Текст книги "Мы просили у вечности рай (СИ)"

Автор книги: Виктория Вайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 57 страниц)

Глава 29

Клео.

Не нахожу слов, чтобы выразить то, что творится внутри меня. Сердце гулко стучит, вырываясь из грудной клетки. Разум, полностью погруженный в музыку, исцелялся. Назаре удалось научить меня перевоплощаться в другую личность. Становиться раскрепощенной женщиной, которая тонко чувствует собственное тело. Передает эмоции в танце, смотря на собственное отражение в большом зеркале. Никогда не думала, что могу выглядеть такой соблазнительной. Сексуальной. Взрослой женщиной, которая способна одурманить мужчину. Завладеть не только его вниманием, но и сердцем. По словам Назаре танцу нужно отдаваться так же отчаянно, как и сексу. Двигаясь и прикрывая глаза, представлять жадный взгляд любимого мужчины, и дарить каждый жест только ему. И в эти моменты, казалось, что все случившееся больше не имеет никакого значения. Особенно после рассказа Сафира, который многое расставил на свои места. Я не желала зла Амани, но чертовски сильно хотела, чтобы она оставила Эмира в покое. Стала его прошлым, которое не имеет никакого значения. Музыка окончательно затихает, и я останавливаюсь, продолжая смотреть на собственное отражение в зеркале. Улыбаюсь широко, чувствуя прилив энергии и немыслимое огненное ощущение в душе. Словно искра, недавно погасшая, вспыхнула с новой силой. Зачесываю спадающие волосы назад, начиная медленно и глубоко дышать. Расслабленное тело витало в эйфорийном состоянии. Каждой ноте, каждому движению я отдавалась без остатка, растворяясь в этом танце. Сливаясь с музыкой, проживала другую жизнь. Свободной и уверенной в себе девушке. Казалось, сейчас я даже готова встретиться с Кингом лицом к лицу и откровенно поговорить, если он будет готов все объяснить. Сафир должен был уехать ночевать в город, оставив в оазисе охрану, и это означало, что я могла не спешить домой. И Назаре предложила мне провести эту ночь в племени. Поговорить, посидев у костра. Все больше и больше я понимала, что эта женщина близка мне. Духовно. Несмотря на значительную разницу в возрасте. Она смело, смотря в глаза, корила за ошибки, подсказывая, как поступить правильно. Давала советы, к которым хотелось прислушиваться. И мое одиночество уже не ощущалось критически ярко. Даже минуты, проведенные здесь в племени, обогащали мою опустошённую душу, заполняя совершенно новыми эмоциями. Придавали сил, и толкали на смелые поступки, на которые раньше бы я не решилась. Прохожусь по шатру, наливая полный стакан холодной воды из глиняного графина. Выпиваю практически залпом, ощущая, как ледяная жидкость блаженно пробирается внутрь, немного охлаждая пыл. Хотелось продолжить танцевать, но сил уже практически не было. Вздрагиваю, когда слышу крик и громкий шум, доносящийся из-за пределов шатра. Замираю на месте, интуитивно разворачиваюсь к входу. Не успеваю опомниться, как в шатер вбегают трое мужчин, обличенных в черную национальную одежду. Лицо закрыто повязкой такого же цвета. Внутри что-то переворачивается. Страх стремительно пробирается во все клетки моего тела. Сердце от немыслимого испуга замирает. Пячусь назад, даже понимая, что не смогу сбежать от них. Один из мужчин делает шаг вперед, пристально разглядывая. Зловещие черные глаза, устрашают. Сглатываю, чувствуя, как холодный мерзкий пот выступает на коже. Ноги становятся ватными. Хочется закричать, но я почему-то не могу произнести ни единого звука. Полное оцепенение и растерянность. Привкус страха застыл на губах. Метаюсь взглядом по мужчинам, не понимая, что им нужно. Возможно, они просто ошиблись шатром, но их дальнейшие действия говорят обратное. Резкое движение, и один из них больно ударяет по затылку. Едва не теряю равновесие. Перед глазами все расплывается. Грубо мужчина заламывает одну руку, накрывая рот ладонью. Слабость и беспомощность. Голова начинает кружиться. Еще пара секунд, и бесцеремонные пальцы всовывают скрученную тряпку мне в рот. Второй мужик подходит ближе, моментально надевая мешок на мою голову. А потом все происходит так, словно я оказалась в самом страшном кошмаре. Громкие слова на арабском языке, которые я ни черта не понимаю. Характерный звук работающего мотора автомобиля. Видимо двое меня несут на руках, а затем небрежно запихивают на заднее сиденье машины. Так страшно и жутко еще не было. Даже в первое похищение. В тот момент, когда я погибала в пустыне. От ужаса все мышцы судорогой сводит. Сжимаю зубами грубую ткань, языком пытаясь вытолкать ее изо рта. Ничего не выходит. Находя в себе силы, начинаю брыкаться, но крепкие настойчивые мужские руки с силой удерживают на месте. Машина резко трогается с места, и молниеносно начинает набирать скорость. Разговоры не прекращаются. Начинаю задыхаться, практически теряя сознание. Тошнота подступает к горлу. Не могу представить, куда меня везут, и что будет дальше. Но почему-то кажется, что это еще один сюрприз от жены Эмира. Чертова сука ни как не может смириться, что ее муж окончательно решил забыть о своем браке. Пульсирующая боль распространяется по венам. Каждый надрывный стук сердца, мучает и изнуряет. И в секунду хочется, чтобы он стал последним. Замыкаюсь, осознавая, что судьба в слепую бросает меня в адское пекло, чтобы еще раз понаблюдать, способна ли я из него выбраться. Кажется, ей доставляет сумасшедшее удовольствие издеваться над моей жизнью. Ставить на колени, измазывая в грязи. Уничтожать все святое и чистое, что я отчаянно пыталась все еще сохранить. Парализовано замираю, свыкаясь с отвратительной реальностью. Слезы душат где-то в глотке, но я не имею возможности дать им свободу. Борясь в одиночку с жестокостью этого мира, я почти утратила надежду, что однажды смогу выпутаться и уцелеть. Машина делает крутой поворот, а затем резко тормозит. Не соображаю, сколько времени мы находились в движении. Внутри все судорожно переворачивается. Насильно выволакивают из машины. И хватая за подмышки куда-то волочат. Поднимая над массивными ступеньками, но я все равно задеваю их ногами. Тяжелые шаги. Даже с надетым холщовым мешком на голове, ощущаю насыщенный аромат приторных ароматических масел. Травы, от которой еще больше тошнить начинает. Последние шаги и меня словно куклу пренебрежительно толкают, от чего я падаю коленями на холодный каменный пол. Несколько секунд тишина. А затем снова шаги. Только уже другие. Более вальяжные и уверенные. Бесцеремонное движение и с моей головы срывают мешок. Вырывают быстро тряпку изо рта, и я начинаю кашлять, прикрывая рот онемевшими руками. Моргаю, чтобы избавиться от темных пятен перед глазами. Шатает из стороны в сторону. Глотаю воздух слипшимися губами, и начинает наизнанку выворачивать. Кое-как собирая остатки сил, поднимаю голову. Видя перед собой мерзкого араба, который присутствовал в доме семьи Эмира в тот день, когда мы были на празднике его сестры. Ехидная похотливая улыбка. Оценивающий, пошлый взгляд, которые алчно начинает изучать мое тело. Мелкие мурашки пробегают по коже. Ужас и отвращение убивают заживо. Обнаженный по пояс. Стоит передо мной, властно усмехаясь. Это не просто очередной страшный сон моей жизни, это та самая смерть, с которой мне уже не справиться. Кто же этот мужчина? Зачем я ему понадобилась? В сознании мгновенно рождается множество вопросов, на которые я совершенно не знаю ответов.

– Птичка напугана, да? – Противный писклявый голос. Отвожу взгляд, не вынося прямого контакта. – Не стоит меня бояться. – Наклоняется надо мной, злобно посмеиваясь.

Глава 29 Часть 2

– Что вам нужно от меня? – Подрагивающим от ужаса голосом. Не поворачивая головы. На миг глаза прикрываю, мечтая немедленно оказаться в другом месте. Где угодно.

– Развратный наряд. – Еще одна тошнотная усмешка. Мужчина с силой хватает меня за локоть, вынуждая подняться на ноги. Встряхивает, пытаясь привести в чувства. – Отлично подойдет для эротического танца. Станцуй для меня, сладкая. Хочу увидеть, как ты двигаешься. – Облизывает языком щеку, оставляя липкий след от слюны на моей коже.

– Не прикасайтесь. Я не буду для вас танцевать. – От злобы повышая тон голоса. Осознавая, что своими словами могу привести мужчину в бешенство.

– Станцуешь. – Ехидно скалится, хватая меня за локоть. – Начнешь в этом развратном костюмчике, а после продолжишь голая. – Сбавляет тон, полагая, что соблазнит меня своим голосом. – Давно мечтал испробовать тебя на вкус. Наверняка ты очень сладкая девочка, раз принц Эмир так тобой дорожит. – Злобно и ненавистно проговаривает имя Кинга. С презрением. Начинает трясти. Хочется заорать во весь голос, чтобы кто-то услышал и помог. Только осознаю, что я нахожусь в доме этого мерзавца и надежды на спасение практически нет.

– Эмир найдет меня, а тебя сотрет в порошок. – Шиплю, уворачиваюсь, пытаясь выбраться из крепкой хватки мужчины.

– Эмир никогда тебя не найдет. – Громко смеется, снова облизывая своим мерзким языком мочку моего уха. Дышит жадно, возбуждаясь. Ощущаю его одурение, и умираю от страха, соображая, на что этот мужчина может быть способен. – Не надейся на спасение птичка, лучше начни делать то, о чем я тебя прошу. Танцуй! – Гневно. Вспыхивая от ярости. Отпускает, но только лишь для того, чтобы включить музыку. Почти не отходит от меня, пристально смотря пошлым взглядом.

– Не буду! – Сопротивляюсь из последних сил. Не справиться. Не выбраться отсюда. Мысли о том, что Эмир узнает мое местоположение покидают. В западне. В очередной ловушке, которая станет моей гибелью.

– Ты либо танцуешь, – быстро подходит ближе, нагло хватаясь настырной рукой за талию. Дергает на себя, от чего я обессиленно едва не падаю на мужчину, – либо я отымею тебя в задницу. Грязно и грубо. Уверен мистер Кинг еще не сделал этого. Что ж, – облизывает губы, от чего меня тошнить начинает. Рвотный рефлекс заставляет закашлять, – хоть в чем-то я буду у тебя первым. – Делает несколько шагов назад, позволяя мне сделать выбор. Ощущаю, что он выполнит все, о чем только что говорил. Неохотно начинаю двигаться, даже не слушая музыку. Просто изображаю танец, стараясь абстрагироваться. Но ничего не выходит. Сердце вырывается из грудной клетки. Каждая мышца на теле напряжена от страха и волнения. Сжимаю пальцами шелковую ткань на юбке, стискивая зубы. Сдерживая вырывающиеся слезы. Этот подонок ни за что не увидит моей слабости. Не дождется покорности и смирения. Пусть я лишусь своей жизни, но не сдамся. Мужчина жадно рассматривает мое тело, наблюдая за каждым движением. Дышит сквозь зубы, сгорая от желания накинуться и трахнуть. Губы подрагивают. Язык прилипает к нёбу. Продолжаю нелепо танцевать, замечая, что этот урод расстегивает свои брюки, немного спуская их вниз. Оголяет член, и начинает трогать. Водить рукой по всей длине, ублажая себя. Глаза закатывает, Мерзкое зрелище, от которого наизнанку выворачивает. Хочется отвернуться, и бежать без оглядки, но мужчина смотрит, озверевши, давая понять, что раздерет на куски, если я хоть на сантиметр сдвинусь с места. Громко рычит, начиная быстрее двигать рукой по своему мерзкому члену. Не выдерживая, разворачиваюсь спиной, ощущая, что еще пара секунд и меня стошнит прямо на него. Замираю на месте, а потом стремительно направляюсь к выходу в глупой и отчаянной попытке убежать подальше. Но успеваю сделать всего несколько шагов. Мужчина с силой хватает меня за волосы на затылке, сбивая с ног. Ставит на колени, оттягивая голову назад. Кажется, сейчас он просто на просто выдерет наживую все волосы. Кривлюсь от боли, начиная вырываться.

– Маленькая сука! – Орет нечеловеческим голосом, а потом волоком начинает тащить в сторону кровати. Затаскивает меня на нее, продолжая сжимать прядь волос между пальцев. – Решила, что я позволю тебе играться со мной? – от дикой ярости глаза кровью наливаются. Зрачки расширяются. Мужчина забирается на меня, зажимая своими ногами мои ноги. – Ждешь своего принца, да? Только ему давно плевать на твое существование. – Говорит об Эмире, только я совершенно не соображаю, что он имеет ввиду. Хочется плакать навзрыд, но я, берегу силы, не позволяя эмоциям взять верх. Клонится в сторону, что-то быстро хватая со столика стоящего рядом с кроватью. – Посмотри на мужика, от которого ты ждешь помощи. – Тычет газету прямо в лицо. Настолько быстро, что я не успеваю рассмотреть того, что на ней изображено. – Твой, Эмир, птичка, сейчас наслаждается вторым медовым месяцем со своей женой. Думаешь, он вспомнит о таком ничтожестве, как ты?! – Издевающе смеется в полный голос, останавливая трясущуюся руку. И я, наконец, могу рассмотреть фотографии, расположенные вдоль всей полосы газеты. Эмир с Амани. В традиционных восточных костюмах. На открытие больницы. Это все, что удается посмотреть и прочесть. Мужчина отшвыривает газету в сторону, а я не могу поверить в то, что увидела. Кинг все это время был рядом с ней. Забыв о моем существовании. Окончательно пустил мою судьбу под откос, пожалев свободы. Горько. Внутри все выжигается адским пламенем. Помощи и спасения можно не ожидать. Стоит рассчитывать только на собственные силы, которых практически не осталось.

– Грязный урод, отпусти меня! – Начинаю орать в полный голос и брыкаться. Черт, я готова на все лишь бы выбраться из этого ада. Мужик, не церемонясь, замахивается, со всей дури ударяя тыльной стороной пальцев по губам. До жжения. Густая горячая кровь струиться в рот, оставляя ржавый привкус. Размыкаю окровавленные губы, судорожно хватая воздух. В глазах темнеет настолько, что я вообще не соображаю, где нахожусь. Мерзавец начинает шарить по телу, пытаясь задрать юбку. Сжимаю грубыми пальцами груди, стискивая соски. Рычит похотливо, ерзая на мне. Дышу глубже и чаще, чтобы поскорее в себя прийти. Начинаю мотать головой, пытаясь отыскать что-нибудь тяжелое поблизости, чтобы оглушить этого мерзкого араба. Грязного и потного. Но ничего подходящего не вижу. Внимание привлекает поднос, с нетронутой едой. На котором располагается небольшой столовый ножик. Почти не двигаясь. Позволяя мужчине лапать мое тело, начинаю медленно вести рукой в сторону подноса. Тянусь, кое-как нащупывая его кончиками пальцем. Резко двигаюсь, уверенно хватая нож. Замахиваясь, ударяю прямо в шею мужчине, но ощущаю, что сделала это не правильно. Лишь только поцарапала. Мужик начинает орать на всю комнату, зажимая рукой место пореза. Истеря так, словно я проткнула его сонную артерию, хотя этого очень бы хотелось.

– Охрана. – Неестественным голосом. Так громко, что ушные перепонки натягиваются. – Аааа Аааа! – Затыкаю уши ладонями, не имея желания слышать этот противный писк. Провалиться бы сквозь землю, навсегда стерев из памяти этот ужас. Не проходит и минуты, как в комнату забегают несколько мужчин. Видимо тех, которые и привезли меня в этот дом. Один из них отвращено усмехается, пренебрежительно осматривая с головы до ног. – Клеймить суку! – Кивает в дальний угол комнаты, где в чаше горит огонь. Давая безмолвный приказ, который я не могу распознать.

Глава 29 Часть 3

– Иди-ка сюда, птичка. Сейчас ты превратишься в мою личную шлюху. – Силой стаскивает меня с кровати на пол. Волочит на середину комнаты, будто я даже не человек.

– Не трогай! – хватаюсь рукой за его запястье, начинаю расцарапывать ногтями его кожу. Не реагирует, продолжая удерживать на месте.

– Давай, поставим клеймо на твое милое личико. Чтобы все знали, кому ты принадлежишь. – Наклоняет голову, скалясь. Брызгая слюной отвратительно. Отворачиваюсь, зажмуривая глаза. Ощущая, что как бы не пыталась, мне не удастся сопротивляться. Один из мужиков поднимает юбку до предела, прижимая к бедру кусок раскалённого металла. Жмет, впечатывая его в кожу. Выжигая на моем теле не только это клеймо. Уничтожая все остатки чистоты. Веры в человечность. Отзывчивость и доброту. Опустошая до последней капли. – Запереть шлюху в подвале. Без моего разрешения не давать ей ни воды, ни еды! Даже если стоять на коленях будет! – орет, указывая своей охране на дверь. Почти теряя сознание, ощущаю, что меня хватают под руки, вынося их комнаты этого урода. Тянуть по длинному коридору, а потом спускают по ступенькам куда-то ниже. Начинает пахнуть плесенью и сыростью. Затхлый запах, который отравляет моментально все нутро. Жутко жарко. Один из мужчин открывает зарешеченную дверь, швыряя меня внутрь. Резко захлопывает ее, звонко прокручивая ключ в замочной скважине. Внутри все огнем горит. Дышать здесь абсолютно нечем. Дергаюсь, слыша характерный писк мышей или крыс. В душе полнейшая пустота. Изнасилована. Морально. Вся моя невинность и чистота затоптаны грязными ногами. Заплевана мерзким арабом, которому плевать на человеческую жизнь. Особенно девушки, которая не имеет отношение к Востоку. Обессиленно съезжаю по стене, падая коленями на теплый земляной пол. Пытаюсь дышать, но осознаю, что здесь вообще нет воздуха. Задираю юбку, стараясь дотронуться до ожога. Клеймо блудницы. Беспощадные слезы начинаю бегать из глаз, и я тихо всхлипывая, позволяю эмоциям взять верх над разумом. Если находясь в доме Эмира, я думала что пребываю в плену, то сейчас я понимала насколько ошибалась. Сворачиваю край юбки, с силой прижимая к обожжённой ране, из которой начинает струйкой литься кровь. Насыщенный ее запах удваивается в этой невыносимой жаре. Ведет в сторону. Голова становиться свинцовой. Пульсирующая боль импульсом гуляет по всему телу. Клонясь, падаю всем телом на землю, поджимая ноги. Продолжаю плакать, чувствуя, что глаза самостоятельно закрываются. Тьма поглощает, и возможно на этот раз уже не выпустит из своих лап.

Пробую пошевелиться, не в силах распахнуть слипшиеся от слез распухшие глаза. Но все же впиваюсь пальцами в мягкую землю, приподнимаясь. Тыльной стороной кистей начинаю тереть лицо, чтобы проснуться. Реальность накрывает с головой. Мгновенно вспоминаю все, что вчера произошло. Алчно заглатываю воздух, но чувствую, что в нем совершенно нет чистого кислорода. Замираю на месте, когда слышу, что к двери кто-то подходит. Судя по свету в небольшом окне у потолка, наступило утро. Ерзаю, двигаясь назад по песку. До тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Ключ проворачивает в замке, и двери раскрываются настежь. Всего секунда и я вижу перед собой того самого мерзкого араба, который видимо пришел продолжить свои издевательства.

– Понравилось заточение? – Ядовито усмехается. Кривит губы в ухмылке, рассматривая мой внешний вид. – Птичка, ты можешь все исправить. Поднимайся сейчас же, и раздели со мной постель. – Еще шаг, и он становиться рядом, смотря сверху вниз. Поднимаю голову, прищуриваясь. – Взамен, я готов подарить тебе свободу. Разве не о ней ты мечтала? – Провоцирует, полагая, что я пойду абсолютно на все лишь бы поскорее убраться из этого дома. Из его плена. Я больше не глупая дура, чтобы поверить в искренность его слов. Ни за что на свете, не пожертвую собственным телом ради мнимой свободы.

– Пошел ты к черту! – Смело. Уверенно смотря этому мужчине в глаза. Не сдаваясь ни при каких условиях. Лучше сдохнуть в этом подвале, но не поддаться.

– Приду вечером. – Плюет в сторону, показывая свое отвращение. – Может тогда, ты будешь более сговорчивой. Твой организм истощается. Посмотрим, на что ты решишься ради глотка воды. – Гадкая усмешка. Мужчина разворачивается, выходя из этой темной комнаты. Закрывает ее на замок, оставляя меня умирать. Плевать. Пусть будет так. Видимо судьба решила поставить точку. Пить немыслимо хочется. С каждой проведенной минутой в этом подвале становиться все хуже и хуже. Сильная вялость, из-за которой я начинаю терять ориентацию в пространстве. Смотрю перед собой, и кажется, что комната начинает кружиться. Слышу посторонние голоса, даже на задворках разума осознавая, что это лишь слуховые галлюцинации. Полностью теряюсь во времени. Все, что происходит за пределами этой мрачной комнаты, не имеет никакого значения. Эмир действительно развлекается со своей законной женой, и даже не пытается отыскать, куда я могла пропасть. Ведь за эти сутки, Назаре, наверняка сообщила о том, что произошло в племени. Если конечно сама все видела. Не могу дышать. Сердце стучит так глухо, что я совсем не улавливаю его ударов. Наверно еще немного и тьма станет моим новым пристанищем. Спасением, которое так чертовски необходимо. Угнетающая тишина оглушает совсем. Физические силы покидают. Но ради этого проклятого глотка воды я не готова сдаться и отдаться на растерзание этому мужику. Нет! Нет! Нет! Лихорадочно мотаю головой, прижимая к себе ноги. Обнимая их руками. Держась кое-как в сознании. Долгие часы превращаются в вечность. В адскую пытку, которую не пожелаешь даже самому лютому врагу. Плавающая в пространстве, не слышу, как в очередной раз открывается дверь подвала. Как этот мужик возвращается, входя внутрь.

– Ну что, передумала? – Настолько громко, что я слегка в себя прихожу. Моргаю, зажмуривая глаза. Пытаюсь напрячься, фокусируясь на выражение его лица. Ничего не отвечаю, просто потому, что мне нечего ему сказать. – Хочешь пить? – Начинает трясти флягой наполненной водой перед моим лицом, и я замечаю, как несколько капель падают на землю. Неосознанно облизываю потресканные от жажды губы, чем вызываю смех у этого урода. – Правила просты, сладкая. И тебе знакомы. Становись на колени передо мной и бери член в свой миленький ротик. Ублажи меня так, как подобает шлюхе. Не зря же поставил на тебя клеймо. – Восторженно продолжает смеяться, уверенно думая, что я пойду на все ради глотка воды. – Сделай минет, и я тебя напою. Накормлю, и потом согрею, как следует. – Приказывает, рассчитывая, что я покорюсь. Выполню все его приказы, ради спасения своей жизни. Только она ни черта уже не стоит.

– Нет! Убирайся! – Заплетающимся голосом. Отворачиваюсь, ощущая острую тошноту от одного его вида.

– Гордая шлюшка. Еще пара дней и ты сдохнешь в этом подвале. – Начинает приходить в бешенство получая отказ. Не может примириться с неповиновением, которое я оказываю.

– Мерзкий. Меня тошнит от тебя. – Повышаю голос, откровенно выговаривая то, что ощущаю. Плевать на его реакцию. Агрессию, которая мгновенно вырывается наружу. Мужчина замахивается, давая пощечину. Полагая, что применяя силу, может что-то изменить. Отходит назад, демонстративно начиная поливать воду из фляги себе на руки. Устраивая пытку, которая доводит до отчаяния. Давя на больное. Провоцируя на безумные поступки. Выманивая мою слабость, которая для него превратиться в манипуляционную игру. Наивысшее издевательство, доводящее до озверения. Но если я сейчас сдамся, то превращусь в шлюху. И клеймо, поставленное на моем бедре, отпечатается не только на коже, но и в душе. Нет, я не сдамся. Если судьба решила, что моя жизнь здесь закончиться. Приму смерть, считая ее избавлением от мук и боли. Той самой свободой, которой я так неистово грезила.