Текст книги "Шелковый рай (СИ)"
Автор книги: Виктория Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
– Маркиаль! – Низкое шипение домоправительницы заставило вздрогнуть не только мужиков с подносами, но и меня. – Ты как себя ведешь? Обрадовался, что тебя взяла мужем эрна, прилетевшая с другой планеты? Зря! Я лично завтра же обучу уважаемую эрну Энжелин всем тонкостям и премудростям наказания непокорных!
Маркиаль торопливо опустил взгляд вниз. Его плечи сразу как-то ссутулились. Словно он напялил на себя чужую, не по размеру одежку, которая ему явно была мала. Я про себя вздохнула. Мальчишка, конечно, поступил, как мерзавец. Но это мне теперь с ним разбираться. Я точно знаю, если сейчас дрогну, если дам слабину, то авторитета тут у меня уже больше никогда не будет.
Я шагнула к шипящей домоправительнице и осторожно подцепила ее под локоток, отвлекая внимание на себя:
– Вы очень любезны, Мирена! Я буду крайне благодарна вам, если вы сможете оторвать время от своих обязанностей по дому и проинструктируете меня. Маркиаля следует проучить так, чтобы в будущем даже думать о глупостях не смел.
Я говорила, призвав на помощь все свое красноречие. Так, словно передо мной скупой поставщик, у которого нужно вытрясти скидку. И это подействовало.
Лицо эренсийки смягчилось. Она с интересом посмотрела на меня:
– Я очень рада, эрна Энжелин, что вы это понимаете. В свое время я неоднократно предупреждала эрну Алиарну о том, что она зря балует мальчишку, и что это непременно приведет к беде. Я оказалась права. Надеюсь, еще не поздно взяться за его воспитание. Чтобы вам не пришлось с ним мучаться всю жизнь.
Успокоившаяся Мирена повернулась к своим сопровождающим:
– Эй, вы! Поставьте ужин на стол!
Я наблюдала за процессом накрытия к ужину стола, кусая губы. Надеюсь, в моих глазах не слишком явно светилась жалость к несчастным, которым приходилось двигаться практически вслепую. Иначе не скажешь! Ведь что можно увидеть, глядя себе под ноги? Правильно, ничего, кроме собственных ног.
Но мужчины видимо привыкли к такому способу передвижения. Они споро пересекли комнату и сгрузили съестное на стол. Да не как попало, а красиво расставив приборы. Аппетитно разложили фрукты и ягоды. И даже поставили на стол вазу с цветами.
Справившись с сервировкой, они так же гуськом и не глядя по сторонам покинули комнату. Мирена уходила последней, сдержанно пожелав мне приятного отдыха и напомнив в очередной раз, чтобы я не стеснялась использовать мужа в любых целях.
Едва только за ней закрылась дверь, плечи Маркиаля снова распрямились, и он смело посмотрел мне в глаза:
– Ну как впечатления? Понравилось? Это гаремные. Они совершенно бесправные. И такая участь ждала бы и меня. Если бы мать за большие деньги не договорилась с эрной Лежинаей, что та возьмет меня к себе шестым мужем. Но по мне, лучше сдохнуть, чем идти мужем к этой старой извращенке. Тебе все еще хочется по-прежнему обвинять меня в том, что я обвел тебя вокруг пальца? Или тебе настолько противно видеть меня, что я даже жалкие дней десять, что ты тут пробудешь, не достоин изобразить твоего супруга? Я на большее не претендую!
Я ошеломленно потерла лоб. Да, теперь, пожалуй, я могла понять мотивы поступка Маркиаля. Вот только…
– Я не говорила, что мне противно тебя видеть. Я говорила, что мне отвратительна ложь. Но за это ты, кажется, все равно будешь наказан. – Маркиаль настороженно уставился мне в лицо. – Я сюда прилетела не на десять дней. Я не знаю, сколько я тут пробуду. У меня неприятности. И Эренсия в силу своей закрытости для меня сейчас самое лучшее убежище. Я не покину ее, пока со всем не разберусь.
Глава 5
Впервые в жизни мне довелось собственными глазами увидеть, как разбиваются чьи-то мечты. Еще несколько секунд Маркиаль по инерции продолжал смотреть на меня с вызовом. А потом к нему пришло осознание услышанного. Я наблюдала, как медленно опускаются его плечи. Как никнет вниз голова. А из глаз уходят эмоции. И я бы пожалела парнишку. Но опыт неудачной жалости к нему у меня уже был. Так что я от греха подальше, чтобы не наделать нечаянно еще больше глупостей, решила, пока он придет в себя от услышанного, принять ванну.
То, что здесь называли ванной комнатой, по площади явно было раза в два больше, чем вся моя квартира на Земле. Хотя изначально, когда я только во время экскурсии в нее заглянула, она мне показалась вообще размером со стадион. Но это оказался всего лишь искусный оптический обман за счет стен, украшенных странными ячеистыми панелями. Я даже подошла поближе к одной и ощупала ее. Стена, как стена. В меру гладкая, достаточно теплая, но самое главное – ровная. А отойдешь на пару шагов назад, и кажется, что перед тобой окно в сад, затянутое блестящей, металлической крупноячеистой сеткой. Белые колонны под мрамор между этим оптическим безобразием добавляли еще больше воздушности и света в помещении за счет хорошо замаскированных светильников у их оснований. Над огромным, утопленным в пол бассейном, исполняющем тут скромную роль ванной, висел светильник такой кошмарной конструкции, что у меня мгновенно разболелась голова от попыток рассмотреть это нагромождение светящихся трубок и линий.
По центру одной из стен прямо напротив бассейна вместо ячеистой панели было установлено зеркало в пол. Я прикинула его положение и поежилась: это каким нужно быть извращенцем, чтобы любоваться собою во время мытья?
Найдя управление этой суперванной, я пустила в бассейн горячую воду. Из шкафчика в дальнем углу выудила полотенца и банный халат. Все это было мне очень кстати. Личных вещей-то не было совсем. Я чуть приуныла. Придется мне завтра после беседы в Совете направиться в первую очередь в магазины. А то ни белья, ни переодеться. Прям, как Золушка. Я хмыкнула. А Алиарна тогда моя крестная фея. Вон, уже и принца мне подыскала.
Бассейн наполнился довольно быстро. Я стянула с себя опостылевшее платье, сбросила с ног туфельки, избавилась от белья и по ступенькам спустилась в горячую воду. Все-таки ванна, полная горячей воды, это блаженство. Это вам не крошечный закуток под душ в современных квартирах.
Бассейн был достаточно глубоким, недаром в нем предусмотрены были ступени. Вода доходила мне почти до бедер. Прикрыв в упоении глаза, я потянулась за оставленной на бортике пеной. И застыла. На пороге комнаты мраморным изваянием маячил Маркиаль, жадно ощупывая меня взглядом. Мальчишка избавился от рубашки и штанов, и мне ничто не мешало оценить как его тело, так и степень удовольствия от созерцания меня. И тут до меня дошло!
– Ты что тут делаешь? – Ух ты! Даже не подозревала, что умею так шипеть! – Я тебя не звала! Проваливай!
Маркиаль не то, что не дрогнул, наоборот, упрямо поджал губы и сделал шаг вперед. Если честно, я запаниковала. Из нас двоих именно я нахожусь в более уязвимом положении: заведомо слабая, обнаженная, в скользком бассейне и к тому же не знаю местных правил и законов. А этот хмырь уставился на меня, как голодный на кусок колбасы!
– Маркиаль! – Я нервно повысила голос и в нем прорезались панические нотки. – Я тебе что сказала?
– Я вас слышал, моя госпожа, но уйти я не могу. Как ваш старший и, пока, единственный муж я обязан помочь вам с принятием ванны.
Я торопливо осела в воду, в душе проклиная себя за то, что поленилась и сразу не вылила пену. Сейчас бы можно было скрыться в ней. А так прозрачная вода никакая защита от чьих-то наглых глаз.
– И чем же ты мне поможешь? Спинку потрешь? Или полотенечко подержишь?
– И это тоже. – Маркиаль был невозмутим. – А также сделаю массаж, я, кстати, лучше всех мужчин в доме делаю массаж. Мать будет жалеть, что отдала меня точно. Помогу промыть волосы, сделаю педикюр. Маникюр могу тоже.
Я онемела, представив, как этот пацан делает мне массаж или, склонившись над моими ногами, приводит в порядок ногти. А Маркиаль поспешил меня добить:
– У вас, моя госпожа, еще нет здесь авторитета. Если Мирена узнает, что я пренебрег своими обязанностями, то точно добьется, чтобы меня наказали. А я еще ни разу в жизни не лежал под плетью. И не хочу начинать.
От повторного шока я едва не забыла, что нужно дышать:
– Под плетью? Узнает? Интересно, как? У вас что тут, в ванной есть камеры наблюдения? Или в спальне?
Маркиаль покачал головой и присел на бортик бассейна:
– Камер нет. – Он открыл флакон с пеной, что я себе приготовила, понюхал и чуть поморщился: – Хорошо, что вы сразу не добавили пену. Эта – гадость. Я сейчас.
Полностью дезориентированная, я наблюдала, как мальчишка пересек помещение, чуть заметно покачивая бедрами, словно дразня. Соблазнительные ямочки на тугой попке будто подмигивали мне и приглашали их пощупать. Я тряхнула головой в попытке избавиться от наваждения. Но мальчишка, выбрав нужное в шкафчике, повернулся ко мне лицом, и стало еще хуже. Потому что тело у Маркиаля было почти идеальным – стройным, поджарым, не перекаченным, но в то же время при движении каждый мускул словно играл. Он явно много и долго над собою работал. И смотреть на него было одно удовольствие. Вот только я не знала, куда это удовольствие деть. Обзаводиться мужем, да еще и таким, на самом деле в мои планы сейчас не входило.
Я отвернулась от приближающегося эренсийца в тщетной попытке успокоиться и взять себя в руки. В тщетной, потому что, отвернувшись, уткнулась прямиком в висящее на стене зеркало. В котором Маркиаль отражался во всей своей красе.
– Госпожа, вот этот запах вам подойдет больше. Хотите понюхать до того, как я добавлю пену в ванную?
Воспитание не позволило мне проигнорировать прямое обращение ко мне. Я нехотя повернулась. Но старалась смотреть исключительно в лицо Маркиалю:
– Хочу.
Он протянул мне флакон с отвинченным колпачком и слегка сжал его бока, чтобы аромат распространился по воздуху. Запахло нагретым солнцем лугом, цветущими травами и земляникой. Запахло домом. У меня на глаза неожиданно навернулись слезы, и я с трудом смогла выдавить из себя:
– Убери!
В зеркало было видно, как опешил мальчишка, но у меня не было сил пояснять ему, насколько этот аромат напоминает мне дом, сейчас недоступный. Нет, не квартиру, уничтоженную взрывом. А тот дом, в котором я в детстве жила с папой и мамой. На окраине города, недалеко от леса и речки. Дом, который папа продал после маминой смерти, так как не мог в нем жить без нее. У меня на всю жизнь остались воспоминания о нем в виде запаха летнего луга и маминых рук. Уже почти забытых. Но по-прежнему снящихся по ночам.
Маркиаль продолжал молча и обиженно смотреть на меня. Я вздохнула. Пришлось брать себя в руки и что-то говорить:
– Маркиаль, я хочу запах, экзотический для меня, понимаешь? А тот, что ты предложил, для Земли самый обычный.
Лицо мальчишки разгладилось после моих слов. И он облегченно поскакал обратно к шкафчику. А я опять вздохнула. Это просто какой-то кошмар! Вот как мне мыться при нем?
– Маркиаль, ты мне так и не ответил: как Мирена узнает без камер о том, что ты мне не помогал?
Парень молча выбрал какой-то флакон, так же молча подошел и дал мне понюхать. На этот раз у меня не возникло никаких неудобных ассоциаций с запахом, и я молча кивнула. Маркиаль вылил в воду почти пол флакона, наклонился и что-то нажал на бортике с той стороны. Вода в бассейне вдруг забурлила, враз наполнившись миллионом воздушных пузырьков. В поясницу мне ударили тугие струи. Я ахнула:
– Гидромассаж! Какая прелесть!
Хитрая улыбка мелькнула по губам Маркиаля:
– Вот видите! А вы меня выгоняли. Если бы не я, то вы бы так и не узнали, что он тут есть. Я прав? – Я усмехнулась нахальству некоторых. – А что касается Мирены… Она подсылает соглядатаев. Вы можете даже не заметить, что дверь слегка приоткрыта и кто-то под нею чутко прислушивается ко всему, что происходит внутри.
Прикусив губу, я настороженно покосилась на Маркиаля:
– А ты мне случайно, друг, сейчас лапшу на уши не вешаешь?
Мальчишка недоуменно мигнул:
– Простите, моя госпожа, но я не знаю, что такое «лапша», и зачем ее вешать вам на уши. И нет, как видите, я этого не делаю.
Он смотрел на меня серьезно, чуть настороженно, словно действительно не понимал, что происходит. Но в это верилось с трудом. «Вешать лапшу на уши» – было земным, но очень распространенным речевым оборотом. Почти все, кто так или иначе контактировал с Землей, знали его значение. Ну и как ему можно верить? Особенно с учетом того, что он уже натворил?
– Маркиаль, я думаю… Кстати, твое имя как-то сокращается? Как тебя зовут домашние?
Мальчишка пожал плечами:
– Мать иногда зовет меня «Аль». А отцы все зовут полным именем. У мужчин не принято сокращать имена.
Я закатила глаза. Тоже мне еще, мужчина нашелся!
– На Земле есть мужское имя Марк. Оно короче твоего и мне привычнее. Я буду звать тебя так. Ты не против?
То, что я опять совершила какой-то промах, я поняла мгновенно. Слишком уж удовлетворенно сверкнули его глаза. Но он тотчас потупил взгляд и тихо пробормотал:
– Спасибо, моя госпожа, для меня это честь!
На этот раз я церемониться с ним не стала:
– Так. А теперь поясни мне, что я сделала не так. Только правду! Врать запрещаю. Если ты не дурак, то должен понимать, что правда все равно всплывет. И в зависимости от обстоятельств, я тогда могу очень сильно на тебя разозлиться. Хочешь этого?
– Нет, не хочу. – Мальчишка мотнул отрицательно головой. – Женщины обычно сокращают мужское имя, когда хотят показать свое особое расположение к владельцу оного. И да, бывает так, что мужчина за всю жизнь ни разу не слышит в свой адрес уменьшительно-ласкательной формы имени.
Я задумчиво поиграла пышной пеной и слегка изменила положение тела. Марк тотчас вскочил и встал у меня за спиной. Я недоуменно на него покосилась:
– Ты чего? Сиди. Я не против.
– Я забыл про свои обязанности, моя госпожа. Простите, пожалуйста. Но это от того, что мне пока не привычно мое новое положение.
Его ладони легли мне на обнаженные плечи и начали нежно, но умело массировать. Я открыла рот возмутиться произволом и заставить нахала вернуться на свое место. Но уже после пары первых движений тяжесть, сковывающая мою шею и верх позвоночника, начала таять, уводя за собою и головную боль. Что он там мне говорил? Лучше всех в доме делает массаж? Вот теперь охотно в это верю.
Собраться и не растечься липкой лужицей от удовольствия было невероятно сложно. Сильные пальцы Марка знали свое дело. Они, кажется, доставали до самых глубинных узлов на уставших мышцах, и разминали, распутывали, развязывали их. Вскоре мне уже хотелось закрыть глаза и мурлыкать от удовольствия. Но я почему-то этого стеснялась. Словно показать свои ощущения сейчас было сродни выставлению напоказ слабости. Мне пришлось приложить жесточайшее усилие воли, чтобы отгородиться от этих невероятных ощущений.
– Марк, так что там с Миреной? Откуда ты знаешь, что она подсылает согляда…
Мы встретились взглядом в зеркале, и я поперхнулась своими словами. Марк с ужасом показывал глазами на двери. Неужели нас подслушивают даже сейчас?! Что за кошмарный дом! На секунду задумавшись, я, как можно более капризным голосом потребовала:
– Хочу музыку! Здесь и сейчас!
Глаза Маркиаля в зеркале блеснули весельем. Видимо, понял и оценил мою задумку:
– Да, моя госпожа! Сейчас будет!
Он отошел к ближайшей от входа колонне и, откинув маскирующую крышку, что-то там поколдовал. По помещению поплыли чарующие звуки незнакомых, вроде бы духовых, инструментов с вплетающимся в мелодию шумом водопада. Я оценила задумку: звук с шумом падающей воды шел от двери. Кто бы там ни стоял, он ничего не услышит. Основная мелодия вилась где-то под потолком. И когда Марк вернулся, мы смогли спокойно и не напрягаясь говорить.
– Простите, моя госпожа, я вам, кажется, нечаянно оказал плохую услугу. Но я честно не знал, что вы к нам надолго. А Мирена будет теперь шпионить за нами постоянно. У нее есть сын. И моя мать как-то неосторожно пообещала Хозяйке, что пристроит ее сына кому-то в мужья. Мирена может быть даже и не подумала бы подсовывать Кьелла вам, но раз вы уже взяли себе одного мужа, то за вами теперь будет открыта охота. По закону женщина может взять себе пять мужей. Берут и больше. Но то уже по желанию. А я у вас пока один. Так что будьте теперь осторожны.
Я просто обалдела от услышанного и буквально взвыла:
– Черт! Черт! Черт! Ну откуда ты взялся на мою голову?!
Мальчишка виновато потупился, а я начала судорожно соображать. По всему выходило, что в самую первую очередь мне необходимо было ознакомиться с местными правилами и законами. Если не хочу обзавестись кучей мужей. Захотелось зареветь от обиды и заматериться одновременно. Мне нужно обзавестись вещами первой необходимости, предстать пред светлые очи местного Совета, где, кстати, меня вполне вероятно снова попытаются выдать замуж, мне нужно связаться с Джеймсом и хотя бы начать решать проблемы фирмы и, ах да! Контракт на поставки эренсийского шелка. То, из-за чего и заварилась эта каша. И как мне это все успевать? Со стоном отчаяния я ушла под воду с головой.
– Моя госпожа?!
В голосе мальчишки слышалась неподдельная тревога. Вынырнув на поверхность, я смахнула с лица остатки пены и воды и серьезно на него посмотрела:
– Я надеюсь, ты не торопишься повесить на меня еще одного супруга? Например, чтобы самому ничего не делать и все спихнуть на него?
Марк вспыхнул. И я поняла, что такая мысль уже мелькала в этой бедовой голове. Пришлось пригрозить:
– Смотри у меня! Если подставишь меня под еще одно замужество, от тебя лично я тогда публично откажусь. Знаешь, чем это грозит? – Он побледнел. – Мне не нужна куча мужей. Мне некогда развлекаться. У меня работы невпроворот.
– Вам все равно кто-то нужен еще. – Маркиаль уже растерял весь свой апломб и всю наглость. И теперь ему без труда удавалась роль покорного мужа. – Завтра мы заселимся в Южный флигель. И это лучше, чем жить тут, в мансарде. Там не будет Мирены и ее подхалимов. И вам же будет легче в первую очередь, не нужно будет следить за своим поведением. Но там нужны будут еще хотя бы одни рабочие руки.
– Зачем?
– Ну-у-у… Уборка флигеля, приготовление пищи, всякие хозяйственные мелочи…
– Марк, нас там будет только двое! Неужели не справимся? Что-то сделаешь ты, что-то сделаю я…
Мальчишка ошарашенно вытаращил на меня глаза:
– Вы??! Как можно!
– Марк! Если у меня выбор: выйти еще раз замуж или приготовить кастрюлю супа, как ты думаешь, что я выберу?
Еще несколько секунд мальчишка таращился на меня и хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. А потом невесело усмехнулся:
– Я понял. Буду учиться. Выбора у меня, похоже, нет. Сбудется мечта Мирены.
Я закатила глаза:
– Ты говоришь так, словно я тебя на каторгу обрекаю. Миллионы женщин на Земле успешно сочетают карьеру и ведение домашнего хозяйства. Тут нет ничего сложного. Убирают и стирают машины. Нужно их только запустить. Готовить тоже, кстати, могут машины. Но я не люблю пищу из автоматов. – Марк смотрел ошеломленно. Я нахмурилась. – Слушай, а сколько тебе лет? Ты что, не знаешь таких элементарных вещей?
Он пожал плечами:
– Через месяц будет двадцать один. Обычно до этого времени всех мужчин уже пристраивают куда-нибудь: в семью, в гарем или простым рабочим. Поэтому мать со мной так и торопилась. А машин таких у нас на планете нет. Зачем? Мужчин много. Все делают они.
Теперь пришла моя очередь таращить на мальчишку глаза.
И меня убило не столько то, что Марк, как оказалось, на четыре года моложе меня, а то, что Эренсия оказалась неожиданно отсталой в бытовом вопросе планетой. А я еще считала Землю непродвинутой. Но дома я могла, если не было желания, вообще ничего не готовить и раз в неделю вызывать клининговую службу с дроидами-уборщиками, чтобы навести в квартире порядок. А тут…
Я поморщилась:
– Здорово… Не ожидала, признаться…
Уставший мозг отказывался принимать очередную проблему и находить из нее выход. Хотелось только одного: лечь и умереть. Ну или проспать беспробудно хотя бы недельку. Но, к сожалению, для меня это была недоступная роскошь. Пришлось пообещать себе, что над этой проблемой я подумаю завтра. А скорее всего, попрошу совета у Али.
– Госпожа… – Я подняла на Марка рассеянный взгляд. – Вода уже остыла… Подогреть? Или…
Марк так явно старался изобразить из себя примерного эренсийского супруга, что я невольно устало улыбнулась:
– Не нужно. Хватит уже полоскаться. – И неловко пошутила: – А то жабры отрастут.
Мальчишка шутки явно не понял, но промолчал. Подхватил с полки приготовленное полотенце и растянул его на всю ширину своих рук, как бы предлагая упасть в его объятия. Я вытаращила глаза:
– Марк, ты что это придумал, а?
На мой вкрадчивый голос «муж» ответил самым честным взглядом:
– Выполняю свои обязанности: держу для вас, госпожа, полотенце и согреваю его своим телом. Потом поддержу вас под локоток, чтобы вы нечаянно не поскользнулись на мокром полу.
– А отчего это пол стал мокрым? Я тут не плескалась.
В ответ новый, честный-честный взгляд глаза в глаза:
– Так он станет мокрым, когда вы выберетесь из бассейна!
Не рассмеяться у меня не получилось. Но и послаблений хитрому мальчишке я давать не хотела:
– Считай, я оценила юмор. А теперь положи полотенчико обратно и поворачивайся носом, – я осмотрелась по сторонам и выбрала колонну рядом с зеркалом с таким расчетом, чтобы Марк точно не смог подсмотреть. Глупо и смешно, но я почему-то не могла себя заставить обнаженной подняться из воды перед ним. – Вон туда! И не смей подглядывать!
Мальчишка укоризненно на меня посмотрел, но спорить не стал, послушно положил полотенце назад на полку, повернулся ко мне спиной и в два шага достиг стены. Где и притих, уткнувшись в нее лицом.
Я торопливо выпрыгнула из бассейна, действительно поскользнувшись на плитке, и принялась проворно обтирать влагу с кожи. Только когда пояс халата был туго затянут на узел, я смогла спокойно вздохнуть.
– Марк! Эй! Можешь поворачиваться.
Парень повернулся, грустно глядя на меня несчастными серо-зелеными глазами. Как маленький обиженный щенок. В душе шевельнулась непрошеная жалость. Может, я слишком круто с ним? Но разум тотчас педантично напомнил мне, как этот обиженный скромняга несколько часов тому назад ловко обвел меня вокруг пальца. Я скрестила на груди руки:
– Марк, нечего на меня смотреть глазами побитой собачонки! Это не я тебе в жены набивалась. Я и так уже дважды пошла тебе на уступки: признала своим мужем и не отказалась от тебя. Так что заканчивай свои попытки манипулировать. У меня и так дел по горло помимо выяснений отношений с тобой. Пошли лучше что-то перекусим, и спать. Завтра будет кошмарный день.
Мальчишка перестал жалобно дуть губы и заискивающе улыбнулся:
– Ну так для того, чтобы помогать вам с делами, госпожа, есть я – ваш старший муж! – И Марк, угодливо склонив голову, открыл передо мною дверь.
Я усмехнулась. Подозреваю, что поклон выполнен не для того, чтобы показать его послушание и покорность, а для того, чтобы скрыть дьявольский блеск глаз.
– Интересно, как ты будешь мне помогать с посещением вашего Совета и покупкой сменного белья и одежды для меня?
Втайне я надеялась, что этой репликой наконец заставлю мальчишку смутиться и умолкнуть, прекратить свои попытки продавить собственное положение подле меня. Но добилась совершенно обратной реакции.
Марк молча отодвинул для меня удобный мягкий стул, больше напоминающий кресло без подлокотников, и принялся снимать крышки с блюд. Я ошеломленно заморгала. Просила всего лишь легкий перекус, а получила целый банкет! Пять или шесть видов крошечных тарталеток, сыры, зелень и фрукты – это то, что я хотя бы приблизительно опознала. А были еще три тарелки с какими-то пестрыми закусками, четыре крохотных салатника, доверху наполненные салатами, состав которых я не могла описать даже приблизительно, и что-то, подозрительно напоминающее омлет. Но глубокого фиолетового цвета.
Я застонала:
– Я же просила: просто перекусить! Зачем все эти изыски? Тем более, что я больше половины не знаю и не рискну попробовать.
– Вот этот салат сделан из… – Марк потянулся положить мне на тарелку розово-зеленой мешанины.
Я взвизгнула:
– Нет! Не нужно мне ничего объяснять! Я не настолько голодна! – Парень смотрел на меня с легкой обидой и настороженностью. – Если ты не ужинал, то садись и ешь! И не смотри на меня так! Это приказ! А мне достаточно будет сыра, и пары тарталеток. Эм, пожалуй…
Пока я примеривалась, что же мне взять, Марк умудрился быстро переместить мне на тарелку по кусочку каждого вида сыра и две тарталетки. На мой вопросительный взгляд тихо пояснил:
– Та, что с белой начинкой – это из мяса риббенс, домашней птицы, с добавлением сыра и сливочного соуса. А розоватая начинка – это пара, рыба, выловленная в нашей речке. Не волнуйтесь, госпожа, пара совершенно лишена мелких костей, за что и ценится.
Изобилие на столе не вызывало у меня абсолютно никакой положительной реакции. Но я понимала, что мне нужно хоть что-то поесть. Пока отсутствие аппетита тоже не превратилось в проблему. И обвинять мальчишку в излишней инициативности я тоже не собиралась. В конце концов, он выбрал именно то, что взяла бы и я сама, но после того, как детально изучила бы содержимое всех корзинок. И да, мне абсолютно точно нужно было поесть. Я взялась за тарталетку с рыбой и буркнула:
– Сядь. Если голоден – ешь. Если нет, налей себе чего-то попить. Но не смущай меня своим взглядом в упор. Кстати, у вас кофе есть? И шоколад. Я очень люблю горячий шоколад.
– Да, госпожа! – Марк сделал движение, как будто хотел вскочить со стула, на который успел до этого присесть. Но под моим взглядом уселся обратно и показал на изящный серебряный кувшин: – Кофе принесли. А если желаете шоколад, то я могу сбегать на кухню!
– Сиди. – Я чуть поморщилась. Желание мальчишки угодить напрягало. Я не привыкла к такому. – Сейчас вполне подойдет и кофе. А вот на завтрак я хочу шоколад.
– Да, госпожа! – В серо-зеленых глазах засветился восторг. Будто я одарила его бриллиантом. – Я запомню! Что касается ваших дел, то, к сожалению, в Совет я не могу пойти ни вместо вас, ни вместе с вами. Там не поймут и не оценят. А вот с бельем вполне могу помочь. Госпожа моего школьного приятеля – специалист, очень хорошая портниха. Хотя, из-за того, что у нее нет доступа к инопланетным тканям, особой популярностью она не пользуется. Но если вас устроит белье из местного шелка, то я могу снять с вас мерки и сбегать к Ахарлу, тут недалеко. К вашему возвращению из Совета несколько комплектов на первое время уже будут вас ожидать. Также у супруги Ахарла можно заказать и одежду. Если вы хотите.
Я поперхнулась куском непрожеванной тарталетки и закашлялась. Подозреваю, что Эренсия со своими специфическими нравами шокирует меня еще не раз и не два. Но чтобы мальчишка снимал с меня мерки и выбирал мне нижнее белье? По-моему, это уже за гранью.
– Так что, госпожа? Вам подойдет такое решение проблемы? – Марк, преданно заглядывая в глаза, аккуратно постучал мне по спине.
Отдышавшись, я опустила голову на скрещенные руки. Проклятая необходимость! Если бы не отсутствие элементарных вещей! Но мне до смерти надоело каждый день отправлять в чистку тот комплект, в котором ушла из дому на Земле. А другого у меня просто не было.
Обведя взглядом роскошные покои, в которых меня поселили, я вздохнула:
– Не очень. Я не привыкла кому-то доверять покупку белья, да и одежды для меня. Но и выбора особого у меня нет. Если не ты, тогда мне придется самой куда-то идти. И, возможно, это будет не завтра. А у меня, как ты возможно заметил, с собой нет ничего совершенно. Так что да, придется тебе завтра навестить своего приятеля. Но, если такое возможно, я бы хотела со швеей встретиться сама.
Марк озадаченно поскреб в затылке, выдернув из косы пару прядей:
– Я передам ваше пожелание, моя госпожа. И постараюсь договориться на вечер. Или лучше на завтра?
– На вечер. – Я замотала головой. – Хочу другую одежду. И при этом свою. Много не прошу, но пересменка нужна настоятельно. Мерки снимем утром. А сейчас спать. – Я встала и потянулась. Длинный и сложный день настоятельно требовал свое. Глаза буквально слипались. – Ты ешь. Чего вскочил?
Я недоуменно покосилась, на торопливо отряхивающего легкие брюки парня. В его серо-зеленых глазах стыло что-то, что мне было сложно распознать. То ли нетерпение, то ли затаенное опасение.
– Я обязан помочь вам приготовиться ко сну.
– Что сделать, прости? Приготовиться? – Наверное от усталости, но я не понимала его намерений. – А как ты собираешься это делать?
Марк слегка порозовел, но протараторил почти без запинки:
– Массаж, ласки, секс, могу станцевать для вас или спеть. Хотя, – мальчишка смущенно потупился, – пою я так себе. Вот танцую и играю на ганджо очень хорошо.
Все женщины любопытны. Такова наша природа. Это известно давно. И я не исключение. Несмотря на усталость, я заинтересованно уставилась на Маркиаля:
– Массаж я уже испробовала, на сегодня хватит.
– Вам не понравилось? – Марк даже вскинулся от огорчения, забыв изображать из себя примерного мужа.
– Понравилось. Но на сегодня точно достаточно. Я собираюсь сейчас просто лечь и уснуть. Я тебе уже говорила: у меня завтра будет крайне сложный день. Мне очень нужно именно выспаться и отдохнуть, чтобы голова завтра работала как следует. А не как придется. Поэтому все откладывается на потом. Только ответь мне: что такое ганджо? У меня на родине такого инструмента нет.
– Ганджо – это такой струнный инструмент. Ну-у, – Марк на мгновение прикусил нижнюю губу, а потом улыбнулся: – Вот такой формы! – И он сделал в воздухе волнистое движение обеими руками, как будто обрисовывал женскую фигуру или песочные часы.
Я усмехнулась:
– Понятно. Что-то вроде нашей гитары. Поиграешь потом мне.
Сонливость накатывала волнами. Я медленно поплелась в сторону кровати, мечтая упасть на подушку и еще в полете уснуть. Правда, были у меня опасения, что вопреки всем моим словам и объяснениям Марк все-таки попытается навязать мне свое общество. Но мальчишка то ли наконец-то понял, что злить меня опасно для жизни, то ли просто пожалел непутевую госпожу, но за мной он не пошел. Обернувшись у кровати, перед тем как нырнуть под одеяло, я увидела его печальный взгляд брошенного щенка. В голове мелькнуло: «Второй раз на одни и те же грабли? Ну нет! Давай, Лина, спать!»
Уснула я, как и мечтала, в подлете к подушке.
«– Дети, вы только представьте, как было бы здорово, если бы мы могли заключить контракт на их шелка и люксовую часть коллекции перевести на эту ткань! – Папа взволнованно расхаживал по комнате, не в силах усидеть на одном месте. – «Шелковый рай» в таком случае сразу бы выбился в лидеры среди игроков межпланетного рынка!
