Текст книги "Извилистый путь (СИ)"

Автор книги: Виталий Вильчинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

   Деревянный дождь, с костяными и металлическими наконечниками враз прекратился – кочевники перестали стрелять, чтобы не убить и не ранить своих. Быстро вскочив на стену, солдаты и не только (а и все мужчины, способные держать оружие) быстро смели со стены успевших взобраться на нее кочевников. Это была кровопролитная сеча. Минут десять-пятнадцать защитники еще держались, потом люди стали падать. Послышался радостный визг и вопли атакующих, и все больше и больше прорех появлялось в рядах обороняющихся, через которые степняки валили на стену.

Вот Леган покачнулся и упал на спину с пробитыми доспехами в районе груди, из раны толчками вырывалась кровь. Еще несколько человек свалилось замертво, послышался крик графа эл Солена:

   – Отходим! Все отходим!

   Оставшиеся воины, воспрянув духом, начали пробиваться сквозь ряды узкоглазых верещащих врагов, помогая другим тоже вырваться из окружения. Кален заметил, как два солдата тащили под руки вниз по лестнице своего раненого товарища. Постепенно отступая к противоположной стене крепости, теряя людей, Реган с графом и Каленом уперлись в западные ворота спиной.

   – Ну вот, ребята, – сказал патриарх Ночного двора, глядя на приближающую толпу, – навоевались... Зато, хоть сдержали натиск, дали женщинам уйти...

   – Это да, – грустно кивнул граф. – Жалко Эрландо, отличный парень был... Если бы не он, нас бы еще тогда в корень вырезали...

   – Да... – подтвердил эльф и согнулся от удара в грудь. Что-то теплое потекло под бехтерцем.

   – Интересно, почему так получилось? – подумал он, падая на землю. – Думаю, и я не был плохим... – прошептал он, и закрыл глаза... – Эрл, я иду, ты меня дождался?..

   Последняя фраза была сказана одними губами, ее никто не услышал. Оставшиеся десять солдат, считая вместе с Реганом и графом, сделали шаг от ворот, тесня врага. Еще чуть-чуть, чтобы женщины со стариками и детьми дальше ушли... – думал каждый из них, как машина, взмахивая, мечом, на автомате отражая удары, и нанося свои...

   Внезапно что-то переменилось в битве. Со стороны поля послышался шум, панические крики и звук приближающегося грома... Нет, гула... За воротами тоже творилось что-то неладное, закричали женщины, заплакали дети.

   – Дуры! – в отчаянии закричал Реган, пронзая еще одного врага. – Набитые дуры, им же сказали бежать!

   В ворота за спинами обороняющихся, оставшихся троих человек загромыхали древком копья и заорали:

   – Именем короля – откройте!

   Реган растерянно замер, и, пропустив удар саблей по голове, рухнул на землю, а граф и два солдата кинулись к сторожке, где находился механизм, отпирающий ворота. Двое других солдат непонятно зачем волокли графа и егеря Эрландо, хотя оба были мертвы.

   Захлопнув за последним дверь караулки и заложив на засов, воины начали вращать механизм. Сначала два огромных засова, скользя по специальным петлям, скрылись в стенах, потом створки ворот открылись наружу. В образовавшийся проем влетела конница в блестящих доспехах. Десятки сколов были мгновенно растоптаны лошадьми, кое-кто еще пытался бежать, их догоняли, кого-то сбивали с ног и затаптывали лошадьми, иных зарубили клинками. Спустя некоторое время конница смела сопротивление в стенах города и вылетела с противоположной от ворот стороны крепости, которые были уже распахнуты ворвавшимися сколами. В рядах мечущихся сколов носилась вторая, более многочисленная кованая рать, истребляя нападающих сотнями. Чуть дальше конные стрелки расстреливали бегущих в панике кочевников. Их отрезали от табунов лошадей, и они мотались беспорядочно из стороны в сторону по земле. Тех, которые сидели на конях, теперь догонял другой конный отряд лучников.

Да, победа подоспевших королевских войск была налицо, но что это давало Эрландо, Калену и Регану, а также сотням погибших солдат, легшими костьми на этом перевале, который перекрывала крепость Сарантай? А ничего, им было уже все равно. Зато еще сотни и сотни людей были спасены.

   Глава IIX. Предчувствие беды

   Кален открыл глаза. Белый потолок в трещинах на штукатурке, которой он был покрыт. Белили его давно, видимо, просто ни у кого руки не доходили подправить его заново. Справа кто-то стонал, где-то рядом всхлипывала женщина... А еще дальше, наверное, в самом углу комнаты тихо разговаривали мужчины.

   – Да, последствия, конечно жуткие... – тихо говорил какой-то незнакомый мужской голос. – Селение понесло огромные потери. Расслабились мы сильно за последние годы. Сколы молчали, стычки были мелкими, а такого вот вторжения никто не ожидал.

   – Та да... – вздохнул еще чей-то смутно-знакомый голос.

   – Граф, я же сказала вам лежать! – послышался уставший и рассерженный голос Нейлин. – Вы как непослушный ребенок!

   – Ну, доча, не сердись! – нежным голосом обратился к девушке эл Солен (это был именно он). – Я уже хорошо себя чувствую, шутка ли – более суток в кровати валяться! Я же не девочка какая!...

   – Примерные девушки по шлему ятаганом или саблей, кто его знает, не получают! Это не что-нибудь, а сотрясение мозга!

   – Ой, солнышко, не будь такой грозной! – взмолился старик. – В следующий раз я так не буду!

   – А если будете вредничать, следующего раза может не быть!

   – Нейлин, ты лучше скажи, как раненые? – это уже был Реган.

   – Между прочим, уважаемый, вам помог только шлем! Так что вы тоже не разглагольствуйте, а лягте в свою постель! Граф хоть на ногах остался после удара, а вы свалились! Так что, скажите спасибо, что он вас еще живыми вытащил, и ворота открыл!

   – Строгая какая она у вас! – снова прозвучал чей-то незнакомый голос со смешинкой. – Она вас еще не наказывает розгами?

   – Да нет, пока! – снова граф. – Так как там наши раненые?

   – Относительно. У десятерых состояние стабильное, думаю, все обойдется. Еще трое – калеки на всю жизнь, четверо умерли, а Кален... Я не знаю... – девушка всхлипнула. – Я не знаю, что делать. Слишком уж повреждена грудная клетка. Много крови потерял, лежит без сознания... Сделала все, что смогла... А.... А тело Эрландо... Уже...

   Девушка разрыдалась. Наверное, Нерден эл Солен прижал ее к груди, так как плач стал немного приглушенным. Эльф откинул одеяло, которым был укрыт, и зашипел от боли, попытавшись рывком сесть на бок, чтобы спустить ноги с кровати. И, как бы он ни стискивал зубы, пытаясь сдержаться, сильнейшая боль бросила его на кровать, а изо рта вырвался крик. Рухнув обратно на кровать, он потерял сознание.

   – Придурочное! – вскрикнул все тот же незнакомый воин, и все вместе бросились к кровати егеря. Поправив под головой больного подушки, накрыв его одеялами, они стали по бокам и прижали его к кровати за руки и ноги.

   – Держите его крепче, нужно привести его в сознание, и влить в горло отвар! – голосом, не терпящим возражений, заявила Нейлин.

   – А может, пусть так и лежит? – осторожно поинтересовался русоволосый мужчина среднего роста. На нем были дорогие доспехи с изображением вставшего на задние лапы леопарда в золотой короне на груди. Волевой подбородок, нос с горбинкой, и серые глаза, смотревшие на мир взглядом человека, привыкшего повелевать.

   – Король, я, конечно, все понимаю, но, кто здесь медик? – суровым голосом сказала Нейлин. – Держите его, мне нужно влить в него обезболивающий и восстанавливающий отвары, а они не сладкие. А потом, когда он уснет, нужно будет сделать перевязку.

   – Ну, давай, красавица, действуй! – кивнул король, взявшись обеими руками за щиколотки ног Калена, а Нейлин поднесла какой-то пузырек под нос эльфа. Секунды три ничего не происходило, а потом из носа эльфа потекли сопли, из глаз – слезы, затем они распахнулись, бешеными зрачками уставившись на мир.

   – Бууаааа! – возопил больной дурным голосом.

   – Кален, тихо! – шикнула Нейлин, прикрывая руками ему рот. – Тихо, не ори! Так, пей вот это!

   Эльф немного очухался, более осмысленным взглядом окинул помещение и приник губами к чашке.

   – Только пей очень быстро! Это обезболивающее! – командовала юная лекарша. – А теперь это, это – ранозаживляющее! Настойка арники и...

   На этот раз это был рев раненого льва. Девушка проворно залила еще несколько капель ему в рот, и тот задрыгал ногами и руками, жадно хватая ртом воздух, силясь что-то сказать. В один момент он исхитрился, вырвал ногу, и больно пнул короля в подбородок. Тот пошатнулся, но всем телом налег на конечности парня, время от времени приподнимаясь над кроватью, когда тот чересчур сильно дрыгал ногами.

   – Урр...! Тва.... ! Коз... лыыы! – возопил Кален, когда голос начал возвращаться к нему.

   – Что, воды? – подхватилась юная врач, и принесла ему чашку холодной воды из колодца. Эльф жадно пил из кружки, Нейлин придерживала ему голову...

   – Вообще-то я сказал – козлы, но вода тоже не плохо... Короче, я надеюсь, вы поняли кто в...ваше высочество, эм... Дальше не знаю. Простите, я вас не заметил... И за козла простите, я погорячился...

   – Да, я понимаю, вам больно, но зачем же короля ногой в челюсть бить? – строго сказал король, потирая ушибленный подбородок.

   – Я?! – очумело вытаращил глаза эльф. – Ног... Ой, прошу прощения, ваша милость...

   – Ну-ну-ну! – промолвил король и погрозил пальцем. – Как некрасиво! Да успокойся ты, все нормально! Вот видишь, мне уже намазывают его мазью, и все будет хорошо! – он улыбнулся от прикосновения Нейлин, которая намазывала его подбородок какой-то зеленоватой субстанций. – Ты мне нужен здоровым, так как мы тут порешили, что графства эл Рези и Эрландо отойдут тебе... А им нужен хороший граф... Да, да, да! После ваших подвигов я решил вам присвоить этот титул... И такой же титул присваивается господину Регану, но от лена тот отказался. Так что, граф Кален... Не знаю, как дальше, вы с вашим придворным лекарем, или графиней, вдруг она бросит заниматься врачеванием, возгордившись своим званием!

   – И не мечтайте! Мне это звание...

   – Не горячитесь, милочка, зато, как звучит: графиня Нейлин Эрнст! Во, как! – поучительно воздел палец король, и все дружно засмеялись, и даже эльф, сдерживая смех и корчась от боли, пытался выдать какую-то шутку.

Нейлин сильно покраснела, стала похожей на свеклу и потупила взгляд:

   – А чего сразу Эрнст?

   – Ну, если тебе не нравится, то придумай себе другое! – предложил король.

   – Да нет, пусть будет... – еще больше смутилась девушка.

   – Вот и отлично! – резюмировал король. Реган и Нерден улыбались. – Наверное, пойдемте-ка кушать, а то уж... Да и храбрый егерь уже уснул. А после обеда распорядимся отправить повозку с телом Эрландо. Дадим сколько нужно сопровождающих. Ты тоже поедешь? – обратился король к девушке. – Хотя, мы все поедем... Пойдем...

   Граф обнял девушку за плечи, и они покинули помещение, в котором пахло болью, ранами и лекарствами. Потрапезничав, отряд из выживших и здоровых людей, приведенных Реганом и старым графом, во главе с ними же, и Нейлин, покинули Сарантай.

Король решил проводить в последний путь своего подданного, и с тремя десятками кованой рати поехал с ними. Движение было медленным, так как на повозке везли гроб, в котором лежал погибший, обложенный льдом, дабы хотя бы частично приостановить разложение.

   – Граф, что теперь будем делать? На носу война с царством Андерон, империя хочет просто поглотить мое королевство, меня убрать, везде насажать своих людей. Сменился император, а этот слишком голодный ко власти, меняет и правит все под себя. Скорее всего, будет развал империи, какие-то королевства останутся, другие выйдут... Будет война. Большая война! И вот тогда Андерон развернется в полную силу. Грядет война. Большая война, если не огромная!

   Дальше все ехали в глубокой задумчивости. Перспективы, отнюдь, были не радужными. Теперь уже появились и другие подозрения, а не работа ли это и самой империи? Так как император властолюбивый, одержимый духом порабощения, что стало ясно из рассказа короля. Скорее всего, скоро имперские войска зашагают по всему материку, непокоренные царства будут уничтожены, либо преклонят колени перед диктатором, ведь сенат ему точно будет мешать! А вот еще интересная мысль... Вернее, несколько: нынешний император случайно не прихлебатель царя Адерона? Не будет ли теперешняя империя превращена в одну из провинций Адерона? Или: не промаршируют ли войска империи на восток? Или... Или... Слишком много вариантов развития сюжета! А вот слово и о степняках: Это их собственная инициатива – объявился сильный хан, или же... Тьфу, опять это противное "или"! Разве так можно жить? Понятно одно: срочно нужно что-то предпринимать! Ну, понятное дело, латать крепостную стену Сарантая, и чем быстрее, тем лучше! Да и на границах Керонела, сего королевства, нужно наводить порядки, суетиться не нужно, но вот быть наготове...

   Приблизительно такие мысли сновали сейчас в головах у короля, графа, Реган, скорее всего, тоже размышлял о том же, а девушка...

Она была погружена в свои печальные думы... О Керонеле, о Эрландо, или же о Калене... Взгляд ее был потускневшим, лицо – осунувшимся и бледным, под глазами – круги, да и они сами выплакали не одну чашку слез.

Чуть позади ехали на лошадях два офицера из пришедшей вместе с королем армии, остальных вместе с войском оставили за главных в городишке-крепости Сарантае. Там-то и было всего полсотни с небольшим домов, общее количество жителей доходило до двухсот человек, но он гордо именовался городом... Так повелось... Да, после атаки кочевников население резко сократилось, но вскоре город снова воскреснет, в него сойдутся новые жители.

Сопровождать короля отправилось почти сорок воинов, еще восемьсот с небольшим остались в городе, дожидаясь возвращения короля.

   Вечером остановились в леске у скал. Вскоре запылало пяток костров, кашевары засуетились за приготовлением пищи, солдаты расселись группками, обсуждая свои дела, выставленные дозоры внимательно вглядывались в окрестности.

   Сегодня для нашей поредевшей компании готовил молодой русоволосый парень, Нейлин сидела в стороне на бревне, обхватив коленки руками, отсутствующим взглядом глядя на огонь. Старому Нердену эл Солену стало жаль девушку, очень жаль. Для нее это была невосполнимая утрата, с которой очень трудно было смириться. Старый граф присел рядом с девушкой, осторожно обняв ее за плечи. Девушка оставалась равнодушной ко всему, только ресницы немного дрогнули.

   – Доча, – заговорил граф, раздумывая, как бы мягче и правильнее поговорить с девушкой. – Девочка, ты для меня стала родной, совсем, как дочерь. Мы все чувствуем боль утраты, ведь Эрландо для всех нас был близким другом, зарядом бодрости и уверенности. Нам тяжело, всем, кто знал его близко, но мне больнее вдвойне, когда я смотрю на твои страдания! Сердце старика просто обливается кровью. Поэтому я прошу тебя, перестань мучить себя, перестань винить, я уверен, что ты винишь себя в его смерти, но не стоит. В молодости у меня была девушка, и мы очень любили друг друга. Любили до безумия, хотели официально объявить о своих чувствах и сыграть свадьбу, но однажды она ушла в лес за ягодами и грибами, и...

   Голос старика дрогнул, и он замолчал. Через несколько мучительных мгновений тишины она подняла посеревшее лицо на старика, ожидая продолжения. Он еще немного подождал и заговорил:

   – Я нашел ее мертвой, привязанной к дереву... В общем, было ясно одно, что дело было рук бандитов, шайки Сивого пса, орудовавшего километрах в тридцати на севере. Зачем они пришли сюда, непонятно. Да, я их нашел, вырезал всех поголовно, самого Сивого пса и его ближайших людей убивал долго и с особой яростью, упиваясь их мольбами о пощаде, а потом и о быстрой смерти. Да, умерли они в страшных мучениях, но ничего, кроме множества ран на теле после этой драки я не получил.

Я даже пытался покончить жизнь самоубийством, но потом понял, что нужен своим друзьям, которые меня нашли тогда, лежащего без сознания от потери крови. И еще я понял одно – боль невозможно забыть, нужно и можно научиться с ней жить. Я не говорю, что ты пойдешь мстить, или, чего доброго, покончишь с собой, просто хочу, чтобы ты поняла: ты нужна друзьям. И я уверен, Эрландо не одобрил бы твое теперешнее состояние и обязательно что-нибудь отмочил!

   Нерден с улыбкой смотрел на девушку, по щекам которой снова катились слезы, но теперь у нее на губах сияла грустная улыбка, а в глазах появился блеск. Правильным ходом было напоминание о проказах Эрландо, о его пошловатых, но смешных, до колик, шутках.

   – А теперь, молодая графиня Эрнст, приглашаю вас откушать наших скромных яств, начать радовать своих друзей своей улыбкой и чаровать их своей неземной красотой!

   Девушка зарделась и несмело засмеялась.

   – О-о-о, ну вот! – радостно заявил король. Реган трижды хлопнул в ладоши. Настроение у всех, без исключения, поднялось, поднялось настолько, насколько было возможно после всех недавних происшествий.

   С удовольствием подкрепив свои телесные силы, лагерь" укладывался спать. Караулы были расставлены по периметру, костры освещали затихающий лагерь, бликами бегая по спящим бойцам. На землю опустилась блаженная темнота.

   Что со мной? – тихим шепотом спросил Кален, открыв глаза и заметив возле себя сиделку. – Где я?

   – Лежи спокойненько, тебе нельзя напрягаться. У тебя сломаны ребра после попадания в грудь копья, пущенного из такой штуковины, похожей на арбалет, только побольше. Капитан Серо говорил, хорошо, что вы не попали под него, когда оно только начало лететь, а на излете, и оно уже прошило пару десятков кочевников.

   – Это что за тупица так стрелял? – удивился Кален, подняв брови.

   – Та, господин капитан говорит, что, наверное, цапля какая-то поломалась, – с готовностью ответила сиделка. Привлекательная девушка-шатенка, с большой грудью, пухлыми губами, карими глазами, и маленьким, красивым носиком. Серое приталенное платье, подчеркивающее размер груди, заставило Калена нервно сглотнуть. Ему захотелось приподняться и проверить глубину декольте, но тут девушка нагнулась поправить ему подушку, облегчая ему задачу, и он немного огорчился, так как декольте было, но под платье была надета белая кофточка и скрывала то, что Кален так хотел увидеть. Девушка попалась целомудренной, "Может, даже так оно и есть..." – мелькнула мысль у эльфа. Проследив за взглядом егеря, его сиделка зарделась и неловко махнула ручкой:

   – Ишь, какой! Нечего заглядывать!

   Все, что было видно эльфу, это шейка девушки и немного ключицы.

   – Эк, нахальный! – пискнула совсем покрасневшая девушка, отвесив засранцу легкую пощечину. Эльф ойкнул для приличия и перестал вертеть головой, так как поломанные ребра давали о себе знать. Девушка захихикала и картинно взялась за завязки на вороте платьица, но потом опустила руки, смешливыми глазами глядя на раненого.

   – Я все поняла, спелись голубки! – топнула ногой главный лекарь города, которая осталась на хозяйстве после отъезда Нейлин. – Ты, вообще, ему микстуру дала? Рану на руке смазала мазью?

   – Ой, – засуетилась сестра милосердия. – Больной, открывайте рот, будем пить микстуру!

   – Дамочка, из ваших рук, хоть яд! – с готовностью заявил егерь почившего графа Эрландо, открывая рот. Девушка так разволновалась под взглядом лекарки и от присутствия Калена, что так и плеснула травяной отвар ему в рот. Наш бравый вояка напился и ртом, и носом, и даже кожей впитывал в себя лекарство.

   – Мамочки! – воскликнула она, одернув руки, и расплескав последние капли микстуры. Эльф, морщась от сильной боли, пытался откашляться, от чего в грудь, будто кувалдой лупили!

   – Дура, ты что наделал? Отойди вон!

   Старая врачевательница придержала голову Калена, помогая ему откашляться. – Пошла вон, неряха! Чтоб больше я тебя возле больного не видела!

   – Ну, пожалуйста, госпожа Калиния... – голос неудавшейся сестры дрогнул.

   – Нет, ты свободна.

   Девушка, всхлипывая, пошла к двери. Калиния, местный врач, пошла за ней. Эльф схватил главврача за юбку и сиплым голосом выдавил:

   – Оставьте ее возле меня, и, видя ее колебания, продолжил. – Буду принимать лекарства только из ее рук, всех других буду прогонять!

   – Ладно, уговорил! – дернула щекой женщина и крикнула: – Мелисандра, вернись! Граф зовет тебя!

   Девушка выглянула из дверного проема, обиженными глазами глядя на наставницу.

   – С сегодняшнего дня ты – личная сиделка графа Калена, к другим больным я тебя не подпущу!

   – Спасибо, госпожа Калиния! – обрадовалась девушка.

   – Это не мне говори спасибо, а умирающему, умирающему именно твоими стараниями, ведь если б не ты, он бы выжил, а теперь, когда он сделал тебя... Эх! – махнула рукой лекарка и ушла из комнаты. Смущенная девушка так и осталась стоять у двери.

   – Мелисандра, ты не стесняйся, проходи! – ободряюще улыбнулся эльф.

   – Сейчас, я только новый стакан микстуры принесу. Мелисандра выбежала из комнаты, а эльф с довольной улыбкой уставился в потолок.

   – Так ты расскажи, что же все-таки там произошло, потому что я толком и не знаю. – заговорил, Кален, когда девушка вернулась, и он все же выпил свою микстуру.

   – Ну, там, там... Там такое было! – зачастила девушка. – Граф выгнал нас из города и хотел, чтобы мы в лес бежали, но как же мы, если тут наши мужики остались! Те, которых граф отправил нас сопровождать, пытались нас тащить, но нас же больше, и у них не получилось. А потом слышим, а вы уже возле ворот деретесь, и нам так страшно стало! Дети плакать стали, ну и мы... А потом слышим, такой звук, как кони скачут, поворачиваемся, а там!

   Девушка сделала страшные глаза, и немного отдышалась после своего эмоционального рассказа. Ну, а потом с новыми силами продолжила:

   – Смотрим, а там их еще скачет, много-много! Бабы вообще вой подняли, ну все, сколы и сюда добрались! А потом, глядь, – а они на сколов совсем не похожи, и флаги наши над ними колышутся! Не обращая на нас внимания, они подъехали к воротам и давай колотить туда, и кричать, чтоб открыли, а когда открыли, они – туда, и давай сколов рубить! Всех перерубили! Ну, а потом добивали врагов и наших раненых собирали. А с другой стороны еще войска наши подъехали!

   Эльф усталым взглядом смотрел на девушку, и, дослушав фразу до конца, моментально уснул, потому и не видел, как вбежавшая старая женщина-врач дала по шее незадачливой сиделке, и чуть ли не пинками погнала ее с комнаты, шипя ей вдогонку, ругая за тупость и такое бездарное обращение с больным.

А свежеиспеченный граф спал "без задних ног". Болели сломанные ребра, и снились кошмары, но будет утро, кошмары пройдут, а ребра – ребра срастутся, раны затянутся.

   – Мой король, а откуда взялись ваши войска по ту сторону гор? – с уважением спросил граф эл Солен.

   – Тьфу, вы бы еще заявили: "Нижайше кланяюсь и бью челом, целую край мантии вашей, и – контрольный в голову – ваше сиятельное величество, извольте услышать глас мой к вам!" – иронично выдал король. – Нерден, чтобы такой чуши я от вас не слышал! Пока был малым, то был голозадой врединой, а теперь...

   – О боже, ва... Корел, вы это еще помните? – с улыбкой спросил Нерден.

   – Ой, я не только это помню, но не буду это рассказывать, чтобы не позорить ни тебя, нисебя, – хохотнул король.

   – И все же, как ваши войска оказались там, в степи?

   – Через несколько дней после того, как вы покинули Кертен, я пришел на кораблях со своими воинами, так как уже знал о нападении степняков на Сарантай. Два корабля сразу же отправились секретным подземным тоннелем под грядой, а мы поскакали сюда. изо всех сил, и, как видите, успели до падения крепости.

   – Да, и за это, слава Богу! Сколько людей могло погибнуть. Правда, жалко тех, кто заплатил за это своей жизнью, – вздохнул Реган.

Король устало кивнул.

   Оставшаяся часть пути прошла без особых происшествий. Спустя несколько дней достигли замка.

   На следующий день по приезду хоронили графа Эрландо Эрнста. Собралось много его крестьян, ведь они души не чаяли в своем графе. Он был не скотиной, как иные другие, всегда общался с ними, как с равными, и прислушивался к их проблемам. А теперь.... Много женщин плакало, мужики стояли с каменными лицами, с серьезными, озабоченными взглядами. Графа жалко, да, но кто же теперь придет на его место?

   Король произнёс речь, немного похвалил своего подданного, посочувствовал крестьянам, и рассказал им, кто теперь будет управляющим этого и соседнего графств. Люди немножко успокоились, лица их разгладились, одной проблемой стало меньше. После речи короля слово взял Егор. Они с сестрой уже вернулись, и теперь она с Кристой стояла рядом с Нейлин, придерживая ее под локоток. После небольшой надгробной речи тело Эрландо внесли в пещерку, переоборудованную под склеп. Скорее всего, она и планировалась под склеп, ведь у левой стены в углу лежал прямоугольный камень, Возле него был второй, чуть поменьше. Большой оттянули и положили по центру, у стены, меньший – рядом. На тот, что был побольше, уложили тело молодого графа, на маленький сложили его одежду и доспехи.

   Внеся тело в склеп, постояв немного у плиты и последний раз взглянув на умиротворенное лицо умершего, накинули на него край савана, и покинули усыпальницу. Когда дюжие мужики вместе с солдатами с помощью рычагов привалили огромный камень к выходу из пещерки искусственного происхождения, Нейлин не выдержала, и потеряла сознание. Ее привели в чувство и бережно отвели в замок. Криста осталась в комнате утешать плачущую девушку. Для всех остальных на заднем дворе был накрыт стол. Бизон и Вертиго упились в хлам и горевали, обнявшись и бубня что-то под нос. А Нейлин долго лила слезы в подушку, да так и уснула. Криста накрыла ее пледом, и, немного постояв, покинула комнату. Так и закончился этот грустный день. Граф с королем и главой гильдии воров, а теперь, после смерти брата, еще и гильдии убийц, сидели в кабинете у Эрландо, в тишине смакуя вино. Разговор тек вяло и часто обрывался, собеседникам было не до разговоров.

   Глава IX.

   Я очнулся от дикого холода. Холод вокруг стоял просто страшный, мои конечности настолько закоченели, что я их не чувствовал! Я лежал совершенно голый, только в какую-то простыню завернутый! То, на чем я лежал, было просто ледяным, спина, седалище, пальцы рук и ног совершенно не ощущались! Я попробовал ими пошевелить, но даже не знал, шевелятся ли они? С трудом усевшись и кое-как стащив с себя эту тряпку, я окоченевшими руками дотянулся до ступней и попытался их растереть. Понемногу это помогло, и через некоторое время ощутил в них – руках и ногах острую боль и покалывание. Я начал разгонять по ним кровь, и стало намного легче.

В скором времени я поднялся на ноги и начал приседать, делать маховые движения руками. Потом снова замотался в свою простыню и немного посидел. Когда я почувствовал, что снова начинаю замерзать, решил слезть с шершавого прямоугольного камня, на котором ранее лежал, и пойти в обход комнаты, чтобы, проверить, куда же меня заперли. Нащупав стену у изголовья моего лежака, осторожно спустил ноги на пол, но одна нога уперлась в камень выше, вторая – ниже. Оказалось, что у изголовья есть небольшое возвышение. Я провел руками по нему, и чуть не сбросил вазу. Обследовав вазу, узнал, что в ней стоит букетик цветов, который начал увядать. Рядом с вазой обнаружился стакан с жидкостью, что на поверку оказалась водой, а небольшой камешек – кусочком пресного хлебца. Я сделал глоток из стакана, но потом опомнился и стал размачивать в нем хлеб.

   Очень скоро, хрустя не до конца размокшим хлебом, я блаженно щурил глаза. Запив свою скромную трапезу остатками воды, поднялся с корточек, и, прощупывая босыми ногами камень перед собой и ведя рукой по стене, побрел по кругу.

Комнатка оказалась приблизительно размерами десять на двенадцать. Двери я не нашел, как таковой. В одном месте нащупался дверной проем, но он был заложен тяжёлым камнем.

Вернувшись назад, на исходную позицию, я ударился пальцами ноги о плоскость пониже, чем та, на которой я лежал. Было больно, но я согнулся и наощупь попытался определить, что же это такое.

На возвышении наткнулся на доспехи. Это был мой бахтерец. Рядом – аккуратно сложенный камзол, сапоги, рубаха. Я начал поспешно натягивать на себя всё, что там лежало, потому что не было сил терпеть этот невыносимый холод.

Полностью одевшись и согревшись, я продолжил осмотр лежащих вещей. Вскоре я обнаружил и надел и поддоспешник, и подшлемник. Теперь стало еще теплее.

Я начал вспоминать события последних дней. Ожесточенное сопротивление сколам у крепости Сарантай, и нам удавалось их удержать, хоть потери с каждым днем увеличивались. А потом, потом, когда мы с Нейлин были на крепостной стене, сколы снова пошли в наступление. Прогнав со стены Нейлин, я долго отбивался от кочевников ножом, а потом достал себе ятаган. Когда же наступил рассвет, и я наконец заметил воинов на стене, у меня прошло то состояние, в котором я превратился в бездушное животное, тупо выполнявшее одно лишь действие – убить. Стоять до последнего, чтобы защитить крепость, защитить тех людей, которые там были. А я-то думал, почему на меня никто на не нападал со сторон – со мной дрались мои друзья и соратники! А вот потом, когда Кален вырвал меня с того состояния, я... не помню, по-моему что-то ударило меня в грудь, и я упал. Но умер я тогда, когда ударился головой о пол! Вот оно – я умер! Все решили, что я умер, и скорей всего, место, где я лежу – это мой склеп! И то, во что я был завернут, скорее всего походило на мой погребальный саван!

Я запустил руки в волосы, отбросив в сторону подшлемник. Все, это конец! Меня просто заживо замуровали! Я наощупь поднял свою фалькату и пошел в ту сторону, где стоял камень, заваливший дверь. Попробовав сдвинуть его плечом, понял, что это бессмысленно! От моих усилий он даже не шелохнулся! Поковыряв швы фалькатой, я и здесь ничего не добился. Камень залепили еще раствором. Теперь о свободе, о выходе наружу можно было и не мечтать.

Вдруг меня осенила еще одна мысль. Я поднялся на ноги, прошел к своему камню, взобрался на него и провел рукой по стене, где-то на расстоянии вытянутой руки. Так и есть... Кантик из высеченной в скале полоски с изображением тех маленьких человечков, что были и в замке у эл Солена.

Значит, меня похоронили на моих землях, ведь там была такая пещерка с прямоугольным камнем, лежащем у стены, и, по-видимому, его перетащили и положили по центру комнаты. Я видел тот валун, которым завалили вход. Полтора метра ширины, два в высоту и метр толщиной. Сам я такой точно не сдвину! Все, прячься, теперь точно приплыли! Смерь от голода, от жажды, от удушья!.. Все что угодно, но только не такая мучительная смерть!