Текст книги "Любовь не предает"
Автор книги: Вирджиния Спайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава 11
В дверь тихо постучали, и Катрин невольно вздрогнула, испугавшись нежданного визитера. В комнату вошла горничная, неся поднос с фруктами. Поставив его на столик рядом с графином с вином и серебряной вазочкой, полной шоколадных конфет, служанка вежливо поклонилась Катрин и вышла.
Вновь оставшись один на один с окружавшей ее роскошью, девушка попыталась определить, сколько времени прошло с тех пор, как Стенфилд привел ее сюда. Голова Катрин гудела от выпитого вина, мысли путались, и легкая слабость охватила тело. В растерянности побродив немного по комнате, она сняла мешавшую полумаску и присела на край высокого ложа с резной спинкой.
До чего же здесь было красиво! Все выглядело совершенным: дорогие обои из белого шелка, затканного цветами и листьями в нежных, пастельных тонах, покрывали стены; над застеленной бледно-голубым покрывалом кроватью нависал высокий балдахин из такой же ткани. На всех стенах комнаты висели длинные зеркала в позолоченных рамах, позолота украшала и мебель, и резной деревянный каркас балдахина, и мраморный камин. Пышный обюссоновский ковер с рисунком из роз повторял роспись потолка, а освещала комнату потрясающе красивая ярко-алая с белым люстра – единственное яркое пятно в приглушенном интерьере, наполнявшее комнату каким-то живым теплом.
Оглядев убранство помещения, Катрин наполнила бокал вином и выпила его до дна. По телу мгновенно разлилось приятное согревающее тепло. Съев дольку кисло-сладкого апельсина, девушка собралась сбросить туфли и растянуться на голубом покрывале, чтобы расслабиться и собраться с мыслями. Но в этот момент дверь резко распахнулась. Вскрикнув от неожиданности, Катрин вскочила и оказалась лицом к лицу с хозяином дома. Его появление повергло девушку в замешательство. Ведь Стенфилд должен был бы сейчас заниматься гостями.
– Не стоит так пугаться, моя прекрасная леди. – На губах графа блуждала столь странная улыбка, а синие глаза в прорезях полумаски так блестели, что Катрин насторожилась. – В моем доме вы можете ничего не бояться.
– Да я вовсе и не боюсь, – дрогнувшим голосом отозвалась Катрин, невольно отступив на шаг. – С чего вы это взяли, мистер Джейсон? Я уже не в первый раз пользуюсь вашим гостеприимством.
Усмехнувшись, граф снял свою полумаску, Пригладил растрепавшиеся волосы и потянулся к графину с вином. Катрин с тревогой следила за его движениями. Тщательно продуманный ею план поведения с лордом Стенфилдом рушился: Джейсон вел себя крайне непредсказуемо, что совершенно сбивало Катрин с толку.
– Кстати, Катрин, вы не голодны? – внезапно спросил граф, не глядя на нее. – Может, стоит позвать горничную, чтобы она принесла что-то более существенное?
– Нет, нет, мистер Джейсон, не стоит беспокоиться, я совсем не хочу есть, – поспешно ответила Катрин.
– В самом деле? – Он обернулся к ней. – А чего же вы тогда хотите?
– Ничего. Право же, мистер Джейсон, я в полном порядке, и не стоит так обо мне беспокоиться.
– А вот я кое-чего хочу, Катрин, – хрипло пробормотал граф. – Безумно хочу с того самого момента, как только коснулся тебя, приглашая на танец. – Он сжал ее в крепких объятиях.
Испуганно вскрикнув, Катрин попыталась вырваться, но Джейсон лишь сильнее прижал ее к себе. От волнения девушку бросило в жар. Но непроизвольный страх тут же сменился страстным желанием, которому она не в силах была противиться. Сладкая дрожь охватила все тело Катрин, а губы сами отыскали горячие губы мужчины, руки обвили плечи любимого. Джейсон осыпал поцелуями ее пересохший рот, лицо, шею. Притянув к себе голову любимого, Катрин целовала его щеки, трепещущие ресницы, ненароком взъерошила непослушные волосы. Счастье переполняло Катрин, от нахлынувшей нежности глаза вдруг наполнились слезами, и она чуть не разрыдалась.
Помедлив немного, Джейсон опустился на маленькую фигурную кушетку и усадил Катрин к себе на колени. Когда их взгляды встретились, девушка увидела, что бездонные сапфировые глаза графа полны тепла и любви.
– Прости, если я напугал тебя, милая моя, нежная, славная девочка, – с волнением проговорил Джейсон, бережно коснувшись пальцами приоткрытых губ Катрин. – Я так давно хотел этого… А ты теперь так близко! Не удивительно, что я в конце концов потерял голову. Это могло случиться с любым на моем месте.
– Не нужно так говорить, мистер Джейсон, – возразила девушка. – Я никогда не считала вас одним из многих. И если бы вы были чуточку внимательнее, то могли бы и сами это заметить…
Засмущавшись, Катрин всхлипнула и уткнулась лицом в воротник бархатного камзола Джейсона. Он осторожно погладил ее обнаженные плечи, чувствуя, что желает эту девушку все сильнее и сильнее. Боже, как она прекрасна! И как только он мог столько времени внушать себе, что Катрин ему безразлична, что он не боится ее потерять? Эта ошибка едва не стоила ему счастья! Но теперь все пойдет по-другому. Их судьбы будут связаны навеки, и он уничтожит любого, кто попытается их разлучить!
– Катрин, мой ласковый, озорной котенок, – приподняв подбородок Катрин, Джейсон заставил ее посмотреть ему в глаза, – несколько минут назад я сказал тебе, что в моем доме никто не посмеет тебя обидеть. Это относится и ко мне… Если ты хочешь, я немедленно уйду, но если ты позволишь остаться – клянусь, тебе не придется пожалеть об этом! Ни сегодня, ни завтра, вообще никогда. Пожалуйста, девочка моя, доверься мне, – почти с мольбой проговорил он. – Прошу тебя, позволь мне остаться… Наверное, я не должен был начинать с этого, но ты так прекрасна сегодня, что я просто не в силах тебя отпустить. Я безумно хочу любить тебя…
Катрин чуть не задохнулась от страстного поцелуя, которому, казалось, не будет конца. Ее руки обхватили Джейсона за шею, проникли за вырез кружевного воротника, ощутив упругость развитых мускулов. Рубиново-красные огоньки люстры заплясали у нее перед глазами, а все пять зеркал спальни, отразив сплетенные в жарких объятиях тела, словно во столько же раз усилили ее желание превратить эту волшебную ночь в праздник любви. Застонав от немыслимого блаженства, Катрин закрыла глаза и откинулась назад, подставляя свое тело жаждущим рукам мужчины, всем своим видом призывая его разделить ее страсть, утолить так долго сдерживаемое желание.
– Ты не ответила мне, Катрин, – голос Джейсона доносился до ее слуха сквозь густую завесу блаженного тумана. – Пожалуйста, скажи, я хочу услышать, как эти слова сорвутся с твоих медовых губ. Ты хочешь, чтобы я остался с тобой? Ты позволишь мне любить тебя этой ночью?
– Да, я хочу, чтобы вы остались со мной… – чуть слышно произнесла Катрин, и миллионы рубиновых огоньков закружились вокруг нее в десять раз быстрее, унося в неведомую прекрасную даль…
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Катрин осмелилась снова открыть глаза. Она не могла вспомнить, что случилось в эти несколько минут, пока Джейсон зачем-то вставал, оставив ее одну, но сразу заметила, что все вокруг как-то странно изменилось. Хрустальная люстра уже не пылала десятками свечей. Вместо этого горела всего одна красная свеча в золотом подсвечнике на мраморном камине. Ее дрожащий огонек отражался в большом каминном зеркале, наполняя комнату легкими сверкающими бликами. Та часть спальни, где находилась огромная кровать, была погружена в таинственный полумрак, и Катрин с невольным испугом заметила, что голубое шелковое покрывало сброшено на низкое кресло. На этом же кресле Катрин увидела и бархатный камзол Джейсона, и тогда ее испуг сменился ужасным смятением, заставившим ее поспешно спрыгнуть с кушетки и оглядеться вокруг.
– Все хорошо, дорогая моя, не нужно бояться. – Обернувшись на звук знакомого ласкового голоса, Катрин увидела Джейсона. У нее перехватило дыхание, когда она заметила, что он приближается к ней совершенно обнаженный. В переливающемся рубиновом свечении его сильное, гармонично сложенное тело казалось отлитым из бронзы. На широкой груди, покрытой темной растительностью, отчетливо вырисовывался рельеф мускулов. Скользнув взглядом вниз, Катрин не смогла сдержать испуганного возгласа. Из темного густого треугольника грозно выступало мужское орудие Джейсона, без сомнения, уже готовое к бою.
Приблизившись к девушке, Джейсон легонько коснулся губами ее трепещущих ресниц и мягким, успокаивающим движением погладил ее подбородок и побледневшие щечки.
– Позволь я помогу тебе раздеться, – тихо предложил он, и его голос обжег ее, словно пламя. – Ты так дрожишь, что наверняка не в состоянии сделать это сама.
Руки Джейсона коснулись волос Катрин, и она наклонила голову, без слов подчиняясь ему. Нежно притянув девушку к себе, Джейсон со стоном погрузил лицо в золотистый каскад ее локонов, и Катрин почувствовала, как сильнее напряглась его плоть. Вот он нащупал застежку ее платья, и оно с мягким шелестом скользнуло к ногам Катрин. Потянув девушку вперед, чтобы она переступила через серебристое облачко, Джейсон наклонился и быстро развязал черные бархатные ремешки ее туфель. Так же поспешно и ловко он стянул с нее туфли и кружевные панталоны, а потом бережно подхватил на руки. Отблески высоких зеркал на мгновение ослепили Катрин, но вслед за тем ее окутал бархатный полумрак алькова, и ее горячее тело нервно вздрогнуло, коснувшись прохладных шелковых простыней.
Катрин громко вскрикнула, когда жар мужского тела внезапно опалил ее кожу. Уговаривая себя быть сдержанным, Джейсон занял такое положение, в котором не мог причинить любимой неудобства. Подождав, пока она успокоится, он принялся осторожно поглаживать ее лицо, легкими, дразнящими поцелуями касаясь прикрытых век, нежного бутона губ, шелковистых ямочек шеи. Руки Катрин боязливо потянулись к нему, скользнули на плечи. Застонав от восторга, он притянул ее к себе, припал к ее рту горячим и нежным поцелуем, раздвигая языком податливые сладкие губы. Томно застонав, Катрин крепче обхватила спину мужчины, а потом вдруг принялась отвечать на его поцелуи с такой пылкостью, что у Джейсона закружилась голова.
Не давая девушке опомниться, он принялся ласкать наливные яблочки ее грудей. Испуганно застонав, Катрин забилась в его руках, словно птичка в силках охотника. Джейсон удвоил свои усилия, и вскоре нежные вишневые соски превратились под его губами в набухшие твердые бутоны. Из горла Катрин вырвался хриплый стон, ее руки еще сильнее сжали его плечи и спину. Сгорая от страсти, Джейсон накрыл ладонью влажный шелковистый треугольник, нащупал пальцами горячий пульсирующий бугорок. Тело Катрин тут же резко дернулось, она тихо вскрикнула от неожиданности и столкнула с себя его руку. Быстро выпрямившись, словно ее сопротивление послужило сигналом к решительным действиям, Джейсон сильным движением проник в тесные, желанные глубины ее женского естества.
В это мгновение ее пронзила резкая боль, сменившаяся потоком новых, неизведанных ощущений. Ей вдруг показалось, что она умирает. Отчаянный крик о помощи сорвался с губ Катрин раньше, чем она поняла, что захваченный страстью мужчина уже не в состоянии откликнуться на ее беспомощный призыв. Какое-то время Катрин слышала лишь его страстные стоны и ощущала внутри себя сильные, размеренные движения мужского орудия, от которых ее раненое лоно горело нестерпимым огнем. Но вдруг она с изумлением почувствовала, что ее снова охватило жгучее желание, и то, что он делает с ней, становится с каждым мгновением приятнее. Повинуясь природному инстинкту, Катрин невольно стала подстраивается под его ритм, но Джейсон уже не контролировал себя. Несколько коротких, резких движений – и его тело внезапно обмякло в ее руках, а дыхание вдруг стало глубоким и прерывистым, словно он никак не мог прийти в себя после тяжелой работы.
– Прости… – Первое слово, сорвавшееся с губ Джейсона, когда он наконец откатился с ее тела, заставило Катрин мгновенно забыть о пережитой боли. В носу у нее внезапно предательски защипало, а сердце мучительно сжалось, как только она увидела, каким страданием наполнены глаза любимого. – О Боже, – он приложил руку к горячему влажному лбу и резко встряхнул головой, словно пытаясь окончательно вернуться к реальности, – я, кажется, совсем забыл об осторожности и не смог уберечь тебя от неприятных ощущений. Прости меня, мой милый, славный котенок, я просто чудовище и не заслуживаю твоего хорошего отношения.
Схватив ладони Катрин, Джейсон принялся быстро осыпать их нежными поцелуями, затем вдруг резко прижал их к своему лицу, закрыв глаза. Губы его мелко дрожали, было видно, что он едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. Глаза Катрин стали круглыми от изумления, словно медные монеты. Она привыкла видеть Джейсона Стенфилда всегда таким сильным, уверенным в себе, что просто не могла прийти в себя от того, что сейчас он был другим. Но когда она поняла, чего ему стоило обнажить перед ней свою душу, ее сердце наполнилось такой любовью, что она сама громко разрыдалась, обхватив его за плечи и спрятав мокрое лицо на его теплой и сильной груди.
Глава 12
– Нет, я действительно настоящий осел! Мой нежный котенок совсем замерз, а я даже не додумался закутать его в одеяло и вызвать горничную, чтобы растопила камин. Нечего сказать, у вас крайне внимательный кавалер, мадемуазель де Шатовье!
Рассмеявшись, Джейсон игриво подхватил Катрин на руки и перенес ее из кресла, где она только что сидела, обратно на кровать. Заботливо укутав девушку в лебяжье одеяло, он поставил около нее наполовину пустую вазу с фруктами и пристроился рядом.
– Ты правда не хочешь кофе и бутербродов с беконом, котенок? Если ты стесняешься, что нас увидит служанка, я оденусь и мигом спущусь на кухню. – В голосе Джейсона звучало столько трогательной заботы, что у Катрин снова защипало в носу.
– Нет, нет, я в самом деле не голодна, – ответила она, с признательностью посмотрев на Джейсона. – Да и разве в меня еще может что-нибудь вместиться, после того как я одна съела столько конфет и апельсинов?
Он снова рассмеялся и притянул Катрин к себе, шутливо потрепав ее по взлохмаченной голове.
– Маленькая сладкоежка! Если ты все время будешь есть шоколад, то растолстеешь и не сможешь влезть ни в одно из своих новых платьев!
– Досадный факт, если учесть, что мне не каждый день встречаются щедрые джентльмены, обожающие сорить деньгами!
Быстро отдернув край одеяла, Джейсон перевернул Катрин на живот и шутливо отшлепал ее.
– Это тебе за то, что ты еще не выбросила из головы всех остальных кавалеров, – с притворной угрозой сказал он, а потом обнял и осыпал ее лицо поцелуями. – Милый мой котенок, ты даже не представляешь, как сильно изменится твоя жизнь с сегодняшней ночи, – взволнованно проговорил Джейсон, снова укрывая девушку теплым одеялом. – Но я уже говорил тебе и повторю еще: ты никогда не станешь жалеть о том, что доверилась мне.
– Милорд, вы… – начала было Катрин, но Джейсон взглянул на нее так грозно, что она решила не продолжать.
– Если ты еще хоть раз назовешь меня милордом, клянусь, я задам тебе такую трепку, что ты с неделю не сможешь садиться, – серьезным тоном произнес он. Но, увидев, что Катрин по-настоящему испугалась, тут же поспешил успокоить ее ласковым поцелуем. – Ну, пожалуйста, милая, назови меня по имени хоть единственный раз за вечер, – попросил он.
– Джейсон, – тихо произнесла Катрин и покраснела от смущения. Не выдержав пристального взгляда мужчины, она нервно рассмеялась и спрятала лицо на его груди. Пьянящий запах сильного мужского тела взволновал девушку, а Джейсон, почувствовав это, принялся поддразнивать ее, все больше раззадоривая. В этот момент в дверь спальни настойчиво постучали, и Катрин отпрянула от графа, натянув одеяло до самого подбородка.
Выругавшись вполголоса, Джейсон спустился с просторного ложа и задернул занавески, спускающиеся с высокого балдахина, чтобы скрыть девушку от посторонних глаз. Облачившись в темный бархатный халат, он направился к двери. На секунду в комнату ворвались отдаленные звуки бальной музыки, а потом снова стало тихо. Был слышен лишь приглушенный голос графа и того, кто нарушил уединение любовников.
Любопытство взяло верх над порядочностью, и Катрин, боясь оказаться замеченной, бесшумно раздвинула тонкий шелк занавесок и вся обратилась в слух. Вошедших было двое, и обоих Катрин доводилось встречать на светских приемах. С одним из них, бароном Эдвардом Тилни, приятелем Джейсона, Катрин танцевала на балу у герцогини Дерби. Другого посетителя, тридцатилетнего французского эмигранта, герцога де Сен-Реми, она знала только в лицо. В лондонских высших кругах он слыл неординарной личностью и являлся одним из тех, кто был готов пожертвовать жизнью ради восстановления монархии во Франции. Не было сомнений, что эти люди появились в резиденции графа Стенфилда не случайно. И уж наверняка не для того, чтобы принять участие в маскараде.
– …Теперь ты все знаешь и сам можешь судить, в каком плачевном положении мы оказались, – донесся до Катрин низкий, глубокий голос Сен-Реми.
– Положение действительно скверное, но не настолько, чтобы отчаиваться, – после короткой паузы ответил Джейсон. – Главное, что все наши люди целы. Остальное всегда можно поправить.
– Ты так уверен? – горячо перебил его барон Тилни. – А где взять новые поддельные паспорта, документы? У меня в последнее время создается впечатление, что Директория опутала шпионской сетью не только эмигрантские круги, по и всю Южную Англию.
– Новые паспорта у меня есть. – Слова Джейсона утонули в изумленных возгласах мужчин. – Как видите, я оказался гораздо предусмотрительнее вас. Как говорят, надейся на лучшее, но рассчитывай на худшее.
Герцог де Сен-Реми облегченно вздохнул и потянулся к хрустальному графину, в котором еще осталось вино.
– Ради Бога, Стенфилд, только не тяни. Если документы готовы, нужно поскорее переслать их нашим друзьям в Брайтон. Где ты их прячешь? В Лондоне?
– Вовсе нет. – Лицо графа Стенфилда, освещенное отблесками свечи, озарила улыбка превосходства, так хорошо знакомая Катрин. – Они здесь, в тайнике моего личного кабинета.
– Рядом с бумагами Барраса? – рассмеялся герцог, а девушка зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть. – Когда, наконец, ты решишься передать мне эти чертовы письма? Не стану спорить, у тебя они будут в большей сохранности, но зато я смогу скорее пустить их в дело.
– Я обещаю серьезно об этом подумать, – заверил герцога Джейсон. – Возможно, я и в самом деле скоро передам тебе письма. А теперь не будем терять времени. – Он подошел к белой двери, покрытой позолоченной резьбой, которую Катрин только сейчас разглядела рядом с одним из высоких зеркал. – Эта дверь связана анфиладой комнат с моими личными покоями. Когда окажетесь у кабинета, подождите меня там. Я скоро вас догоню.
Катрин едва успела занять прежнее положение, прежде чем Джейсон отдернул шелковую завесу. Когда он наклонился к ней, чтобы поцеловать, выражение его лица показалось Катрин отчужденным.
– Мне придется на время покинуть тебя, моя радость, – ласково, но твердо сказал он, поправляя подушку под ее головой. – Запри дверь и ложись в постель. Не думай ни о чем. Я уже принял решение за нас обоих.
Еще раз коснувшись губами пересохших губ Катрин, Джейсон ушел за Сен-Реми и лордом Тилни. Путаясь в простынях, Катрин соскочила с кровати, подбежала к двери, ведущей в коридор, и машинально повернула защелку. Вернувшись назад, она буквально рухнула в ворох измятых простыней…
Когда маленькие каминные часы своим звоном известили о начале нового часа, Катрин заставила себя снова подняться с кровати и подошла к камину. Позолоченные стрелки показывали три. Значит, маскарад внизу еще продолжается и у ночных визитеров графа Мелвернского имеется прекрасная возможность незаметно покинуть особняк. Возможно, с теми самыми злополучными письмами Барраса на руках.
Не зная, что делать, Катрин в отчаянии заметалась по комнате. О Боже, как она могла забыть, зачем приехала сегодня на этот проклятый маскарад? Бедный, несчастный отец! Он уже полтора месяца томится в тюрьме Консьержери. Если из-за ее легкомыслия отца отправят на гильотину, она до конца жизни не сможет себя простить!
Попытавшись успокоиться, Катрин отыскала платье и туфельки и быстро оделась. Осторожно, стараясь не шуметь, она приоткрыла белую с позолотой дверь и оказалась в небольшой туалетной комнатке. В ней никого не было, и девушка немного пришла в себя. Наверняка и в других покоях графа Мелвернского не будет ни слуг, ни других посторонних.
Переступив порог еще одного помещения, Катрин вошла в спальню, в которой горел камин. Стены этой комнаты были задрапированы синим шелком, а серо-голубой полог над старинной кроватью мерцал серебряным шитьем.
– Святые угодники! – со страхом прошептала Катрин. – Это его спальня, здесь повсюду родовые цвета Мелвернов!
Внезапно из-за дверей в следующую комнату раздался взрыв смеха, и Катрин захотелось убежать отсюда, пока не поздно. Но мысли об отце придали ей смелости, и она, крадучись, приблизилась к кабинету Стенфилда и прильнула к замочной скважине.
– Ну, все, Джейсон, нам пора. – Герцог де Сен-Реми затушил дымящуюся трубку и поднялся с кресла. – Полагаю, нам прямо сейчас, без малейшего промедления следует отправиться в Брайтон. Закрывай свой тайник. И не забудь получше спрятать письма Барраса. Очень скоро они могут мне понадобиться.
– Не беспокойся об этих чертовых бумагах, Антуан. – Усмехнувшись, Джейсон подошел к массивному железному сейфу. Как удивленно заметила Катрин, граф уже успел снять халат и облачиться в парадный черный фрак, такого же цвета лосины и короткие сапога. – Вряд ли где-нибудь еще они окажутся в большей сохранности, чем у меня. Уверяю тебя, я принял все необходимые меры безопасности. До моего тайника не сможет добраться ни один шпион Директории.
Катрин затаила дыхание, наблюдая, как Джейсон закрывает сейф, нажимая на разные кнопки. Наконец дело было сделано и все трое направились к двери.
– Ты ведь собираешься вывести нас тем же путем, каким мы проникли сюда? – лукаво улыбнувшись, спросил барон Тилни, понимающе взглянув на друга.
– Нет уж, увольте, джентльмены, – с усмешкой отозвался граф, чуть ли не подталкивая своих приятелей к двери в коридор. – Как бы нам пи хотелось узнать, с кем я провожу сегодняшнюю ночь, я не доставлю вам такого удовольствия.
Скрипнул ключ в замке, и трое мужчин удалились. Немного постояв перед кабинетом, чтобы перевести дух, девушка тихонько приоткрыла дверь и ступила в святую святых Мелвернского дворца – личный кабинет графа.
Руки Катрин коснулись холодного железа тайника. Казалось, ей ни за что не вспомнить, что делал Джейсон, открывая заветный сейф. Полагаясь на удачу, она принялась нажимать на фигурные выступы тайника. И – о чудо! – внутри сейфа что-то щелкнуло, и плотная железная дверца распахнулась. Еще не веря, что ей так повезло, девушка вытащила аккуратно разложенные документы.
Паспорта, дневники, какие-то непонятные счета… В глазах у Катрин рябило от разнообразия почерков, обилия шрифтов и малопонятных иностранных слов. Но наконец среди кипы документов нашлись нужные бумаги. Взяв в руки толстую пачку писем, перехваченную красной шелковой лентой, девушка бегло просмотрела несколько из них. Это были отдельные послания, довольно длинные и напоминающие сухие деловые отчеты. В конце каждого была четко выведенная подпись Поля Барраса, идейного вдохновителя Директории. Сомнений больше не оставалось.
Поднявшись, Катрин торопливо запихнула ненужные бумаги обратно в тайник и захлопнула дверцу. Сложив письма Барраса вдвое, чтобы они могли уместиться за корсажем платья, девушка повернулась к выходу. И испуганно застыла на месте: прислонившись к дверям и скрестив руки на груди, на нее с издевательской усмешкой смотрел сам хозяин Мелверн-парка, Джейсон Стенфилд. Во рту у Катрин стало сухо, очертания комнаты качнулись перед глазами, «Все кончено, – мелькнуло у нее в голове, – сейчас он просто растерзает меня на части».
– Положи на стол, что держишь в руках. – Голос Джейсона звучал так зловеще, что Катрин содрогнулась. Последовав приказу графа, она с мольбой взглянула в его глаза и поняла, что пощады не будет.
– Дрянь! – Звонкая пощечина едва не сбила девушку с ног. – Подлая, грязная воровка! Ты пробралась в мой дом, чтобы выкрасть эти злосчастные письма. Ради своих грязных целей ты даже легла со мной в постель. Проклятая шлюха Директории! – В голосе Джейсона смешались боль и гнев, а его лицо в эту минуту было поистине страшно. – Как же я был слеп! Я думал, что встретил настоящего ангела, а ты оказалась всего лишь продажной девкой, готовой ради сомнительной выгоды переспать с первым встречным…
– Джейсон, пожалуйста! – взмолилась Катрин, но он снова ударил ее, а потом схватил за плечи и встряхнул так сильно, что она чуть не лишилась чувств.
– Мразь!!! Не смей называть меня по имени! – кричал он, еще сильнее сжимая ее посиневшие плечи. – Для тебя я – милорд граф, и только попробуй еще хоть раз назвать меня по-другому!
Внезапно он отпустил Катрин так резко, что она не удержалась на ногах. Распахнув дверь, ведущую в анфиладу личных покоев, граф грубым рывком поднял девушку с пола. Встретившись с ним взглядом, Катрин испустила затравленный стон: в глазах Джейсона больше не было неукротимой ярости – холодные как лед, они были полны презрения.
– Сейчас мы пойдем туда, где ты недавно разыграла отвратительную, пошлую комедию, и ты мне все расскажешь. – Губы Джейсона растянулись в зловещей ухмылке. Катрин попыталась вырваться. Издевательски рассмеявшись, Стенфилд крепче сжал ее руку и потащил через полутемные коридоры.
Ворвавшись в спальню, Джейсон толкнул девушку в кресло. Тяжело дыша, она испуганно следила за его движениями. Граф не спеша зажег хрустальную люстру, наполнив комнату ярким светом, затем он распечатал бутылку с виски и доверху наполнил высокий бокал. Сделав несколько больших глотков, Джейсон повернулся к Катрин и окинул ее насмешливым взглядом.
– Неужели ты могла подумать, что я оставлю для кого-то свободным доступ к своему тайному сейфу? – спросил он, не сводя с девушки пристального взгляда. – Или ты считаешь меня безмозглым дураком? То, что тебе удалось так легко открыть сложный механизм, было всего лишь иллюзией, маленькая глупая шлюха, ловлей на живца, и ты умудрилась проглотить наживку. На днях мне стало известно, что Баррас отправил в Англию нового шпиона за своими письмами. И чтобы его поймать, нужно было создать видимость, будто мой личный кабинет не охраняется. Тебе наверняка будет забавно узнать, что мне сообщили о присутствии вора еще до того, как ты начала возиться с замком. Но… Бог мой, я не мог даже предположить, кого застану у тайника!
Джейсон резко отвернулся, чтобы Катрин не видела выражения его лица. Пальцы его судорожно впились в холодный мрамор камина, глаза потемнели от боли. Как она могла так ужасно предать его! Еще так недавно он был на седьмом небе от счастья, а сейчас его словно окунули лицом в грязь. С самой первой минуты, как только Катрин ступила на палубу «Маргариты», она притворялась и вела отвратительную игру. Она приложила все усилия, чтобы вскружить ему голову и завоевать доверие. И ей это прекрасно удалось. Он столько времени боролся со своими чувствами, боясь обмануться, и сегодня наконец сдался. А она лишь жестоко посмеялась над ним! Он, безумный, собирался чуть свет броситься к Энтони Кемпбеллу, чтобы просить ее руки. Наполнив опустевший бокал, Джейсон снова повернулся к Катрин и смерил ее презрительным взглядом.
– Я жду объяснений, – мрачным тоном напомнил он, – и желаю услышать эту подлую историю от начала до конца. Если не знаешь, с чего начать, я тебе помогу. – Он сделал два шага в ее сторону и язвительно усмехнулся, заметив, как Катрин вжалась в кресло. – Кто послал тебя в Англию? Какое задание тебе предстояло выполнить? И, наконец, с кем из шпионов Директории ты поддерживала связь? Последний вопрос – самый важный, и даже не надейся увильнуть от ответа.
Подойдя к камину, Джейсон подвинул к себе хрустальную пепельницу и раскурил трубку.
– Не испытывай мое терпение, – в его голосе слышались гневные нотки, – оно отнюдь не безгранично, особенно если дело касается таких дешевых шлюх, как ты.
– Мерзавец! – Не выдержав унижений, Катрин вскочила и, схватив с камина бокал с виски, выплеснула содержимое Джейсону в лицо. Больше ей ничего не удалось сделать: ударом кулака сбив девушку с ног, граф схватил ее за волосы и потащил к кровати. От резкой боли Катрин закричала. Она пыталась вырваться, но сопротивление лишь еще сильнее разозлило Стенфилда. Осыпая девушку проклятиями, Джейсон толкнул ее на кровать, и Катрин оказалась лежащей лицом вниз на смятых простынях. В мгновение ока ее запястья были стянуты тугой веревкой и привязаны к спинке кровати. Убедившись, что девушка лишена возможности сопротивляться, Джейсон отошел в сторону и посмотрел на свою жертву. Взгляд циничного превосходства вызвал у Катрин вспышку отчаянной ярости.
– Я ничего тебе не скажу! – собравшись с силами, охрипшим голосом выкрикнула она. – Ты можешь забить меня до полусмерти, но ничего не добьешься!
– Забить до полусмерти? – Губы Джейсона вытянулись в трубочку. – Ты подсказала мне отличную идею, дрянь.
Несколько минут Джейсон что-то искал в шкафу. Когда он вновь повернулся к девушке, сжимая в руках длинный хлыст для верховой езды, Катрин подумала, что лучше бы ей было умереть.
– Тебе никогда не приходилось пробовать па себе эту штуку? – Приподняв подбородок девушки, Стенфидд посмотрел ей в глаза. – Если будешь продолжать упорствовать, я доставлю тебе такое удовольствие.
– Будь ты проклят, Джейсон Стенфилд! – Катрин отчаянно пыталась разорвать стягивающие руки веревки, вызвав новый взрыв издевательского смеха своего мучителя.
– Милорд граф, продажная тварь. Ты забыла, как я велел называть меня? Ну! Ты собираешься, наконец, отвечать?
– Нет! – Ее голос дрожал, а по щекам текли слезы.
– Прекрасно. – Джейсон поднялся и покрепче сжал хлыст. – Придется тебе кое-что показать.
Взмах – и жгучая боль обожгла спину Катрин. Следующий удар, казалось, разорвал ее тело надвое. Третий обрушился на ягодицы, и Катрин не смогла сдержать стон. Еще один резкий взмах хлыста и еще… Тело Катрин содрогалось от невыносимой боли, а с губ против воли сорвалась мольба о пощаде…
– Этого довольно, или мне придется продолжить? – Голос Джейсона по-прежнему звучал издевательски холодно, и Катрин горько разрыдалась, уткнувшись лицом в смятую подушку. Грубо схватив ее за волосы, граф приподнял голову Катрин. – Отвечай!
