Текст книги "Экспедиция в преисподнюю (СИ)"
Автор книги: Виктория Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Виктория Серебрянская
Экспедиция в преисподнюю
Глава 1
– Утром уже будем возле «Медеи», – хитро усмехнулся мне Деррен, отправляя в рот ложку с рагу. Как будто задумал какую-то проказу. – Приготовила защитный костюм?
Деррен был третьим пилотом на нашем корабле. Только в прошлом году закончил Пятую Звездную Академию в восьмом секторе и пока еще числился стажером. То есть, имел кучу свободного времени. И не отказывал себе в удовольствии ухлестывать за хорошенькими практикантками. Во всяком случае, от меня он практически не отходил весь перелет. А я себя считаю больше, чем симпатичной.
– Еще на Луране! – хихикнула в ответ и отпила из термостакана шоколад, вовсю наслаждаясь атмосферой легкого флирта. Позднее, скорее всего, на это времени не будет. Так что нужно брать от жизни по максимуму сейчас, когда я не слишком занята. – Главное, чтобы командор Райден дал разрешение на высадку. Ты же знаешь, как он меня «любит», – невольно сморщила нос.
В старину на Земле не зря говорили: «Помяни чертушку – он и появится». В этот момент упомянутый командор размашистым шагом вошел в столовую. На миг остановился на пороге, окинул помещение цепким взглядом. Все разговоры разом стихли, а почти половина присутствующих втянула голову в плечи, не слишком удачно делая вид, что их здесь нет. Райден был старшим помощником капитана и невероятно мерзким типом. Его остерегались все. Даже моя руководительница практики Альдана Вейр. Между прочим, землячка Райдена и целый доктор наук! А это говорило о многом. Если килла опасалась мужчину своей расы, значит, тот был настоящим отморозком.
Взгляд Райдена космическим холодом мазнул по моему лицу, и я чуть не подавилась последним глотком шоколада. Но нет, на этот раз бог меня миловал. Зато под раздачу попал Деррен:
– Лейтенант Эльшеч! – Голос Райдена словно бичом стегнул по плечам ужинающих. – Четверть часа назад вы должны были отчитаться мне о проделанной работе!
Бедный Деррен, полукровка-килл, моментально утратил полученную от отца смуглость и стал серовато-белым. Вскочил, едва не опрокинув свой стакан, мимолетным движением проверил воротничок и вытянулся во весь рост:
– Сэр!.. Время ужина! Я не решился вас беспокоить! Думал отчитаться позднее!..
Это было унизительно, вот так дергать парня, и я прекрасно понимала чувства Деррена, сама пару раз попадала «под раздачу» у заносчивого старпома. Но капитан его очень ценил за скрупулезность, хорошие навыки и умение держать дисциплину. Остальным приходилось терпеть неуживчивый характер килла, жаловаться было бесполезно.
В большом помещении крейсера стало настолько тихо, что, кажется, я слышала едва слышный шелест пространства, пронзаемого носом нашего корабля. Казалось, присутствующие киллы, арлинты, игумары, фарны и шурфы забыли про еду и были готовы в любой момент нырнуть под стол в надежде спрятаться от всевидящего ока старпома.
Лицо Райдена неуловимо изменилось, приобретя брезгливое выражение. Он процедил в ответ:
– Думал? А вы умеете думать, Эльшеч? По-моему, у вас лучше всего получается ухлестывать за практикантками! – В этот миг меня просто пришпилил к сидению уничижающий взгляд килла. – И поскольку это так, как я вижу, то придется мне думать за вас! За мной! Немедленно! И запомните, если хотите стать хотя бы каким-нибудь, плохоньким специалистом, – ядовито процедил старпом, – дело вперед всего! А развлечения потом, если останется время!
Меня снова проткнули недовольным взглядом. Но я хотя бы могла остаться за столом и попытаться доесть. А несчастному Деррену пришлось вставать и топать за старпомом. Я даже взглядом не посмела его поддержать. И если я хоть что-то понимаю в этой жизни, сейчас Деррен получит такую выволочку, что еще долго даже смотреть в мою сторону не будет. Но меня это не расстраивало. Деррен мне был симпатичен как друг и не больше. А вот парень уже на третий день моего пребывания на крейсере попытался перевести наше знакомство в горизонтальную плоскость. Может, хотя бы головомойка от командира остудить пыл парня.
После ухода старпома шум в столовой постепенно восстановился. Экипаж жевал и болтал, но теперь уже гораздо тише. Будто все опасались шумом привлечь внимание неуживчивого килла и спровоцировать его возвращение. Я не спеша расправилась с ужином, избавилась от посуды и отправилась в медотсек. С самого начала между мной и Альданой существовала договоренность о том, что она запишет меня в состав групп, которые отправятся на обследование «Медеи», искусственной станции, запущенной для исследования некоторых непонятных пока явлений год назад. И спустя семь месяцев переставшей подавать признаки жизни. И все бы ничего. Но это была не первая погибшая научная станция.
В правительстве Альянса Планет обеспокоились подобной тенденцией. Но если погибшая до этого станция «Гренк»[1] взорвалась, оставив после себя для изучения лишь пыль, а «Эггенс» развалилась на части, едва не погубив направленную для выяснения причин катастрофы экспедицию, то «Медея» пока молча неслась сквозь ледяные просторы космоса. Насколько мне было известно, за ней несколько месяцев назад было установлено дистанционное наблюдение из целой эскадры кораблей. И стабильность мертвой станции внушала надежды, что эту получится изучить.
На крейсере служили медик и ксенобиолог. И с медиком, Руорком, я почти не имела дел, разве что ему требовалась помощь. И тогда Альдана «сдавала» меня ему напрокат. Во все остальное время я помогала доктору Вейр готовиться к изучению образцов, которые мы надеялись добыть, и выяснению причин гибели станции. А то, что там не было живых, уже давно было достоверно известно. Простейшее тепловое сканирование указывало на то, что станция имела температуру, сходную с окружающим ее космосом.
Альдану я застала на ее рабочем месте: в примыкающем к медотсеку просторном помещении, уставленном всевозможными анализаторами, термостатами, микроскопами, боксами с принудительной и изолированной от всего корабля вентиляцией, горелками и еще кучей всего, что может потребоваться биологу на пути установления истины. Килла подняла голову от терминала на звук открывшейся двери, одарила меня внимательным взглядом и сообщила, снова утыкаясь в свои расчеты:
– Я внесла нас обоих в списки. Отказа пока еще не было. Но ты должна знать, Софи: руководителем экспедиции на «Медею» будет командор Райден…
Я чуть не выругалась. С этого сухаря станется запретить мне выход в последний момент, публично и показательно. Но делать было нечего. От меня сейчас ничего не зависело. Все, что могла, я сделала во время перелета, зарабатывая себе очки репутации в глазах Альданы, капитана и всей остальной команды. Теперь мне оставалось только ждать.
– Очень надеюсь, что ему не до подробного изучения списка допущенных к высадке, – пробурчала я, пробираясь к самому дальнему термостату. Там созревали сложные среды для изучения возможных колоний вирусов и бактерий с «Медеи».
От Альданы прилетел смешок:
– Не будь такой наивной, Софи! Все, что Райден делает, он делает обдуманно и осознанно. И если он допустит тебя к вылазке на погибшую станцию, значит, сочтет тебя чем-то полезной команде.
Увы, это было горька я и неприятная правда.
Я проверила состояние сложных, многокомпонентных сред, которые готовила с самого начала полета, причем самостоятельно! И это было поводом для гордости. Альдана лишь изредка контролировала, что я делаю, давая мне возможность набить собственные шишки и на личном горьком опыте убедиться, как важно в микробиологии и биохимии быть предельно внимательным. Для той, что только предстоял выпуск из академии, это было невероятно много. Меня буквально распирало от гордости от того, что Альдана доверяла мне работу, которую в принципе должна была делать сама. Потом, на всякий случай, проверила нейтрализаторы. В моей профессии ими пользовались крайне редко, предпочитая рисковать ради исследований и открытий. Но не в этот раз. Целая погибшая станция с несколькими сотнями персонала – достаточный повод для того, чтобы держать их под рукой. Я как раз заканчивала с ними, когда на личный комм пришел вызов. От Райдена. Похоже, он все-таки озаботился списком допущенных на «Медею»…
Альдана проводила на меня сочувствующим взглядом, когда я неохотно пошлепала на выход:
– Не горюй! Это же только практика! Будут еще в твоей жизни и «Медеи», и много, много хуже. К тому же, если на станции во время первой вылазки не обнаружится ничего агрессивного или окажется, что причина катастрофы техногенного характера, я повторно подам запрос на включение тебя в исследовательскую группу. И отправлю ее напрямую капитану с обоснованием. Все будет хорошо!
Я смогла поблагодарить киллу лишь кислой улыбкой. Повторные вылазки, в случае подтверждения биохимической безопасности «Медеи», будут уже сродни прогулкам в песочницу детсадовской группы. Это неинтересно. А мне хотелось драйва и приключений. Набрать материала для работы над кандидатской. Хотелось вернуться с практики и с гордостью рассказывать одногруппникам, что я была в числе тех, кто установил причину гибели станции.
Райден ожидал меня на мостике. Кивнул в ответ на положенное по рангу приветствие, жестом подозвал к себе поближе. А когда я, недоумевая, что задумал этот задавака, приблизилась, за моей спиной из пола неожиданно выскользнули прозрачные стены. Такие же начали спускаться с потолка. А когда прозрачные барьеры встретились и сомкнулись, негромкий гул пульта управления крейсером умер, будто его ножом отрезали. Я невольно ошарашенно распахнула глаза. Это еще что такое?
– Практикант Кателли, ваше имя значится в списке тех, кто будет исследовать «Медею», непосредственно находясь внутри станции, – начал старпом, заложив руки за спину и глядя на меня в упор немигающим взглядом, от которого было трудно дышать. – Я – против! Женщинам там не место! А вы к тому же еще даже обучение не закончили, не имеете ни хороших навыков, ни опыта…
Мне разом поплохело. Самые плохие прогнозы начинали сбываться.
– А доктора Вейр вы тоже отстраните от вылазок на погибшую станцию по причине того, что она – женского пола? – начала я сквозь зубы. Но почти сразу опомнилась. Обвинение в сексизме не поможет мне добиться разрешения на участие в исследованиях. – Простите, командор Райден! – исправилась торопливо, втянув воздух сквозь зубы. Приходилось говорить вежливо и тихо, как того требовал устав. А хотелось заорать на сноба и надавать ему по ушам. – Я хотела сказать, что где же я наберусь опыта, если меня не будут допускать до практики, которая именно в целях приобретения этого самого опыта и устроена?
Райден поморщился от моих последних слов. Видимо, я нечаянно попала в десятку. Но так быстро сдаваться не собирался:
– Вас никто не ограничивает в усовершенствовании навыков и знаний на борту крейсера, – почти выплюнул он. – Насколько мне известно, доктор Вейр позволяет вам работать в лаборатории самостоятельно и наравне с ней. Вам не на что жаловаться. В академии вам такого не позволят. Да и после ее окончания тоже не сразу начнут доверять самостоятельные проекты. А вот вылазка на погибшую станцию…
Наплевав на устав и служебную субординацию, я перебила старпома, слегка склонившись вперед и временно забыв, насколько мне неприятен этот тип:
– Я записывалась на прохождение практики именно в эту экспедицию, имея в виду вылазки на погибшую станцию! Для меня это будет поистине бесценный опыт, который в будущем позволит легче написать и защитить диссертацию, получить научную степень! Как я смогу набрать материал, если буду безвылазно сидеть на крейсере?
Губы Райдена непримиримо поджались, глаза вспыхнули неприязненным блеском. И я поперхнулась очередным звуком, внезапно осознав, что почти все испортила своей несдержанностью.
– Простите… – выдавила из себя спустя почти вечность давящей тишины под куполом.
За пределами стеклянных стен, отгораживающих меня и старпома от остальной команды, дежурная смена занималась своими делами, изредка перебрасываясь какими-то фразами и осторожно косясь на нас. Мне было неловко от этих взглядов. И тем не менее, я понимала: если сейчас я отступлю, позволю Райдену и смущению взять верх, то потом уже никогда ничего существенного не добьюсь. Эта история так и будет меня преследовать до конца своих дней.
Глубоко вздохнув, я заговорила снова, стремясь исправить то, что еще можно было поправить:
– Послушайте, командор… – Губы Райдена от такой вольности сжались в едва заметную полоску. Я отвесила себе мысленную оплеуху: «Да соберись ты уже, идиотка! Иначе отправишься в академию с тем, что увидишь через смотровое стекло!» – Мне очень, очень нужно попасть на «Медею»! Я чую, что там нас ждет нечто важное! Клянусь, что ни на шаг не отойду от группы без разрешения! Буду только вести фото и видеофиксацию! А если что-то все же привлечет внимание настолько, что я захочу взять образцы, сначала попрошу разрешения у старшего группы! – Килл непримиримо молчал. Чувствуя, как от безнадежности начинает что-то ныть в груди, я почти проскулила, ненавидя себя за эту мольбу: – Пожалуйста!.. Я готова на все ради высадки на станцию!..
Старпом неожиданно оживился. Его губы расслабились, сам мужчина подался вперед, обдавая меня волной горько-свежего, похожего на грейпфрут, аромата:
– Так уж и на все? – спросил иронично. И без перехода, как обухом по голове: – Придете ко мне в каюту сегодня после отбоя, и я не стану вычеркивать ваше имя из списка!
Меня будто в открытый космос без скафандра вышвырнули! Я и… этот циник и сухарь?!..
Стало нечем дышать. Сердце гулко заколотилось о ребра. Так, что пульс набатом загремел в ушах. Что желать? Согласиться и пойти на станцию? А где гарантия, что этот мерзавец попользуется мной и сдержит обещание? Или плюнуть в надменную килльскую морду, а потом до конца практики куковать в лаборатории в лучшем случае? Ведь у этого мстительного придурка хватит власти и самомнения, чтобы отстранить меня даже от исследований!
– Я хороший любовник, практикант, – саркастически хмыкнул в этот момент Райден. Будто других поводов для сомнений у меня и быть не могло. – Вам не придется жалеть…
От обиды и злости перед глазами словно сверхновая взорвалась. И я решилась:
– Я приду! – выплюнула ему в лицо, до предела выпрямляя спину и скрещивая руки на груди. Словно закрываясь от негодяя. – Но имейте в виду: по возвращении на Лурану я подам рапорт о вашем вопиющем поведении и склонении к неуставным отношениям!..
– Детка, тебе никто не поверит, – торжествующе усмехнулся командор. – Я скажу, что ты влюбилась в меня как кошка и проходу не давала, надеясь женить на себе… Все землянки такие…
Увы, но некоторое мои соотечественницы именно так и поступали. И это было широко известно. Так что… Без веских доказательств будет мое слово против его. И кому поверят в таком случае? Естественно, киллу!
Внутри все дрожало от омерзения и желания плюнуть в самодовольную рожу. Но… Но мне нужен был допуск. Приходилось продолжать игру:
– Вы можете попробовать и проверить, так ли это, на собственной шкуре! – постаралась как можно лучезарнее улыбнуться ему. – Или вы не в курсе, что ради своей цели землянки способны и по трупам пройти?
Вот теперь усмешка будто примерзла к холеной роже старшего помощника капитана. Это свойство землян тоже было хорошо известно. Командор смерил меня подозрительным взглядом, задумался. И я чуть не подпрыгнула до потолка, когда он, наконец, процедил:
– Твое счастье, что у меня перед высадкой на станцию очень плотный график. А то бы я с удовольствием сыграл бы с тобой в эту игру. Ну ничего. Еще, как вы, земляне, говорите, не вечер. Я уверен, что ты хоть раз, но оступишься. И тогда… – с легкой угрозой в голосе зловеще протянул он. А потом словно топором отрубил: – Идешь завтра с нами! Строго придерживаешься дисциплины! От сопровождающего ни на шаг! Попробуй только шаг сделать в сторону от маршрута!.. Посажу под замок до самого конца твоей практики!.. И буду каждый вечер лично проверять, как проходит твой арест… Это понятно? – Я ошеломленно кивнула. – Тогда свободна! – с отвращением рявкнул мне старпом.
Только звезды вокруг крейсера знали, чего мне стоило не броситься сломя голову прочь с мостика, когда раздвижные стеклянные стены скрылись в предназначенных для них пазах. Мне казалось, взгляд старпома прожигал мне лопатки насквозь. Так, что ткань форменного комбинезона дымилась. Хотя на самом деле она была термоустойчивой. Так, что ноги делались ватными и отказывались меня держать. В душе клокотал настоящий вулкан, состоящий из ненависти, бешенства и отвращения. Мне стоило невероятных усилий сдержаться, спокойно покинуть мостик и добрести под взглядом командора и дежурной смены до пневмолифта. И только когда его створки сомкнулись у меня за спиной, отрезая меня от негодяя, пришло понимание одержанной победы. И я позволила себе расслабленно выдохнуть и обессиленно привалиться к стене. У меня получилось! Я победила! Эйфорию остужало лишь понимание, какого опасного врага я себе нажила.
Ноги сами отнесли меня назад в вотчину Альданы Вейр. Но поняла я это лишь тогда, когда Альдана привычно подняла голову от своих расчетов, чтобы посмотреть, кто пришел. И изумленно приподняла тонкие холеные брови:
– Софи?.. Что случилось? На тебе лица нет! Райден все-таки исключил тебя из списка высаживающихся на «Медею»?
Я замотала головой. Попробовала улыбнуться. И поняла, что мне срочно нужно куда-то сесть: силы были на исходе. Мне настоятельно требовалась передышка. Кое-как доплетясь до ближайшего табурета, плюхнулась на него, не заботясь, как это будет выглядеть со стороны, и выдохнула:
– Нет! Я иду с тобой!
– А в чем тогда дело? – проницательно поинтересовалась моя руководительница практики, вставая из-за стола и подходя к узкому шкафчику в углу. Погремев там чем-то, подошла ко мне и протянула лабораторную мензурку, на две трети наполненную прозрачной жидкостью: – Пей!
Мензурку я взяла. Но подносить к губам не торопилась:
– Что это? – поинтересовалась немного растерянно.
– Спирт! – хмыкнула Альдана. Полюбовалась моей ошарашенной рожицей и покачала головой: – Ну что ты как маленькая, Софи! Где-то в другом месте я, может быть, и пожертвовала бы тебе немного спирта, не жалко и в качестве успокоительного он вполне подошел бы. Но не на крейсере же во время полета! Даже если забыть про Райдена, кэп унюхает и сразу спишет с корабля. Это просто успокоительная микстура.
– Откуда она в биохимической лаборатории? – поинтересовалась я, все же поднося мензурку к лицу и осторожно нюхая ее.
Вот теперь Альдана не выдержала и рассмеялась:
– Недоверчивая какая! Моя это микстура! Я для себя ее просила у Руорка перед отлетом с базы. Разругалась с родней в пух и прах, нужно было успокоиться и взять себя в руки.
Признание Альданы успокоило, и я уже без опасений опрокинула содержимое посудины в рот.
Толика спирта в жидкости все же была. Но сильнее всего настойка отдавала мятой, которую я, признаться, не любила. Скривившись, открыла рот и помахала рукой в надежде, что привкус таким образом быстрее выветрится. А продышавшись, наткнулась на ждущий взгляд руководителя моей практики и нехотя созналась:
– Я разругалась с Райденом. – Альдана ошеломленно округлила шоколадно-карие глаза. – Сама виновата во всем. Ляпнула, что ради высадки на «Медею» пойду на все. Он и воспользовался моей несдержанностью: предложил прийти вечером к нему в каюту. А за это пообещал не вычеркивать мое имя из списка…
Я умолкла, заново переживая неприятный разговор. И Альдана не вытерпела, поторопила меня:
– И?.. – протянула с намеком.
Кисло улыбнувшись, я вздохнула и продолжила:
– Я пригрозила ему, что по возвращении на Лурану подам на него рапорт…
– Бездоказательно? – Альдана покачала головой. – Тебе бы никто не поверил.
– Райден тоже мне так сказал, – кивнула я. И добавила: – Но знаешь, если бы он разрушил все, к чему я все это время стремилась, мне уже нечего было бы терять. И я сделала бы все, чтобы отомстить, очернив репутацию командора в ответ. Так ему и сказала. И Райден мне поверил. Так что… Я иду с тобой!
На последней фразе ликование так и брызнуло из меня во все стороны. Да, я нажила себе врага. Но с проблемами следует разбираться по мере их поступления. Чего заранее загружаться тем, что может и не осуществиться?
Альдана мою радость разделять не торопилась:
– Напрасно ты так… Райден… Он злопамятен. И по-настоящему опасен. И очень хороший стратег. Его поэтому и назначили в эту экспедицию. Приоритет не исследования, а жизнь команды. Но это я отвлеклась. Райден изучит тебя, как микроба под микроскопом. Выявит слабые места и ударит тогда, когда ты будешь меньше всего этого ожидать.
Я напряглась. Характеристика старпома оказалась еще более нелестной, чем предполагалось. Но через несколько секунд выдохнула. Дело уже сделано. Сожалеть бесполезно. Остается смотреть в оба и держать нос по ветру. И надеяться, что я сумею если не предупредить удар, то хотя бы минимизировать его последствия.
– Спасибо, что предупредила, – мягко отозвалась, коснувшись рукой руки Альданы. – Я буду внимательна. Главное, чтобы ты из-за меня не пострадала.
– Да я-то что! – отмахнулась килла. – Сразу после завершения рейса выйду замуж и на этом моя карьера биохимика и инженера-биомедика завершится. Райден ничего не сможет сделать ни мне, ни моей семье. Мы далеки от политики и науки. А вот ты…
– А я разберусь! – прервала я Альдану с фальшивым энтузиазмом, которого не чувствовала. – Мне не привыкать. – А вот это было правдой. Землянам до сих пор было тяжело пробить себе путь в спаянном, сложившемся обществе Альянса Планет. Главным образом потому, что в Альянсе расчет был на совсем другую продолжительность жизни. Не на жалкие сто лет.
Остаток рабочего дня для меня прошел под знаком нервного возбуждения. Я тщательно готовилась к высадке на «Медею». Настраивала систему звуко– и видеофиксации, продумывала запасные варианты. В том числе и для хранения информации.
По инструкции, которую я вызубрила еще в академии, в случае вот таких экспедиций каждому ее члену полагалась индивидуальная аптечка, а также средства защиты. Не могу сказать, что я виртуозно владела бластером, но стабильных четыре с плюсом балла из пяти по стрельбе у меня были. Правда, я сомневалась, что Райден доверит мне оружие. Но собиралась быть полезной команде всем остальным. А потому в моем ранце лежала расширенная аптечка, мое умение проводить несложные операции давало мне на нее право. Также я запихнула туда большой моток паракордового шнура. Это земное изобретение охотно использовали в Альянсе. Немного подумав, упрятала туда же упаковку концентрированных сухих пайков и несколько химических источников света. Надеюсь, я предусмотрела все. Самое главное, не стать бесполезной обузой для отряда и не тормозить скорость продвижения остальных.
Высадка на «Медею» была назначена на следующий день с самого утра. Ночью перед этим я плохо спала и подскочила задолго до официальной побудки. Еще раз нервно проверила ранец, оделась и отправилась завтракать, думая, что буду самой ранней пташкой. Кроме дежурной смены. Но оказалось, что в это утро многим не спалось. И столовая была заполнена более чем на две трети.
– Софи, привет! Бери завтрак и иди к нам! – раздалось, едва я вошла в помещение.
Оглядевшись, я нашла глазами Альдану и сидевшего с ней за одним столом килла. Я мельком несколько раз видела его на борту крейсера. Мужик был военным, по-моему, командовал десантниками, которые должны будут сопровождать нас на «Медею» и охранять.
Взяв в пищевом автомате несколько протеиновых батончиков, вистар, блюдо арлинтской кухни, чем-то напоминающее земную лазанью и кофе со сливками, я пробралась к руководительнице моей практики. Альдана, увидав, что именно я плюхнула на стол, наморщила нос:
– Софи, ты же биохимик! Неужели не знаешь, что эта дрянь делает с организмами живых?
Я подтянула к себе контейнер с вистаром и вонзила в него вилку:
– Не собираюсь их есть. На всякий случай суну в рюкзак. Пусть лучше поваляются там, а потом я их выброшу, чем потребуются, но их не будет.
– Правильно, девочка, – одобрительно кивнул мне спутник Альданы. Отпил из своей чашки и добавил: – Все мы не сможем учесть все равно. Но по максимуму озаботиться безопасностью просто необходимо. Четыре часа назад мы подошли к станции на критически допустимое расстояние. И сразу же включили сканирующие установки, – понизив голос и слегка пригнув голову, продолжил он. – И вот что я вам скажу, девочки: – Что-то с этой «Медеей» нечисто. Сканер показывает полную исправность всех узлов и систем, максимальный уровень заряда батарей и полностью исправный реактор. И тем не менее, на сканере видно, что там полно трупов. Причем, они не попа̀дали там, где их застала смерть. Нет. Они лежат в койках и сидят в креслах. Словно забрались туда в попытке сохранить последние крохи тепла. Как будто понимали, что обречены, и просто растягивали зачем-то агонию. И вот вопрос: что там такого могло произойти? – Килл обвел нас с Альданой тяжелым взглядом, от которого у меня испортился аппетит и засосало под ложечкой. – Не мне вам говорить, что в наше время девяносто девять и девять десятых процента аварий в открытом космосе, если они не связаны с разгерметизацией, подлежат ремонту. Даже если что-то случается с реактором, шансы все равно есть. Во всяком случае, позвать на помощь точно можно. И в наше время даже до границ обжитых секторов корабли долетают за считанное время. Но они просто молча ждали смерть. Почему?
От рассказа килла во рту появился неприятный привкус. Над столом повисла давящая тишина. Через некоторое время Альдана, которая всегда и везде демонстрировала безупречное воспитание, отчетливо произнесла:
– Фигня! Всему есть рациональное объяснение. Его просто нужно найти. – А потом уставилась на меня: – Софи, а ты в курсе, какие исследования проводились на борту «Медеи»?
Что за вопрос?
– «Медея» была запущена для исследования некоторых непонятных пока явлений в космосе год назад, – осторожно ответила я, всей кожей ощущая подвох.
Альдана хмыкнула:
– Угу. Как твое руководство могло тебя отпустить сюда, в место, о котором ты вообще ничего не знаешь? – Вопрос был явно риторическим и не требовал ответа. Тем более что я его и не знала. Альдана сама ответила на свой вопрос: – Больше года назад катерами внутреннего патруля было выявлено несколько неизвестных тел в космосе. Об этом не писалось в прессе, я знаю, – быстро кивнула она, отметая мои возмущения. – Не писалось потому, что три катера погибли во время наблюдения за этими предметами. И опять-таки, я знаю, что это могло быть трагическим стечением обстоятельств. Если бы не одно «но»: проблемы с катерами начинались после контакта с найденными предметами.
– Почему «предметами»? – спросила непослушными губами, во все глаза глядя на Альдану. – А не, скажем, существа или небесные тела?
Теперь в разговор вступил килл:
– Потому что они были просканированы. И состояли из неизвестного нам металлического сплава. То есть, созданы руками какой-то расы за пределами Альянса планет и целенаправленно запущенными сюда. А вот цель запуска до сих пор остается неизвестной. Просто так подступиться к изловленным подарочкам оказалось невозможно. И тащить их на любую, даже необитаемую планету показалось слишком опасным. Тогда правительство решило спешно переоборудовать одну из строящихся станций, предназначенную для дозаправки кораблей и установки ретрансляторов галанета, в исследовательскую лабораторию. И поначалу идея оказалась удачной. Пока станция не замолчала.
– С учетом всего вышесказанного, – угрюмо подхватила Альдана, – я не обижусь, если ты откажешься от высадки.
Я замерла с приоткрытым от удивления ртом. Килла пошутила, что ли?
– Слушай, – прищурилась на нее я, – а тебе-то это зачем? Ты же говорила, что после экспедиции выходишь замуж и на этом с карьерой биохимика будет покончено.
Услышанное не помещалось в голове. То есть, умом я понимала, что никто меня здесь не разыгрывает. Но и поверить в реальность услышанного тоже не получалось. Это был какой-то страшный, фантастический сон. Неужели в наше время подобное возможно?
Я напрягла память, пытаясь вспомнить, что нам говорили на парах по мироустройству. К сожалению, этот нудный предмет никогда не числился среди моих любимых. И учила я на нем ровно столько, чтобы сдать итоговый зачет. А сейчас бы знания о том, какие еще расы известны, кроме входящих в Альянс планет, мне бы пригодились. Впрочем, не стоит считать себя самой умной. Наверняка этот вариант уже успели просчитать ученые мужи. И если до сих пор бьются над поиском разгадки подарков из космоса, значит, они принадлежат еще неизвестной расе…
Альдана долго молчала, прежде чем ответить на заданный вопрос. Но когда все же ответила, я разучилась дышать.
– Когда стало известно, что от нашей лаборатории требуется биохимик для высадки на «Медею», все сразу же постарались обеспечить себе причины не попасть в состав экспедиции. И тогда было решено провести жеребьевку, чтобы уравнять шансы… – Так вот как Альдана здесь оказалась!.. Впрочем, я снова ошиблась с догадкой. – Жребий выпал моей подруге, – продолжила рассказ Альдана. – А Жемара только-только вступила в брак и уже носила ребенка. Ей никак нельзя было в эту экспедицию. Но начальник был неумолим: все согласились, что жребий – хорошая идея. Жемара промолчала, ничего не сказала о ребенке. Какие теперь могут быть претензии? И тогда я взяла себе жребий подруги, – бесцветно закончила килла. – Другого выхода просто не было.
На бледное, замкнутое лицо руководительницы моей практики было страшно смотреть. Даже килл, завтракавший с ней за столом, отвел глаза в сторону, делая вид, что кого-то высматривает в огромном помещении, набитом желающими подзаправиться с утра калориями. И я впервые задумалась: а надо ли мне высаживаться на эту станцию? Может, стоит отказаться, воспользовавшись хорошим отношением Альданы и желанием старшего помощника избавиться от меня?
[1] Об этом событии вскользь упоминалось в предыдущей книге цикла «Куколка»
