Текст книги "Мы просили у вечности рай (СИ)"
Автор книги: Виктория Вайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 57 страниц)
Глава 6
Клео.
Каждый человек имеет свой собственный внутренний мир. К которому успел привыкнуть за долгие годы. Но когда все меняется, кажется, что жизнь рухнула в пропасть, не оставляя никаких шансов на дальнейшее будущее. Ведь если задуматься, у меня его больше нет. В кончено. Прошли очередные две недели в этом аду. Всю прошедшую ночь не спала. Просидела на кровати в темноте. Раз за разом, прочитывая строчки о собственном исчезновении. На жалких вырезках из газет. Тысячи мыслей роем блуждали в сознании. Из последних сил пыталась держаться за надежду, что отец с братом сумеют определить мое местонахождение. Вызволить из этой грязи, в которую угодила. Но с каждой ушедшей минутой, осознавала, что вероятнее всего я до конца своих дней останусь в этих четырех стенах. Или стану игрушкой какого-нибудь мерзавца. От осознания этого тошнота подступала к горлу. Со всей силы обнимала себя руками. Слез больше нет. Внутри необъятная пустота, которая расширяла свои границы, обрекая на вечные муки. Сердце, посаженное на цепь, еле билось. Не могла смириться с мыслями. С реальностью, которая уже полностью поглотила. Кажется, еще немного и я сама себе принадлежать больше не буду. Одиночество и тоска. Боль, распространяющаяся по каждой клетке моего тела, словно концентрированная доза смертоносного яда. Даже делая вдох, понимаешь, что больше ничего не ощущаешь. Все становиться монотонным. Наверно мне никогда не найти в себе силы, чтобы справиться с этой обреченностью. Бороться до последнего за свою жизнь и свободу, вгрызаясь зубами. Разбудить в себе смелость, которая помощником в этой войне. Понимала, что совсем скоро меня продадут. Ирма ясно дала понять, что подыскивается потенциальный покупатель. А это значит, что отсчет шел уже на минуты. Дико даже представлять в чьи руки могу попасть. Кто выложит кучу денег, чтобы превратить меня в свою личную игрушку. Мелкие мурашки вонзались в кожу, принося за собой мерзкое ощущение. Думать об этом не хотелось, но это было единственным, что я могла делать, находясь в четырех стенах небольшой комнаты. Делать вид, что сплю по ночам, и принимаю таблетки, которые приносят несколько раз в день. Сначала мы с Магдой выплевывали их незаметно в унитаз. Но последние несколько раз я прятала их под подушку, сама не понимая, зачем это делаю. Очередное неизбежное утро. И уже все привычно. Скудный завтрак. И новая порция лекарств. Кусок в глотку не лез. Но если я не буду хоть чем-то питаться, вообще основательно лишусь всяких сил. Всю прошлую неделю меня обследовали разные врачи. Вполне серьезные люди. Не могла понять, зачем они ввязываются в подобную мерзость? Зачем помогают этой своре сволочей калечить женские души. Неужели крупная сумма денег, переведенная на счет, стоит подобных грехов? Искренне не понимала этого. Каждый день новый доктор. Последний визит был к психологу. На вид чистый американец. Пытался залезть ко мне в душу, только это было уже бесполезно. В ней все умерло. Еще тогда в Испании. В момент, когда эти ублюдки подсыпали мне что-то в стакан с соком. Заткнули рот тряпкой, которая очевидно была чем-то пропитана. Постоянно размышляла о причастности своей подруги Фрей, и не могла найти правды для себя. Наверно это было уже неважно. Продолжала смотреть на измятую газету, и понимала, что любые надежды уже исчезли. Следов не найти. Эти люди умело заметали следы своих преступлений. Заранее подыскивали жертву, планируя ее похищение. Все чаще задумываюсь о том, чтобы выпить разом все собранные таблетки, и покончить со своей жизнью. С этими мучениями, которые превращали меня в труп. Уже даже не живой. Никогда бы не подумала, что однажды у меня могут появиться подобные мысли. Но невыносимо было осознавать, что я превратилась в товар. Даже потеряв собственное имя. В один из последних визитов к Ирме, она жестоко, глядя в глаза, сказала мне, что Клео Верано сдохла. Ее больше нет. Есть лишь объект под номером шестьдесят шесть одиннадцать. Порядковый номер, который будет соответствовать лоту на предстоящем аукционе. Тогда в душе умерло все, что еще боролось за жизнь. Не выдержала. Устроила истерику. Накинулась на Ирму, все время, повторяя свое имя. Отказываясь принимать эти жестокие правила. Лишаться окончательно своего прошлого, которое уже было уничтожено. И снова в памяти эти черствые слова Ирмы. «Ты просто номер». «Твой будущий хозяин сам выберет новое имя». Ничего больше не помню. Чтобы меня усмирить, Ирма приказала сделать укол в шею, из-за которого я была без сознания почти двое суток. Магда потом сказала, что меня принесли в комнату, когда прошло чуть больше суток. Где я находилось, и что могли со мной делать?! Страшно было даже думать об этом. Пришла в себя уже в привычной для меня обстановке. Замечая, несколько свежих ссадин на своих руках. Практически без эмоционально относясь к этому. Что-то изменить не в моих силах. Разворачиваюсь на кровати, а затем принимаю сидячее положение. Смотрю на Магду, которая нервно маячит по комнате от одного угла к другому. Возвращаю взгляд на газету, с которой практически не расставалась. Словно она одна единственная ниточка, которая все еще связывает меня с семьей. Трогаю пальцами фотографию своего отца, ощущая, как разбитое сердце от боли начинает трепыхаться. Даже закрыв глаза, я с точностью помню каждую морщинку на его лице. Знаю каждый мимический жест. Отец сейчас раздавлен. Отравлен горем. Все повторяется. Однажды он уже потерял любимого человека. Свою Изабель, которая была главным смыслом его жизни. Теперь он теряет меня. Любимую дочь, ради которой он старался жить все это время. Заглушал тоску и скорбь. Боролся со своими страхами ради того, чтобы подарить мне всю свою любовь и заботу. Даже не могу представить в каком он сейчас состоянии.
– Как же ты мне надоела! – Магда кричит громко на всю комнату. Подходит к моей кровати, вырывая газету из рук. Со злостью отшвыривает ее в сторону, смотря на меня озверевшим взглядом. Страшно даже становиться.
– Магда, прекрати. – Пытаюсь подняться с кровати, но блондинка хватает меня за плечи, удерживая на одном месте. – Отдай газету, прошу тебя. – Обреченно умоляя. В то же время грубо. Понимая, что окончательно потеряю все. Хотя это уже давно произошло.
– Сколько ты будешь убиваться, постоянно смотря на жалкий кусок бумаги? – Яростно в глаза смотрит. Продолжает говорить повышенным тоном голоса, словно пытается отрезвить. Рассеять мои иллюзии на спасение, которые я пыталась создавать. – Все кончено, Клео. Забудь о своей прошлой жизни. Не будь идиоткой, думая, что однажды вернешься домой. Этого не будет никогда. Слышишь меня, никогда! – Встряхивает за плечи. Отпускает. Поднимает газету с пола, бросая ее на мои колени. Разворачивается и идет к своей кровати. Приседает на край, прикрывая ладонями лицо. Нервно покачивается. Понимаю, что ее угнетает эта ситуация. Доводит до отчаяния так же, как и меня.
– Магда, пожалуйста, успокойся. – Слегка дрожащим голосом. Спускаю ноги на пол, подвигаясь к краю кровати. Не знаю, что можно сказать человеку, который угодил в такую же ловушку.
– Знаешь, Клео, я завидую тебе. – Убирает руки с лица, смотря пристально в глаза. Одержимо. До дрожи. – Настолько сильно завидую, что захлебываясь гневом, мечтаю тебя избить. – Честно. Колотящимся голосом. Не стыдясь показывать своих истинных эмоций. Мысленно перевариваю сказанные ею фразы, и не понимаю, чему мне можно завидовать. Не знаю, что ответить Магде. Да она, наверно, этого и не ждет. Смотрит, почти не моргая, продолжая говорить. – Когда-то, слыша фразу, что если тебя помнят, значит, ты все еще жива. А я мертва, Клео. Понимаешь, мертва! – Громко. Вздрагиваю после каждого сказанного слова.
Глава 6 Часть 2
– Не говорит так. – Внутри что-то екает. Больно. Тошно. Голова наливается свинцовой болью.
– Я говорю то, что есть. – Слегка утихает. Опускает взгляд, будто ей стыдно. – Тебя окружала семья, которая смирившись с потерей, до конца своих дней будут вспоминать. Бережно хранить твой образ в своей памяти, и продолжать любить. А обо мне не вспомнит никто, Клео. Мусор, который выбросили и забыли. Еще в детстве. Клео, я уже труп. А ты, – она начинает говорить уже более спокойным голосом. Взгляд тоже смягчается, – всегда будешь жить в сердцах тех, кто любит. Родные будут думать, что ты погибла и оплакивать. А по мне и плакать-то некому. Единственный человек, которого я искренне любила, воткнул нож в спину. – Магдалена умолкает, прикрывая глаза. Она в чем-то бесспорно права. И слыша ее крик души, становиться обидно и больно. Отталкиваясь руками от кровати, поднимаюсь на ноги. Делаю несколько шагов, сокращая между нами расстояние. Подхожу к Магде, желая обнять эту девушку. Дать ей почувствовать, что она не одна в этом большом, бездушном мире. Наклоняюсь, пытаясь заключить Магду в свои объятия. Успокоить. Но вместо того, чтобы откликнуться на мой жест, она хватает меня за руки, отталкивая назад. Смотрит исподлобья недовольно, стискивая зубы так, что я слышу их скрежет.
– Магдалена, я хочу, чтоб ты…
– Мне не нужна твоя ничтожная жалость. – Сквозь зубы. Не давая мне договорить. – В этом мире, каждый сражается сам за себя. Подумай лучше о себе. – Со злобой. Обреченностью, которая вовсю въелась под кожу.
– Возможно, все еще будет хорошо. – Сама не понимаю, зачем лгу. И Магде и себе тоже. Из этого ада нет обратной дороги.
– Клео, очнись. – Магда поднимается на ноги, снова начиная ходить по комнате. Места не находя. – Все кончено. Меня купил владелец одного из дорогих борделей в Катаре. – Тяжелый вдох, который, кажется, проносится эхом по небольшой комнате. – Я никогда не мечтала стать шлюхой, как девки из моего детского дома. Большинство из них отправились в Европу в поисках лучшей жизни, а стали всего лишь низкосортными проститутками. – С горькой усмешкой. Уже осознавая, что деваться некуда и придется ехать. Замечаю, как не прошеные слезы начинают бежать по бледной коже Магды, но она словно не ощущает этого. Просто изливает душу, пытаясь избавиться от накопившихся эмоций. Каждому в жизни нужна хоть какая-то поддержка. И хоть Магда старается быть одиночкой, она тоже не исключение. – Противно представлять, что тебя будут лапать грязные руки потных мужиков. По голому телу. Заставлять делать то, что они хотят. Это мерзко, понимаешь. Я окончательно себя потеряю. Девушки, которые попадают в подобные места либо свыкаются, раздвигая ноги перед каждым желающим, либо убивают себя наркотиками, чтобы навсегда избавиться от этой грязи. – Ужасающе слышать об этом. В холодный пот бросает.
– Не знаю, какая участь уготована мне. – С грустью. Безвыходность душит. Сердце на куски разрывается. На мелкие обрывки, которые собрать воедино уже невозможно.
– Ты дорогой товар, Клео. Очень дорогой. – Нервозно. Снова с завистью. Ужасающе смотрю на Магду, ощущая, что она в таком состоянии действительно готова на все. – Мужик, решивший приобрести тебя, должен будет выложить огромную сумму. Скорее всего, это будет какой-нибудь шейх, который увезет в роскошный дворец. И ты снова превратишься в привычное комнатное растение, за которым будут ухаживать и периодически трахать. – Ироничная усмешка. Понимаю, что Магда предпочла бы этот вариант, нежели стать шлюхой в борделе. Но ведь жить и спать с незнакомым мужчиной, так же омерзительно.
– Магда, я понимаю, что тебе больно, но я же не виновата, что у меня есть семья, которая любит и все еще надеется. – Надрывно. Не знаю, зачем начала это говорить. – Представь, какую боль сейчас испытывают родные люди. Да лучше бы я была мусором. Никому не нужным. Чем провести остаток жизни с мыслями о том, что моему отцу и брату даже на могилу сходить не к кому. – Сглатываю, ощущая, как слезы подступают к горлу. Внутри все заживо сжигается. – Мой папа не сможет пережить этого горя. Не дай Бог с ним что-то произойдет, ведь я этого никогда себе простить не смогу. И почему ты решила, что бордель худшее, что может произойти?! – Повышаю голос, чувствуя, как подкрадывается очередная истерика. Трясусь вся. Пот обильно выступает, медленно ползя по коже. Тошнить начинает. – А если меня купит какой-нибудь извращенец?! Или больной на голову ублюдок, который начнет издеваться, а потом и вовсе захочет убить? Считаешь, у меня судьба будет лучше твоей?! – Несдержанно. На грани. Захлебываясь словами и собственными эмоциями. – Магдалена, у тебя хотя бы есть мизерный шанс вырваться на свободу. А у меня его никогда не будет. – Замолкаю. Чувствуя, как одинокая слеза скатывается по щеке. Гнусное ощущение пустоты и одиночества. Остервенелой жестокости, на которую обрела судьба. Замираю на месте, подрагивая. Становиться чертовски холодно. Кровь в жилах застывает. Жизнь во мне медленно угасает. Неожиданно дергаюсь, когда слышу характерный писк открывающейся двери. В комнату заходит мужчина. Рассматривает сначала Магдалену, потом медленно перемещает взгляд на меня.
– Ирма желает видеть тебя. – Уверенно. На чистом английском. Да и внешностью на араба этот мужчина особо не был похож. Впервые его вижу. И сколько же людей крутятся в этом грязном бизнесе?! Вопрос, ответ на который наверняка приведет в ужас. Понимаю, что сопротивляться бесполезно. Ирма всегда добивается желаемого, чего бы это ей не стоило. Сопротивляясь, я просто могу получить очередной укол, и проваляться в беспамятстве еще несколько дней. Делаю несколько шагов в сторону выхода. Мужчина хватает меня за руку, с силой сжимая в районе запястья. Выводит в коридор, захлопывая дверь с грохотом. Оставляя Магдалену наедине со своей болью и одержимостью. Привычный маршрут до кабинета Ирмы. За все время пребывания здесь, я запомнила каждую трещинку на стене. Каждую ямку по дороге. Знала количество ступеней, ведущих на следующий этаж. Мужчина, все еще держа меня за руку, подводит к дверям кабинета, тут же распахивая их. Пропускает меня вперед, оставаясь стоять в коридоре. Прохожу внутрь, по привычке осматриваясь. Ирма сидит за столом с сигаретой в руках. Подносит ее ко рту, делая долгую затяжку. Затем тушит сигарету в пепельнице, устремляя на меня свой волчий взгляд. От которого всякий раз пробирает до судорог где-то в поджилках. Около другой стены сидит женщина в белом халате. Боже, наверняка очередной врач. Стою на месте, ожидая, что Ирма что-то начнет говорить.
– Садись. – Кивает головой в сторону стоящего напротив нее стула. Небрежно располагается в кресле, закидывая ногу на ногу. Делаю несколько нерешительных шагов, медленно садясь в кресло. Смотрю с осторожностью на Ирму, боясь услышать то, что она может мне сказать. Разум начинает предполагать множество вариантов, в которые до последнего не хочется верить.
– Для чего я здесь? – Неожиданно набираясь смелости, спрашиваю. Смотрю Ирме прямо в глаза. Терять все равно нечего. Хуже уже и быть ничего не может.
– В эти выходные ты отправишься на закрытую вечеринку под строгой охраной. – Жестко. С полной уверенностью. – Я почти уверена, что мы найдем тебе хозяина. Но прежде чем это произойдет, – Ирма отводит взгляд, смотря на женщину за моей спиной. Делает жест рукой. Не вижу, но ощущаю, что сзади кто-то подходит, – мы должны завершить все приготовления. Советую сейчас посидеть ровно и не дергаться. – Ирма зловеще усмехается, прожигая резким взглядом. Немного вздрагиваю, когда холодные пальцы сжимают мою кожу. Отодвигают волосы в сторону. Женщина, стоящая сзади наклоняет мою голову в сторону, раскрывая для себя полный доступ к шее. Несколько движений. Болезненный укол, от которого в глотке становиться горячо. Начинаю хватать ртом воздух, чувствуя, что задыхаюсь.
– Что это? – Хрипло. Кашляю. Место укола жечь начинает. Поднимаю руку, прикасаясь к шее. Ощущаю, насколько горяча кожа.
– В твое тело внедрен чип, по которому с легкостью можно считать все био параметры. – От слов этой женщины гадко становится. Не думала, что можно испытывать что-то подобное. После всего, что уже произошло. – Когда у тебя появиться хозяин ему передадут твой порядковый номер. Шестьдесят шесть одиннадцать. Если ты решишься сбежать, он сможет тебя отследить. – Ирма начинает смеяться во весь голос, презрительно смотря при этом в глаза. Достает сигарету из пачки, лежащей на столе, моментально закуривая. У меня отобрали имя, присвоив убогие четыре цифры. Никогда не думала, что до одури стану ненавидеть их. Звук произношения.
– У меня есть имя! Клео Верано! – Смело. Повышая голос. Смотря этой бездушной женщине прямо в глаза. Не показывая слабости. Я должна найти в себе силы, чтобы бороться до самого конца. Сердце начинает бешено стучать. Страшно, но в то же время понимаю, что я способна бросить вызов. Ирма встает с кресла, делая несколько шагов. Подходит ближе ко мне, вальяжно приседая на край стола рядом. Поднимаю голову, чтобы не разрывать наш зрительный контакт.
– Ты никогда больше не услышишь своего имени. – Властно. Требовательно. Давая мне понять, что все мои слова абсолютно бесполезны. – Ты всего лишь номер. Дорогой товар, который будет выставлен на аукционе, как эксклюзив. – Ядовитый смешок. Ирма безжалостно ломает мою психику. Раздирает останки сердце руками, которые по локти запачканы чужой кровью. Эта женщина словно подпитывается чужой болью. Упивается, уничтожая одну за другой судьбы беспомощных девушек. Ощущая себя при этом владелицей всего мира. Королевой смерти. По-другому это назвать невозможно. Хочется заорать в полный голос. Подняться, и бежать без оглядки. Вырваться из этого кромешного ада, навсегда забыв, что произошло. Невыносимо. Но, кажется, я уже не ощущаю совершенно ничего. Окончательно все погибло. Умерщвлено. Душа дотлела. Сердце делает свои последние удары. Слабая наверно, но я не способна сопротивляться этой беспощадной реальности. Бороться, заранее осознавая, что проиграю. Всего несколько дней, и я, скорее всего, покину это мертвое место. И одному Богу известно, что ожидает впереди. Не могу смириться с гнусными цифрами. Принять тот факт, что меня превратили в товар. В вещь, которую продадут, получив при этом большую сумму денег. Жить не хочется. Желание умереть усиливается. После смерти уже ничего не имеет значения. Отец хотя бы сможет увидеть погибшее тело своей дочери. А Ирма получит удар под дых, лишившись возможности наживы. Единственный выход, который сейчас мне кажется разумным.
Глава 7
Клео.
Хочу вспомнить что-нибудь теплое и счастливое, и остаться в этом воспоминании навсегда. Замереть, отказываясь принимать реальность, которая зловеще в затылок дышала. Почему-то не могла шевельнуться, продолжая сидеть в кабинете Ирмы. Все, что хотела она наверняка сказала и сделала. Остается ждать выходных. Проклятую вечеринку, на которой собираются провести аукцион. Понимаю, что этой мерзости мне не избежать. И если начну противиться, будет только хуже. Ирма о чем-то оживленно разговаривает с женщиной, которая делала мне укол. Стоя за спиной. Не сбавляя тона голоса. Только мне совершенно плевать на их разговоры. Медленно утопаю в собственных мыслях, пытаясь примириться с судьбой, которая меня ожидает. Прошлого больше нет. Будущего скорее всего тоже. Есть только маленький отрезок времени. Здесь и сейчас. Только и он не приносит ничего хорошего. Все хуже и хуже. Обреченность давит. Окружена черной бездной со всех сторон. Не имя возможности сделать свободного шага. У меня больше нет этой привилегии. Даже имя, которое я имела все восемнадцать лет, отобрали. Присвоив ничтожные несколько цифр, по которым меня выставят на продажу. Как оказывается просто можно распоряжаться чужими жизнями. Безжалостно и хладнокровно. Никогда не думала в этом мире столько грязи и жестокости. Мерзких людей, которые готовы на все ради бешеных денег. Сглатываю, смотрю в одну точку. В глазах все начинает расплываться. Голоса притупляются. Все словно в прострации. И легкий холодок пробегает по телу, отбирая последние останки теплоты. Моя кровь застывает. Сердце стучит на автомате, и я даже не понимаю зачем. Моя жизнь закончена. Я умерла. Не только для своих родных. Для себя тоже. Внутри полнейшая пустота. Которая все обширнее разрастается. Жизнь оказалась слишком коротка. Мечты рухнули. Невинность разбилась в дребезги, рассыпаясь острыми осколками. И если я даже смогу когда-нибудь выбраться из этого ада, не смогу стать прежней. Милой и доброй девочкой, которую привыкли видеть мои родные. Вздрагиваю. Хочется обнять себя руками, но кажется все тело онемело. Нервное истощение довело мой организм до грани. Заснуть бы сейчас, и больше никогда не проснуться. Или сделать это, но оказаться дома. В окружении любящих людей. Понять, что это всего-то страшный кошмар, который стал порождением моей бурной фантазии. Но даже мечтая сейчас об этом, понимаю, что все неосуществимо. Я на Востоке. В плену неизвестных людей, которые торгуют живыми людьми. Насильно обрекают на мучения, распоряжаясь судьбами. Играя ими, словно игрушками. Отвратительное ощущение, когда просто думаешь об этом. А находясь в круговороте этой грязи, немедленно хочется наложить на себя руки.
– Поднимайся! – Достаточно громкие слова, но для меня они сейчас словно глухое эхо. Не реагирую, продолжая пристально смотреть вперед. Ирма подходит сзади, и кладя свою руку на мое плечо, сильно сжимая. – Вставай, Клео, я хочу кое-что тебе показать. – И все-таки она позволяет себе назвать меня по имени. Вздрагиваю, нехотя поворачивая голову. Смотрю на женщину, которая требовательно ждет, чтобы я выполнила ее приказ. Хватаюсь руками за подлокотники кресла, и, делая глубокий вдох, все же поднимаюсь на ноги. Ощущая легкую усталость и головокружение. Ирма делая несколько шагов, подходит к двери, раскрывая ее. Пересекает коридор, моментально открывая двери напротив. Никогда нигде не была, помимо этой комнаты. Нерешительно шагаю следом, зная, что мне никуда не деться. И когда оказываюсь в новой комнате, Ирма закрывает двери, и мы остаемся с ней наедине. Осматриваюсь. Достаточна большая комната, которая, как мне кажется, принадлежит охране этого здания. Множество мониторов, на которых разные изображения, идущие от камер установленных везде. Улица. Какой-то двор. И самое главное комнаты, в которых находятся девушки. Ирма пока не говоря ни слова, подходит к столу, и что-то печатает на клавиатуре. А замет нажимая еще пару клавиш на одном из мониторов, устремляет на меня свой серьезный взгляд.
– Что мы здесь делаем? – Хриплю, ощущая застрявший ком в глотке. Прикрываю ладонью рот, начинаю кашлять. Ужасно пить хочется.
– Подойди ближе. – Властный тон голоса. Ирма продолжает гневно смотреть. Нетерпеливо барабанит пальцами по деревянной столешнице. Вдыхаю через нос небольшую порцию кислорода, и все-таки решаюсь сделать несколько шагов, чтобы оказаться рядом. – Внимательно смотри и слушай. – Несмотря на то, что она переходит практически на шепот, почему-то страшно становится. Поворачиваю голову, смотря на большой монитор. Комната, где мы находимся с Магдаленой. Блондинка сидит на своей кровати. Напротив стоит тот самый мужчина, который сегодня привел меня к Ирме. Не понимаю, что происходит, и для чего мне это показывают. Ирма усмехается, от чего я нервно вздрагиваю, и просто наблюдаю за происходящим.
– У нас есть для тебя предложение. – Мужчина начинает говорить первым. Магда поднимает голову, внимательно и заинтересованно смотря. Изображение на мониторе достаточно отчетливое. Мужчина расстегивает пуговицы на своем пиджаке, и что-то достает из бокового кармана. Присматриваясь, понимаю, что он держит в руках шприц, наполненный какой-то желтой жидкостью.
– Что вы хотите? – Не церемонясь, блондинка интересуется у мужчины, быстро поднимаясь с кровати.
– Если ты убьешь свою соседку, можешь получить большую привилегию. – Мужчина гадко усмехается, протягивая Магде шприц. Стоит на месте, не предпринимая никаких действий. – Ты сможешь самостоятельно сделать выбор. Либо хороший хозяин, допустим из Турции, либо несколько недель в бордели с последующей свободой и заработанными деньгами. Препятствовать никто не будет. Помни, девочка, в нашем мире каждый должен быть сам за себя. – Мужчина продолжает ядовито усмехаться, снова протягивая Магдалене шприц. Замираю на месте, не осознавая, какое решение она примет. Ощущаю лишь, что блондинка сомневается при принятии этого решения. Мешкается, начиная топтаться на месте. То смотрит в глаза мужчине, то взгляд в пол опускает.
– Что в шприце? – Спрашивает в лоб, когда в очередной раз поднимает свой взгляд.
– Яд, который попадая в кровь, начинает разъедать сосуды. Медленная и мучительная смерть. – Мужчина все еще держит руку со шприцом вытянутой. Словно уверен, что Магда его заберет. – Тебе предлагают отличную возможность оказаться на свободе. Решайся. – Серьезно. Кривиться в гадкой ухмылке. Замечаю, что у блондинки начинаю судорожно трястись руки. Взгляд метается по мужчине. А потом она резко отворачивает голову, зажмуривая глаза.
– Зачем вы играете со мной? Это же игра? Почему не можете убить Клео самостоятельно? Зачем я? – Отчаянные вопросы один за другим. Ее голос колотится. Магда напугана и чертовски растеряна. Ощущаю, что сама дрожать начинаю. Ирма, стоящая рядом не говорит не единого слова. Будто ожидает подходящего момента.
– Это будет отличное шоу. – Мужчина усмехается, продолжая протягивать Магде шприц с жидкостью. – Неужели тебя важна невинная принцесса, а не собственная шкура. Не будь дурой, получи свою свободу! – Мужчина повышает голос, и Магда, хватаясь за шприц дрожащими пальцами, почти вырывает его из крепких рук. Внутри что-то моментально разрушается. Окончательно умирает вера в людей. В их доброе и отзывчивое сердце. Каждый человек имеет свой предел бессердечности и черствости. Но находясь в подобном месте границы просто растворяются. Я бы никогда не смогла так поступить, для того, чтобы спасти собственную жизнь. Продолжаю стоять на месте, всматриваясь в монитор.
– Видишь, девочка, – Ирма начинает говорить мне в самое ухо. Дергаюсь, отшатываясь назад. И чтобы не упасть, успеваю схватиться за спинку деревянного стула, – ты никому здесь не нужна. Магдалена, только что выгрызла себе свободу, ценой твоей жизни. – Злостно. Пытаясь отрезвить мой затуманенный разум. Привести в чувства. Заставить бороться за саму себя.
– Вы, правда, подарите ей свободу? – Спрашиваю, потому что до конца не могу поверить, что такая женщина, как Ирма, способна преподносить настолько щедрые подарки. В этой игре скрытый смысл, который я понять, не способна.
– Нет, конечно. – Ирма начинает громко и истерично смеяться. – Я, что, по-твоему, похожа на дуру?! – Это не вопрос. Жесткая женщина прекрасно ощущает, что я не поверила этому представлению. – Магдалена уже продана в бордель Катера. Но если ты попросишь меня, – зловеще усмехается, нажимая кнопку на мониторе. Изображение моментально исчезает, – я найду ей место в худшем из борделей Афганистана. За то, что она с легкостью решилась тебя убить. Ее заколют наркотикам, после чего она сдохнет, как дешевая шлюха. – Будто уговаривает стать такой же, как и она.
– Несмотря на ее выбор, не желаю ей подобной участи. – Монотонно. Переваривая в подсознании все, что произошло.
