355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктория Хенли » Замок целителей » Текст книги (страница 12)
Замок целителей
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 01:57

Текст книги "Замок целителей"


Автор книги: Виктория Хенли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава девятнадцатая

Сара оторвала голову от поддерживавшей ее на плаву широкой доски. Тело ее болело, во рту стоял мерзкий вкус соленой воды. Но вокруг было спокойное море, и ослепительное солнце только чуть начинало клониться к западу от полудня. Буря наконец улеглась.

Осмотревшись, она заметила вокруг уйму обломков, по всей видимости, оставшихся от «Лани», однако нигде не было видно ни лодки, ни других потерпевших кораблекрушение. Она прикусила обветрившиеся губы и позвала:

– Дорьян! Дорьян, где ты?

И не получив ответа, приложила сложенную чашечкой руку ко рту и крикнула надтреснутым голосом:

– Дорьян!

Горло ее драло. Море вокруг казалось безграничной и жестокой пустыней, небо сделалось бесконечным.

И вновь ей ответил лишь плеск воды.

– Дорьян!

За время их путешествия она уже успела привыкнуть к тому, что он всегда рядом. Ей нравилась улыбка, появлявшаяся на его лице, как утреннее солнышко из-за горизонта. Стоило только Дорьяну улыбнуться, как обыкновенно отстраненный взгляд его полностью преображался.

– Дорьян! – Он не мог умереть. Она не согласна плыть без него по океанским просторам. Сара заметила неподалеку деревяшку побольше: несколько обломанных на концах крашеных досок все-таки были соединены вместе. Наверно, прежде они были бортом корабля и теперь образовывали нечто вроде мелкого блюдечка, сулившего Саре больше удобства, чем ее одинокая доска. Неловко подгребая руками, она доплыла до плота. Перебираясь, она вновь окунулась в холодную воду, однако в конце концов устроилась поудобнее.

Сара втащила и спасшую ей жизнь доску, которую можно было использовать в качестве примитивного весла, а потом направилась к раскачивавшимся на волнах обломкам, надеясь отыскать среди них нечто съедобное или полезное. Однако ничего ей заметить не удалось, кроме ломаных досок. Она пожалела, что не проснулась, когда еще шел дождь, тогда можно было бы хоть как-то утолить жажду, поскольку жаркое солнце успело уже высушить всю дождевую воду.

– Дорьян! – вновь позвала она и опять не получила никакого ответа.

Весь день она плавала под безжалостным солнцем и пыталась докричаться до Дорьяна. И когда солнце, превратившись в красную массу, прикоснулось к краю океана, Сара охрипла, утратив голос.

Она поежилась. Пропитавшаяся солью одежда засохла на ней коробом. Куртка с капюшоном едва ли могла защитить от подбирающегося холода. А ведь ночью будет еще холодней. И станет совсем темно.

Она подумала о матери, о кристалле Великой провидицы и помолилась:

– Увидь меня. Увидь же!

Впрочем, что толку: если мать и увидит ее в кристалле, корабль сможет добраться сюда лишь за несколько недель.

Когда над головой ее замерцали звезды, Сара легла на спину и принялась разглядывать рассыпанные по небу бриллианты. Однако несравненная красота звездного полога не могла принести утешения. Ее охватил страх, огромный как море – как та темная вода, что подгоняла ее плот.

Как можно точнее представив себе лицо Дорьяна, она помолилась о его спасении.

Опухшая луна то вылезала из-за облаков, то снова пряталась за ними, когда Маэва отправилась к городской стене. Ей вдруг захотелось вернуть Яспера и Девина назад. Мантеди пугал ее. Не лучше ли углубиться на запад, в пустыню, или продолжить путь на север – чтобы отыскать какой-нибудь укромный уголок, на который еще не ступала нога зинда.

Однако Лила считала, что Кабис Денон жив. И если Маэва не сумеет найти его, он так и не узнает, что у него есть дочь. Итак, ей необходимо было попасть в Главенрелл. Если бы только путь через океан можно было бы начать не на берегах Мантедийского залива.

Маэва оступилась на осыпи и съехала вниз. Поток камешков вынес ее близко к стене, сердце ее громыхало. Обратит ли кто-нибудь внимание на поднятый ею шум? Однако до слуха Маэвы доносились только далекие городские звуки: сливавшиеся в единый хор голоса людей и животных.

Над головой девушки поднималась стена высотой в три ее роста, сложенная из камней так, чтобы за них негде было уцепиться. И кто только ее строил? Маэва надеялась, что не ошиблась местом. Облака сгущались, и сторожевые башни тонули во тьме. Как знать, что сейчас творится на противоположной стороне стены? Что, если Яспер не сумеет перебросить ей веревку? Она принялась ощупывать стену, разыскивая свисающий вниз ремень. Рядом оказались колючие кусты; ей пришлось раздвинуть их. Вот и веревка! С узлами. Но рука ли Яспера их вязала? Маэва ощупала веревку, впитывая все, что та была способна сказать ей. Пальцы ее ощутили отзвуки прикосновения Яспера.

Маэва обвязала одеяло вокруг шеи и забралась между кустов, не обращая внимания на уколы шипов. Она обхватила руками веревку и подтянулась, чтобы прочнее ступить на стену. У нее всегда были сильные руки; потом, она помнила слова Яспера: это сделать не сложнее, чем что-либо другое.

Маэва понемногу продвигалась вверх. Ей было нелегко, пугала и темнота. Темнота! И вдруг она увидела в ней защиту: вдалеке у основания стены замелькали фонари. До слуха девушки донесся мерный топот солдатских сапог. Оставленные фонарями круги освещали полосатые мундиры.

Паника заставила Маэву буквально взлететь на верх стены. Когда она оказалась у края, ладонь ее разрезало что-то острое – она позабыла о том, что поверху стена утыкана стеклом. Ничего. Она распрямилась и принялась с отчаянной скоростью сматывать веревку.

Поперечник стены составлял здесь примерно три фута. Она снова заметила фонари, но теперь они приближались к ней по самой стене! Полосатые шли цепочкой по устроенной на ней дорожке. Они шли друг за другом, фонари в их руках освещали серые сапоги. Через несколько мгновений они окажутся совсем рядом с ней. Чтобы спуститься, ей нужно было хотя бы зацепить веревку за что-нибудь наверху, однако у нее не было на это времени. Маэва сбросила веревку вниз и спустила ноги с края стены, повиснув на руках и опять порезавшись, не смея окликать Яспера. И разжала руки.

Еще в воздухе ее подхватила пара рук и бережно опустила на землю. Яспер прижал ее к земле, прошептав на ухо:

– Не шевелись, Маэва. Ш-ш-ш. Пусть они пройдут.

Она замерла как мертвая, вслушиваясь в поступь зиндов над головой. Она ощущала, как колотится сердце лежавшего рядом с ней Яспера, чувствовала то невероятное облегчение, которое сейчас владело им.

– Они вернутся. – Яспер поднялся и взял ее за руку. – Что это? Ты порезалась?

– Ничего страшного… Там стекло наверху.

– Сейчас перевяжу. – Яспер порылся в ее поясе, извлек из него полоску ткани, которая осталась у них после шитья одежды, и перевязал ею ладонь Маэвы.

– А где Девин? – спросила она.

– Он ждет нас за тем домом, вместе с Фортуной. – Он собрал всю веревку и сброшенные ею со стены одеяла и принялся развязывать их.

– Тебе повезло, – заметил Яспер.

– В том, что я встретила тебя, – согласилась она.

Он отвел ее к тени, в которой прятался Девин, перебиравший гриву терпеливой кобылы. Маэва обняла мальчика за плечи, и он прижался к ней, пока Яспер запрягал Фортуну.

– Не направиться ли нам прямо в порт? – предложил шепотом Яспер, беря Маэву за правую руку; Девин взял ее за другую, непораненную руку. Яспер обмотал повод Фортуны вокруг кулака.

Поспешив удалиться от стены, они скоро оказались в окружении темных переулков. Худые и оборванные женщины и дети тянули к ним руки, прося подаяния. Они были свободными, потому что на их лицах не было шрамов. Маэве не случалось общаться с вольными в Сливоне, так как жизнь ее протекала только в бане и особняке лорда Индола, куда те не допускались. И теперь она была готова раздать им целую телегу хлеба.

Они вышли на широкую улицу, чуть лучше освещенную развешанными на высоких столбах фонарями. Маэва подумала, что город Мантеди никогда не засыпает. Вокруг было полно народу – в основном мужчин, но попадались и женщины, а изредка и дети. У многих были шрамы на лицах, чаще всего на скулах можно было видеть квадрат в квадрате.

Девин крепко держался за руку Маэвы, Яспер не выпускал ее другую ладонь. Они приближались к морю, и народу на улице становилось все больше; чем дольше они шли, тем шумней и бодрей делался город. Крепче становилась и вонь немытых тел, мусора и горелого фонарного масла, приправленная запахом тухлой рыбы. Во всей этой части Мантеди Маэва не увидела ни единого деревца – только сложенные из камня и дерева дома.

Лица многих из встречавшихся им мужчин были перепачканы сажей. Это были шахтеры. Лила рассказывала Маэве о здешних копях – там под землей всегда царила ночь. Но на почерневших лицах не было меток. Свободные люди низменного происхождения. Неужели она теперь считается одной из них? Кабис Денон принадлежал к этому сословию, хотя и родился в семье дримвенов. «Он был внуком последнего Великого дримвена, единственным сыном его единственной дочери… возможно, Маэва, что ты тоже дримвена». Навстречу им направился человек на гнедом коне. Внешность его заставила Маэву приглядеться внимательнее. И хотя всадник этот показался ей более худым, чем она помнила его, Маэва сразу же признала старого знакомого. Это был Орло.

Глава двадцатая

Сара понимала, что видит сон, который не сулит ей ничего хорошего: стая темных птиц приближалась к ней; разыскивая ее, они кружили над головой все ниже и ниже. Она попыталась проснуться, однако никакие усилия не помогли ей высвободиться из сна. Птицы кружили уже почти над ней, их было двенадцать. Они приближались и словно вырастали в размере.

Внезапный всплеск и брызги пены резко пробудили ее. Она лежала на изогнутых досках, а над головой сверкали звезды. В воде возле нее кто-то кашлял и отфыркивался.

Сара перегнулась через край плота.

– Дорьян?

– Да. – Он снова закашлялся.

– Хватайся за доску! – воскликнула она. Он последовал ее совету, накренив при этом плот. Сара отодвинулась на самый край гнилых досок. – Надеюсь, что сумею уравновесить тебя.

Он попытался взобраться, но не сумел этого сделать.

– Прости, – пробормотал Дорьян. – Но во мне не осталось никаких сил.

– Держись крепче.

Сара спрыгнула со своей стороны плота в обжигавшую холодом воду и доплыла до Дорьяна, повисшего на досках.

– Дорьян, я так рада, что ты жив. – Она прикоснулась к его плечу просто потому, что не могла не сделать этого. – Я так рада видеть тебя. – Она сильно охрипла. – Я помогу тебе.

Он улыбнулся:

– Сара, я знаю, что мы совсем недалеко от цели. Не более чем в какой-то сотне миль.

Голос его тоже сделался скрипучим.

Дрожа, они висели в воде. И когда Дорьян собрал чуточку сил, соединенными усилиями он сумел подняться на плот. Сара влезла за ним.

– Спасибо тебе, – прошептал он.

– Я искала тебя. Откуда ты появился? Со дна моря?

– Почти оттуда.

– Посмотри, Дорьян, тебе не кажется, что звезды такие яркие?

– Очень яркие. Жаль только, что в свете их невозможно согреться.

– А луна как светит.

– Несравненно. – Освещенное лунным светом лицо его отражало одно только утомление.

Сара легла рядом с Дорьяном и прижалась к нему, чтобы согреться. Особого тепла искать было негде. Прикоснувшись к ее рукам, он закрыл глаза.

Дорьян скоро задремал, но сон не шел к Саре. Впрочем, она скоро решила, что спит, потому что вокруг плота собрался неземной свет. И лучи его отливали перламутром, в них звучали отголоски песни теццарины. Сара не шевелилась, опасаясь погубить мгновение даже незаметным движением, и в самом деле, когда плот приподняла небольшая волна, жемчужный свет померк и песня стихла.

И больше всего на свете Саре захотелось вновь услышать ее.

Узнав Орло посреди толпы наполнявших Мантеди незнакомцев, Маэва невероятно обрадовалась. Орло всегда был с ней добр – так, как может быть добр раб к рабыне. Этот хороший человек, которого она знала всю свою жизнь, по сути дела заменил ей отца.

– Маэва! Девин! – Громкий голос его напомнил ей о прежних временах, проведенных в бане.

Только каким худым он теперь стал. Что пришлось ему пережить за время, протекшее с их последней встречи? Неужели он тоже бежал?

Орло остановил коня:

– Мне повезло, что я натолкнулся на вас.

Она шагнула к нему. Однако между Маэвой и конем Орло струился поток мужчин и мальчишек с перепачканными копотью лицами. Она пропустила толпу. Орло нагнулся в седле.

– Я знаю тут одного на причале, – проговорил Орло. – Он устроил меня на корабль до Главенрелла палубным матросом.

– Это чудесно, Орло. – В душе Маэвы зажглась новая надежда.

– Я могу взять и вас. Корабль отплывет на рассвете.

– Сегодняшнем?

– Сегодняшнем. Но надо поторопиться, чтобы не опоздать.

На лице Яспера читалось сомнение. Она кивнула ему с улыбкой, не обращая внимания на отрицательное движение головы. Ведь Яспер не знает Орло так, как она сама, и не поймет. Пожав плечами, Яспер подсадил Девина на кобылу.

– Я так рад, что нашел тебя, Маэва. – Орло повернул на восток.

Улица вновь охватила их, не позволяя продолжить разговор. Маэва шла возле коня Орло. Она то и дело оглядывалась через плечо. Яспер шагал следом, ведя за собой на поводу Фортуну.

Наконец улица вышла на берег, от которого отходили длинные причалы. Здесь сразу горело столько фонарей, что ночь превратилась в мерцающие сумерки. Многие из кораблей стояли на якоре. Бригады мужчин, лица которых покрывали бугристые шрамы, разгружали и разгружали суда, топали по палубам, стучали грузом, а приказчики выкрикивали непрестанные распоряжения.

Яспер подвел коня поближе к Маэве и указал ей на водопой, устроенный на одном из небольших причалов. Маэва помахала Орло. Тот остановился возле колоды и спешился. Конь его припал губами к воде, Фортуна устроилась рядом с ним. Орло кивнул жирному мужчине, стоявшему на причале.

– Добрый вечер, Ансон. Не передашь ли Варрену кое-что от меня? Скажи ему, что я буду с товаром.

Хотя по причалу в обе стороны сновали сотни людей, Ансон немедленно растворился в толпе – словно его здесь и вообще не было. Маэва стояла на дощатом настиле причала в стороне от основного потока движения. Она глянула вниз, где неровные доски уходили глубоко в воду. Свет фонаря отражался от колыхавшейся поверхности океана.

Находившийся возле нее Орло улыбнулся так, как не улыбался никогда прежде.

– Поговаривали, что вместе с тобой испарилась и куча золота, – сказал он.

Маэва вспомнила про две монеты, оставшиеся в ее поясе. Сердце ее забилось. Или Орло интересуется, заплатит ли она за проезд?

Он взял ее за руку:

– Ах ты, маленькая Маэва. Дочь Лилы Прекрасной.

Но от его прикосновения по руке ее пополз серый холодок. Маэва попыталась не обратить на это внимание. За прошедшие годы Орло нередко брал ее за руку, похлопывал по плечу, однако рука его никогда еще не вызывала в ней такого чувства. Однако прикосновение всегда говорило ей правду.

– Надо бы передохнуть, – пробормотала она, выпустила его руку и села на изношенные непогодой доски, спустив ноги с края причала и стараясь поймать на себе взгляд Яспера, который, стоя возле Фортуны, плескал воду себе в лицо.

Плохо. Все плохо. Если бы Орло бежал, как она, то не разъезжал бы сейчас на коне по улицам Мантеди. Она развязала узлы на поясе, а потом скомкала его и выпустила из рук – прямо в воду. Негромкий плеск затерялся за стоявшим на причалах шумом.

Орло опустился на доски возле нее.

– Завтра тебя уже никто не будет искать.

Он опять взял ее за руку. Ощутив, что ее покрывает холодная серая тень, Маэва вдруг поняла, что лорд Морлен нашел свой путь в душу Орло.

Лорд Морлен. Камень дримвенов на ее груди завибрировал. Камень! Если лорд Морлен все-таки поймает ее, камень дримвенов не должен ему достаться. Чтобы сохранить тайну камня, Лила прошла через худшую муку.

– Пойдем же, – сказала Маэва. – Нельзя опоздать на твой корабль.

Она встала. За те мгновения, пока Орло поднимался на ноги, она отвязала с шеи камень дримвенов и, оказавшись позади, выпустила его из руки в воду. Он ушел вглубь, коротко вспыхнув золотым светом. Сердце ее застонало от горькой утраты.

Маэва бросилась бежать по людной дороге. Быть может, она сумеет затеряться в толпе, избавив себя от встречи с Орло, Ансоном и лордом Морленом. Доски причала застучали под ее ногами. Она ныряла вправо и влево, влево и вправо, едва избегая чужих локтей и задыхаясь. «Боже, пусть эти грузчики укроют меня. Пусть Яспер и Девин сумеют уйти. Без меня у них есть еще шанс скрыться».

Она налетела прямо на лысого и рослого мужчину, который схватил ее за руку так грубо, что едва не вывернул ее.

– Пожалуйста, господин. Пожалуйста, отпустите меня.

Она попыталась вырваться из его рук.

Тот поглядел ей за спину. Маэве не понравилась улыбка, появившаяся на его лице.

– Нет-нет. Не надейся на это.

Повернувшись, она заметила подошедшего Орло.

– Это и есть товар? – спросил лысый.

– Да, Варрен. Это и есть Маэва. – Лицо Орло превратилось в совершенно незнакомую ей маску. Широкая улыбка его зияла пустотой.

Глава двадцать первая

Маэва сопротивлялась похитителю изо всех сил, однако это ничего не могло переменить. Лысый волок ее вперед, а Орло горбился на коне возле них. Она попыталась было привлечь к себе внимание матросов, однако они в полном безразличии продолжали собственные занятия.

Ее доставили в деревянный домик, построенный на другом причале. Как только они оказались внутри, лысый с размаху толкнул ее к стене. Маэва, рыдая, осела на пол. Она оплакивала свою утраченную свободу и своих друзей, Девина и Яспера; плакала о своей матери, терпеливый и страшный труд которой не сумела закончить как должно. И еще о камне дримвена – ей так хотелось хоть раз услышать его голос.

– Тихо, ты! – приказал ей мужчина, зажигавший фонарь.

На лице вошедшего Орло написано было смятение.

– Не надо плакать, Маэва, – попросил он.

Она и хотела бы остановиться. Неправильно было проливать слезы перед этими людьми. Однако рыдания сами собой рождались в груди и рвались наружу, накатывая столь же неудержимыми валами, как морские волны на берег.

– Пора бы и ваххсу выпить, – буркнул покрывшийся потом Орло. – А то уже грудь болит.

Лысый проворчал:

– Сперва скажи-ка ты мне, как ты ее обнаружил.

– Случайно наткнулся возле воды, как ты и говорил мне.

Лысый присел перед Маэвой и взял ее перевязанную руку.

– Вижу, через стену перелезала. – Он повернулся к Орло. – А где мальчишка?

Орло вспотел еще гуще, хотя в комнатке было далеко не жарко.

– Где мой ваххс, Варрен? Говорю тебе, мне нужен ваххс.

– Отвечай, ты видел мальчишку?

Рот Орло шевельнулся, однако он не произнес ни слова. В свете лампы лицо его казалось опухшим, кожа на лице – кроме рабских шрамов – была в багровых пятнах. Он весь покрылся каплями пота.

– Ты видел мальчишку? – на сей раз уже крикнул Варрен.

Орло перевел взгляд от Варрена на Маэву.

– Маэва… – проговорил он. – Ох, Маэва, тебе нечего здесь делать. Беги отсюда.

Варрен остановился между нею и дверью.

– Беги, Маэва, – приказал ей Орло. – Я сумею задержать его.

И он бросился на Варрена. Вскочив на ноги, Маэва попыталась обежать их. Позади раздался страшный хруст, и, повернувшись, она увидела, что Орло перегнулся пополам, ухватившись за грудь. Она метнулась к двери. Трясущиеся пальцы ее легли на ручку.

Могучая рука схватила ее сзади и швырнула назад, в комнату. Когда голова Маэвы ударилась о стену, свет в глазах ее погас.

Маэва стояла под полной луной на опустевшем пляже. Песок и море в свете луны сливались в почти неразделимую тоскливую полосу.

Голова ее болела. Она что-то искала. Что же именно? Маэва медленно повернулась, осматривая окружавший ее пустынный край. Ветер мел по песку и перебирал ее волосы.

Она пригнулась. Возле ног ее на песке лежали голыши, поблескивая в свете луны. Галька, обыкновенная галька. Однако они, быть может, не были обыкновенными – в конце концов, камень дримвенов с виду не представлял собой ничего необыкновенного.

Камень дримвенов. Так вот что она ищет, вот что ей необходимо найти.

Порыв ветра заставил Маэву закрыть глаза. Когда она вновь открыла их, перед ней стоял молодой человек – тот же самый, которого она видела в начале путешествия в Мантеди. Видела во сне.

Возле него находилась девушка с растрепанными каштановыми волосами. Маэва помнила и ее. Девушка эта прогоняла в другом сне темную птицу.

– Это сон, – проговорила Маэва.

Молодой человек кивнул, синие глаза его обратились к ней с симпатией, причин которой она не понимала.

– Кто вы? – спросила Маэва, глядя сперва на одного, потом на другую.

– Я Дорьян, – ответил он. – Сын Кабиса.

Сын Кабиса! Маэва посмотрела на него. Юноша казался почти ровесником ей. Как это могло случиться? Кабис любил ее мать. Неужели он мог завести сына так скоро, тем более что Лила пожертвовала красотой и будущим, чтобы спасти его от разоблачения? Сердце Маэвы разделилось надвое. Она была сразу счастлива, потому что теперь у нее был брат, и полна горя – о котором напоминало покрытое шрамами лицо матери.

– Меня зовут Маэва, – сказала она. – Маэва. И я хотела попросить тебя…

Однако оба вдруг исчезли так же внезапно, как и появились.

Губы Дорьяна растрескались от жажды. Когда он облизывал их, становилось только хуже. В глаза его как будто набился песок. Окоченевший от холода, он попытался шевельнуть плечом, к которому привалилась Сара. Лунный свет ложился на ее обожженное солнцем лицо, губы ее опухли. Но она была жива! Какое уныние ощущал он, проискав ее целый день без всякого успеха.

Сара шевельнулась, открыла глаза и медленно села.

Дорьян подпер голову локтем, ощущая холод сквозь мокрую куртку.

– Сара, ты помнишь, где мы только что были?

– Где мы были… – Она схватила его за плечо, едва не окунув в воду. – Да! Мы нашли твою сестру. Она сказала, что ее зовут Маэва. Глаза ее были похожи на твои.

Сара говорила таким голосом, словно наелась песка.

«Я пытался найти ее… найти ее и привести нас. Еще раз нарушил закон дримвена».

Дорьян еще не говорил Саре о том, что с первой ночи, проведенной ими на борту «Лани», с того первого сна, когда он увидел ее танцующей на песке и не подозревающей о нападении темной птицы, он каждую ночь уносил ее в заросли сикомор. Он хотел ей сказать, однако почему-то не мог сделать этого. Почему же? Потому, что в дневные часы глаза ее смотрели на него с такой приязнью. Он опасался, что теплота взгляда сменится холодным презрением, если она узнает, что он помогает ей без ее ведома.

– Дорьян, – сказала Сара полным волнения голосом, – а ты не смог бы перенестись к ней, так как ко мне?

– Хотелось бы знать это, – проговорил он. – Однако…

– На это нужно много жизненной силы? – спросила она. – А ты и так утомлен.

– Потом, я просто не могу бросить тебя здесь.

– И каким образом ты совершаешь… подобные путешествия?

– Я только начинаю понимать это. Чтобы переместиться куда мне нужно, я должен – как мне кажется – представить себе нечто известное или знакомое.

Сара явно была готова продолжить расспросы. Но на лице ее читалась такая же беспредельная усталость.

– Смотри, небо начало светлеть. Скоро встанет солнце.

Он теперь отчетливо видел ее окруженные темными кругами, ввалившиеся глаза. Тревога стиснула грудь Дорьяна. Им нужна была пресная вода.

Решимость овладела его сердцем.

– Я возьму тебя с собой.

Крохотный плот шелохнулся, когда она изменила позу.

– А это можно сделать?

– Это необходимо сделать. Я не оставлю тебя барахтаться посреди океана. Ну, нарушать законы так уж нарушать.

Сара обняла его одной рукой. Он ласково прикоснулся к ее обожженной солнцем щеке.

– Как только мы снова заснем, я нацелю себя на Маэву и камень дримвенов, – пояснил он Саре.

Она поуютнее устроилась возле него.

– Спасибо тебе.

– Благодарить пока рано, – проговорил Дорьян, закрывая глаза и представляя стволы своих сикомор.

– Дорьян, а что будет, если ты уйдешь, а я останусь?

Он обнял Сару обеими руками.

– Если я смогу уйти, то сумею и вернуться. Я обязательно вернусь.

Когда Яспер повернулся от водопойного корыта, он увидел, что Маэва снимает камень дримвенов со своей шеи, и понял, что они попали в беду. Пояса на ней уже не было, он отметил это немедленно. Маэва никогда бы не рассталась со своим золотом по доброй воле, если бы не произошло нечто ужасное.

А потом она побежала.

Орло вскочил на коня и направился следом за ней. Ругая себя, Яспер вскочил на спину Фортуны впереди Девина. Пробравшись в Мантеди, они должны были сразу же залечь на самое дно.

Увидев, что лысый схватил Маэву, Яспер хотел было затоптать его конем, подхватить Маэву и умчаться с ней. Однако таким образом он, скорее всего, мог добиться, чтобы его превратили в раба, и уже ничем не помочь ей. Поэтому он соскользнул со спины Фортуны и спустил из седла Девина. Поймав Маэву, Орло вспомнит и про Девина, разве не так? На причале можно было видеть не одну дюжину лошадей, однако конь заметнее стоящего человека. Если Девина начнут искать, Яспер был готов раствориться среди прохожих и, если придется, пожертвовать Фортуной.

Однако Орло не стал оглядываться на них, что показалось Ясперу странным. Орло назвал Девина по имени; он знает этого ребенка. И он заметил, что на лице Девина нет меток… Сумеет ли Орло не проговориться об этом?

– Куда мы идем? – воскликнул Девин, цепляясь за руку Яспера.

Пригнувшись, тот проговорил в ухо мальчика:

– Мы пойдем за этими людьми, чтобы увидеть, куда они поведут Маэву.

Не выпуская из одной руки поводьев Фортуны, держа в другой ладошку Девина, Яспер следовал за похитителями Маэвы. Орло ехал, повесив голову, тело его осело, он ни разу не попытался отыскать взглядом Девина. Весьма странно.

Большой отряд портовых рабочих, шедших от одного из причалов, преградил Ясперу путь. Все они несли на головах тяжелые ящики, глядели только перед собой, и пройти между ними не было никакой возможности. И когда Яспер сумел продолжить путь, оказалось, что он потерял Маэву. Он вновь сел на спину Фортуны, посадил за собой Девина и проехал до самого конца причалов, разыскивая взглядом золотую головку Маэвы.

За причалами начался песчаный берег. Яспер не стал останавливаться. Он обдумывал, как можно устроиться жить в Мантеди, старался представить себе, сумеет ли забыть Маэву. Сейчас он располагал кобылой и некоторым количеством бесает, что в сумме составляло много больше, чем бывало у него когда-либо.

Нет, он тряхнул головой. С тем же успехом можно просить тот песок, что сейчас под ногами кобылы, вновь превратиться в скалу. «Я не сумею забыть ее». Он представил себе Маэву, украшенную цветами, касающуюся щекой цветка и улыбающуюся. Он стиснул зубы, чтобы не застонать. Попав в лапы лорда Морлена, она никогда уже не будет улыбаться так, как прежде. Ее превратят в рабыню или хуже того… она уже рассказывала ему, что случилось, когда Морлен посмотрел в ее глаза.

Яспер пожалел, что не столкнул Орло с причала. Скоро им начали попадаться лагеря, в которых жили свободные люди низкого рождения. Некоторые из них уже спали, другие еще бодрствовали возле мерцающих костерков. Однако спали там или бодрствовали, у каждого стана дежурил свой сторож. Яспер подъехал к небольшому костру, возле которого в одиночестве сидел седобородый мужчина. Он спешился и спустил с седла Девина.

– Добрый вечер, – проговорил он негромко.

– Доброй ночи, – ответил ему мужчина. Копоть въелась в морщины на его лице.

Яспер указал на себя и мальчика и представился:

– Яспер и Девин.

– Карл, – ответил седобородый, внимательно вглядываясь в его лицо. – Какой здоровый у тебя цвет лица. Наверно, ваххса не употребляешь?

– Ваххса? – недоуменно переспросил Яспер.

– Откуда ты? – поинтересовался Карл.

– Из Сливоны. Только что пришли.

Карл скорбно качнул головой.

– Повсюду жить лучше, чем здесь. Но каждый день такие, как ты, являются в Мантеди, оттого что захотелось нашего богатства. Богатства! – Он плюнул на песок. – И тут вдруг оказывается, что отсюда уже не уйти.

– Как это – не уйти?

– Из Мантеди может уехать только покойник или крестьянин.

– Крестьянин?

– Вот что, молодой человек. Ты явился в город со всем прочим отребьем, так ведь? А ты не заметил, что на лбах тех, кто выходил из города, выжжено клеймо в виде снопа?

Яспер заметил это. Унылые люди с клеймом на лбу вели за собой коней и опустевшие повозки, уставясь глазами в землю.

– Они поставляют в город зерно и другие припасы, и за это им предоставлено право носить клеймо. Свободным-то людям! Клеймо на лоб! – Карл вновь сплюнул.

– И они принимают клеймо, невзирая на то что считаются свободными? – Нутро Яспера перевернуло.

Карл кивнул:

– Каждую ночь на стенах города убивают свободных людей, пытающихся выбраться из этого проклятого города. – Он показал в сторону моря. – И еще больше свободных тонет, пытаясь бежать по воде. – Он подложил в костер обломок плавника. – Но те, кто пьет ваххс, даже не пробуют бежать.

– Так что же такое ваххс? – повторил Яспер.

– Ваххс? Самая адская штуковина из всех, что готовят на этой земле. Она лишает ума всякого, кто пьет его, будь то мужчина или женщина. Если тебе предложат оранжевое питье, и сам в рот не бери, и мальчишке не давай.

Что еще за новое проклятье? Напиток, лишающий человека души? Яспер глубоко вздохнул.

– Любимая отрава Морлена, – проговорил негромко Карл. – Ваххс. Который в оранжевых бутылках. Морленова работа. Те, кто пьет ваххс, перестают думать обо всем – кроме интересов лорда Морлена. – Он пристукнул костистым кулаком об открытую ладонь другой руки. – А некоторые все пьют и пьют его – покуда у них сердце не останавливается.

Ежась, Яспер запустил руку в карман.

– У тебя найдется лишний хлеб или вода? Могу заплатить за них бесаету.

Карл кивнул, принимая монету. Он дал Ясперу буханку хлеба и головку сыра. Яспер передал и то и другое Девину.

– А как насчет воды?

Карл поднялся. Порывшись в песке, он извлек из него кожаную бутыль и подал ее Ясперу, который немедленно сделал долгий глоток. Вода, пусть и немного затхлая, промочила сухую глотку. Отломив по куску хлеба, он разделил его между собой и Девином. Остальное Яспер убрал. Еда еще понадобится им.

– Спасибо тебе. – Яспер посадил Девина на спину Фортуны и сел сам.

Теперь он держал путь назад – к причалам. Вскоре задремавший мальчик привалился к его спине. Яспер доехал до места, где начинались столбы, поддерживавшие причалы. Спрыгнув с коня, он посмотрел поверх черных волн, издалека накатывавших на него. Облака сделались реже, и между ними уже проглядывала почти полная луна.

Яспер разбудил Девина:

– Мы возвращаемся, чтобы отыскать камень дримвенов. Маэве не понравится, если он потеряется.

Мальчик поглядел на него с трепетом.

– И ты хочешь спрыгнуть с этого причала?

– Нет. Мы пройдем под ними.

Яспер указал на черноту под длинными мостками.

– А как ты узнаешь, какой причал тебе нужен?

– Я отсчитывал их.

Яспер заглянул под причалы. Под ними было слишком низко для лошади. И он привязал ее к столбу, прекрасно понимая, что может и не обнаружить кобылу на прежнем месте, когда вернется.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю