Текст книги "Улица Америки (СИ)"
Автор книги: Виктория Лейтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
В комнате было душно, а близость его тела накаляла воздух еще сильнее. Я плавилась от нежности, задыхалась от желания и понимала – еще чуть-чуть, и мы натворим глупостей. Представив лица отца и Марси, если они вдруг зайдут сюда, я тихонько усмехнулась. Ну, нет, такого нам точно не надо.
Вечером я вытащила Алекса на прогулку. Последний раз он был здесь сто лет назад и, идя по улице, мотал головой и заворожено смотрел по сторонам совсем как турист. В Австрии даже самые большие города и близко не напоминали Нью-Йорк. Я даже так скажу – ни один город в мире не напоминает Нью-Йорк. Чикаго, Вашингтон, Атланта – это все не то, у Нью-Йорка своя атмосфера, свой ритм и дух. Не знаю, как объяснить, это можно только почувствовать. Почему вы думаете, ему посвящено столько песен, а в больше, чем половине фильмов события развиваются именно здесь? Если вы услышите слово «Америка», какой город первым придет на ум? Держу пари, что явно не столица.
Первым делом мы отправились в Олений Парк, пригород, где когда-то жили Уолши. От Атлантик Авеню до него было чуть больше сорока минут на метро.
– Найдешь свой дом?
Если честно, я и сама не была уверена, что помню, где именно он находится. По обеим сторонам узкой дороги тянулись два ряда типовых одноэтажных коттеджей из красного кирпича и белой черепицей на крышах.
– 3517? – Алекс нахмурился.
– Возможно, – я взяла его за руку и повела в конец улицы. – Идем, посмотрим.
Это было маленькое путешествие в прошлое. Мы дошли до выбранного дома и остановились на тротуаре рядом с почтовым ящиком. В ярко освещенной гостиной сидели мужчина и женщина, а рядом с ними, на диване лежал золотистый ретривер.
– Ты никогда не думал о том, чтобы вернуться?
– Раньше да. – Алекс с интересом наблюдал за происходящим в комнате. – Когда учился в старшей школе, а потом… Не уверен, что я все еще американец.
Мне было плевать, кто он такой и кем себя считает. Сейчас он здесь, и я счастлива. Я не собиралась «влюблять» его в Нью-Йорк или уговаривать остаться – наше положение по-прежнему оставалось слишком хрупким и неясным.
Через два дня отец и Марси уехали в Трентон на выходные, и дом оказался в полном нашем распоряжении.
– Ты надолго приехал?
Только сейчас я вспомнила, что так и не задала этот вопрос. Мы лежали на кровати в моей комнате, прижимаясь друг к другу обнаженными телами. Из приподнятой оконной рамы тянуло прохладой и запахом мокрого асфальта. Дождь барабанил по стеклам.
– На две недели.
Алекс потянулся, откинув край одеяла, и взял с тумбочки запотевший стакан ледяного сока.
– Так, получается, у тебя отпуск?
Я выводила указательным пальцем невидимые узоры на его груди, затем медленно спустилась ниже, к животу и хихикнула, почувствовав, как напряглись его мышцы.
– Угу. – Алекс отпил и протянул мне стакан.
Апельсиновый сок был таким ледяным, что сводило зубы.
– Ты так и не сказал, где теперь работаешь, – напомнила я и усмехнулась. – Или это секрет? Ты главарь банды? Шпион?
Я представила, как бы он выглядел в роли гангстера или тайного агента. Оба варианта казались чертовски сексуальными.
– Ага, так, значит, тебе нравятся плохие парни, – Алекс засмеялся и легонько укусил меня за плечо. – Возьму на заметку. Но, увы, все гораздо прозаичнее. Тео устроил меня в компанию, занимающуюся радиотехникой. Платят хорошо, и в прошлом месяце я взял новую машину, а «Фольксваген» подарил Фанни.
– И сколько человек она уже сбила?
В декабре Фанни исполнилось шестнадцать, и поскольку в автошколе она отучилась еще в пятнадцать, то, можно не сомневаться, что достигнув нужного возраста, сразу побежала сдавать экзамен.
– Ты удивишься, но она водит даже получше меня. Видимо, еще не объездилась, как следует, – Алекс усмехнулся.
Только сейчас, когда он заговорил о родственниках, я поняла, как соскучилась по всем им, и решила, что летом из штанов выпрыгну, но приеду.
– Обними меня.
Не происходило ничего особенного, но я чувствовала, что это был один из тех незначительных и важных моментов, которые врезаются в память. Ты помнишь даже не столько события, сколько эмоции и чувства – звуки, прикосновения, запахи. В животе патокой растекается счастье – незатейливое, но чистое и ничем не замутненное. В такие моменты ты чувствуешь, что живешь. Было так хорошо, что даже говорить не хотелось, и по тому, как Алекс прижался ко мне, я поняла, что он чувствует то же самое.
Из всех друзей только Джесс была в курсе его приезда. После моих рассказов она так хотела с ним познакомиться, что я не смогла ей отказать. Джессика умела хранить тайны, и я знала, что она никому не сболтнет лишнего.
Она по-прежнему работала в «Macy’s», и когда у нее выдался выходной, мы встретились в Центральном Парке. Джесс пришла с Юджином, своим «типа-бойфрендом». «Типа» – потому что родители Юджина были очень религиозны, каждый день посещали службу в методистской церкви недалеко от 65-ой улицы, и даже мысли не допускали о том, что их единственный сын может оказаться геем.
– Мы переехали из Кабо-Верде [1], – рассказал он, когда мы устроились на лужайке у пруда, предварительно закупившись кофе и бейглами [2], – а там такое вообще не в чести.
– Его родители начали что-то подозревать и тогда, – Джесс откусила здоровенный кусок, едва не уронив на колени ломоть соленой форели, – та-дааам! Он представил меня им, как свою девушку. – Она засмеялась. – Их даже не смутило, что я не поступила в колледж, видимо, так обрадовались, что их догадки не оправдались.
Юджин мне понравился. Возможно, еще и потому, что я чувствовала с ним некую общность – он, как и я вынужден был скрывать от близких свой секрет и прибегать к всевозможным уловкам.
Я коснулась руки Алекса, и в ответ он крепко сжал мои пальцы.
***
Мой короткий отпуск стремительно приближался к концу, но радовало и то, что учебный год тоже заканчивался, а это означало долгожданные каникулы. И, тем не менее, я боялась строить планы. Время и расстояние – серьезные испытания, и еще неизвестно, выдержим ли мы их. Умом я понимала, что, возможно, Алекс встретит девушку, захочет нормальных отношений, где не нужно скрываться и врать, и, честно говоря, винить его в этом у меня не было никакого права. Я готовила себя к тому, что однажды (быть может, даже очень скоро) наш странный роман подойдет к логическому завершению. Будет, конечно, больно, но я переживу.
Накануне моего отъезда отец и Марси устроили прощальный ужин. Наготовили вкусностей, купили две бутылки дорогого вина и заказали шикарный торт в итальянской кондитерской за углом.
Было ли мне грустно в тот вечер? Несомненно. Но в то же время я радовалась тому, что мы провели вместе целых десять дней – когда долго не видишь любимого человека, начинаешь ценить каждую минуту, проведенную вместе. А тут целых десять дней.
– Я рад, что вы с Тессой поладили, – сказал отец, наливая себе и нам по бокалу вина. – Честно говоря, я переживал, когда отправлял тебя в Австрию, – признался он. – Вы так давно не виделись…
Мы с Алексом переглянулись. «Знал бы ты всю правду, убил бы обоих на месте».
– А что этот Флеминг, про которого ты рассказывала? – Марси хитро прищурилась. – Ты вроде говорила, он молод.
В столовой повисла тишина, нарушаемая лишь тихим посапыванием Говарда в передвижной люльке на колесиках.
– Вот такого бы парня я одобрил, – засмеялся отец.
– Он мой преподаватель, декан и начальник.
Я мельком посмотрела на Алекса. Тот сидел, нахмурившись. Неужели, ревнует? От этой догадки стало и приятно и весело.
– Нет, ну сперва, конечно, надо закончить учебу, – отец серьезно посмотрел на меня. – И постарайся до этого времени не забеременеть.
Временами он включал «мирового папашу»: разговаривал на молодежном сленге, демонстрируя таким образом, что я могу ему доверять. Но на деле это смотрелось довольно нелепо, и хуже всего, когда он начинал «молодиться» при моих друзьях. В такие моменты я была готова сквозь землю провалиться.
– Не забывай присылать деньги на презервативы и таблетки, и все будет хорошо.
Марси по-детски хихикнула, а отец подавился вином. И поделом ему.
На следующий день я уехала. Отец отвез меня в аэропорт, и Алекс вызвался ехать с нами.
– Мы не сможем вечно скрываться, – сказал он.
До посадки на рейс оставалось два часа, и я заявила, что хочу пройтись по магазинам, но на деле это было предлогом остаться наедине с Алексом.
– Рано или поздно у них возникнут подозрения, – продолжал он. – Придется все рассказать.
Я вертела в руках розовую майку на пластмассовой вешалке, делая вид, что изучаю состав ткани, но внутри напряглась как пружина, готовая разогнуться.
– Если б мы жили в викторианскую эпоху, было бы проще. Кроме того, нас бы уже скорее всего поженили. – Я повесила майку на место и посмотрела на него. – Но ты говоришь о наших родителях. Их же удар хватит.
– Я не говорю о том, чтобы рассказать им сейчас, – Алекс сунул руки в карманы. – Я же не идиот, в конце концов. Но представь, что будет, если они узнают сами, а еще лучше застукают нас.
По правде говоря, я думала об этом много раз. Даже не так – каждый раз, когда мы оставались наедине – целовались, занимались любовью или просто дурачились на кровати, молотя друг друга подушками. Мне было страшно от этих мыслей, но еще страшнее становилось, когда я думала о том, чтобы признаться.
Мы вышли из магазина и остановились у панорамной стены.
– Ты говоришь с перспективой на будущее, – я нарисовала пальцем невидимый круг на стекле, обводя им стоящий на летном поле белый самолет, – это значит, что у нас серьезные отношения?
– А тебе бы хотелось этого?
Хотелось ли мне? О, да, но я боялась тешить себя надеждой.
– Пожалуй, я люблю тебя. – Так легко оказалось произнести это вслух. – Но мне страшно, что все может рухнуть.
– Конечно, может, – Алекс обнял меня со спины и уткнулся носом в затылок. – Третья мировая, зомби-апокалипсис, или же русские объявят вам войну и разбомбят твой колледж.
– Или ты просто встретишь другую.
Алекс развернул меня к себе.
– Не нужна мне никакая другая, Тэсса.
Плюнув на то, что отец может пройти здесь и увидеть нас, я крепко обняла его. В глазах защипало.
– Мне тоже никто не нужен.
В его руках мне было тепло и спокойно. Казалось, я нашла свою стену, свой тыл, райскую гавань, где никаким бедам меня не достать. От Алекса веяло силой и безопасностью, он понимал меня, а я понимала его. Мы словно были половинками одного целого.
Комментарий к Глава 13. Одно целое
[1] Кабо-Верде – государство в Африке
[2] бейгл – традиционное блюдо, ставшее своеобразным символом Нью-Йорка, хотя происходит из еврейской кухни
группа в контакте – https://vk.com/lena_habenskaya
========== Глава 14. Затишье перед бурей ==========
Было тяжело расставаться с ним, но время, проведенное вместе, придало мне сил. До приезда Алекса я не знала, чего ждать от будущего и, честно говоря, не строила планы, и даже настраивала себя на то, что, возможно, это конец.
Но после его спонтанного (или нет?) визита в Нью-Йорк наши отношения вышли на новый уровень. Но все по-прежнему было слишком зыбко. Мы регулярно созванивались по видеосвязи, рассуждали о том, как лучше рассказать нашим родителям, но не давали друг другу обещаний. Единственное, о чем мы договорились – если кто-то из нас встретит другого, то признается в этом сразу.
В колледже меня окружали множество парней, я часто бывала на студенческих вечеринках, флиртовала со старшекурсниками, но ни никто из них не цеплял. Впрочем, одна короткая интрижка все же имела место.
В середине апреля Мишель отмечала день рождения, и по этому поводу закатила грандиозную вечеринку. Мы к тому времени уже состояли в сестринстве «Дельта Каппа» и перебрались в их общежитие – двухэтажный коттедж на территории сквера. Это был совершенно другой уровень: членство в студенческом обществе давало немало привилегий. Да, это была та еще змеиная яма, а Стейси, президент, являла собой классический образец избалованной стервы, но тех, кто состоял в ее клубе, в обиду не давала.
И, конечно, парни начали воспринимать нас совершенно иначе. До этого мы были серые и незаметные первокурсницы, а теперь вдруг стали почти элитой. Нет, ни я Мишель, ни Джемма, не задирали нос, но, чего уж там, говорить, чувствовали себя избранными.
За два дня до той вечеринки Стейси познакомила меня с Кэлом, другом своего парня. Отец Кэла заправлял сетью автомобильных салонов, денег не жалел и, соответственно, его любимый сыночек ни в чем не знал отказа. Кэл чем-то напоминал мне Стефана, и в первую встречу, я держалась с ним холодно, но уже на вечеринке, после двух коктейлей, поддалась его обаянию.
После полуночи мы поднялись наверх, в нашу с Мишель и Джеммой комнату, и переспали. Лощеный красавчик мало что представлял из себя в постели и, имей такую, возможность, наверное, трахал бы самого себя, настолько он был самовлюбленным. Не знаю, зачем, но я делала вид, будто мне хорошо, чем еще больше раздула его самолюбие.
На следующий день он пригласил меня на свидание, но я отказалась: во-первых, голова раскалывалась на куски, а во-вторых, было стыдно и жаль потраченного времени.
– У меня есть парень. Прости.
Кэла мои слова не расстроили. Он лишь пожал плечами и сказал «бывает». Смешно вспоминать, но после этого я боялась, что по кампусу поползут слухи. В школе таких девчонок называли шлюхами, но в «Кенсингтоне» все оказалось иначе, как, впрочем, и в любом колледже. Здесь все трахались налево и направо, а девственность считалась едва ли не пороком.
Конечно, о том, что я спала с Кэлом, вскоре узнали, но всем было наплевать. Меня же раздирали противоречия: с одной стороны я понимала, что разовая интрижка ничего не значит, но с другой, как ни крути, это все же было нечестно по отношению к Алексу. К счастью, мне хватило ума не говорить ему, и он так никогда и не узнал про меня и Кэла.
– Бедная, бедная Тэсса, – сетовала Мишель. – Твой парень на другом конце света, а ты здесь, хоронишь себя заживо. Оглянись! – она посмотрела вокруг. – Это колледж. Лучшие годы твоей жизни, а ты просиживаешь их за компьютером.
– А еще мне за это платят, – ответила я, не отрываясь от написания очередной статьи, и сделала глоток остывшего кофе.
Флеминг сдержал обещание и вскоре после моего возвращения перевел меня в ряды штатных сотрудников. Деньги выходили небольшие, но главное – у меня уже было несколько публикаций, вышедших под моим именем.
– Видимо, ты всерьез нацелилась сделать карьеру.
– Ну да. А зачем еще люди поступают в колледж?
Я чувствовала, что мой мозг закипает. Время приближалось к обеду, а за работу я села в восемь утра. Кажется, надо сделать перерыв.
– Наверное, он действительно хорош, этот твой Алекс. – Мишель вздохнула. – Эх, хотела бы я встретить такую же любовь…
Я закрыла ноутбук и плюхнулась рядом с ней на кровать.
– Встретишь. Такие вещи обычно случаются, когда меньше всего их ждешь.
Могла ли я тогда предположить, чем обернется путешествие, от которого я поначалу всеми силами пыталась откреститься? А теперь мне было страшно подумать о том, что всего этого могло вообще не случиться. Алекс так прочно вошел в мою жизнь, что, казалось, был в ней всегда. Как-будто мы с рождения предназначались друг другу.
– Ты никогда не задумывалась, что было бы, если б они не уехали?
Мишель знала о том, что Алекс мой кузен, я все-таки не выдержала и рассказала ей вскоре после возвращения из Нью-Йорка.
– Пару раз.
Это было правдой. Иногда меня посещали такие мысли, но я быстро прогоняла их. Какой толк рассуждать, если прошлое не знает сослагательного наклонения?
***
Удивительно, но в конце второго семестра я без проблем сдала все экзамены. Но с другой стороны это было логично, учитывая сколько времени я проводила за книгами. Преподаватели, конечно, оценили такое рвение, но диплом с отличием не был моей целью, как могло показаться. Учеба помогала отвлечься, время пролетало быстрее и, наконец, наступил долгожданный конец семестра.
– Есть планы на лето? – спросил Флеминг.
Май подходил к концу, но в редакции жизнь кипела через край. Ради этого я даже уговорила декана разрешить мне сдать экзамены досрочно – Брайан теперь все чаще отправлял меня на интервью, а они отнимали много времени.
– Еще не думала.
Это было правдой. В последний месяц мы с Алексом созванивались всего дважды – я знала, что он с головой ушел в работу, об этом же говорили и Фанни с родителями. А, может, он просто все обдумал и не захотел рисковать тем, что есть. Возможно, мне следовало спросить у него напрямую, но я не решалась.
– У вас есть предложения?
Брайан загадочно улыбнулся. Закрыл ноутбук, ловко спрыгнул с подоконника и подошел ко мне.
– Ты когда-нибудь была в Мексике?
– Нет.
Я знала, что многие старшекурсники мотались туда на каникулы или даже на выходные – от их рассказов у отца и Марси волосы бы встали дыбом, и это, естественно, только подогревало мой интерес.
– Можешь поехать со мной и ребятами из редакции, – Брайан не имел привычки ходить вокруг да около. – Мне будет нужен ассистент.
Флеминг обожал Мексику и все, что с ней связано. А еще собирался писать книгу о майя, о чем неоднократно говорил. Стало быть, он, наконец, решил за нее взяться.
– Я…Я не знаю. Не думаю, что моим родителям это понравится.
– Я могу сам с ними поговорить. Никаких рисков, все абсолютно легально. И, конечно, я тебе заплачу.
Его предложение поставило меня в тупик. Воображение рисовало полное приключений лето – я уже видела перед собой руины древних городов, представляла, как мы будем жить в палатках и ездить на пикапах, пить текилу в барах и курить сигары. Флеминг будет писать книгу, а я помогать ему и, может быть, когда она выйдет в свет, в благодарностях на первой странице будет стоять и мое имя тоже.
– Давай, сначала я. Думаю, мне удастся его убедить.
***
Отец и впрямь согласился. Правда, не сразу, и не слишком охотно, но все же отпустил меня. Наверное, еще и потому, что к тому моменту мне уже стукнуло восемнадцать и остановить меня он бы все равно не смог.
– Не забывай об осторожности, – напутствовал он. – Мексика – опасная страна. И я бы все предпочел, чтобы ты поехала в Австрию.
– Смысл путешествий в том, чтобы каждый раз отправляться в новое место.
Мне не хотелось продолжать этот разговор. От Алекса уже три недели не было вестей, а навязываться ему я не хотела. Чем скорее мы окажемся в Мексике, тем лучше.
От мысли, что Алекс забыл меня, становилось больно, но от слез и депрессии толку немного. Если я с головой уйду в самокопание, то останусь не только без парня, но и без работы.
– Что-то с тобой не то, – Брайан покачал головой.
Три дня назад я вернулась из Нью-Йорка, и теперь мы вовсю готовились к поездке. В редакции царила приятная суматоха: все бегали, совещались, обсуждали, что взять в дорогу… Бен, наш фотограф уже мечтал о том, как познакомится с горячей мексиканкой, а над Флемингом подшучивали, что он, как Артуро Бандини [1] просто обязан найти свою Камиллу.
– Да так, – отмахнулась я, не желая вдаваться в подробности. – Кажется, придется склеивать разбитое сердце.
– Ну, тогда, тем более, надо ехать, – Брайан протянул мне бумажный стакан кофе. – Все через это проходят рано или поздно.
Меня и до этого один раз бросали, но то было в восьмом классе. Помню, я тогда две недели рыдала в жилетку Джессики, но, это, конечно, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.
– Я это переживу. К тому же, есть надежда, что я просто себя накручиваю.
***
На следующий день позвонил Алекс.
– Ну, надо же. Нашлась пропажа.
Я даже не пыталась скрывать раздражение, а он не собирался оправдываться.
– Да, не очень хорошо получилось с моей стороны, – признал он. – Я должен извиниться.
Как и в общежитии, Интернет в особняке сестринства работал с перебоями, и изображение на мониторе постоянно скакало, а звук прерывался.
– Эта работа отнимает все мое время. Но я урвал три недели отпуска.
Алекс немного помолчал.
– И очень хочу, чтобы ты приехала. Тэсса? – он нахмурился.
– Я уже обещала Флемингу, что поеду с ним в Мексику. Он будет писать книгу о майя.
У меня вспотели ладони. Еще вчера я была преисполнена решимости ехать с Брайаном в полной уверенности, что Алекс сбежал. Вот ведь дура. Почему нельзя было просто самой позвонить ему? Но с другой стороны – он тоже хорош. Мог хотя бы написать, что завален работой.
– И все уже решено окончательно?
– Не знаю, – вздохнула я, катая по столу сломанный карандаш. – Попробую поговорить с ним и все объяснить. Ты, правда, хочешь, чтобы я приехала?
Алекс улыбнулся, и в этот момент картинка снова запрыгала.
– Ну, конечно, – услышала я сквозь помехи. – Если ты этого хочешь.
– Хочу. Очень хочу.
Брайан, как я и предполагала, в восторг не пришел, но и возмущаться не стал. Однако добавил, что журналистика подчас требует жертв, и в будущем, если я хочу добиться в ней успеха, придется искать баланс между работой и личной жизнью. Наверное, поэтому он так и не женился и, подружки у него, вероятно, тоже не было. Во всяком случае, никто не видел его с женщиной. Да и с мужчиной тоже.
– На следующие каникулы я вся твоя.
Брайан засмеялся.
– Двусмысленная фраза, мисс Блумвуд.
Впрочем, это нельзя было назвать флиртом с его стороны. Мы столько раз оставались наедине, столько раз засиживались в редакции дотемна, что у него была тысяча и одна возможность «подкатить» ко мне, или еще как-то проявить интерес, но ничего такого я не заметила. И этим-то он мне и нравился.
Папа же, напротив, не скрывал радости, когда узнал, что планы у меня поменялись. Без возражений согласился оплатить билеты и дал с собой приличную сумму денег. Еще, как и в прошлом году, собирался всучить коробку «Линдт», но я отговорила его.
***
В самолете я себе места не находила. Но если в прошлый раз это чувство было вызвано тревогой и обидой, то теперь мне не терпелось увидеть Алекса. Он написал, что встретит меня один: Фанни устроилась вожатой в летний лагерь, а Ирвин и Алекс уехали в отпуск. Дядя еще переживал и спрашивал, не обижусь ли я из-за того, что все так вышло. Пришлось отшутиться, что совсем чуть-чуть. Но внутри я ликовала. Пять дней. Целых пять дней, мы с Алексом будем свободны и одновременно принадлежать друг другу.
Едва шасси коснулись посадочной полосы, я вскочила с кресла, хотя прежде всегда смеялась над теми, кто стремился первыми выйти из самолета. Так же, как и в прошлый раз умудрилась заехать себе по голове сумкой, когда доставала ее из багажного отделения и едва не забыла про чемодан.
Алекс ждал меня у входа. Я увидела его почти сразу – он стоял у стеклянной стены и напряженно вглядывался в толпу. Когда с досмотром было покончено, я бегом вылетела в зал и, бросив сумку и чемодан, запрыгнула ему на руки. Плевать. Пусть все видят. Алекс закружил меня и жарко поцеловал. Черт… Какое фантастическое ощущение – вновь ощутить его губы и сильные руки.
Пару минут мы стояли посреди зала, стискивая друг друга в объятиях и, наверное, со стороны выглядели как пара из какой-нибудь третьесортной мелодрамы, но я не думала об этом. Так же как не думала о Мексике, Брайане и всем остальном.
Как и в прошлом году, мы долго петляли по улицам Зальцбурга, ехали по уже знакомому мне шоссе с кукурузными полями по обеим сторонам, но теперь я смотрела на все это другими глазами. Места казались родными, а когда мы въехали в Шердинг, и на окраине городка появился указатель «Улица Америки», у меня и вовсе защемило сердце. Вот он, белый двухэтажный коттедж с миниатюрным забором и ухоженным садом, балкон, на котором мы сидели ночи напролет… Странно, но в тот момент меня охватило чувство, что я вернулась домой.
…Это были прекрасные пять дней: мы почти не выходили из дома, занимались любовью, дурачились, смотрели фильмы. Спали в одной постели, вместе принимали душ и пили вино на балконе. Ничего особенного не происходило, но эта неделя запомнилась мне как время абсолютного счастья, пусть и отдающего горечью. В глубине души я интуитивно чувствовала, что скоро все закончится – странное и нехорошее предчувствие, хотя суеверия всегда казались мне уделом глупых.
– Это не глупость, – сказал Алекс, когда я поделилась с ним своими тревогами. – Это просто напряжение и плохие мысли. Когда все хорошо, всегда ищешь подвох.
– Надеюсь, ты прав, – я положила голову ему на плечо.
Завтра возвращались его родители, и мы наслаждались последними часами свободы. Уже стемнело, и дневная жара уступила место свежей прохладе.
– Элиза теперь снимает квартиру в Поккинге, – Алекс поменял положение, устраиваясь поудобнее. – Можем заехать к ней, она по тебе соскучилась.
– Можно, – ответила я без особого энтузиазма.
Элиза была славной девушкой, но меня напрягала мысль о том, что снова придется от всех скрываться. И как только люди годами живут с любовниками? Это ж рехнуться можно.
– Или… – Алекс уловил смену моего настроения, – мы можем уехать куда-нибудь.
Я потянулась и взяла со столика банку колы.
– Например? – ярлычок поддался не сразу, а когда я все же открыла ее, пальцы залило пеной.
– Ты ведь ни разу не была в Праге?
Я так и не донесла банку до рта.
– Предлагаешь сбежать от всех? – Эта мысль взбудоражила меня.
– И подозрений ни у кого не возникнет, – продолжил рассуждать он. – Снимем номер в отеле, – Алекс притянул меня к себе, – и никто нам не помешает. Некого бояться, не от кого прятаться.
Я положила голову ему на колени и счастливо улыбнулась, когда он нежно коснулся моей щеки.
– Тогда решено. Едем в Прагу.
В ту ночь, сидя с ним на балконе, я была безмятежно счастливо и понятия не имела о том, что очень скоро наша идиллия разлетится в щепки.
Комментарий к Глава 14. Затишье перед бурей
[1] Артуро Бандини – герой романа Джона Фонте “Спроси у пыли”, писатель. По этой книге в 2006 году был снят одноименный фильм с Колином Фаррелом и Сальмой Хайек в главных ролях
группа в контакте – https://vk.com/lena_habenskaya
========== Глава 15. Раскол ==========
Дядя и Агнесс ничего не заподозрили – наоборот, с воодушевлением встретили эту идею, заявив, что в Шердинге делать нечего, и вообще, Прага – один из красивейших городов Европы, и грех упускать такую возможность.
Мы не стали заранее бронировать номер, решив, что разберемся на месте. От Шердинга до Праги было три часа езды на машине, и если выехать рано утром, то к обеду окажешься на месте.
С отелем проблем не возникло: мы выбрали маленькую гостиницу недалеко от центра, но расположенную в тихом квартале среди жилых домов. Администратор без проблем выделил нам совместный номер, и в этом заключалось еще одно преимущество – в крупных отелях неженатым мужчине и женщине могли отказать в общей комнате.
– Отдохнем, или сразу на прогулку? – спросил Алекс, когда мы зашли в номер и бросили сумки на пол.
Жара в тот день стояла невыносимая. Лето две тысячи четвертого выдалось аномально знойным, а солнечный удар в мои планы не входил. Плюс ко всему я дико проголодалась и мечтала лишь о еде и прохладном душе.
– Вечером, – я рухнула на заправленную кровать, прямо под поток холодного воздуха из работающего кондиционера.
Господи, какое блаженство! Алекс упал рядом. Он лежал на животе, а я на спине, и наши лица находились друг напротив друга.
– Четыре дня, – он улыбнулся и поцеловал меня в губы. – И все они наши.
Ближе к вечеру, когда жара спала, мы отправились на прогулку. У нас не было конкретного маршрута: мы просто бродили по закоулкам, купили упаковку печеных каштанов на одной из бесчисленных маленьких площадей и перепачкали руки в золе. Алекс признался, что тоже впервые здесь, но так даже интереснее – чтобы познакомиться с городом, путеводители не нужны – куда занимательнее исследовать его самому. Гиды водят проторенными тропами, мне же хотелось узнать Прагу изнутри.
Примерно через час мы вышли к набережной. Здесь толпился народ, играл уличный оркестр и зорко глядели по сторонам полицейские, выискивая вездесущих карманных воришек.
– Говорят, здесь есть какой-то мост, а на нем статуя, которая исполняет желания, – вспомнила я.
Кажется, нам рассказывали это в школе.
– Карлов Мост, – пояснил Алекс и указал вправо, – кажется, это он, если не ошибаюсь.
И он не ошибся. «Волшебную» статую мы, правда, так и не нашли, зато потратили приличную сумму на бестолковые сувениры: Марси обожала коллекционировать безделушки из разных стран и, будучи в хорошем настроении, я расщедрилась на кучу магнитов и шариковых ручек.
Внизу шумела река, и гудели моторы прогулочных лодок и катеров. На противоположном берегу, на холме, устремлялся вверх шпиль Собора Святого Вита (надо же, не забыла уроки географии!) и рядом с ним президентский дворец.
Музеи и архитектура нас не интересовали, но было интересно гулять по улицам, к тому же я обещала отцу привезти побольше фотографий.
В итоге мы умудрились заблудиться, а когда опомнились, обнаружили, что забрели в какие-то окраины и встретились с агрессивной компанией пьяных молодчиков, явно нарывавшихся на драку, но после того, как Алекс уложил на лопатки, боевой пыл «крутых парней» явно поубавился. Проблемы с полицией нам были не нужны, и когда местные раздолбаи, сыпя угрозами «еще встретиться» обратились в бегство, мы тоже поспешили ретироваться, услышав вой полицейской сирены.
Свернули в безлюдный переулок, затем в еще один и еще, пока, наконец, не выбежали на шумную улицу.
– Да уж… – я привалилась к стене и шумно перевела дыхание. Ноги гудели, а сердце колотилось, как ненормальное. – Хорошо дерешься. – Я усмехнулась, хоть и немного нервно.
– Полезный навык, – Алекс открыл минералку и залпом выпил половину. – Будешь? – он протянул мне бутылку.
– Давай.
Мы стояли на оживленном проспекте и воровато оглядывались. Копов не видать. Подумав, что бы сказали родители, увидев нас, я улыбнулась. Вот и первая в жизни заварушка. Случай со Стефаном я в расчет не брала.
– Ладно, идем отсюда подальше, – Алекс взял меня за руку, – не знаю, как ты, а я проголодался.
Как и в любом большом городе, кафе и рестораны были здесь на каждом шагу, но нам хотелось устроиться там, где поменьше народа. В конце концов мы отыскали неприметный бар с пятью столиками на весь зал и сели у окна.
– Извини, что так вышло. Я не хотел втягивать в тебя в драку.
– Не бери в голову, – отмахнулась я. – Будет, что вспомнить.
Минут через двадцать нам принесли заказ. Адреналин спал и уступил место голоду – последний раз мы ели часов шесть назад – перехватили гамбургеры и кофе на заправке. Печеные каштаны я в расчет не брала.
По достоинству оценить великолепие чешской кухни мешало выражение лица Алекса: он сидел нахмурившись, молча пил пиво и избегал смотреть мне в глаза. Заварушка в переулке вряд ли имела к этому отношение – еще с утра я заметила, что он напряжен.
