Текст книги "Боевой 41-й год. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Виктор Старец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 73 страниц)

  – Надежность любого воинского контингента прежде всего зависит от общего хода боевых действий. Всякий человек хочет быть на стороне победителей, а не среди проигравших. Если наша армия будет с самого начала побеждать, то не будет и никакой почвы для проявления неустойчивости.

  Конечно, слабо обученные части, укомплектованные неслужившими в армии крестьянами, могут проявить неустойчивость. Это я видел на Халхин-Голе. Но и тут все зависит от того, в каких условиях эти части принимают свои первые бои. Если армия принимает первый бой в позиционной обороне, то рядовой боец сидит в своем обжитом окопе. Справа и слева от него сидят его товарищи, рядом командир отделения, командир взвода, невдалеке командир роты. Сзади штаб батальона, штаб полка, вторая линия обороны. Боец у всех на виду и под контролем командиров, деваться ему некуда, даже если бы он и захотел сбежать.

  Предположим, противник начал артподготовку. Самое безопасное для бойца место – это окоп. Если боец попытается сбежать, то, выскочив из окопа, он наверняка погибнет. Поэтому боец будет сидеть в окопе.

   Далее – противник пошел в атаку. Боец понимает, что если он побежит, то погибнет от пуль или осколков, а если не погибнет, то, свои же потом пристрелят. Если враги ворвутся в окоп, то перестреляют в горячке всех, не будут разбирать кто за Советскую власть, а кто против. Отсюда вывод – боец будет стрелять по врагу даже из чистого инстинкта самосохранения.

  Совсем другое дело – маневренные бои, особенно в лесистой местности, скажем, в Белоруссии. Тут каждое подразделение действует самостоятельно, контроль за бойцами значительно слабее. При желании боец запросто может сигануть в кусты, а потом заберется в чащу, и не найдешь его. Еще хуже, если армия терпит поражение и отступает. Командиры убиты или ранены, или сами деморализованы, управление подразделениями ослаблено или утеряно. В таких условиях и стойкий боец может растеряться.

  Из этого следует, товарищ Сталин, что слабо обученные части, набранные из запаса, особенно укомплектованные потенциально неустойчивым контингентом, следует вводить в бой только в крепкой позиционной обороне. Кроме того, чтобы опасения товарища Калинина не оправдались, крайне важно не потерпеть поражение в приграничных сражениях. Если придется отходить, то делать это нужно организованно, с рубежа на рубеж, прикрываясь сильными арьергардами, чтобы успеть подготовить оборону на каждом новом рубеже. Запасные рубежи и пути отхода нужно подготовить заранее.

  Очень важно, чтобы в первых боях наши части, особенно развернутые по мобилизации, не пот6ерпели поражение. Это, безусловно, повысит боевой дух бойцов. И это относится не только к бойцам из крестьян. Вот так я думаю, товарищ Сталин(*4).

  – Ну что же, товарищ Жуков, теперь мне, по крайней мере, понятно, почему все военные товарищи так настаивают именно на позиционной обороне, как лучшем способе начать войну, – с ехидным прищуром сказал Сталин.

  Жуков внутренне испустил глубокий облегченный выдох.

  Больше, с точки зрения Георгия Константиновича, ничего серьезного на банкете не случилось.

  На заседании 12 июня первым выступал с докладом о состоянии дел в военной авиации вновь назначенный начальник Управления ВВС Я. В. Смушкевич. Он сообщил об успешных испытаниях переоборудованных в одно– и двухместные штурмовики истребителей И-15бис и ДИ-6 с двигателями М-62. Он предложил переоборудовать в штурмовики весь имеющийся парк этих самолетов в количестве:

  Тип самолета Общее количество Переоборудование в одноместный штурмовик Переоборудование в двухместный штурмовик

  ДИ-6 200 0 200

  И-15бис 2200 1350 850

  И-15 ДИТ 300 0 300

  По предложению ГУ ВВС штурмовые авиаполки будут состоять из штурмовиков и истребителей и включат в себя две эскадрильи штурмовиков по 14 самолетов и три эскадрильи истребителей по 8 самолетов. Эскадрильи штурмовиков состоят из пар самолетов: ведущий одноместный штурмовик и ведомый – двухместный. Три пары составляют звено, в эскадрилью входят два звена и пара командира эскадрильи. Еще пара штурмовиков пилотируется командованием полка. Таким образом, в полк входят 30 штурмовиков с экипажами и два запасных самолета. Истребительные эскадрильи комплектуются самолетами И-153. Как и штурмовики, для удобства управления, истребители объединяются в пары ведущий – ведомый, две пары составляют звено, два звена – эскадрилью(*5). Пару истребителей пилотирует командование полка. Всего в полку состоит 26 истребителей и два резервных самолета. На самолеты командиров, начиная с командира звена, следует установить приемопередатчики, а на остальные самолеты – приемники. Переоборудование всего парка самолетов И-15бис и ДИ-6 позволит сформировать мощную штурмовую авиацию в количестве 84 штурмовых авиаполков. Для укомплектования их истребительных эскадрилий необходимо построить еще 600 самолетов И-153.

  ГУ ВВС ведет отработку тактики боевого применения штурмовых авиаполков. Тактические наставления планируется передать в войска не позднее 30 сентября. Смушкевич предложил наркомату авиапромышленности обеспечить переоборудование всех самолетов до 30 марта 41 года.

   К 30 марта, по планам наркомата обороны и планам наркомата авиапромышленности, в боевом составе ВВС будет следующее количество самолетов и соединений. 25 фронтовых бомбардировочных авиадивизий на самолетах СБ проходят переформирование. После переформирования и доукомплектования каждая из них будет включать 2 бомбардировочных авиаполка по 60 самолетов и 2 истребительных авиаполка по 44 самолета И-16 с моторами М-25. Задачей этих истребительных полков будет исключительно прикрытие своих бомбардировщиков. Дивизии занимаются отработкой взаимодействия бомбардировщиков с истребителями и практическим бомбометанием.

  В истребительной авиации и авиации ПВО должны будут остаться только полки на самолетах И-16 последних серий с двигателями М-62(М-63). Требуется переоборудовать еще 800 истребителей И-16 ранних серий, заменив двигатели М-25 на М-62 и пулеметы ШКАС на пулеметы УБ или пушки ШВАК. Всего в 13 истребительных авиадивизиях будет 40 полков по 44 самолета И-16. Полк состоит из 3 эскадрилий по 12 самолетов. В эскадрилью входят 3 звена из двух пар истребителей, 4 самолета пилотируются командованием полка и 4 составляют резерв без экипажей.

  Кроме того, по планам наркомата, к 30 апреля будет сформировано еще 10 полков на истребителях новых типов, и перевооружено на новые самолеты 17 существующих полков. Новые истребители в первую очередь будут поступать в полки ПВО и части внутренних округов. К западной границе полки новых истребителей будут перемещаться только после полного освоения новых самолетов летчиками.

  В разведывательной авиации остаются 10 полков по 40 самолетов Р-10м(*6). Разведчики других типов переводятся в учебные заведения.

  Заканчивается формирование 25 полков легких ночных бомбардировщиков на самолетах Р-5 и 40 полков на самолетах У-2. Переоборудование самолетов, ввиду его легкости, производится непосредственно в полках с использованием готовых комплектов деталей, присланных с авиазаводов. Обучение летного состава во всех этих полках будет завершено полностью к концу июля.

  Дальнебомбардировочная авиация на самолетах ДБ-3 и ДБ-3Ф к 30 марта будет объединена в 9 дивизий (28 авиаполков по 60 самолетов) общим количеством 1700 самолетов. Бомбардировщики ДБ-3Ф соответствуют современным требованиям.

  Завершено переоборудование 500 самолетов ТБ-3 в военно-транспортные самолеты. Они сведены в 2 дивизии из четырех полков по 62 самолета. Флот ТБ-3 может обеспечить одновременное десантирование воздушно– десантного корпуса в 9000 человек с полным комплектом вооружения. Один десантный корпус уже сформирован, еще два формируются. Два полка ТБ-3 оснащены оборудованием для морских минных постановок и переданы Балтийскому флоту.

  Смушкевич обратил внимание Политбюро на тот прискорбный факт, что все имеющиеся в ВВС истребители уступают основному немецкому истребителю МЕ-109Е. Авиапромышленность до сих пор не провела полностью испытания ни одного современного типа истребителя. Также не прошли испытания и отсутствуют в производстве специальные самолеты – штурмовики, пикирующие бомбардировщики, современные разведчики.

  Следующим отчитывался нарком авиационной промышленности А. И. Шахурин.

  Он предложил утвердить программу переоборудования устаревших истребителей в штурмовики и модернизации истребителей И-16, согласованную с наркоматом обороны. В 3-ем квартале должно подлежало переоборудованию 20% самолетов каждого типа, в 4-ом квартале – 35%, и в 1-ом квартале 41 года – 45% самолетов.

   Переоборудование истребителей ДИ-6 и учебной двухместной версии ДИТ самолета И-15бис в двухместные штурмовики, а также переоборудование И-15бис в одноместные штурмовики нарком предложил производить в округах силами окружных авиаремонтных баз. Авиазаводы обеспечат округа необходимым количеством комплектов для переоборудования, включая двигатели, нижние плоскости, протектированные баки, бронеплиты и прочие детали. Откомандированные с заводов специалисты обеспечат контроль за качеством работ. В округах летчики будут перегонять самолеты из полков на рембазы, а после переоборудования возвратятся в полки. Более сложная работа по переоборудованию одноместных истребителей в двухместные штурмовики должна выполняться на авиазаводах Љ 21, 23, 31.

  Модернизацию истребителей И-16 и разведчиков Р-10 можно проводить непосредственно в полках. Освободившиеся двигатели М-25, после ремонта в рембазах, можно использовать на истребителях И-16 бомбардировочных дивизий.

  Алексей Иванович сообщил, что в серийном производстве на заводах отрасли находятся истребители И-16 тип 24 и И-153, бомбардировщики СБ-РК и ДБ-3Ф, разведчики Р-10 по плановым заданиям, утвержденным СНК. Планы выпуска самолетов пересмотрены с учетом загруженности мощностей переоборудованием устаревших типов самолетов.

  Далее, Шахурин отчитался перед Политбюро о разработке новых типов самолетов. Опытные образцы истребителей И-26, И-200, И-301, по предварительным данным, не уступающие немецкому Ме-109Е, проходят заводские испытания. Осенью наркомат планирует завершить государственные испытания и начать серийное производство.

  Заводские испытания также проходят пикирующие бомбардировщики Ар-2, ББ-22, ПБ-100. Легкий бомбардировщик СУ-2 уже прошел государственные испытания и проходит войсковые, к его производству приступают заводы Љ135 в Харькове и Љ31 в Таганроге.

  Бронированный штурмовик БШ-2(*7) в одноместном варианте прошел государственные испытания. В настоящее время заводы Љ18 и Љ30 готовится к его серийному производству. Шахурин отметил, что двигатель АМ-38, устанавливаемый на штурмовики, все еще не доведен до необходимой надежности, а производство бронекорпусов для штурмовиков на Ижорском заводе в Ленинграде только начинается. Шахурин предложил военным в короткий срок определиться, нужен ли им двухместный вариант БШ-2, который также испытывается в КБ Ильюшина.

   Политбюро потребовало от наркомата запустить в серию хотя бы один новый тип истребителя, один тип пикирующего бомбардировщика и штурмовик не позднее 30 ноября 40 года.

  На заседании 13 июня выступал нарком обороны Тимошенко. Он довел до сведения членов Политбюро информацию о состоянии работ на тыловом стратегическом рубеже и о формировании на нем новых соединений. Построены склады вооружения, боеприпасов и снаряжения для 160 стрелковых, 20 мотострелковых и 20 танковых дивизий. Численность личного состава каждой дивизии доведена до 1000 человек, хотя все они до настоящего времени заняты на работах по строительству складов, бытовых помещений и полевых укреплений.

  Тимошенко предложил довести к 31 декабря численность личного состава танковых дивизий до 60%, поскольку к этому времени они будут полностью обеспечены бронетехникой. Численность мотострелковых дивизий довести до 3000 человек (25% штата), причем комсостав, начиная с командира взвода, укомплектовать полностью.

   К 30 марта 41 года сформировать еще 18 танковых дивизий на танках старых образцов и 8 танковых дивизий на танках Т-34, укомплектовав их личным составом на 30%. К этому же сроку, 20 мотострелковых дивизий довести до 50% штата при полном укомплектовании техникой и вооружением. Сформировать еще 20 мотострелковых дивизий, укомплектованных личным составом на 20%.

  Танковым и мотострелковым дивизиям в процессе формирования и доукомплектования предписано заниматься боевой учебой, ограничив строительные работы до минимума, зимой провести учения полкового уровня. Личному составу стрелковых дивизий тылового рубежа приказано продолжать строительные работы до зимы, зимой также начать боевую учебу.

  Авиационная группировка на западном направлении к 30 марта составит:

  Род авиации Количество самолетов Количество полков Доля авиации западного направления

  штурмовая 2700 штурмовиков и 2400 истребителей 84 100%

  истребительная 1300 30 полков на И-16 и 10 полков на новых истребителях 75%

  ПВО 750 17 полков на новых истребителях 80%

  бомбардировочная 1800 бомбардировщиков и 1300 истребителей 30 полков бомбардировщиков и 30 полков истребителей 60%

  дальнебомбардировочная 1300 28 полка 80%

  разведывательная 400 10 60%

  Легкие ночные бомбардировщики 3380 65 90%

  Аэродромы истребительной и штурмовой авиации строятся на удалении 30 – 50 км от главного рубежа, аэродромы бомбардировочной и разведывательной – на удалении 50 – 100 км. Для каждого истребительного и штурмового полка помимо основного аэродрома строятся еще по 2 – 3 запасных полевых площадки. На основных аэродромах предусматриваются стоянки для рассредоточенного и замаскированного размещения самолетов.

  Артиллерия РГК размещается за тыловым стратегическим рубежом. Фронтовые склады вооружения, боепитания, снаряжения, продовольствия и горюче-смазочных материалов размещены между главным и тыловым рубежами, вне направлений предполагаемых главных ударов противника. Все стратегические склады отводятся за тыловой рубеж.

  К 30 октября будет полностью завершена модернизация всех радиостанций в войсках. За счет установки кварцевых стабилизаторов частоты, проблема качества радиосвязи будет решена. Разработаны и доведены до войск наставления по кодированию и шифрованию радиообмена. Приказом по наркомату предписано войскам с 1 ноября перейти на радиосвязь, как на основной вид связи.

  На основании докладов, заслушанных на заседаниях Политбюро 10, 11, 12 и 13 июня, были приняты совместные постановления Политбюро и СНК.

  Примечание 1. В 1938 году на Выксунском заводе спроектировали, изготовили и испытали опытные образцы «бронированного мото-медицинского пукта» БА-22. В качестве базы использовалось стандартное шасси ГАЗ-ААА, на которое установили коробчатый бронекорпус из 6-мм бронелистов. Бронеавтомобиль мог перевозить в кузове в сидячем положении 10 человек в полном вооружении. Масса броневика с 10 пассажирами и 2 членами экипажа составляла 5,2 т. Посадка людей в кузов производилась через задние двери большого размера. На вооружение броневик принят не был (см. (34) стр. 117).

  В реальности "Боевого 41-го" этот бронеавтомобиль доработали, удалив крышу кузова, верхнюю часть боковых стенок и усилив лобовую броню до 10 мм. В правой лобовой плите установили пулемет ДТ. На крыше кабины на зенитной турели мог размещаться пулемет "максим", или пулемет ДШК, или гранатомет. В кузове с бойницами размещался десант из 8 автоматчиков и пулеметчик.

  Примечание 2. Автоматический гранатомет конструкции Я.Г. Таубина калибра 40.8 мм перед войной успешно прошел войсковые испытания, но на вооружение принят не был. Его позднейший аналог – гранатомет "Пламя" приняли на вооружение только в начале 70 годов. В настоящее время автоматические гранатометы состоят на вооружении пехоты всех армий мира. После ареста Таубина в 1940 году все работы по гранатомету были прекращены (см. (18) стр. 131).

  Примечание 3. Танковая пушка Ф-30 калибра 85 мм, разработанная в КБ В. Г. Грабина успешно прошла испытания на танке КВ летом 1940 г. (см. (18) стр. 141). Уже в ходе войны, в 1943 году была запущена в производство самоходная артиллерийская установка СУ-85 на базе танка Т-34 с 85-мм орудием, ставшая мощным противотанковым средством (см. (13) стр. 358).

  Примечание 4. Начальник генштаба германских сухопутных войск Ф. Гальдер в своем дневнике за 28 июня 1941 года отмечал: "На всех участках фронта характерно небольшое число пленных, наряду с очень большим количеством трофейного имущества" (см. (30) стр. 287). На седьмой день войны уже были полностью окружены три армии Западного военного округа. практически разгромлены две армии Прибалтийского округа, и тем не менее, пленных немцы взяли очень мало.

  Это свидетельствует о том, что рядовые бойцы из разгромленных частей в первую неделю войны предпочитали разбегаться по лесам и прятаться, но не сдавались в плен. Еще была жива вера, внушенная коммунистической пропагандой, что подойдут "главные силы непобедимой РККА" и разгромят агрессора. В этом случае сдача в плен приводила бы к последующим репрессиям против бойца и его семьи. Но уже на следующей неделе, рядовые красноармейцы поняли, что Красная Армия разгромлена и Вермахт одерживает победу. Следовательно, репрессий можно не опасаться. Началась массовая сдача в плен. За первый месяц войны только группа армий "Центр" взяла более 100 000 пленных (там же, стр. 391). Всего же за 1941 год в плен попали 3 800 000 солдат и офицеров Красной Армии, около 1 500 000 человек дезертировали (см. (1) стр. 381).

  Примечание 5. Довоенные уставы истребительной и штурмовой авиации РККА предусматривали боевые действия тройками самолетов, хотя немцы перешли от "троек" к "парам" еще после войны в Испании. У нас же, даже после боев в Монголии, этот очевидный переход сделан не был. Известный ас П. Покрышев предлагал перейти к парной организации звеньев в ходе финской войны. В полку знаменитого аса Б.Ф. Сафонова стали летать парами на второй месяц войны (см. (35) стр. 216). Тем не менее, многие авиаполки продолжали летать тройками и в 1942 году. Только во второй половине 1942 года "пара" была " узаконена" (см. (36) стр. 235). Столь трудное внедрение передовой тактики обычно объясняют низкой квалификацией и косностью руководящего состава авиации. В разрабатываемой реальности переход к "паре" логично вытекает из парной организации звеньев штурмовиков.

  Примечание 6. Самолет разведчик Р-10 с двигателем конструкции И. Г. Немана состоял на вооружении с 1938 года. После ареста Немана работы по этому перспективному самолету были прекращены (см. (13) стр. 437). В реальности "Боевого 41-го" Неман продолжил работы по совершенствованию самолета. Существующий парк самолетов был модернизирован с заменой двигателя М-25 на М-62. Максимальная скорость возросла с 425 км/час до 450 км/час.

  Примечание 7. И-26, И-200, И-301 – опытные истребители. После государственных испытаний им присвоены наименования ЯК-1, МиГ-3, ЛаГГ-3. ББ-22, ПБ-100 – опытные бомбардировщики. После государственных испытаний им присвоены наименования Як-2, Пе-2. БШ-2 – бронированный штурмовик, будущий Ил-2.

  6.2. Генерал-майор Карбышев Д.М.

   В середине мая 40 года Дмитрий Михайлович принял предложение Главкома западного направления Г. К. Жукова и перешел со спокойной должности профессора Военно-инженерной академии на обещавшую бурную жизнь должность заместителя Главкома по военно-инженерным сооружениям.

  Из мемуаров генерал-полковника инженерных войск Д. М. Карбышева*.

  ... В начале мая ко мне в академию заехал мой бывший слушатель, а ныне Главнокомандующий войсками западного стратегического направления Г. К. Жуков. После непродолжительной беседы, посвященной общим воспоминаниям и общим знакомым, Георгий Константинович завел разговор об уроках финской кампании, главным из которых был тот, что хорошо подготовленный оборонительный рубеж способен надолго задержать даже многократно превосходящего противника.

  Я изложил Главкому свое видение устройства современной противотанковой оборонительной позиции. Георгий Константинович с интересом выслушал меня, а затем неожиданно предложил пойти к нему заместителем по инженерной части. По его словам, к этому времени стрелковые соединения построили полевую оборону с опорой на старые долговременные сооружения укрепленных районов. Теперь стояла задача превратить эту линию в мощную современную стратегическую оборонительную позицию, способную выдержать удар крупных танковых группировок при массированном воздействии с воздуха. Главком польстил мне, сказав, что из известных ему специалистов, никто не справится с этой задачей лучше меня.

  К тому времени мне уже несколько наскучила преподавательская работа и появилось твердое желание заняться практической деятельностью. Так что, предложение Жукова легло в подготовленную почву. Тем не менее, для порядка испросив двое суток на размышление, я тепло попрощался с Георгием Константиновичем.

  Главком был известен в войсках как жесткий, но справедливый командир, к тому же, очень хорошо проявивший себя в Монголии. Поэтому, я надеялся успешно с ним сработаться. Через два дня я позвонил Жукову, и дал свое согласие.

  После получения приказа о назначении, я закончил дела на кафедре и принял под командование инженерное управление Главкомата. С удовлетворением обнаружил, что управление укомплектовано толковыми и квалифицированными командирами. По согласованию с Жуковым, я получил право привлекать к работе специалистов из инженерных управлений штабов военных округов.

  Время поджимало, и уже 15 июня я с группой своих командиров прибыл в Минск, где в это время находился сам Жуков. Вместе с ним и с командованием Западного округа мы рассмотрели карты укрепрайонов. Жуков поручил мне поработать в Минске, Киеве и Одессе по несколько дней, потом представить ему записку с анализом слабостей существующей линии обороны, а затем в Москве со своим управлением в короткий срок разработать проект усиления инженерных сооружений. По его словам, под это дело можно было получить практически неограниченные ресурсы рабочей силы, и почти неограниченные ресурсы строительных материалов и техники. Единственное, чего категорически не хватало, это времени. Все должно быть полностью готово не позднее 15 апреля 41 года.

  С оборонительными сооружениями УРов вдоль старой границы я был и так хорошо знаком. Изучение по картам полевых укреплений, построенных войсками, сразу же показало, что они, в большинстве случаев построены строго по уставному шаблону, слабо привязаны к существующим сооружениям УРов и к условиям местности, не эшелонированы по глубине на танкоопасных направлениях**.

  Первым делом я поручил инженерному отделу штаба округа провести полную рекогносцировку главного рубежа и разделить весь рубеж на участки четырех категорий, исходя из их проходимости для танков и колесной техники.

  1 категория. Проходимые для колесной техники и танков. Например – поля и редколесье с хорошими грунтовыми дорогами.

  2 категория. Пригодные для танков, но труднопроходимые для колесной техники. Например – поля и редколесье без дорог.

  3 категория. Непроходимые для колесной техники, но доступные для танков. Например – небольшие леса и пойменные луга.

  4 категория. Непроходимые для любой техники. Болота, заболоченные поймы рек, густые обширные леса.

  За пять дней я побывал во всех УРах Западного округа и выборочно осмотрел по нескольку батальонных узлов обороны в каждом УРе.

  Затем я поехал в Киев, где провел аналогичную работу с инженерным управлением штаба Киевского округа, возглавляемым генерал– лейтенантом Советниковым И. Г.

  Еще через пять дней я был уже в Одесском военном округе, где также ознакомился с состоянием дел и дал необходимые поручения.

  В первых числах июня я вернулся в Москву, куда уже поступила значительная часть материалов из Западного округа. 5 июня я представил Главнокомандующему записку с анализом слабостей оборонительных линий во все трех округах. В кратком изложении, оборонительные линии имели следующие недостатки:

  1. Не проработан вопрос оптимальной привязки полевых укреплений стрелковых дивизий к существующим долговременным сооружениям УРов.

  2. Поскольку старые УРы строились в то время, когда танковые войска еще были в младенческом состоянии, только 10% дотов имели артиллерийское вооружение, остальные доты вооружены пулеметами.

  3. Так как пехота может пройти практически везде, то количество дотов на километр фронта было везде почти одинаковым, причем доты располагались, как правило, в одну линию.

  4. Между батальонными узлами обороны имелись значительные промежутки, которые прикрывались лишь перекрестным пулеметным огнем, причем, часто эти промежутки приходились на танкодоступную местность.

  5. На танкодоступных участках явно не хватало противотанковых препятствий: рвов и надолбов.

  6. Совершенно не проработан вопрос размещения средств ПВО для защиты УРов от воздушного нападения.

  7. Не организовано взаимодействие собственных артиллерийских средств стрелковых дивизий с артиллерией УРов.

  8. Слабо проработан вопрос защиты ключевых точек местности минно– взрывными заграждениями.

  Далее в записке излагались исходные принципы построения обороны:

  а) Круговая оборона позиции каждого подразделения, начиная с взвода.

  б) Массирование и эшелонирование обороны в зависимости от проходимости местности для танков и автомобилей.

  в) Размещение полевой артиллерии в старых пулеметных дотах.

  г) Основа обороны – батальонный узел.

  д) Минимальная оборонительная единица – опорный пункт стрелкового взвода.

  е) Наибольшая оборонительная единица – дивизионный укрепрайон.

  ж) Применение в предполье инженерных заграждений в сочетании с минновзрывными. Устройство заминированных засек вдоль лесных дорог.

  з) Минирование всех мостов, бродов, дефиле в предполье и на оборонительном рубеже.

  Фундаментом обороны становился батальонный опорный узел. Его центром должно было стать мощное долговременное сооружение, представляющее собой систему из 3-4 артиллерийских дотов, обеспечивающих круговой обстрел прилегающей территории. Мы предложили назвать это сооружение батальонным фортом. Надо сказать, что старые доты были, как правило, хорошо привязаны к местности и располагались на возвышенных точках рельефа. Следовало установить в них в них вместо пулеметов полевые орудия калибра 45 – 76 мм, в зависимости от размера казематов. Щиты орудий необходимо было усилить дополнительными броневыми экранами. Для обеспечения круговой обороны дотов, с флангов и тыла требовалось построить новые доты, или хотя бы прочные дзоты. В новых дотах батальонного форта следовало разместить противотанковые и дивизионные пушки. Гарнизоны УРовских дотов входили в подчинение командиру стрелкового батальона.

  Там, где батальонные форты отсутствовали, в записке предлагалось строить новые мощные доты, вооруженные специальными капонирными пушками калибра 85 – 107*** мм. В записке ставился вопрос о срочном производстве таких пушек.

   Ширина батальонного узла обороны по фронту составляла 800 – 1300 метров, а глубина, без учета предполья. – 700 – 1000 метров.

  На удалении 300 – 400 метров от батальонного форта по окружности следовало построить 3 – 4 ротных дота. В трех амбразурах ротного дота должны размещаться батальонные и ротные огневые средства: 45-миллиметровые пушка, противотанковые ружья, станковые пулеметы. С тыльной стороны ротных дотов мы предложили размещать башни, снятые со старых танков. Башни должны дополнительно защищаться броневыми экранами и устанавливаться на бетонном перекрытии крепкого блиндажа. Танковая пушка и спаренный с ней пулемет обеспечивали круговую оборону ротного дота.

   По окружности на удалении 100 – 150 метров от ротного дота необходимо было построить 3 взводных дзота, в которых разместится опорное отделение стрелкового взвода со своим вооружением. Из амбразур должна простреливаться зона вокруг соседних дзотов.

  Доты и дзоты прикрывают друг друга фланкирующим огнем. На фронтальной стороне амбразуры отсутствуют, то есть, все огневые точки построены по принципу полукапониров. Как показал опыт финской войны, это значительно уменьшит их уязвимость от артогня противника. Доты на линии Маннергейма были построены именно по такому принципу.

  Вокруг взводного дзота на расстоянии 30 – 40 метров размещались 4 жилых блиндажа для отделений взвода, соединенные между собой кольцевой траншеей и ходами сообщения с дзотом. В траншее размещались ячейки для ручных пулеметов и стрелков. Дзот, блиндажи и окружающая траншея образовывали взводный опорный пункт.

  Все доты и дзоты соединялись между собой траншеями и ходами сообщения. Вокруг батальонного форта в окопах размещались минометные батареи и зенитные пулеметы ДШК, а также полковая артиллерия. Батальонный форт соединялся закопанными глубоко в землю телефонными линиями с КП батальона, наблюдательными пунктами, ротными дотами и штабом полка. С фронта позиция защищались 3 – 6 рядами проволочных заграждений и минными полями.

  Ротный дот и три окружающих взводных опорных пункта составляли ротный опорный пункт.

  Таким образом, каждый стрелковый взвод, рота, а тем более батальон, занимали отдельный, при необходимости – автономный, опорный пункт, и были способны вести в нем длительную круговую оборону. Чтобы прорваться к батальонному форту, противник должен был преодолеть инженерные и минновзрывные заграждения предполья, прорваться через взводный и ротный опорные пункты, преодолеть не менее 5 линий траншей.

   Перед фронтом взводных опорных пунктов мы предложили устроить предполье глубиной 6 -10 км, насыщенное инженерными заграждениями: противотанковыми рвами, надолбами, засеками, колючей проволокой и минными полями. Особое внимание должно быть обращено на минирование всех мостов, бродов, дефиле в болотах и лесах, как в предполье, так и на главном рубеже. Лесные дороги требовалось перекрывать заминированными засеками. По переднему краю предполья размещались замаскированные посты боевого охранения

  На местности 1 категории дивизионный укрепленный район строился в 2 линии. На первой линии располагались 5 батальонных узлов обороны, занимая 8 – 10 км по фронту и до 1,5 км в глубину. На удалении 2 – 3 км от первой размещалась вторая линия из трех батальонных узлов. С фланга позицию между первой и второй линиями прикрывал еще один батальонный узел. С другого фланга дивизионный УР защищал батальонный узел соседней дивизии. Между первой и второй линиями в полосе размером примерно 2 км на 5 км размещались дивизионная артиллерия, полковые и дивизионные средства ПВО, а также резервы дивизии.