Текст книги "Шелковый рай (СИ)"
Автор книги: Виктория Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
С этими словами Алиарна вышла за дверь. А я осталась ошарашенная сидеть у разоренного стола. И что это только что было? Как понимать слова Али про то, что больше подобная ситуация не повториться? Мне больше не будут навязывать эренсийских самцов? Или мне будут более тщательно подбирать кандидатов?
В голове царил такой сумбур, что я даже не сразу заметила, что в гостиную вошел Кристиан:
– Маркиаль сказал, что мы идем на пикник и пошел собирать провизию.
Я кивнула:
– Знаю. После моей вчерашней выходки с коньяком меня насильно отправили отдыхать. Так что я надеюсь на тишину и покой. Ты, если хочешь, можешь остаться в особняке. Я не думаю, что на территории Алиарны мне будет грозить опасность…
– А кандидатов от тебя отгонять?
Меня словно кнутом стегнули. Я резко вскинула голову:
– Что-о? Ты шутишь, я надеюсь?
Кристиан отрицательно качнул головой:
– Нет. Обычно пикники всегда были поводом для более близкого знакомства. А тебе сейчас все не занятые мужчины поместья будут стремиться поднести корзинку и подержать одеяло. И догадайся, кто окажется резко не занят? – Меня передернуло, а Кристиан продолжил: – Не удивлюсь, если сейчас будет нагружено такое количество корзин, что нам придется брать с собой как минимум двух носильщиков.
* * *
В этой части поместья Алиарны я еще не бывала. Сад вокруг казался неухоженным и заросшим. Ветви деревьев низко нависали над тропинкой, по которой мы шли. Лохматые кусты тянули к нам ветки, усеянные цветами, плодами, а иногда и шипами. Периодически дорожка под ногами оказывалась сломана вылезшим из земли корнем. Трава выглядела так, словно никогда не была знакома с садовником. Но все это была только искусная иллюзия. И я это очень быстро поняла.
При всей неухоженности кустов, при всех нависающих над тропою ветках, ни одна из них ни разу не зацепила меня. А приглядевшись повнимательнее, я поняла, что они все очень тщательно пострижены. Так, чтобы казаться неухоженными, но при этом не доставлять неудобств.
Тоже самое было и с корнями на дорожке. Вроде и торчат, а я не спотыкаюсь. Идти корневища не мешали. И у меня даже возникло желание остановиться и пощупать их: как же так вышло? Но впереди шел мрачный и расстроенный Марк. Если я остановлюсь, он может этого не заметить и расстроится потом еще больше, что ушел вперед без меня. А позади меня шел Кристиан. И под взглядом голубых глаз этой язвы я точно не хотела опускаться на колени и изучать торчащие из земли корни. Даже если и промолчит, то так глянет, что всем все сразу станет понятно. Я уже наблюдала этот взгляд в действии. На кухне.
К сожалению, Кристиан оказался прав. Когда я нежданно заявилась на кухню, то застала просто убийственную картину. Повар, мужчина лет сорока пяти-пятидесяти на вид, забился в угол и нервно комкал край своего фартука. Злой, как все черти земного ада, Марк стоял в позе, словно приготовился драться на кулаках. Напротив него посреди свободного пространства в куцей и распахнутой на груди жилетке и текучих словно вода штанишках, не оставляющих простора для воображения, подбоченился сын Мирены. А на столе…
Я скрипнула зубами от злости и тихо поинтересовалась:
– Это что? Мы готовимся дать официальный прием на природе, а я об этом не знаю?
На столе стояло восемь! Восемь корзин! Из которых выглядывали разномастные пакеты, контейнеры, бутылки и свертки. И кое-что еще лежало неупакованное на столе. Сын Мирены, а я до сих пор не знала его имени, да и не собиралась это исправлять, сверкнул широкой нахальной улыбкой и выпятил гладкую, в меру накачанную грудь:
– Простите, госпожа, Маркиаль не дает мне закончить упаковывать продукты для пикника. Но я сейчас быстро все упакую, а вы пока переоденьтесь. Или, если хотите, выберите себе носильщиков из…
На лице Марка заиграли желваки. Повар из бледного стал зеленым. Кристиан тихо шепнул мне на ухо:
– А парнишечка-то оказывается непростой. Голову даю на отсечение – он негласный хозяин гарема.
Я оглянулась и внимательно посмотрела на него:
– С чего ты взял?
– А посмотри, как боится повар. Он знает, что ты наследница и боится тебя, боится наказания, которое ты можешь назначить. Но также он знает на что способен этот щенок. И потому сейчас близок к разрыву сердца.
Я хмыкнула:
– Это устаревшая информация. Сердце не разрывается. Но инфаркт может случиться. Кстати, надо узнать, есть ли в доме медкапсула. Напомни мне потом.
Кристиан с поклоном сделал шаг назад:
– Обязательно.
А я со вздохом повернулась к столу. И оторопела. Сын Мирены с насмешливой улыбочкой на губах упаковывал в корзинку высокие бокалы из тонкого стекла, больше подходящие для какого-то великосветского приема, чем для пикника. Я обозлилась окончательно:
– Эй, ты! Ты что творишь? – Я постаралась вложить в голос все свое скопившееся за последнее время бешенство. И сама поразилась тому, насколько зло он прозвучал. – Я позволяла продолжить упаковку?
Сын Мирены вздрогнул всем телом. Тонкое стекло выскользнуло из его рук. Миг, и бокал сверкающими брызгами разлетелся по всей кухне.
– Отлично. Теперь ты еще и без разрешения бьешь посуду.
Парень медленно развернулся ко мне. На его губах еще дрожала нахальная улыбка. Но в глазах уже проступало понимание того, что я не шучу. Это хорошо. Может быть, удастся отделаться малой кровью.
– Я все еще жду ответа на поставленный ранее вопрос: что это такое? Где-то будет происходить прием?
Улыбка на губах парня увяла окончательно:
– Нет, госпожа. Это все вам для пикника.
– Я не видела у крыльца грузового мобиля.
У него снова дрогнули в улыбке губы. А в глазах сверкнуло торжество:
– Вам отнесут корзины те рабы, которых вы выберете. Или те, кто свободен от работы.
Я хмыкнула. Рано ты парнишечка победу начал праздновать.
– А можно поступить еще проще. Марк! – Маркиаль вскинул голову. А сына Мирены передернуло от того, что я подчеркнуто назвала первого мужа коротким именем. – Немедленно перепаковать корзины. Бокалы – к демонам. И вообще, посуды брать минимум, это же пикник, а не прием. И продуктов из расчета на нас троих. Больше не нужно. У вас пять минут. Время пошло. А потом ты, – я в упор посмотрела на наглеца, метящего на место моего очередного мужа, – лично наведешь здесь порядок. Увижу на записи с камер, что делал не ты – будем говорить по-другому.
Первые десять секунд никто не шевелился. А потом Марк отмер и принялся быстро перебирать корзины переупаковывая заново те продукты, которые он считал наиболее подходящими.
Озеро открылось внезапно. Вот только что впереди меня были сплошные ветки и маячила спина Маркиаля, а уже в следующий миг, поднырнув под очередную мнимую растительную завесу, я вышла на берег. И онемела.
Передо мной расстилалась сказка. В лучших традициях самых фешенебельных планет-курортов почти от самых моих ног к воде сбегал бархатистый и мелкий белый песочек. Чистейшая бирюзовая вода лениво подлизывала берег. Озеро было довольно большим, я бы скорее его назвала морем. Противоположный берег терялся в золотистом дневном свете. Сказочную картинку довершала небольшая белая яхта у причала.
– Нравится?
Ко мне незаметно подошел Марк и заглянул мне в глаза.
– Очень! – Я немного покривила душой. Мне не нравилось, я была в восторге. – Это просто рай! Неужели это все принадлежит Алиарне?
Марк хитро усмехнулся:
– Чтобы пересечь земли, принадлежащие моей матери, на мобиле, на полной скорости, потребуется примерно пару часов.
Я прикинула скорость местного транспорта и ужаснулась:
– Марк, скажи, что это одно из самых мелких поместий на Эренсии!
Парень медленно покачал головой:
– Земли моей матери третьи по величине на планете.
Я невольно застонала:
– Капец…
Марк уронил корзину, которую до сих пор держал, и обнял меня за плечи, заглядывая в глаза:
– Что такое?
А мне отчаянно хотелось побиться головой о ближайшую вертикальную поверхность:
– Да с меня с живой теперь не слезут, подсовывая мне все новых и новых мужей!
Марк сочувственно вздохнул и молча погладил меня по спине в утешение. Неслышно подошедший к нам Кристиан буркнул:
– Отобьемся. Главное, чтобы я имел право причинять телесные повреждения. Просто словами вряд ли поймут. А сейчас идемте на яхту. Смысл тут стоять?
Слишком сильно все вокруг было похоже на сказку или розовый сон. Меня провели на нос яхты и устроили под небольшим тентом. У белоснежных бортов тихо пела бирюзовая прозрачная вода. Легкий ветерок слегка шевелил мое отросшее каре. Я устроилась в шезлонге и беспокойно наблюдала за перешептывающимися парнями. Вокруг было как в раю. Не хватало только змея и яблока. А у меня почему-то замирало сердце в груди. Словно требовалось как можно скорее вскочить на ноги и куда-то бежать.
Марк и Кристиан скрылись где-то в недрах яхты и через несколько минут легкая вибрация корпуса и едва слышный гул подсказали мне, что двигатель уже включен и мы вот-вот отплывем. Я посмотрела туда, где по моим представлениям была наша цель – таинственный остров, принадлежащий в числе прочих земель моей названной матери. Полоска зелени не более пальца толщиной у самого горизонта не внушала мне доверия. Что мы там будем делать? А я еще и без комма. Можно было бы в тишине хотя бы прикинуть стратегию внедрения новой линейки белья. Но придется заниматься бездельем и надеяться, что если в голову придет дельная мысль, то до дома я ее не забуду.
– Ты с таким воинственно-хмурым выражением лица смотришь на горизонт, что мне заранее страшно. – Задумавшись, я не заметила, как ко мне подошел Марк с высоким, запотевшим бокалом какого-то сока ярко-малинового цвета. – Держи. Тут есть холодильник. Пока яхта на ходу проблем с холодом нет. О чем ты думаешь?
Я приняла ледяной бокал и осторожно попробовала жидкость. Сок напоминал одновременно яблочный, малиновый и виноградный. Но в этот букет знакомых с детства вкусов вплетался какой-то новый, незнакомый, терпкий. Похожий на выдержанное вино. Я с подозрением покосилась на Марка:
– Что это?
– Сок мигару. В нем нет алкоголя или одурманивающих веществ, но он, оставляя разум ясным и трезвым, помогает телу расслабиться.
Я сощурилась:
– Это Алиарна распорядилась меня опоить?
Марк виновато опустил глаза вниз:
– Нет.
Признаться, я опешила. Думала, это снова Али «знает, как для меня лучше». Неужели это кто-то другой таким посредством желает пробраться в мою жизнь? По спине пробежал холодок.
– А кто?
На прямой вопрос Марк не мог не дать ответ, я это уже знала. Так и вышло. Виновато передернув плечами, парень тихо признался:
– Это я попросил у матери один бокал для тебя. Ты же думаешь о работе и проблемах постоянно. А тебе нужно отдохнуть и расслабиться. Ты даже на яхте вдали от всех думаешь непонятно о чем…
Мне стало жарко от накатившей злости. Снова Марк за меня решает, что и когда мне делать? Неужели мне теперь опасаться даже своих мужей? Я отставила в сторону бокал с опасной жидкостью и с угрозой поднялась к парню навстречу:
– Ма-арк…
Он не дал мне договорить. Просто внезапно с отчаянной решимостью сгреб меня в охапку, обнял за талию и припал к моим губам.
Марк не умел целоваться, хоть и очень быстро учился. Но теперь меня это уже не удивляло. Сомневаюсь, что хоть один мужчина на Эренсии владеет этим искусством. Скорее поражало то, что он сам, первый пошел на контакт. И не давал мне перехватить инициативу. Он даже не целовал – он выпивал меня, высасывал душу. Но этот рваный, несколько грубоватый ритм неожиданно вскружил мне голову. Никогда бы не подумала, что столь неумелые и грубые попытки проникнуть мне языком в рот настолько меня заведут. Может, дело в том, что, Марк чутко отслеживал любую мою реакцию? И стоило мне хоть немного начать сопротивляться, как он тут же менял воздействие.
У меня слегка закружилась голова и внизу родилось уже знакомое тягучее томление. Кровь по венам побежала быстрее. Но переходить к активным действиям пока не хотелось. Я поймала Марка за волосы и осторожно, стараясь не причинить боли, придержала:
– Погоди… Не спеши и будь нежней…
Я выдохнула это прямо ему в рот и тут же отпустила его волосы и осторожно провела сомкнутыми губами по его губам. А потом еще раз и еще… После жестких варварских поцелуев мои касания едва ощущались. Губы ныли и покалывали. Я осторожно лизнула его в уголок губ кончиком языка. И это стало началом.
Марк послушно и с жадностью повторил мои движения. И когда его язык скользнул вдоль моего, мне почему-то словно в кровь впрыснули жидкий огонь. Сердце с силой ударилось изнутри о ребра, и забилось с утроенной силой. Во мне проснулась жажда. И парень словно кожей почувствовал изменения. Его губы отправились исследовать мою шею, пальцы нащупали соски и с нежным нажимом погладили их поверх тонкой ткани платья. А я прокляла себя за дурость. Всегда носила брюки или юбку, а сегодня в честь незапланированного выходного натянула узкое трикотажное платье ярко-василькового цвета!
Марк понимающе хмыкнул, улыбнулся и слегка прикусил сосок через ткань:
– Не торопись. Все будет. Сегодня точно все только ради тебя.
Он потер подушечками больших пальцев напрягшиеся под тканью твердые горошинки. Медленно огладил ладонями мое тело, спускаясь все ниже и постепенно опускаясь передо мной на колени. Сердце в груди у меня колотилось как бешеное. Я не могла отвести взгляд от его хитрых глаз. Что Марк задумал? Лучше бы содрал с меня эту ненавистную тряпку! А парень, добравшись до оголенной кожи ног, вдруг повел ладонями в обратном направлении… медленно поднимая мне подол вверх.
В этом было что-то невероятно эротичное: стоящий на коленях передо мной парень, мерцающие искорки в хитрых глазах, ладони у меня на бедрах. И платье, постепенно обнажающее эти бедра.
Руки Марка снова пустились в обратный путь тогда, когда подол частично обнажил мой живот. Он смотрел на меня, словно взглядом просил разрешения на свои дальнейшие действия. И я точно не совру, когда скажу, что эта игра нравилась нам обоим. Мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Как будто, если отвести взгляд, то мы тут же друг друга утратим, и не найдем уже никогда. Словно взгляд был единственной ниточкой, удерживающей нас на месте. Это было жарко. Это было волнующе. Гораздо более волнующе, чем то, что парень медленно стаскивал с меня шелковые трусики, одновременно оглаживая мне пальцами бедра.
Потом пальцы сменили горячие губы Марка. Они скользили по моей коже, рисуя огненные узоры на ней. Пламенные дорожки огнем скользили по моим бедрам. Стекаясь в одну точку, к самой моей женской сути, воспламеняя не только мою кровь. Но и всю меня.
Я давно уже дышала хрипло и надрывно. Ноги подкашивались, и палуба качалась под ногами, по-моему, совсем не от волн. Это штормило меня. Но это пока были только цветочки.
Шелковый лоскуток с предательским мокрым пятном в промежности соскользнул наконец вниз и, забытый, упал на палубу. Легкий ветерок озадаченно коснулся моего лона. А следом за ним скользнули губы парня. И мой мир перевернулся.
Посреди белого дня, на открытой палубе, стоя и опираясь спиной о какой-то шест я… Язык Марка скользнул между двух нежных губок, и я захлебнулась от ощущений, враз потеряв нить рассуждений.
Марк придерживал меня за бедра, не давая упасть. А я горела и плавилась от каждого движения его языка. Он скользил внутри меня медленно, вдумчиво, по-хозяйски. Заставлял задыхаться и хрипло стонать. Словно что-то искал или разглаживал складочки.
У меня с губ само по себе слетело:
– Марк, пожалуйста…
Я сама уже не понимала, что я прошу и чего я хочу.
Марк прислонился на миг щекой к моему бедру, коснулся его губами и широко усмехнулся:
– Не бойся, когда придет время – я тебя удержу. Давай, кончай! Я хочу, чтобы ты это сделала мне в рот!
Эти невероятные словно ударили меня под дых. Заставили вскинуть голову, хватануть ртом воздух и распахнуть глаза. И я замерла, потрясенная. Напротив меня, на ступенях, ведущих куда-то вниз яхты, стоял Кристиан. И в упор смотрел на меня. Пристально, жадно, как на недосягаемую мечту.
Марк снова принялся нежно ласкать меня внизу языком, одновременно поглаживая мне бедра пальцами. А я смотрела в прозрачную ледяную синь глаз напротив и не могла оторваться. От неловкости щеки вспыхнули огнем. Я представила, как выгляжу со стороны: с завернутым почти до талии подолом платья, без трусиков и Марк выцеловывает мне лоно.
Всегда считала эксгибиционизм и все, что его сопутствует, извращением. Но сейчас, удерживаемая жадным прозрачным взглядом напротив, я ощутила такое небывалое возбуждение, что буквально пара движений Марка вытолкнули меня в космос.
Меня захлестнуло эмоциями. Я потерялась в водовороте своих ощущений. Действительность стерлась. День померк.
Пришла я в себя, полулежа в объятиях Марка. А на ступенях уже никого не было.
Глава 15
Марк помог мне привести себя в порядок, усадил в шезлонг и, чмокнув в плечо, умчался куда-то вниз, на ходу поправляя штаны. А я осталась растерянно переваривать произошедшее.
С одной стороны, мне было неловко перед Марком. Я вроде как использовала парня, а потом оставила неудовлетворенным. С другой стороны – я не представляла, как теперь буду смотреть в глаза Кристиану. Я себе позволила такое у него на глазах…
Но была еще и третья сторона. О которой мне было даже думать стыдно и страшно. А правда была в том, что взгляд Кристиана меня завел, как никогда. Мне неловко было признаваться в этом даже самой себе, но именно пристальный взгляд его льдисто-голубых глаз сначала вознес меня на небывалую высоту, а потом попросту вытолкнул меня в оргазм. И я бы хотела это повторить. А еще лучше, чтобы меня ласкал не Марк, а Кристиан. Чтобы именно темноволосый стоял передо мной на коленях и говорил те самые, постыдные слова.
Мои щеки вспыхнули малиновым. Стало настолько жарко, что я схватила стоящий у локтя стакан и залпом проглотила его содержимое. И только когда по языку растеклось терпко-малиновое послевкусие я поняла, что проглотила. И застонала от досады на саму себя. Вот дура! Только сока с подвохом мне сейчас и не хватает!
– Лина, что?! Что болит?
Как появился Марк, я не заметила. Он словно вынырнул из воздуха и, как когда-то давно в космопорту, упал на колени и проскользил по палубе до моих ног.
– Что не так?
Я испуганно покачала головой:
– Ничего не болит. У меня все в порядке настолько, насколько может быть в порядке после того, что я сотворила с тобой. А только что еще и отраву твою проглотила.
Вначале Марк польщенно заулыбался. Но, услышав про отраву, недоуменно нахмурился:
– Ты о чем? Что за отрава?!
Я кивнула на пустой бокал из-под сока:
– Та, что ты мне собственноручно принес.
Марк шумно выдохнул:
– Что за глупости бродят у тебя в голове! Это не отрава, не наркотик и не алкоголь. Я тебе, кажется, об этом уже говорил. Да его даже беременные пьют без опаски, а ты – отрава! – Он выдернул меня из шезлонга и прижал к своей груди: – Наоборот, хорошо, что ты его выпила. Тебе нужно забыть обо всем хоть на несколько часов. И сок тебе в этом поможет. Прибудем на место, я тебе хороший массаж сделаю. – Его пальцы запутались у меня в волосах. – Везде. А потом поспишь.
Я отстранилась и заглянула в хитрющие серо-зеленые глаза:
– Массаж везде? А это как понимать?
Мне подмигнули и нагло ухмыльнулись:
– А это типа того, что было полчаса назад! Как тебе такая программа?
Я было смутилась, спрятала лицо на груди у Марка. Но перед глазами, как живой, встал льдисто-голубой взгляд. И внизу стало жарко. И мокро. Опять. Я неловко переступила на месте, в попытке скрыть от парня свою реакцию. Но он неожиданно снова привлек меня к себе и ласково провел губами по моему виску:
– Это хорошо, что тебе нравится. Я и так плохо справляюсь со своими обязанностями старшего мужа, если еще и ты будешь недовольна, тогда точно меня только пороть. Иначе тебя не поймут.
Я отстранилась. Фраза Марка о порке помогла мне взять себя в руки и справиться с смущением быстрее, чем что-либо другое:
– Поймут. Я не хочу никого пороть. Мне от этого никакого удовольствия. Одно расстройство. Но это не значит, что вы будете безнаказанными у меня. Если кто-то из вас двоих напакостит, то я вам придумаю такое наказание, что свет белый станет не мил. Понятно?
Марк кивнул. А со стороны трапа донеслось ровное:
– Что может быть страшнее порки и психологической ломки? – Я дернулась, но марк меня удержал. – Кстати, мы уже прибыли. Маркиаль, показывай куда причаливать.
Кристиан исчез внизу раньше, чем я успела придумать достойный ответ.
Марк неловко мне улыбнулся:
– Я пойду?.. Кристиан сам не справится. Тут хоть и не бывает посторонних, но причал все равно хорошо защищен. Просто так его обнаружить сложно. А с моей помощью пришвартуемся быстро.
Я кивнула и сделала шаг назад. Марк говорил правильные вещи. Вот только мне все равно было как-то не по себе. И, когда парень был уже почти у самого трапа, я все же решилась задать вопрос:
– Марк, а как же ты и… Кристиан… вам ведь… – Я проклинала себя за то, что мямлю, как девственница, впервые оставшаяся с мужчиной наедине. Но мозг, всегда быстро отыскивавший хлесткие и верные фразы на деловых переговорах, сейчас словно в спячку впал. А язык отказывался шевелиться. – Ты же тоже испытываешь возбуждение…
Я вспомнила, как Марк на ходу поправлял штаны после того, как довел меня до оргазма, и с отвращением поздравила себя со второй степенью идиотизма. Но парень не обиделся, не смутился и не разозлился. Он вернулся ко мне и внимательно посмотрел мне в глаза. Всегдашняя его дурашливость куда-то пропала. И он тихо-тихо мне прошептал:
– На Эренсии даже для мужей получить разрядку от супруги – наивысшая степень поощрения. – Меня словно током ударило. Хотя, я об этом догадывалась давно. Но одно дело догадываться, а другое – знать наверняка. – Подумай, кого из нас ты хотела бы поощрить таким способом. И еще. – Марк слегка порозовел, но глаз не опустил: – Свой первый оргазм с женщиной я получил с тобой. А вот мой друг, у супруги которого я заказывал для тебя белье, еще ни разу не получал удовольствия с женщиной. И, наверное, никогда не испытает. Его супруга довольно сурова и придерживается старых порядков. Моему другу повезло, что она не богата, и не может позволить себе большой гарем. Иначе было бы ему плохо.
Вывалив эту информацию на меня, Марк развернулся и быстро исчез на лестнице. А я осталась стоять с открытым ртом. Только что мне приоткрылась еще одна грань жизни на Эренсии. И я пока была слишком оглушена, чтобы понять, как мне к этому относится.
С высадкой на остров оказалось не все так просто. Парни ушли первыми, попросту спрыгнув с яхты на мелководье, чтобы все подготовить для меня. Но очень быстро вернулись и Марк, смущенно почесывая в затылке, промямлил:
– Наверное, сделать тебе массаж у костра не получится. Как и со всей остальной романтикой…
Кристиан решительно его перебил:
– Когда-то тут была комфортабельная стоянка. Бунгало из камыша по типу навеса, очаг, сложенный из камней, и удобный проход на пляж. Но, видимо, сюда никто давно не заглядывал. Бунгало разрушено почти полностью. Очаг – наполовину. Единственное, что пригодно к употреблению – это пляж. Так что на острове можно только искупаться.
Я легкомысленно пожала плечами:
– Мы ведь и не собирались тут ночевать. Или я чего-то не знаю?
Марк неловко отвел глаза в сторону:
– Вообще-то, мы могли тут и заночевать. Тут нет Мирены и ее соглядатаев, нет твоего комма и нет проблем. Ты бы отдохнула, а завтра мы бы вернулись как раз к завтраку.
Во мне вспыхнуло возмущение. Так вот почему сын Мирены так рвался составить мне компанию на острове! Проще было бы втереться в доверие и стать если не супругом, то, хотя бы, попасть в мой гарем! Я вспомнила свои планы по отношению к своим мужьям и представила, что мы тут были бы не втроем, а кто-то присутствовал бы еще. Открыла было рот. И тут же его закрыла. Что толку сейчас сотрясать воздух? Проблему нужно решать. Но не здесь и не сейчас.
Посмотрела внимательно на Кристиана и помедлила. Имею ли я право на такое? Или я окончательно уже стыд потеряла и медленно превращаюсь в стервозную эренсийку? Нет, над этим надо еще подумать. А пока…
– А чем не подходит для ночлега яхта? Меньше места? Или жестко будет спать? Мы можем искупаться на пляже. А переночевать, если мне понравится остров, тут. Но я, – тут я хитро усмехнулась, провоцируя Марка, – все же склоняюсь к тому, чтобы к вечеру вернуться в усадьбу.
Я решила принять предложение Марка и остаться на ночь на острове. А дальше – как карта ляжет.
Было решено, что мы сначала готовим завтрак. А потом, после того, как все насытятся, идем купаться. Дальше – по обстоятельствам. Но я порушила ребятам все планы.
Причал ни у кого не вызывал доверия. Поэтому мальчики просто спрыгнули с яхты прямо в воду. А меня Марк собирался перенести на берег на руках. Чтоб я не вымокла. Но меня одолел вполне здравый скептицизм. Я не пушинка, хоть и худенькая. А Марк смотрелся субтильным даже на моем фоне. И как он меня собирается удержать? Кристиан совсем другое дело. Он уже таскал меня на себе по-всякому. Но мне не хватило решимости потребовать, чтобы меня нес на берег второй муж. В итоге, стоило только Марку сделать пару шагов со мной на руках, как он оступился. Теряя равновесие, рефлекторно попытался взмахнуть руками. А там я… Вот так и случилось у нас незапланированное купание.
Вода была довольно прохладной. Хоть и глубина была небольшой. Я вынырнула на поверхность, и оказалось, что я свободно могу стоять по грудь в воде. Откинув назад промокшие волосы и смахнув с лица лишнюю влагу, я обернулась к такому же мокрому и смущенному Марку и фыркнула:
– Так бы и сказал, что собираешься искупаться. Меня-то в воду зачем кидать? Надоела?
Я хотела просто пошутить. Но шутка не удалась. Марк покраснел почти до слез и смутился и залепетал:
– Нет-нет! Я не собирался купаться! Я хотел, как лучше… Я… Ты же мечта, а не супруга!.. Да я…
Мысленно отвесив себе затрещину за неуместную шутку, я подобралась к Марку и обняла его:
– Прекрати! – Я заглянула в несчастные серо-зеленые глаза. – Слышишь! Перестань! Это вообще-то была шутка! Просто неудачная… А тебе бы уже пора становиться смелей… – Обнимая парня одной рукой за плечи, второй я кончиками пальцев осторожно поглаживала ему лицо в попытке отвлечь и успокоить. – Когда мы наедине, можно все. Это при посторонних нужно соблюдать хотя бы видимость условностей. Я думала, ты это понимаешь…
На душе у меня стало тяжело и горько. Мне казалось, я уже привыкла к местным реалиям. Но оказалось, что до полной адаптации мне еще пилить и пилить.
Барахтаясь в своих безрадостных мыслях, я по-прежнему бездумно водила пальцами по лицу Марка и дернулась от неожиданности, когда парень поймал мой палец губами и втянул в рот.
Жест оказался неожиданно эротичным. У меня даже дыхание перехватило. А внизу живота зашевелилась огненная змейка. И, кажется, Марк это понял. Лицо у него приняло какое-то странное выражение: то ли голод, то ли жажда, то ли сосредоточенность. Он ласково прошелся кончиком языка по моему пальцу, и отпустил его. Но только для того, чтобы тут же с силой втянуть его обратно.
В прохладной воде мне стало неожиданно жарко. Особенно, когда Марк перехватил у меня инициативу. И теперь уже не я его, а он меня крепко прижимал к своему телу одной рукой. А второй он поймал мою руку и наконец выпустил из плена своего рта мой палец. Но только для того, чтобы не отрываясь глядя мне в глаза, проложить по внутренней стороне руки дорожку из поцелуев.
Когда губы Марка добрались до сгиба руки, я охнула, настолько яркими оказались мои ощущения. А когда поднялись уже до плеча, я вспомнила наконец, что мы здесь не одни. И нашла взглядом прозрачный лед голубых глаз.
Кристиан стоял у самой воды и пристально за нами наблюдал. И стоило только нашим глазам встретиться, как между нами снова натянулся тот незримый, но прочный канат, что я впервые почувствовала там, на палубе. А в самой глубине моего естества снова возникло то жаркое и порочное желание: услышать от черноволосого те самые слова, что сказал мне Марк на палубе яхты.
– Маркиаль, – голос Кристиана звучал ровно, без единой эмоции, но мой первый муж все равно вздрогнул, – ты бы вынес Лину на берег. Вода достаточно холодная, она простудится.
Марк густо покраснел и коротко ругнулся. А в следующий момент я была подхвачена на руки и благополучно вынесена на берег. На солнышко. Сушится. Вот только меня это никоим образом не устроило. Но я не знала, как поправить ситуацию.
* * *
Ребята быстро разожгли огонь в примитивном очаге. Меня заставили снять с себя мокрое и Кристиан отдал мне свою футболку. На мой изумленный взгляд он с невинным видом пожал плечами: потом сходит на яхту за одеждой. А пока сойдет и так. Если я, конечно, не возражаю.
Я не возражала. Футболка пахла сильным мужским телом, солнцем и немножечко солью. Подумалось, что так, наверное, пахнет мужской пот. Но запах не был противным, не отталкивал. Наоборот, он меня привлекал. И я украдкой, когда на меня никто не смотрел, снова и снова вдыхала соблазнительный запах. До тех пор, пока не наткнулась на грустный и понимающий взгляд Маркиаля.
Пара секунд, и Марк поднимается на ноги:
– Пойду принесу нашу еду и прихвачу вещи переодеться.
Кристиан, до этой секунды подкладывавший сухие ветки в огонь, оторвался от своего занятия:
– Лучше это сделаю я. Ты и так уже искупался. Присмотри за огнем и за Линой.
Не успел никто даже пискнуть в ответ, а широкая спина Кристиана, обрисованная рельефной мускулатурой, уже скрылась за ветками деревьев, отделяющих очаг от берега.
Я некоторое время еще смотрела, как колышутся потревоженные уходом черноволосого листья и думала о том, как все стало сложно и насколько запутано в моей жизни. И как я со всем этим «сложно» буду разбираться. Но ничего путевого в голову не шло.
– Лина, если хочешь, я останусь на ночь на берегу. – Голос Марка у меня за спиной звучал грустно. – Если тебе будет так легче.
Я невольно вздрогнула и оглянулась. Марк делал вид, что занят с костром, то есть, честно ковырялся в нем палкой, не замечая, что она уже горит. А сам при этом не сводил глаз с меня. Он ждал моего решения, моего ответа. А я, как назло, не знала, что сказать.
Марк вздохнул:
– Я же вижу, как ты смотришь на Кристиана, и догадываюсь, что только твоя прошлая жизнь не дает тебе позвать его к нам. Поэтому предлагаю тебе остаться с ним наедине. Тебе же так будет легче?
Сказать, что я была ошарашена услышанным – это значит, ничего не сказать. Некоторое время я просто смотрела на Марка, не зная какие слова подобрать, чтобы выразить то, что творилось у меня в душе. А потом словно черт меня дернул за язык:
