Текст книги "Боевой 41-й год. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Виктор Старец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 73 страниц)

  Примечание 5. Автоматические зенитные пушки стали поступать на флот только с 1942 года, что привело к большим потерям кораблей от ударов авиации противника в первый период войны.

  Примечание 6. В реальности прекращение строительства тяжелых кораблей произошло только в конце 1940 года (см. (19) стр. 351). Однако, разбирать их на металл стали только во время войны.

   4. Политбюро.

  Все решения ГВС, принятые на заседаниях с 21 по 28 октября были продублированы приказами по наркомату обороны и решениями СНК. Тем не менее, И. В. Сталин счел необходимым собрать специальное совместное заседание Политбюро и СНК для утверждения решений ГВС, имея в виду, еще раз довести до сведения партийно-хозяйственной верхушки страны серьезность своей оценки ситуации.

  На заседании 1 ноября после доклада наркома обороны Ворошилова, решения ГВС от 21 – 28 октября были одобрены и утверждены постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР. Персональную ответственность за выполнение всех решения, касающихся армии, возложили на Ворошилова. За решения, касающиеся производства вооружения и боеприпасов, ответственным назначили члена политбюро А. И. Микояна. Ключевыми задачами на ближайшее время Сталин назвал подготовку кадров для армии, производство противотанковых ружей и пулеметов ДШК, запчастей к боевой технике и реорганизацию армии по новым штатам и уставам.

  2 ноября Политбюро и СНК заслушали доклад начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова по Мобилизационному плану. Согласно Мобплану, за первые две недели после начала боевых действий в армию должны быть призваны 4 млн. 200 тыс. человек, включая 400 тыс. командиров запаса. Из народного хозяйства в армию должны поступить 110 тыс. автомобилей, 14 тыс. тракторов и 310 тыс. лошадей. Указанного количества людских и материальных ресурсов должно было хватить для полного укомплектования 200 дивизий тылового стратегического рубежа. До конца 1940 года по плану в армию должно поступить еще 4 млн. человек личного состава, 80 тыс. автомобилей и 10 тыс. тракторов, 280 тыс. лошадей. Мобилизации подлежало до 50% имевшихся в народном хозяйстве автомобилей и тракторов*. Ответственным от Политбюро за выполнение мероприятий по мобилизации назначили члена Политбюро Л. М. Кагановича.

  Тогда же, по докладу наркома обороны было принято постановление о призыве на действительную службу с вновь присоединенных территорий граждан мужского пола пяти возрастов, как не служивших ранее в РККА. Согласно постановлению, призыву подлежали до 300 тысяч человек. Все призванные направлялись для прохождения службы в строительные батальоны, развертываемые на стратегических рубежах для строительства оборонительных сооружений, складов и других объектов под размещение перебрасываемых и вновь формируемых дивизий.

  Когда присутствовавшие на заседании покидали кабинет вождя, в приемной секретарь Сталина Поскребышев остановил Ворошилова, Шапошникова и Жукова и попросил их вернуться в кабинет. Иосиф Виссарионович стоял перед картой и рассматривал нанесенную по Плану обороны дислокацию войск. Вошедшие остановились, не доходя до него трех шагов. Повернувшись к ним, Сталин сделал два шага навстречу и, глядя в глаза Жукову, медленно произнес:

   – В Политбюро есть мнение, что для руководства подготовкой войск западных округов к боевым действиям следует назначить Главнокомандующего войсками западного направления и сформировать соответствующий штаб. Как вам такая идея? – Как мгновенно сообразил Жуков, Ворошилов и Шапошников были в курсе, и Сталин ждал ответа именно от него.

  После недолгого раздумья, быстро оценив ситуацию, и поняв, к чему идет дело, Жуков ответил:

  – Без сомнения, идея здравая. Войскам трех округов придется взаимодействовать при отражении нападения, и подготовку взаимодействия лучше начать в мирное время. Общее командование всех трех западных округов позволит контролировать и координировать боевую подготовку войск округов, и в конечном итоге, обеспечит более высокую боеготовность в нужный момент, и более успешные боевые действия в начальный период войны.

  – А что Вы скажете, товарищ Жуков, если мы предложим Вам взять на себя эту обязанность?

  – Приложу все усилия, чтобы оправдать Ваше доверие, товарищ Сталин!

  – Вот и хорошо, Политбюро на Вас надеется. Решите все оргвопросы с товарищами Ворошиловым и Шапошниковым. Располагаться Главное командование будет в Москве. Товарищ Ворошилов подберет помещение и обеспечит средства связи, а Борис Михайлович выделит несколько толковых штабных командиров. Остальной личный состав подберете в управлении кадров. Для повышения статуса и упрощения решения вопросов в любых инстанциях, по совместительству, Вы назначаетесь первым заместителем наркома обороны. Если возникнут проблемы, в любое время звоните мне. Прямой телефон у Вас будет. ...

  – Ну, я же говорил тебе Георгий, ты теперь у Иосифа Виссарионовича в фаворе, – обратился к Жукову Ворошилов, когда они вышли из кабинета.

  – Вы уж, голубчик, не подведите нас, стариков, – добавил Шапошников, как-никак, это мы Вас рекомендовали.

  – Не беспокойтесь, товарищ Нарком обороны и товарищ Начальник Генерального штаба! – вытянувшись во фронт, официально отрапортовал Жуков. Сделаю все что смогу и даже больше. Немец нас голыми руками не возьмет! ...

  3 ноября Политбюро и СНК заслушали доклад наркома внутренних дел Л. П. Берии о выполнении решения Политбюро от 7 октября. Из лагерей были освобождены после пересмотра дел за отсутствием состава преступления 13 265 командиров и 11 786 командиров по амнистии. Гражданских специалистов освободили по всем основаниям 60 874 человека, промышленных рабочих освобождено 165 879 человек. Еще 123 632 рабочим и специалистам сокращены сроки заключения, они переводятся в спецлагеря при оборонных промышленных предприятиях, с правом досрочного освобождения за ударный труд. В эти же лагеря будут переведены 230 тыс. заключенных из крестьян, имеющих ремесленные специальности.

  На линии укрепрайонов по старой границе строится 76 спецлагерей, куда будут переведены до 400 тыс. заключенных из крестьян. За ударный труд на строительстве всем будет предоставлено право на досрочное освобождение. В сибирские лагеря, взамен перебрасываемых заключенных, будут направлены все антисоциалистические элементы, вычищенные с присоединенных территорий. Ответственность за строительство оборонительных сооружений на старой границе и в предполье, дорог и аэродромов в западных округах возложили на наркома внутренних дел Л. Берию.

  Отдельное постановление было принято по пропускному режиму на старой границе. Вплоть до особого распоряжения погранвойска на старой границе сохранялись и обеспечивали особый режим пересечения границы. Частные лица могли пересекать границу только по пропускам, выданным местными органами советской власти, партийными органами и органами НКВД.

  На этом же заседании заслушали председателя ЦИК ВС СССР М. И. Калинина и утвердили по его докладу постановления "О мерах по развитию личного подсобного крестьянского хозяйства" и "О помощи спецпереселенцам в обустройстве на новом месте жительства в отдаленных районах".

   Согласно первому постановлению, в средней полосе обычная крестьянская семья из двух взрослых, одного подростка и четырех малолетних детей получала для ведения личного подсобного хозяйства 0,4 га земли, а также право содержать одну корову, трех свиней и четыре головы мелкого рогатого скота, домашнюю птицу без ограничений. Размер выделяемых участков изменялся в зависимости от региона. Разрешалось продавать излишки продукции подсобного хозяйства на колхозных рынках и в потребкооперацию. Колхозам позволялось выделять тягловый скот и инвентарь, после завершения работ на колхозных полях, для обработки земли в личных подсобных хозяйствах с оплатой трудоднями. Устанавливалась минимальная норма выработки в 200 трудодней в год на каждого трудоспособного члена семьи.

  По второму постановлению на каждую семью спецпереселенцев в отдаленных районах выделялись из местных ресурсов стройматериалы и сельхозинвентарь на сумму 1500 рублей плюс по 200 рублей на каждого члена семьи. Спецпереселенцам разрешалось поменять место жительства на более удобное в пределах административного района. Контроль за исполнением обоих постановлений возложили на члена Политбюро Калинина.

  Члену Политбюро Маленкову поручено организовать пропагандистское обеспечение и общественную поддержку решениям Политбюро.

  Примечание 1. Приведенные цифры примерно соответствуют реальному мобилизационному плану МП-41 (см. (44) стр. 153).

   5. 1939 год.

  5.1 Комкор Серпилин П. Ф.

  За окном купе пробегали голые заснеженные деревья, за ними медленно проплывали под неподвижным серым небом пустые белые поля. До Бреста оставалось меньше часа. В голове комкора Серпилина вновь и вновь возникали события прошедших двух месяцев.

  Утром 14 октября его фамилию выкликнули на разводе и приказали явиться в комендатуру. Полтора года назад, когда он прибыл по этапу в лагпункт Љ 34 Норлага, ему крупно повезло. Как говорится, нет худа без добра. Два ребра, сломанных ему ретивым следователем на допросах, которым добросовестные конвоиры не давали как следует срастись регулярными тумаками, обеспечили ему хрипы в легких и кровохарканье. В результате лагерный врач заподозрил туберкулез и определил его не в шахту, а в легкотрудную команду, которая работала на поверхности. Коротким северным летом – заготовка дров, а зимой – непрерывная расчистка дорог от снега. Несмотря на 50-градусные морозы, это было значительно лучше, чем шахты. В забоях даже здоровые молодые парни сгорали за 5-6 месяцев. В свои 42 года, он загнулся бы еще быстрее. А так – он протянул в лагере полтора года и даже сохранил остатки здоровья.

  В бараке комендатуры замначлагеря объявил, что дело будет пересматриваться и его направляют по этапу. В вагонзаке свободных мест не было, все камеры были заняты зэками – бывшими командирами армии и флота, и все этапировались для пересмотра дел. В Москве на Лубянке он просидел всего двое суток, его даже ни разу не допросили. За то, на третий день с утра, следователь – подполковник НКВД, усадив его на стул и напоив настоящим крепким и сладким чаем, объявил, что его дело пересмотрено, все обвинения сняты и, за отсутствием состава преступления, он подлежит немедленному освобождению. Через два часа, проведенных в бане, парикмахерской и столовой там же в здании на Лубянке, он вышел из тяжелых дверей на площадь Дзержинского в своей старой форме, со своими старыми документами, со своим старым чемоданчиком в руках и с направлением в Управление кадров наркомата обороны.

   Еще через 40 минут его по дружески принял инспектор по кадрам, генерал-майор Бабанов Егор Валерьевич, оказавшийся старым знакомым еще по службе в Средней Азии. Бабанов до слез обрадовал его, сообщив, что "ветер переменился", и всех, кто уцелел, выпускают либо за отсутствием состава преступления либо по амнистии. Сердечно пообщавшись со старым сослуживцем, Серпилин получил направление на обследование в Центральный госпиталь РККА. Спустя неделю, он был признан годным к строевой, получил в наркомате зарплату за два года, отпуск на 10 дней к семье в Одессу и путевку в санаторий в Кисловодск на 24 дня.

  После санатория, заполненного такими же, как он бывшими лагерниками, а ныне снова командирами РККА, Павел Федорович снова побывал у Бабанова и получил назначение командиром стрелкового корпуса, дислоцированного в Бресте. Побывал в генштабе у другого своего старого знакомца – заместителя начальника оперативного отдела Генштаба Василевского, который обрисовал ему общую обстановку и задачи вверенного стрелкового корпуса. И наконец, удостоился приема у Главкома западного направления, высоко взлетевшего за два года, генерал-полковника Жукова. С Жуковым лично он ранее не встречался, но общие знакомые, конечно же, нашлись. Несмотря на репутацию крайне жесткого человека, Главком обошелся с ним вполне по-товарищески. Жуков еще раз обозначил ему задачи корпуса, подчеркнув, что использование стрелкового соединения для рассредоточенной обороны обширной территории предполья весьма необычно и в типовых уставах не прописано, а потому требует инициативы, самостоятельности и творческого подхода. Причем от командиров всех уровней, начиная с командира взвода. Подчеркнув особую важность задачи, которую должен решить корпус, отметив, что Серпилина рекомендовали на эту должность их общие знакомые, именно как самостоятельного и нестандартно мыслящего командира, Жуков заключил, что очень надеется на Серпилина. Но, если к 30 апреля корпус не будет полностью готов к выполнению задачи, то последуют любые меры, вплоть до возвращения Серпилина в исходное состояние. Он, Жуков, лично отвечает перед товарищем Сталиным, а Серпилин точно также отвечает перед ним. Павел Федорович ответил, что ситуацию понимает абсолютно, доверие или полностью оправдает или застрелится сам.

  Заехав в Минске в штаб Западного округа и представившись командующему округом, он получил приказ о боевых задачах корпуса и в тот же день отбыл в Брест. Стрелковый корпус Љ 28 после участия в освободительном походе в Польшу расквартировался в Бресте и его окрестностях в бывших казармах польской армии. В корпус входили 6-я, 42-я, 75-я стрелковые дивизии и 3 корпусных артполка. Все части корпуса укомплектованы на 100%, но по старым штатам.

  По задумке Генштаба, согласно указаниям Главкома Жукова и приказу округа, корпус должен был всемерно затруднить и замедлить продвижение вероятного противника (само собой – немцев), через территорию предполья между новой и старой границами. Для этого, рассредоточившись на батальоны, роты и даже взводы, корпус должен был создать узлы обороны во всех ключевых точках местности, обойти которые противник не мог, а именно – мосты, броды, дефиле и узлы дорог.

  Главной задачей ставилось именно замедление продвижения. Нанесение противнику потерь указывалось как менее важное, нежели получение выигрыша во времени для мобилизации стратегических резервов. Корпус должен был оборонять огромную территорию: от новой до старой границы – 300 км с запада на восток, и от припятских болот до линии Семятыче – Волковыск – Лида – 200 км с юга на север. Другими словами это территория на 100 км влево и вправо от магистрали Брест – Минск.

  В Бресте Серпилина встретили и привезли в штаб корпуса. Через двое суток, 20 декабря 1939 года, он и генерал-майор Попов В. С., назначенный командиром корпуса на главном стратегическом рубеже, подписали акт приема-передачи командования. За двое суток они, вместе с начальником штаба корпуса полковником Дерюгиным Я. П., объехали все полки корпуса, благо все они размещались невдалеке от Бреста.

  Первым приказом по корпусу Серпилин определил зоны ответственности каждой из трех дивизий корпуса. 49-я сд получила зону к югу от магистрали Брест – Минск до припятских болот по линии Влодава – Пинск – Солигорск. Штаб дивизии размещался в Малорите. 42-я сд обеспечивала оборону железнодорожной и автомобильной магистралей Брест – Минск и полосу в 10 км в обе стороны от них. Для размещения штаба дивизии выбрана Жабинка. 75-я сд контролировала зону к северу от магистрали до линии Семятыче – Волковыск – Лида, штаб перемещался в поселок Высокое. Штаб корпуса по приказу передислоцировался из Бреста в Кобрин. Штабам дивизий в приказе поручалось в семидневный срок провести рекогносцировку и составить перечень "критических точек" местности, которые необходимо было оборонять.

  По замыслу Серпилина, все "критические точки" делились на 4 уровня:

  А. Низкий уровень – мосты на второстепенных дорогах на малых реках;

  Б. Средний уровень – все мосты и броды на средних реках и мосты через малые реки на главных дорогах, дефиле на главных дорогах;

  В. Высокий уровень – мосты через средние реки на главных дорогах, узлы дорог;

  Г. Высший уровень – мосты через крупные реки на главных дорогах и узлы главных дорог.

  В точках низкого уровня Серпилин предполагал построить опорные пункты стрелкового взвода. В опорных пунктах среднего уровня должна обороняться полурота в составе стрелкового взвода и опорного взвода. Точки высокого уровня должна защищать полная стрелковая рота. В точках высшего уровня Серпилин планировал построить опорный пункт для двух рот – опорной и стрелковой. В крепости Бреста предполагалось разместить усиленный артиллерией стрелковый батальон.

  Штабу корпуса поручалось разработать типовые проекты опорных пунктов всех четырех уровней.

  29 декабря из дивизий поступили списки критических точек с их схематичными планами и краткими описаниями. 31 декабря Серпилин утвердил приказом перечень точек, подлежащих обороне, с разбивкой по уровням. Всего было утверждено 214 взводных точек, 54 полуротных точки, 14 ротных и 7 важнейших точек. То есть, Серпилин решил обеспечить оборону максимально возможного количества критических точек, сознательно идя на ослабление сил в каждой конкретной точке.

  Даже один стрелковый взвод, занимая хорошо укрепленный опорный пункт, сможет отбиться от передового отряда противника, вынудит его дожидаться подхода главных сил, подтягивать артиллерию, разворачиваться из походного порядка в боевой и атаковать по всем правилам. При угрозе захвата противником обороняемого объекта, гарнизон должен был взорвать объект, оторваться от противника и отступить по одному из заранее разведанных маршрутов.

  2 января штабы дивизий получили приказ готовить места для расквартирования подразделений вблизи от выбранных критических точек, схемы организации связи опорных пунктов с командными пунктами батальонов и полков и схемы снабжения гарнизонов опорных пунктов. Каждый батальон и полк получили свою зону ответственности.

  Штабам полков поручалась привязка типовых проектов оборонительных укреплений в опорных пунктах к местности и установление контактов с местной администрацией на предмет получения строительных материалов и рабочей силы. В приказах указывался срок завершения всех предварительных мероприятий – 31 января. С 1 по 15 февраля все гарнизоны опорных пунктов должны были перебазироваться на новые места расквартирования и приступить к заготовке стройматериалов для строительства дерево-земляных оборонительных сооружений.

  Весь остаток декабря и январь подразделения и части переформировывались под новые штаты, хотя новое вооружение должно было поступить только феврале – марте. Серпилин очень надеялся, что корпуса охранения предполья будут укомплектованы новым вооружением в первую очередь. Он обратился в штаб округа и лично к Главкому Жукову с просьбой заменить 3 имеющихся полка корпусной артиллерии на 6 полков противотанковой и дивизионной артиллерии, учитывая специфические задачи корпуса. Кроме того, комкор просил обеспечить корпус сверх штата радиостанциями, телефонными аппаратами, противотанковыми и противопехотными минами, проволочными заграждениями, взрывчаткой, дистанционными взрывателями и проводами.

  5.2. КБ Поликарпова.

  КБ Поликарпова переживало тяжелые времена. После катастроф нового истребителя И-180 в декабре 38 года и в сентябре 39-го, стоивших жизни национальному герою Валерию Чкалову и летчику-испытателю Сузи, последовали обычные меры. Арестовали заместителя Поликарпова Томашевича и многих других сотрудников КБ и завода. Финансирование работ урезали, некоторые специалисты ушли в другие КБ. Сам Николай Николаевич ожидал ареста каждую ночь, тюремный чемоданчик уже стоял в коридоре у дверей. Наказание за срыв работ по перспективному истребителю должно было неизбежно последовать. Поликарпов предполагал, что тот странный факт, что он все еще на свободе, объясняется нежеланием "отца народов" дать санкцию на арест. В этом мраке лучом надежды стало задание Политбюро на модернизацию истребителя И-15бис с целью его переоборудования в штурмовик.

  ТЗ предусматривало два варианта самолета: одноместный и двухместный с хвостовым оборонительным пулеметом. Требовалось поднять бомбовую нагрузку до 500 кг в одноместном варианте и до 250 кг в двухместном, ввести бронирование кабины экипажа, установить протектированные бензобаки с заполнением их инертным газом, предусмотреть использование разнообразного бомбового и ракетного вооружения.

  Первым делом Поликарпов поднял чертежи на двухместную учебно-боевую версию ДИТ истребителя И-15бис и штурмовую версию БС истребителя И-153*. Поскольку И-153 являлся дальнейшим развитием самолета И-15бис, они были в значительной степени унифицированы, а чертежи И-153БС можно было взять за основу при модернизации И-15бис.

  Саму идею модернизации существующего парка самолетов И-15бис в штурмовики Николай Николаевич оценил как здравую, поскольку использование их как истребителей в современной войне было проблематичным, а в качестве штурмовика И-15бис вполне мог быть полезен. Всего в ВВС эксплуатировалось более 2500 истребителей И-15бис, из них около 300 двухместных. Из них можно было сформировать до 100 штурмовых авиаполков, причем уже обеспеченных обученными летчиками.

  Главному конструктору было очевидно, что требуемых характеристик можно достичь, только заменив двигатель М-25 мощностью 750 л. с. на двигатель М-62 или М-63 мощностью 900 л. с. Моторы М-62 и М-63 представляли собой модернизированную версию мотора М-25 и имели те же самые габариты при несколько большем весе.

  12 ноября, на следующий день после получения ТЗ, Поликарпов собрал научно-технический совет КБ. При обсуждении поставленной главным конструктором задачи, специалисты КБ сделали ряд важных предложений:

  а) Поскольку нижнюю пару плоскостей все равно придется менять с целью упрочнения конструкции под увеличенную бомбовую нагрузку, больший вес двигателя, дополнительный вес стрелка и брони, можно будет увеличить площадь нижнего крыла на 15-20%. Это позволит за счет некоторого снижения максимальной скорости добиться дополнительного прироста грузоподъемности.

  б) Новые крылья можно будет изготовлять на авиазаводе, оснастив их необходимыми бомбодержателями, направляющими для пуска ракет, и механизмами сброса бомб и пуска ракет.

  г) Комплекты узлов и деталей для модернизации, включая плоскости, двигатели, бронеплиты, бензобаки и прочие мелочи можно формировать на авиазаводах и направлять их в окружные авиаремонтные мастерские, где и проводить модернизацию самолетов силами ремонтного персонала при участии заводских специалистов. Это позволит использовать заводские производственные мощности для производства новых самолетов.

  д) Модернизацию двухместных учебно-боевых самолетов в двухместные штурмовики также можно будет проводить в войсках.

  е) Переоборудование одноместных истребителей в двухместные штурмовики придется делать на заводе ввиду сложности этой работы.

  21 ноября в КБ появился отощавший, но живой Томашевич, выпущенный по амнистии и еще трое ранее арестованных специалистов. На заводе тоже появились освобожденные из заключения инженеры и рабочие. Атмосферу в КБ вполне можно было назвать эйфорией. Все проектные работы по модернизации выполнили единым духом "на ура". 6 декабря чертежи одноместного самолета уже были переданы в опытный цех, а 13 декабря – двухместного. Заводчане тоже взялись за работу с редкостным энтузиазмом. В первой половине января два опытных самолета поступили на заводские испытания. 15 февраля после доработки по результатам заводских испытаний, три одноместных и три двухместных штурмовика передали на войсковые испытания, которые благополучно завершились 10 марта подписанием акта приемки. Отзывы летчиков – испытателей после войсковых испытаний были самыми положительными.

  Одноместный штурмовик показал максимальную скорость 395 км/час на высоте 3500 м при полезной грузоподъемности 450 кг. На каждом крыле он имел по 3 направляющих для пуска РС и по два бомбодержателя. Стрелковое вооружение осталось прежним – 4 курсовых пулемета ШКАС. Пилота защитили сзади бронеплитой толщиной 12 мм, что обеспечивало защиту от немецкой 20-мм авиационной пушки, снизу в кабине установили 8-мм броню, что защищало от огня станковых пехотных пулеметов винтовочного калибра, а борта кабины прикрыли броней в 5 мм, защищавшей от пуль пехотных пулеметов под углом 45 градусов с расстояния 200 метров. Общий вес брони составил 92 кг. На самолетах установили бензобаки из дельта-древесины с резиновым внутренним протектором** и баллон с азотом для заполнения пустого объема бензобаков, что позволило исключить утечку топлива и возгорание бензина при пробитии бензобака зажигательной пулей. Бомбовая нагрузка штурмовика могла быть самой разнообразной, например две авиабомбы по 100 кг, две по 50 кг и 4 реактивных снаряда РС-132. Могли быть использованы реактивные снаряды РС-82, кассеты мелких бомб типа КМБ, кассеты зажигательных ампул АЖ-2, авиабомбы различного типа весом 25, 50, 100 и 200кг.

  Двухместный штурмовик имел два курсовых пулемета и 1 пулемет ШКАС у стрелка, причем стрелку устанавливался один из двух снятых курсовых пулеметов. Полезная грузоподъемность самолета составила 300 кг, а максимальная скорость – 390 км/час. На всех самолетах были установлены радиостанции.

   С целью использования имеющегося в войсках запаса двигателей М-25, Поликарпов в инициативном порядке разработал проект и представил в конце марта на испытания модернизированный вариант одноместного штурмовика на базе И-15бис с двигателем М-25В. При двух курсовых пулеметах он имел максимальную скорость 380 км/час, полезную грузоподъемность 200 кг, а в остальном не отличался от варианта с двигателем М-63. Замена нижней пары плоскостей для модернизации не требовалась. В апреле этот вариант самолета прошел испытания и также был принят на вооружение.

  В марте по постановлению правительства авиазавод Љ 21 в городе Горьком начал производство комплектов узлов для модернизации И-15бис. Весь парк самолетов по плановому заданию должен был быть обеспечен комплектами, включая двигатели, выпускаемые на заводах Љ 19 и Љ24, до конца года. В апреле на завод поступили первые одноместные самолеты для переоборудования в двухместные. Всего до конца года предстояло переоборудовать на заводе 850 самолетов.

  Примечание 1. Штурмовая версия И-153БС с двигателем М-62 имела вооружение из 4 пулеметов УБС калибра 12,7 мм и бомбовую нагрузку 400 кг. Двухместная учебно-тренировочная версия ДИТ истребителя И-15бис с двигателем М-25В имела вооружение из 2 пулеметов ШКАС и бомбовую нагрузку 100 кг. (см. (12) стр. 479,484).

  Примечание 2. Протектированные, то есть имеющие внутреннюю резиновую оболочку, бензобаки применялись еще до войны. Уже в ходе войны выяснилось, что баки из дельта-древесины (фибры) гораздо лучше удерживают бензин по сравнению с дюралюминиевыми из-за отсутствия заусенцев после пробития бака пулей (см.(11) стр.321).

   5.3. Завод Љ 183. Харьков.

  Утром 15 октября 1939 года директор Харьковского паровозостроительного завода Љ 183 Максарев вызвал к себе главного инженера Кошкина.

  Вот, полюбуйся, Михаил Ильич, распоряжение из главка, – директор вручил Кошкину несколько листов.

   "Директору завода Љ 183.

  Во исполнение постановления Правительства Љ 187сс от 13 октября 1939 г. заводу Љ 183 поручается в срочном порядке провести следующие работы:

  1) Разработать проект модернизации существующего парка танков БТ-7, изготовить два опытных образца и представить их на войсковые испытания. Техническое задание прилагается.

  2) Разработать проект переоборудования танка БТ-2 в тягач с зенитным вооружением. Техническое задание прилагается.

  3) 2 танка БТ-2 и 2 танка БТ-7 для выполнения работ получить на рембазе Љ12 ХВО. Соответствующее указание рембазе направлено.

  4) На выполнение работы заключить договор с АБТУ не позднее 20 октября сего года.

  5) Срок представления опытных образцов на войсковые испытания – 25 декабря 1939 г. Выполнение настоящего поручения контролируется Политбюро ВКП(б)."

  – Ну, что скажешь? – спросил Максарев, после того, как Кошкин прочитал все бумаги.

  – А что тут скажешь, сам ведь знаешь, у нас полная загрузка по танкам А-20 и А-32*. Мы должны к 15 января представить на войсковые испытания оба танка в доработанном виде. Для А-32 делаем новый корпус с броней 45 мм. Все, ну просто все до одного специалисты заняты на 100 %!

  – Знаю. Все знаю, но с Политбюро не поспоришь. Пункт 5 прочитал? Ну, тогда тебе все ясно. Порадую тебя. Мне точно известно, что многих наших выпускают. На Кировский завод и на Сталинградский уже некоторые вернулись. В ближайшее время и к нам вернутся. Те, кто жив, конечно**.

  – Вот спасибо, очень порадовал! Но, работать-то надо уже сейчас, а их еще нет! Да и кто знает, в каком виде они вернутся? А впрочем, лишь бы вернулись! Дело по силам каждому найдем.– Кошкин замолчал, раздумывая.

  – Сделаем так, Юрий Евгеньевич. На каждый из двух проектов поставлю одного ведущего конструктора, двух молодых специалистов и несколько студентов – практикантов. За две недели, под моим прямым руководством, они эскизный проект сделают. Если к нам действительно вернутся люди, всех поставим на эти проекты. Если не вернутся, придется еще людей привлекать. Может, ты кого с завода дашь, потому как в КБ все при деле.

  Теперь по существу дела. Такие проработки мы делали еще два года назад. Даже если бронировать дополнительно только лобовые детали корпуса и башни, то вес танка возрастет более чем на 1200 кг, так что механизмы колесного хода придется с танка снимать. Мы ведь делаем чисто гусеничный А-32 по ТТХ наркомата, так что и в этом случае нас поймут! А подвеску все равно придется усиливать.

  По тягачу я проблем не вижу. Снимаем башню, ставим зенитный пулемет на вращающейся турели. Вероятно, придется модернизировать коробку передач с целью увеличения передаточного числа или ставить подключаемый редуктор. При этом уменьшится максимальная скорость, но зато возрастет тяговое усилие.

  – Хорошо, Михаил Ильич, на том и порешим. Но, сорвать это задание никак нельзя, сам понимаешь!

  Выйдя от директора, по дороге в свой кабинет, Кошкин раздумывал, кого из специалистов можно без критических последствий оторвать от текущих дел. Группу танка А-32 он решил не трогать, поскольку тот был его любимым и самым перспективным детищем. А всех людей взять из группы колесно-гусеничного танка А-20. Прикидывая кадровый состав групп, он решил ввести в группу модернизации танка БТ-7 специалистов по бронекорпусу и по ходовой части, всего 4 человека. Группу по тягачу, как более простую, решил сформировать из двух специалистов по ходовой части и по трансмиссии. Плюс студенты – практиканты и дипломники. Подойдя к своему кабинету, он продиктовал секретарю фамилии и распорядился собрать всех на совещание в 12 часов....