Текст книги "Дикарь и леди"
Автор книги: Виктория Дал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Виктория Дал
Дикарь и леди
Глава 1
Линкольншир, 1847год
Марисса снова услышала страстный стон этого мужчины. Затем послышался его шумный выдох, и она, почувствовав на щеке его горячее дыхание, повернула голову и уставилась на стену.
Комната тут же закружилась у нее перед глазами. О Господи, с ней явно что-то не в порядке! К счастью, головокружение вскоре почти прошло. Хотя, наверное, она все-таки слишком много выпила…
После бесконечно долгого лета, в течение которого Марисса Йорк притворялась, будто ищет в Лондоне мужа, она наконец-то решила побаловать себя ночью запретным удовольствием. Действительно, почему бы не побаловать себя? Ведь это был первый домашний пикник по случаю начала охотничьего сезона. Все остальные собирались от души повеселиться, и она, Марисса, также надеялась поразвлечься. Но из этого, к сожалению, ничего не получилось. Сначала ее не очень-то деликатно тискали, а потом – еще и эти ужасные вздохи и шумное хрюканье… Какой неприятный мужчина! Вероятно, именно поэтому девушкам приказывают оставаться невинными до свадьбы. Ведь потом, после окончательного закрепления брачных отношений, уже нет обратной дороги, – пусть даже молодая жена очень разочарована…
– О, моя любовь… – пробормотал ей в ухо Питер Уайт. – О, моя обожаемая Марисса! Это было прекрасно… Изумительно!
– Изумительно?
– О да!
Она поерзала под ним и проворчала:
– Вы не могли бы… подняться?
– Да-да, конечно. Прошу прощения.
Он приподнялся на локтях, и это уменьшило давление на ее грудь. Но зато его бедра еще крепче к ней прижались, и в результате там, внизу… там сделалось все еще отвратительнее – между ног ужасно захлюпало.
– Мистер Уайт, вы не могли бы подняться?
Он лукаво ухмыльнулся:
– А тебе не кажется, что теперь уже глупо называть меня мистером Уайтом?
– Нет, не кажется.
– Что ж, дорогая, когда мы поженимся, ты будешь называть меня по имени. По крайней мере я очень на это надеюсь.
– Вы о чем, мистер Уайт? – Марисса взглянула на негр с удивлением. – О чем вы говорите?
Он наклонился и поцеловал ее (она тут же утерла губы тыльной стороной ладони), затем, снова ухмыльнувшись, сообщил:
– Я сегодня же поговорю с твоим братом. Теперь понимаешь о чем я?
– Вы не сделаете этого! – прокричала Марисса. – Немедленно слезайте с меня! Мне ужасно все это надоело!
Наконец этот упрямый болван, кажется, понял, что она отнюдь не собирается благодарить его за то, что он ублажил ее. Он приподнялся – и тем самым влил в нее еще одну порцию отвратительной хлюпающей массы.
– О Господи, слезай же поскорее, идиот! – в отчаянии завопила Марисса.
– Дорогая, что ты говоришь?..
Он уставился на нее в изумлении.
Внезапно послышались чьи-то шаги – кто-то быстро, шел по коридору. Марисса вздрогнула и с силой оттолкнула Уайта.
– Слезайте же, – прошипела она.
В следующее мгновение дверь распахнулась, и Марисса затаила дыхание. К счастью, в комнате было темно, и если бы этот идиот затаился…
Тут Питер Уайт откашлялся и пробормотал:
– Не могли бы вы закрыть двери? Нам требуется уединение.
Тут мужчина, стоявший в дверях, переступил порог, и Марисса узнала своего брата.
– Что здесь происходит? – послышался его голос.
И тотчас же дверь распахнулась настежь, так что теперь свет из коридора заливал почти всю комнату. По спине Мариссы пробежали мурашки, и она в ужасе прошептала:
– О нет, нет, нет…
– Марисса Анна Йорк, ты здесь?! – проревел ее брат.
И тотчас же бросился к ее случайному любовнику.
В следующее мгновение тени двух мужчин слились воедино, превратившись в одну огромную тень, задвигавшуюся в дальнем углу комнаты. А потом зазвенели вазы и раздался грохот – похоже, стол ударился о стену.
– Остановитесь! – крикнула Марисса, надеясь, что ее крик положит конец потасовке.
И еще больше ей хотелось остановить время, вернее – повернуть его вспять. Ах, если бы она могла вернуться на полчаса назад, когда допила последний стакан вина и, ужасно сглупив, позволила мистеру Уайту увести ее в эту комнату…
Ей очень хотелось соскочить с кровати и незаметно проскользнуть в свою комнату, однако она решила, что это было бы непростительной трусостью. Поднявшись на ноги и одернув юбки, Марисса шагнула к брату и громко сказала:
– Эдвард, перестань! Пожалуйста!
– Мерзкая скотина! – заорал ее брат.
И она тотчас же услышала несколько глухих ударов – вероятно, Эдвард молотил кулаками своего противника.
Прошло еще несколько минут и воцарилась тишина – слышалось только шумное дыхание мужчин. Сообразив, что драка закончилась, Марисса с дрожью в голосе спросила:
– Эдвард, все в порядке?
Послышались шаги – одна из теней направилась к ней. Марисса вскрикнула и невольно отпрянула, хотя и была уверена, что брат никогда ее не ударит – что бы она ни сделала. Но сейчас все было слишком уж необычно – сейчас он походил на призрака, надвигавшегося на нее из темноты. «К тому же очень может быть, что это вовсе не брат, а мистер Уайт», – промелькнуло у Мариссы.
– Это ты, Эдвард? – спросила она, отступив еще на шаг.
Тут мужчина приблизился к ней, и она поняла, что это действительно Эдвард; причем лицо его было искажено гневом. Брат чиркнул спичкой и зажег лампу, стоявшую на столике у кровати. И тотчас же вся комната озарилась ярким светом – так что теперь можно было рассмотреть и самый дальний угол комнаты, где минуту назад происходила потасовка. И теперь Марисса прекрасно видела: мистер Уайт вовсе не лежал без сознания, а сидел на полу, прижав ладонь к глазу. И ей вдруг ужасно захотелось ударить его по физиономии и добавить ему синяков. «Но легче злиться на него, чем на себя», – со вздохом подумала девушка. Ведь было совершенно ясно, что в первую очередь именно она, Марисса, во всем виновата…
И тут она вдруг заметила еще одного мужчину, стоявшего в дверях. А в следующую секунду узнала своего кузена Гарри.
– Черт возьми, что здесь происходит? – проворчал Гарри.
И тотчас же стало ясно, что все гораздо хуже, чем ей, Мариссе, казалось. Ведь очень может быть, что не только брат с кузеном догадались о происходящем в этой комнате. И если так… О Господи!..
Обхватив плечи руками, Марисса пробормотала:
– Видишь ли, Гарри, просто так получилось… Я очень сожалею, что ты это увидел.
– Но ты, Гарри, это увидел, не так ли?! – рявкнул Эдвард.
Внезапно рядом с Гарри появилась горничная, нервно теребившая свой фартук. Эдвард же, взглянув на кузена, тихо сказал:
– Гарри, пожалуйста, подожди меня в кабинете. И закрой дверь.
Марисса прекрасно понимала: действовать в такой ситуации следовало очень осторожно, так как ее родственники никогда не отличались хладнокровием. Да и она в общем-то тоже. В конце концов, именно ее импульсивность и необузданность стали причиной столь неприятной ситуации. Следовательно, сейчас ей нужно было действовать с предельной осторожностью. И как можно тщательнее подбирать слова.
В смущении откашлявшись, Марисса пробормотала:
– Эдвард, я очень сожалею… Очевидно, я действовала… немного легкомысленно. Но мне хотелось бы верить, что вы с Гарри…
– Не беспокойтесь, мы с ней непременно поженимся – перебил сидевший на полу мистер Уайт.
Эдвард тут же закивал:
– Да-да, это уж само собой.
Марисса поморщилась и громко заявила:
– Нет, ни в коем случае!
На несколько секунд воцарилась тишина. Затем мистер Уайт приподнялся и тихо сказал:
– Если вы дадите мне несколько минут, чтобы привести себя в порядок, барон Йорк, я встречусь с вами в вашем…
– Нет, ни в коем случае! – закричала Марисса. – Никакой встречи не будет! У меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за мистера Уайта! Абсолютно никакого!
Эдвард повернулся к ней и с упреком в голосе проговорил:
– Неужели ты хочешь сказать, что развлекалась с этим мужчиной без всякой надежды на брак?
– Да, именно это я и хочу сказать. Но если бы я хорошенько подумала, то ни за что бы не пошла с ним сюда. Он ужасно неприятный… И я не выйду за него ни за что на свете.
Эдвард покосился на мистера Уайта:
– Он принуждал тебя к этому. Марисса?
– Нет-нет. – Она покачала головой. – Просто он… не оправдал даже самых скромных надежд.
Барон с удивлением взглянул на сестру:
– Самых скромных надежд? Но что ты можешь знать о…
– Послушайте же меня! – перебил мистер Уайт. – Я со всей ответственностью заявляю: мы с ней поженимся в ближайшее же время. Да, как можно быстрее. Скажите, барон Йорк, у вас есть возможность получить разрешение на венчание без церковного оглашения?
– Нет, нет, нет! – в отчаянии прокричала Марисса. – Я не выйду за него замуж! Я ведь уже сказала об этом!
Тут из коридора донеслись негромкие женские голоса. И тут же мистер Уайт приблизился к Мариссе и, положив руку ей на плечо, счастливо проговорил:
– При всем моем уважении к вам, мисс Йорк, должен заявить: вам придется выйти за меня замуж, так как у вас просто нет выбора.
– Нет выбора? – Она уставилась на него в изумлении. – Что вы имеете в виду?
– Я лишил вас девичьей чести, дорогая. И горничные уже болтают об этом в коридоре. Все слышите? Так что ты моя, дорогая.
– Нет, не ваша! – Марисса сбросила с плеча его руку. – Не ваша, понятно?!
Эдвард же нахмурился и проворчал:
– А что касается наших слуг, мистер Уайт, то мы сами о них позаботимся.
– Да, разумеется. И их разговоры не будут иметь никакого смысла после того, как мы с мисс Йорк обвенчаемся. Я, конечно же, понимаю, что она сейчас очень расстроена… Так что давайте, барон, обсудим все наедине, по-мужски. А ваша сестра в данный момент не способна мыслить здраво.
Марисса, не удержавшись, в гневе прокричала:
– Ошибаетесь, я мыслю вполне здраво! И мне совершенно ясно, что я скорее уйду в монастырь, чем выйду за вас замуж! Я ни за что не соглашусь страдать ночами от вашего хрюканья и пыхтенья, мистер Уайт! А сейчас я хотела бы поговорить с моим братом наедине, если вы не возражаете.
Эдвард в изумлении уставился на сестру. Уайт же побагровел и проворчал:
– Я обладал тобой, юная леди, и ты непременно выйдешь за меня замуж, понятно?
И тут Марисса вдруг поняла, что он имел в виду, когда в первый раз запустил руку ей под юбку. «Наконец-то ты моя», – заявил тогда этот негодяй. Она-то в тот момент решила, что он имел в виду… временное обладание. Ах, ей следовало бы быть умнее. Ведь он уже дважды делал ей предложение.
Эдвард пристально взглянул на гостя и сказал:
– Мне сейчас нужно поговорить с сестрой. Пожалуйста, подожди меня в кабинете, Уайт.
Тот поморщился и пробурчал:
– Ты не должен ей потворствовать, Йорк. Она сделала свой выбор, когда улеглась передо мной на этом диване, вот так-то! И я не позволю ей теперь отпираться!
При этих словах Питера Уайта Марисса в ярости сжала кулаки. Сейчас она уже ничего перед собой не видела, кроме лица этого негодяя. Теперь один глаз у него заплыл, и Марисса прикидывала, как бы половчее его ударить, чтобы и другой глаз стал таким же.
– Говоришь, что не позволишь мне отпираться? – процедила она сквозь зубы. – Но я ведь уже дважды отказала тебе, сказала, что не стану твоей женой!
Он с насмешливой улыбкой ответил:
– Если так, то тебе следовало вовремя остановить меня. Однако ты этого не сделала. Так что теперь мы поженимся. У тебя нет выбора.
– Вот что, Уайт!.. – прорычал Эдвард. – Мариссе уже двадцать два года! И теперь её нельзя принуждать!
Гость снова улыбнулся:
– Но она, возможно, забеременела от меня. И ты, как глава семейства, обязан позаботиться о ней. Ведь когда разлетятся слухи о том, что…
Уайт умолк, так как Эдвард, сделав еще один шаг, приблизился к нему почти вплотную.
– Говоришь, слухи? Каким же образом они разлетятся, эти слухи?
– Ведь в твоем доме, барон, сейчас множество гостей. Наверняка кто-то из них узнает о том, что произошло в этой комнате. Да и ваш с Мариссой кузен видел это собственными глазами, верно? Ты ведь не хочешь услышать разговоры о том, что твоя сестра – шлюха? – закончил Уайт с торжествующей улыбкой.
– Негодяй… – прошептала Марисса. – Ты заранее все это задумал.
Эдвард стремительно вскинул руку и ухватил мистера Уайта за галстук.
– Ты и в самом деле все это, запланировал?
– Но я же… Я намерен жениться на ней, – пробормотал Уайт. – Она должна понять, что для нее это – большая честь. А моя бабушка…
Уайт снова умолк, так как Марисса громко рассмеялась – она уже слышала россказни о славных деяниях предков этого мерзавца.
И почти тотчас же Эдвард размахнулся и ударил Уайта в челюсть. Тот вскрикнул, отступил на шаги, не удержавшись, рухнул на задницу, схватившись обеими руками за подбородок.
– Вон из моего дома! – прорычал Эдвард.
– Но вы же… не всерьез… – пролепетал мистер Уайт.
– Вон! Немедленно!
Уайт покачал головой:
– Нет-нет, я люблю ее…
Эдвард решительно указал на дверь:
– Убирайся из моего дома! А если кому-нибудь расскажешь о произошедшем, то я непременно найду тебя и убью.
Гость поднялся с пола и внимательно посмотрел на барона – казалось, он пытался понять, способен ли тот совершить убийство. И было очевидно, что Уайт очень в этом сомневался. Да и Марисса – тоже. Она прекрасно знала: Эдвард вспыльчив, но быстро остывает. Его считали наиболее сдержанным и благоразумным в семье Йорков. И если мистер Уайт сейчас быстренько уйдет, то, вероятно, ничего страшного с ним не случится. Если только…
Словно прочитав мысли сестры, Эдвард с усмешкой добавил:
– А если я не смогу до тебя добраться, то это обязательно сделает мой брат Эйдан. Ему очень нравится охота за такими, как ты.
«А вот это – совеем другое дело», – подумала Марисса. Она невольно поежилась при мысли о том, что Эйдан узнает о произошедшем.
Питер Уайт фыркнул и передернул плечами. Осторожно потрогав свою челюсть, пробормотал:
– Глупости все это… Просто вы оба сейчас расстроены. Я, конечно, уйду, но через несколько дней вернусь. Я люблю тебя, Марисса.
– Бьюсь об заклад, что тебя больше всего привлекают мои деньги, – проворчала Марисса.
Проигнорировав ее слова, мистер Уайт поспешно вышел из комнаты.
И в тот же миг Марисса почувствовала, что ей ужасно неловко наедине с братом. Да, ей было очень стыдно, и она не знала, что сказать, не знала, как объяснить свой поступок.
– Я… сожалею, – прошептала Марисса, судорожно сглотнув; только это она и смогла сказать.
– Но как же так?.. – со вздохом пробормотал ее брат. – Как ты решилась на это?..
– Поверь, я очень сожалею! Я не должна была!.. Но мне было так скучно… И я выпила слишком много вина… К тому же я ни разу еще не была хоть чуточку влюблена. Наверное, меня подвело любопытство, понимаешь?
Эдвард снова вздохнул:
– Ах, Рисса, что же ты наделала?
– Я совершила ужасную глупость. Я прекрасно это знаю. Но клянусь, Уайт не был таким до того, как это случилось. Он мне даже нравился, пока не произошло… это.
Брат промолчал. Однако изменился в лице – на лбу его залегли глубокие складки.
– Что с тобой, Эдвард? – прошептала Марисса.
Барон по-прежнему молчал. Наконец тихо сказал:
– Рисса, я не стану заставлять тебя выходить за него замуж. Потому что Уайт – редкостная скотина. Однако… – Он сжал ее руку. – Однако теперь ты должна выйти хоть за кого-то.
– Что?! – Марисса рывком высвободила руку. – Но почему?!
Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошла их мать. Взглянув на детей, она тяжело вздохнула и тихим голосом проговорила:
– Что здесь произошло? Похоже… что-то ужасное…
Марисса гут же покачала головой:
– Нет-нет, ничего не случилось. У нас все замечательно.
Эдвард закрыл за матерью дверь и, нахмурившись, проворчал:
– Не так уж все замечательно… Напротив, все очень даже скверно.
Вдовствующая баронесса прижала руки к груди.
– Ах, но что же случилось?! Опять Эйдан что-то натворил?! О Боже, что произошло с моим славным мальчиком?..
– Нет, не Эйдан. – Барон в очередной раз вздохну. – На сей раз – Марисса! Она скомпрометирована!
Баронесса громко ахнула, однако ничего не сказала – словно лишилась дара речи, Марисса же, густо покраснев, пробормотала:
– Ах, зачем ты об этом сказал?
Строго взглянув на сестру, Эдвард подвел мать к креслу, где та тотчас же упала в обморок – весьма грациозно, как обычно (мать только так падала в обморок).
Эдвард выпрямился и пробурчал:
– Она наверняка все поймет, если мы устроим свадьбу слишком уж поспешно, и следовательно…
– Но я вовсе не собираюсь замуж! – перебила Марисса. – Для этого нет никаких причин.
– Дорогая, не глупи. Из того, чему я оказался свидетелем, абсолютно ясно: ты вполне можешь забеременеть. И следовательно, мы должны немедленно найти тебе мужа.
– Но это – сущий вздор! – в отчаянии прокричала Марисса.
И тотчас же поняла, что все гораздо сложнее, чем ей совсем недавно казалось. Увы, прежде она совсем не задумывалась о подобных вещах. И знала о беременности только из обрывков тех разговоров, что ей иногда удавалось услышать. И вот теперь…
– Ах, Эдвард, я не думала… Ведь это у меня впервые. Неужели такое возможно?
Брат поморщился и снова вздохнул – в который уже раз!
– Рисса, я предпочел бы, чтобы ты обратилась ко мне с такими вопросами до того, как все это произошло. Так вот, имей в виду: всякое возможно.
– О нет!.. – простонала Марисса.
– И поэтому, – продолжал брат, – ты обязательно выйдешь замуж. Либо за этого негодяя, либо за кого-то другого. И имей в виду: свадьба поможет развеять всяческие слухи и отвлечет сплетников от разговоров о преждевременных родах. К тому же, моя дорогая… Знаешь, мне кажется, тебе некогда будет скучать, когда ты выйдешь замуж. И следовательно, ты будешь делать меньше глупостей от скуки.
– Но я… – Марисса стиснула зубы и сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться. – Но я не хочу покидать этот дом. Мой дом здесь, понятно?!
Эдвард потупился и тихо сказал:
– Да, конечно. Я знаю об этом, дорогая. Поверь, я очень не хочу, чтобы ты уезжала отсюда. Клянусь, мы непременно найдем кого-нибудь, кто будет привозить тебя домой, когда тебе захочется. Кого-нибудь… послушного.
– Да уж, конечно. А кто другой женится на опозоренной женщине?! Кто признает незаконнорожденного?! Только какой-нибудь очень послушный. Или подкаблучник.
– Зачем ты, Марисса?..
Тут пожилая баронесса театрально застонала, и глаза ее приоткрылись; было совершенноочевидно, что обморок ее переходит в следующую фазу. Марисса покосилась на мать, затем снова взглянула на брата. Она вынуждена была признать, что его аргументы очень весомы. Ведь если Питер Уайт расскажет о случившемся… И если она… действительно забеременеет… тогда выбора, конечно, не будет. Но если все-таки не расскажет? И если она все же не забеременела?..
Стараясь не смотреть на брата, Марисса спросила:
– Эдвард, ведь потребуется время, чтобы найти согласного и приемлемого кандидата, верно? Достойные мужчины… Они ведь не стоят в очереди у нашего дома, правда? И вообще, кому нужна опозоренная женщина?
Барон откашлялся и пробормотал:
– Гм… уж если на то пошло…
– Нет-нет, не беспокойся, – перебила Марисса. – Я точно знаю: Гарри ни одной живой душе не проболтается. И о возможных последствиях мы узнаем только недели через две. Так что если хочешь устроить помолвку, давай заранее приготовимся к этому, а потом… Потом мы забудем обо всем этом, если выяснится, что я все-таки не беременна. Согласен?!
Эдвард явно смутился.
– Но я… Рисса, скажи, а разве тебе вообще никто не нравится? То есть я имею в виду того, кто мог бы сделать тебе предложение.
– Мне нравился один джентльмен. До этого вечера. Он отличный танцор, и на нем всегда великолепно сидит сюртук. Но сейчас… Нет-нет, никого не хочу! Ни за что!
Брат пробормотал что-то неразборчивое, и в этот момент вдовствующая баронесса простонала:
– Ах, Марисса, как ты могла?.. Почему ты совершила такой ужасный поступок?
Ужасный? Да, разумеется. Мать имела право так сказать.
Тихонько вздохнув, Марисса ответила:
– Если честно, мама, то я не знаю, почему так поступила.
Увы, было слишком много вина… И много тайных поцелуев. Ах, это так возбуждающе… И необычайно интересно. Но потом, когда они оказались в этой комнате… Потом все изменилось, и вся поэзия исчезла.
– Он мерзавец, идиот… – пробормотала Марисса сквозь зубы.
– Да, верно, ты идиотка! – воскликнула мать.
– Я имела в виду мистера Уайта. Этот человек – мерзавец и глупец.
– Мистер Уайт? – переспросила мать. – Гм… Мне кажется, он отличный танцор. И красивый мужчина к тому же. Кроме того, у него очень приличный доход. Полагаю, он будет идеальным мужем.
Эдвард выразительно взглянул на мать:
– Давай обсудим это попозже, мама. А сейчас я… Мне надо кое о чем подумать. Черт возьми, куда запропастился Эйдан? Ведь именно теперь он мне очень нужен. Полагаю, он сумел бы помочь… Уверен, что он знает нескольких подходящих парней.
– Пожалуйста, не говори ему! – взмолилась Марисса.
И почти тотчас же, буквально через несколько секунд, дверь отворилась, и в комнату вошел слуга. Поклонившись, он громко объявил:
– Прибыл Эйдан Йорк, милорд! Он просит извинить за опоздание. И еще он велел передать, что спустится сразу, как только умоется и переоденется.
– Отлично, – кивнул Эдвард. Повернувшись к сестре, он тихо сказал: – Не беспокойся, я ничего не скажу ему до тех пор, пока Уайт не соберет свои вещи и не уберется отсюда. Иначе на наших глазах может произойти убийство.
– Убийство?! – воскликнула мать, откинувшись на спинку кресла, очевидно, демонстрируя новый обморок.
Однако дети ее прекрасно знали: несмотря на обморок, пожилая дама услышит все, о чем они будут говорить.
Марисса осмотрелась в поисках кресла – ей вдруг тоже захотелось «упасть в обморок». Но свободной оказалась только кушетка, а на нее совсем не хотелось падать – довольно уже этой кушетки! И теперь ей оставалось лишь одно: собраться с духом и попытаться хоть как-то смириться с последствиями собственной глупости.
Прошло несколько минут, и Марисса вдруг почувствовала, что в желудке у нее забурлило, голова закружилась, а к горлу подкатала тошнота. Она осторожно наклонилась над восточным ковром, лежавшим у нее под ногами, и зажмурилась. В следующее мгновение ее вырвало.
– Кажется, я еще не поблагодарил тебя за приглашение, – с улыбкой сказал Джуд Бертран, спускавшийся по винтовой лестнице следом за Эйданом.
– Неужели? – отозвался Эйдан, взглянув через плечо на приятеля, – тот уже несколько раз благодарил его за это приглашение.
Что же касается Джуда, то он пребывал в прекрасном расположении духа. Приезд в поместье Йорков был весьма приятен ему по нескольким причинам. Во-первых, ему очень нравились эти чудесные места – бескрайние луга и перелески Линкольншира прямо-таки очаровали его. И конечно же, ему нравилась эта семья, обитатели этого гостеприимного дома. А если честно, то больше всего ему понравилась хорошенькая сестра хозяина, веселая, непосредственная и шаловливая…
Джуд с улыбкой провел ладонью по перилам – ему вспомнилось прошлогоднее пребывание в этом доме. И вспомнилось, как изящная девушка с рыжеватыми волосами съезжала по этим перилам ранним утром – очевидно, решила, что в этот час еще никто не проснулся. И Джуд не стал ей мешать. Молча понаблюдав, как она съехала по перилам до самого низа, он незаметно удалился. И тогда ему в голову пришла странная мысль… Впрочем, нет, не странная, напротив – совершенно естественная в той ситуации. «Какая же она необузданная – словно дикарка», – подумал в те мгновения Джуд.
И теперь он с нетерпением ждал новой встречи с этой юной «дикаркой».
Когда они спустились на первый этаж, Эйдан Йорк кивнул нескольким гостям, однако, не останавливаясь, пошел дальше, к кабинету брата. Джуд тотчас последовал за ним.
Дверь кабинета оказалась закрытой, но в комнате кто-то был – раздавались голоса людей, разговаривавших на повышенных тонах (но в этом не было ничего удивительного, так как семейство Йорков всегда отличалось энергичностью, эмоциональностью и, пожалуй, даже некоторой необузданностью).
– Не стесняйся, заходи со мной, – сказал Эйдан.
И тут же, несколько раз постучав, распахнул дверь и переступил порог. Немного помедлив, Джуд снова последовал за приятелем.
Вдовствующая баронесса, сидевшая в кресле с высокой спинкой, громко всхлипывала, уткнувшись носом в кружевной носовой платочек. Барон же, старший брат Эйдана, вышагивал перед камином, и было совершенно очевидно, что он находится не в лучшем расположении духа. Тут же стоял и его кузен Гарри. Может, Гарри и являлся причиной всего этого шума? Во всяком случае, он хмурился и казался на редкость мрачным.
Джуд коротко кивнул и вскинул руку, приветствуя всех членов семейства.
– Слава Богу, что ты здесь, Эйдан, – проворчал Эдвард. Взглянув на гостя, добавил: – Сожалею, Джуд, но тебе не следует тут находиться. Извини, пожалуйста…
– О… прошу прощения.
Джуд повернулся, чтобы уйти, но Эйдан придержал его.
– Что за мелодрама, Эдвард?! – воскликнул младший брат. – Нет сомнений, Джуд имеет полное право остаться здесь. Так что же у вас произошло? Какие-то неприятности?
Эдвард еще больше помрачнел.
– Неприятности – не то слово. Все очень серьезно… И дело приватное, если можно так выразиться.
– Только не говори, что ты влюбился в одну из горничных, – пробормотал Эйдан.
В очередной раз всхлипнув, баронесса проговорила:
– Ах, Эйдан, не будь таким грубым. – Повернувшись к Джуду – тот с улыбкой поклонился ей, – она продолжала: – Я очень сожалею, мистер Бертран, но вы должны… – Пожилая дама на мгновение умолкла. – А впрочем, оставайтесь, мистер Бертран. Возможно, именно вы сумеете нам помочь.
Джуд вопросительно взглянул на пожилую леди; ему хотелось узнать, каким образом он может помочь.
– Да-да, конечно! – воскликнул Гарри. – Я только сейчас вспомнил про его мать!
«Моя мать? – подумал Джуд. – Уж не забеременела ли любовница Эдварда?» Откашлявшись, он заявил:
– Если я могу каким-то образом помочь вам, с удовольствием помогу. И поверьте, я с колыбели воспитан таким образом, чтобы не сплетничать.
Эдвард со вздохом покачал головой:
– Нет-нет, нам не требуется помощь. Дело слишком деликатное… – Бросив взгляд на мать, он тихо добавил: – И вы, миледи, прекрасно это знаете.
Эйдан с усмешкой пожал плечами и направился в другой конец комнаты, где стоял графин с бренди. Обернувшись, воскликнул:
– Эдвард, но это же нелепо! Я всю жизнь доверяю Джуду. Доверяю как самому себе. И если он действительно чем-то может нам помочь, то давай, выкладывай! Что у вас произошло?
Эйдан со стаканом в руке опустился на стул. Джуд подошел к буфету и налил себе бренди; он почувствовал, что его одолевает любопытство.
Эдвард нервно прошелся по комнате. Повернувшись к брату, закричал:
– Черт побери, речь идет о нашей сестре!
Невольно вздрогнув, Джуд окинул взглядом членов семейства Йорков. Судорожно сглотнув, пробормотал:
– О Мариссе?..
Все тотчас повернулись к нему. И уставились на него с удивлением.
– Гм… Я хотел сказать, мисс Йорк, разумеется, – добавил он, смутившись.
Тут Эйдан вскочил со стула и закричал:
– А что случилось с Мариссой?! Говорите же, черт возьми!
– Успокойся, Эйдан, – сказала мать и отвела глаза.
– Что случилось с Мариссой?! Почему вы молчите?!
Эдвард приблизился к брату и тихо сказал:
– Она опозорена.
В комнате воцарилась тишина. И все, затаив дыхание, смотрели на Эйдана. На щеках его выступили красные пятна, а это был очень дурной знак.
Барон тронул младшего брата за плечо и вновь заговорил:
– Так что речь идет о ее репутации. Нам нужно найти ей мужа, причем как можно быстрее. Возможно, Джуд сможет помочь…
– Кто он?! – взревел Эйдан. – Кто ее обидел?!
Эдвард поспешно покачал головой:
– Нет-нет, ты не понял. Никто ее не обижал. Она сама виновата. Была пьяна. И вела себя ужасно глупо. А этот… так называемый джентльмен… Он уже уехал.
– Кто он?! – снова закричал Эйдан. – Говорите же!
Понимая, что брат не успокоится, Эдвард ответил:
– Питер Уайт.
Эйдан разразился потоком ругательств и угроз. Через минуту-другую, когда он немного успокоился, была наконец рассказана вся история; и Джуд, слушая ее, представлял себе этого мистера Уайта: довольно надменный тип, конечно же. И очевидно, изрядный негодяй.
– Трусливая скотина, – не удержавшись, пробормотал Джуд, пока Эдвард объяснял, почему Марисса не может выйти замуж за мистера Уайта.
– Именно поэтому, – подытожил Эдвард, – мы должны кого-то для нее найти. Между прочим, наши слуги уже шепчутся… И если этот парень посеял свое семя…
Баронесса пронзительно вскрикнула:
– Ах, это ужасно! – Тут же успокоившись, она продолжала: – А может, мистер Уайт проявит настойчивость? В конце концов, если это будет его ребенок…
Гарри с усмешкой проговорил:
– Я ни в коем случае не могу ему посочувствовать. Дело в том, что у него уже есть ребенок – от дочери каретного мастера. И он, насколько я знаю, не питает нежных чувств к этому ребенку. Он даже не удосужился признать его. – Гарри нахмурился и добавил: – Поверьте, я очень сожалею… Я должен был знать, что его приезд не принесет ничего хорошего. Мне не следовало его приглашать.
Эдвард решительно покачал головой:
– Нет-нет, кузен, это не твоя вина. Однако сейчас… Сейчас давайте подумаем… Надо найти Риссе добропорядочного жениха.
– О Господи!.. – воскликнула баронесса. – Подумайте же как следует! Наша Марисса обязательно должна выйти за какого-нибудь порядочного и уважаемого человека. За человека с положением. И надо, чтобы он хорошо с ней обращался и…
– Черт возьми, но где же найти такого человека?! – в отчаянии прокричал Эйдан.
Все родственники «невесты» тихо вздохнули и переглянулись. А Джуд тем временем лихорадочно размышлял, пытаясь разобраться в своих чувствах, пытаясь удостовериться в том, что его первый порыв – правильный. Впрочем, он не относился к числу тех, кто сомневается в себе, так что ему хватило нескольких секунд, чтобы принять окончательное решение.
Шагнув на середину комнаты, Джуд решительно заявил:
– Да, я действительно могу помочь. То есть я способен.
Все уставились на него в изумлении, а Эйдан спросил:
– Способен… на что, Джуд? Ты о чем?
– Я готов жениться на твоей сестре.
В комнате надолго воцарилось молчание – все таращились на гостя… Наконец баронесса, чуть приподнявшись в своем кресле, спросила:
– Вы серьезно?
– Абсолютно, – кивнул Джуд.
– Но ведь вы… – Она в смущении умолкла.
– Незаконнорожденный? – спросил Джуд с улыбкой. – Вы это хотели сказать?
– Ну, в общем… – ответила баронесса, еще больше смутившись. – Видите ли, я думала, что вы сможете предложить кого-нибудь, что-нибудь посоветовать… Но вы сами, сэр… Нет, едва ли вы смогли бы стать мужем нашей девочки.
– Но я побочный сын герцога, не забывайте. Неужели это так плохо – заполучить сына: герцога в такой ситуации? Так что подумайте хорошенько, миледи. Мне не кажется, что я – такой уж плохой для вас вариант.
Вдовствующая баронесса молчала, и по выражению ее лица было заметно, что она и впрямь серьезно призадумалась. Наконец, взглянув на гостя, пожилая леди изрекла:
