Текст книги "Древо войны"

Автор книги: Виталий Абоян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Вдруг Джордж отчетливо почувствовал нечто. Он не мог объяснить, что это было. Словно какой-то зуд, раздирающий голову изнутри. Его что-то звало, что-то требовало откликнуться на призыв. И Джордж знал, что это, – Голос Древа звал его.

На ставших ватными ногах Джордж дошел до своего терминала, негнущимися пальцами подобрал со стола вирт-коннектор, воткнул штекер в разъем нейроконтакта, меню входа в виртуальность услужливо развернулось перед взором. Он отдавал себе отчет в том, что, подключившись к Сети, станет совершенно беспомощным – приходи и бери его тепленьким. Но он не мог сопротивляться этому зову. Это было выше его сил.

Сзади появился Франц, спросил, чего он хотел. Джордж жестом остановил его и коротко сказал: «Присмотри за моим телом». Отчего-то Джордж верил, что Франц на его стороне. Может, потому, что Франц, так же как и он, был помешан на биософтах, может быть – что-то чувствовал. В последнее время он вообще много чего чувствовал непонятного.

Палец утопил виртуальную надпись «Подключиться», и стеклянные стены лаборатории мгновенно сменились на пыльный коридор виртуальных помещений. Здесь делать нечего. Ему нужно… Собственно, он до сих пор не представлял, куда ему нужно. Он так и не понял, где обитал Голос, где росло Древо. Только подозрение, что необходимый локейт совсем рядом, рослое каждой минутой.

Джордж отключил виртуализатор и погрузился во мрак сетевого пространства, густо расчерченного потоками несущейся информации. Казалось, Голос слышен отовсюду и ниоткуда сразу. На какое-то мгновение Джордж подумал даже, что Голос рождает его собственный мозг, что это новый и очень необычный вид шизофрении. Но тут же в темном бескрайнем пространстве Сети полыхнула яркая звезда, и Джордж мгновенно оказался перед Древом, ветви которого нежно обняли его за плечи.

Здесь он был своим. Светящиеся золотом листья мягко позвякивали, создавая неповторимую гамму звуков, исполненную смысла. В ней не было никаких слов, даже намека на слова. Но теперь Джордж пытался понять их. Все же сознание Древа было столь чуждо человеческому, что большая часть смысла ускользала от Джорджа. Но одно он чувствовал очень четко – Древу было безмерно одиноко здесь. Рядом с ним не было никого. И только он, Джордж, был единственным утешением виртуального пришельца.

Просьба Древа показалась Джорджу несколько странной. Вернее, не странной, а просто он не понимал, зачем это могло понадобиться виртуальному гостю его вселенной. Ну, в любом случае, выполнить ее было несложно.

И еще, беседуя с Древом, слушая его Голос, Джордж почерпнул просто неоценимое количество полезной информации. Голос не говорил ничего напрямую, просто, прикоснувшись к ветвям, проведя ладонями по золотистым листьям, Джордж обретал знание. Как будто он всегда это знал. Как будто эта информация сама сложилась в его голове. Голос помогал думать, и все.

В этот раз Джордж отключился от Сети самостоятельно. Когда он почувствовал, что ему уже пора идти, Древо само приподняло ветви, выпуская его из своих объятий. Похоже, процесс обмена информацией был двусторонним.

Моргнув и сфокусировав взгляд, Джордж увидел Франца. Тот на самом деле стоял около его кресла и охранял подключенного к виртуальности начальника. Все остальные вяло возились у своих терминалов. Видимо, Скиннер все-таки запустил свой саморазворачивающийся архив, и теперь сотрудники налаживали лабораторный сервер. Пора приниматься за работу.

– Франц, спасибо тебе, – устало сказал Джордж.

– Не за что, мистер Карнер, – отозвался Франц, – я тоже крайне возмущен действиями руководства. Столько работы, такие перспективы – и вдруг закрыть проект.

– Франц, Маверик у тебя?

– Нет. Но где-то здесь. Вы же знаете – он потеряться не может.

– Знаю. Тогда найди его и подключи к Сети. Пусть грызет там все, что хочет. Должны же наши биософты работать.

– Хорошо. А зачем?

– Не знаю. Так нужно.

– Ну ладно, – Франц пожал плечами.

– И еще. – Да?

– Как ты думаешь, Франц, может, нам отойти от инъекционных форм?

– А что можно применить взамен? Что еще может столь быстро создать нужную концентрацию нейромедиаторов в головном мозге?

– Летучие молекулы, – задумчиво произнес Джордж, – слепки программ.

– Но они могут распространяться на большое расстояние. Это уже не будет индивидуальной инсталляцией.

– И не надо. Биософты массового поражения, – усмехнулся Джордж. – Должно быть эффективно.

В его голове всплывали все новые и новые идеи, и тут же, без промедления, возникали пути их решения. Казалось, все это появлялось само собой. Но Джордж знал – это рассказал ему Голос. И рассказал он немало.

– И еще, нам нужно поработать с программой. Ее нужно сильно изменить. Нас ждут великие дела! – с блаженной улыбкой пропел Джордж. Франц смотрел на него со смесью обожания и испуга. Джордж не взялся бы сказать, чего было больше. Но он был уверен, что Франц на его стороне. Он это чувствовал своим новым чувством. Своим замечательным новым чувством, недоступным другим людям. Чувством, что подарило ему Древо.

– И подключи Маверика к Сети. Обязательно.

– Хорошо, шеф, – сказал Франц и с озабоченным выражением лица отправился на поиски мышонка, подвергнувшегося биософтовому апгрейду.

33. 28 марта. Минус четырнадцатый этаж здания «Мацушита электрикс»

Старик неистовствовал. Кроме того, он пребывал в панике. Исиро и сам чувствовал себя не лучше. Уж слишком все вышло из-под контроля. Становилось непонятным. Исиро больше не владел ситуацией. Он не видел выхода из ужаса, в который погружалась вверенная ему империя все глубже и глубже.

Карнер просто неуправляем. Он стал чем-то непонятным. Он превратился в Они. То, что он делал, не поддавалось объяснению. Это походило на фантастику, о таком Исиро даже не слышал.

Когда пришло известие, что группа захвата, посланная на семьдесят второй этаж, мертва в полном составе, Исиро отдал распоряжение отключить камеры наблюдения от сети минус четырнадцатого этажа. Незачем старику все это видеть. Он и так уже достаточно зол.

Исиро понимал, его карьера висит на волоске. И вместе с карьерой на том же самом волоске висят все далеко идущие планы. Старик мог разгневаться окончательно и сместить Исиро с поста заместителя генерального директора корпорации. И тогда все надежды и чаяния летели в тартарары. И ничего нельзя было сделать. Только стоять здесь, склонив голову в покорном поклоне, и тупо повторять: «Да, Мастер».

Карнера, похоже, трогать опасно. Призывать помощь со стороны – тоже. Незачем всем знать, что здесь происходит. Тем более теперь, когда Главный проект почти завершен. Любое вмешательство могло все испортить.

А ведь оставалось так мало. Буквально пара дней. И все датчики это подтверждали. Жаль, что нельзя ускорить процесс. Если бы все произошло сегодня… Если бы все произошло сегодня, то завтра Исиро было бы больше не о чем переживать. Тогда его было бы уже не достать. Никому.

Но оставалось еще почти три дня. Три дня на принятие решений и на сохранение статус-кво. И что-то надо делать с Карнером. Он стал представлять реальную угрозу. Неужели он разработал что-то у себя в лаборатории? Что-то, что скрыл. Хотя он работает совершенно в ином направлении. У него там мышки да кролики. Вряд ли это его изобретение. Тогда что?

На этот вопрос предстояло ответить. И ответ  нужно найти в самое ближайшее время. До начала цветения. Потому что ничто не должно помешать цветению.

34. 28 марта. Калькутта. Подземный дворец Спрута. Сеть

Лоуб долго сопротивлялся, не позволял Насте подключиться к Сети. Он кричал, брызгал слюной, даже угрожал. Настя плохо понимала, в чем причина происходящего. Одно ей было совершенно ясно – Лоуб чего-то боялся. Что-то напугало его вчера. То ли в Сети, то ли в ней.

Настя не отступала, напирая на то, что ей необходимо тренироваться, что время уходит. Что, в конце концов, он обещал ее научить. Лоуб сдался. Скорее потому, что ему просто некуда было деваться, – Настя однозначно ему для чего-то нужна. У него не было выбора: или она, или никого.

Лоуб выбрал ее. Но сказал, что теперь лично будет за ней наблюдать и во всем направлять. При этом строго-настрого запретил самодеятельность в Сети.

Мухомор с утра вел себя нарочито вежливо и ничем не проявлял свои ночные намерения. Лишь только однажды, когда Лоуб не видел, хитро подмигнул ей. Но сегодня побег из Лоубова бункера не входил в ее планы.

Сегодня не время уходить. Да, она научилась управлять собственным восприятием виртуальности, да, она преодолела все Лоубовы ловушки, разгромила все его головоломки и барьеры. Но она не могла объяснить даже самой себе, как у нее это получилось. И не было никакой уверенности, что получится сделать это еще раз. Так что сегодня необходимо продолжить практиковаться в хакерском искусстве.

Особым даром, как оказалось, она наделена от природы, но не очень-то умеет им пользоваться. Для этого ей нужен Лоуб – лучший из профессионалов, живущих сегодня во всем мире. Только он мог научить ее использовать дар правильно.

Наконец Лоуб нехотя протянул ей проводок вирт-коннектора. Еще раз предупредил, чтобы без него – никуда. Потом воткнул штекер себе за ухо. То же самое сделала и Настя.

В этот раз они оба оказались в огромном аквариуме, до самого верха заполненном водой. Лоуб, как обычно, приняв облик спрута, носился туда-сюда, периодически выбрасывая следом за собой облачко чернил. Насте не нравилось находиться под водой – дышать в виртуальности совсем не обязательно, но привыкшее к постоянному дыханию тело требовало виртуального кислорода. Настя поплыла вверх, надеясь всплыть и вдохнуть воздуха. Но сверху аквариум был накрыт крышкой. Там не было ни одного пузырька.

— Брось попытки всплыть. Эта комната хорошо подходит для осмысления полной виртуальности виртуального мира – дышать здесь, как ты понимаешь, может не только хакер, но и самый обычный человек. Вот только заставить себя это сделать может далеко не каждый. Хотя, конечно, – многие, – сказал Лоуб, выбрасывая очередное черное облачко, медленно расплывающееся в прозрачной воде.

— Ты видишь меня, видишь воду, стены. Но этого ничего на самом деле нет, – продолжал Лоуб, а Настя в это время беспомощно барахталась, пытаясь проковырять ногтями отверстие в потолке. Умение проникать сквозь стены почему-то никак не проявляло себя в этот раз. – Да перестань ты трепыхаться! Нет здесь воды, пойми. Просто возьми – и вдохни.

Это ничего не изменит в твоем состоянии. А можешь и вообще не дышать.

Легко сказать – Настя и так не дышала. И она очень остро ощущала, что ее легкие горят огнем от нехватки воздуха. В глазах потемнело, в висках гулко стучал пульс. Умом Настя понимала, что это ее тело, настоящее тело, в реале, реагирует так на недостаток кислорода в крови, потому что она никак не решается вдохнуть. Вернее, не решается вдохнуть ее мозг, не давая команды на вдох и там, в реале. Но она никак не могла заставить себя вдохнуть воду. Можно было бы сказать кодовую фразу выхода из виртуальности и вдохнуть полной грудью воздух лаборатории Лоуба. Но это означало сдаться. Нет, так не пойдет! После того, что она узнала этой ночью от Мухомора, желание все бросить и скрыться среди бомжей Калькутты исчезло само собой. Теперь она считала своим долгом довести начатое до конца. Каким бы он ни был. И она рассчитывала выйти из дела победителем. «Мацушиты», бандитов, Лоуба – кого угодно, всех, кто выразит хотя бы малейшее желание стать у нее на пути. Но для этого неплохо сначала научиться тому, что, как сказал Лоуб, могут и обычные люди. А она-то необычная. Она совсем необычная, как выяснилось. И на сегодня карт-бланш в ее руках – до тех пор, пока ее необычные способности нужны всем. Главное, не упустить момент, когда в ее услугах перестанут нуждаться. Тогда необходимо переходить к решительным действиям, или от нее просто избавятся. Или переведут в нерабочее состояние, в каковом пребывает шестеро из восьми известных хакеров. Или пятеро – что там говорил толстяк про третьего рабочего?

Погрузившись в мысли и машинально продолжая скрести ногтями гладкую поверхность потолка аквариума, Настя не заметила, как дыхание перестало ей быть столь уж нужным. Организму по-прежнему было как-то непривычно не дышать, но в глазах больше не темнело и легкие не жгло. Похоже, погруженный в виртуальность мозг отпустил на свободу реальное тело.

— Вроде ты немного пришла в себя, – послышался голос Лоуба. Черный спрут, что плавал вокруг Насти, ничего не говорил, но Настя отлично слышала голос толстяка. Казалось, он возникает прямо в ее голове. Хотя именно так и было – и звук, и изображение действительно появлялись прямо в ее голове, загружаемые на зрительную и слуховую области коры ее мозга.

— Теперь попытайся проникнуть в суть вещей. Уйди из этого аквариума. Только не в Сеть, – вдруг спохватился Лоуб. – Посмотри на все это не затуманенным виртуализатором взглядом. Не обращай внимания на мир, что тебе навязывает электронная машина. Это только твое воображение – и больше ничего. Так пусть оно будет именно твоим, а не тем, что заставляет тебя принимать за свое бездушная машина!

Толстяк снова вошел во вкус. Он не мог остановиться, когда начинал говорить о Сети и виртуальности. Было заметно, как сильно ему этого не хватает. Но он не мог выходить в Сеть. Наверное, предположила Настя, у него была договоренность с Сетевой полицией – они не трогают хакера и его деньги (явно где-то награбленные), он не лезет в Сеть, да и вообще не отсвечивает. Не зря же для широкой публики известный и легендарный хакер Эндрю Лоуб был давно погибшим героем.

Настя напрягала зрение до рези в глазах, потом зажмуривалась. Она пыталась удариться о стену и просто опускалась на дно, не шевеля ни единым пальцем. Но все было тщетно – обилие воды и шесть гладких стен вокруг никуда не исчезали. Виртуальность не становилась менее реальной. Настя никак не могла преодолеть преграду, подаренную человечеству Чипом, сиречь Вениамином Луговым, в виде виртуализатора, наделяющего нарисованный выдуманный мир физическими законами мира реального, через которые никак нельзя было переступить. Можно было их обмануть, преодолеть с помощью каких-то технических средств. Но нельзя было взлететь, не воспользовавшись самолетом.

— Я не знаю, как это сделать! – в отчаянии выкрикнула Настя.

— Ну, это можно сделать с помощью разных программ, – сказал черный спрут. Потом он плюнул в Настю сгустком какой-то слизи. Она не успела увернуться, и мерзкий комок ударил ее в живот, с хлюпающим звуком расплывшись по всему телу. И почему толстяк всегда использует омерзительные зрительные образы? Какой человек – такие и образы, впрочем.

Как только липкая слизь покрыла все Настино тело, внезапно, как будто кто-то дернул невидимый рубильник, свет померк, и все вокруг заполнили мириады летящих символов. Значки неслись с такой скоростью, что разглядеть их Настя не успевала. Более того, она обнаружила, что и ее тело тоже отсутствует. Но это привычно. Точно так же происходит и в том коридоре, который Чип назвал коммуникационным каналом.

— То, что ты видишь, – из ниоткуда раздался голос Лоуба, – это пространство оперативной памяти компа, к которому ты сейчас подключена. А бегущие значки – биты информации, перемещающейся внутри нее. В основном эта информация поступает из Сети. Люди, работающие с Сетью профессионально, – он сделал явный акцент на слове «профессионально», намекая на любительский характер Настиных занятий, – обычно оперируют в этом пространстве. Так удобней, не мешает та мишура, что ты видишь в виртуальности. Но не видеть мишуру совсем не означает не жить по ее законам.

— То есть? – не поняла его Настя.

— То есть попробуй выйти с этого сервера. Перейти хотя бы на соседний.

Настя не могла представить, где бы мог находиться выход. Вокруг мельтешили биты, они перетекали с места на место, а Настя даже не знала, как ей двигаться. Она стала присматриваться к потокам цифр и вдруг обнаружила, что как только она фиксирует взгляд на одном из потоков, тот замедляется, становится видимым и, если присмотреться к нему попристальней, обретает некий смысл. Не всегда понятный – не так уж и хорошо она знала программерские штучки.

Вот эта река информации течет куда-то вдаль, так и не возвращаясь назад. Нигде не видно повторений ее битовой последовательности. Может, именно этот поток и ведет к выходу. Может, он отвечает за связь этого сервера с другими.

Настя попыталась схватиться за бегущий поток цифр, но тут вспомнила, что без виртуализатора у нее нет рук и хвататься нечем. Но (о, чудо!) она уже неслась вслед за летящей в черноте светящейся рекой. Вот он, выход!

Радость от чувства победы была недолгой – скоро Настя ощутимо шлепнулась лбом обо что-то и в следующее мгновение обнаружила себя прижавшейся лбом к гладкой стене аквариума. Все так же под водой. Вокруг плавал жирный черный спрут и хохотал во все… ну, не горло, а что там у моллюсков.

— Вот видишь, – сквозь смех говорил Лоуб, – отключение сигнала виртуализатора убирает только зрительные эффекты. Физику виртуального пространства не переделаешь. Ты же в реале не отменишь гравитацию, просто, скажем, надев темные очки.

— Но как тогда?!

— Ты меня просто веселишь, девочка. Ты что же, хакером себя считала, но при этом никогда не интересовалась, что же такое виртуальность, – продолжал хохотать Лоуб.

— Нет. Я всегда воспринимала виртуальность как должное.

— А как же ты хакерствовала? Как же ты мацушитовский, ха-ха, сервер грохнуть-то хотела, ха-ха-ха? – толстяк давился от смеха.

— Ломала защиту программами и вирусами. Или обманывала пропускные системы с помощью тех же вирусов, – раздраженно ответила девушка. Она и сама уже понимала, что все ее действия были дилетантскими. Ей было стыдно, что она оказалась практически никем в мире настоящих компьютерных взломщиков.

— Да-а. Много так наломаешь. Разве что, ха-ха, мелочь в подпольной пиццерии стащить можно.

— Но как мне «посмотреть незатуманенным взглядом»? Вы мне так и не сказали.

— Ну, это тебе надо самой придумать. До сих пор никто так и не понял, почему некоторые люди, да что там – просто единицы, могут не обращать на виртуализатор никакого внимания. Им, то есть нам, он не помеха. Хочешь лететь – лети, пройти сквозь стену – пожалуйста. Попробуй всмотреться в какой-нибудь объект, представь себе что-нибудь. Да не знаю, хоть головой о стену ударься.

Настя попробовала, стукнула головой о стену. Несильно, скорее машинально. Ничего не произошло. Это точно не ее метод. И хорошо, а то голову жалко.

Попробовала всмотреться. Оказалось, не во что. Вода была совершенно прозрачной. Взгляд ни за что не цеплялся. Вот разве что какая-то пылинка плывет. Или не плывет. Или…

Настя почувствовала, как ее будто затягивает внутрь этой пылинки. Она попыталась вырваться, но у нее ничего не получилось. Маленькая пылинка, невесть как оказавшаяся в программно чистой воде Лоубова аквариума, разрасталась со скоростью света, превращаясь в мириады миров, в целую вселенную. Пространство внутри было безгранично. Безгранично и безгранично доступно. Она могла попасть отсюда куда угодно. Во всяком случае, ей так казалось.

Ей приглянулась одна из мириада искорок, звездами уходящих в немыслимые дали. Что-то знакомое было в ней. Настя двинулась к ней и очутилась в знакомой степи с надувной женщиной-хранительницей. Здесь делать нечего. Она уже собралась снова вернуться в ту безграничную вселенную, чтобы выбрать другую точку назначения, но тут в сухом степном воздухе появилась темная клякса расплывшегося тела головоногого моллюска.

– Неплохо, неплохо, – похвалил ее Лоуб, – только не надо метаться по серверу. И смотри – никаких попыток выхода в Сеть. Тем более что доступа туда нет физически. Лучше следи за моими действиями.

Надувная женская голова завела свою давешнюю песню о необходимости прохождения через нее. Бусы на ее шее устрашающе зашевелились. Но черный спрут резко взмыл вверх, плывя в воздухе, словно в воде, мягко шевеля массивными щупальцами, и выпустил прямо в лицо хранительнице струю черной жижи. Маскировочное облако головоногого моллюска медленно расплывалось. Видимо, для спрута и всех его производных везде была вода – известный программный ход, работа с оболочкой.

Черное облако облепило лицо женщины – воздушного шара, и она замолчала. Красная бусина тоже не вылетала.

— И что смотреть? – спросила Настя. – Это что, вирус?

— Ты не туда смотришь. Я же сказал – всматривайся в суть вещей, а не в нарисованное в твоем мозге изображение.

Настя вздохнула и стала всматриваться в частички черного муара, становившегося все более прозрачным.

Следующие несколько часов Настя беспрекословно выполняла распоряжения опытного хакера, внимательно запоминая все, сказанное им. Многое у нее получалось, еще большее – нет. Но с каждым действием, с каждым проникновением в «суть вещей», как это называл Лоуб, она чувствовала, что разум начинает сам подстраиваться под ее потребности и особенности виртуального мира. С каждой минутой она становилась все сильнее, уверенность в собственных возможностях росла.

В какой-то момент толстяк не на шутку испугал девушку – без предупреждения он внедрил в новомодный х100, установленный в ее голову покойным Чипом, вирус, блокирующий возможности процессора. Насте показалось, что она лишилась чего-то не менее важного в виртуальности, чем зрение в реале. Любая попытка посмотреть на поток информации без помощи виртуализатора так тормозила мышление, что она не то что не могла влиять на потоки, но даже не могла их толком рассмотреть. Все стало настолько медленным и бестолковым, что это испугало Настю.

— Береги свое оборудование, – сказал ей Лоуб, когда объяснил, в чем дело, – нейроконтакт, процессор и, самое главное, береги мозги. Это, знаешь ли, самое нужное оборудование. И в реале, и в виртуальности. Поставь себе вот это.

Черный спрут протянул девушке одно из своих мясистых щупалец, в свернутом колечком конце которого была зажата маленькая темная коробочка. Настя взяла коробочку, но активировать ее не спешила.

— Что это? – спросила она.

— Файрвол. Собственные разработки. Когда активируешь его, он сам скачает самые последние обновления с сервера моих товарищей.

— Товарищей?

— Ну, с годами возникает желание поделиться опытом с молодежью. Виртуальность они, конечно, ломать не могут. Но тоже не лыком шиты. Программеры классные, и мозги привыкли держать в максимальной безопасности.

— Ладно, – сказала Настя и положила выданную ей коробочку с файрволом в карман. Лоуб проследил ее движение круглым спрутовьим глазом, но ничего не сказал. Нужно будет еще проверить, что в эту коробочку, кроме защитной программы, «товарищи» подсунули, подумала Настя. Не верила она Лоубу, не могла допустить, что он дал ей эту программу из альтруистических побуждений. Нет, здесь точно что-то нечисто. Или она слишком увлеклась манией преследования, разбуженной в ней Мухомором? Она не знала. Но, в любом случае, не помешает проявить осторожность. Единственное, в чем она теперь была уверена, – это то, что она совсем одна. Одна против всех.

— А как быть с моим процессором? – спросила она.

— Ты, смотрю, уже успела с ним сродниться. Теперь это твой процессор, – усмехнулся хакер. – Никак. Не думаешь же ты, что я стал бы портить твое оборудование? Вирус самоуничтожится через час, и работоспособность системы восстановится.

Как же, подумала Настя, обо мне он заботится. Просто «оборудование» очень уж нужно ему самому. Пока нужно. И пока непонятно – зачем. А ей сейчас нужно выйти в Сеть. Ей нужно найти того парня, что окликнул ее в Нет-сити. Она не знала, друг он или враг. Но на сегодня он был ее последней надеждой.