Текст книги "Извилистый путь (СИ)"

Автор книги: Виталий Вильчинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

   – Я вам очень признателен, – благодарно кивнул он.

   Когда мы уже доели, он покосился на меня, потом встал из-за стола, опустился на колено, и сказал:

   – Ты спас мне жизнь, там, возле трактира. Я благодарю тебя. Но сейчас отдать тебе свою жизнь не могу. Прошу простить меня, но я обещаю, что вернусь, и сделаю то, что должен.

   – Хорошо, – кивнул я. – Ты сказал.

   Вечером мы поехали на горные луга осматривать мои стада. Не то, что я не доверял своим людям, но им намного приятнее, когда сам граф проявляет свое внимание. Даже интересуется их семьей, еще и пару монет подкинет на нужды. Они открыто общались со мной, рассказывали о своих проблемах, и я старался помочь им по максимуму. Мне нужны были преданные люди.

   Сейчас в горах паслось шестьдесят голов коров, сто коней, и около полутора сотен овец. В будущем это должно было стать одним из источников дохода. Быков у меня было пока лишь десять голов, но все племенные, и вскоре я надеялся получить отличный приплод. Мы переночевали в домике охотников, которые сейчас были где-то на промыслах, а наутро отправились на дальний луг, где паслись мои овцы и козы. Переход занял весь день.

* * *

   А пока мы взбирались верхом на перевал, чтобы добраться к долине, в которой выпасались козы и овцы. С нами ехали три человека прислуги. Криста попросила привезти пять баранов на еду. Поэтому на поводу шло несколько вьючных коней.

   Слуги были вооружены короткими мечами, длиной около шестидесяти сантиметров. За спинами висели луки, на стременах – колчаны со стрелами. В горах нужно опасаться диких зверей. Иногда на дорогу выскочит горный медведь, другой раз и иной хищник, а временами и горного козла подстрелить можно, тоже неплохо. На привале и перекусить вкусно можно. Вот и сейчас эльф вскинул лук, пустил подряд две стрелы, и под копыта лошадей, почти с отвесной скалы, упал козел.

   Кони от неожиданности взбрыкнули, и нам пришлось успокаивающе похлопать их по шее. Отлично стреляет мой егерь, хоть и квартерон! Стрелы вошли кучно, одна рядом с другой, поразив животину в шею.

   Мы остановили лошадей. Эльф проворно спрыгнул с коня, вскрыл горло животному и спустил кровь. Связав козлу ноги, он уложил его на спину одной из лошадей, приторочив к специальной корзине для перевозки грузов, которая размещалась у лошади на спине.

   Где-то еще через полчаса езды мы выехали на пик перевала, и нам открылся потрясающий вид. Огромный зеленый луг, на самом краю которого виднелась темная полоска густого лиственного леса. И возле этого леса был сооружен загон и домик. Солнце почти закатилось за горы и золотило их пики красным заревом. Потрясающее зрелище!

   – Если поторопимся, то до полной темноты успеем, – обернулся я к своим спутникам, и мы пришпорили лошадей.

   Когда нам оставалось около трети дороги, в последнем блике солнца мы увидели загон, в который едва-едва различимые люди загоняли темную массу овец. Мы рысью подскакали к загону и почти в полной темноте узнали пятерых моих пастухов.

   Они стояли с обнаженными мечами, на лицах их застыла обреченная решительность. Разглядев меня в бликах костра, который они развели недалеко от низких, метровой высоты ворот, закрывавшими загон, они облегченно вздохнули.

   – Ох, это вы, граф! – выдохнул седой мужчина, – небо услышало наши молитвы!

   Возле огня стоял пенек, у которого дежурили сторожа. Над костром стояла тренога, а возле одного из сторожей – казан с водой, который еще не успели водрузить на треногу.

   – К чему такой настороженный прием? – спросил я, спрыгивая с лошади.

   Пастухи переглянулись и повернулись к старшему. Старший и по возрасту, и по должности прочистил горло:

   – Понимаете, господин, появились тут одни. Уже стащили два козленка и барана. Прости, хозяин, не уберегли! – с горестью в голосе сказал старик. – А сегодня утром и вовсе обнаглели. Пришли втроем, и говорят: "Вы нам будете сами дань платить. Мы тут посоветовались, и решили, что эта земля принадлежит нам, а значит и все на ней наше!"

   – Да уж, не кисло размахнулись! – хмыкнул я. – И сколько они хотят?

   – Барана или две овцы каждое утро!

   – Ого, губа не дура! – выдохнул Егор. – Видимо, их там много!

   – А вы говорили, чьи эти земли?

   – Да, но они ответили: хоть самого императора! Мы сказали, что ничего отдавать не собираемся, тогда они пообещали придти с друзьями и забрать все, а нас повесить! Вот мы и ждали!

   – Понятно, – протянул я. – Ну что, егерь, займемся твоей будущей работой!? А так как старшего паладина у меня нет, то буду я тоже мечом махать! Давайте будем обустраиваться.

   Горного козла отдали готовить дежурному кашевару, лошадей расседлали, и, стреножив, отпустили пастись.

   – А чего это у вас сегодня диета? Каша, кусочек вяленого мяса?.. – спросил, я, усаживаясь на бревно, которое принесли пастухи. – Не могли забить кого-то из стада?

   Остальные пошли умываться к ручью, протекающему в двадцати метрах позади домика пастухов. Домик стоял на краю леса, под могучим дубом, а ручей же бил из-под камня.

   – Господин, но это, же ваши стада... – начал седовласый.

   – Ой, да перестаньте! Разрешаю раз в две недели забивать овцу или раз в неделю ягненка. Каких – выберете сами. Но так, чтоб не сильно в ущерб стаду. Знаю, маловато даю на пятерых мужиков...

   – Господин, вы и так очень добры к нам! – поднял руку в протестующем жесте пожилой мужчина. – Если вы нам разрешите умеренно охотиться в ваших лесах, то мы даже не будем трогать стада!

   – Действительно, я даже не подумал! Конечно, охотьтесь! Если мой егерь не будет против! – улыбнулся я искренней улыбкой.

   Внезапно в круг света начали выходить люди. Один, два... Четыре... Шесть... Восемь. За их спинами слышался шорох еще как минимум четверых человек. Да, расслабился я сильно, что даже не услышал подхода врага.

   – Вам обещали вернуться, встречайте! Я смотрю, вы нам и ужин приготовили! Спасибо, может теперь, в знак благодарности вас не повесят, а просто прирежут, как свиней! – И говоривший гнусно заржал. Ему не особо радостно вторили спутники.

   Оратор был мужчина среднего роста, с густой бородой и шрамом на виске. Одежда его состояла из добротного зеленого шерстяного костюма и такой же куртки. Харя у него была откровенно бандитская, да и друзья у него – однозначно с большой дороги.

   Я взглянул на пастухов. Бледные, судорожно сжимающие рукояти мечей, которыми толком-то и пользоваться не умели!

   – Что-то я сомневаюсь, – спокойно заявил я, чем оборвал смех бородатого. – Отчего-то я сомневаюсь в твоих словах. Они мне кажутся слишком напыщенными и самоуверенными!

   – Т... Т... Ты кто такой? – наконец обрел дар речи бородач.

   – Да я так, мимо проходил, решил на огонек зайти, с друзьями чайку попить!

   – Я смотрю, ты слишком разговорчивый и недоверчивый! – взревел бородач, бросаясь на меня.

   Его авторитет пострадал, это ему добавило ярости, он ринулся на меня, оный восстанавливать.

   – Я хозяин этих земель, – сказав я, склонил голову в шутливом поклоне. – А из этого следует, что граф.

   Он в растерянности начал притормаживать, я резко встал с колоды, и мой меч, блеснув в свете огня, коснулся острием земли. По нему скатилась небольшая капля крови и капнула на землю. Главарь растерянно моргнул и упал на землю, заливая траву кровью из рассеченной груди. Меч вошел под ребра с левой стороны и вышел возле правой ключицы. Позвоночник остался целым, были рассечены грудная клетка и срезаны артерии, ведущие к сердцу. Смерть наступила мгновенно, только мозг еще несколько секунд работал.

   Толпа ошарашенно смотрела на лежащего человека, под которым быстро пропитывалась кровью земля.

   – Повторюсь: я – хозяин этих земель, а поэтому буду их защищать.

   Еще несколько секунд, и они накинулись на меня.

   Зигзагообразный удар, свист рассекаемого острой сталью воздуха,– и к первому трупу добавилось еще два, пока еще зажимающие рассеченные трахеи руками, но уже не жильцы. Шелест летящих с безумной скоростью стрел, – один из них в ужасе заорал и бросился бежать. Его располовинил меч ноламнийца.

   Еще один упал с остекленевшим взглядом от удара поленом по уху. В степи послышался крик, полный боли, и эльф выпустил на голос стрелу. Короткий вскрик, и – тишина.

   Больше противников не осталось. К огню вышли эльф и Неилин. У Элизии, стоящей возле Терена, тряслись руки, полено валялось рядом, она впервые била человека на поражение. Скорее всего, он уже умер, слишком сильный был удар.

   На лице у эльфа не дрогнул ни один мускул. Или ему уже приходилось убивать, или у него была отличная выдержка. наблюдать эмоции мне было неинтересно. Нейлин рвало в стороне. Вокруг было слишком много крови. Ее желудок был пустой, и она только кашляла и корчилась. Я подошел к ней и погладил по спине. На большее у меня просто не хватило фантазии.

   Ноламниец был спокоен, случившееся совпадало с канонами его ордена.

   – Один пытался сбежать, но провалился ногой в заячью нору, и сломал ее. Его добил стрелой Кален, – сказал, выходя на свет, Егор. – Ну, ты, кошмар ходячий, прям под левую лопатку!

   – Это случайность, – отмахнулся эльф.

   Нейлин снова содрогнулась, я отошел от ее и пошел за кружкой холодной воды. Выпив ее до дна, она с благодарностью посмотрела на меня.

   – Идем, умоешься. – Я взял ее за руку, и повел к ручью. Ее ладошка была влажной, она постоянно содрогалась от спазмов желудка.

Девушка долго мыла лицо в прохладной воде, брызгала в него водой, пытаясь отойти от шока.

   Костер перенесли в сторону, трупы снесли в лес, где трое пастухов копали общую могилу. Я отпустил Нейлин к Элизии, где они и сидели, прижавшись друг к дружке, нахохлившись, как воробышки.

   Немного в стороне эльф разбирал горку вещей, содранные без зазрения совести с мёртвых разбойников Егором. Оружие, деньги, всякие безделушки.

Вскоре в котелке снова закипела вода, мы отлили немного для чая, и засыпали в котел крупу.

   Заварив девчонкам успокоительный чай, в который старый пастух сыпнул немного сон-травы (им сейчас точно кусок в горло не полезет), мы отправили их спать в дом. Бедняжки столько натерпелись за день, что тут же уснули, едва коснувшись головами подушки. Сон-трава помогла им не мучиться мрачными мыслями.

   Плотно подкрепившись и обсудив все детали произошедшего, варианты упреждения подобных ситуаций, мы тоже засобирались спать. Два дежурных пастуха разошлись по своим постам – один – к воротам загона, другой – на противоположный край огороженного участка. Оставшиеся пастухи и слуги пошли рубить лапник, чтобы улечься на крыльце у дома, которое тянулось во всю длину строения.

   Терен решил присоединиться к ним. Остальные, то есть мы, ушли в дом. За тряпичной занавесью спали девушки. Из-за подсыпанной травы им совершенно ничего не снилось, но от воспоминаний и переживаний им точно не отделаться. Мне было жаль их, но я ничего не мог поделать.

   Немного погодя, уснули и мы. На сбившихся соломенных матрасах спать было жёстко, так что и мне снились всякие мерзости, типа болотных кочек, камней под боком, или мусора, который слуги насыпали мне в постель.

Наутро я встал злой и помятый. Но стоило выйти на улицу, под лучи восходящего солнца, отражающегося в капельках росы на траве, противный осадок улетучился мигом!

   Все, кто спал на улице, уже проснулся. Терен тащил охапку дров из поленницы за домом, под котелком, в котором булькала вода, горел веселый огонек, поедающий вчерашние, положенные с ночи дрова.

   Седой, по имени Сарон, помешивал деревянной ложкой варево, запах от которого стоял просто сногшибательный и слюнковыделительный. Сегодня на завтрак у нас будет суп с мясом и грибами! Вдыхая его ароматы и истекая слюной, босиком пошлепал по мокрой траве к ручью, умываться.

   От утренней прохлады по всему телу забегали мурашки. Я зашел по косточки в ледяную воду и ополоснул торс. Намочив голову, полностью пришел в себя. Сонливость и усталость как рукой сняло. Тело покрылось сиротами, и я побежал в дом. Отершись куском тряпки и натянув рубаху, намотав на ноги онучи, втиснул их в сапоги, направился к выходу.

   Почти у дверей я столкнулся с Неилин. Отдохнувшее лицо, но опустошенные глаза. Уж очень сильно она пережила смерть людей, пусть даже и недоброжелателей. А во взгляде, брошенном на меня, так и вовсе читалось чуть ли не отвращение! Так, нужно будет провести разъяснительную работу, а то она, чего доброго, уйдет от меня! Но заняться этим нужно не мне, все равно от моих слов пользы, как с козла молока.

   Когда все уселись на бревно, Сарон разлил в деревянные миски пахучий суп. Как раз против нашего места сидения, за широким полем высилась темная громада горы, на самом пике которой лежал снег. Под ней росли небольшие рощи лиственных деревьев. Запах чистого утра, аромат вкусной еды, блеск восходящего солнца на снежной вершине и запах костра,– идиллия! У всех сразу поднялось настроение. Даже Нейлин заулыбалась.

   – Спасибо тебе, граф! – сказал старый пастух.

   – Да, – кивнул один из его подопечных. – Если бы не вы, кормили бы сейчас, каких-нибудь тварей или мух.

   – Ну, или раскачивались бы на ближайшем суку, – довершил начатую мысль третий.

   Все они с благодарностью склонили головы, прижав руки к груди.

   – Ну, такой уже я есть, – немного сконфуженно произнес я. – Просто не в моей натуре бросать своих людей в беде.

   – Такому господину не зазорно служить и рыцарю ордена Жаворонка! – поднял указательный палец вверх Терен.

   – Ну, наконец-то! – выдохнули все.

   – Я обещаю обязательно вернуться!

   И снова дружный, но теперь протяжный стон.

   После благодарственных речей окружающих в мой адрес у Нейлин потеплел взгляд. Теперь она уже не смотрела на меня, как на мясника или маньяка-убийцу. "Уф, как я вам благодарен за вашу благодарность!" – мысленно вскричал я.

   После такого вкусного и плотного завтрака мы засобирались в обратный путь. Пастухи нагрузили на вьючных лошадей забитых овец и баранов. В качестве хоть какой-то охраны здесь оставалось двое слуг до тех пор, пока я не пришлю им замену.

   Оказалось, у меня в графстве все не так гладко и спокойно, как я думал. Надо мыслить шире, а это – дополнительные затраты! Везде нужны деньги! Нужно срочно реализовывать свои источники дохода, а то с такими темпами я быстро сяду на мель.

* * *

   После того, как мы вкусили поздний обед, Терен засобирался. Вопреки своим обещаниям, я все же подарил ему коня, вернее, двоих. Он попытался отнекиваться, но я отмел все его возражения:

   – Во-первых, я обещал коней только своим людям, а так как ты обещал вернуться, то ты тоже мой человек. Второе: твоей старушке-лошадке давно пора на заслуженный отдых, а то она переломится под тобой в твоем новом доспехе, а новый доспех, это – уже в-третьих. К нему тоже нужен хороший конь!

   Хоть Терен и возражал, в его взгляде и движениях так и сквозила радость. Он обошел коня четыре раза, заглянул ему в ноздри, а потом прыгнул в седло. Смущенно улыбнувшись, он снова слез, попрощался со всеми нами, а потом поскакал к выходу из долины по направлению к тракту, ведя за собой на поводу вьючную лошадь. Вскоре его долговязая фигура скрылась с наших глаз за поворотом горы.

Глава 2

Графство Нердеш.

   Устало откинувшись на подушки в кресле, граф эл Рези зябко поежился. Старые кости совершенно озябли. Поправив теплый плед на ногах, он снова спрятал руки под пуховое одеяло, которым укутался вверху. В его блеклых глазах мерцали отблески огня, горевшего в камине. Казалось, огонь, горевший в полутора метрах за чугунной решеткой, вовсе не давал тепла.

   – Ох, уж эта старость... И не думал, что будет так тяжело! – вяло думал старик.– Как надоела жизнь!.. Одно хорошо: тело не болит. Былые раны иногда ноют и то только на погоду. Да и то не всякий раз! Вот бы и умереть так, без боли. Чтобы лег, уснул, и все. Вот только тело мерзнет сильно! Ой, как это неприятно! – снова поежился граф.

   – Каснер! – слабым, чуть дрожащим голосом позвал эл Рези.

   Каснер, не намного моложе своего господина мажордом, как будто ждал под дверью, когда его окликнут, тут же вошел немного шаркающей походкой, почти не слышной на толстых коврах, покрывающих пол. Ковры были выцветшими и истоптанными. Подойдя к креслу, Каснер поклонился.

   – Каснер, ты же знаешь, я терпеть не могу церемоний! – немного сварливо заговорил граф.

   – Да, господин! – склонил голову слуга.

   – Каснер, мы уже слишком много времени вместе, чтобы до сих пор баловаться в этот придворный выпендреж!

   Старик замолчал на некоторое время, как будто обдумывая следующую тираду, а потом продолжил:

   – Каснер, если тебя не затруднит, согрей мне немного вина со специями.

   – Сейчас распоряжусь.

   Каснер еще раз поклонился и направился к выходу из малого приемного зала. Граф обреченно вздохнул, улыбнувшись последней выходке придворного.

   – Как об стенку горохом! – произнес он, ни к кому не обращаясь.

   Через некоторое время вернулся Каснер с подносом в руках. На подносе стоял медный кубок, украшенный рубинами, в который было налито вино, и фарфоровая пиала с курагой. Подвинув маленький столик и поставив его рядом с подлокотником кресла, Каснер выгрузил на него содержимое подноса. Снова поклонившись, мажордом тихо шел из комнаты.

   Старик протянул руку и взял со стола кубок, не отрывая взгляда от огня. Сделав глоток, и подняв кубок на уровень глаз, залюбовался бликами огня на рубинах.

   – Все в этом мире тленно и преходяще, – печально вздохнул граф. – Кто же задумывается об этом в молодости...

   – Господин! – прервал его размышления крик от двери.

   В комнату ворвался молодой парень с шевроном старшего солдата на плече.

   – Господин граф! – снова крикнул солдат, падая на колени. – Беда, господин, беда!

   Граф болезненно поморщился от криков, опустил кубок на стол.

   – Что стряслось? И, пожалуйста, не кричи!

   – Беда, граф. Кочевники идут! Что делать, господин!?

   – Кочевники? – приподнял бровь старик. – Ты бредишь, юноша!

   – Господин, их тысячи! Поверьте, это правда! – взмолился юноша. – Когда я выезжал из пограничной крепости, они готовились начать ее осаду!

   – Ты пьян, юнец! – раздраженно крикнул эл Рези. – Степняки и с осадными машинами, – это бред! Выбросить его отсюда и всыпать десять плетей на конюшне, чтобы знал, как лгать!

   – Но это правда! – закричал воин от дверей, когда его вытаскивали из комнаты два солдата из охраны барона.

   А барон снова уставился на языки пламени в камине.

* * *

   – Эрландо, есть свежие новости.

   В комнату на втором этаже моего нового кабинета вошел Кален. Он был одет в зеленый запыленный костюм, когда-то белую, а теперь серую от пыли, рубаху и высокие сапоги. Длинный узкий меч и нож висели на боку. С ходу расстегнув ремень, на котором висели ножны меча, он отбросил его в угол, где меч, глухо звякнув, все же остался стоять в вертикальном положении, упершись верхней гардой в угол. Кален плюхнулся в кресло, стоящее перед моим столом, и закинул ногу за ногу. Я поставил перо в чернильницу, хрустнул пальцам, и, опершись локтями о стол, заломил бровь, ожидая продолжения.

   – Короче, граф, полная задница у нас! – произнес эльф, потирая тремя пальцами нос.

   – Что ж такое могло произойти, что ты пришел ко мне немытый и небритый и сразу начал с нецензурщины, охарактеризовав ситуацию таким крайне негативным словом! – с улыбкой спросил я.

   – Да нет, Эрландо, жопа, это слабо сказано! Это просто ...

   – Так, только тролльих ругательств тут не хватало! Ты нормально можешь сказать!?

   – Короче, – Кален опустил ногу на пол, облокотился на колени, – кочевники осадили крепость Сарантай.

   – Ну ни ...чего себе! – закончил я. – И много их пришло?

   – Тьма! Тысяч сорок, наверное!

   – Мда... – теперь уже задумался я, скребя затылок.

* * *

   Со дня отъезда Терена прошло около месяца. Через четыре дня я отправил своего епископа под надежной охраной с двумя сундуками золота и грамотами о передаче земли графа эл Солена.

   Я был занят документами и нарезкой земли новоприбывшим крестьянам. Многие приходили с семьями и со всем домашним скарбом, а другие лишь с небольшим узелком за плечами, ведя за руку жену и малых детей, сидящих в платке на спине. Такими были в основном молодые семьи, родители которых – бедные крестьяне, не могущие дать детям ни земли, ни дома. А, после того, как многие прослышали о том, что граф Эрландо садит на свои земли и даже дает подъемные, за прошедший месяц людей на моих землях значительно увеличилось. Теперь я мог поднять со своих земель девяносто три окружных, до этого было шестьдесят пять. И народ продолжал идти!

   Вот и сейчас раздался стук в дверь, и дворецкий, просунув голову в приоткрывшуюся щель, с немым вопросом уставился на меня. Тяжко вздохнув, я кивнул.

   За прошедшие дни мне настолько надоела фраза: "Господин граф, к вам переселенцы", и ответ: "Пусть войдут", что мы понимали теперь друг друга с полувзгляда.

В комнату вошел молодой парень в серых холщовых штанах, льняной рубахе и истоптанных ботинках на босую ногу. Рядом с ним стояла молоденькая девчушка, лат семнадцати, с округлым животиком, в белой блузе, синем сарафане и в поношенных ботиночках на ногах. Ее муж был ненамного старше её, лет двадцати с небольшим. Вот вам и новая молодая семья в моих землях.

   – Господин, – заговорил парень. Молодые люди неумело поклонились. – Эээ... я слышал, что у вас можно немного земли получить...

   Парень замялся, просто не зная, как себя вести и что говорить дальше.

   – Все правильно ты слышал, парень, – кивнул я. – Если вы осядете у меня на землях, ты получишь лошадь, соху, топор, лопату, тяпку, двадцать пять соток земли и золотой подъемных. Два года вы почти не будете платить дань, но и уйти со своих земель вы не сможете. Вы станете моими крепостными. Два года вы будете платить оброк в размере десяти процентов. Потом – стандартный оброк королевства, сорок процентов от собранного с полей, садов и водоемов. Давить податями не буду, так что вам решать.

   – Спасибо, господин! – парень кинулся на колени и поклонился до пола. – Не предам господин, век помнить буду!

   – Вставай, можешь идти. На кухне вас накормят, а дворецкий проведет вас на хозяйский двор, где вы получите все обещанное. Ваши земли будут у Северного Отрога, возле леса. Там колышками отмечено. Вам расскажут, как туда попасть.

   – Спасибо, господин! – снова начал кланяться мой новый смерд, его беременная жена тоже поклонилась, насколько позволял живот.

   – И еще один нюанс: ваши имена. – Я подвинул к себе толстую книгу, в которой было пока исписана только пара страниц.

   – Ронег и Темилая, господин! – низко поклонился парень.

   Внеся их в реестр на новом чистом листе, развернул книгу и сказал:

   – Поставьте свои подписи вот здесь, а не умеете – нарисуйте крестик.

   Парень с женой изобразили что-то жуткое и пугающее на странице, насадив пару клякс. Хорошо, хоть чернильницу не опрокинули.

   – Да, чуть не забыл, – промокнув страницу, я выложил на край стола золотой кругляшок.

   Парень взял его дрогнувшей рукой и тут же сунул его за щеку. Таких денег он сроду в руках не держал. Пятясь задом и кланяясь, они вышли из дверей.

   – Да, интересно тут у тебя! – с улыбкой повернулся ко мне Кален, проводив крестьян взглядом. – Теперь они твои с потрохами!

   – Знаю. Зато теперь они верные мне люди. Я люблю ничем не запятнанных, неискушенных, простых людей, без подноготной, которые не будут искать своей выгоды, не будут рыть под того, кто о них печется и кормит.

   В общем, такие встречи и разговоры с новоприбывшими крестьянами происходили каждый день, а иногда и по несколько раз на день. В целом, я был доволен. Чем больше я смердов приму, тем больше буду получать прибыли со своих земель. Но это будет только малая толика с тех доходов, которые я в будущем собирался получить. А вот нашествие кочевников меня совершенно не устраивало! Хотя, это с какой стороны посмотреть. На войне можно хорошо заработать, но данная война может докатиться и до моего графства, а это уже разорение. Поэтому ее нужно остановить как можно быстрее, задавить в зародыше, так сказать. Пока она не пошла дальше блокпоста в соседнем графстве. А если донесения верны и у кочевников есть осадные орудия, это уже становится сложнее. Сколы, живущие в шатрах и выращивающие скот, всегда воюющие на лошадях и с луками и не знающие толка в осадном деле, и вдруг имеющие при себе осадные машины,– значит, что-то изменилось. И в этом деле нужно разобраться, причем, чем скорее, тем лучше.

   – Кален, у меня есть для тебя задание. Мне нужно разобраться, почему и зачем сколы в этом году хотят пойти дальше, а не ограничились разграблением поселений за крепостной стеной Сарантая.

   Были такие, которые селились вне графства, чтобы не покупать землю. Конечно, они терпели убытки от набегов кочевников, много попадало в рабство, но люди все равно шли на свободные земли. Иногда они успевали укрыться за стенами крепости Сарантай вместе со своим скарбом, семьями и скотом, ну, а когда не успевали... В далеком будущем я хотел замахнуться и на Дикие Поля, но это в будущем. Сейчас у меня не было сил, чтобы укротить сколов, покорить или истребить.

   – Хорошо, граф. Я займусь этим вопросом, для этого мне придется покинуть графство на неопределенное время.

   – Это понятно, а как там успехи твоих учеников?

Следует отметить, что за последнее время Кален выбрал среди простолюдинов пятерых молодых парней, обучал их воинскому искусству, сделав из них помощников себе. Каждый из них получал пять серебряников в месяц, итого, ползолотого я тратил на егерей.

   Молодые люди, почувствовав вкус денег, выкладывались по полной. Ведь получив только задаток – два серебряных и двадцать пять медяков, они поехали в графство у моря на рынок и купили себе одежду и разные нужные мелкие вещи. За два золотых можно было купить хорошего раба, за полтора – дойную корову. Золотой равнялся пятидесяти серебряным монетам, а серебряник – пятидесяти пяти медякам.

   – Я думаю, справятся. Для кухни они добывают достаточно пропитания и регулярно совершают объезд пастбищ на предмет новых посягательств на твое имущество.

   – Нужно будет еще поговорить с Кристой, поинтересоваться, как справляются нанятые слуги. Но это уже вопрос не к тебе. Ты съезди к Сарантаю, походи, послушай, выясни, что и как там. Я надеюсь, ты меня понимаешь.

   – Конечно же, уж не маленький. Все в лучшем виде сделаю.

   – Тогда добро, я тут по месту кой-какие дела улажу. И вообще, давно наступило время обеда, нужно сказать слугам, чтобы принесли еду в сад за замком. Хочу подышать свежим воздухом. Надоело сидеть в четырех стенах.

   Выйдя из моего кабинета, мы направились в сад. Правда, садом он только назывался: молодым деревцам еще не один год расти, чтобы давать достаточную тень и прохладу.

   В центре молодого сада, недалеко от фонтанчика, из которого била ключевая вода, стояла красивая беседка из темного гранита. По стенам беседки уже были развешаны длинные вазоны с яркими цветами, а по металлическому каркасу потихоньку плелся дикий виноград.

   Умывшись в фонтане и вымыв руки, мы уселись на скамьи за столиком и стали ожидать обед. Я приказал Кристе не беспокоить меня, когда у меня посетители, пока сам не позову и не прикажу накрывать. Поэтому, хотя было далеко за полдень, можно сказать, ранний ужин, нас никто не потревожил.

   Вскоре слуги начали приносить подносы: утка в кислой капусте, вареная убоина, запеченные молочные поросята, гречка с грибами, копченая кумжа, кувшин отличного вина. Мы с удовольствием принялись за обед. Наши девочки давно отобедали и были заняты какими-то своими женскими делами, так что нам удалось откушать в мужской компании и в тишине.

   – Ты когда планируешь выезжать? – спросил я эльфа, откидываясь на низкую боковую беседки, и кладя вилку на стол, зубцами вниз на тарелку.

   – Завтра поутру. За неделю хочу обернуться, либо пришлю своего парня. Хочу взять кого-то с собою.

   – Я тоже на днях уеду, хочу проехать, поговорить с Варламом и прошвырнуться в Лирнен. Все-таки, как-никак портовый город, можно послушать сплетни в кабаках и тавернах, возможно, прикупить пару рабов. Хочу насадить яблоневый сад. Как раз подходящую долину нашел. Еще было бы неплохо побыстрее решить вопрос о небольшой регулярной армии. Вернее, совсем крохотной личной армийки. Конечно, вооружённые крестьяне, это хорошо, но воевать-то они не умеют! Мало кто из них вблизи видел меч, не говоря уж о том, что держал его в руках! Так что этим вопросом тоже нужно озаботиться.

   – Да, дел у тебя невпроворот, – печально вздохнул Кален.

   – Ну, как говорится, назвался груздем – полезай в кузов, – развел я руками с видом полного сожаления на лице.

   – Одно радует: скоро, недели через полторы-две, должен вернуться Егор. Я надеюсь, все пройдет так, как я запланировал.

   – Стратег ты наш! Я был бы уверен, что нашествие сколов – это твоя работа, чтобы убрать старика с его графского кресла, если бы не знал, что ты с ним не договорился! – хохотнул эльф.

   – Нет, мне это невыгодно, – покачал я головой. – Будут гибнуть мирные жители, а я хочу не разграбленное и разоренное графство, а земли, заселенные людьми, которые смогут приносить мне выгоду!

   – При этих словах наш благородный рыцарь зашарил бы по поясу в поисках меча и начал бы выяснять, каким образом ты будешь получать выгоду! – снова засмеялся Кален.

   – Да! – заулыбался я. – Может, это и к лучшему, что пока я становлюсь на ноги, его с нами нет, а то каждый день бы выслушивал нравоучения! И вконец задолбался бы объяснять свои поступки!

   Эльф уже хохотал во все горло, да так заразительно, что к нему присоединился и я.

   – А чего это вы здесь хохочете? – спросила Неилин, входя к нам в беседку. На ней было узкое светло-зеленое платье, дивные волосы, собранные в пучок, перевязанные зеленой лентой, были переброшены через плечо.

   – Благо, хоть вы у меня адекватные, не обремененные благородством, которая не то, что переливается за край, а просто хлещет! Я бы просто сошел с ума и повесился на ближайшем суку! – сказал я, обращаясь одновременно и к эльфу, и к своему придворному врачевателю.

   – Ааа! – понимающе закивала она, и ее звонкий смех колокольчиком зазвенел в пока еще редком саду.

   – А куда ты девала Элизию? – поинтересовался, Кален, когда все немного успокоились.

   – Да это все граф виноват!

   – А я тут причем? – обиженным голосом спросил я.