Текст книги "Свирель Гангмара"
Автор книги: Виктор Исьемини
Соавторы: Бэлла Крейнина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)
Глава 37
Наутро Петер проснулся и первым делом прислушался – не явился ли кто-то на службу? Нет, вроде тихо. Тогда колдун вылез, потянулся… потом прошелся по коридору, чтобы размять затекшие ноги. В кордегардии было пустынно и пыльно. Сразу видно, убирают нечасто. Да и оконные стекла мало того, что мутные, так еще и не мыты давным-давно. В общем-то Петеру здесь понравилось, в такой холостяцкой обстановке он чувствовал себя вполне комфортно…
Когда в замке входной двери защелкал ключ, маг снова занял прежнюю позицию под лестницей и притаился. Хлопнула дверь, шаркающей походкой вновь прибывший миновал убежище колдуна… Зазвенели ключи, со скрежетом отворился замок.
– Слава Гилфингу, все в порядке… – Голос знакомый, это все тот же писарь и хранитель архива. Выходит, являться на службу первым и отпирать дверь – тоже обязанность старика. – Ох, годы, годы… Даже не помню, как выпроводил парнишку-то…
Петер решил, что пожилой стражник сейчас кинется проверять, не пропало ли что из архива, но тот, должно быть, уже уверил себя, что вчера самолично выпустил колдуна и запер за ним дверь, а потому принялся прохаживаться по коридору, скрипя рассохшимися половицами перед самым убежищем чародея. Видно, вспомнил о Петере и заявился пораньше, а теперь скучает. Надо смываться, едва старик хоть куда-нибудь денется из коридора… Однако этому благому намерению не суждено было исполниться – снова хлопнула дверь, пришел еще один стражник, потом еще и еще… Солдаты проходили туда и сюда перед Петеровым закутком, обсуждали какие-то однообразные новости, топали сапогами и звенели пряжками.
Петер затаился, боясь шевельнуться. Он уже начал подумывать, как бы ловчее оправдаться, если его здесь приметят… но Гилфинг милостив – никому не было дела до темной ниши под лестницей. Насколько Петер понял из разговоров, нынче стражникам выпал славный денек – начальство в отлучке. Бэр сопровождает епископа в обитель Гунгиллиных сестер, а сержант Свен отдыхает.
Прошло не меньше двух часов… Петер начал клевать носом… Вдруг громкие встревоженные крики вернули его к действительности. Стражники засуетились в коридоре, затопали, понукаемые энергичными криками явившегося в кордегардию Бэра.
– Живей, живей пошли! – орал командир. – Ишь, собрались здесь! А ну, живо на улицы! Приметы злодейки таковы: в монашеской одежде, тощая да бледная, что задница эльфа, глаза злые. Искать!
Гремя снаряжением и толкаясь, стражники двинулись к выходу. Петер выждал, чтобы солдаты успели удалиться от здания, и прислушался: вроде коридор опустел? Осторожно выглянул – действительно никого – и опрометью бросился к дверям, прижимая к груди сумку с добычей.
Оказавшись снаружи, колдун принял независимый вид и медленно, неторопливо, как и подобает солидному чародею, зашагал к себе… Но, пройдя несколько шагов, вспомнил, что дома нечего есть, и решил завернуть на рынок. В дальнем конце улицы торопливо прошагали стражники, возглавляемые Бэром. На перекрестке начальник отдал команду – двое солдат двинулись в другую сторону, а отряд продолжил путь в прежнем направлении…
На рынке Петер обошел несколько рядов, купил, не торгуясь, хлеба и зелени… свернул в мясные ряды…
– А ну, постой-ка! – раздалось позади. – Ты-ты, это я тебе! Поди-ка сюда!
Петер обернулся и увидел, как двое стражников остановили полную молодку в ярком платке, наброшенном поверх темного платья, весьма отдаленно напоминающего монашеский наряд.
– Ну? – хладнокровно поинтересовалась задержанная. – Что надо?
– Ты чего? – подтолкнул локтем напарника солдат постарше.
– А чего? – Младшему стражнику, похоже, понравилась бабенка. – Сейчас мы ее к нам, да и обыщем как следует. Обшарим на предмет наличия улик. Видишь, по всем приметам подходит!
– Да иди ты к Гангмару, – отрезала девица, поводя плечами, – пока я мужика своего не кликнула, он тебе вмиг объяснит, кто меня будет обшаривать, а кто нет.
– Ты в самом деле… – протянул другой стражник, – по каким это таким приметам? Та тощая должна быть, бледная, а эта вон какая… ядреная…
– А чего приметы? Лично мне как раз такие ядреные больше нра… – протянул молодой солдат, оборачиваясь. Тут его взгляд упал на быстро идущую вдоль торговых рядов девушку. – Смотри-ка, а вот и тощенькая идет! – радостно воскликнул он. – И тоже очень даже ничего…
Петер машинально кинул взгляд в сторону, куда указывал солдат. Между рядов навстречу ему шла Мона.
Оба стражника оставили невозмутимую молодку и устремились к Моне.
– Ну-ка, барышня… – начал младший стражник.
Но Петер не дал ему закончить – подскочил к девушке, ухватил ее под руку и заявил:
– Здравствуй, милая! Ну, пойдем?
Догадалась Мона, что происходит, или нет, но она решила подыграть магу и, прильнув к нему, небрежно чмокнула в щеку. Так скучно и лениво, будто исполняла привычный ритуал. Петера словно жаркой волной окатило, но он постарался не показать смущения. Стражник решительно преградил им дорогу, но старший напарник узнал Петера.
– Эй, погоди… – пробормотал солдат, – это же тот самый маг, мастера Свена приятель… Скажите, почтенный, вы эту девицу знаете?
– Она моя невеста, – пояснил Петер. – А что случилось?
Вот тут-то и пригодилось чародею умение сохранять невозмутимость! Когда младший солдат скользнул глазами по сумке, сердце Петера екнуло, но книга с вложенными между страниц протоколами и письмами была погребена на дне под только что купленными овощами, и наружу торчал пучок молодого лука, довершая абсолютно безобидную картину.
– Случилось… – протянул младший стражник. – Украли чего-то в монастыре. Нам вот теперь приказано ловить подозрительных… Да что ж они, по базарам-то разве шляются? Я говорю, злодеи – они по базарам, что ли?..
– Ага… Нынче просто безумие какое-то, – поддержал старший. – То разбой, то убийство, то еще какие преступления! И начальство бесится… Ну, доброго дня, мастер! А мы дальше пойдем…
Петер попрощался с солдатами и, проводив их взглядом, покосился на Мону. Девушка не отобрала руки и не отстранилась.
– Я… – смущенно шепнул Петер, – бумаги раздобыл… Ну, в архиве, понимаешь? Касательно художника Лукаса…
Мона не произнесла ни слова, только глаза будто огнем полыхнули – как если бы внутри ее бушевало пламя… И рука была горячей, это колдун ощутил даже сквозь рукав…
Так и молчали, пока шли по мясному ряду, пока Петер купил что-то, почти не глядя, у самого входа… Пока шагали по городу и пока Петер, воровато оглянувшись на соседский дом (не смотрит ли в окно болтливый Керт?), отпирал замок…
Едва дверь захлопнулась, Мона выхватила руку, отобрала у колдуна сумку и бегом кинулась к столу. Вытряхнула, не глядя, содержимое и схватила книгу. Отвернулась, прижимая фолиант к груди. Петер видел только ее плечи, они вздрагивали. Магу показалось, что Мона сейчас заплачет, но, когда она обернулась, ее по-прежнему горящие глаза были сухими.
Петер нагнулся, поднял свалившуюся со стола картошину, повертел в руках… положил на стол. Мона молчала, прижимая к себе фолиант, и глядела на колдуна, не сводя глаз. Петер осторожно разжал ее руки, завладел книгой, раскрыл и извлек письма.
– Это почерк твоего отца? – тихо спросил колдун.
Девушка, едва глянув, кивнула. Глаза ее наконец-то наполнились слезами.
– Он не мог… его заставили это написать… Стражникам не удалось найти настоящего преступника и они свалили все на папу…
– Я думал об этом, – чуть помолчав, тихо ответил Петер. – Но, понимаешь, в этих бумагах описаны некоторые факты, которые, как бы тебе сказать…
Колдун замялся и опустил глаза. Мона ждала, глядя на него, на щеках застыли слезы.
– …которые мог знать только главарь банды, – чуть помолчав, наконец решительно закончил Петер.
– Что… что ты сказал?! – в бешенстве закричала Мона. – По-твоему, мой отец?!
– Нужно еще раз сверить почерк, это единственный шанс, – твердо промолвил Петер. – Посмотри-ка внимательно. Стой! К окну не подходи! Соседи, понимаешь…
Колдун торопливо разжег свечу и подал девушке подсвечник. Бледно-желтое пламя дрожало на сквозняке… Мона поднесла к свету лист бумаги. И огонь неожиданно погас.
Петер снова зажег свечу. Но, странное дело, и другая почему-то не горела. Эта, казалось бы, пустяковая неприятность совершенно вывела Мону из себя. Она заплакала так горько, так отчаянно, с неожиданной силой отталкивая свечу, которую Петер опять разжег.
– Пожалуйста, успокойся, – растерянно повторял колдун. – Ну, пожалуйста… Я верю, твой отец невиновен. Почерк могли подделать. Обещаю, я найду того, кто это сделал, я отомщу…
Девушка силилась что-то ему ответить, но не могла говорить из-за душивших ее слез. Она попеременно смахивала обильно льющиеся слезы и отпихивала злополучный подсвечник, будто тот был в чем-то виноват… Петеру, как он ни старался, не удавалось разобрать ни слова. И тут еще, как назло, раздался громкий стук в дверь…
Колдун растерянно вертел подсвечник, надеясь, что незваный гость удалится. Стук повторился.
– Давай рыжий, открывай, начальство вызывает, – зазвучал на весь дом зычный бас Свена.
– Подожди, я сейчас, – недовольно откликнулся чародей.
– Иди, Петер, мне нужно побыть одной, – сквозь слезы прошептала Мона.
Колдун неохотно открыл дверь.
– А ну-ка быстро собирайся, одна нога здесь, другая там. Такое творится, весь город стоит на ушах! – прямо с порога накинулся на него сержант.
Однако, заметив Мону, Свен резко переменился. Галантно улыбаясь, подошел к девушке и с чувством поцеловал ей руку.
– Счастлив снова видеть вас, мадам! Что ж ты, рыжий, такую красотку обидел, до слез довел, а?
– Давай пошли, сам говоришь, начальство торопит, – хмуро прервал его разглагольствования Петер.
Мона отвернулась, смахивая запоздалые слезинки. Сержант еще раз бесцеремонно оглядел девушку с головы до ног, при этом взгляд его всего на мгновение задержался на пачке документов, которую Мона по-прежнему держала в руке. В глазах Свена мелькнул недобрый огонек, однако он продолжал все так же любезно улыбаться.
– Всего наилучшего, мадам, – проговорил сержант, не сводя глаз с девушки, которая так и не удостоила его ни единым взглядом.
Выйдя из дома, друзья молча зашагали по городским улицам. Временами, завидев в раскрытом окне смазливое женское личико, Свен смачно причмокивал губами и толкал приятеля за локоть. Хотя он старательно изображал легкомысленное настроение, шагал сержант размашисто и быстро. Петер ничего не замечал и брел следом, понуро опустив голову.
– Ух ты, какая блондиночка, какая куколка, – громко восклицал Свен, посылая воздушный поцелуй скучающей у окна белокурой красотке.
Петер тяжело вздохнул.
– Бумаги зачем утащил? Знаешь, что за такие дела бывает? – вдруг неожиданно прошипел стражник, продолжая как ни в чем не бывало разглядывать пышногрудую деваху, которая с явным интересом посматривала из окна на красавчика сержанта. Томная красавица облокотилась на подоконник, так, чтобы получше был виден вырез на платье.
– У Моны отец казнен, как главарь банды. Его подставили, понимаешь? Нужно разобраться, – коротко ответил колдун.
– Ладно, разберемся, – как-то странно посмотрев на него, ответил Свен. – Только бумаги на место отнесешь. Сегодня!
– Сегодня, видимо, не получится. Завтра, – невозмутимо возразил Петер. – А что случилось? Ты же вроде нынче отдыхаешь?
Сержант снова недобро покосился на приятеля, но ничего не ответил. И только когда они миновали ворота и вышли на дорогу, ведущую к монастырю, ускорил шаг и заговорил:
– В общем, рыжий, я решил, что твоя помощь в самом деле потребуется. Слезу Гунгиллы помнишь?
– Конечно, священная реликвия. Ты же только вчера меня расспрашивал… А к чему ты о Слезе вспомнил?
– Похищена, – коротко бросил Свен.
Глава 38
– Похищена?.. – растерянно повторил Петер. – Слеза Гунгиллы?
– Да! Чего стал, идем!
Колдун оправился от растерянности и уточнил:
– Мы в монастырь?
– Да, рыжий, в монастырь. Слушай, что было. Явился епископ забрать Слезу…
– Зачем?
– Не перебивай! Реликвия нужна для коронации его величества Алекиана, потом возвратили бы… Так вот, Слеза хранится в подвале, за толстыми решетками заперта… была. Ключи у нашего епископа. Никто без позволения настоятельницы не может и взглянуть на реликвию, а уж добраться до нее, и сама настоятельница не может, понимаешь?
– Да… и прежнюю настоятельницу убили, а?
– Э?.. Ах да, это все верно – одно к одному складывается. В настоятельницы выбрали Марну, а ведь наверняка она и убила старуху. Или, во всяком случае, помогала убийце, труп прятала… Я это нынче утром просек, побежал в обитель, да опоздал. Ну вот, явился епископ, вручил настоятельнице ключи, а она исчезла. Со Слезой вместе. Подвальчик крохотный, там спрятаться негде. Все вопят: колдовство, колдовство! Я и подумал, приведу своего чародея, мол, пусть пошустрит по монастырю… Так-то тебе, рыжий, никто не позволит по святой обители шастать, а нынче случай выпал.
Минуту шагали молча, Петер обдумывал услышанное. Потом изрек:
– Я думаю, что никакого колдовства может и не быть. Если там от эльфов сохранилась система подземных ходов… Понимаешь, Белые Башни были огромными, я читал, да и мастер Ригирт как-то рассказывал… У большого здания – большой фундамент. А это значит – подвалы, подземелья всякие… Ты же сам догадывался, верно?
– Верно, рыжий, верно. Но мне охота, чтобы ты свои штучки в монастыре попробовал применить. Вдруг следы Марольда обнаружатся, новые улики. Я же говорю – только сейчас возможность появилась по обители спокойно полазить. Идем, идем!..
Когда приятели подошли к воротам, людей перед монастырем стало куда меньше, но епископ все еще был там. Теперь знакомые гвардейцы встретили Свена вовсе не так приветливо. Сержант, не вдаваясь в лишние подробности, объяснил, что привел колдуна, состоящего на жалованье в городской страже. Но и после этого солдаты не впустили приятелей сразу, а сперва кликнули начальника… Тот хотя и выругал местных стражей порядка, но велел пропустить. Свен, не обращая внимания на брань гвардейца, тут же увлек Петера в подвал, притихшие клирики из епископской свиты провожали их безразличными взглядами.
Друзья, прихватив факел, спустились в реликварий. Петер, мельком взглянув на опустевший ларец и отпертую массивную решетку, двинулся вдоль стены, ощупывая кладку. Вытащил из-под полы нож и стал постукивать по камням.
– Эй, колдунище, – насмешливо окликнул приятеля Свен. – А ты чего это при оружии ходишь? Тебе же не положено, ты обязан этими, зловещими заклинаниями…
– Погоди, не мешай… – Лицо Петера приняло озабоченное выражение. – Иди-ка сюда, послушай.
Чародей постучал по соседним камням – действительно, звук был разным. За кладкой чувствовалась пустота. Свен тоже несколько раз ударил рукоятью меча, а Петер тем временем стал обшаривать камни поблизости. Выбрал один, надавил. Сперва легонько, потом сильнее… Где-то в глубине подземелья скрежетнуло, стена вздрогнула, с низкого потолка шлепнулся комок мха. Петер удовлетворенно хмыкнул и надавил еще энергичней – стена со скрипом и лязганьем отъехала, открывая черный ход в эльфийские подземелья… Петер поднял факел и шагнул во тьму. Свен поспешил присоединиться к приятелю – тот бодро шагал по галерее, водя факелом из стороны в сторону – огонь выхватывал из темноты ровные ряды камней. Кладка была, несомненно, старая, но сохранилась отлично. Пройдя несколько десятков шагов, колдун остановился, проход перед ним раздваивался. Петер принялся задумчиво наблюдать, где сквозняк сильней отклоняет пламя. Приняв решение, колдун пошептал в ладонь и прикоснулся к стене – угловой камень слегка засветился. Потом маг решительно свернул налево и зашагал по коридору. Шагов через двадцать снова попалась развилка.
– Хватит! Идем обратно. – Свен положил руку на плечо приятелю и потянул мага обратно. – Здесь можно и неделю проплутать, сейчас на это времени нет.
– Ты что? Давай пойдем, посмотрим, мне кажется, левый коридор… или лучше правый…
– Нет, я сказал! – Свен не ослабил хватки и увлекал упирающегося колдуна обратно к светлому прямоугольнику входа. – У нас, говорю, нет времени!
– Свен, погоди, – упираясь, заспорил Петер, – как ты не понимаешь? Это же настоящее эльфийское подземелье, нижние этажи Белой Башни самого Фреллиноля! Того самого! Когда еще представится такая возможность…
– Нет, дружище, сейчас меня больше занимает келья настоятельницы. Вот уж туда нас точно больше никогда не пустят, сегодня единственный шанс!
Петер с сожалением побрел вслед за приятелем, бормоча, что как раз в подвал Белой Башни он точно никогда больше не попадет, а ведь интересно-то как… В глубине души колдун понимал, что если здесь что и уцелело после солдат Фаларика, разрушивших Башню больше двухсот пятидесяти лет назад, то и это немногое прибрали к рукам грабители, пользовавшиеся подземным ходом… Но одно дело разумные соображения, а другое – азарт первопроходца… Так обидно – обнаружил подземелье, а обследуют его другие…
Поднявшись в коридор, Свен бесцеремонно ухватил за рукав первого же клирика из свиты епископа и потребовал:
– Эй, отец, а ну-ка отведи меня к его священству! Я сержант местной стражи и мне удалось напасть на след злоумышленников!
Поп смерил верзилу недоверчивым взглядом и, видимо, решил, что лучше исполнить требование нахала – если этот молодчик не врет, то его священство может и наградить клирика за добрые вести. Петер, держась позади, следовал за другом. Вскоре их привели к епископу, который, оказывается, удалился в часовню просить Гунгиллу о милостивом возвращении реликвии. То ли прелат не придавал большого значения молитве, то ли посчитал, что Прекрасная уже услыхала его, прислав в качестве доброго знамения этого бравого вояку, но, едва заслышав о находке, без промедления принял стражника. Не дав Свену закончить пространный доклад о подземном ходе, обнаруженном лично им, сержантом пинедской стражи, епископ тут же устремился к ограбленному реликварию, свита бросилась следом, стараясь не отстать от прелата…
Мгновенно у часовни не осталось никого.
– Ну вот, – грустно промолвил Петер. – Теперь они все подземелье облазят, все следы вытопчут, все без нас обыщут…
– Не распускай нюни, – отрезал сержант. – Если этими подземельями Марольд пользовался, то там уже все давным-давно вытоптано и обыскано. Идем! Нас ждет комната, то есть эта, келья настоятельницы. Ручаюсь, там найдется куда больше интересного, чем в твоем замшелом подземелье.
Свен уверенно затопал к жилому зданию, Петер поспешил следом, чтобы не отстать. В женском монастыре молодой маг чувствовал себя малость неловко – все-таки мужчинам сюда не положено… Зато Свена ничто не смущало. Войдя, сержант огляделся и смело двинулся по коридору. Монашек не было видно, должно быть, попрятались от наводнивших здание мужчин. Чтобы как-то унять овладевшее им беспокойство, чародей спросил:
– А почему ты доложил его священству, что самолично обнаружил подземный ход? Это ведь я его нашел!
– Ну и что? – Свен даже глазом не моргнул. – Какая разница епископу, кто именно нашел ход? А тут я как раз. Да он бы и не стал дослушивать, начни я ему в деталях расписывать, как мы с тобой там по камням постукивали, чтобы найти подземелье!
Они миновали коридор, на противоположном от входа конце оказалась лестница, ведущая на второй этаж. Свен по-прежнему бодро затопал вверх. Любопытная молодая монашка, подглядывавшая с площадки второго этажа, увидев парней, пискнула и опрометью помчалась прочь, звонко хлопая деревянными подметками…
– И потом, – заметил Свен, перешагивая через ступеньки, – это же моя идея, насчет подземного хода. Помнишь, когда ты следы магии вынюхивал под стеной? Это я тогда сообразил, что преступник подземным ходом скрылся!
Последнее было в общем-то верно, да Петеру и не хотелось спорить. Он уже начал привыкать к способности Свена обращать к собственной выгоде все, что творилось вокруг него.
Хлопнула дверь – любопытная монашка укрылась в своей келье. На втором этаже Свен пошел медленнее, оглядываясь.
– А откуда ты вообще знаешь, куда идти? – снова заговорил Петер. – Ты что, бывал здесь прежде?
– Не-а, – мотнул головой стражник. – Эльга рассказывала. О, вот оно самое. Зеленая дверь с медной ручкой. Идем!
– Ах ты ж… заперто… – Стражник согнулся над дверью, подергал, определяя расположение замка.
– Погоди, я сейчас… – Колдун полез в поясную суму, нащупывая подходящие к случаю приспособления.
– Некогда! – Свен, примерившись, треснул в дверь кулаком.
Звук получился негромкий, но приятели на всякий случай замерли, прислушиваясь. Тишина. Свен стукнул сильнее. Хлипкий засов хрустнул, посыпалась штукатурка, в соседней келье испуганно пискнула монашка, должно быть, та, что подглядывала на лестнице. Сержант толкнул дверь и шагнул в комнату. Петер – следом.
Келья настоятельницы была небольшой и светлой. В углу стояла аккуратно застеленная кровать, возле нее небольшой сундучок. Скромную обстановку довершал квадратный столик у окошка и низкий табурет. Глядя на него, Свен подумал, что мебель, судя по размерам, вероятно, осталась еще от прежней настоятельницы, маленькой горбуньи Ганы. Пожалуй, разбойнице Марне приходилось спать, поджав ноги. Оглядевшись, приятели приступили к обыску. Свен, мигом утративший самоуверенность, принялся шарить в шкафу, бормоча: «Ну что здесь искать… Здесь и нет ничего…» Петер тем временем двигался вдоль стены, водя ладонями в нескольких сантиметрах от штукатурки. Вид у мага был донельзя сосредоточенный.
Покончив со шкафом, Свен покосился на приятеля… затем тяжело вздохнул и подошел к кровати. Рыться в постели монашки ему не хотелось. Подумав, сержант перешел к сундуку. Открыл крышку и принялся перебирать содержимое.
Его внимание привлекла коробочка. Плоская, разделенная на ячейки с порошками разных цветов.
– Эй, Петер, – окликнул стражник, – а что это, как по-твоему?
Колдун склонился над коробочкой, понюхал, взял немножко и растер между пальцами.
– Не знаю, – наконец признал он. – Похоже на краски…
– Краски, значит? – Свен огорченно скривился. – А-а, верно… видал я похожие в Гонзоре… одна дамочка румянец себе рисовала… Эх, жалко, я-то уж надеялся, отрава… Слушай, а может, все-таки магическая какая дрянь?
– Нет, магии здесь не ощущается, – заверил Петер. – А зачем тебе отрава?
– Ну как же… если бы отрава, я бы епископу отнес показать. Так, мол, и так: замышляла злодейка ваше священство отравить. А я – пресек! Небось награду бы дали… А это точно не отрава?
Колдун пожал плечами:
– Если тебе так хотелось отыскать в келье отраву, прихватил бы с собой из города…
Поскольку сундук сержанта больше не интересовал, Петер сунулся туда.
– А ведь верно! – иронии стражник не уловил. – Эх, Гангмар меня дери, что ж я раньше-то не догадался… Ты чего?
Лицо Петера приняло сосредоточенное выражение, он будто принюхивался и водил растопыренными пальцами вокруг сундука. Потом опустился на четвереньки и принялся ощупывать стенки.
– Магия! – буркнул колдун. – В этом сундуке находится нечто магическое!
Колдун выгреб немудреный скарб монашки на кровать и принялся простукивать дно – таким же манером, как стены в подвале. Свен наблюдал, дергая усы, потом нетерпеливо спросил:
– Ну что там? Чего стучишь?
– Хм, – заявил маг, – вот уж не думал, что сработает дважды…
– Чего там? Чего? – Свен нетерпеливо заглянул в сундук, но разглядеть не мог, мешала спина чародея.
– Тайник, – пояснил чародей. – Я смотрю, дно вроде слишком толстое, а оттуда магией так и прет! Тайник в днище. Сейчас я его… А… Эх…
– Дай я! – Сержант отпихнул приятеля и поддел кинжалом фальшивое дно.
Колдун посторонился, а Свен, не глядя, сунул ему фанеру, служившую крышкой тайника, и извлек небольшую шкатулку. Раскрыл. Петер с любопытством заглянул в руки стражника. На светло-голубом бархате, которым была обита шкатулка изнутри, лежал очень красивый ярко-красный шелковый цветок.
– Эх, ерунда какая… – с досадой протянул Петер. – Цветок, созданный при помощи магии… Всего-то навсего… И к чему это здесь? Не понимаю. Можно, конечно, монашек расспросить, – чуть подумав, добавил он. – Хотя какой толк? К убийству матушки Ганы и нынешней краже цветок отношения не имеет. Да и не скажут монашки ничего. Никто же этот цветок наверняка и в глаза-то не видел…
– Я его видел. Примерно два года назад, – тихо сказал Свен.
