выходит из строя довольно быстро. Потому, как только у тебя есть время успокоится – успокойся. Закрой глаза и не дергайся. Сделай вдох-выдох. Все, что происходит во время стрессовых ситуаций, все это вывозит твоя нервная система и она тебе еще пригодится, не стоит гонять ее попусту.

Потому я откидываю голову назад и закрываю глаза. Как так получилось, что я, обычный школьник сейчас сижу на залитом кровью полу не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой? Наверное, все дело в том, что на каком-то этапе новой жизни я все-так подобрал «Жароптицево перо». Да уж, «много, много непокою принесет оно с собою»… могла ли моя жизнь пойти по другому сценарию? Или я выбрал этот путь в тот самый первый раз, когда изменил обычное поведение Кенты-куна и вступился за Томоко и с тех пор у меня не было другого пути?

На этом пути я узнал много интересных и хороших людей. Томоко, Наоми, Шизуку, моих членов «Клуба Экзорцистов». Натсуми, которая сейчас сидит рядом со мной и ровно дышит, держась за бок и вполголоса что-то говорит Бьянке. Да, саму Бьянку, вот уж кто «жароптицево перо», покой рядом с ней только снится. Сору-тян, которая только снаружи кажется спокойной и «хорошей девочкой», а на самом деле – адреналиновая маньячка, которой скучно жить обычной жизнью. Косум, которая смогла отстоять свой нейтралитет и не заняла сторону Кумы в нашем конфликте, хотя это было нелегко, кто я такой и кто такой Кума, оябун Восточного Побережья. Ей было нелегко и ей бы обязательно это аукнулось, останься Кума в живых. Так что Косум – молодец и настоящий друг… еще ее брат Сомчай, который вопреки стереотипам оказался живым и веселым парнем, очень интеллигентным и начитанным. Марику, да Марику, которая егоза и беспредельщица, которой плевать на свой социальный статус и сплетни, которая та самая кошка, бродящая сама по себе и делающая только то, что хочет. Есть в Марике свой шарм, своя прелесть, она – смелая и веселая. Не всем это нравится. Ядвига, девушка из Академии, знающая наизусть всего Шекспира на языке оригинала, она словно цветок, которому все еще предстоит раскрыться…

– Я вот думаю, Кента-кун… – говорит Натсуми и я открываю глаза.

– Да? – надо бы нам что-то делать. Убирать трупы, например… или там вовсе валить из города на третьей космической, потому как скоро тут полиция будет, а у нас по полу сектанты раскиданы. Неживые совсем. Вот как будем все это объяснять? Дизайн помещения такой? Все летит в тартарары и я вместе со всем этим… ладно поместье Кумы, там сам по себе бардак начался и никто меня там за руку не схватил. Даже Сора с Бьянкой в масках были… лица закрывали от камер. Но вот тут, у нас в «Логове»… как они узнали где у нас база? Откуда? Провели свое расследование, а это значит, что они ведут Бьянку и довольно давно. Откуда-то знают…

– Я думаю, что эти вот сектанты подозрительно много знают – говорит Натсуми: – например про зарин. Откуда? Узнать про то, что Бьянка-сама может сделать зарин и уж тем более хранит его в этой цистерне – они могли только одним способом. Поздравляю, Кента-кун, у тебя крот.

– Крот?

– Хм. Шпион. Человек, который сливает информацию на сторону. Стукач. – любезно поясняет Натсуми: – и при этом из ближайшего круга Бьянки.

– Вот что. – говорю я: – это все прекрасно, но мы не можем время терять. Собираемся и валим отсюда. Кексик, возьми самое необходимое. Оружие – оставляем тут, сейчас сюда все патрули едут, остановят – неприятностей не оберемся. Мы просто гражданские, едем за город. Записи камер перекинь в облако и сотри на носителях. Нам надо убраться отсюда и залечь на дно. Переварить все. А кто у нас крот и есть ли он – подумаем как время будет.

– Хорошо – кивает Бьянка и, положив два пальца в рот – издает короткий свист. Рядом с ней материализуется Шизука в своем темном бесформенном комбинезоне.

– Слышала? Исполняй – коротко кидает Бьянка и Шизука снова исчезает. Бьянка быстро протирает свой М60 белым платочком с яркими цветочками, и сцена выглядит донельзя сюрреалистично – девушка ухаживает за пулеметом… лицо у нее перепачкано чем-то черным, на щеках – грязные разводы, руки в ссадинах и оружейном масле. Да, у войны не женское лицо…

– Давай помогу – это Натсуми встала на ноги, схватилась за бок, потом – протянула мне руку.

– Ты сама на ногах еле держишься – говорю я ей: – я сам.

– Я пойду вперед. Машину заведу – говорит Бьянка: – вы за мной как сможете… Шизука! Поторопись! – она вскидывает пулемет на плечо, ее изрядно так перекашивает на сторону, но придерживая его второй рукой – она семенит к выходу.

– Какой вкусный воздух – говорит Натсуми, опираясь на мое плечо, мы начинаем хромать в сторону выхода: – невероятно хорошо просто жить! Я… я не хочу умирать. Извини, я слишком много говорю, да?

– Нет. – отвечаю я, едва ворочая языком. Последний рывок, нельзя тут оставаться, надо двигаться, скоро тут будет не протолкнуться от полиции, длинная очередь из пулемета ночью в городе – это не то, что может оставаться незамеченным. Здесь к шуму по ночам относятся очень строго и даже если это фейерверки дети запускали – лучше валить отсюда. Запереть двери, ордеров у полиции не будет, глядишь никто внутрь не зайдет, а вот если мы на месте будем – вопросов не миновать… да, дурацкие надежды, да, все на ниточке, но об этом потом подумаю, сейчас у меня и мыслей то никаких нет.

– Воздух невероятен. Дышать так здорово! И… видеть! Смотри, какие красивые лампы… вокруг словно радуга из света! Никогда такого красивого света не видела – частит Натсуми, передвигая ноги. У нее шок, у нее отходняк, ее несет. После того, как взглянул в глаза смерти, приготовился к этому неминуемому переходу в другой мир, попрощался с жизнью – такое бывает. Когда тебя восхищают обычные, казалось бы, вещи – небо, травинки, луна, солнце. Полет божьей коровки или поры на носу у человека рядом. Адреналиновый откат, эндорфины, кратковременная эйфория от осознания что все еще жив.

– Да – поддакиваю ей я. Нам надо идти быстрей, и я тороплю ее, тяну за собой.

– И ты. Ты просто невероятен. Я тебя люблю. Да. Точно. Люблю и все тут. Плевать мне на все, я – бессмертна! Я живу здесь и сейчас. – говорит Натсуми и я гадаю – не стоит ли взвалить ее на плечи, может так быстрее будет? Тут же отметаю эту мысль, я и сам еле иду, чего уж тут.

– А Бьянка – просто невероятна. Она умна… слишком умна. Ты видел, как она стреляет? А это пулемет… я бы не удержала его… а она одной очередью всех сразу… ну и что, что она… она же из лучших побуждений. Интересный факт, Кента-кун, а ты знаешь, что… хотя нет, лучше я промолчу.

– Действительно. – мы выходим за дверь. Теперь осталось пересечь парковку, фургон стоит в десятке метров и надо только дойти до… взвизгивает сирена и глаза режут красно-синие проблески, фары ослепляют, и я невольно поднимаю вверх руку, прикрываясь ладонью.

– Всем стоять на месте! Полицейский департамент Сейтеки! – гремит знакомый голос через встроенный мегафон, я прищуриваюсь, глаза привыкают к свету и … да, первой на стрельбу прибыл полицейский патруль за номером сорок два, стажер Морико-сан и Таро Оя-сан, известная в квартале как «Оя Три Проповеди». Двери у их патрульного автомобиля открыты, девушки стоять за ними, прикрывая корпус и выставив свои револьверы в промежуток между дверью и автомобилем. Уверенно так стоят, держат нас в прицеле.

– О черт. – говорю я: – только этого не хватало.

– Руки вверх! – требует Оя Три Проповеди в свой мегафон: – поднимите руки вверх и становитесь на колени!

– Это какая-то ошибка! – повышаю голос я: – у меня раненая девушка, ей надо в больницу!

– Поднимите руки вверх и становитесь на колени! – настаивает Оя Три Проповеди и у меня в голове вспышками возникают картинки ее обнаженного тела, ее закушенной губы, звучит в ушах ее голос, призывающий не останавливаться и зовущий меня по имени. Жизнь бывает иронична. Быстро просчитываю варианты. Сделать вид что сдался, а потом напасть на Ою и Морико? Дать команду Шизуке, которая прячется где-то в темноте? И как прореагирует Бьянка, которая тоже в темноте со своим пулеметом?

Я медленно поднимаю руки. Что бы то ни было, но заставлять нервничать полицейского с пистолетом, направленным в твою сторону – дурацкая идея. Сила полицейского не в его синей форме и не в смешном револьвере, его сила – в государстве, стоящим у него за спиной. А сейчас у меня нет возможности скрыться… да и у каждой из них есть нагрудные камеры, а также камеры в автомобиле. Здравствуй Большой Брат, который всегда следит за тобой.

– На колени! – настаивает Оя Три Проповеди, очевидно все еще не узнавая меня. Ее подружка – уже делает шаг из-за двери, сейчас мы опустимся на колени, она подойдет к нам и завернет нам руки за спину, наградив металлическими браслетами от имени полицейского департамента города. Интересно, они так же легко снимаются, как и наручники из моей прошлой жизни? Я опускаюсь на колени, рядом со мной, прикусив губу – становится на коленки Натсуми.

– И… – Морико-сан делает шаг к нам, ее глаза округляются, она узнает меня и даже открывает рот, но не успевает ничего сказать, как гремят выстрелы, и она падает на землю, хватаясь за бок и перекатываясь по бетону. Я толкаю Натсуми в сторону и падаю сам, сверху.

– БАНГ! БАНГ! БАНГ! – звучат выстрелы, Оя Три Проповеди приседает за дверцей своего автомобиля и стреляет в ответ. Какого черта тут творится и кто эти вновь прибывшие? Стрелять по офицеру полиции при исполнении – это серьезная заявка на суицид. В этой стране такого не прощают и даже самые матерые якудза никогда не позволяют себе такой роскоши.

– Ты как? – кричу на ухо Натсуми, она ошалело кивает и что-то говорит в ответ, но я не слышу. Выстрелы гремят не прекращаясь, я поднимаю голову и наконец определяю – откуда. Два автомобиля на краю парковки, огонь ведется прямо оттуда, из окон. Потому то мы еще живы, неудобно из окна ствол вниз наклонять, они стреляют по патрульной машине…

Я отползаю в сторону, под укрытие бетонного блока, ограждающего парковку, тащу за собой Натсуми, за нами остается кровавый след. Ее задело? Или… ага, это меня задело, но ничего серьезного. И у нее коленки в кровь, тоже ясно.

Выстрелы продолжают греметь, офицер полиции Оя вскрикивает и падает вниз, плотность огня слишком велика, да и мощность оружия у той стороны не позволяет стоять, укрывшись за тонкой дверцей патрульного электромобиля. Экологически чистый транспорт из переработанных материалов, да.

– Сволочи! – раздается крик и на сцене появляются новые участники спектакля. Господин Широ и его гориллы. Они ведут огонь на подавление, у них нет штурмовых винтовок, но все равно несколько пистолетов в умелых руках – заставляют наступающих сделать паузу и даже откатиться назад. Один из людей Широ тут же метнулся к патрульному кару и наклонился над упавшей Оей. Слава богу, ей окажут помощь. Выстрелы продолжают греметь и на парковку заезжает еще один автомобиль. Оттуда высыпают новые гражданские с оружием и занимают позиции, начиная теснить людей Широ. Конечно, сам Широ-сан и двое с ним, да парочка пистолетов у них, надо полагать что они не ожидали тут штурмовую группу встретить. Люди Широ отступают, один из них тащит на себе Ою-сан, они отстреливаются и отступают к бетонным блокам, укрываясь за ними.

– Эй! – окликаю я того, что тащит Ою: – сюда! Тут безопасно! – он укрывается за соседним блоком и случайная пуля высекает искры из бетонного покрытия за его спиной.

– А. Это ты. – ворчит старый детектив, срывая с себя пиджак и разрывая рубашку на полосы, стремительно перематывая руку Ое Три Проповеди: – позови дьявола… А ты что здесь делаешь?

– Стараюсь не умереть – пожимаю я плечами.

– Эти уроды ранили мою дочь – упрямо выпячивает челюсть вперед детектив: – кто это такие вообще?

– Общество Высшей Истины – говорю я: – Оя-сан ваша дочь?! Я не знал.

– Теперь будешь знать. – он быстро выглядывает и тут же прячет голову. Выстрелы затихают.

– Мне зовут Натсуми, я одноклассница Кенты-куна, очень приятно! – говорит Натсуми: – как у Ои-сан дела? Она серьезно ранена?

– Царапина! – Оя Три Проповеди наконец вырывается из рук своего отца и сверлит его взглядом: – я просто поскользнулась! Кента-кун! Это ты! Как… неожиданно!

– Ты знаешь этого мелкого засранца? – хмурится детектив: – откуда?

– Ээ… – говорит Оя и … краснеет! У нее кровь из плеча течет, она ранена, в нас стреляют и еще ничего не закончено, а она – краснеет! Неисповедимы вы пути женской души…

– Что?! – ревет старый детектив: – да я сейчас ему голову откручу!

– Пожалуйста не надо! – хватает его за руки Оя: – это было давно! Это… по пьяной лавочке! Морико-тян меня напоила!

– Конечно! – отзывается слабым голосом Морико из-за соседнего бетонного блока: – конечно, подставляй Морико, Морико все равно на свою репутацию. Хотя нас скорее всего сейчас убьют, но я с твоим папой подружиться хотела вообще-то! Привет, Кента-кун!

– Привет! – кричу я: – как вы там, Морико-сан?

– Хреново! – откликается она: – у меня патронов шесть штук осталось и дырка в ноге. Минут пятнадцать еще продержусь, а потом все. Передай моей маме что я ее люблю.

– Вы там! – гремит голос: – отдавайте Кисимото Минами и канистры с веществом и останетесь жить!

– Ты! – выкрикивает старый детектив: – да как ты посмел вообще?! Свои грязные лапы к моей дочурке! А ты! Как ты могла?! Он же извращенец малолетний! Ты вообще видела сколько у него баб? Он и сейчас там с какой-то!

– Меня зовут Натсуми и я одноклассница! У нас ничего не было! – встревает Натсуми, задумывается и добавляет: – пока.

– Папа, прекрати, ты меня позоришь – увещевает детектива Оя: – мы же не в средневековье живем и это нормально… я девушка и у меня есть потребности…

– А вот теперь я точно узнал, от кого это ты таких фразочек нахваталась! – ревет детектив: – Морико!

– Неправда! Не учила я ее такому! Она сама! – отрицает все Морико: – я бы никогда!

– Вы там слышали, что я сказал?! – гремит голос: – отдавайте Кисимото Минами и …

– Да кто такая эта Кисимото Минами и что им всем нужно? – восклицает Оя и откидывает барабан своего револьвера вбок, поднимает стволом вверх и трясет, выбрасывая стрелянные гильзы.

– Ты разговор в сторону не уводи! – настаивает детектив: – ты лучше скажи, как ты могла?! С этим?!

– О Господи! – закатывает глаза Оя: – да хватит уже! Да, я перепихнулась со школьником! Да, я плохая дочь и гулящая женщина! Но нас сейчас вообще убьют тут всех, ты серьезно, пап?! Это так для тебя важно?!

– Важно! Ты – моя дочь! А он – … – детектив давится словами, не находя подходящих.

– Ладно вам, я учусь хорошо – говорю я, желая разрядить обстановку. Детектив хватается за сердце.

– Неправда – вставляет Натсуми: – одни «удовлетворительно». Но я вас понимаю, Оя-сан, есть у него какой-то животный магнетизм.

– О Господи – повторяет Оя, перезаряжая свой револьвер и ловким движением кисти – защелкнув барабан на место: – может хватит уже о моей личной жизни?!

– В самом деле – откуда-то неподалеку поднимается голову Широ-сана: – Хираи, оставь ты девчонку в покое, она уже взрослая, спит с кем хочет. Лучше возьми у нее пистолет и прикрой нас с фланга.

– Не отдам! – вцепляется в свой револьвер Оя: – я тут офицер полиции и представитель законной власти, а вы… вообще непонятно кто!

– Служба Безопасности – откликается Широ: – Оя-сан, ну вы же знаете, ваш отец лучше стреляет чем вы, у вас рука ранена, ну что вы в самом деле.

– Считаю до десяти! – гремит голос: – если в это время я не увижу Кисимото Минами – мы открываем огонь снова и штурмуем ваши позиции!

– Отдай револьвер, дочка, я тебе клянусь, что не буду в твоего хахаля стрелять… хотя очень хочется.

– Теперь – тем более не отдам!